Текст книги "Неверное пророчество (СИ)"

Автор книги: Сергей Михайлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Идущий последним орченок, подошел к ним и заговорил с эльфом. В его голосе, явно чувствовалась тревога.

– Ребята, не скрывайте! Вы что-то видели?

– Пока все нормально. Просто попались пару раз следы – я не знаю, что это. И орк унюхал необычный запах. Может зверь, какого мы никогда не встречали. Но ты не бойся – я с тобой.

Наскоро, не разводя костра, пообедали холодным мясом. На вопрос о ноге, Горзах молча раздвинул дыру и показал маленький шрамик – все что осталось от раны. Он почти перестал хромать.

Ночевать они остановились на берегу небольшой заводи. В этот день эльфенок не охотился.

– Ничего, рыбы наловим, – пообещал он. Марианна, как всегда занялась костром, мальчишки ушли на берег. Вскоре там раздался веселый смех. 'Поймали' – улыбнулась и она.

Утро они встретили в дороге. Тревога, появившаяся вчера, с утра опять проснулась. Даже девочка почувствовала что-то. 'Это не зверь' – подумала она, зверя она бы точно не почуяла. Заметив её испуганные взгляды, эльфенок негромко успокоил:

– Не бойся, оно просто следит. Хотело бы напасть, ночью бы пришло.

– Ты так и не понял, что это?

Лео отрицательно покачал головой. Так подгоняемые непонятным преследователем, они прошагали несколько часов. Где-то там – за кронами деревьев, солнце подобралось к зениту. Его лучи изредка пробивались сквозь листву и яркими пятнами лежали на сыром мху. Эльфенок остановился, поджидая девочку.

– Его нет.

Лео подтвердил то, что она уже и сама почувствовала. С некоторых пор ощущение взгляда в спину исчезло. Рассеялась и тревога, вызванная этим. Когда к ним подошел Горзах, эльфенок снял с плеча свой маленький лук.

– Вы посидите здесь. Я схожу наверх, посмотрю лес.

Девочка не стала возражать и устало уселась на, затянутый зеленым мхом, ствол поваленного дерева. Эльф что-то сказал орченку, и исчез в кустах. Ждать пришлось долго. Маринанна уже начала волноваться. Она видела, что и Горзах забеспокоился. Он несколько раз вставал, забирался по склону оврага и осматривался.

Шагов появившегося Лео, девочка как всегда не услышала. Тот возник словно лесной дух.

– Где ты так долго? – не удержалась девочка. – Мы уже потеряли тебя!

– Я нашел людей.

Марианна схватила его за руку.

– Где? Далеко? Много? – она с надеждой заглядывала ему в глаза. – Не тяни, рассказывай!

– В том-то и дело, что не пойму я, – эльфенок присел рядом с ней. – Дом один, а сколько в нем людей я не смог разобраться.

Он выглядел озадаченным.

– Смотрел-смотрел...– он опять пожал плечами. – Но воинов там точно нет.

– Пойдем! – загорелась Марианна. – Хоть про новости узнаем. И накормят нормальной едой.

При мысли о каше с маслом, рот наполнился слюной. Стоявший рядом с ними Горзах, о чем-то заспорил с Лео.

– Орк не хочет идти. Боится.

– Давайте, я одна пойду. Все узнаю – потом вас позову.

Орченок ни в какую не хотел отпускать Марианну одну. Он постоянно бормотал 'каххум, каххум' и умоляюще смотрел на девочку.

– Все. Объясни ему, что я не бросаю вас, я обязательно вернусь.

– Он боится, как бы с тобой чего не случилось.

Идти пришлось долго. Внезапно деревья разошлись и перед ними открылась небольшое, отвоеванное у леса поле. На дальнем краю его – почти спрятавшись в лесу – стояла небольшая избушка. Бревна, из которых она была сложена, давно почернели от времени. В простом – без всяких украшений окне – поблескивало стекло. Это поразило девочку. У них в деревне не у всех были окна со стеклами – а тут, посреди дикого леса...

– А дороги к дому нет...только тропка...– прошептал ей Лео.

– Покажи.

Эльфенок вывел её на хорошо натоптанную тропу, ведущую через поле к дому. Девочка постояла, разглядывая дом. Так никого и не увидев, решилась и шагнула на тропинку. Проходя через поле, Марианна рассматривала и никак не могла узнать растения вокруг. Вроде знакомые, и в тоже время и нет. Одно было понятно, это не дикие злаки, а явно высаженные рукой человека. Всего было понемногу, но очень разнообразно. Каждое растение чем-либо выделялось: или огромными в руку длинной початками, как стоявшая стеной кукуруза; или необычного цвета -фиолетовый – горох, тоже с крупными толстыми стручками; или стоявшие на краю поля маленькие яблоньки, настолько усыпанные мелкими розовыми яблоками, что самих деревьев не было видно.

Она уже подходила к дому, когда в окне кто-то мелькнул. Заметили, подумала она. В живой изгороди из шипастых малолиственных кустов, распахнулась перевитая плющом калитка. Там стояла древняя скрюченная старуха. Седые распущенные волосы космами опускались на плечи. Девочка вздрогнула – сразу вспомнились все рассказы про страшных колдуний, живущих в глубине леса. 'Зачем я сюда пошла?' Она оглянулась и даже хотела позвать мальчишек.

– Тише, тише...успокойся Марианна...

У старухи оказался добрый, совсем не старческий голос. Она шагнула навстречу, и вдруг сразу оказалась возле девочки. Приподняв рукой её подбородок, 'колдунья' заглянула в глаза Марианны. Их взгляды встретились. Черные – ни капли не выцветшие, совсем не старушечьи, глаза хозяйки светились весельем.

– Значит вот кто растревожил всех зверей в моем лесу. Ну, здравствуй, красавица! Зови своих нелюдей, обедать пора. Нечего мой огород топтать.

Она повернулась и не оглядываясь пошла в дом. Движения – плавные и округлые – тоже были совсем не стариковские. 'Кто это?! – девочка, так и не успела сказать не слова. – Откуда она знает, как меня зовут? И про эльфа с орком?'

Марианна повернулась к лесу и замахала руками:

– Эй! Идите сюда! Нас зовут обедать!

Рядом из стены кукурузы, выскользнул Лео. 'Так вот кто топчет огород. Интересно, как она его разглядела?'

– Что кричишь? Зачем нас выдала? – недовольно пробурчал эльфенок.

– Ничего я вас не выдавала. Бабушка все про вас сама знает. Она знает даже как меня зовут, и что вы не люди. Так, что скрывать уже нечего. Зови лучше Горзаха. И не бойтесь, она хорошая.

Откуда пришло убеждение, что эта старуха с молодыми глазами не причинит им вреда, Марианна и сама не поняла. Но эта уверенность была абсолютно твердой.

Эльфу пришлось возвращаться за Горзахом. Тот ни в какую не хотел идти в гости к странной хозяйке. Однако Лео все-таки убедил его и они втроем прошли в калитку. Внутри ограды словно бы все еще продолжалось лето. Яркая сочная трава, прорезанная желтыми песочными дорожками, покрывала все вокруг. Разноцветные головки цветов повернулись к вошедшим. Они были везде – даже на затянутых плющом стенах дома. Если снаружи дом производил впечатление обычной лесной избушки, то внутри ограды сразу чувствовалось, что здесь не обошлось без магии.

Эльфенок радостно оглядывался. Видно было, что все вокруг ему нравится. Горзах наоборот, чувствовал себя неуютно. Он диковато косился на великолепное разноцветье, благоухающее вокруг. В глубине ограды в окружении цветущих деревьев стояла резная беседка. Зелень плюща забралась и на неё. На крылечке стояла хозяйка и улыбаясь, смотрела на приближавшуюся троицу. Сейчас она выглядела совсем не так, как на улице. Волосы, потерявшие свою яркую белизну, были уложены в косы и свернуты на голове, образуя серебристую корону. Лицо, выглядевшее за оградой как печеное яблоко, разгладилось и просветлело. Теперь она была больше похожа на пожилую женщину, чем на древнюю старуху.

– Никогда не думала, что ко мне в гости пожалует такая удивительная компания, – вместо приветствия, чуть растягивая слова, певуче произнесла она. – Заходите сюда дети, поедим на свежем воздухе. Вижу, что проголодались.

Она посторонилась и пропустила всех внутрь беседки. Большой круглый стол был заставлен яствами. Когда все уселись, хозяйка предложила:

– Вижу, что хочется узнать кто я. Но сначала поешьте. Не дело это – питаться как звери. А наедитесь, тогда поговорим.

Упрашивать не пришлось. Все кушанья были немудрящие, изготовленные своими руками. Посреди стола лежал разрезанный на ломти, исходивший умопомрачительным запахом свежеиспеченный круглый хлеб. Белые ломти с рыжевато-коричневой корочкой просили – съешь меня. Марианна подумала: 'Именно о таком каравае я мечтала. Она что, читает мои мысли?'

Стояло молоко в глиняном кувшине. Дымилась аппетитным паром рассыпчатая каша. В красивой большой чашке лежал округлый ком свежевзбитого масла. Рядом, на плоском блюде белел отрезанный от большого круга, треугольный ломоть козьего сыра. Чашки с разными сортами меда были расставлены по всему столу. Тут и там стояли миски с разной ягодой. Фрукты – яблоки и груши – возвышались пирамидами на высоких вазах.

– Простите, гости дорогие – мясного я не держу. Рыбу тоже. Но я думаю, вам это приелось уже в дороге.

Дети не сговариваясь потянулись к хлебу. Марианна откусила кусочек от ломтя и застыла. То, что она ела, с большим трудом можно было назвать хлебом. Это было все: ветерок, гоняющий золотые колосья пшеничного поля; скрип мельничного жернова, влекомого водяным колесом; жар углей на которых печется круглый пышный каравай; чье-то доброе лицо, раскрасневшееся от жара печи.

Она запивала хлеб молоком из глиняной расписной кружки, и думала – все, буду есть один хлеб, для другого места уже не останется. Но незаметно для себя перепробовала все стоящее на столе. Эльф и орченок не отставали. Горзах налегал на молочное – сыр, творог, масло, а Лео добрался до фруктов и сока в стеклянных простых бутылях.

Хозяйка с доброй улыбкой смотрела на своих гостей и иногда пододвигала к ним то одно, то другое блюдо, предлагая попробовать. Заметив, что движения замедлились и дети, отвалившись на жесткие спинки стульев, лишь изредка тянулись за особо понравившейся ягодкой или ломтиком сыра, она заговорила:

– Не буду скрывать, вчера ночью я навестила вас в лесу. И честное слово – чуть не упала! Я уже очень долго живу на свете, но чудней компании еще не встречала. Мальчик из Лесного Народа, и при этом не простой – из царского рода изначальных эльфов; маленькая девочка – человек, с каплей великой крови и, совсем невиданное в этих лесах – маленький орк, тоже не простой, а ученик шамана!

Выслушав это, Марианна новыми глазами посмотрела на своих спутников. Про эльфенка она, уже примерно знала, а вот про Горзаха даже не догадывалась. Шаманы были главными в племенах орков. Значит он тоже типа Лео. Но больше всего удивило упоминание о капле великой крови в её венах.

– Как я уже сказала, слишком долгой была моя жизнь, чтобы я поверила в случайность вашей встречи. Кому-то очень нужно чтобы вы сошлись вместе. Вот только кому? – она задумалась. Потом махнула рукой и улыбнулась. – Загляну на досуге в книги. А сейчас можете спрашивать. Расскажу, что могу.

Марианна опередила всех:

– Кто вы? И откуда вы знаете все про нас?

Она заметила, что эльф изумленно посмотрел на неё. Горзах тоже удивленно покачал головой. 'Все-таки он меня понимает' – опять засомневалась девочка.

– Ты не узнала меня, Марианна?

Девочка отрицательно замотала головой.

– Люди...– вздохнула женщина. – Как же далеко вы оторвались от корней...Вон даже степной житель, – она показала на орка. – И то догадался у кого он в гостях. Я – Лесная...

– Лесная – кто?

Седоволосая засмеялась:

– Любят же люди все разложить по полочкам. Всему дать название...Просто Лесная, или Лесовая. Люди еще Лесовичкой иногда зовут.

Услышав это слово, знакомое по бабкиным сказкам и страшным рассказам подружек, девочка округлила глаза:

– Я думала это сказки. Вас не бывает.

– Как видишь, я есть.

Марианна начала вспоминать все, что знала о Лесовичке. Однако, кроме страшилок из детства, ничего по-настоящему про неё она не знала. С опаской взглянув на Лесную, она нерешительно спросила:

– А вы хорошая?

Та опять рассмеялась, и девочка смутилась: 'Вот я дурочка. И так понятно, что добрая'.

– Молодец, Марианна! Прямо в лоб – а, ну-ка, бабка расскажи – хорошая ты, или плохая? Задала ты мне задачку, – становясь серьезной она задумчиво ответила. – Если честно, я и сама не знаю.

Пытаясь исправить неловкость, девочка начала объяснять:

– Просто сейчас, когда мы здесь сидим, я чувствую, что вы очень хорошая, а вчера, когда вы за нами в лесу следили, было совсем другое чувство. – Она запнулась, но переборов себя продолжила. – Может это из-за леса, но взгляд в спину был такой злой.

Взгляд хозяйки стал совсем серьезным:

– Значит, вы и это заметили. Нет, тот кто шел за вами – это не я.

Марианна сначала думала, что это ей показалось – хозяйка дома менялась на глазах. В зависимости от того про что она говорила. Когда она говорила про них и улыбалась – сразу молодела. Сейчас же заговорив про их преследователя, она покрылась морщинами, сгорбилась, взгляд потух.

– Не надо вам знать, кто это был. Отстал и ладно. Не забывайте – война идет. Всякого лиха по дорогам полно.

Марианне показалось, что сама Лесовая прекрасно знает о ком говорит, и опасается этого неведомого.

– Бабушка, – не зная, как лучше называть хозяйку, девочка выбрала наиболее привычное обращение. – Может лучше будет, если вы расскажете кто это, и зачем он за нами шел. Когда знаешь – не так страшно.

– Ты, чудо, Марианна! – снова молодея, заулыбалась Лесная. – Бабушка! Я уже и забыла, когда в последний раз меня так называли. Не проси. Я сказала, что не надо детям знать такое – значит не надо. Лучше расскажите-ка мне, как вы оказались вместе, и куда вы идете?

Рассказ получился коротким. После девочки, лесная старушка расспросила эльфенка и Горзаха, обращаясь к нему на лающем орочьем языке.

– Грустная история...Жалко вас, дети...Но я все больше убеждаюсь, что вы не случайно вместе. Особенно после рассказа маленького орка.

'Интересно, что он ей рассказал, – Марианна снова пожалела, что не понимает Горзаха. – Надо расспросить Лео'.

– Сейчас вам надо отдохнуть. А, я пока книги свои посмотрю.

Лесовая провела их вглубь усадьбы, к огромному дереву. Марианна подумала, что даже втроем взявшись за руки, они не смогут обхватить ствол. Под широкой кроной, буйно усыпанной резными, темно-зелеными листьями, стояла приятная прохлада. Три сетки с наброшенными шерстяными одеялами, висели подвязанные к крепким ветвям. Девочка почувствовала, что сейчас уснет. Она заметила, что эльфенок прижался к коричневой морщинистой коре исполина, и поглаживая, что-то шепчет. Что это он? Хотела спросить, но сил на разговор уже не было. Она в полудреме забралась на гамак, и блаженно вытянувшись, мгновенно заснула.

Бабка, как всегда утром, трясла и трясла её за плечо. 'Надо вставать, – думала Марианна, цепляясь за остатки сна. – А то сейчас ругаться начнет'.

– Вставай, милая, вставай, Марианна, – голос был добрый, но совсем не бабкин. Девочка мгновенно вспомнила все и, еще не открыв глаз, попыталась вскочить. Лесовая, едва успела её подхватить – соскакивая с сетки, Марианна запуталась и упала бы, не поймай её хозяйка.

Послышался звонкий мальчишеский смех.

– Засоня! – поддразнил её эльфенок. Девочка, наконец, полностью проснулась и удивленно раскрыла глаза. Из-за крыши дома выползало утреннее солнце. 'Я, что всю ночь проспала?' Она помнила, что сон сморил их после обеда. 'Действительно, засоня'.

– Отпустите, бабушка, я проснулась.

– Молодец, – хозяйка опять выглядела совсем не бабушкой. – Иди мойся и садись завтракать.

Когда она вернулась, сполоснув лицо у чудесного ключика, бьющего прямо из-под центрального могучего дерева, её разноплеменные спутники уже сидели за столом. Он опять был полон – ничуть не хуже вчерашнего обеда. Все было свежим, и так и просило – съешь меня!

Солнышко пригревало – несмотря на то, что осень. Еда была вкусной и обильной. Путешественники опять наелись до отвала, полуголодное странствие давало себя знать. 'Эх, не уходить бы никуда, – размечталась Марианна. – Мы бы Лесной по хозяйству помогали'. Хозяйка усадьбы словно услышала мысли девочки.

– Маленькие вы еще для великих дел, жалко вас ребятки. Оставить бы вас жить у меня, но нельзя – не я судьбами распоряжаюсь, на это есть новые боги. Мы – первые, живем по-простому, и чудеса наши обычные, можем помочь чему-нибудь вырасти или зверюшку какую от хвори спасти, большего не дано.

Так, что придется вам идти, книги говорят – длинный у вас путь.

– А куда нам идти, бабушка?

– И этого не подскажу, Марианна. Не знаю. Куда вы шли до этого?

– Решили, что пойдем к Белой. У реки всегда люди живут.

– Эх, – вздохнула Лесовая. – Раз решили идите. Только мой вам совет – сразу на глаза не являйтесь. В хорошие-то годы, полно всяких, а сейчас в лихолетье и вовсе все озверели. Осторожно идите. Всегда сначала высматривайте, потом выходите.

– Мы не маленькие, – надулся эльф. – Всегда так и делаем, сначала разведка, потом бой. Мой отец так учил.

– Твой отец, Леонойль, известный человек, я давно его знаю. Правильно учил, так что ты уж смотри лучше, ты в лесу как у себя дома. Горзах степняк, а Марианна девочка, так, что ты главный разведчик.

– Я знаю, – важно подтвердил эльфенок.

– Выходить вам надо сейчас – рассвело, утренний ветерок и солнышко росу высушили, в лесу солнце не жжет, идти легко будет.

– Я вам собрала кое-что в дорогу.

Хозяйка достала из-за ограждения беседки три походных мешка с плечевыми лямками.

– Вот. Сама спроворила, пока вы спали. Тут немного, но все сытное и не портится, будете есть не так, как тут, – она улыбнулась, показав на стол. – Дней на пять растянете. А если, еще что-то по пути из лесу или из реки добудете, то и больше. Ну, а до реки вам осталось меньше двух дней.

– Спасибо, бабушка! Мы будем есть понемногу, мы привыкли.

Сборы оказались не долгими. Подвязав на новые мешки свои вещи, странники стали прощаться.

– Подождите, я пойду, провожу вас немного.

Хозяйка еще раз внимательно оглядела компанию и открыла калитку:

– Шагайте.

Сама она пошла последней, и, как обещала, проводила их до самого оврага.

– Мы хоть правильно идем, бабушка?

– Да, так вдоль ручья и держитесь. Он прямо к реке выведет.

Они прошли через желтеющий лес и остановились перед спуском в заросший овраг.

– Вот теперь попрощаемся.

Лесовая легонько коснулась головы каждого, у Марианны поправила волосы и подтолкнула.

– Идите.

Когда они уже начали спускаться вниз, она добавила, погромче, чтобы все услышали:

– Держитесь друг друга, вместе вы сила.

Дети исчезли в сумраке елей. Лесная еще постояла, оглядываясь, пробормотала чуть слышно: – Надо присмотреть за ними, хоть немного... – И вдруг начала превращаться. Тело её каплей потекло вниз, расплываясь на уровне ног. Человек быстро перетекал в другую форму. Через минуту, там, где стояла Лесная, сидел зверь. Он глухо рыкнул, и, играя мышцами под гладкой шерстью, мягко прыгнул вниз, в сырой сумрак.

Идти, после ночевки у Лесной, стало почему-то гораздо легче. И лес стал приветливее, даже вечно хмурые, опустившие бессильно ветви, ели, казались не такими мрачными. Тот злой взгляд в спину тоже исчез. 'Какая хорошая эта Лесовая, – думала Марианна, стараясь не отставать от Горзаха. – Орченок после ночевки у нее совсем поправился, почти не хромает'. Даже тропинка стала шире и утоптаней. 'Наверное, ближе к реке по ней больше зверей ходит'. Мысли были легкие, совсем не тревожные. Немного беспокоилась она только за Лео – тот сразу как они вошли в лес, снова начал пропадать. Хотя это было уже привычно и вскоре она успокоилась.

На ночлег они остановились на полянке у излучины, уже порядком разлившегося, ручья. Чем дальше они шли, чем ближе подходили к реке, ручей становился больше и бурливей. На перекатах вода билась о камни и вскипала белыми пенистыми загривками.

– Тут есть здоровые рыбины, – безапелляционно заявил эльф, вглядываясь в темную воду. – Но руками уже не половишь.

– Ничего, – Марианна скинула на траву заплечный мешок. – У нас есть еда, не пропадем.

– Да знаю я, – отмахнулся Лео. – Просто, таких здоровых я еще не ловил.

Горзах тоже сбросил поклажу и что сказал эльфенку. Тот ответил. Марианна в очередной раз пожалела, что не понимает орка, и переспросила перворожденного:

– Что он говорит?

– Мяса хочет, – засмеялся эльф. – Смотри, съест тебя ночью.

Орк, оживленно жестикулируя, начал что-то быстро выговаривать Лео. В речи часто звучало знакомое – каххум, каххум.

– Что с ним? – всполошилась девочка.

– Разозлился, говорит нельзя тебя пугать, – опять засмеялся эльфенок.

– Так он, значит, все-таки понимает по-нашему?

– Понимает. Только признаваться не хочет.

– Почему?

– Он же орк. Они всегда врут.

– Перестань! – разозлилась Марианна. – Опять начинаешь?

Костер задумчиво играл нагоревшеми угольками, маленькие язычки пламени иногда выскакивали между сияющими потрескавшимися головешками. Дети поели и сейчас молча смотрели в огонь, каждый вспоминал что-то свое. Марианна думала про все сразу – вспоминала дом, отца, бабушку. Вспомнив про нее, вспомнила про ночь, когда бабка пропала и чуть не заплакала, однако вовремя сдержалась. 'Нельзя мне, я уже большая, а каково им? – она посмотрела на спутников. – Совсем дети'. На самом деле, она была лишь на два-три года старше тех, кого назвала детьми.

'А ведь я так и не узнала, что произошло с Горзахом. Как он попал в лес и почему был ранен?'. Девочка повернулась к эльфу.

– Лео!

Взгляд мальчишки показал, что он тоже не здесь, вспоминает свое. Секунду он непонимающе смотрел на Марианну, потом глаза его ожили, и он ответил.

– Говори.

– Спроси Горзаха, пусть расскажет свою историю. Переведешь мне, хорошо?

– Да, ну его. Что он интересного может рассказать? Наврет опять...

– Что ты опять? Спроси.

– Ладно.

Лео повернулся к орку. Тот уже тоже очнулся и переводил, быстрые поблескивающие в огне костра, глаза с девочки на эльфенка и обратно. Леонойль заговорил, Марианна поморщилась – слишком уж язык орков походил на собачий лай. Орченок подбросил в огонь сухую ветку и ответил.

– Не хочет рассказывать, – перевел эльф. – Говорит плохая история, особенно на ночь.

Девочка оглянулась, хотя свет от прогорающего костра выхватывал только небольшой круг – дальше ночь все растворила в темноте – но, почему-то сегодня ей не было страшно. Ни она, ни даже эльф не чувствовали, что совсем рядом, в каких-то пятнадцати шагах от них, под кустом лежит большая кошка и слушает их разговоры. Лишь ученик шамана, иногда царапал кожу под висевшим на шее орочьим оберегом – тот покалывал, сигнализируя о присутствии магии. Однако, судя по реакции, магия была обычная, изначальная – присущая дикой природе, поэтому он не тревожился. Лес есть лес.

– Горзах, расскажи, пожалуйста, я хочу знать.

Тот вздохнул и заговорил, быстро и отрывисто гыркая. Каххум, каххум, через слово повторял он.

– Ну, что он говорит? И спроси, пусть, наконец, расскажет, что такое каххум?

Эльфенок начал переводить:

– Говорит, что не может отказать каххум, только поэтому расскажет.

Он опять замолк, прислушался, через пару минут повернулся к Марианне:

– Ничего себе, кто ты. Даже, не поверишь.

– Кто? Рассказывай! Не тяни.

– Ты Горосаар Каххум, – захихикал эльфенок. – Ихняя принцесса.

– Что за ерунда?

– Подожди, сейчас дослушаю, расскажу.

Обоз с трофеями из разрушенных селений, был еще небольшим – до больших сел, а тем более городов, было далеко – поэтому двигался довольно споро. Но все равно отставал от армии.

Во время прошлой войны, организованная дисциплинированная армия Короля Назвинда из Срединного Королевства, даже без поддержки Восточных Княжеств и эльфов, не успевших к началу главного сражения, наголову разбила несметную Черную Орду. Результатом этого стало падение Кассигула Победителя и возвышение Хорузара по прозвищу Разрушитель.

Этот молодой еще, по мнению многих шаманов, глава Чарингов – самого восточного рода степных орков, живущих на границе с лесом, сумел заручиться поддержкой трех самых влиятельных глав родов. Зантайского – самого богатого, владеющего самыми большими стадами; Саремарского – так же имеющего тучные стада и огромные пастбища, но уступающего все-таки зантайцам; и Чингохорского имеющего больше всего всадников.

Хорузар в детстве попал в плен к людям, но через три года смог сбежать, убив двоих охранников-людей и угнав лошадь. Именно там он подсмотрел то, что ввел в своем родовом войске, и что сейчас вводил в остальных родах Черной Орды. Дисциплину. Воинские порядки с трудом приживались в Орде, но для всех несогласных он избрал один и тот же способ принуждения – смерть. За несколько лет он поменял старых предводителей, не признававших дисциплину, на молодых, преданных ему и таких же жестоких. Даже роды, поддержавшие его, не обошла чистка – теперь и в богатых сильных родах не находилось желающих сказать что-то против. Там же, в плену, он обрел неистовую ненависть к людям и еще большую к эльфам. Это он придумал новую тактику выжженной земли. Теперь орки не брали пленных – все население на завоеванных территориях подлежало уничтожению. 'Нам не нужны пленные, свои стада мы можем пасти сами, – говорил он, отметая любые возражения. – Нам нужна только земля!'

Еще одно его нововведение – посадить как можно больше воинов на лошадей – сделало войско гораздо мобильнее. Орки хоть и могут бежать целый день, но им никогда не угнаться за лошадью.

Но самое главное его новаторство – ограничение власти шаманов – так и не прошло. Без шаманов ни жить, ни умереть – это с младенчества впитывал каждый орк. Почувствовав, что тут ему не справиться, Хорузар не стал настаивать и оставил шаманов в покое. Однако, продолжал относиться к ним с пренебрежением и сейчас в походе, где его слово было решающим, он убрал шаманов из шатров командиров, отправив их в обоз.

Так и получилось, что главный шаман Чарингов, родного рода Правителя, Джаеш, ехал сейчас в обозе, а не как раньше, рядом с главным, сделанном из шкуры быка, черным знаменем рода. При этом сейчас он находился не в основном огромном обозе, а в небольшом, всего нескольких фургонов, отправившемся в лес, собрать награбленное в нескольких лесных деревнях.

Ехавший в одном фургоне с ним, ученик шамана Горзах не знал ничего этого, но последствий плена Хорузара ему хватало с лихвой – в обычной жизни Джаеш был вредным, придирчивым старикашкой. Зато, когда он входил в транс и начинал общаться с духами – тогда шаман становился великим и страшным. Тогда Горзах переполнялся почтением и гордостью, что он является учеником такого человека. Но такие моменты бывали нечасто, особенно в этом походе, когда Орда брала все крепости с ходу и не останавливаясь текла дальше. А так как звание ученика, значило тоже самое, что и слуга, Горзаху частенько доставались затрещины, а то и плеть.

Войско орков, быстро продвигалось по территории людей, за несколько дней они разграбили и сожгли все поселения на границе между степью и лесом, нигде не встретив серьезного сопротивления. В прошлых войнах люди могли избежать смерти уходя в лес, орки не любили его и никогда не заходили глубоко. Но не в этот раз. Хорузар не боялся леса и приказал решить вопрос с людьми раз и навсегда – догнать ушедших и уничтожить всех до одного. Чтобы даже памяти о них не осталось.

Двигавшийся медленно, обоз отстал от основных войск. Джаеш ругался, ему нужны были пленные для своих ритуалов, но до сих пор им попадались только мертвые люди.

Наступала ночь и командир обоза – сотник по новомодному – подскакал к фургону шамана, чтобы спросить разрешения на остановку. Он был старой закалки и Джаеш оставался для него непререкаемым авторитетом. Шаман подумал, покрутил куклу с множеством веревочных косичек, пошептал что-то и милостиво разрешил остановиться. Глядя на него Горзах чуть не засмеялся. Весь день, трясясь на выбоинах лесной дороги, старик кряхтел и ругался, считая, что надо остановиться и отдохнуть.

Как только скрип колес прекратился, Джаеш погнал ученика разводить костер. Сам он, кряхтя, слез с повозки, покрутился, с ненавистью глядя на лес, и расстелил потертую шкуру. Уже одно то, что он сам сделал это, а не приказал Горзаху, говорило, что старик хочет есть и надо пошевеливаться, если слуга не хочет получить взбучку.

Мальчик торопился и, как всегда, в таких случаях – у него ничего не получалось. Искра никак не хотела зажигать трут. Джаеш не выдержал, отобрал принадлежности для добывания огня, для порядка, дал подзатыльник и приказал:

– Иди набери свежей воды. Ручей будет вон там, шагов через сто.

Шаман в таких случаях никогда не ошибался, и Горзах знал, что найдет воду именно там, где тот указал. Схватив кожаное ведро, он побежал в кусты. Этот приказ спас ему жизнь.

Когда он наклонился над едва слышно журчащим в лесной траве ручейком, сзади раздались крики. Горзах выронил ведро, он слишком хорошо знал, что это означает, когда так кричат. Насмотрелся и наслушался за поход. Такие крики – независимо от того, люди это или орки – означали, что пришла смерть.

Первым его движением было бежать туда – спасать учителя. Пусть старик был сварлив и вспыльчив, но кроме него у мальчика никого не было. И кроме того, он по-настоящему учил Горзаха. Однако, пробежав несколько шагов он остановился, звуки битвы и предсмертные крики орков, разбудили страх. Кое-как пересилив себя, он осторожно, почти ползком, направился к обозу, надо хотя бы увидеть, что там происходит. Было удивительно, что чужих голосов – голосов нападающих, он не слышал, кричали и стонали одни орки. Как только он приблизился и перешагнул невидимую черту, мешочек на груди стал невыносимо колоть.

'Чужая магия!' – он испугался, судя по реакции амулета, у нападавших был очень сильный колдун. Даже когда Джаеш начинал разговаривать с духами, и Горзах сам видел, как неведомые силы поднимали над циновкой и кружили побелевшие истертые кости, даже тогда амулет так не реагировал. Он словно пытался вгрызться в грудь. 'Надо бежать', – билось в голове мальчика. Уроки учителя не прошли даром и он знал, что чужой колдун сейчас обнаружит его амулет. Чтобы сорвать и выбросить мешочек ему и в голову не приходило.

Горзах оглянулся на лес. Вечерние тени уже начали сгущаться в кустах и под деревьями. Лес был враждебен, если бы это было в родной степи, он бы давно уже ускользнул по траве. Однако, битва постепенно стихала, а это значило, что колдун сейчас станет свободнее – не надо будет держать своих воинов и сражаться с шаманом. То, что старик еще жив, Горзах чувствовал отчетливо.

Вдруг, амулет уколол его особенно сильно, мальчику даже показалось, что у него пошла кровь. И в тот же момент он понял, что Джаеша больше нет. Орченок вскочил и, не разбирая дороги, бросился в лес. 'Нашли!' – понял он, почувствовав между лопатками мертвящий взгляд. Он не остановился. Зажав в руке мешочек со священным прахом, Горзах бежал, с трудом заставляя слушаться ватные ноги. Вдруг что-то ударило его в левую ногу, он упал и застонал, в бедре торчала стрела. В горячке, орк отломил и отбросил древко, потом снова вскочил и, прихрамывая, заковылял дальше. Не сразу он понял, что чужой взгляд отпустил его. 'Значит, раненный я ему не нужен'.