Текст книги "Город мертвых"

Автор книги: Сергей Волк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Глава 10
Формирование отряда

Застенчиво румянилось утреннее небо. Щебетание птиц поднимало настроение редким прохожим. Тод и Ирана из их числа. После разговора с лизардом пара приняла решение. Зверолов забрал из гостиницы свою торбу. Воспользовавшись деньгами волшебницы (а у неё золотишка как пыли в коморке неряхи), дуэт прикупил сухарей, вяленого мяса, сухофруктов, сыра, бурдюк иллизийского вина. Кроме снеди приобрели две масляные лампы и бутылку масла про запас. По слухам выходило, что вплоть до Дакмура и даже дальше основные туннели освещены факелами, но слухи слухами, а собственные лампы никак не помешают.

Сегодня у здания Налогового Совета безлюдно – то ли ещё рано, то ли высокая цена отвадила любителей поскитаться по подземельям.

В Тоде боролось два чувства. С одной стороны волновался. С другой – не терпелось приструнить надменного Фазиля. Тот, небось, думает, мол, юноша вовек не отыщет двадцать золотых. Наверное, так бы оно и было, но волею случая дороги Тода и молодой чародейки пересеклись. Чего греха таить, поначалу парень не особо и радовался такому соседству, однако миловидная девушка располагала к себе. И вот уже в который раз зверолов ловил в глазах волшебницы дивное свечение. У юноши с удвоенной силой начинало колотиться сердце, кровь бежала быстрей, дыхание перехватывало. Тод предпринимал лихорадочные попытки отогнать ненужные мысли. Успех обходил стороной.

У дверей Налогового Совета, как и вчера, стояли два рослых стража. При виде девушки оба облизнулись. Мимо воли Тод почувствовал разгоравшуюся в груди ревность. Посмей вояки коснуться Ирэны – зверолов расколошматит им головы. Конфликта избежали. Вероятно, охранники очень дорожили работой. Один услужливо открыл двери. Второй вежливо предложил:

– Проходите.

Вчера в холле властвовала толпа, ныне главенствовало безлюдье. Тод взором пробежал по доске объявлений, ни на шаг не отставая от спутницы.

Волшебница постучала в дверь и, не дождавшись ответа, отворила.

Знакомая зверолову обстановка: мозаичный пол, у стен высятся мраморные атлеты. Справа за маленьким столиком сидит чернобородый гном-писарь. Слева стоят двое крепких алебардистов. Фазиль сонно зевает, восседая за длинным столом.

– Знакомые всё лица! – с издёвкой восхитился Губач, почёсывая реденькую рыжую бородку. – Неужто раздобыл золотишко?

Ирэна взяла инициативу:

– Сколько за допуск для меня?

Фазиль встал. Глянув исподлобья, вышел из-за стола. Очевидно, именно так покупатели коз или коров осматривают товар: гном трижды обошёл Ирану, щурившиеся глазки путешествовали по тёмно-зелёному плащу девушки.

– Хороша, – подытожил Губач. – Такой самое место в гареме шаха.

Каштановые очи чародейки так сверкнули, что коротышка едва не свалился. Возможно, Фазиль и казался кому-то глуповатым, но сам-то считал себя крайне сообразительным; вот и сейчас без слов понял, что перед ним за штучка. Рядом с любимым девушка будет самой нежностью, медово промурлычет, ласково погладит. Врагу же теми самыми ручками выцарапает глаза.

Пока что Губач берёг зенки. Высокомерие выветрилось из голоса; хоть и гнуся, но с долей почтения заговорил:

– Для вас, сеньора, будут скидки. К сожалению, не ведаю вашего имени...

– Ирана.

– Сеньора Ирана, с вас я возьму пять золотых.

Пускай и приглянулась Фазилю девушка, но всё равно алчная натура коротышки драла немало.

– А Тоду скидок не будет? – спросила чародейка.

Губач глянул на юношу как на заклятого врага.

– С какой такой стати ему скидки? – возмутился гном.

– Значит, с нас двадцать пять золотых, – констатировала волшебница. Развязала поясной кошель, сверкающие монеты посыпались в сложенные лодочкой ладошки Фазиля.

Блеск золота отражался в глазах Губача. От самого гнома так и веяло жадностью. Этакий тип и мамашу родную за медяк в рабство продаст. Не исключено, что будет чахнуть над златом, а даже не купит хлебной корки и так и подохнет с голода.

Добрую минуту Фазиль пребывал в трансе. С превеликими усилиями оторвал взгляд от монет и засеменил к столу. Из ящика гном извлёк усыпанную нефритом шкатулку. Вскоре золотишко скрылось из виду.

– Коллега, выпиши два допуска, – Губач приказал чернобородому гному.

Писарь живо достал два бланка и спросил посетителей:

– Ваши полные имена.

– Ирэна Кор, – представилась девушка.

– Тод Фэддингс.

Перо клюнуло носом чернила, ровные ряды букв легли на бумагу. Гном посыпал на бланки песком, дабы чернила скорее высохли. Всецело действительными допуски стали, когда писарь поставил печати.

– А ну-ка прочь! – проорало за дверьми.

– Не положено! – кричало в ответ.

Испуганный Фазиль вжался в стул. Вояки с алебардами кинулись к дверям. Добежать не успели, а в зал уж ворвался широкоплечий дворф. Теперь уже мало кто помнил, что дворфы приходятся какими-то дальними родственниками гномам. Облачённый в длинную мифриловую кольчугу непрошеный гость ростом с Губача, да вот многократно плотнее. На голове поблёскивает рогатый шлем из мифрила. За спиной —торба и двустороння секира. Чёрная окладистая борода не вровень той рыжей мочалке, что у Фазиля. Крупный нос дворфа бросается в глаза. Под мохнатыми бровями – очи чернее смоли.

– Стоять! – рвано приказал Фазиль алебардистам.

А дворф нехилого десятка. Рослых вояк не испугался. Будто и не было тех, зашагал к Губачу.

– Так, значит, ты тут главный? – спросил гость сурово.

– С кем имею честь? – тем самым ответил гном.

– Дрэдмок. Посыльный от дворфов.

– Ясно, что не от гоблинов, – попытался сострить Фазиль, но под взором чёрных глаз скукожился.

– Мы, дворфы, недовольны вашей деятельностью, коротышки.

– Сам такой, – огрызнулся Губач. В принципе был прав.

– Неужели тебя не учили, что старшим грубить не хорошо?

– Ха! Кто тут, интересно, старший!? Мне, чтоб ты знал, сто пятнадцать годков.

– Выходит, я на четверть века тебя старше, – хорохорился дворф. И вновь стал непоколебимым как камень.

Губач без крика, но с зубным скрежетом пережил поражение, полюбопытствовал:

– Чем вы там недовольны?

– С вашего позволения люди заполонили все наши туннели. Скоро вообще нам негде будет жить.

– Мы тут ни при чём.

– Ну как же, а не вы ли выдаёте допуски?

Чернобородый гном постарался спрятать за спину бланки, в результате чуть не упал. А Фазиль и Дрэдмок не взирая на присутствующих продолжали дискуссию.

– Мы только второй день выписываем допуски, – рьяно защищался Губач.

– Это формальность и ничего не меняет. Вы несколько месяцев подряд разжигали слухи об открытии новых туннелей. Уж мне-то не знать вас окаянных.

– Мы – честнее честного.

– Плуты вы, вот вы кто.

– Дворф лютует – гном пирует! – взорвался Губач.

– Побереги на потом афоризмы Эскобара.

– Какое ещё «потом»?

– У нас будет много времени.

– Что ты несёшь? – рвотно поморщился гном.

– Кажись, ты тут главный. Вот и предстанешь перед моим таном.

– Чего?! – одурел Фазиль. Задыхаясь, продолжил: – Ты... ты предлагаешь мне спуститься в эти мокрые, холодные подземелья? Да я краше на корове женюсь. – Рассмеялся.

– Тебе решать, – спокойно говорил Дрэдмок. – Коль собственнолично не пояснишь тану обстановку, мы перекроем проход в туннели.

Сражённый известием гном потерял дар речи.

– Это противозаконно! – сумел-таки вымучить Губач. – Вы не имеете права!

– Наше право мы доказали в Тридцатидневной войне.

Аргумент наповал сразил Фазиля. С холодной расчётливостью вещал дворф:

– Выбор ваш. Если согласуете с моим таном условия нахождения людей в Зубастых горах, тогда милости просим, иначе...

Пренеприятные новости вогнали гнома в размышления. Пальцы скребли затылок, бурчание напоминало гул пчелиного улья. В голове Губача шли подсчёты, переходившие во взвешивание: на одной чаше возлежали доходы от допусков в туннели, на другой – величина опасности подземного путешествия. Вообще-то Фазиль был жутким трусом – тени своей боялся, – по ещё большее место в характере занимала жадность. Порой даже сородичи поражались скупости Губача. Он предпочитал пировать за чужой счёт, а уж если сам заходил в кабак, то заказывал за пол цены полкружки пива и разбавлял её водой. Мелочность и скаредность пересилили боязливость. Гном прогнусил:

– Я пойду с тобой. – Фазиль сально ухмыльнулся – поди, предвкушал, как обжулит дворфьего тана. Дрэдмок говорил прямо:

– Будешь хитрить – морду набью.

Перспектива схлопотать по носу погасила плутоватую отраду Губача. Собравшись с мыслями, Фазиль обратился к соплеменнику:

– Сколько у нас надёжных наёмников?

– Полсотни по городу наберётся, – ответил писарь.

– Три дюжины забираю с собой.

– Не пойдёт, – опротестовал подчинённый.

– Не понял? – насупился Губач. – Ты чего, совсем одурел? Аль белены объелся?

– Верховный Совет не давал постановлений.

– Тут я Верховный Совет! – вскричал Фазиль нервно.

– Не-а, – потянул ухмылку чернобородый гном. – Покамест ты только «Лучший инспектор зимы». И не в твоей компетенции так глобально распоряжаться наёмниками. Они нужны здесь.

Побагровевший Губач истерично заколотил кулачком по столу.

– Вообще из ума выжил, писака? Да ты хоть понимаешь, кому перечишь? Да я происхожу из одного из самых знатных гномьих родов!

– Это не даёт тебе никаких прав. Не будет решения Верховного Совета – ни один наёмник с места не сдвинется.

– И чего мне прикажешь, в Варбург за пару минут слетать и принести тебе это решение?

Писарь хохотнул.

– Гадина, – обиженно просипел Фазиль и впал в раздумья. Разумеется, он мог себе позволить хоть сейчас нанять с улицы десяток наёмников. Но будут ли они верны? Да и алчность опять же потуже завязывала кошельки Губача. – Твердолобый писака, ну закрой глаза, дай мне солдат.

– Тогда Верховный Совет меня за причинное место подвесит.

– Бюрократы хреновы! Всех бы уволил. Ну погодите, вот доберусь когда-нибудь до нашенского тана, тогда по-другому заговорим.

– Тогда и поговорим, – маслянисто усмехнулся писарь.

Фыркнув как кот, которому не досталось сметаны, Фазиль посмотрел на широкоплечего Тода. Вместо надменности во взгляде гнома сидела мольба.

Писарь хорошо знал Губача и прочитал его мысли. Предостережение прозвучало безжалостно:

– Не смей отдавать ему деньги, они уже во власти Верховного Совета.

– Своими заплачу! – окрысился Фазиль. Раболепно обратился к зверолову: – Послушай, парень, составь компанию. Тебе же всё равно по дороге.

Тод ухмыльнулся. «Или двадцать пять золотых потребовать или предложить вновь шлёпнуться в кучу дерьма?»

Сто пятнадцать лет жизни научили Губача читать по лицам.

– Только не это! – вскричал Фазиль. – Полста золотых плачу! – Оказывается, Губач не такой уж и жадный. Во всяком случае, унижаться не хочет.

Меж тем Тод посмотрел на Ирэну. Всё взвесив, девушка прошептала:

– Я не возражаю.

– Вот и ладненько, – Фазиль обрадовался так, словно выиграл в лотерею особняк. – Я мигом. – Стрелой вылетел. Интересно, где и когда так быстро бегать научился?

Дворф повздыхал:

– От этих коротышек вечно одни неприятности.

– Меня зовут Тод, – зверолов протянул руку.

– Дрэдмок, – дворф скрепил знакомство рукопожатием.

– Ирэна, – представилась волшебница.

Дрэдмок галантно поцеловал девичью руку.

– Вот каким кавалер должен быть, – сказала Тоду чародейка. – А ты с кулаками врываешься.

Получить подробности знакомства парня и девушки дворфу не удалось.

В зал внёсся Губач. На ходу швырнул юноше толстый кошель. Встав около дворфа, достал из-за спины небольшой арбалет.

– Я тоже при оружии, – похвастался гном.

Дрэдмок осмотрел тёмно-коричневый деревянный приклад, серебристую тетиву.

Подытожил:

– Плёвая работа.

– Дурак! Отличное качество. Арбалет волшебный.

Ирэна вздрогнула. Дворф заливисто рассмеялся:

– Врун ты, коротышка.

Задетый за живое Фазиль сердито притопнул.

– Сейчас я тебе покажу вруна, сейчас покажу...

На поясе у Губача висел колчан плотно набитый болтами. Гном извлёк один из них, явив всем собравшимся необычность снаряда: на копчике, вроде уголёк, рдело утолщение.

– Гляди, болван, – прохрипел Фазиль, заряжая арбалет. Довольно таки быстро прицелился стрелок. Щёлкнула тетива, и болт с шипением взрезал воздух. Статуя атлета разорвалась брызгами мрамора, смешавшимися со струями огня. Зазвенели выбитые оконные стёкла. Со стоном на колени повалился алебардист – осколок глубоко рассёк щёку. Испугавшийся писарь перевернул чернильницу, чёрные пятна заляпали допуски. Грохот и свист стихли. Хорошо, что никто из присутствующих серьёзно не пострадал.

– Видал? – с апломбом вопросил Губач.

– Видал, – буркнул Дрэдмок.

– На тебя скептика пришлось болт волшебный истратить. А они у меня на вес золота.

Ирэна с трудом сдержалась, чтобы не попросить у гнома взглянуть на магическое оружие. Фазиль патетично хвалился:

– Такого оружия ни у кого нет. Артефактная штучка. Арбалетик мне из новых туннелей принесли.

– Выходит-таки есть там артефакты, – взбодрился Тод.

Губач смекнул, что сболтнул лишнее.

– Ну-у... э-э-э... бе-е... – различные звуки вырывались из гномьего рта.

– Тан ждать не будет, – оборвал дворф.

Фазиль посмотрел на писаря, дал указание:

– Пригляди за городом.

Четвёрка пошла к выходу.

На улице выстроилась очередь желающих попасть на аудиенцию к гномам. Рослые мускулистые охранники, после того как дали маха с дворфом, никого не пускали.

– Гном, почему нас не пропускают?! – крикнул Губачу курносый парень.

– Пусть проходят, – проворчал Фазиль, плетясь за Дрэдмоком.

Квартет зашагал по улице на запад.

Солнце ещё далеко от зенита, но светит ярко. Пышные облака снизу окрашены алым. Значительно выше мелькающих стрижей парит орёл. А горожане не имеют такой свободы. Прикованные к земле вынуждены обходить дома. А как бы хотелось оттолкнуться, взмыть в заоблачную высь и, сбросив оковы предрассудков, скользить в потоках воздуха.

Дрэдмок часто ловил на себе взгляды прохожих. Даже здесь, в Каменном Мешке, дворф – диковинка. Дворфы издревле предпочитали сумрак пещер свету солнца. Их общение с людьми сводилось к продаже оружия. А в последние годы сделки заключались исключительно под землёй. Так что Дрэдмок – такой же редкий гость, как и монах-праведник в борделе.

Гружённые ящиками повозки грохотали по каменке. Люди из разных частей света демонстрировали свойственные их странам наряды. Нортумбийцы носили грубые кожаные куртки с воротниками из волчьих шкур. При виде этаких одеяний иллизийцы морщились, сами-то тонут в водопадах кружев, кафтаны обшиты золотыми нитями. Смуглые саакасумцы выхаживают в дорогих шелках, на чалмах зеленеют павлиньи перья. Всю эту разномастную толпу чают зазвать лавочники. У пекарни сипло голосит белобрысый мальчонка. Сутулому гончару не терпится заиметь клиента. В поте лица трудится подмастерье сапожника; лучше б не вопил, а покрасил вывеску, облезлый сапог схож с обглоданным окороком.

У таверны «Мотылёк» не кричали, но Губач метнулся к дверям, бросая на ходу:

– Подождите.

– Не ему меня учить, – пробурчал дворф, поспешая за гномом.

Тод и Ирэна пошли следом. Юноша прошептал:

– Видала арбалет?

– Попозже попрошу посмотреть, – почти не разводя губ, сказала девушка.

Едва зверолов вошёл в таверну, убедился в торговом таланте Фазиля. Губач ретиво размахивал руками перед наголо обритым, пузатым мужичком в белом фартуке. Трактирщик отменно справился с убранством заведения – чистые шторки, пейзажи на стенах, – ну а напору коротышки противостоять не мог.

– За тобой долг! – хрипел гном.

– Я выплатил его ещё прошлым летом, – неумело отбивался мужчина.

– Ложь! Я хоть сейчас подниму документы. Учитывая набежавшие проценты, ты должен мне кругленькую сумму. Боюсь и продажа «Мотылька» тебя не спасёт.

Трактирщик волком взвыл, фальшивя в конце.

– И нечего мне тут концерты давать, – пригрозил Фазиль. – Только моею милостью ты ещё на свободе.

Мужчина платком вытер со лба пот. Три-четыре раза вздохнув, наклонился и зашептал что-то на ухо гному.

Заинтересованность обрисовалась на лице Губача, он аж облизнулся. Суровость, однако, вскоре вернулась. Фазиль прокричал:

– Думаешь подкупить меня непорочной девой?! Не выйдет! Долг прежде всего!

– Пощади! – пав на колени, взмолился трактирщик. Интересно, столь же яро молится перед иконой Творца? – Пощади, Фазиль! У меня жена, детишки малые... – Руки вцепились в ногу гнома.

Раболепие мужчины размягчило Губача:

– Хорошо. Покамест не буду требовать долга. Ты мне ещё сгодишься. Для начала дай-ка мне провизии. Лучшей провизии, – поправился гном. Хмуро посмотрев на дворфа, спросил: – К тану суток трое топать?

– Около того, – кивнул Дрэдмок.

– На неделю провианта дай, – потребовал у трактирщика Фазиль.

– Всё сделаю, – вскакивая, отчеканил владелец «Мотылька». Насколько позволяла комплекция, торопко побежал на кухню.

– Вот так вот нужно с ними, – проговорил Губач авторитетно. – Сейчас индейка будет, курага и... и много всего прочего.

Трактирщик вернулся с двумя огромными тюками. Когда поставил перед гномом, тот охнул: тюки по грудь высотой.

– А ты, Бернард, превзошёл все мои ожидания, – похвалил Фазиль.

– Всё наилучшее принёс. Индейка... две штуки. Пять головок белого сыра. Три каравая. Яичек варёных дюжину. Колбаска! – Трактирщик поцеловал сложенные в щепотку пальцы. – Не колбаска, а райское наслаждение. Фиников из Саакасума не забыл положить. Несколько пачек медового печенья из самого Мейетара. Три бутыли иллизийского вина. Бурдюк козьего молока.

– Тьфу, – сплюнул Губач. – Какой идиот научил тебя молоко в бурдюках держать?

Бернард поморщился, продолжил перечисление:

– Сушёные грибочки. Шербет не забыл. Отличное кушанье, его сам шах обожает. А ещё...

– Хватит балаболить, – остановил гном. И как щипцами оторвал от себя: – Спасибо.

– Не за что, не за что... – отбивая поклоны, залепетал трактирщик.

Фазиль помиловался радующим слух словам, впал в размышления. Два тюка (да и один) точно не дотащит. Придётся просить компаньонов. Золотишком за работу платить не хочется, небось, продуктами откупится.

– Слышь ты, парень, – Губач кичливо обратился к зверолову. – За треть провианта понеси мешок.

– Во-первых, у меня есть имя. А во-вторых, я-то думал, что провизия общая.

– Хо! – сдалось, поблизости лопнул наполненный воздухом шар. – Ещё чего удумал. «Общая»! Да где это видано, чтобы гномы делились с людишками?

К беседе подключилась Ирана:

– Вообще-то у нас самих есть чем перекусить. Так что Тод может вообще тебе не помогать.

– Как шустро перешли на «ты», – забрюзжал Губач. Его редко переспоривали; сейчас, кажись, поражение зависло над коротышкой. Коль никто не поможет нести, Фазилю доведётся ограничиться маленькой сумкой – два тюка вовек не потащит. Приструнённый гном насупился, буркнул: – Хорошо. Продукты общие.

– Глядишь так, и подружимся, – озарился улыбкой Тод.

– Не нужны мне друзья. Самому неплохо.

Трактирщик дал волю любопытству:

– А вы, Фазиль, в туннели собрались?

– Не твоего ума дело!

– Я только предупредить хотел, – виновато пригнулся Бернард.

– Что вы хотели сказать? – спросила Ирана.

Владелец таверны посмотрел на девушку, потом на гнома, словно желая получить разрешение на разговор.

– Не тяни, – прогнусил Губач.

– Я тут, можно так сказать, в центре слухов. Вот и слышал кое-чего. – Голос трактирщика зазвучал еле слышно: – Вчера пожаловал бродяга из самого Дакмура. Такими жуткими историями сыпал, что чуть клиентуру не распугал.

– Ну и чего он там болтал? – высокомерно и как бы нехотя осведомился гном.

– С его слов выходило, что ещё глубже Дакмура есть туннели, где разгуливает нежить. Костяки нападают на людей. На куски рубают. Ох, и страшное же оружие у скелетов. Вроде как одного пореза хватает, чтобы человек впоследствии умер в жуткой агонии. Всё тело покрывается синими пятнами, очи лезут из орбит.

– Пьяная болтовня, – отмахнулся Фазиль.

– Я-то тоже так думал. Казалось, что просто пугает, хочет похвастаться. Но... – Продолжить мужчина не мог – прямо-таки кость в горле застряла.

– Рожай быстрей! – повелел Губач.

– Но сегодня утром нашли этого бродягу у себя в номере. Мёртвым нашли... – Бернард задрожал. – Всё тело синее, глазища выкачены, кровавой слюной вся кровать забрызгана... – Чудилось, ещё немного – и мужчина заплачет от страха.

– Можно взглянуть на труп? – спросила девушка, чем и приковала к себе удивлённые взгляды.

– Ты чего, лекарша? – придрался гном.

– В какой-то степени, – схитрила Ирэна.

– Трупа нет, – мотнул головой трактирщик. – Нашенский священник почуял скверну Дьявола и приказал сжечь тело.

Фазиль потоптался на месте и уронил:

– Враки всё это. Нет там никакой нежити. – И с долей тревоги добавил: – Хорошо хоть Дакмур не совсем по пути.

Гному и дворфу не по пути, а вот Тоду и Ирэне именно туда и надо. По сведениям лизарда спекулянт Тамп находился в Дакмуре.

– Так пособишь с тюками?.. Тод, – присовокупил имя Губач.

– Без проблем, – юноша взвалил на спину тюки.

– Берегите себя, – дружески кинул вслед Бернард.

Квартет путников снова зашагал по улочкам. Одноэтажные дома невысоки, вдали за ними чернеют горы, вершины укрыты периной облаков. Что же сокрыто в недрах Зубастых гор?

– Послушай, Дрэдмок, – обратился зверолов, – а ты что-нибудь слышал о нежити гуляющей возле ваших поселений?

– Всякое болтают, – без настроения ответил дворф. – Соплеменники твои любят слухи распускать. По пути в Каменный Мешок встретился мне один болван, так тот гутарил о зомби гнавшемся за ним двое суток.

– И что?

– А ничего. Зомби его – на дне винной бутылки.

Весь вид Дрэдмока говорил: беседовать неохота.

Тод не стал приставать с вопросами. Мимоходом начал рассматривать здания. Жилые дома все как один: каменные стены, черепичные кровли. Господство однообразия разбавилось лишёнными окон складами. Очевидно, в них хранили товары именитые купцы. Чуть дальше выглядывала второсортная харчевня. Девица в белоснежном переднике прямо на улицу выметала оставшийся после ночной попойки мусор.

Каменная городская стена выросла неожиданно. У ворот стоял крытый парусиной фургон. Возницы нет, зато пара вооружённых кривыми саблями наёмников околачивается.

– Привет, ребятки! – помахал рукой Фазиль.

Вояки с ленцой встали смирно.

– Расслабьтесь, – разрешил гном. – Ничего подозрительного не видели?

– Всё спокойно, – в один голос ответили наёмники.

– Хоть это радует. Я тут на недельку отлучусь, так что не бедокурьте.

Известие об отъезде Губача смутило вояк. Если бы гном уходил через восточные ворота, не было бы ничего необычного, а так получалось...

– Вы в горы? – изумился наёмник что повыше.

– Да вот коротышка меня тащит, – Фазиль тыкнул на дворфа. В ответ Дрэдмок едва не заморозил взглядом. Гном забурчал что-то себе под нос и поплёлся прочь из города.

Дорога рыжей лентой тянулась к подножью Зубастых гор. Слева и справа несмело пробивалась молодая травка. Нестеснённый множеством домов и узостью улочек ветерок стал играть волосами путников, дёргал за полы девичьего плаща. Солнышко пронзало облака, золотые лучи путешествовали по изгрызенным каменистым гребням, те соседствовали с мощными кряжами изредка утыканными старыми соснами.

Постепенно стезя начала забирать вверх. Всё ближе и ближе становились горы. Рядом с их могучими телами Тод чувствовал себя махонькой крупицей. Ирэна хранила спокойствие. Фазиль никак не мог перебороть волнение. А Дрэдмок улыбался – шёл домой.

Полосатый бело-голубой шатёр раскинулся у чёрного зева пещеры. Гномьи наёмники круглосуточно дежурили. После решения о необходимости допусков явно прибавилось работёнки.

Зверолов различил не менее десятка высоких фигур. Вскоре с близи рассмотрел вояк. Каждый вооружался арбалетом. Вероятно, не вровень тому, что у Губача, но всё равно опасное оружие. В одежде тоже однообразие: обшитые стальными пластинками, кожаные стёганки. А вот оружие самое разное: копья, мечи, ятаганы и даже бердыш.

На обросшем мхом валуне сидел седеющий вояка с вислыми усами.

Держался спокойно – поди, за главного. Губы посасывали чубук трубки. На поясе – ятаган с широченным лезвием.

– Здорово, Эглунд, – поприветствовал гном.

Наёмник привстал и ответил поклоном.

– Вот в туннели собрался заглянуть, – как не пытался Фазиль придать голосу иронию, звучали тревожные нотки.

– Опасно там будет, – предрёк Эглунд. – Охрана нужна.

– Сам знаю. Да вот не имею я права снимать вас с поста. Ежели Верховный Совет прознает, меня в грязи утопят.

Тод подивился: неужто и вправду у гномов существовала такая казнь?

Эглунд заверил Губача:

– Никто не узнает. Мои люди будут хранить молчание. Разумеется, за разумную плату.

– О-хо-хо, не знаешь ты нас, гномов. За ещё большую плату эти же самые люди меня с потрохами сдадут Верховному Совету.

– Несладкая у вас жизнь.

– А ты чего думал? Небось, считал, дескать, я в молоке купаюсь и с девственницами сплю? Да у меня ответственный пост. Свои же в любой момент могут кинжал в спину вогнать. А после того как я получит титул «Лучшего инспектора зимы» так вообще проходу нет. Вот и в эту дыру, Каменный Мешок, не от хорошей жизни сослали. – Гном остолбенел. – Вот те раз. А вдруг Совет предвидел, что мне придётся спуститься в туннели?

Гипотеза заинтересовала не только Фазиля. И Тод, и Ирэна призадумались.

– Жуть, – выдавил трясущийся Губач. – То подхалимы, то завистники... Ладно, хватит болтать. Ты мне лучше скажи, карты ещё не все продали?

– Навалом осталось.

– Вот и принеси мне парочку. Авось одну по дороге потеряю.

Дрэдмок проворчал:

– Какой жадный коротышка. Одной карты ему мало.

– Сам ты коротышка. А без карты я заблужусь.

– Я дорогу знаю.

– На дворфа полагаться так же опасно, как и на ядовитую змею.

– Или перестанешь цитировать Эскобара, или – морду набью, – поставил условия Дрэдмок.

– Не бравируй, у меня тут защитники есть.

– Тут-то есть, а в туннеле, коль будешь дурачиться, я тебе зубы пересчитаю.

– И как же я тогда шепелявым буду с твоим таном разговаривать, – быстро сориентировался не лишённый юмора Губач.

– А ты хохмач.

Фазиль чванливо задрал нос.

– Ну хватит, хватит, – попросил Дрэдмок. – Зазнался уж больно.

Тем часом моложавый наёмник принёс кожаный футляр на верёвке.

– Здесь подробные карты верхних уровней подземелий.

– Отлично, – одобрил гном.

Раскрыв футляр, начал изучать чёрные линии щедро расписавшие пожелтевший пергамент.

– Мне бы тоже карту, – почему-то застенчиво изрёк Тод.

– Сейчас... – прогнусил Губач. – Вот, кажись, одинаковые. Держи, – протянул пергамент.

Зверолов хотел было взять, но Фазиль отдёрнул руку.

– А деньги?! – очумел гном. – Сперва сребреник заплати.

– Я думал, мы друзьями стали.

– Нет у меня друзей! И не нужны они мне! Сколько можно талдычить одно и то же?

– Я могу и не нести твои мешки.

Лик Губача налился краской.

– Не спорь с ним, Тод, – попросила чародейка. – Заплачу я ему.

Лишь когда сребреник оказался в ладошке Фазиля, тот отдал карту.

– Коротышки неисправимы, – вздохнул дворф.

– Сам такой, – огрызнулся гном. Взяв у кряжистого наёмника масляную лампу, зашагал к пещере.

Троица поспешила за рыжим предводителем.

Никто не замечал стоящего за шатром мужчину в сером плаще.