Текст книги "Бумеранг Гейдриха"

Автор книги: Сергей Буренин

Соавторы: Олег Семергин-Каховский
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Париж, 14 июля 1938 года

Гершель Гриншпан возвращался в свою квартирку, которая находилась в мансарде одного из домов Латинского квартала. Сегодняшний день прошел довольно удачно: он сумел заработать столько, сколько обычно зарабатывал дня за три. Он, как и многие другие евреи, торговал и считал, что к этой области деятельности у него есть природный дар. Когда он проходил мимо бистро «Золотая лилия», которое находилось почти напротив его дома, он подумал, что дома его никто и ничто не ждет. Ему вдруг захотелось оттянуть момент возвращения в пустую квартиру, и он решил зайти и посидеть немножко в бистро; поболтать с кем-нибудь из постоянных посетителей, поглазеть через окно на проходящих мимо девушек. Гершелю было всего семнадцать лет, и все вокруг он видел в розовом свете.

Гершель выбрал себе удобный столик у окошечка, вальяжно развалился на стуле и заказал гарсону рюмочку коньяка и чашечку кофе. Он просидел в бистро уже около пятнадцати минут, когда в дверях появился стройный рыжеватый молодой парень. Парень быстрым взглядом окинул зал бистро, задержал взгляд на Гершеле и подошел к его столу.

– Хороший вечерок, – улыбнулся парень, обнажив свои широкие белые зубы, – Если не ошибаюсь, вы – Гершель Гриншпан.

Парень говорил по-французски неплохо, но с каким-то резким, гортанным акцентом. Гершель не любил и не доверял таким развязным незнакомым молодым людям, но явного повода послать незнакомца к черту у него пока тоже не было.

– Не ошибаетесь, – неохотно ответил он.

– У меня к вам поручение, – сказал парень, переходя на немецкий.

– Какое еще поручение? – удивился Гриншпан.

– Передать письмо от ваших родителей.

И парень протянул ему конверт. Пока Гершель разворачивал письмо, парень успел закурить какую-то вонючую сигарету и заказал себе виски с содовой. По мере того как Гриншпан читал, настроение его портилось. Он читал в газетах о том, что из Германии выслали евреев польского происхождения, но он никак не думал, что это коснулось его родителей: его родители родились уже в Германии, а из Польши приехали оба его деда. К тому же он и представить себе не мог, что это происходило таким скотским образом. Дочитав письмо, он уже более миролюбиво спросил у парня:,

– Вы их видели?

– Да. Я только что из Польши. Жуткое зрелище.

– Почему? – взволнованно спросил Гершель.

– Да посуди сам, довезли до границы и вышвырнули там как котят. Несколько тысяч. Ни у кого ни денег, ни пищи. Ни крыши над головой. Местные евреи, конечно, постарались им помочь, но их возможности тоже ограничены. Твоих устроили батраками на польский хутор.

– Батраками? – ужаснулся Гершель.

– Ну не хозяевами же, – пожал плечами парень, – Основная масса высланных – это учителя, аптекари, врачи и торговцы. Вот и подумай сам. Торговец без денег – ноль. А аптекарей, врачей и учителей там и своих хватает. Прибавь, к этому, что далеко не все из них знают польский. Твои-то тоже в этом, кажется, не сильны.

– Да, они родились уже в Германии. Я читал в газетах об этом выселении, но что это происходило так, я и не подозревал. Не думал я, что это коснулось и родителей.

– Да разве газеты будут об этом писать, – усмехнулся парень, – Писать об этом значит признать бедственное положение нескольких тысяч людей. А тогда надо как-то помочь полякам и придется раскошелиться. Нет, лучше сделать вид, что ничего не знаешь. Я проехал половину Польши, на всех полях, как рабы, трудятся евреи. В этом году полякам повезло: столько почти дармовой рабочей силы. Эти выселенные не в том положении, чтобы торговаться. Но я был и в Германии. И ты знаешь, что я тебе скажу, может быть, твоим и повезло, что их выслали.

– Как так? – удивился Гершель.

– А так. В Германии к еврею может привязаться любой немец и ни за что отправить его в трудовой лагерь, считай, за решетку. Не знаю, конечно, какие там условия, но думаю, что с ними там не церемонятся. Я слышал, что в Германии еврей может бесследно пропасть в любой момент. Такое послушаешь и придешь к выводу, что уж лучше быть тягловой скотиной на поле у поляка.

– Какой ужас, – прошептал Гриншпан, – Надо их как-то перевезти сюда.

– Да нет ничего проще, – пожал плечами парень, – Там на конверте есть их новый адрес, вышли им денег на дорогу и считай, что они уже тут.

Гершель, который за день делал в уме сотни вычислений, сразу же прикинул ту круглую сумму, которая для этого потребуется.

– Легко сказать, – уныло протянул он, – но у меня сейчас таких денег и нет. Даже если я буду экономить и копить, то все равно на такую сумму у меня уйдет года два, а то и больше.

– Погано, – согласился незнакомец. – А кем ты работаешь?

– Торгую разной ерундой, – не захотел вдаваться в подробности молодой Гриншпан.

– Надо подумать – может, я и помогу тебе кое-что заработать, – почесывая затылок, задумчиво сказал незнакомец.

Несмотря на свой юный возраст, Гершель никогда не доверял такому вот бескорыстному альтруизму совершенно посторонних людей.

– А кто вы такой? – спросил он парня, потом заглянул в письмо и добавил: – Родители пишут, что посылают письмо с моим другом. С каким?

– Меня зовут Пауль Фогель. Я – американец. Просто твой отец помог мне там, в Польше. Наверное, когда он писал письмо, он что-то напутал. Я говорил ему, что заеду к другу, тоже еврею, в Париж. Он что-то напутал. Да и неудивительно: сам поставь себя на его место. Тут все что хочешь напутаешь.

Гершель подумал и решил, что парень, пожалуй, прав, от такого и рассудка лишиться можно.

Они обменялись адресами и расстались. Гершель так был ошарашен известием о напасти, свалившейся на родителей, что даже не задумался, как незнакомец узнал его в бистро.

В эту ночь Гершель спал плохо: ему снились картинки из учебника древней истории, где на египетских полях под бичами надсмотрщиков трудились рабы, среди этих рабов были и его родители. Среди ночи он проснулся и почувствовал, что все его лицо мокро от слез. Во сне он плакал.

Берлин, 16 июля 1938 года

Хозяин погребка «У простака Ганса» Ганс Бауер был озадачен: после четырех часов дня посетителей как отрезало. Конечно, это был будний день, но и в такие дни в это время к нему заходили те, кто уже успел отоспаться после ночной смены, или те, кто перебивался случайными заработками. Но в этот день заходили только отдельные незнакомые посетители, которые быстренько выпивали кружечку, другую пива и уходили не задерживаясь. Где-то в районе половины шестого зашел столяр Эльзер. Эльзер каждый день после работы заходил к Гансу, не спеша выпивал кружки три пива, после чего шел домой. В этот день Эльзер, не изменяя своим привычкам, зашел в пивную, взял сразу две кружки пива, копченые колбаски и уселся за дальний столик. Почти одновременно с ним зашел еще одни человек, который взял пиво и принялся попивать его, не отходя от стойки. Сделав несколько глотков, незнакомец начал усиленно заводить разговор с хозяином.

Спустя минуты две после прихода Эльзера в подвальчик зашел человек средних лет, который, судя по одежде, никак не подходил к таким заведениям. На нем был неплохой костюм, галстук. Манера держаться была очень уверенная и в то же время до предела вежливая. Незнакомец взял пива и направился прямиком к столу, где сидел Эльзер. Странный пришелец сел напротив Эльзера, и в его руке сразу же появились два блестящих шарика, связанных тоненькой цепочкой. Мужчина сидел, время от времени отпивал из кружки пиво и, не останавливаясь, крутил в руке шарики. Мельканье шариков раздражало Эльзера и в то же время привораживало взгляд. В конце концов Эльзер не отрываясь уставился на шарики.

Шарики были в постоянном движении: то один скрывался где-то в ладони незнакомца, а второй раскачивался на тоненькой цепочке как маятник, то они оба начинали качаться маятниками в противофазе, стукаясь с мелодичным звоном, то качались синхронно. Эльзер как завороженный смотрел на шарики. В конце концов он вообще перестал что-либо различать, а перед глазами был лишь туман, вспыхивающий внутри искорками. И тут он услышал спокойный, тихий, но властный голос:

– Слушай меня внимательно и запоминай. Ты сделаешь то, что я тебе скажу…

Ганс почти не обращал внимания на Эльзера и странного господина: его развлекал мужчина, устроившийся с кружкой пива у стойки. Мужчина то пересказывал ему забавные городские сплетни, то вдруг начинал сыпать смешными анекдотами. Ганс, правда, несколько удивился, когда Эльзер, который обычно сидел довольно долго, встал, даже не доев свои колбаски, и какой-то странной деревянной походкой направился к выходу. В руках он держал какой-то листок бумаги, похожий на фотографию.

Как только Эльзер ушел, засобирался и незнакомец, поставил опустевшую кружку и посетитель у стойки. После того как ушла эта троица, погребок сразу же стал наполняться народом. Тут-то Гансу и объяснили недавнее запустенье. Оказывается, как раз напротив погребка снимали кино, поэтому к дверям погребка было не подойти.

Ганс недовольно хрюкнул и сказал, что с этих киношников надо было бы взять деньги за простой. Но вскоре, в обычной вечерней суете, это событие вылетело у Ганса из памяти.

Лондон, 18 августа 1938 года

В кабинет лорда Галифакса вошли генерал-майор Девидсон и вице-адмирал Годфри. Оба они без всякого предварительного согласования были вызваны к министру иностранных дел сегодня утром. Хотя приглашенные и носили форму совершенно различных родов войск, все же они были коллегами. Генерал-майор Девидсон возглавлял иностранную разведку Великобритании, в то время как вице-адмирал Годфри руководил военно-морской разведкой. Оба военных четко отсалютовали министру и застыли посередине кабинета.

Лорд Галифакс широким жестом предложил им занять места в креслах, стоящих по краям журнального столика, и когда гости устроились, волоком подтащил венский стул и сел напротив посетителей.

– У меня к вам очень серьезный разговор, господа, – начал министр, – Отсюда и эта срочность. Я, в очередной раз, хочу попросить у вас совета и помощи. Сегодня в Лондон прибыл генерал-полковник в отставке Эвальд фон Клейст. Я надеюсь, вам это имя знакомо. Фон Клейст договорился о встрече с некоторыми нашими политиками и очень хотел бы встретиться со мной. Он утверждает, что представляет некую оппозицию строю, существующему в Германии. По его словам, корни этой оппозиции находятся в среде высших командиров вермахта. Они готовы выступить и взять власть в Германии в свои руки, но просят у нас поддержки.

Лорд Галифакс открыл лежащую на журнальном столике коробку сигар, предложил закурить всем присутствующим, после чего продолжил:

– Такой вариант очень бы устроил правительство Британии на данный момент, но все дело упирается в то, что мы опасаемся провокации. Вы представляете, какой шум поднимет нацистское правительство, если мы поддержим эту группу так называемых оппозиционеров, а они окажутся агентами абвера или Службы безопасности Гейдриха? Вот для разрешения этого вопроса я вас и пригласил к себе.

Первым, после недолгой паузы заговорил вице-адмирал:

– Сэр, моя служба слышала о недовольстве среди военных вермахта. Более того, мы прекрасно осведомлены, что адмирал Редер всячески пытается отговорить Гитлера от решительных военных действий в данный момент. Но подчеркиваю – в данный момент. Фон Клейст весной попал в немилость и лишился своего поста. Сейчас он никто. Но вполне возможно, что для того, чтобы вернуть утраченные позиции, он согласился взять на себя роль адвоката дьявола и втянуть нас в неприятности. Отказываться от переговоров с ним, думаю, не стоит, но вести их надо поручить кому-то из второстепенных политиков, кому-то из тех, чьи обещания ничего не стоят и не могут рассматриваться как официальные. Выиграв таким образом время, мы постараемся получить более точные и достоверные данные об этой оппозиционной группе.

Девидсон кивнул в знак согласия и дополнил сказанное:

– Слухи об оппозиции Гитлеру, и именно в кругах военных, очень сильны. Это подтверждается и той чисткой командования вермахта, которую Гитлер устроил в начале весны. Но при нынешней ситуации в Германии ехать вот так просто в Англию на переговоры – слишком рискованное занятие, чтобы казаться правдоподобным. Какую именно поддержку хочет получить фон Клейст и что он требует взамен?

Лорд Галифакс задумчиво выпустил струйку сигарного дыма и, как бы продолжая про себя раздумывать, ответил:

– Насколько я в курсе, он хочет только дипломатической поддержки, больше ничего. Никаких обещаний или предварительных договоренностей о дальнейших отношениях между нашими странами.

– Хм, слишком красиво, чтобы быть правдой, – хмыкнул Девидсон, – Скажу вам больше, мои люди в данный момент ведут переговоры с одним из младших чинов генерального штаба. Это всего лишь капитан транспортной службы. Но он утверждает, что за его спиной стоят высокие чины. Так вот, он тоже говорит о военной оппозиции, которая хотела бы сменить режим. Переговоры эти ведутся в Голландии, на нейтральной территории, совершенно секретно, что уже вызывает большее доверие. И разговор там идет более реалистичный: германская оппозиция требует не только поддержки, но и гарантии колониального коридора на других континентах. Смысл их политики простой: мы не будем трогать Европу, но земля нам необходима. Как видите, все это намного ближе к реальности. Но вот ни о каких переговорах с фон Клейстом они не заикались. Я не верю, что там в вермахте есть две совершенно разные группировки. Одна из них явно подставная. А может, и обе.

Все это время министр с удивлением смотрел на флегматика-генерала и, как только тот закончил говорить, воскликнул:

– Почему же вы мне раньше не докладывали об этом? Вы не уполномочены вести такие переговоры.

– А я и не веду, – спокойно возразил Девидсон, – Я пытаюсь их подготовить для того, чтобы вы их могли провести, обладая полной информацией. Мои люди пока беседуют, по-другому это не назовешь, с мелкой сошкой. На данный момент мы требуем встречи с кем-нибудь из этой группы, кто обладает действительной властью. Такую встречу нам обещают устроить, но пока это только обещания.

– Я бы попросил вас держать меня в курсе того, что происходит в этом направлении, генерал, – попросил Галифакс. – Такие переговоры имеют для нас первостепенную важность.

– Не торопитесь, сэр, – посоветовал Девидсон, – Поспешность в этом деле может нам очень дорого обойтись. Повторяю, что я вполне согласен с сэром Годфри. Потяните время. Устройте фон Клейсту встречу, например, с Черчиллем. Черчилль имеет имя и не имеет власти, поэтому для наших целей это вполне подходящая фигура. Если это провокация, то правительство Британии окажется здесь ни при чем. Черчилля очень легко выставить обычным частным лицом.

– Я вполне поддерживаю генерал-полковника, – согласился сэр Годфри, – Сделайте, как он говорит, а мы объединим наши усилия, чтобы выяснить всю правду.

– Спасибо, господа, – с явным облегчением сказал министр иностранных дел, – Я очень благодарен вам и за ваши советы и за обещание помощи.

Историческая справка

Эвальд Пауль Людвиг фон Клейст– родился в 1881 году в Гессене. Из военной семьи, сын доктора философии. Окончил военное училище. В 1900 году вступил фаненюнкером в 3-й пеший артиллерийский полк, в 1901 году произведен в лейтенанты. В 1909 году окончил кавалерийское училище в Ганновере. В 1912 – военную академию. Участник Первой мировой войны на Западном и Восточном фронтах, командир эскадрона, офицер Генерального штаба. Убежденный монархист. С 1920 года служил в кавалерии, с 1923 – в Ганноверском кавалерийском училище. С 1927 года начальник штаба 2-й кавалерийской дивизии (Бреслау), с 1928 – 3-й пехотной дивизии. С 1931 года командир 9-го пехотного полка (Потсдам). В 1932 году сменил генерала фон Рундштедта на посту командира 2-й кавалерийской дивизии. В 1935 году дивизия расформирована, а на ее основе созданы 8-й армейский корпус и 8-й военный округ в Бреслау под командованием фон Клейста. Во время «дела Фрича – Бломберга» уволен в отставку.

Лондон, 19 августа 1938 года

В этот вечер к одной из вилл на самой окраине города в течение получаса подъехало несколько легковых автомобилей. Но одна машина явно выделялась из общего ряда правительственных машин: это было обычное такси. Из такси вышел подтянутый пожилой мужчина с военной выправкой. Мужчина твердым шагом направился к дверям виллы.

Оказавшись внутри виллы, мужчина передал камердинеру свою шляпу и перчатки и вошел в зал, где к этому времени собралось человек десять. Все взоры сразу же обратились к вошедшему. Сэр Роберт Ванситтарт, главный дипломатический советник при британском министерстве иностранных дел, поспешно подошел к гостю, взял его под локоть, и повернувшись к присутствующим, громко объявил:

– Генерал-полковник в отставке Эвальд фон Клейст. Думаю, теперь мы можем перейти в другой зал и выслушать нашего гостя.

Потом он, не отпуская локтя гостя, подвел его к невысокому полному мужчине и сказал:

– Познакомьтесь, герр генерал, это один из талантливейших политиков Великобритании сэр Уинстон Черчилль.

Генерал слегка, по-военному кивнул головой, а хозяин вечера радушно протянул ему руку.

– Рад встретиться, герр генерал, – с легкой одышкой сказал Черчилль.

Все перешли в соседний зал, посередине которого стоял большой овальный стол. Когда присутствующие заняли свои места, Роберт Ванситтарт встал и сказал:

– Господа, все здесь собравшиеся так или иначе имеют дело с внешней политикой, и все мы знаем, какое сейчас неспокойное время. Наш гость генерал-полковник Эвальд фон Клейст еще этой весной был одним из военных руководителей вермахта. Сегодня он приехал к нам и привез сообщение от лица своих друзей и единомышленников, которые еще стоят у руководства вермахтом, – Он повернулся в сторону фон Клейста: – Прошу вас, генерал.

Фон Клейст, сидевший рядом с хозяином вечера, Черчиллем, встал, окинул взглядом собравшихся и хорошо поставленным твердым голосом начал:

– Сейчас Германия стоит на пороге поистине драматических событий. Я и мои друзья хорошо понимаем это и хотим предотвратить ненужные жертвы не только со стороны Германии, но и со стороны всей Европы. Мы прекрасно понимаем, что если события будут продолжаться в том же ключе, то это приведет к гибели Германии, а это в свою очередь очень болезненно отразится и на всей Европе. Правительство Германии под руководством Гитлера ведет агрессивную внешнюю политику по отношению к соседним государствам. Только что при молчаливом согласии европейских государств, произошел аншлюс Австрии. Теперь на очереди стоит Чехословакия. Дата нападения на Чехословакию уже установлена – это 2 октября этого года. Как мы видим, европейские государства, а главными из них являются Великобритания и Франция, продолжают политику уступок в отношении правительства Германии, что только распаляет аппетит воинствующих политиков в Германии.

Клейст достал носовой платок и вытер лоб.

– Сейчас, в случае нападения на Чехословакию, западные границы Германии останутся без прикрытия, их просто нечем будет прикрывать, оборонительные укрепления по западной линии недостроены. Решительные действия Англии и Франции могут предотвратить агрессию, а значит, и дальнейшее ее расширение. Причем сейчас это можно сделать с минимальными затратами сил. Представьте себе теперь расстановку сил после захвата Чехословакии, учтите, всей Чехословакии, а не только Судет. Тогда в Чехословакии останется небольшой контингент сил, причем большая его часть будет состоять из войск СС. Западная линия укреплений будет не только достроена, но и пополнена новыми сооружениями. Вся экономика Германии сейчас работает на военные нужды, а значит, к этому моменту уже возрастет немецкая армия и к экономическим ресурсам прибавятся ресурсы Чехословакии. Допустим, вы так же спокойно отдадите Германии Польшу. Но все равно в какой-то момент вы сами окажетесь перед этим монстром, но к этому моменту он будет уже в несколько раз сильнее.

Клейст несколько ослабил узел галстука.

– Мы с вами все не молодые люди и еще помним, чего стоила нашим странам прошлая война. Нынешняя война, если мы ее не остановим сейчас, будет намного страшнее. Многие из тех, кого я здесь представляю, служат в генеральном штабе Германии, они сообщают, что уже разработаны планы вторжения в Польшу и Францию. Со своей стороны мы всеми силами стараемся удержать наше правительство от роковых действий. Для этого мы даже готовы пойти на государственный переворот, что и попытаемся сделать, если увещевания не помогут. Мы обращаемся к вам за помощью, как к людям, которые могут трезво оценить обстановку, которые понимают бесцельность предстоящих жертв. Сейчас от вас требуется только занять твердую позицию в этом вопросе и уже этим поддержать нас. Возродите к жизни политику лорда Идена.

Клейст тяжело вздохнул и закончил:

– Я привез расчеты моих друзей из генерального штаба, которые наглядно покажут губительность нынешней политики Германии для всей Европы. Спасибо за внимание.

Генерал фон Клейст сел и на какое-то время в зале установилась тишина. Затем слово взял Уинстон Черчилль.

– Господа, – начал он, – думаю, большинство из вас разделяют точку зрения нашего немецкого гостя. Мы тоже считаем, что занять более жесткую позицию в этом вопросе для Великобритании выгоднее всего, не только выгоднее, но просто необходимо. Но не все в наших силах. Мы, конечно, приложим все усилия, чтобы убедить наше правительство разделить нашу точку зрения, но результата никакого гарантировать не можем. Как это не прискорбно, но наше правительство предпочитает как страус прятать голову в песок, не понимая, что, когда выщиплют хвост, будет уже поздно.

Черчилль слегка развернулся в сторону Клейста, чуть не уронив при этом свой стул.

– К завтрашнему дню я постараюсь подготовить письмо к вашим товарищам. В нем я сообщу, что мы вполне разделяем их точку зрения и приложим все усилия, чтобы поддержать их со своей стороны. Что бы ни говорило наше правительство, но я уверен, как был уверен в 1914 году, что любое нарушение границ или воздушного пространства Чехословакии Германией вызовет вмешательство Франции и Великобритании.

Далее все присутствующие по очереди заверили немецкого гостя в том, что разделяют его точку зрения, что сделают все возможное, советовали ему и его друзьям не падать духом и продолжать начатое дело. Но каждый из выступающих понимал, что их пожелания упираются в прочную стену противоположного мнения, сломать которую будет непросто.