Текст книги "Закат человечества"
Автор книги: Сергей Вальцев
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 31 страниц)
Как соотносятся коммунистическая и социалистическая теории? Социализм и коммунизм – разные учения, и во многом прямо противоположные друг другу. Неслучайно первых социалистов коммунисты снисходительно называли «утописты», т. е. мечтатели, прожектеры. Вообще это довольно странно – называть своих предшественников утопистами. Ведь либералы не называют предтечей либеральной концепции утопистами. На самом деле такое отношение легко объяснимо. Социалисты никогда не были ни утопистами, ни предшественниками Маркса с его учением.
В советской справочной литературе не очень любили упоминать, откуда появился термин «социализм». Может, его придумали Маркс с Энгельсом? Отнюдь. В начале 30-х гг. XIX века в научный оборот термин «социализм» ввел французский мыслитель Пьер Леру. У Леру весьма подходящее социальное происхождение (он был типографским рабочим), но очень неподходящие убеждения (он был одним из основателей христианского социализма).
Леру изобрел термин «социализм», а кто изобрел и расширил социалистическую доктрину? Первым создателем социалистической доктрины является Платон, создателем так называемого утопического социализма принято считать Томаса Мора, важнейшей вехой в развитии социалистического учения стал французский социализм, самой видной фигурой которого являлся Сен-Симон.
Что объединяет учение всех этих мыслителей? Во-первых, отрицание частной собственности[478]478
Сен-Симон допускал наличие частной собственности, но старался свести ее негативное влияние к минимуму.
[Закрыть], во-вторых, признание важнейшей роли государства в новом обществе, в-третьих, одно из основных преимуществ социализма заключается в его морально-нравственной высоте.
Леру считал, что социалистический идеал в своем фундаменте имеет христианские догматы. И это действительно так: Иисус призывал к отказу от частной собственности, равенству, высоте духа, выступал против накопительства, вещизма и богатых. А потом оформился догмат – любая власть от Бога, т. е. все компоненты социалистической доктрины очень явственно проступают именно в христианском учении.
Томас Мор канонизирован католической церковью. Будучи католиком и, соответственно, сторонником верховной власти папы, Мор отказался дать присягу королю как «верховному главе» английской церкви, после чего был казнен. В 1886 году он был причислен католической церковью к лику блаженных, в 1935 году канонизирован.
Сен-Симон разрабатывал идею нового христианства, которая призвана была дополнить материальные стимулы «промышленной системы» моральными требованиями новой религии с ее лозунгом «все люди – братья». Впоследствии сен-симонизм был преобразован в религиозную доктрину.
Поэтому для Маркса Леру, Платон, Мор, Сен-Симон были утописты, очень уж их взгляды не укладывались в прокрустово ложе марксизма, во-первых, в их учениях государство не отмирало, а, напротив, имело решающее значение в новом обществе, во-вторых, духовные аспекты играли если уж не основную, то никак не меньшую роль, чем материальные.
Социализм как многовековая мечта о справедливом обществе, лишенном эксплуатации, бесправия, насилия и духовных пороков, был обречен на победу. Исходя из революционной целесообразности, Маркс записал социалистов в предшественники коммунистов, но в очень обрезанном варианте. Платон в предшественники не попал, о Леру старались не вспоминать, Мора и Сен-Симона записали в утописты.
Таким образом, социализм и коммунизм как учения со всеми своими достоинствами и недостатками во многом являются разными идеологическими направлениями. В конечном счете в СССР марксистская теори, погубила социалистическую практику.
Идеи коммунизма нельзя ни развить, ни применить к нормальной жизни в государстве, ведь коммунистическая идея провозглашает отмирание государства («Социализм, ведя к уничтожению классов, тем самым ведет и к уничтожению государства»[479]479
Ленин. В. И. Изб. пр-ия. Т. 6. Ленинград, 1934. С. 28.
[Закрыть]).
По сути дела, эта идеология отрицает не только государство, но и саму партию как орган, руководящий историческим процессом, ведь, в соответствии с азами марксизма, не личности, а «народ – творец истории», история развивается только благодаря объективным факторам, субъективный, личностный фактор практически ничего не значит. Высмеивая это положение, один мыслитель заметил, что для протекания объективного процесса не нужно создавать партии. Например, затмение Луны – объективный процесс и оно произойдет независимо от того, будет ли создана партия, способствующая этому затмению. Переход от одной социальной системы к другой, революция – тоже объективные, закономерные процессы, и они не нуждаются в создании партии.
Таким образом, государством у нас руководила партия, которая обслуживала идеологию, идеалом которой была ликвидация как государства, так и партии. Парадокс!
В партийной рекрутации была сделана ставка на самый равнодушный к делам государственного управления класс общества. Коммунисты его лелеяли, а в результате рабочий класс проявил полное равнодушие к падению коммунизма. А его авангард – шахтеры – стал первым требовать отставки коммунистов. Мало того что этот класс был равнодушным, к тому же год от года он уменьшался. Получается, коммунисты делали ставку на уменьшающийся, равнодушный слой общества.
Политократия есть механизм рекрутации самых лучших. Политократия – это сито, а сито должно отсеивать, а не загонять в партию. Почему при коммунистах директор любого предприятия, ректор вуза, директор НИИ – все обязаны были быть коммунистами? Зачем людей тысячами загоняли в партию? В одном из докладов Горбачев хвастался, что за пять лет в КПСС вступило более 1,5 млн человек. Какое же это сито? Кому нужна была нужна партия в двадцать миллионов? Вместо сита действовал принцип: или ты в партии, или крест на всей твоей карьере, причем на карьере любого рода, будь то научной, преподавательской или производственной.
Вообще, каков идеал коммунистического общества? Некий кисель из человеческих существ без государства, нации, семьи, потребляющих столько, сколько они того хотят? Можно ли в это искренне верить? Как можно отобрать достойных кандидатов в партию, если ни принимающий, ни вступающий не понимают идеи, которой должны служить? Может ли экзаменатор в вузе правильно оценить знания студента, если ни он, ни студент не знают, о чем, собственно, говорят? В результате на верх коммунистической элиты пробивались приспособленцы, которые ни во что не верили, потому что искренне верить в коммунистическую доктрину нельзя.
Таким образом, в СССР партийный принцип отбора не только не оправдал себя, но и полностью подтвердил свою эффективность. Политократия работала по «введенным» в нее параметрам, и не ее вина, что параметры были ошибочны. Если мы поворачиваем руль направо и автомобиль, повернув направо, попадает в яму, мы не виним автомобиль. Не говорим, что автомобиль виноват в повороте направо. Куда мы повернули руль, туда он и повернул. Мы заложили в политократию определенные параметры и получили результат, полностью соответствующий этим параметрам.
Коммунисты включали в партию миллионы и получили партию равнодушных, о развале которой никто особенно не сожалел, – ведь если бы 20 миллионов вышли на улицу после запрета КПСС, эта сила сломила бы все преграды.
Коммунисты установили принцип «Или партийность, или крест на карьере» – и получили в своих рядах карьеристов, которые в одночасье предали партию, побросали партбилеты и побежали в бизнес.
Коммунисты были выразителями самого социально пассивного, к тому же уменьшающегося класса, и в результате остались в меньшинстве.
Коммунистическая партия обслуживала извращенные идеи, в результате в партии оказались лицемеры, которые делали вид, что принимают эти идеи.
Коммунисты не смогли вплести свои постулаты в канву национальной идеи, и нация от них отвернулась.
Коммунисты жили прошлым и остались в прошлом.
Таким образом, не политократия проиграла, – проиграла идея, которую она обслуживала. Каков был замысел, таков и результат, ничего удивительного нет. Значит, надо просто заставить партийное сито служить верным идеалам.
§5 Лучший тип властной селекции (итоги)Чтобы поступать справедливо, нужно знать очень немного; но, чтобы с полным основанием творить несправедливость, нужно основательно изучить право.
Г. Лихтенберг
Конечно, нельзя сказать, что политократия всегда в истории человечества работала без сбоев. В мире нет идеала, все ломается, все дает сбои. И автомобили, на которых ездит человек, и механизмы часов, и механизмы селекции властной элиты. Но в то же время, несмотря ни на что, политократия является наиболее понятным и прозрачным способом отбора властной элиты. Капиталократия губительна, монархия аналогична рулетке (повезет – не повезет), аристократия менее эффективна, чем политократия.
Политократия, по сути, – это самый эффективный механизм отбора, существующий в различных областях жизнедеятельности общества. В сборную команду по любому виду спорта спортсмены отбираются на основе показателей в спортивной области. Что было бы в случае, если бы отбор в команду осуществляли несведущие люди на основе всеобщего голосования, опираясь на обещания спортсмена? Особенно если бы в процесс выборов спортсменов вмешивались спортивные спонсоры, стоящие за каждым из них. Можно только представить, какая команда уехала бы на спортивные игры.
А что бы случилось с армией, если бы во время войны начали избирать офицеров? Особенно в условиях финансовой поддержки некоторых из них противником. Человек «растет» в армии, и сама армия оценивает его заслуги и определяет его статус. Не выбирают всенародно и церковного патриарха. Таким образом, какую бы область жизнедеятельности общества мы ни взяли, везде существует политократия. Если бы политократия была не эффективна, ее заменили бы другой системой отбора кадров. Если бы была эффективна родократия, то должности передавались бы по наследству. Если бы была эффективна капиталократия, то все должности в обществе официально продавались. Человечество само во всех областях жизни общества выбрало политократию как наиболее эффективный способ отбора и продвижения кадров.
В политической организации общества должен существовать наиболее эффективный способ властной селекции, апробированный и существующий во всех областях жизнедеятельности общества. Таким типом властной селекции является политократия.
Боксера берут в сборную, потому что он хорошо боксирует, а футболиста берут в сборную, потому что он хорошо играет в футбол. Чем же должен обладать человек, чтобы его «взяли» во власть?
Здесь нам может пригодиться классификация качеств человека, по Аристотелю: первое место – душевные блага, второе – телесные, третье – внешние (богатство, знатность). При политократии человека «берут» во власть, т. к. он обладает определенными качествами, соответствующими воззрениям в данной политии на идеал, при родократии – потому что он из знатного рода, при капиталократии – потому что у него есть богатство. Поэтому предельно просто вопрос о властной селекции звучит так: что лучше, чтобы руководитель государства был знатен, чтобы у него было много денег или чтобы он обладал определенными личностными качествами?
Вне сомнения, преимущество на стороне личностных качеств. А вот набор этих качеств и тщательность селекции – это задача политии.
Построение идеологии и механизм отбора – очень важные вопросы, и им должен быть посвящен отдельный труд. Но вне зависимости от идеологии и механизма отбора стоит сказать, что политократия может быть как эффективна, так и неэффективна, а вот родократия и капиталократия на сегодняшнем этапе развития человечества неэффективны в принципе. Последний тип властной селекции не только неэффективен, но и губителен.
Политократия аналогична космическому кораблю, он может быть не совершенен, может даже взрываться на старте, но кроме него не на чем полететь в космос. Нельзя полететь в космос на воздушном шаре или вертолете, в этом случае пассажиры точно обречены.
Лучший тип властной селекции должен сочетаться с лучшим механизмом управления. В действительности тип властной селекции во многом определяет и контуры лучшего механизма, ведь, как мы говорили, тип властной селекции во многом идентичен форме правления. А форма правления во многом определяет контуры механизма управления. Например, какой смысл имеет разделение властей при абсолютной монархии?
Если на самый верх властной пирамиды будут попадать лучшие, они сами определят наиболее оптимальный механизм управления для каждой конкретной ситуации. Желание служить всему обществу, стремление к справедливости, честности уже сами по себе много значат. Как заметил Т. Джефферсон, «все искусство управления состоит в искусстве быть честным».
* * *
Политократия в значительной степени вращается вокруг идеологии. Какова должна быть идеология? Мы намерено уходим в данном труде от ответа на этот вопрос. Дело в том, что оптимизация идеологии предполагает учет цивилизационной специфики. У каждой цивилизации свои ценностные ориентации, представления о добре и зле. Поэтому анализ, например, русской идеи необходим в контексте анализа глубинных ментальных основ русского психологического склада.
Глава III. Подведем итоги
§1 Основной вопросКто прощает преступление, становится его сообщником.
Вольтер
В этой работе поднималось множество различных вопросов, но основной вопрос этой книги звучит предельно просто: за капитализм или против капитализма?
Это основной выбор, который предстоит сделать человечеству в ближайшее время. Поэтому не стоит обсуждать другие вопросы, которые, хоть и в определенной степени актуальны, но являются второстепенными. Капитализм выжигает наши души, уничтожает в нас все человеческое, он убивает человека. Это основная проблема, поэтому в нашем выборе мы не должны ориентироваться на экономические показатели или какие-либо другие вопросы.
Наш выбор аналогичен следующему: человеку предлагают два стакана, в одном – яд, в другом – обыкновенная вода. В каком из стаканов яд, известно. Если человек не самоубийца, его выбор будет совершаться в плоскости «яд» – «не яд». Он не будет ориентироваться в своем выборе на цвет, вкус, степень газации, температуру воды, не выберет же он стакан с ядом, если тот более приятной температуры. Для него важно, чтобы вода не была отравлена. Такой же выбор стоит и перед нами.
Ритм сегодняшней жизни не позволяет нам задуматься над глобальными вопросами. Мы все время куда-то бежим. И все же мимо некоторых проблем проходить нельзя. Пусть каждый для себя ответит на три вопроса.
1. Руководит ли сегодня капитал развитием общества? (Да / Нет)
2. Волнует ли капитал прежде всего прибыль? (Да / Нет)
3. Ведет ли такое положение вещей к духовной деградации общества?(Да / Нет)
Если человек ответит «Да» на все три вопроса, то наша книга – только лишнее подтверждение его внутренней позиции. Вообще идея, в соответствии с которой люди, для которых деньги превыше всего, должны править обществом, формировать его мораль, в высшей степени абсурдна и губительна.
Капитализм возник не случайно, он сыграл свою положительную роль, ускорив развитие материального производства. Но сегодня капитализм подобен хорошему фрукту, который испортился и теперь вместо удовлетворения голода отравляет организм. Сегодня общество переросло капитализм и сегодня капитализм – основа разложения общества.
Капитализм – самый опасный враг человечества за всю его историю. Капитализм страшнее СПИДа, чумы и самых ужасных войн, потому что СПИД, чума и война касались все-таки не всех, тогда как капитализм напористо внедряется в жизнь каждого – ведь все мы живем в обществе, и поэтому все вовлечены в дьявольский шабаш разложения.
Опасность капитализма кроется не только в его всепроницающей сущности, но и в медленном, постепенном и потому незаметном разложении. Кто бы мог предположить еще пятнадцать лет назад, что все крупные шоссе, ведущие из Москвы, будут забиты проститутками? Теперь мы это считаем нормальным. Что же будет считаться нормальным через 15 лет?
Капитализм всегда ведет к духовной деградации. Причем этот закон неизменен для разных эпох и народов. Всюду, где зарождался капитализм, происходило разложение общества, и было это лишь вопросом времени. Все процессы духовной деградации человека естественны для капитализма, потому что прибыльны.
У нас, у людей, нет будущего, потому что существование человека в нынешнем виде не рентабельно. Прибыль уничтожает человека – вот основной закон развития капитализма.
Эта книга посвящена анализу общих проблем, стоящих перед всем человечеством, и поэтому в ней указаны общие подходы к решению данных проблем. Ведь и либерализм также имеет в своей основе лишь общие принципы, причем на стадии становления либеральной доктрины они были крайне расплывчаты.
Сегодня для преодоления кризисных явлений необходимо:
• во-первых, основное содержание реформ в экономической сфере – национализация всего крупного капитала, т. к. крупный капитал лежит в основании кризиса обесчеловечивания;
• во-вторых, основное содержание реформ в политической сфере – установление политократии как наиболее адекватного для общества, лишенного диктатуры капитала, типа властной селекции. На современном этапе развития общества в роли политии может выступать политическая партия.
Никто не знает, какой в результате реформ будет банковский процент. Нельзя заниматься прожектерством и разрабатывать весь план в деталях. У нас есть основная проблема, и мы ее должны решить. Что будет потом, будет решаться потом, в зависимости от ситуации. Это все равно как на войне – все силы направляются на победу над врагом, а о мирной жизни только мечтают. Поэтому мы можем мечтать о том, какая будет в деталях экономика в посткапиталистическую эпоху. Эта книга не о мечтаниях. Во многом коммунисты проиграли, потому что в XX веке жили по древним рецептам Маркса.
§2 Надо ли что-то делать?Вы зарабатывает себе на жизнь или
вы зарабатывает себе смерть?
Джо Домингес
Часто приходится слышать: общество пришло к сегодняшнему состоянию вполне закономерно, в соответствии с объективными законами истории. С этим уже ничего не поделаешь, возможны только временные улучшения, не более. В этом аргументе кроется сознательное или несознательное непонимание законов исторического процесса.
Исторический процесс – процесс многовариантный. Конечно, есть объективная закономерность, против которой элита, как бы талантлива она ни была, пойти не может, однако эта закономерность многовариантна. Точнее, закономерностей множество, и роль элиты заключается в том, чтобы выбрать одну из них. Например, человек тяжело болен. Если его не лечить, он закономерно умрет, если лечить хорошо – так же закономерно поправится, если лечить плохо – выздоровеет, но последствия болезни, в силу закономерности, еще долго будут давать о себе знать. Однако в любом случае, как бы талантлив ни был врач, чем бы он ни лечил больного, у того не вырастет вторая голова – потому что это совершенно не закономерно.
В роли пациента в данном примере выступает общество, в роли врача – элита. Все в наших руках, и то, какая из закономерностей станет реальностью, зависит лишь от нас. Надо действовать и помнить слова Плиния Старшего: «Как много дел считались невозможными, пока они не были осуществлены».
Может, все само собой рассосется? Зачем что-то делать? Все и так встанет на свои места. Такая позиция в корне неверна.
Разве можно процессы вырождения, грозящие обернуться катастрофой для всего человечества, пускать на авось? Когда у тех, кто разглагольствует о возможности саморазрешения кризиса, заболевают дети, они не пускаются в туманные рассуждения, что, дескать, болезни часто проходят сами собой, а вызывают врача и заставляют ребенка глотать лекарства. Другими словами, если речь идет о собственном здоровье, все понимают, что ничего само собой не рассасывается, но, как дело доходит до болезни общества, сразу начинаются разговоры о самоизлечении. За подобными рассуждениями всегда скрывается или равнодушие, или беспомощность, или осознанная ложь. Большинство древних государств канули в Лету, причем это были великие цивилизации.
«Вера в то, что бессмертие народа в какой-то мере гарантировано, – наивная иллюзия. История – это арена, полная жестокостей, и многие расы, как независимые целостности, сошли с нее»[480]480
Ортега-и-Гассет цит. по Кара-Мурза С. М. Манипуляция сознанием. М., 2000. С. 348.
[Закрыть].
Только на территории нашей страны существовало множество народов, о которых мы теперь знаем только из учебников: печенеги, половцы, скифы, анты. Но сегодня идет речь не об отдельной цивилизации, а обо всем человечестве.
