Текст книги "Воины Хаоса наводят порядок (книга I) (СИ)"
Автор книги: Сергей Ульянов
Соавторы: Дмитрий Семёнов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Пролог
…в один прекрасный день собирание разрозненных кусочков знания в единое целое откроет нам такие страшные перспективы реальности и нашего в ней положения, что нам останется либо сойти с ума от этого откровения, либо спасаться от света знания в мире и безопасности нового средневековья.
Говард Филлипс Лавкрафт
16 мая 297 года от Гигаклазма. Где-то в Тарбагании
Конец гнетущей тишине положил, разумеется, Кэррот. Уверенным шагом он вышел из леса на край вырубленной опушки и что есть сил заорал:
– Эй, кто в крепости живёт! Вы-ле-зай!
Размашистым жестом, хотя красоваться здесь было не перед кем, он выхватил из ножен свой воронёный клинок рельсовой стали. И пружинисто зашагал к укреплению, что торчало в центре обширной вырубки. Батлер Броки вприпрыжку едва поспевал за ним, короткие ноги гнома путались в разбросанном хворосте.
– Паршивое место, чтоб помереть! – пропыхтел Батлер, оглядываясь на ходу. Лес был сорный, сырой, непролазный, и лишь холм, на котором стоял старый форт, возвышался над тёмными дебрями.
– Мы сюда не за этим пришли, – ободряюще улыбнулся ему Кэррот. За стенами форта возникло движение. Над гребёнкой деревянного частокола, словно перчаточные куклы, показались одержимые. Они вскинули луки и самострелы, выцеливая незваных гостей, и тут с левого фланга, из леса, их атаковала Фириэль. Казалось, стрелы эльфийки летят медленно и лениво, но она выпустила подряд штук восемь, и они по широкой дуге достигли стен форта, разя цели одну за другой.
Одержимые подняли крик. Боль они ощущали разве что фантомную, но злобы и ярости им было не занимать. Из форта посыпались ответные стрелы, болты, камни, кто-то бросил топор, тяжко шлёпнувшийся у стены. Кэррот напрягся и телекинетическим импульсом отбил летящие в них снаряды. Надо же, получилось! А Костик ещё на него ругался.
– Олясин, штрек тебя забери! – нервно окликнул его сзади Броки.
– Что? – Кэррот обернулся. Гном был невредим, но с тревогой выглядывал из-за своего нового треугольного щита.
– А что, если они не откроют ворота? Нам сказали, что стены разрушены, но нет, целые, да ещё частокол этот сверху… Так и будем с поляны на них обзываться?
Олясин, занятый отражением прилетающих стрел, только фыркнул.
– Батлер, это же хаоситы похлеще нас. Их вообще ни в какой крепости не удержишь!
Одержимых на стенах скопилось изрядно, почти два десятка. Самое время. Наумбия Шноррел с правого фланга ионизировала водяной пар над укреплением, и с небес в стену форта с оглушительным грохотом ударила молния. Стрелков разбросало, дым и мелкие искры повисли в воздухе. Крики стихли, но внутри форта что-то заскрежетало.
До ворот Кэрроту с Батлером оставалась лишь сотня шагов. Слева из чащи показалась Фириэль в маскировочном одеянии из зелёных лоскутьев и прикрывавший её Томас Мардармонт. Некромант, как обычно, был в чёрном цилиндре и фраке, так что смотрелась их парочка занимательно. Справа на вырубку вышли Наумбия с Гуджем. Волшебница в сером походном платье и надёжный, как скала, троллин в полосатых штанах и накидке из шкур тоже выглядели внушительно. Воины Хаоса в деле!
Можно ли взять крепость вшестером? Смотря кто эти шестеро.
Ворота форта открылись с пронзительным скрипом, но ещё до того, как массивные створки начали ход, изнутри раздалось угрожающее ворчание, перешедшее в низкий утробный визг. Кёрт Олясин вытаращил глаза: навстречу им с сотрясающим землю топотом бросились массивные, грязные, покрытые колючими роговыми пластинами кабаны. Изменённые хаосом звери, числом три.
Такого они не ждали! Кабаны с места рванули в карьер, из-под мощных копыт летел хворост и грязь. Стрела Фириэли отскочила, не пробив толстого панциря. С хриплым визгом огромные свиньи бежали на Батлера с Кэрротом.
– Готовьсь! – заорал Олясин. Броки сжался, встопорщив чёрную бороду.
Подпустив разогнавшихся зверей поближе, они прыгнули в разные стороны. Кабаны пронеслись по инерции мимо, и, толкаясь, начали разворачиваться. Фириэль пустила ещё несколько стрел, две засели в кабаньих тушах, но те словно и не заметили мелкого неудобства. Из пастей чудовищ вырывался пар, жёлтые клыки были с сабли размером.
Кэррот с Батлером, не сговариваясь, побежали в сторону крепости. Гулко хрюкая, кабаны устремились за ними, но Наумбия уже применила стихийные чары. Посреди холма будто забил родник; земля под копытами превратилась в глубокую грязь, и животные плотно увязли по самое брюхо. Они бились, визжали, но с места не двигались.
– Спасибо! – Кёрт пригладил светлые волосы и отсалютовал волшебнице. Поджав губы, она сдержанно кивнула. Расслабляться ещё было рано. Со стены рядом рухнул застреленный Фириэлью одержимый. Ор нарастал. Олясин прислушался, убрал меч в ножны и выхватил из-за спины шнеппер.
Из ворот форта со злобными воплями выкатилась беспорядочная толпа. Измождённые бледные люди в грязной одежде, с перекошенными безумием лицами и кровоточащими глазами – типичные одержимые хаосом. Они были вооружены чем попало, от лопат, ножей и палок до секир и мечей. Один даже тащил армейскую алебарду, но на бегу зацепился крюком за ворота и упал, добавив сумбура в ряды собратьев по несчастью.
Кэррот выстрелил в толпу напиленной кубиками дробью – она была так заряжена силой порядка, что прошибала беснующихся хаоситов насквозь. Двое или трое упали. Раскрутив, Батлер бросил в нападающих свою новую игрушку, верёвку с гирьками на концах, и ещё один рухнул, стреноженный. Фириэль мимоходом подстрелила другого. В возникшую сутолоку сбоку ворвался Гудж, взмахнув длинным цепом с металлическим билом. Над холмом понеслись крики ярости, звон металла и хруст костей.
«Они лишь сорняки», – думал Кёрт, вглядываясь в искажённые бешенством черты одержимых, – «а всё это, как в детстве, простая прополка…»
Залитый кровью тип с оскаленными зубами вылетел из толпы, с рыком ткнул в его сторону длинным ножом. Олясин ушёл от удара, выбросил вперёд левую руку и крикнул:
– Силой святой – упокойся! – в богов он не верил, но экзорцизмы работали и без этого. Одержимый задёргался и ничком упал в грязь, но за ним уже наступали другие. Один прыгнул на Батлера и повис на его щите. Ещё двое напали на Кэррота.
Он отбил воронёным клинком меч первого и уклонился от дубины второго. Рубанул сверху, отсёк иссохшую руку противника. Тот взревел и вцепился в эфес уцелевшей рукой. Не вырваться! Мечник ткнул Кёрта в бок, лезвие лязгнуло о кирасу. Олясин левой выхватил кинжал и вогнал его в шею однорукого. Повернулся, прикрывшись им, как щитом. Одержимый с мечом замахнулся, на губах его была пена. Кэррот блокировал удар и что есть сил выкрикнул экзорцизм. Красные глаза врага закатились, он мешком осел наземь.
Олясин проводил его взглядом и вздрогнул – по грязи, шипя как змея, к нему ползла бесноватая баба с серпом. Седые всклокоченные волосы, запятнанная кровью крестьянская одежда. Он ещё смотрел с сожалением на жертву хаоса, когда подскочивший Батлер уложил её страшным ударом клевца по затылку.
Рядом ещё один бесноватый упал со стены и остался лежать без движения.
– Гудж, назад! – выкрикнула Наумбия. Троллин, лупивший одержимых цепом, отскочил в сторону, и волшебница полоснула врагов электрической вспышкой, разом сбив их с ног. Один вскинулся, злобно рыча, но Фириэль стрелой пригвоздила его к земле.
– Восемнадцать, недурно! – сосчитал Томас Мардармонт, подходя к месту схватки. – И с десяток ещё по ту сторону стен валяется.
– Это сколько же они людей перепортили! – возмутился Батлер, вытирая клевец об траву. – Где ты был, некромант?
– Свинкам колыбельные пел, – ласково улыбнулся Томас. Гном посмотрел назад – чудовищные кабаны неподвижно застыли в подсохшей грязи.
Кёрт Олясин заглянул внутрь старого форта. Казалось, там что-то тихонько звенит и потрескивает. Вокруг обветшалых каменных стен, надстроенных частоколом, мерцал чистый хаос. Обычные люди, войдя сюда, сами стали бы одержимыми. Потому Воинов Хаоса и послали на штурм этой крепости – энтропийное заражение на них не действовало.
Фириэль вскарабкалась на стену и с высоты оглядела внутренний двор.
– Живых нет, – лаконично отметила она, перепрыгнула частокол и исчезла.
– Кэррот, раны, – напомнила Наумбия. Её тёмные локоны торчали в разные стороны, как всегда, когда она применяла электричество. Он взглянул на плечо – стёганка порвана, течёт кровь. Ещё рёбра болят под кирасой. Голова сбоку рассечена – когда успел?
– Как вообще люди раньше сражались, когда чар целительных не было? – задался вопросом Олясин, останавливая кровотечение. – Это же насколько отчаянными надо быть!
– Раньше… – пробурчал Батлер. – Раньше, говорят, и у куриц зубов не было!
Волшебница, залечившая его раны, повернулась к Кёрту:
– Чары не повод слепо в драку бросаться, сколько мы обсуждали? Отрубят тебе полбашки, зарастим её соединительной тканью, а толку-то? Умней ты от этого точно не станешь! Можно было их разметать на подходе, но тебе лишь бы выместить свою развесёлую ярость…
– Так, заходим, пока носитель хаоса не опомнился, – деликатно прервал её Кэррот.
Укрепление долгое время стояло заброшенным, каменная кладка поросла мхом и местами осыпалась. Новый хозяин перестраивал форт трудом одержимых – кривобокая центральная башня стояла в лесах, по двору был разбросан стройматериал, всюду виднелись следы незаконченной работы. Трупы, ещё дымящиеся после удара молнии, усугубляли царивший везде беспорядок. Дурно пахло. От хаоса шумело в ушах. Что-то тяжко ворочалось в груде обломков. По утробному хрюканью Наумбия поняла, что это ещё один кабан, которого завалило лесами, рухнувшими от её заклинания.
Гудж предупредительно ткнул пальцем в сторону башни. Из бойниц с тихим шелестом посыпались стрелы. Воины Хаоса бросились врассыпную. Наумбия из-под ворот хлестнула по бойницам разрядом, во все стороны брызнули искры, и стрелять перестали.
– Вот ведь жуть какая… – отметил Броки, вглядевшись. – Полюбуйтесь-ка этим раствором! Почто известь так экономят, один песок, это же рассыплется всё через месяц!
– Тебе лишь бы критиковать, – пристыдил его Кэррот. – У них всё тут на магии держится, и, как видишь, работает! Ну, до нашего прихода работало.
– Да, конечно, магия у нас в каждой бочке…
– Движение! – крикнула со стены Фириэль.
С двух сторон из-за башни к ним размеренной поступью брели сумрачные фигуры. Потемневшие тела, заржавленные доспехи… поднятые покойники цепко сжимали в окоченевших руках массивные дубины и молоты. Медлительные, предсказуемые мертвецы не ведают страха и усталости. Трудно остановить их неумолимый натиск.
– О, это уже по моей части, друзья! – обрадовался Томас, бережно отодвигая Наумбию в сторону. – Цыц, кадавры! – крикнул он приближающимся мертвецам.
Кэррот поднял голову, разглядывая верх башни. Занявший форт носитель хаоса наверняка подготовил ещё что-то недоброе, нужно было держать ухо востро.
– Они крепкие, но бездарно кодированы, – объяснял Мардармонт, водя бледной рукой перед сгнившими лицами надвигающихся покойников. – Мор и оспа! Дыр в программе больше, чем в решете! Сейчас перехвачу… секундочку…
Он прижал тонкие пальцы к вискам. Мертвец замахнулся тяжёлым молотом…
– Так! – воскликнул Томас. Кадавр медленно опустил молот и остановился. Некромант торжествующе приподнял цилиндр. – Как и обещал. Мёртвый час!
Воинство поднятых покойников в ржавых латах застыло на полушаге. Троллин Гудж опустил цеп. Олясин облизнул пересохшие губы:
– Томас, пускай вернутся, откуда пришли. Нужно главного выковырять из башни!
– Он силён, если и одержимых, и кабанов, и мертвяков подготовил… – боязливо проговорил Батлер, втянув голову в плечи. Некромант обидно засмеялся в ответ:
– Ерунда! Полный хаос в познаниях, профан, самоучка. За всё хватается, ни в чём не разбирается… Он, наверное, инбридинг с импринтингом путает!
Они обошли двор кругом. Гудж присел на штабель брёвен, задумчиво почёсывая выступающие клыки. Фириэль прохаживалась по стене с отсутствующим видом.
Дверь в башню располагалась в нескольких метрах над землёй и была защищена мощными чарами. Кэррот ткнул в неё алебардой, и топорик на древке рассыпался, будто сделан был из песка. Страшно представить, что случилось бы, ухватись он руками.
Откуда-то сверху раздался пронзительный голос с тарбаганским акцентом.
– Вы не поняли, куда пришли, недоумки! – вещал он. – Вас ждёт ужас и мрак! Эта твердыня так зачарована и укреплена, что вам не удастся вовнутрь и пальца просунуть!
– Оставь свои фантазии при себе! – откликнулся Кэррот, сложив рупором ладони. – Беги прочь подобру-поздорову, и не возвращайся! Выметайся из форта!
Презрительное молчание было ему ответом. Древняя башня высилась нерушимым массивом. Олясин одёрнул красную стёганку и повернулся к Наумбии.
– Ну, продолжим долбить его чарами? Давай, Намби! Ещё молнию! Пришло время выпустить монстров из шкафа!
– Энтропия растёт, Кёрт, – холодно посмотрела на него волшебница. – Здесь нельзя колдовать, концентрация хаоса такая, что вообще непонятно, чем оно обернётся.
– На меня не смотрите, тут я пасую! – открестился заранее Мардармонт. – Но могу приказать кадаврам водить хороводы вокруг донжона, если это поможет!
– Можем влезть по стене, – предложила забравшаяся на леса эльфийка. – Или вам несподручно? Впрочем, там всё закрыто, наверное…
Кэррот отмахнулся и пошёл вокруг башни, рассматривая детали. Батлер шагал за ним, на всякий случай прикрываясь сверху щитом. Дворик был небольшим и захламленным. Колодец оброс шевелящимся мхом. У стены притулилось наследие Старого Мира – древняя пушка на лафете с колёсами. Ствол погнут, противопульный щиток насквозь проржавел. Наверное, её притащили ещё основатели укрепления, и она им так и не пригодилась.
– Энтропия растёт… – рассуждал Олясин. – Запереть хаос в крепости? Очень глупо! Костик точно бы что-то придумал…
– Но его с нами нет! – сердито проворчал Броки. Он достал из-за пазухи и развернул мятый чертёж. – Давай план посмотрим, у них тайный ход был отмечен. Может, там проберёмся или просто фундамент взорвём…
Гном забегал глазами по вощёной бумаге, и лицо его медленно сморщилось.
– Кёрт, взгляни-ка, – вкрадчиво попросил он, сунув план под нос Кэрроту. – Ход проходит под углом стены, перпендикулярно рву с кольями…
Олясин присматривался к чертежу, потирая заросший светлой щетиной подбородок.
– Не могу понять, где тут угол стены… она круглая. Кажется…
– Нет, не кажется! – заорал Батлер, гневно топая ногами и тряся бородой. – Я тебе говорил, компас твой ни черта не работает в тутошних аномалиях! Говорил, идти надо направо, а ты?!
– «Вот дерьмо!» – как сказал Йон Фолкер, когда рыл подкоп из темницы, а прорылся в сортирную яму, – ехидно прокомментировал подошедший на крик Томас.
– Это не тот форт, – обречённо проговорила Наумбия, выглядывая из-за башни. От стыда она прикрыла лицо рукой. – Каюсь, я упустила момент…
– Да, не тот! Совершенно не тот, что нам поручили зачистить! – гном яростно бросил на землю щит и клевец. Было слышно, как на стене укрепления звонко смеётся Фириэль. Невозмутимый Гудж подошёл и встал рядом, прислонившись к башне могучим плечом.
– Но здесь тоже сидят злобные хаоситы… – отметила волшебница.
– Разумеется! А кому ещё сидеть в брошенном форте среди туменгонтских лесов? Как заказчики это место назвали? Краем Погибели?
– Земля Ужасной Смерти, вон на схеме твоей «ЗУС» написано, – указал пальцем Кэррот. Их клиенты из городка Туменгонт, почтенные Авик фон Бора и его боевая супружница Шоша, которым лесной форт в глуши был необходим для проведения массовых увеселений, объяснили название следующим образом:
– Мы отметили урочище как Землю Ужасной Смерти, чтобы к нам не лезли всякие идиоты. Наивное и непродуманное решение! Когда новость об этих местах разлетелась по Тарбагании, лезущих сюда идиотов было не остановить, – развела руками Шоша, а Авик степенно добавил:
– Мы и сами бы форт отвоевали, да вот только сейчас нам совсем не до этого! Эль дозревает, за ним глаз да глаз, к сезонным праздникам надо готовиться, кошки дома нечёсаные… так что поручаем дело опытным специалистам. В смысле, вам.
А теперь опытные специалисты были в некотором затруднении.
– Мы рискуем последним здоровьем, особенно я, лезем в эти чащобы, рубимся с одержимыми, от кабанов бегаем, штурмуем бездарно отремонтированные укрепления – и зачем? Всё напрасно, вотще! – разорялся тем временем Батлер. – Лифт мне в шахту! Вот действительно, будь с нами Изваров, такой лажи бы не было…
– Батлер, никто уже не говорит «лажа», сейчас принято говорить «оказия»! – не удержалась въедливая Наумбия.
– Я безграмотный гном, этих ваших словей новомодных не знаю! В любом случае, как могли мы так облажаться? Вот ведь оказия!
– Ты же знаешь, ошибки – часть нашего плана… – весело утешил его некромант.
Над старым фортом повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь монотонным шуршанием хаоса. Потом Кэррот принял решение:
– Пошли брать нужный форт, который направо, пока не стемнело! Нам ведь в Сизию надо вернуться в ближайшее время, у меня там дела, да и вам, полагаю, в глуши надоело… уже месяц не стриглись, нормального пива не пробовали, хватит это терпеть! Согласны?
– Пойдём. Стоячая вода отравляет, – веско произнёс Гудж, кладя цеп на плечо.
Они вышли к воротам. За вершиной холма простирались бескрайние лиственные леса. Дальше к югу вздымались Граничные горы, за которыми жить было нельзя. Знатоки утверждали, что эти земли когда-то принадлежали древней стране Кволт, но, когда она сгинула со Старым Миром, территории стали ничейными. А сейчас здесь была Тарбагания. Прокатившиеся по ней междоусобные войны оставили след: тут и там в разрастающихся лесах прятались форты, остроги, землянки и утлые башенки. Деревянные постройки сгнили или сгорели, но сработанные из камня укрепления ещё держались. Иногда они обретали новых хозяев, зачастую не очень порядочных. И живущие в опасном соседстве люди платили хорошие деньги, чтобы их оттуда прогнать.
Кёрту вспомнился Туменгонт, тракт, ведущий по гребню холма с видом на лесные долины, сторожевые башни под красно-чёрно-зелёными флагами, белые глинобитные здания, шумный рынок на перекрёстке дорог, лукавый взгляд юной лоточницы.
– Люблю работать на тарбаганской земле! Здесь никому ни до чего нету дела! – с чувством высказал он, озирая безлюдный простор.
– Подожди, – строго осведомилась Наумбия Шноррел. – Ты хочешь оставить здесь всё, как есть, и пойти дальше?
Олясин недовольно поморщился. Слишком часто волшебница выступала голосом совести или разума – а он так не любил к ним прислушиваться.
– Нам не платят за это место! Какой смысл ковыряться со здешним маньяком, когда в получасе пути нас ждёт точно такой же?
– Кэррот, ты же герой, – Шноррел пристально посмотрела на него тёмным взором. – Помнишь, ты говорил, что пытаешься сделать мир лучше? Здесь засел полоумный носитель хаоса с большими амбициями. Если просто уйдём отсюда, этот тип превратит ещё кучу людей в одержимых! Нужно с этим покончить.
– Согласен с прекрасной Наумбией. Изгоним этого дилетанта! – высказался Томас Мардармонт, стряхивая пыль с фалды фрака. – Месть мертвеца не причиняет боли…
– В кровле башни дыра, – зевая, качнула с лесов золотистой гривой волос Фириэль. – Можно через неё выкурить пакостника… Мнится, это однажды срабатывало. Иль нет?
– Или пусть его мертвяки друг на друга залезут и ломятся в дверь, пока чары не кончатся! – прагматично предложил Батлер. Гудж одобряюще погремел боевым цепом.
Кэррот лишь ухмыльнулся, перезаряжая свой шнеппер. Оглянулся на форт, беспокойно мерцавший разлившимся хаосом, расправил плечи и объявил:
– Уже долгое время меня мучает важный вопрос. Для чего мы? Зачем нужны Воины Хаоса? Есть ли смысл во всём, что мы делаем?
Он окинул довольным взглядом пятёрку товарищей.
– Не могу судить о результатах. Это всё-таки не игра в спички… Но сам процесс мне приносит ни с чем не сравнимое удовольствие!
Часть I. Демонофобия
При загнивании больших империй мелочно-диктаторская суета в центре зачастую сопровождается пренебрежением к основным проблемам и отдалённым провинциям.
Сирил Норткот Паркинсон
Глава 1
Окна фургона завешивала чёрная кисея, и поэтому мир снаружи казался темнее, чем был на самом деле. Пёстрое от цветущего клевера поле завершилось плетёной изгородью. За ней потянулись деревянные домики с крышами из обесцвеченной временем дранки. Заскрипели рессоры – повозка, качнувшись, остановилась.
– Жолва! – громогласно объявил с козел возничий.
Мария закинула на плечо дорожную сумку, открыла дверцу фургона и сошла на обочину, придерживая юбку делового платья. Следом спешила щекастая матрона с двумя активно скучавшими в поездке мальчуганами. Дети напирали, но Мария не стала их пропускать. Ей самой уже до невозможности надоело сидеть в запылённом салоне.
Остановка фургона обозначалась прибитой к столбу доской с расписанием рейсов. Столб стоял на краю опустевшей к вечеру рыночной площади. По серому грунту, утоптанному до звона, ветер перекатывал скомканную обёрточную бумагу. За площадью возвышались добротные деревянные здания в два этажа, здесь был центр посёлка. Далее широкий наезженный тракт устремлялся на запад, спускаясь в зелёную пойму полноводной Иссины. Западный пригород столицы, Жолва тянулась отсюда рядами построек по травяным откосам холма до самой воды. Река приглушённо сверкала за плоскими и двускатными крышами, светилась сквозь кроны растущих по склону тополей и рябин. Вид казался Марии смутно знакомым: она помнила несколько акварельных этюдов с похожим пейзажем.
Да, конечно же, вид! Отошла от обочины, чтоб не мешать подходящим на остановку, нашла в сумке зеркальце и пристально изучила, что в ней изменилось за время поездки. В худшую сторону – вроде бы ничего: в зеркале отражалось немного усталое, чистое молодое лицо. Чётко очерченные губы, аккуратный нос, тонко подведённые карандашом внимательные серые глаза. Пожалуй, что и хороша.
Она подняла зеркало вверх и чуть в сторону глянуть, не растрепалась ли причёска. Ветер дунул как по заказу, принёс с собой запах далёкой воды, всколыхнул её светлые волосы, бросил в глаза непослушный локон, который опять пришлось вести за ухо. Впрочем, так она ещё лучше смотрелась, свежее. Сегодня ей не помешает произвести хорошее впечатление.
Спрятав зеркальце в сумку, Мария бегло перебрала её содержимое. Косметичка, платок, дождевая накидка, кисет с душистыми травами, складной нож, деревянные чётки, ключ от дома. Изящный флакон с эфирной водой, блокнот в кожаном переплёте, заложенный серебряным карандашом, редакционное удостоверение. Всё на месте. Конечно, она ничего не забыла.
С дороги послышались крики возничего и фырканье лошадей. Пассажирский фургон, что привёз её в Жолву, покатил дальше по маршруту. Новый порыв ветра всколыхнул придорожные сорняки. Зашумели деревья. Солнце вышло из-за кучевых облаков, залило золотистым сиянием тракт, протянув всюду длинные, плавные тени. В светлом небе сновали стремительные стрижи, с тихим писком вычерчивая головокружительные траектории. «Так красиво и безмятежно, – подумалось ей. – Как будто вообще ничего скверного в мире не происходит!»
Мария стояла на краю площади и жмурилась, подставив лицо свежему ветру. Любовалась лучистым закатом через ресницы. Не считала себя романтичной особой, но любила такие непринуждённые радости. Они стоят времени. Встреча с респондентом назначена после захода солнца, а до места рукою подать. Там начнётся знакомство, вопросы, ответы, сбор информации. А пока что хотелось ещё помолчать, дыша воздухом дальних краёв, греясь в летних лучах, слыша гулкие вечерние звуки.
Постоялый двор в Жолве неизобретательно назывался «Жолва». Никто к этому не придирался, ведь он там всё равно был один. Обширное скопище деревянных, кирпичных и глинобитных построек: вместительная корчма, почтовая станция, несколько гостевых зданий разного уровня дискомфорта, стойла для лошадей и рогатых булов, амбары-хранилища и ещё уйма каких-то необходимых сараев, но Мария не собиралась их обходить, ибо путь её лежал в упомянутую корчму. Вызнав у корчмаря, где её ожидают, она миновала общие залы, пропахшие пищей, напитками и посетителями, и в уединённом алькове наконец-то нашла своего респондента.
Что-то неуловимое выдавало в нём прославленного искателя приключений. За выщербленным столом сидел рослый светловолосый парень в грязно-сером походном плаще из чарованной ткани, тёмных брюках с карманами на бёдрах и потёртой красной рубахе, похожей на милицейскую. Вероятно, он занимался дегустацией пива: несколько кружек с пенящимся содержимым частично скрывали его от взора Марии. Они встретились взглядами; ей почудилось, будто в глазах блондина мелькнула нахальная усмешка, но уже в следующую секунду он учтиво кивнул ей, приветствуя. Так он стал похож на своё литографическое изображение, которое Мария ещё полгода назад подшила к рабочим материалам.
– Здравствуйте. Кёрт Олясин, известный как Кэррот? Очень рада вас наконец-то увидеть воочию! – в деловом ключе начала она.
– А вы та самая Мария Сюрр, журналистка «Харлонского Клича», с которой я столько времени состою в переписке! Я представлял вас немного иначе.
– Немного?
– Я думал, вы старше, – Кёрт игриво сверкнул голубым глазом. – Судя по письмам, персона вы умная и эрудированная, и я думал встретить даму более зрелого возраста, строгую, отстранённую… а вы молоды и цветущи!
– Спасибо, – она сдержала знакомый с детства порыв глупо хихикать в ответ на щедрые комплименты и вежливо кивнула, присаживаясь напротив собеседника. Харизматичный, и привык этим пользоваться, подлец. – Вы тоже очень милы, Кёрт! Зовите меня просто Марья, «Мария Сюрр» звучит слишком официозно.
– Да, конечно же, Марья! А вы зовите меня Кэррот или как-нибудь ещё. Надеюсь, не слишком смутил вас своими речами… – он живо и обаятельно улыбнулся. – Поймите правильно, я слегка одичал за последнее время. Эти странствия в сказочной глухомани накладывают отпечаток!
– Ваш отряд сейчас в Тарбагании?
– Наша команда, – с важным видом поправил Кэррот. – У нас парочка частных заказов, и ребята сюда доберутся позднее. Там такое творится… Ужас и мрак! Здесь, в родимом краю, в сердце Сизии, ощутимо спокойнее.
Мария расслабленно откинулась на спинку скамьи.
– В Жолве красиво и… просторно! Часто здесь проезжала, но не прогуливалась. В Харлоне летняя суета, много людей приезжает в столицу, а тут тихо, спокойно.
– Вот поэтому я и назначил здесь нашу встречу! Меня в детстве ещё поразил этот холм над рекой, эти стройные тополя, и стрижи над покатыми крышами, и зелёные горизонты, – он перевёл взгляд на стол и спохватился. – Надо свистнуть халдея, а то негостеприимно выходит: себе разного пива набрал, а у вас ничего…
– Я бы тоже попробовала. Какое рекомендуете?
Алкоголь раскрепощает, и уже через несколько минут Мария Сюрр уловила настрой собеседника. Кэррот как раз философствовал, дирижируя в воздухе левой рукой.
– После этих кровавых безумств возвращаешься, а тут… тишь да гладь. Всё идёт своим чередом. Два разных мира!
– Это внешняя сторона, Кёрт. Как сотрудница столичной газеты, могу вам сказать, положа руку на сердце, – она положила руку на сердце, – жизнь кипит. Политика, общество, преступность и магия, каждый день что-нибудь да случается! Скандалы, сенсации… Кровавых безумств хватает с лихвой. Но давайте перейдём к нашему делу.
– Давайте, – одобрил Кэррот, опрокидывая в себя буйно пенящееся «Крыжовенное красное».
Мария выпрямилась и сразу заговорила официальнее.
– Полгода назад я списалась с вами, как с лидером вольнонаёмного отряда «Воины Хаоса», и предложила написать серию очерков о ваших приключениях.
– Вы только остальным Воинам Хаоса не говорите, что я у них лидер, – осклабился Кэррот. – Низвергнут! У нас ведь в команде нет иерархии.
– Может быть, «неформальный лидер»?
– Специалист по связям с общественностью! С человеческой. За гномов у нас Батлер отвечает, а Гудж, соответственно, ладит с оркоидами…
– Как я упоминала – надеюсь, все письма дошли, сейчас почта работает чёрт знает как – первая же публикация о вашей роли в шокирующей истории с рунными столбами дала неплохой результат. Тиражи подскочили! Уже несколько лет в королевстве всё тихо, и читатели заскучали… Растёт спрос на героев, о подвигах которых можно читать на досуге, отдыхая от бытовых тягот. Интервью у вас брали не раз, и отдельные истории, реальные или вымышленные, уже появлялись в региональной печати… О вас знают. Так что я поразмыслила, посоветовалась с редактором и приняла решение, – Мария хлебнула из кружки горькое «Чернокнижное». – Я хочу написать о «Воинах Хаоса» не какую-то пачку заметок, а полноценную книгу. Публикации в газете станут рекламой, а всё самое увлекательное мы дадим только в эксклюзивном издании! Я молодая талантливая журналистка, авторша статей, эссе и колонок… Книга нужна мне для профессионального роста, а вам станет прекрасной рекомендацией. Если всё пойдёт хорошо, её издадут в твёрдой обложке для продажи во всех регионах Сизии!
– У вас далеко идущие планы! – повёл бровью Олясин. Он казался непроницаемым, но Мария заметила: слова о книге что-то в нём всколыхнули.
– Люблю ставить перед собой достойные цели. Беллетристы-любители – ерунда, настоящий писатель должен быть журналистом. Ладно! Кэррот, как вы думаете, почему я выбрала именно «Воинов Хаоса»? Вы ведь знаете, что не одни такие на свете?
Блондин фыркнул, мотнув головой.
– Да, конечно! Хаос-нейтральных наёмников много, иные из них на слуху не менее нашего, – он отставил посуду и принялся загибать пальцы. – «Жидкий Шёлк» из Азиро, «Раздор» из Нового Бедлама, «Мудрецы с палицами» из Восточья… близко знакомая нам «Одна вторая»… В Тарбагании действует «Бригада Мучеников Пана Кляксы», а у вас тут орудует «Лига Нелегалов»… заказ жирный отбили, мерзавцы… так с чего именно мы?
Журналистка как раз прожевала крутон и откликнулась эхом:
– Да, с чего именно вы?
– Потому что все перечисленные в подмётки нам не годятся! – громыхнул Кэррот, горделиво выпячивая губу. – Как говорят паровые механики: труба пониже, и дым пожиже. Мы стали первыми, а им всем осталось лишь подражать! Конечно, до нас уже были первопроходцы, взять ту же Грязную Четвёрку, но о них и узнали-то, когда их не стало… а мы здесь, весёлые и красивые! Влезли в столько событий. Один Гарстанский Инцидент чего стоит! Да, случайное порождает великое. Несомненно, тебе надо срочно писать о нас книгу, пока не успели другие…
Они помолчали, глядя на улицу сквозь неровные стёклышки оконного переплёта. Снаружи темнело. Жолва отходила ко сну, и всё ярче сияли в густеющих сумерках тёплые огоньки чужих окон. В общих залах корчмы пьяный хор голосил разудалую песню о морском походе, парадоксально завершившемся где-то в горах.
