Текст книги "Сроку давности не подлежит"

Автор книги: Сергей Кузьмин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Лагерь уничтожения в Майданеке

И вот наша армия-освободительница, громя и преследуя врага, вышла за пределы своей страны и начала вместе с Войском Польским освобождение братской, исстрадавшейся Польши. Для гитлеровцев эта страна особая. Во-первых, с нападения на нее началась вторая мировая война. Во-вторых, через Польшу лежал самый прямой и самый короткий путь на Берлин. А фашисты чувствовали, что Советская Армия не остановится в своем победоносном наступлении, пока не покончит с гитлеризмом в его собственном логове. Наконец, поляки – один из самых ненавистных германским фашистам народов. В процессе своей экспансии на Восток германские феодалы, а затем и капиталисты аннексировали самые плодородные, самые богатые, самые лучшие земли своего исторического соседа и в сентябре 1939 года проглотили Польшу целиком, лишив ее даже видимости государственности. В отличие от предшествующих веков, когда германские захватчики занимались онемечиванием поляков, Гитлер поставил задачу уничтожить не только Польское государство, но и польский народ. Речь шла о физическом истреблении его лучшей, наиболее активной части.

Для расследования фашистских злодеяний на польской земле Польский комитет национального освобождения – первое народное правительство Польши – создал специальную комиссию, которая тесно сотрудничала с советской Чрезвычайной государственной комиссией.

Одним из первых совместных расследований, осуществленных польской и советской сторонами в освобожденных районах Польши, было выяснение сущности злодеяний, совершенных гитлеровцами в ныне известном всему миру лагере уничтожения людей близ Майданека (недалеко от Люблина).

Польско-советская комиссия установила, что гитлеровцы создали на территории Польши разветвленную сеть концентрационных лагерей: в Люблине, Демблине, Холме, Собибуре, Бяла-Подляске, Треблинке и в других местах.

В эти лагеря они свозили для уничтожения сотни тысяч людей из Франции, Бельгии, Голландии, Италии, Чехословакии, Югославии, Греции, Дании, Норвегии, СССР, Польши и других стран.

Концентрационный лагерь Майданек, расположенный в двух километрах от Люблина, нацисты назвали «Фернихтугнслагер» – «лагерь уничтожения».

Строительство лагеря гитлеровское правительство начало в 1940 году. Первоначально это был лагерь военнопленных, а с февраля 1943 года существовал уже как концентрационный лагерь, куда свозили и мирное население.

Лагерь включал в себя, не считая построек для складов, мастерских, охраны и т. д., 144 барака. Каждый барак вмещал до 300 человек. Располагались они на полях, разделенных между собой целой системой проволочных ограждений под током высокого напряжения, с караульными вышками, с пулеметами и 200 служебными собаками (овчарками). Одновременно в лагере находилось до 45 тысяч узников.

Лагерь был преднамеренно и продуманно оборудован для массового уничтожения людей. Фашисты соорудили на его территории несколько камер, приспособленных для умерщвления людей газами: синильной кислотой («Циклон») или окисью углерода. Одновременно в камерах умерщвлялись около 2 тысяч человек. Для сжигания трупов гитлеровцы в начале 1942 года построили две печи, а к осени 1943 года – еще новый крематорий с пятью печами. Для того чтобы в печь вмещалось больше трупов, палачи расчленяли их – отрубали конечности. Газовые камеры и крематории работали круглосуточно.

По рассказам моего коллеги Д. И. Кудрявцева, расследовавшего злодеяния фашистов, к моменту приезда туда комиссии лагерь представлял страшное зрелище.

Открытые жерла печей крематориев смотрели на мир своими черными глазницами. Рядом валялись черные, просмоленные разные приспособления для вталкивания в эти жерла трупов и недогоревшие человеческие кости. А дальше на огромной территории лагеря, заросшей пожелтевшим бурьяном и горькой полынью, – невысокие холмики из человеческих костей и черепов, уложенных в костры для сжигания. Тут же кучи компоста из навоза, пепла от сожженных трупов и мелких человеческих костей, – это удобрение для полей и лагерных огородов. Комиссия обнаружила 1350 кубометров этого компоста на территории лагеря.

– На все это, – продолжал Дмитрий Иванович, – без горечи и гнева нельзя было смотреть. Равнодушным никто не оставался. Когда мы проводили расследование, лагерь посещали многие жители Люблина, деревень Десента и Кремнец и других близлежащих сел. Они смотрели на это чудовищное кладбище – обличитель фашистских зверств – со слезами. Мужчины и те плакали.

Режим лагеря оправдывал его название – лагерь смерти. Заключенные влачили голодное существование. Один раз в день кофе из жженой брюквы, два раза суп из травы и от 180 до 270 граммов хлеба, наполовину с древесными опилками или каштановой мукой – обычный рацион заключенного. За малейшую «провинность» лишали и этой скудной пищи на несколько дней, что, по существу, означало голодную смерть.

По словам бывшего заключенного лагеря чеха Томашека, «люди все время голодали, наблюдалось массовое истощение заключенных и смертность от истощения. Заключенные ели падаль, кошек, собак. Большинство заключенных представляло собой или ходячие скелеты, обтянутые кожей, или были неестественно толстыми от отеков и опухания на почве голода».

Особенно тяжелые условия в лагере создавались для военнопленных и интеллигенции.

Бывший заключенный лагеря – капрал польской армии Резник показал: «Я видел, что русских военнопленных почти не кормили, они дошли до крайней степени истощения, опухли и не в состоянии были даже говорить. Они умирали массами».

Тадеуш Будзынь, бывший узник лагеря, сообщил, что «большую группу профессоров, врачей, инженеров и других специалистов в 1200 человек, привезенных из Греции, немцы поставили на непосильную работу по переноске тяжелых камней… Системой голода, изнурительного труда, избиений и убийств вся эта группа греческих ученых была в течение пяти недель истреблена».

Кровавая история этого лагеря начинается с массового расстрела советских военнопленных в ноябре – декабре

1941 года. Из 2 тысяч находившихся там осталось в лагере только 80 человек. Массовое уничтожение советских людей производилось и в дальнейшем. Работавший в лагере по найму Недзялек Ян рассказал:

«Около 5 тысяч русских военнопленных немцы зимой

1942 года уничтожили таким образом: грузовыми автомобилями вывозили из бараков к ямам на бывшей каменоломне и в этих ямах их расстреливали».

Польские военнопленные, захваченные фашистами еще в 1939 году и содержавшиеся в различных лагерях Германии, были в 1940 году собраны в Люблинском лагере на Липовой улице. Оттуда они партиями привозились в Майданек и подвергались той же участи, что и советские военнослужащие, – систематическим истязаниям, убийствам, массовым расстрелам.

Житель деревни Кремпец Драбик Тадеуш был очевидцем того, как однажды эсэсовцы на 88 машинах привезли в Кремпецкий лес людей различных национальностей – детей, женщин, мужчин, отобрали у них вещи и ценности и над заранее выкопанными ямами расстреляли. Весной 1942 года в лагерь привезли 6 тысяч человек, их расстреляли в течение двух дней.

В ноябре 1943 года в лагере расстреляли 18 400 человек. Этот расстрел палачи назвали «Зондербехандлюнг» (специальное мероприятие). Они доложили в Берлин: «Разница между количеством содержащихся в лагере заключенных утром и вечером возникла в результате специального уничтожения 18 тысяч человек».

Гитлеровцы не щадили и детей. Так, во второй половине мая 1943 года эсэсовцы привезли в Кремпецкий лес две платформы и грузовой автомобиль трупов только одних польских детей. Они были совсем голые. В лесу их сложили в штабеля и сожгли.

Свидетель Атрохов заявил комиссии, что видел, как «ребенка отняли у матери от груди и на ее глазах убили о стену барака». Другой свидетель, Эдвард Баран, сообщил: «Я видел лично, как у матерей брали маленьких детей и на их глазах убивали».

Чтобы заглушить крики жертв, задыхавшихся в газовых камерах, расстреливаемых и истязуемых, гитлеровцы на территории лагеря поставили мощные динамики, из которых с грохотом рвалась бравурная музыка.

Перечень надругательств, истязаний и расстрелов в этом лагере, вскрытых комиссией, можно продолжать и дальше. Но думается, что и приведенного достаточно, чтобы увидеть масштабы страшных по изуверству злодеяний фашистов.

То, что происходило в Майданеке, не было секретом ни для местного населения, ни для находившихся в Люблине военнослужащих германской армии. Однако последние помалкивали, то ли опасаясь перечить всесильным эсэсовцам, то ли соглашаясь с их действиями. И лишь после того, как некоторые из них были взяты в плен Советской Армией и Войском Польским, они заговорили, надеясь запоздалым осуждением гитлеризма доказать свою «непричастность» к фашистским злодеяниям. Даже бывший военный комендант города Люблина генерал-лейтенант германской армии Гильмар Мозер вынужден был признать, что зимой 1943–1944 годов в Майданеке было уничтожено большое количество заключенных, в том числе женщин и детей. По его словам, число убитых достигло сотен тысяч человек. Несчастные частично были расстреляны, частично умерщвлены газами.

«Мне неоднократно рассказывали, – сказал Мозер, – что обреченных людей в „лагере уничтожения“ заставляли выполнять чрезвычайно тяжелые работы, превосходящие их силы, и подгоняли их при этом побоями. С возмущением я узнал, что заключенных в лагере перед тем, как уничтожить, пытали и мучили.

Весной этого года было вновь выкопано бесчисленное количество трупов и сожжено в специально сооруженных печах, видимо, чтобы замести следы преступлений, совершенных по приказу Гитлера.

Массивные печи были построены из кирпича и железа и представляли собой крематорий с большой пропускной способностью. Запах трупов проникал часто в город, по крайней мере в восточную часть его, поэтому даже менее информированным лицам было ясно, что творится на этом страшном месте…

Подтверждением того, что деятельность „лагеря уничтожения“ направлялась гитлеровским правительством, может служить факт посещения лагеря самим Гиммлером, который приезжал в Люблин летом 1943 года».

Гитлеровцы присваивали с целью обогащения ценности и имущество умерщвленных жертв лагеря, и этот грабеж возвели в систему.

Военнопленный эсэсовец ротенфюрер Фогель на пленарном заседании комиссии заявил:

«Я был заместителем начальника вещевого склада лагеря на Майданеке. Одежда и обувь истребляемых заключенных здесь сортировалась, и все, что было лучшего, отправлялось в Германию. Я лично только в этом, 1944 году отправил в Германию свыше 18 вагонов одежды и обуви… в адрес „Плетцензее – Берлин, Штрафант Штальт“».

Комиссия обнаружила на складах, лагеря более 820 тысяч пар детской, женской и мужской обуви, а в Люблине, на улице Шопена-,—большое количество;; белья и всевозможных предметов личного обихода, множество детских игрушек и даже сосок. Склад; был забит чемоданами с наклейками разных стран. Здесь вещи убитых в лагере людей сортировались и подготовлялись к отправке в Германию.

Военнопленный оберштурмфюрер СС Тернес – бывший финансовый ревизор лагеря – показал: «Мне лично известно, что деньги и ценности, которые отбирались у заключенных, отправлялись в Берлин… Все это, по существу, награбленное добро составляло статью дохода немецкого государства. Много денег и ценностей, которые были отобраны у заключенных, совсем не приходовались, так как они разворовывались теми немцами, которые все это отбирали».

За четырехлетнее существование лагеря гитлеровские палачи, по прямому приказу своего преступного правительства, истребили путем массовых расстрелов, умерщвления в газовых камерах 360 тысяч человек – советских военнопленных, военнослужащих бывшей польской армии, мирных граждан различных национальностей: поляков, французов, итальянцев, бельгийцев, голландцев, чехов, сербов, греков, хорватов и большую массу евреев. А всего через лагерь прошло около 1,5 миллиона заключенных. Мало кто из них дожил до наших дней. Но их страдания – в памяти у народов.

Майданек был первый гигантский лагерь уничтожения, о котором узнали советские люди. Тогда казалось, что вряд ли еще какое-либо более изощренное преступление может совершить гитлеровский рейх. Слово «Майданек» для народов Европы стало синонимом кошмара, который возникает в горячечном бреду. Но наступление нашей армии дальше на Запад, освобождение от оккупантов новых территорий позволило узнать миру о еще более страшных преступлениях, совершенных нацистами на многострадальной земле Европы.

Трагедия Освенцима

Еще до освобождения Советской Армией польской Верхней Силезии в Чрезвычайную государственную комиссию поступали многочисленные сведения о существовании в районе Освенцима огромного лагеря, созданного гитлеровским правительством для уничтожения жителей порабощенных стран Европы.

И после того как 27 января 1945 года войска 59-й армии под командованием генерал-лейтенанта И. Т. Коровникова и 60-й армии под командованием генерал-полковника П. А. Курочкина очистили этот город от фашистов, Чрезвычайная государственная комиссия приняла решение расследовать злодеяния фашистов в Освенцимском лагере смерти. Для организации этой работы в феврале 1945 года в Освенцим выехал Д. И. Кудрявцев и несколькими днями позже я.

Освенцим… Воспоминания об этом комбинате смерти в памяти моей навсегда останутся страшным кошмаром. Иначе я не могу определить свое отношение к этому «чудовищу», пожиравшему человеческие жизни по заранее обдуманной, разработанной и внедренной технологии, если это мирное понятие, данное обществу прогрессом человеческого разума, применимо к деяниям фашистов на освенцимской земле.

В прошлом Освенцим – это небольшой провинциальный польский городок, находящийся в 50 километрах от Кракова. До войны в нем проживало около 12 тысяч жителей. Окраины его охватывают две реки – Висла и Сола.

До Кракова я ехал поездом со всеми приятными и неприятными дорожными впечатлениями. Приятными – потому, что дорога шла по освобожденной от фашистских захватчиков территории России, Украины и Польши. Но за окнами вагона проносились истерзанная войной земля, развалины строений, пепелища людского жилья. Жизнь возрождалась, но сколько еще встречалось на нашем пути голодных, оборванных, искалеченных людей. А война еще продолжалась. И каждый день гибли десятки тысяч человек.

От Кракова до лагеря Освенцим добирался по шоссе. И что бросалось в глаза, когда проезжал по этим местам? Болотистая сырая почва, грязь. Обилие болот, сырость, малярийная местность, плохие климатические условия сыграли немаловажную роль в выборе гитлеровскими палачами этой территории для основания лагеря.

В течение февраля и марта 1945 года благодаря большой помощи со стороны работников прокуратуры 1-го Украинского фронта, начальника Политуправления фронта генерал-майора Ф. В. Яшечкина, специалистов судебно-медицинской и технической комиссий мы смогли провести тщательное расследование преступлений гитлеровцев и представить в Чрезвычайную государственную комиссию полную документацию, раскрывавшую тайны Освенцима.

По роду работы в Чрезвычайной государственной комиссии Д. И. Кудрявцеву и мне приходилось бывать во многих лагерях смерти на территории СССР и Польши, но ничего подобного мы еще не встречали ни по масштабу, ни но степени изуверства. Почти на 500 гектарах расползлось по земле это чудовище – завод по умерщвлению людей.

Думаю, что читателю будет полезно напомнить некоторые подробности возникновения этого лагеря, вошедшего теперь в историю как лагерь Аушвиц – Биркенау (по онемеченным названиям Освенцима и соседней с ним деревеньки Бжезинки).

Освенцимский лагерь был построен в мае 1940 года по приказу рейхсфюрера СС Гиммлера. Вначале он был рассчитан на 10 тысяч узников, но в марте 1941 года Гиммлер, производя личное инспектирование лагеря, приказал расширить его, с тем чтобы он вмещал не менее 30 тысяч человек.

Но и этого было мало фашистам, поставившим перед собой задачу уничтожения целых народов. По мере расширения захваченной территории и ужесточения оккупационного режима комбинат смерти в Освенциме постоянно разрастался. Строительство второго лагеря началось в трех километрах от Освенцима, в болотистых окрестностях деревни Бжезинки. Рассчитывался лагерь первоначально на содержание 100 тысяч заключенных, потом – 200 тысяч узников. В ходе строительства он включал все новые и новые территории и образовал в конце концов целую систему лагерей: Аушвиц, Биркенау, Моновице, Голешау, Явишовиц, Нейдахс, Блехамер и другие. Самые крупные из них – Аушвиц и Биркенау – были расположены на территории в 467,5 гектара и имели свыше 620 жилых бараков, и служебных помещений… В лагерях Освенцима содержалось постоянно от 180 до 250 тысяч заключенных… Там были граждане разных стран: американцы, англичане, австрийцы, бельгийцы, югославы, норвежцы, французы, испанцы, голландцы, румыны, русские, поляки, немцы, венгры, евреи и другие. Все лагеря были обведены глубокими рвами и оцеплены густой сетью колючей проволоки, через которую пропускался ток высокого напряжения. Эта проволока, как паучья сеть, расползалась на многие километры, захватывая ежедневно все новые и новые жертвы.

В 1941 году в лагере Аушвиц был выстроен для сжигания трупов замученных узников первый крематорий с тремя печами и так называемой «баней особого назначения», а по существу, газовой камерой для удушения людей. Летом 1942 года рейхсфюрер СС Гиммлер произвел инспекторский осмотр Освенцимского лагеря и распорядился, расширив его до гигантских размеров, технически усовершенствовать. За строительство новых мощных крематориев взялась немецкая фирма «Тойф и сыновья», которая построила 4 мощных крематория с 12 печами, с 46 ретортами. В каждую реторту можно было поместить от 3 до 5 трупов, процесс сжигания которых продолжался 20–30 минут.

Техническая экспертная комиссия установила, что пропускная способность крематориев по сжиганию трупов в один месяц составляла 279 тысяч. При крематориях были построены газовые камеры для умерщвления жертв. Двери камер герметически закрывались, и людей, находившихся в них, травили специальным газом – «Циклоном». Смерть наступала через 3–5 минут. Каждый день здесь умирали мученической смертью тысячи людей…

По мере нарастания ударов, наносимых советскими войсками по гитлеровской военной машине, гитлеровцы все больше начинали понимать, что их человеконенавистническая деятельность подходит к концу. И они старались любой ценой уничтожить следы своих преступлений.

Уже в сентябре 1944 года началась эвакуация Освенцимского лагеря. Вначале заключенных вывозили железнодорожным транспортом в другие концлагеря. Потом тех, кого не успели эвакуировать по железной дороге, гнали пешком на запад. Несколько десятков тысяч измученных, едва державшихся на ногах людей в январе 1945 года покинули лагерь. Это был настоящий марш смерти. Слабых, утративших способность идти с достаточной скоростью эсэсовцы безжалостно пристреливали.

В лагере остались только больные и те, кто из-за слабости уже не мог передвигаться, а также часть больничного персонала из заключенных. Все они подлежали уничтожению. В это время гитлеровцы уже жгли все. Горели огромные костры документов администрации лагеря, поджигались склады, уничтожалось лагерное оборудование и бараки.

20 января 1945 года были взорваны железобетонные крематории № 2 и 3. Эсэсовцы из автоматов убивали больных, лежащих на больничных койках. В ночь на 27 января мощный взрыв уничтожил последний крематорий.

Это был финал преступной гитлеровской деятельности в Освенциме, последний акт страшной освенцимской трагедии.

Концлагерь Аушвиц-Биркенау перестал существовать.

К моменту начала работы нашей комиссии здесь остались только следы одного из самых страшных преступлений в истории человечества. Мы увидели несколько бараков заключенных, развалины крематориев и газовых камер, ряды колючей проволоки, сторожевые вышки. Но мы уже знали, что пришли на крупнейшее в мире кладбище, всю поверхность которого покрыл пепел зверски уничтоженных и сожженных людей. Я смотрел на горы кирпича и камня – остатки разрушенных крематориев. Все они были просмолены до черноты дымом от сгоревших людских тел. Сколько же прекрасных, неповторимых жизней закончилось здесь. Сколько ужаса, людского горя, нечеловеческих мук и страданий вобрали в себя эти камни, хилые березы, болотистая земля.

Это жуткое, безмолвное кладбище и сейчас передо мною. Но скажу честно, гораздо больше, чем скорбь и жалость, мое сердце тогда переполняло жгучее чувство ненависти к фашистам. И в сознании невольно возникал лозунг тех последних военных месяцев: «Добьем фашистского зверя в его собственной берлоге!» Сохранить все виденное здесь в памяти народов, облечь свидетельства живых и мертвых узников в строгую форму неоспоримых юридических документов, способных стать важнейшей частью обвинительного материала на недалеком уже суде над фашизмом, – в этом я видел смысл своей деятельности по расследованию преступлений гитлеровцев в Освенциме.

Работать нашей комиссии было очень нелегко. Каждый день приносил все новые и новые подробности гитлеровского изуверства. А сколько душевных сил нужно было иметь, чтобы внешне спокойно и обстоятельно беседовать с оставшимися в живых узниками – главными свидетелями обвинения на предстоящем судебном процессе над фашистскими преступниками. И до этого мне не раз приходилось беседовать с жертвами гитлеровских концлагерей. Но привыкнуть к виду людей, вернувшихся к жизни буквально с того света, я так и не смог.

Способность к состраданию – это, пожалуй, самая человеческая из всех человеческих черт. На страдания обрекают людей другие: люди, звери, обстоятельства. А сострадание может родиться только в собственном сердце. Во имя его человек переступает через собственное страдание, показывает чудеса героизма и самопожертвования.

Читатель этой книги, разумеется, поймет, что подобные мысли возникли у меня гораздо позже, а тогда, в холодные мартовские дни, во время бесед со спасенными людьми, сердце мое переполняло безграничное сострадание к ним, ступившим уже одной ногой за край жизни. Многие из дававших свидетельские показания не дождались победы, еще меньше дожили до Нюрнбергского процесса. Но мы всегда благодарны им потому, что человечество узнало всю страшную правду об ужасах фашистского террора прежде всего из их свидетельств, которые они давали, несмотря на очень тяжелое, почти катастрофическое физическое и моральное состояние.

В феврале 1945 года в лагере Биркенау мы застали живыми не более 10 тысяч заключенных. Изможденные, шатающиеся люди-скелеты, искалеченные пытками, с глазами, в которых не исчез еще ужас пережитого. Среди заключенных – дети. Они напоминали стайку подбитых птиц. Это впечатление усиливалось их одеждой. Рукава не по росту надетых полосатых грязных, затасканных лагерных курток свисали с маленьких плеч и создавали впечатление подстреленных крыльев. В глазах – испуг. Ни улыбок, ни озорного любопытного взгляда. Маленькие старички.

Перед эвакуацией лагеря гитлеровцы сожгли 20 из 35 бараков-складов. В неуничтоженных бараках после освобождения было найдено около 350 тысяч комплектов мужской одежды, свыше 800 тысяч комплектов женской одежды, 5 с половиной тысяч пар женской обуви, 38 тысяч пар мужской обуви, много детской одежды, около 14 тысяч ковров, неисчислимое количество зубных щеток, кисточек для бритья, очков, различных инструментов и другого имущества, отнятого гитлеровцами у своих жертв.

Мы обнаружили целые склады чемоданов с наклейками всех стран Европы, горы искусственных челюстей, зубных протезов; подушек; огромное количество вещей домашнего обихода, детских игрушек и тонны женских волос. Сколько же награбленного имущества было отправлено в Германию за время существования лагеря? И сколько его было уничтожено на сожженных складах?

Сотни и тысячи транспортов отправили из Освенцима в Германию палачи с комплектами одежды, белья, с ювелирными изделиями и золотом, с предметами первой необходимости, с детскими колясками и даже с протезами инвалидов. Это было организованное в государственном масштабе мародерство – преступление, всегда осуждавшееся человечеством как одно из самых низких и подлых.

Как был обнаружен склад женских волос, расскажу подробнее. Случилось это 8 марта 1945 года, то есть в Международный женский день. Решили мы с Дмитрием Ивановичем Кудрявцевым к концу этого дня пойти немного «подышать воздухом», так как работали, не замечая суток, да и погода выдалась в этот день на редкость теплая, мягкая, такая, которая манит на улицу после трудного рабочего дня. Идем вдоль лагеря, обстановка вокруг тягостная, и каждый думает свою думу. Но все же сегодня 8 марта, или, как попросту у нас принято говорить, женский день. В этот день особенно остро охватывает тебя чувство глубокого уважения, почтения, какого-то благоговения и великой любви к женщине – бескорыстной дарительнице жизни человеческой.

Вот впереди блеснула водная гладь речки, отразился в ней разноцветьем закат. А что там темнеет на берегу? Подходим ближе. Огромный сарай, двери настежь и вывалившиеся наружу какие-то пакеты. Перелазим через них в сарай. Он забит тюками доверху. Глаза, привыкнув к темноте сарая, начинают различать предметы. Но что это? Из разорванного пакета вывалилась груда волос, еще и еще, а вот лежит великолепная женская коса. Русая, тугая, почти метровой длины. Сердце тревожно застучало. Что же дальше? Неужели?! Зреет страшная догадка.

Еще несколько разорванных пакетов, груда волос и поверх нее тоненькая детская косичка с бантиком на конце. Что это – быль или небыль? Сон или явь?.. Да, это быль и это явь. Мы попали на склад женских волос, снятых гитлеровцами с голов своих жертв перед их умерщвлением. Волосы были упакованы в особые пакеты с обозначением веса и подготовлены к отправке в Германию. Их оказалось 7 тысяч килограммов. Экспертная комиссия установила, что срезаны они были у 140 тысяч женщин.

Перед каждым из нас невольно встал вопрос – для чего фашистам такое количество человеческих волос? Почему они так тщательно упакованы? И только позже, когда была обнаружена секретная директива Управления СС по использованию женских волос, стало ясно – их гитлеровское правительство предназначало для промышленного производства. Текст этой директивы привожу с небольшими сокращениями (опущены второстепенные детали, не имеющие отношения к главному содержанию документа):

«Секретно

г. Ораниенбург, 6 августа 1942 г.

Главное административно-хозяйственное управление СС

Касается: использования срезанных волос. Комендантам концлагерей Арб., Ау., Бу., Да., Фло., Гр., Ро., Маут./Гу., На., Ни., Ной., Рав., Сакс., Штутг., Мор., СС – спецлагерь Хинценрт (Здесь даны сокращенные названия лагерей (Ау. – Аушвиц, Освенцим). – А в т.).

Начальник Главного административно-хозяйственного управления СС на основании представленного ему доклада приказал, чтобы все срезанные человеческие волосы, добытые в концлагерях, были соответствующим образом использованы.

Человеческие волосы перерабатываются в промышленный войлок и пряжу. Из расчесанных и срезанных женских волос вырабатываются для команд подводных лодок ступни чулок из волосяной пряжи и для служащих имперских железных дорог чулки из волосяного войлока.

Поэтому приказываю, чтобы волосы заключенных женщин после произведенной дезинфекции были сохранены. Стриженые волосы мужчин-заключенных должны использоваться начиная с 20 ммдлины.

Предусматривается использование волос, добытых во всех лагерях, путем учреждения особой производственной установки в одном из концлагерей. Более точное указание по сдаче собранных волос будет дано особо. О количестве ежемесячно собранных волос (женские волосы отдельно от мужских) должны сообщаться сюда сведения 5-го числа каждого месяца, начиная с 5 сентября 1942 года.

Глюкс, бригаденфюрер СC и генерал-майор войск СС».

В процессе следствия мы установили, что ежедневно в Освенцим прибывало от 3 до 5 железнодорожных эшелонов, содержащих по 1500–3000 человек в каждом. Обреченных привозили из всех стран Европы: Польши, Венгрии, Франции, Чехословакии, СССР, Голландии, Югославии, Италии, Греции, Румынии, Бельгии и других. Из каждого эшелона фашисты отбирали по 200–500 физически здоровых и наиболее трудоспособных людей для работы в лагерях, а остальных сразу же направляли прямо в газовые камеры и крематории лагерей Аушвиц и Биркенау.

Возрастающее с каждым месяцем число узников Освенцима натолкнуло гитлеровцев на мысль использовать эту бесплатную рабочую силу на предприятиях оборонной промышленности. В непосредственной близости от лагеря фирма Крупп построила свое предприятие «Унион», а немного дальше, в Моновицах, появился завод синтетического бензина «Буна» фирмы ИГ Фарбениндустри. В 1943–1944 годах было создано 39 филиалов освенцимского лагеря, в которых находились заключенные, использовавшиеся на различных предприятиях, на работе в местных шахтах, в сельском хозяйстве.

Расследованием установлено, что в Освенциме постоянно содержалось около 200 тысяч узников для эксплуатации на самых изнурительных работах. Эти люди доводились до крайнего истощения, после чего как негодные истреблялись. Каждую неделю немецкие врачи производили среди заключенных отбор («селекцию»), в результате которого всех больных и потерявших трудоспособность умерщвляли в газовых камерах. Вместо них состав заключенных вновь пополнялся отобранными из приходящих эшелонов. Это была организованная, продуманная система, страшный конвейер смерти: одни умерщвлялись, другие ставились на их место, издевательствами и беспощадной эксплуатацией доводились до истощения и болезней и в свою очередь направлялись в газовые камеры.

Судебно-медицинская комиссия, освидетельствовав 2819 спасенных Советской Армией узников Освенцима, установила, что 2189 человек, или 91 процент, крайне истощены, 223 человека больны туберкулезом легких. Экспертизой также установлено, что фашисты подвергали заключенных жестоким истязаниям, в результате которых у обследованных людей обнаружены переломы ребер, конечностей, позвонков, костей лица, различные ранения, обморожении кистей и стоп. Очень многие из освобожденных страдали тяжелыми нервно-психическими расстройствами. Судебно-медицинской комиссией произведено вскрытие 536 трупов заключенных, найденных в разных местах на территории лагеря. Установлено, что в 474 случаях (88,3%) смерть последовала от истощения.

Гитлеровцы истребили в Освенцимском лагере сотни тысяч детей. Как правило, прибывших в эшелонах детей гитлеровские изверги сразу же направляли в газовые камеры и там уничтожали.