Текст книги "Сроку давности не подлежит"

Автор книги: Сергей Кузьмин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Документы рассказали, как фашистские главари с полным хладнокровием, методично в глубокой тайне планировали присоединение чужих территорий. План захвата Австрии они именовали план «Отто», захвата Чехословакии – план «Грюн», нападение па Польшу – план «Вейс», оккупацию Норвегии и Дании – план «Везерюбунг», завоевание Греции и Югославии – план «Марита», нападение на Советский Союз – план «Барбаросса».

Фашистам понадобилось прозвище германского императора XII века Фридриха («барбаросса» означает в переводе на русский язык «рыжая борода») как кодовое название самой разбойничьей агрессии нацистов против Советского Союза. Не только документы, предъявленные суду, раскрыли «кухню» подготовки этого преступного плана. Много важных деталей сообщили и его авторы – Кейтель и Йодль, сидевшие па скамье подсудимых в Нюрнберге. Их показания на суде, конечно, были даны не по доброй воле, а под тяжестью неопровержимых материалов, которыми располагал Международный трибунал, и в надежде на снисхождение.

По словам Кейтеля, совещания военного командования до вопросу о нападении иа СССР проводились все лето 1940 года. Это подтвердил Иодль, сказав па допросе, что планы нападения на СССР конкретно были разработаны в ноябре – декабре 1940 года и в тот период времени он дал соответствующие первые директивы армии, морскому флоту и авиации. 18 декабря 1940 года Гитлер подписал подготовленную генеральным штабом сухопутных войск директиву о плане войны против СССР под названием «Барбаросса». Эта директива, предназначенная только для высших руководителей германской армии, содержала тщательно разработанную программу внезапного нападения на СССР. В ней сказано: «Немецкие вооруженные силы должны быть готовы к тому, чтобы еще до окончания войны с Англией победить путем быстротечной военной операции Советскую Россию (вариант „Барбаросса“). Для этого армия должна будет использовать все состоящие в ее распоряжении соединения с тем лишь ограничением, что оккупированные области должны быть защищены от всяких неожиданностей». В директиве подчеркивалось, что «особое внимание следует обратить на то, чтобы не было разгадано намерение произвести нападение» (Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками. Сборник материалов. В 7-ми т. М., 1958, т. 2, с. 559, (Далее – Нюрнбергский процесс.)).

В действительности, как теперь установлено исторической наукой, планирование войны против СССР интенсивно развернулось летом 1940 года, а осенью оно уже было завершено.

Одним из авторов и активных исполнителей плана «Барбаросса» был будущий фельдмаршал гитлеровской армии Паулюс, командовавший впоследствии немецкими войсками под Сталинградом. Поэтому, когда на заседании трибунала помощник Главного обвинителя от СССР в числе представленных документов по разделу «Агрессия против СССР» зачитал заявление бывшего фельдмаршала Паулюса Советскому правительству, то началась необычайно энергичная переписка подсудимых с их защитой. Они знали, что такой свидетель до тонкостей знал намерения гитлеровской верхушки в отношении СССР и других стран.

В заявлении Паулюса Советскому правительству от 9 января 1946 года, оглашенном на процессе, излагался материал, убедительно доказывающий виновность подсудимых в преднамеренном развязывании войны.

«С 3 сентября 1940 г. до 18 января 1942 г., – писал Паулюс, – я занимал должность оберквартирмейстера в генеральном штабе сухопутных сил. В мои задачи входило замещать начальника генерального штаба и выполнять его особые задания. Лишь осенью 1941 года я стал руководить отделами генерального штаба. Из них мне были подчинены отдел обучения и организационный отдел.

В указанный период времени начальником генерального штаба сухопутных сил был генерал-полковник Гальдер.

При моем поступлении на службу в ОКХ (ОКХ – главное командование сухопутных войск.) 3 сентября 1940 г. я, среди прочих планировок, застал там еще не законченный предварительный оперативный план нападения па Советский Союз, известный под условным обозначением „Барбаросса“».

По замыслу ОКВ (ОКВ – главное командование вермахта.) задачей наступления было: сначала – захват Москвы, Ленинграда и Украины, в дальнейшем – Северного Кавказа с его нефтяными источниками. Конечной целью предусматривалось достижение германскими войсками приблизительно линии Астрахань – Архангельск. Предполагалось, что это будет означать окончательное поражение СССР и создаст условия для расчленения страны и превращения ее в колонию.

Поставленная цель, отмечал Паулюс, уже сама по себе характеризует этот план как подготовку чистейшей агрессии; это явствует также из того, что оборонительные мероприятия им не предусматривались вовсе. Тем самым развенчивались лживые утверждения о якобы превентивной войне Германии против СССР, которые аналогично оголтелой геббельсовской пропаганде распространяют некоторые современные фальсификаторы истории.

Заблаговременно началась также подготовка будущих партнеров по агрессии, прежде всего Румынии (с сентября 1940 г.), Финляндии (с февраля 1941 г.), а затем и хортистской Венгрии.

Начатая в августе 1940 года разработка предварительного варианта плана «Барбаросса» закончилась проведением двух военных игр под руководством Паулюса в главной квартире ОКХ в Цоссене. На них присутствовал генерал-полковник Гальдер, начальник оперативного отдела генерального штаба полковник Хойзингер (впоследствии крупный натовский генерал) и штабные старшие офицеры из ОКХ.

Директивой ОКБ от 18 декабря 1940 года начало наступления на СССР было намечено приблизительно на середину мая 1941 года. Дальнейшую разработку плана принял на себя начальник оперативного отдела полковник Хойзингер, непосредственно подчинявшийся начальнику генерального штаба Гальдеру.

3 февраля 1941 года в Берхтесгадене по докладу главнокомандующего сухопутными войсками Браухича Гитлер в присутствии Кейтеля и Йодля утвердил первую директиву по стратегическому развертыванию сил против СССР. Еще до этого Йодль заявил: «Через три недели после нашего наступления этот карточный домик развалится». Теперь он сидел вместе с другими военными преступниками на скамье подсудимых, готовясь к расплате за все содеянное им в интересах утверждения фашистского диктата над всем миром.

Нападение гитлеровцев на Югославию обусловило изменение директивы о начале осуществления плана «Барбаросса», так как для наступления на СССР из Румынии пе хватало войск, которые были брошены на Югославию. После завершения кампании в имперской канцелярии 6 июня 1941 года состоялось последнее, решающее совещание. Главнокомандующие сухопутных войск, флота и авиации доложили Гитлеру, Кейтелю и Йодлю о конкретных задачах, намеченных при осуществлении немецкого вторжения в Советскую Россию.

«Со дня 22 июня 1941 г., – продолжал Паулюс, – нами был взят курс на уничтожение и опустошение Советской страны.

В Сталинграде на Волге этот курс достиг своего апогея…

Сталинград превратился в зону истребления для находящегося там русского гражданского населения…

Как оставшийся в живых под Сталинградом, я считаю себя обязанным дать удовлетворение русскому народу».

Ознакомившись с содержанием заявления Паулюса, участники процесса тем не менее с нетерпением ожидали появления в зале в качестве свидетеля одного из самых крупных генералов гитлеровского вермахта. Событие, безусловно, незаурядное. Всем интересно, каков Паулюс, что он будет говорить, почему согласился выступить против недавних своих единомышленников. И вот лорд Лоренс просит ввести в зал свидетеля Паулюса. С напряжением смотрим на дверь. Дверь отворяется, входит высокий, спортивного склада человек в темном штатском костюме, неторопливыми, но четкими шагами подходит к свидетельскому пульту, стоя дает клятву говорить правду, затем садится.

Адвокаты подсудимых, пытаясь дискредитировать Паулюса, забросали его провокационными вопросами: «Были ли вы преподавателем военной академии в Москве?», «Занимали ли вы какую-нибудь должность в Москве?», «Был ли во время вашего плена у вас случай каким-нибудь образом предоставить в распоряжение советских властей ваши военные знания и опыт?» и т. д.

Паулюс ответил, что преподавателем в академии в Москве не был, никаких должностей не занимал.

В заключение допроса, производимого Главным обвинителем от СССР Р. А. Руденко, Паулюс сказал, что нацисты хотели осуществить «завоевание с целью колонизации русских территорий, эксплуатация и ресурсы которых должны были дать возможность завершить войну на Западе с той целью, чтобы окончательно установить господство Германии в Европе».

Мы понимали, что Паулюс, как профессиональный военный, осветил прежде всего военные аспекты подготовки агрессии. Но у гитлеровцев были не только завоевательные цели. Они руководствовались в первую очередь стремлением уничтожить коммунизм, покончить не только с революционными, но и с прогрессивными демократическими традициями в захваченных странах, обескровить, ликвидировать или поработить целые народы, превратить очищенные от местного населения районы в жизненное пространство для расселения германцев.

В беседе с Раушнингом, бывшим нацистским президентом данцигского сената, Гитлер говорил о целях фашистской агрессии: «Мы будем менять фронты, и не только военные. Но мы прежде всего должны придерживаться концепции, что наш смертельный враг – большевизм».

На совещании руководящей верхушки Германии 30 марта 1941 года Гитлер так определил цели завоевательской политики па Востоке: «Наши задачи в России – разбить вооруженные силы, уничтожить государство… Если мы не будем так смотреть, то, хотя мы и разобьем врага, через 30 лет снова возникнет коммунистическая опасность». В мае 1941 года гитлеровское правительство утвердило директиву «Об особой подсудности в районе „Барбаросса“ и об особых мероприятиях войск», в которой говорилось о необходимости быть безжалостным к гражданскому населению, расстреливать без суда и следствия всех оказывающих сопротивление. Политические работники, попавшие в плен, подлежали немедленному уничтожению. «В тыл не эвакуируются», – говорилось об этом в другой гитлеровской директиве, разработанной тогда же.

Мне помнится, как на одном из заседаний Международного трибунала после длительных и обоснованных речей обвинителей в качестве вещественного доказательства суду была предъявлена карта. Огромное белое полотнище показывало расположение концентрационных лагерей па территории оккупированной Европы. Польшу, Францию, Чехословакию, Австрию, не говоря уже о Белоруссии, Украине, Прибалтике и самой Германии, усеяли квадратиками, треугольниками, большими и малыми кружками, обозначавшими концентрационные лагеря, лагеря для военнопленных и их филиалы. Паучьими гнездами оплели они территории этих стран. Фашисты использовали их для проведения политики геноцида целых народов. Они думали уничтожить евреев и цыган, большинство славян, значительную часть остальных народов СССР и других стран.

Имперский министр по делам восточных оккупированных территорий Розенберг, также сидевший на скамье подсудимых в Нюрнберге, уже видел «германское пространство» до Урала. Но, чтобы «разместиться» поудобнее и покрепче на завоеванных землях, надо «стереть в порошок» их коренных обитателей.

Это, коротко, о намеченных мероприятиях нацистов по плану «Ост». Суть их – в политике геноцида, осуществляемой империалистами в разных районах земли. Источник этой политики – расовая ненависть, стремление к захватам, установлению господства так называемых «высших» рас и истреблению «низших» рас.

Подлинный генеральный план «Ост» суду в Нюрнберге предъявлен не был. На судебных заседаниях рассматривался другой документ, раскрывавший цели и задачи этого плана, а также конкретные мероприятия по их достижению. Он назывался «Замечания и предложения по генеральному плану „Ост“». Составил его Э. Ветцель – начальник отдела колонизации 1-го главного политического управления министерства по делам оккупированных областей.

В этом документе излагались планы частичного онемечивания и уничтожения народов Восточной Европы, что рассматривалось гитлеровцами как важное условие на пути к установлению мирового господства фашистской Германии.

Планом «Ост» предусматривалось после окончания войны выселить около 31 миллиона человек с территории Польши и западной части Советского Союза (80–85 процентов польского населения, 65 процентов населения Западной Украины, 75 процентов населения Белоруссии, значительную часть населения Латвии, Литвы и Эстонии) (См.: Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками. Сборник материалов. В 3-х т. М., 1966, т. 3, с. 132. (Далее – Нюрнбергский процесс.)).

Однако Ветцель приходит к выводу, что такое число слишком занижено. В связи с этим министерство Розенберга повысило его до 46–51 миллиона человек. Десятки миллионов людей, согнанных со своих земель, намечалось поселить в Западной Сибири, на Северном Кавказе, в Южной Америке.

По вопросу об обращении с русским населением восточное министерство разъясняло, что «речь идет не только о разгроме государства с центром в Москве… Дело заключается скорее всего в том, чтобы разгромить русских как народ, разобщить их». Для этого предусматривалось «разделение территории, населяемой русскими, на различные политические районы с собственными органами управления, чтобы обеспечить в каждом из них обособленное национальное развитие» (См.: Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками. Сборник материалов. В 3-х т. М., 1966, т. 3, с. 143.). Далее определялось, что на территории России необходимо уничтожить интеллигенцию, как носителя культуры народа, его научных и технических знаний, низвести культуру народа до самого низкого уровня, резко снизить численность населения, искусственно сокращать рождаемость и не вести борьбы со смертностью детей, осуществить не менее бесчеловечные мероприятия в области здравоохранения, налоговой политики, в вопросах заработной платы и социальных мер. Цель этой политики характеризовалась так: «…важно ослабить русский народ в такой степени, чтобы он был не в состоянии помешать нам установить немецкое господство в Европе» (Нюрнбергский процесс. В 3-х т., т. 3, с. 146.).

В плане «Ост» предусматривалось, что в перспективе необходимо «или полное уничтожение русского народа, или онемечивание той его части, которая имеет явные признаки нордической расы». Гитлер говорил: «Мы обязаны истреблять население – это входит в нашу миссию охраны германского населения… Я имею право уничтожать людей низшей расы, которые размножаются, как черви».

По генеральному плану «Ост» предусматривалось онемечить около половины чехов, а остальных постепенно удалить с территории бывшей Чехословакии. «Следует подумать о том, – говорилось в документах, – чтобы переселить этих чехов в Сибирь, где они растворятся среди сибиряков и тем самым будут способствовать дальнейшему отдалению сибиряков от русского народа…» (Нюрнбергский процесс. В 3-х т., т. 3, с. 146.).

Еще более ужасная участь ожидала в фашистской Европе Польшу. После захвата ее гитлеровскими войсками большая часть польской территории была включена в состав фашистской Германии. Было создано генерал-губернаторство во главе с гитлеровским сатрапом и палачом Гансом Франком, облеченным неограниченной властью. Эта «власть» ему была вручена 12 октября, а за девять дней до этого, 3 октября 1939 года, Франк заявил, что отныне «Польша должна рассматриваться как колония, поляки будут рабами великой Германской мировой империи» (Нюрнбергский процесс. В 7-ми т. М., 1961, т. 7, с. 456.).

Причем если в период войны поляки должны были служить гитлеровцам дешевыми рабами, то после войны в случае победы фашистской Германии польский народ ожидала полная ликвидация.

На совещании руководителей германского сельского хозяйства 12 января 1944 года Франк цинично говорил: «…если бы мы выиграли войну, тогда, по моему мнению, поляков и украинцев и все то, что околачивается вокруг, можно превратить в фарш».

Здесь я сошлюсь на документ редчайшего цинизма и вероломства – дневник Ганса Франка, обнаруженный в мае 1945 года в его доме в Баварии. Дневник составляет 36 томов и содержит протоколы заседаний Управления генерал-губернаторства, собраний организации национал-социалистской партии этого Управления, а также личные записи самого генерал-губернатора с 1939 по 1945 год. На допросе у следователя в Нюрнберге Франк заявил, что «это документ исторического значения», а на вопрос: «Являются ли истинными все утверждения, содержащиеся в дневнике?» – ответил: «Это полностью соответствует тому, что мне известно».

19 января 1940 года Франк на заседании руководителей отделов так называемого «правительства» генерал-губернаторства с неприкрытой откровенностью сказал: «15 сентября 1939 г. мне было дано приказание принять на себя управление завоеванными восточными областями. При этом я получил особое задание рассматривать это приобретение как военную зону, как военную добычу, безоговорочно выкачать оттуда все, превратить ее в хозяйственном, социальном, культурном и политическом отношении в груду развалин».

А вот еще одна запись – от 12 сентября 1940 года:

«…Поляки должны видеть границу, дальше которой не может идти их развитие. На мои исчерпывающие вопросы фюрер повторно ответил, что установленные нами ограничения должны оставаться в силе… Ни один поляк не должен иметь возможность получить в государственных учебных заведениях высшее образование…

Эта область призвана быть резервуаром рабочей силы в широком смысле этого слова. Мы имеем здесь только гигантский рабочий лагерь; все, что означает власть и самостоятельность, должно быть в немецких руках».

Еще более бесчеловечны записи Франка в дневнике по вопросу о судьбе еврейского населения оккупированных стран. Читаем запись за тот же день:

«…Мы должны уничтожать евреев, где бы мы ни находили их, и во всех случаях, когда это возможно, для того, чтобы сохранить империю как таковую».

Франк не был оригиналом в своих бредовых идеях истребления людей. В директиве рейхсфюрера CС Гиммлера прямо ставилась задача: «Способствовать тому, чтобы Восток заселяли люди только немецкой, германской крови…» И они «способствовали», упорно, методично, без капли не то чтобы жалости, а хотя бы элементарного расчета (ведь кому-то надо производить необходимое для мечтающих заселить восточные земли арийцев).

Так упивались бессмысленным истреблением гунны, орды Чингисхана. Но они были кочевники. Они не пытались осваивать захваченные территории. Фашисты же стремились не просто к опустошению, но и к колонизации пространства па Востоке. Тем не менее вот какой приказ отдал 16 сентября 1941 года Кейтель о беспощадном подавлении освободительного движения в оккупированных странах и расстрелах заложников: «Следует иметь в виду, что человеческая жизнь в соответствующих странах в большинстве случаев не имеет никакой цены и что устрашающего действия можно добиться лишь с помощью исключительно жестоких мер… Способы казней должны еще увеличивать степень устрашающего действия».

Для такого действия на оккупированные территории посылаются 12 полицейских батальонов. В числе 12 был и 3-й батальон 15-го полицейского полка. «Журнал боевых действий» этого батальона был захвачен в январе 1943 года на Воронежском фронте частями Советской Армии. Мне довелось познакомиться с ним, и вот как там изображалась «цивилизаторская» миссия фашистских палачей. В деревне Борисовке с 22 по 26 сентября 1942 года расстреляно 97 женщин и 23 ребенка. В деревне Борки расстреляно 372 женщины и 130 детей. 9 октября 1942 года сожжены деревни Антоново, Зелены Буды, Лазовецы-Зо-бота, Лазовецы-Нины, Лазовецы-Гора и Короставка, расстреляно 22 женщины и 41 ребенок. 13 ноября 1942 года в Пожжевине были расстреляны 9 женщин и 6 детей.

Убийцы систематически отчитывались и перед начальством. В отчете о состоянии и деятельности 11-й роты 15-го полицейского полка с 5 по 11 октября 1942 года значится: 6 октября 1942 года расстреляны 30 женщин и 49 детей; 7 октября 1942 года расстреляны 6 женщин и 8 детей; 9 октября 1942 года расстреляны 16 женщин и 14 детей и т. д.

Всего же за два с половиной месяца – с 6 сентября по 24 ноября 1942 года этим полком было уничтожено 44 837 мирных граждан. И это только на одном, небольшом участке советской территории, захваченной фашистами.

Помню, когда с наступавшими советскими войсками мне как офицеру-политработнику доводилось участвовать в освобождении городов и сел, отбитых у врага, то прежде всего бросались в глаза масштабы разрушений, учиненных гитлеровцами, полное обезлюдение этих некогда густонаселенных районов нашей земли. То, что создавалось веками русским, украинским, белорусским и другими народами СССР, было не просто взорвано, сожжено, загажено, но с какой-то методичной озверелостью вырвано буквально с корнем, затоптано до основания, расчищено с тщательностью. Уничтожались даже фундаменты, леса, вывозили в Германию слой плодородной почвы. Кажется, была бы у фашистов соответствующая техника, они бы и реки наши засыпали. Особо сильному опустошению было подвергнуто сердце России – центральное Нечерноземье. Десятки тысяч населенных пунктов, некогда украшавших эти прекрасные места и восхищавших не одно поколение русских писателей, были навсегда стерты с географической карты. Известно, что гитлеровцы намеревались сровнять с землей Ленинград и пропахать очищенную от развалин территорию плугом. Такая же участь ожидала другие города и села, на месте которых предполагалось создать чистенькие фольварки колонизаторов – представителей «высшей» арийской расы. Только Советская Армия помешала фашистам осуществить до конца свои планы, направленные против всего того, что дорого человеку. И я горжусь тем, что в самые трудные годы войны был ее солдатом.