Текст книги "Эра подземелий 12 (СИ)"

Автор книги: Сергей Ткачёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

В куполе здания вокзала зиял чернеющий пролом.

«Твоя нора находится на вокзале?!» — удивилась Зубная Фея.

Подлетев к пролому, она зацепилась за его край и спрятала крылья. Заглянула внутрь — темно!

Собравшись с духом, Зубная Фея пролезла под купол и нащупала ногами деревянную балку, которая тут же под ней скрипнула.

Зубная Фея замерла. Нет, кажется, ее не услышали.

До нее донесся голос — говорил совершенно точно не Человек-блоха.

— Ты узнал, что хотел? — голос принадлежал женщине.

«Так-так… — подумала Зубная Фея. — Значит, ты здесь не один. Любопытно…»

Зубная Фея бесшумно переместилась на балку ниже. Ее глаза привыкли к темноте, и она разобрала очертания чердачного хлама и…

У колонны прямо под ней на полу сидел… Дилби!

Зубная Фея сжала зубы. Что он тут делает?! Неужели он первым отыскал Человека-блоху и его логово?!

Констебль, судя по всему, был без сознания. Он не шевелился, его голова склонилась на грудь, рядом лежал полицейский шлем.

В нескольких шагах от него, у часового механизма, стояли двое: Человек-блоха и девушка в зеленой форме Паровозного ведомства.

«А ты еще кто такая?»

Девушка выглядела взволнованной и испуганной, но боялась она явно не своего чудовищного собеседника.

В руке служащая вокзала сжимала трость. Прищурившись, Зубная Фея различила глаза незнакомки — пустой, невидящий взгляд мгновенно все прояснил.

«Ты слепая!» — поняла мстительница.

Человек-блоха между тем ответил девушке:

— Нет. Его там не было…

«Видимо, он говорит о Бетти Грю», — догадалась Зубная Фея.

Монстр продолжал:

— Но я узнаю. Я потребую ответы. Но не сейч-ч-час. Мне нуш-ш-шно подумать. Кое-ч-ч-что произош-ш-шло. Я встретил ее… Летти, я встретил ее!

— Кого?

Зубная Фея поняла, что прятаться больше не имеет смысла: Дилби, все дело в нем!

Она пока не знала, что будет делать, но в одном была уверена: она не покинет это место без констебля. К тому же то, что монстр был не один, все изменило…

— Злодеи в злодейском логове! — достав «москит» и нацелив его на Поразительного Прыгуна, воскликнула она. — Замечательно!

Человек-блоха и его собеседница вздрогнули и задрали головы.

Увидев замершую на балке Зубную Фею, монстр сперва не поверил своим глазам — он ведь избавился от нее! Почему она здесь?!

Первое недоумение прошло, и он гневно прошипел:

— Это не логово! Это наш-ш-ш дом. И мы не злодеи!

— Неужели? — спросила Зубная Фея. — Похищения циркачей, убийство доктора… Кто же вы, если не злодей, мистер Прыгун?

— Я — такой ш-ш-ше, как и ты. Я мщ-щ-щу… Я — мститель!

Зубная Фея покачала головой и ткнула дулом пистолета в констебля Дилби.

— Он тоже заслуживает отмщения? Этот человек ничего не сделал…

— Он меня наш-ш-шел! Он знает обо мне! А знач-ч-чит, скоро и вся полиция будет знать. Я не могу этого допустить…

— Кто… кто это? — испуганно спросила слепая девушка. — С кем ты говоришь, Мартин?

— Это та, о ком мы ч-ч-читали в газетах, Летти, — сказал Человек-блоха. — Зубная Фея.

— Собственной персоной! — добавила мстительница.

— Зубная Фея?! — со смесью страха и восхищения спросила Летти. — Вот бы я могла ее увидеть…

Поразительный Прыгун, в отличие от нее, никакого восторга не испытывал.

— Ч-ч-что тебе от меня нуш-ш-шно?

— Скажите, где похищенные, отпустите констебля и сдайтесь.

— Этого не будет!

— Тогда вы не оставляете мне выбора, мистер Прыгун…

Монстр глядел на нее своими черными блошиными глазами. Щупики у его рта мелко подрагивали.

— Ты уш-ш-ше попробовала один раз! Думаеш-ш-шь, сейч-ч-час получ-ч-чится? Твои пули меня не берут…

— Верно, — сказала Зубная Фея. — Но в вас пытаться стрелять я больше не буду, мистер Прыгун.

Жестокая мстительница сделала то, чего никогда не сделала бы Полли Трикк из газеты — она перевела оружие и нацелила его на Летти.

Человек-блоха застыл.

Летти, разумеется, не видела этого, но почувствовала, как что-то изменилось. Что-то в голосе Зубной Феи заставило ее ужаснуться.

— Что происходит? Мартин?

Вместо ответа Человек-блоха спросил Зубную Фею:

— Ты ш-ш-ше не станеш-ш-шь стрелять в слепую?

— Вы меня вынуждаете…

— Я тебе не позволю! — закричал Человек-блоха и поджал ноги, собираясь прыгнуть, но Зубная Фея была быстрее.

Раздался выстрел.

Пуля-ампула вонзилась в грудь девушки, и та дернулась. Дрожащей рукой она вытащила иглу.

Монстр повернулся к ней.

— Летти…

На лице девушки застыло искреннее и совершенно детское непонимание.

А в следующий миг Летти выронила трость и закричала, зажав рот руками.

— Пока это просто боль, — безжалостно сказала Зубная Фея, переведя на пистолете какой-то неприметный рычажок. — Но второй выстрел лишит ее зубов.

Второго выстрела монстр ждать не стал. Он бросился к Летти и, подхватив ее на руки, запрыгнул в оконный проем.

Перед тем, как выпрыгнуть наружу, Человек-блоха обернулся.

— В газетах все лош-ш-шь, — прошипел он. — Ты не спасительница. Ты — такая ш-ш-ше, как и те, кого ты ловиш-ш-шь… Злодейка…

После чего, прижав к груди воющую Летти Бракнехт, выпрыгнул в окно.

Зубная Фея не мигая глядела на то место, где только что был монстр, сжимающий в нежных объятиях слепую девушку. В сердце что-то закололо.

* * *

В чуланном и провонявшим нафталином Тремпл-Толл в ходу была поговорка: «Не ходи под мост в темноте!»

Ее часто говорили своим воспитанникам нянюшки, при этом все они непременно добавляли от себя какую-нибудь жуткую городскую легенду: каждая — свою. Под мостом одной нянюшки якобы жил громадный сом, который подстерегает наивных детишек, чтобы ими полакомиться. Под мостом другой обитал разумный и очень злобный Мистер Пес, который отлавливает юных джентльменов и мисс и превращает их в бродячих собак. Под мост третьей кукольники сбрасывали неудавшихся или сломанных кукол, и из них однажды собрался жуткий кукольный монстр. У еще одной — сам мост был живым и, как только какой-нибудь ребенок приближался к нему, он хватал его своей прожорливой каменной пастью…

Фантазии нянюшкам, желавшим запугать ребенка, было не занимать, но все они, в общем-то, говорили правду: под мосты в Саквояжне с наступлением темноты лучше не соваться. И быть может, не под каждым обреталась какая-то зловещая городская легенда, но зато под каждым ночами творились весьма неблаговидные дела.

Взять, к примеру, мост Слизней, который находился на самом краю Фонарни: то, что происходило там этой ночью уж точно не предназначалось для детских глаз.

На крючке под аркой моста висел фонарь с битым плафоном. В его темно-рыжем, почти коричневом, свете плясали черные тени.

Под фонарем лежал большой тюк. Тюк шевелился, из его глубины то и дело вырывались возгласы, настолько непотребные, что, услышь их, даже самый пьяный из всех матросов в порту сказал бы: «Снимаю шляпу».

Возле ругающегося тюка на пустом ящике из-под химрастопки восседал, закинув ногу на ногу, карлик в дорогом костюме и цилиндре. Напротив него на трухлявых ящиках и гнилых бочках сидели невзрачного вида типы (и типессы) с клоунскими носами и полосатыми леденцами в руках.

Господин помоек и повелитель безвкусицы Бромбель, размахивая руками и чуть ли не выдирая из бороды клочки волос, расхаживал туда-обратно и во всех красках рассказывал своему низкорослому нанимателю о том, как все прошло. Главарь Тупиц врал, как в последний раз, живописуя собственные подвиги, а его прихвостни кивали и облизывали леденцы.

Карлик с утомленным видом слушал Бромбеля, лениво покручивая за хвост дохлую крысу, подобранную здесь же, под мостом.

Теофиллиус Труффо по прозвищу «Здоровяк» был человеком неглупым и сразу же понял, к чему ведет вся эта напускная клоунская экспрессия Бромбеля: Тупицы явно решили вытрясти из него еще и чаевые. Хотя Труффо и ожидал чего-то подобного, ни пенни больше оговоренной суммы платить он не собирался.

Бромбель между тем ткнул в ругающийся тюк:

— Вы только гляньте, какой он жирный, сэр! Самое сложное было дотащить его до нашего клоун-мобилера.

Карлик прищурился.

— То есть по сути дело было легким?

Тупицы принялись перешептываться, а их главарь возмущенно воскликнул:

— Что? Нет! Мы едва не расстались с жизнями! Трое наших полегло прямо там, на Семафорной площади!

— Значит, теперь доля каждого из тех, кто остался, выросла?

Бромбель понял, что сам себя закапывает. И решил подкинуть еще немного земли:

— Вообще-то это наш дебют в похищениях! А билеты на дебюты — и все это знают! — стоят дороже!

— Вы ведь меня уверяли, что собаку съели на похищениях, — заметил карлик.

Бромбель пожевал губы, осознав, что сказал что-то не то, и заявил:

— Нет, вы просто не поняли. Мы съели собаку. Перед тем, как вы нас наняли. Было вкусно. Мы часто едим собак. К похищениям наше обеденное меню не относится…

— Договор был о сотне фунтов за похищение, — непреклонно ответил Труффо. — Я вам уже заплатил. Так?

— Э-э-э, да, — Бромбель замялся. — А возместить нам расходы?

— Что еще за новость?

Бромбель недоуменно уставился на карлика.

— Какая такая новость? Я говорил о расходах…

Труффо сжал зубы, чтобы не взвыть от подобной тупости, и с ледяной улыбкой спросил:

— Что за расходы?

— Наканифолить носы, наполировать клаксоны. Дамы сделали себе прически у мадам Клотильды. Джентльмены выкурили по сигаре. Я прикупил новенькие часики.

— И зачем вы все это сделали?

— Как зачем? Чтобы быть во всеоружии, само собой!

— Это ваши личные расходы, — начиная злиться, сказал Труффо. — То, как именно вы планировали проворачивать дельце…

— Антре! — вскинув палец, важно уточнил клоун.

— Пусть так. Вы должны были все учесть.

— Но мы поиздержались…

Труффо перебил его:

— Ладно! Вы все-таки исполнили свою задачу, и заслуживаете… награды.

Тупицы переглянулись и принялись беззастенчиво потирать руки. Карлик продолжил:

— Но это будут не деньги.

Шесть клоунских лиц синхронно вытянулись.

— Не деньги?

— Кое-что получше. Скоро в Габен прибудет мой хозяин — джентльмен, которого я имею честь представлять. Ему нужны верные и исполнительные люди для предприятия, которое он готовит. И я порекомендую ему обратить внимание на труппу Тупиц Бромбеля.

— И все? — разочарованно протянул главарь клоунов.

— Вы ведь не знаете, кто мой хозяин. — Карлик жестом подозвал Бромбеля и, когда тот подошел, велел ему наклониться. После чего шепотом назвал имя.

Пару мгновений Бромбель стоял в недоумении и хлопал ресницами.

— Тот самый? — с восторгом спросил он.

— Тот самый, — усмехнулся карлик.

Бромбель задрожал от возбуждения, и, повернувшись к Тупицам, сообщил:

— О да, это то, что нам нужно.

— Раз уж мы со всем разобрались, — сказал Труффо, — пришло время поболтать с нашим жирным другом.

Бромбель подозвал Доходягу и Жильбера и втроем они не без труда приподняли тюк, прислонили его к бочке и принялись возиться с шнурами.

— Проклятье! — воскликнул Бромбель. — Кто завязал такие узлы? Это ты, Доходяга?

— Нет, босс! Это все Жильбер! Это его узлы! Просоленные морем, как и его задница!

— Вообще-то, — флегматично возмутился Жильбер, — я не был моряком. Я всего лишь служил на маяке. Не знаю, откуда пошел слух о том, что я имею к морю отношение. Я вообще, прошу заметить и не забывать, не очень-то жалую море.

— Что, правда? — удивился Бромбель. — Я всегда думал, что ты был каким-то… э-эм… моцманом.

— Правильно — «боцман», босс! — исправил Рэми.

— Нет, правильно «моцман». Мне лучше знать. Я повидал на своем веку моцманов, вообще-то. Я про морское дело все знаю: чайка, румпель, якорь, кок и мель. Как тебе такое?

— Значит, это ваши узлы, босс?

Бромбель почесал клоунский нос и буркнул:

— Не умничай! Откуда бы мне знать морские узлы?

— Но вы же сказали, что знаете все про морское дело…

Труффо не выдержал и, подойдя, велел клоунам расступиться. После чего достал из-под пальто внушительных размеров нож и разрезал шнур, но только сверху, чтобы жертва похищения не освободилась.

— Осторожнее, сэр! — предупредил Бромбель. — Он может укусить или плюнуть!

— Ну, я надеюсь, наш старый добрый мистер Грю вспомнит о манерах и не станет плеваться.

Карлик стянул с головы пленника занавес и вовремя отскочил в сторону. Плевок пролетел мимо, и угодил в глаз стоявшему чуть поодаль Доходяге. Бромбель заблаговременно раскрыл зонтик и спрятался за ним.

— Как некрасиво, Бетти, — проворчал Труффо. — Будешь плеваться, я велю этим джентльменам сломать тебе нос.

— Вообще-то, — подала голос Фифи, — в нашей труппе я отвечаю за сломанные носы! Возмутительно недооценивать дам! А я, между прочим, неплохо натренировалась ломать носы на своих семнадцати братьях!

Бетти Грю повел шеей, быстро оглядел место, в котором оказался, и заскучал.

— Если хотел поболтать со старым приятелем, нужно было просто заглянуть в мой фургончик с парой бутылочек «Па-па-пьяни». Зачем было посылать этих идиотов?

— Мы — Тупицы! — гневно вставил Бромбель.

Карлик вскинул руку, веля ему молчать и не встревать.

— Время дружеских разговоров закончилось, Бетти, — хмуро сказал он. — Пора потолковать с тобой так, как ты того заслуживаешь.

— Фу-марфу! Не пугай клоуна несмешной шуткой, Труффо! Что ты удумал? Прирезать меня в этом чудном местечке? Смотри, ножичек не затупи о мою бегемотовую шкуру!

— Даже у бегемотов есть слабые места, — сказал карлик. — Так что, думаю, ты уже не выберешься из-под этого гостеприимного моста. Но сперва ты ответишь на мои вопросы.

— Фу-марфу! Скучные вопросы! Что-то я не в настроении!

— Ты мерзкий, злобный выродок…

— О, оскорбления! Это мне нравится больше, чем скучные вопросы.

— Я знаю, что все это твоих рук дело. Будешь отпираться? Я ходил к Вивиан, Кло и Бабулу… да и к прочим. Они все исчезли! Я сразу же все понял!

Бетти Грю оскалил кривые желтые зубы.

— Ты знал, к чему все приведет, когда собирал нас, Труффо. Это ты виноват в том, что с ними случилось.

— Неужели? Я должен был знать, что ты похитишь остальных, лишь бы они не примкнули к моему хозяину? Я должен был предугадать твою зависть?

— Это не зависть. Ты так ничего и не понял, Труффо. Это моя труппа. Моя! Мы не будем плясать под дудку твоего… — он с презрением сплюнул на землю, — хозяина.

— Ты глупец, Бетти! — воскликнул карлик. — Ты как гремлин в кондитерской! Сам не ешь, и другим не даешь! Я предлагал им лучшую жизнь! Я хотел разбудить их и напомнить, кто они такие на самом деле!

— Не-е-ет, — протянул толстый клоун. — Тебе плевать на них… на нас! Твоему хозяину нужны циркачи мадам Д.Оже. Только поэтому ты объявился спустя двадцать лет и собрал нас. Но знаешь что? Он не получит никого из нас!

— Что ты с ними сделал? Они живы?

— Некоторые. Пока.

— Где они?

Бетти Грю фыркнул.

— Тебе стоит переживать не за их шкуры, а за свою.

— Что это значит?

Толстый клоун осклабился.

— Ты и правда думаешь, что эти кретины смогли бы меня схватить, если бы я этого не хотел?

Бромбель в гневе с шумом выпустил воздух изо рта и… прочих отверстий.

— Мы — Тупицы! И мы тебя победили честно!

— Я поддался.

— А вот и нет!

— А вот и да!

— Заткнитесь все! — рявкнул карлик. — Зачем тебе поддаваться?

Бетти Грю расхохотался.

— Ты не умнее этих прощелыг, Труффо. Ведь ты наивно полагаешь, что они притащили меня к тебе. Но все наоборот! Это тебя они притащили ко мне!

— Что за чепуха?

— Я, знаешь ли, порядком разленился за последние годы, — сказал Бетти. — Еще бегай за тобой по всей Саквояжне, суй нос во все щели… Думаешь, я не просчитал, что рано или поздно ты явишься сам? Я все ждал, когда ваше сиятельство вылезет из норы.

— Ты совсем спятил…

— Разумеется! И это замечательно!

Бетти Грю повернул голову к Бромбелю.

— Думаю, вам самое время наканифолить пятки. Тут, ребятки, сейчас начнут происходить дела, которые вам очень не понравятся.

— Мистер Труффо пообещал порекомендовать нас Тому Самому, так что мы никуда не уйдем, толстяк.

— Значит, вы и правда тупицы, — сказал Бетти, а затем свистнул во всю мощь легких.

Клоуны заозирались, а Труффо сжал зубы — он уже все понял.

В ответ на сигнал толстяка на мосту зажегся фонарь, на брусчатку под ним легли синие отсветы.

— Полундра! Флики! — завопил Бромбель, и Тупицы бросились врассыпную.

— Стойте! — кричал им вслед Труффо, но его никто не слушал: страх перед полицией пересиливал у клоунов жажду наживы.

Карлик сорвался с места, но выбежать из-под моста не успел — путь ему преградил громадный констебль. Труффо развернулся, но с другой стороны уже стояли еще двое служителей закона.

Полицейские ринулись к карлику. Один схватил его за шиворот, как нашкодившего мальчишку, другие пару раз стукнули его по ребрам дубинками.

Труффо согнулся и захрипел. Цилиндр слетел с его головы и упал в грязь.

— Развяжите меня! — велел Бетти Грю, и двое констеблей поспешили исполнить приказ.

Карлик глядел на все это, широко раскрыв глаза от ужаса и непонимания.

— Как ты заставил их подчиняться?!

— О, это было несложно, — сказал толстый клоун, выбираясь из занавеса.

— Но почему? Почему они тебя слушаются?

— Я похитил их детей.

Бетти Грю расхохотался.

Карлик так и не понял, правда ли это, но судя по тому, как констебли заскрипели зубами, он догадался, что лучше в эту тему не углубляться.

Один из громил-полицейских, держа Труффо за шиворот, оторвал его от земли.

Толстый клоун танцующей походкой приблизился к болтающемуся в руках констебля карлику и приставил свою уродливую улыбку в упор к его лицу.

— Тебя непросто было выловить. Но мне это удалось. И теперь ты сделаешь то, что я тебе велю, иначе…

— Что ты от меня хочешь? — захныкал Труффо.

— О, знаешь, пришла моя очередь веселиться. И теперь ты, Труффо, поучаствуешь в моем антре.

— О нет…

— О да. Все прямо как в старые добрые времена.

Глава 8. Тот, кто рассылает метки

— Эй, Дилбс! — раздался над головой знакомый голос.

— Да он не слышит! — прозвучал рядом другой голос, тоже знакомый. — Ткни его!

Что-то ощутимо стукнуло младшего констебля по груди, и он с трудом разлепил глаза.

Над ним склонились Бэнкс и Хоппер.

— Что? Э-э-э… где я?

Джон Дилби приподнялся и схватился за голову. Застонал. На пол упала и со звоном закатилась под скамейку бутылка.

— Хе-хе, глянь на него, Бэнкс! Наш Дилбс не такой простак, как мы думали.

— Верно! — хохотнул толстяк. — Это что же ты, Дилбс, совсем про службу забыл? Гуляешь, констебль?

Джон мутным взглядом огляделся по сторонам. Он был в зале ожидания. Кругом сновали пассажиры. Что-то бурчал диспетчер из рупоров-вещателей.

— Как… как я здесь оказался?

— Это уж у тебя спросить нужно, — сказал Хоппер.

— И мы с радостью послушаем, — добавил Бэнкс.

Джон вспомнил чердак под крышей, жуткого четырехрукого монстра и вздрогнул. Поглядел на большие вокзальные часы.

— Вы видели его? Где он?

— Твой питейный компаньон?

Младший констебль сел на скамейке и спустил ноги на пол. Перед глазами все плыло.

— На вокзале вообще-то запрещено дрыхнуть. И для полиции нет исключения.

Джон хмуро глянул на Бэнкса: уж кто бы говорил.

— Думаю, старшему сержанту Гоббину будет любопытно, как наш Дилбс славно проводит время на службе.

Джон вздрогнул.

— Не говорите ему! Умоляю…

Хоппер бросил взгляд куда-то в начало платформы «Корябб» и ткнул напарника локтем. Там, у готовящегося к отбытию поезда, бродил рыжий тип в зеленом котелке.

— Уиррчи, вот ведь пройдоха! — радостно хмыкнул Бэнкс. — Вышел на охоту за кошельками пассажиров!

— Он ведь сегодня еще не платил нам за разрешение шмонать приезжих? — спросил напарника Хоппер.

— Видимо, запамятовал.

Бэнкс нащупал под брюхом ремень и поправил висевшую на нем дубинку.

— Нам сейчас не до тебя, Дилбс, — сказал он.

— Не докладывайте Гоббину… — взмолился младший констебль.

— Так уж и быть, — смилостивился толстяк, — но мог бы своим лучшим друзьям и оставить что-то в бутылочке-то.

— Ты наш должник, Дилбс.

Вокзальные констебли развернулись и двинулись к платформе, а Джон, оставшись один, попытался подняться на ноги. Не вышло. Голова была, как чугунный шар, в ней будто звонил колокол, словно и правда после неплохой попойки. Хотя, по большому счету, Дилби было неоткуда знать о последствиях таких попоек — матушка не позволяла ему заглядывать в «Колокол и Шар».

Младший констебль поправил форму, досадливо оценил трещину на своем шлеме, оборванный ремешок и отметил отсутствие дубинки.

«Сколько я тут пролежал?»

Надев шлем, он поглядел на вокзальные часы: те показывали двадцать семь минут девятого.

В голове зароились мысли: «Человек-блоха… он там! Нужно что-то сделать! Сообщить кому-то!»

Джон резко поднялся на ноги и едва не упал.

— Это совсем никуда не годится, — раздалось за спиной, и констебль обернулся. На соседней скамейке сидела…

— Мисс Трикк!

Полли Трикк поднялась и поспешно подошла к младшему констеблю. Она была взволнована и испугана.

— Что произошло, Джон?

— Я узнал… я его выследил…

— Человека-блоху? Вы тоже его видели?

Джон недоуменно выпучил глаза.

— Что? Откуда вы о нем знаете?!

— Это долгая история. Я вам все расскажу, но сперва я должна узнать, что с вами стряслось.

Джон бросил взгляд на Хоппера, который держал за шкирку вокзального воришку, и на о чем-то разглагольствующего Бэнкса.

— Не здесь.

Полли кивнула.

— Полагаю, это ваше, — она протянула что-то младшему констеблю, и Джон, залившись краской, узнал свою дубинку.

— Где вы ее нашлии?

— На вокзальном чердаке. Я сразу поняла, что с вами случилось что-то плохое… Нет, — поспешно сказала Полли, — там уже никого не было.

Джон повесил дубинку на пояс и покачнулся. Полли придержала его.

— Вам нужно в больницу.

— Нет. Я в порядке… почти…

— Тогда от чашки кофе вы, надеюсь, не откажетесь?

— Чая, — уточнил констебль. — А там будут сахарные крендельки?

— Сколько угодно, — улыбнулась Полли, и у Джона потеплело на душе — даже голова, казалось, стала болеть чуть меньше…

…Запах крепкого кофе с корицей кружил голову. Терпкий горячий чай с желудями кружил голову. Яркий искрящийся взгляд Полли Трикк и ее обворожительная улыбка кружили голову.

Джон Дилби был голововскружен так сильно, что ничего кругом не замечал.

В кафе «Кретчлинс», помимо них, был лишь странный тип с длиннющими ногами; из-под краевего черных штанин виднелись резиновые нашлепки ходулин. На столе, рядом с чашкой кроваво-красного кофе и нескольких блюд с сахарными крендельками лежал черно-белый шутовской колпак. Его хозяин, лысый господин, прятался за разворотом газеты, да и вообще вел себя так, словно стыдился того, что он находится в таком милом и уютном месте. Когда в кафе вошел младший констебль, он и вовсе сжался и съежился, пытаясь прикинуться частью интерьера, видимо, не понимая, что его вид и поведение выдают его с головой. Впрочем, Джон Дилби все еще не до конца пришел в себя, чтобы обратить на него «особое полицейское» внимание.

Младший констебль и его спутница сели за столик у окна и сделали заказ.

— Вы пьете кофе с корицей? — спросил Джон. — Прямо, как доктор Доу.

Полли хмыкнула.

— Прошу вас, не говорите ему: а то он снова будет ворчать, что я не только краду его утренние газеты, но и его любимый кофе.

— Клянусь, мисс, я сохраню вашу тайну, и скорее расстанусь с жизнью, чем…

— Я же пошутила, Джон! Хотя вы уж и так, насколько я поняла, едва не расстались с жизнью.

Констебль снял шлем и поставил его на стол.

— Что правда — то правда.

— Расскажите все, что узнали, Джон.

Дилби собрал в кучку разбегающиеся мысли, смел их метелочкой и попытался вылепить из них что-то связное.

— Что ж, — начал младший констебль. — Как мы с вами и договорились, я пошел по следу подковы…

Джон чуть сбивчиво и сумбурно описал свое путешествие в Фли, рассказал о цирке и о том, как проник внутрь. Полли слушала, затаив дыхание, и, когда младший констебль поведал ей, как прятался в гримерке под кроватью от монстра, от напряжения она даже сжала кулачки. А когда мисс Трикк услышала, как на Джона напали на вокзальном чердаке, даже негромко ойкнула.

— А потом я пришел в себя. И Человек-блоха — он же Поразительный Прыгун из цирка мадам Д.Оже — устроил мне форменный допрос.

— Что он спрашивал?

— Поначалу он полагал, что я пришел не один, и пытался выяснить, как я его выследил и где прячутся остальные. Но все дело в том, что «остальных»-то и не было.

— И вы сказали монстру, что пришли в его логово в одиночку, Джон?

В голосе Полли явно прозвучало осуждение, и младший констебль, сконфуженно опустив взгляд, взял кренделек из блюда.

— Я совсем не умею врать, — признался он. — Матушка всегда меня разоблачает, когда я говорю, что помыл руки перед обедом, в то время как я их не мыл. Но о вас, мисс Полли, я и слова ему не сказал!

«Видимо, потому что он не спрашивал», — подумала Полли и сказала:

— Продолжайте.

— В общем, Человек-блоха, кажется, мне не особо поверил, но его больше интересовало другое.

— Что именно?

— Откуда у меня взялся дневник его матери.

Полли едва не поперхнулась кофе.

— Дневник его матери? Вы о нем ничего не говорили!

— Виноват. Упустил из-за волнения… Столько событий… В гримерке Мариетты Лакур за цирковой афишей я нашел тайник. И там был дневник дрессировщицы блох.

Полли с задумчивым видом повертела в руке кренделек.

— Я так полагаю, Человек-блоха отобрал его, пока вы были без сознания.

Джон кивнул.

— Что было дальше?

— М-м-м… А потом он отправил мисс Летти в зал ожидания, чтобы она выяснила, не готовится ли засада.

— Мисс Летти?

Недоумение Полли выглядело настолько неподдельным, что Джон даже хлопнул себя по лбу.

— Ах да, я совсем забыл! Мисс Летиция Бракнехт, внучка господина начальника вокзала, очень милая особа. Я не раз ее видел, когда бывал по служебным делам на вокзале. Слепая настройщица часовых стрелок. Тихая и скромная. Так мне казалось когда-то, но кто мог предположить, что она помогает Человеку-блохе и… — Дилби смутился и отвел взгляд, — я полагаю, она… как это сказать?.. влюблена в Человека-блоху.

— Вы шутите? Но как такое возможно?

— Думаю, это связано с тем, что она слепая. Она не видит, как он выглядит. А слова… матушка говорит, что правильные слова могут очаровывать. Вы о таком слыхали?

Полли кивнула.

— Разумеется. Нужно только отыскать эти слова и момент, в который их сказать.

Джон покраснел до корней волос.

— А вы… вы, мисс Полли, может, знаете парочку таких слов?

— Боюсь, что не знаю, — вздохнула девушка, — иначе моя работа в газете была бы намного легче и приятнее. Я бы попросту очаровала этих хмырей из печатного зала, и они прекратили бы свои насмешки.

По грустному взгляду Полли Джон понял, что подразумевала она отнюдь не коллег. Он вдруг поймал себя на неприятной мелочной мысли: младший констебль был рад тому, что мисс Полли не знает очаровывающих слов, ведь он просто не смог бы составить конкуренцию некоторым великолепным неулыбчивым господам.

— Итак, Человек-блоха отправил в зал ожидания мисс Летти, — Полли вернулась к изначальной теме разговора.

— Да. После чего она сноваподнялась на чердак и подтвердила мои слова: никакой полицейской засады не было. А потом Человек-блоха прочитал последнюю запись в дневнике и впал в ярость… Он что-то говорил о Трубном пустыре, а затем… Я не знаю, что было дальше. Меня ударили по голове моей же дубинкой. Очнулся я уже на скамейке в зале ожидания и… — Констебль нахмурился. — Как вы оказались на вокзале, мисс Трикк? Как нашли мою дубинку? И… вы сказали, что тоже видели Человека-блоху… Я не понимаю. Вы говорили, что все расскажете.

Полли кивнула и взяла с блюда очередную коврижку. Помолчав немного, собираясь с мыслями, она начала рассказ: упомянула и поход в больницу, и аптеку, и встречу с Бетти Грю. Обошла стороной только события, связанные с Зубной Феей.

Слушая ее, Джон Дилби, не прекращая, кивал так, что казалось, у него вот-вот отвалится голова.

— В архиве редакции я выяснила, что, скорее всего, именно Бетти Грю стоит за убийством хозяйки цирка, и снова отправилась на Семафорную площадь, надеясь получить у клоуна ответы, но вместо него там был Человек-блоха. Он устроил настоящий погром в фургончике Бетти Грю. После чего выбрался наружу и куда-то отправился. Я последовала за ним, полагая, что он приведет меня в свое логово. Так и вышло: он привел меня на вокзал. Но когда я поднялась на чердак, там уже никого не было — там, на полу, я нашла вашу дубинку. Ну а потом, спустившись в зал ожидания, я увидела этих дуболомов Бэнкса и Хоппера — они пытались вас разбудить. Джон, хватит это делать, прошу вас!

Младший констебль прекратил кивать.

— Кажется, я знаю, за чем именно Человек-блоха пришел к клоуну, мисс Трикк, — сказал Джон. — Вы правы: именно он убил мадам Д.Оже. Бетти Грю собрал труппу и устроил заговор, чтобы избавиться от нее. И… — констебль вздохнул, — он убил не только ее.

— Вы о чем?

— Мариетта Лакур, дрессировщица блох и мать Поразительного Прыгуна. Она узнала о заговоре и хотела предупредить хозяйку цирка. Мадам Д.Оже относилась к ней, как к дочери, и она решила помешать труппе совершить это злодеяние. Но не успела…