Текст книги "Больше, чем физрук (СИ)"

Автор книги: Сергей Мусаниф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Ну, как ворвались...

Медленно, осторожно, на полусогнутых, готовые падать на пол, перекатываться, отражать угрозу. Один даже почти сумел ее отразить, взмахнул рукой с зажатым в ней артефактом, намереваясь подвесить перед собой такой же магический щит, но угроза успела раньше.

Виталик шмальнул в него из дробовика, и руку со свитком оторвало по локоть. При звуке выстрела второй эльф рефлекторно упал на пол, но перекатываться тут было некуда. А в стелс уйти он не успел, да и есть ли смысл в невидимости, если пространство так ограничено? Вторым залпом Виталик разнес ему голову.

Третий эльф избрал иную тактику. Подвижный и очень быстрый, он ломанулся через наши экраны, размахивая двумя длинными кинжалами. Мы встретили его вдвоем, я и Клавдия, и уйти от нашего совместного ультимативного скилла он не сумел.

Виталик завершил схватку, всадив следующую порцию крупной дроби в эльфа-подранка.

– Три-ноль, – объявил он. – Присылайте еще.

И следующие эльфы не заставили себя ждать.

Глава 16

При счете «шесть-ноль» Виталик потребовал новых эльфов, ибо старые поломались.

Мы отбивались достаточно легко, начиная стрелять, едва эльфы проходили через силовую завесу, загораживающую вход в данж, прежде, чем они успевали хоть как-то отреагировать, но почивать на лаврах не стоило. Пока мы имели дело с рядовым составом клана, ни один специалист уровня Гвейна нас своим визитом не удостаивал.

– И не удостоит, – сказал Соломон, когда я поделился с ним этими соображениями. – Новый данж, который никто никогда не проходил – это лотерея. Зачистка может потребовать очень специфических умений, и никто из руководства клана или приближенных к нему не полезет сюда без тщательной разведки. Они ведь не знают, что тут, а тут может быть что угодно. Может, тут амулеты респауна не работают, или монстры оружиеустойчивы, а из некоторых данжей можно выйти только после полного прохождения.

– То есть, по сути, это билет в один конец, – констатировал Виталик. – И те, кто сейчас на на лезет, уже по умолчанию, сука, смертники?

– Вроде того, – подтвердил Соломон. – Но это не значит, что они не стараются.

Сейчас, когда рядовые члены клана помирают под нашими выстрелами и клинками, руководства клана наверняка вовсю ищет информацию по этому подземелью. И что они станут делать, когда найдут?

А задача перед рядовым составом стояла нетривиальная. Для того, чтобы вернуться к своей прежней жизни, им нужно было сначала избавиться от нас, а потом пройти этот данж до конца, зачистив его полностью. Пока они обламывались на первом пункте.

После четвертой попытки, когда счет был уже "двенадцать-ноль" в нашу пользу, эльфы наконец-то сообразили, что атаковать в лоб бесполезно, и приток новых смертников прекратился.

– Безумству храбрых поем мы что-то, – сказал Виталик, шутовски салютуя поверженным врагам своим дробовиком. – Это ж насколько, сука, надо быть отважным чуваком, чтобы лезть в нору, из которой только что не вернулись девять твоих товарищей?

– Они просто солдаты, – сказал Соломон. – Солдаты выполняют приказы.

– Вот за это я и не люблю, сука, армию, – сказал майор СВР Виталик. – Жаль, что они больше не лезут, кстати. Этим нехитрым тактическим приемом мы могли бы половину их клана тут похоронить, к хренам. Мы ж тут, типа, как Леонид против ксерокса.

– Опять эти шутки за двести, – сказал я.

– Обожаю шутки за двести, – сказал Виталик. – А шутки за триста еще заслужить надо.

– Опять земной фольклор? – мрачно спросил Соломон.

– Типа того, – сказал я. – А ту правда алулеты респауна могут не работать?

– Могут, – сказал Соломон. – Я не проверял.

– Ну и хрен с ними, – сказал Виталик. – Или кто-то из присутствующих собирался жить вечно?

Я точно не собирался, а Соломон, может быть, и собирался, но промолчал.

Смерть все-таки меняет людей, даже если она не окончательная.

Эльфы не лезли к нам вот уже десять минут. Возможно, они решили придерживаться более выигрышной тактики и подкараулить на на выходе, вместе с ништяками, которые мы тут подберем. А может быть, просто взяли паузу.

Выждав еще минут десять, мы решили начать прохождение. Ну, как начать…

Мы отошли метров на двадцать от входа и Соломон принялся минировать коридор, а мы его прикрывали на случай новой порции диверсантов.

Новая порция диверсантов не случилось.

Мы сдвинулись еще не двадцать метров, и Соломон принялся повторять процедуру. Сапером он был знатным. Одних только типов взрывчатки он использовал больше пяти штук. В ход шли растяжки, датчики движения, датчики объема, датчики звука, несколько умных мин вообще наводились на цель визуально, по силуэту. А по какому принципу работают магические ловушки, я у него и спрашивать не стал.

– Все это, конечно, прекрасно, – сказал Виталик. – Но меня терзают смутные сомнения. Не рванет ли вся эта байда, к хренам, когда мы в обратный путь двинемся?

– Умные мины на нас не сработают, я им ограничение ввел, – сказал Соломон.

– А тупые?

– А их ты уж как-нибудь обойди, – посоветовал я. – Не тупее же их.

– Эти ловушки не предназначены для того, чтобы убивать эльфов, – сказал Соломон. – У них своих специалистов хватает, и на такой примитив их не купишь. Эти ловушки предназначены для того, чтобы замедлить эльфов, если они все-таки решатся пойти за нами. Потому что разминировать их всяко дольше, чем ставить.

– И то хлеб, – согласился Виталик.

Вместе с ловушками Соломон установил еще и пару камер, чтобы видеть, что твориться у нас в тылу. Все-таки не бесталанный он персонаж, хотя и в коленках слабоват.

Когда Соломон закончил монтировать четвертое минное заграждение, оказалось, что мы углубились в данж уже на добрую сотню метров, и значит, потеряли десять процентов своих характеристик.

Я вызвал интерфейс и убедился, что это действительно так. В цифровом обозначении. Но физически я пока никаких отличий не чувствовал.

– Мне кажется, ты заложил уже достаточно динамита, Бутч, – сказал я.

– Динамита, сука, никогда не бывает много, – вместо Соломона ответил мне Виталик. – Чем ба-бах громче, тем оно, в конечном счете, и интереснее.

– Ты вообще уверен, что ты взрослый человек? – спросил я.

– А как в таком можно быть уверенным?

Соломон установил две сиротливые мины прямо посреди прохода.

– На этом все, – возвестил он.

– Уверен? – спросил Виталик.

– Материал кончился, – сказал Соломон.

– Значит, теперь только вперед, – сказал Виталик.

И мы пошли.

Соломон сделался бледен и сдержан, я был задумчив, и только Виталик беззаботно пер, как танк, не ведая ни сомнений, ни колебаний.

И чем дальше мы углублялись в этот чертов данж, тем больше происходящее казалось мне авантюрой. Ну, допустим, мы пройдем этот километр, в конце завалим босса и даже каким-то чудом умудримся закинуть маячок в мир Архитекторов, а дальше-то что? Для того, чтобы пульнуть Длинным Копьем по родной планете тех, кто нам все это устроил, нам нужно выйти из данжа и добраться до Элронда.

А на выходе – эльфы.

В недобрый для нас обоих час этот их наследный принц подвернулся мне под руку на здании вблизи Красной Площади. Что ему стоило другую крышу для своей наблюдательной позиции выбрать? И он бы сейчас был жив, и за мной бы его родственничики не гонялись.

За то время, что нас не будет, они наверняка успеют подготовить для нас еще больше сюрпризов.

И это я еще про роботов-убийц с Альвиона не говорю.

Двести метров и двадцатипроцентное падение характеристик. Я все еще ничего катастрофического не чувствовал, но характер прохождения изменился. Воздух стал гуще, идти стало труднее. Вдобавок, выяснилось, что свет, исходящий от потолка, проливается только на ту часть коридора, по которой мы идем. Впереди теперь маячила только полная темнота, и она же смыкалась за нашими спинами. С одной стороны, это и хорошо, это затруднит прицельную стрельбу нашим преследователям. Но и на нервы тоже давит изрядно.

Каждый шаг теперь давался чуть тяжелее предыдущего, словно гравитация в данже постепенно возрастала. Надеюсь, когда мы доберемся до финального босса, тут не случится аналог того места, где я убил Гвейна в первый раз.

– Чо-т как-то уже и невесело, – сказал Виталик. – Давайте для поднятия духа песен каких-нибудь попоем?

Никто не ответил, но Виталик все равно затянул "Дубинушку".

Триста метров.

– Они вошли, – сказал Соломон.

– Сама пойдет, сама пойдет, – по инерции допел Виталик. – Вот же неугомонные ребята, к хренам.

– Сразу же ушли в стелс, – сказал Соломон. – Наткнулись на первую ловушку, но разминировать еще не начали. Изучают.

А потом сзади что-то громыхнуло и пол под нашими ногами слегка задрожал.

– Разминировать, может быть, и дольше, – констатировал Виталик. – Но оказалось, что это не единственный способ. Сколько их там подорвалось?

– Один, – сказал Соломон. – Судя по тому, что только один прибыл на замену.

– Похоже, они нашли неплохой способ отыграть время, – сказал Виталик. – Правда, довольно эльфозатратный.

Меньше, чем через минуту, у входа громыхнуло еще раз. Темнота вокруг явно была искусственной, в противном случае до нас наверняка бы долетели всполохи от взрывов.

– Я не думал, что они пойдут на такую трату человеческих ресурсов, – сказал Соломон.

– Все зависит от целеполагания, – объяснил ему Виталик. – Просто у тебя на самом деле нет ничего, ради чего ты мог бы пожертвовать жизнью, поэтому тебе такой вариант в голову не пришел. А у них что-то такое есть. Пусть это и не самое умное что-то, но оно есть. И оно не может не есть. И когда-нибудь оно их всех сожрет.

– Я не пойму, ты издеваешься или восхищаешься, – сказал я.

– И того и другого помаленьку, – сказал Виталик.

Мы не стали дожидаться третьего подрыва и потопали вперед изо всех сил. Соломон продолжал разбрасывать свои камеры по коридору, чтобы быть в курсе событий, но толку-то? Все-равно находящихся в стелсе эльфов они не фиксировали.

Услышав третий взрыв, мы даже останавливаться не стали, наоборот, чуть прибавили скорость. Что ни говори, а бразильская система работает.

Вечный цейтнот. Ни остановиться, ни подумать.

Хотя, а чего тут думать? Идти надо.

На отметке в четыреста метров мы услышали очередной взрыв, а с Соломона свалилась броня.

Нет в том смысле, что он убрал ее в инвентарь. Она просто соскользнула с его тела, как будто в ней разом лопнули все крепления, и несколькими кусками металла упала на пол.

– Надо было с запасом брать, – сказал Виталик.

– Я с запасом и брал, – сказал Соломон.

Он попытался запихнуть снаряжение в инвентарь, но оно явно не лезло. Соломон прикасался к предметам привычным уже жестом, но его собственное добро отказывалось лутаться. Видимо, места в инвентаре уже не хватало.

–Соломон принялся выкладывать на пол какие-то склянки.

– Не оттягивая неизбежное, – посоветовал ему Виталик. – Все равно дальше все еще больше скукожится.

Соломон с тоской посмотрел на тускло мерцающую броню, покачал головой и пошел дальше. Склянки он подбирать тоже не стал.

– Вот будет эльфам подарок, – сказал Виталик.

– Они вообще инвентарями не пользуются, – сказал я. – Или стараются минимизировать.

Кстати, о птичках.

Мы-то знали о том, что будет, и хотя события по моей вине несколько ускорились, были относительно к этому готовы. У каждого наготове есть или низкоуровневая броня или одежда, вообще не требующая навыков для ношения, а следовательно, не имеющая и ограничений. Но эльфы-то вряд ли чем-то таким запаслись, тем более, при их нелюбви к инвентарям, и похоже, что последние метры подземелья им придется проходить и вовсе в том, в чем их мать-природа родила.

Нудистская вечеринка в Данже Воли.

Виталик хихикнул. Видимо, у землян мысли сходятся.

– Босс, сука, будем неприятно удивлен, когда эти ребята со своими красными палками наперевес на него выскочат, – сказал он. – Или, наоборот, приятно. Это уж от его предпочтений зависит.

– Юмор висельников, – сказал я,

– Ну, извините, – сказал Виталик. – Другого юмора у меня для вас нет. Кстати, а носят ли эльфы трусы? Сол, ты не в курсе?

– Не спрашивал, – сказал Соломон.

Четыреста пятьдесят метров.

– Один из них вывалился из стелса, – сообщил Соломон. – И не может уйти обратно. Видимо, время действия навыка сократилось, а откат увеличился. Отлично, теперь мы можем их отслеживать. До них сто двадцать метров.

Если это только не трюк, когда один вываливается из стелса специально, чтобы мы расслабились, а остальные двое в этот момент уже приготовились колоть нас кинжалами в спины.

Но на самом деле в эту теорию я не верил. Мы двигались на пределе сил и возможностей, создавая конкуренцию черепахам, и такого преимущества в скорости, которое к этому моменту позволило бы нас догнать, у эльфов быть просто не могло.

Но Соломон на всякий случай облачился в запасную ярко-синюю броню, а Виталик поиграл с дробовиком.

– Предлагаю встретить их здесь, пока все еще при памяти, – сказал я. – Тогда следующая тройка до нас уже точно не доберется, тупо не успеют.

– Разумно, – сказал Соломон.

Он вытащил меч. Покрутил его в руке, пару раз взмахнул, а потом с видимым сожалением убрал в инвентарь и достал другой, полегче.

– По характеристикам уже не проходит, – сказал он. – Махать могу, колоть могу, но абилки не работают.

– Печально, когда человек так зависит от своего снаряжения, – сказал Виталик, не расстававшийся со своим дробовиком примерно никогда.

Мы с Клавдией с ним согласились.

Внезапной атаки у эльфов не получилось, и стремительной атаки у них не получилось тоже. Видимо, "туман войны", застилающий коридор, не зависел от чьих-либо характеристик, типа прокачанного в небеса восприятия, и был един для всех, так что мы с эльфами увидели друг друга одновременно.

К этому времени из стелса выпали все трое.

Конечно, они предполагали, что мы можем оказаться у них на пути в любой момент, но за время тяжелого, как физически, так и морально, прохождения их внимание слегка притупилось.

А мы имели преимущество, мы точно знали, что они идут, и, благодаря камерам Соломона, смогли идеально рассчитать момент.

Поэтому мы выстрелили первыми.

Один из них получил в голову пулю из "дезерт игла", другой словил целый залп из дробовика, и оба они сразу выбыли из игры.

Третий рефлекторно шагнул назад, стараясь уйти из зоны видимости, но Соломон, стоявший перед нами и временно исполняющий роль танка, нагнал его в два прыжка.

Туман войны скрыл от нас их обоих, но драка была недолгой, и обратно вышел только Соломон.

Слегка запыхавшийся.

– Девятнадцать – ноль, – констатировал Виталик. – Не такие уж они, сука, элитные.

Но если это и был повод для оптимизма, то лишь для весьма сдержанного. Преимущество по очкам это, конечно, хорошо, но зачастую исход матча решает внезапный нокаут. С обычными эльфами мы худо-бедно научились справляться, но как только они выставят против нас какого-нибудь Гвейна версии 2.0, нам тут же станет не до подхихикиваний.

– А вот интересно, – сказал Виталик – Чьей смерти они хотят больше?

Хороший вопрос. Соломон, понятное дело, в конкурсе не участвует, он тут вообще мимо проходил и убивать его может быть чревато. А вот мы двое..

С одной стороны, кровная месть, достоинство и честь клана, репутация Великого Князя и прочая высокопарная байда. С другой – выполнение модераторского квеста и награда, которая за него положено. Учитывая, что и Соломон модераторскими квестами не гнушается, награда так весьма нехилая.

Понятное дело, что эльфы попытаются убить обоих, но кого они выберут, если вдруг что?

– Вошли еще трое, – сказал Соломон. – С ними маг, так что идут без стелса, но очень осторожно. Не думаю, что они нас догонят.

– Но с ними маг, – сказал Виталик. – А что, если он ударит каким-нибудь АОЕ-спеллом тупо во всему проходу?

– Скорее всего, характеристики заклинания будут падать по мере приближения к нам, как и все остальное, – сказал Соломон. – Но выяснять это на практике мне бы не хотелось.

– Скучный ты человек, Соломон, – сказал ему Виталик. – Совершенно не любопытный.

Соломон пожал плечами. .

Мы протащились еще пятьдесят метров и снова остановились.

– Точка невозврата, – возвестил Соломон.

– И фиг бы с ней, – сказал Виталик и шагнул вперед.

Тоже не понимаю, зачем делать эти драматические паузы, мы ведь не в театре и зрителей, почитай что, и нет. И на самом деле эта отметка на половине пути ничего не значила и ничего не решала. Мы вошли в данж не туристами, у нас была цель, и лежала она за этой точкой, а значит, нефиг тут рассусоливать.

Я пошел за Виталиком.

На третьем шаге у него из инвентаря прямо мне под ноги выпал прихваченный у древних орков импульсный карабин.

Глава 17

– Вот ведь незадача, – сказал Виталик.

Он остановился, нагнулся, кряхтя, на мой взгляд, излишне старчески, и с усилием повесил дробовик на плечо.

– Зачем? – спросил Соломон.

– Ты что, совсем дурак? – спросил Виталик. – Это же несистемное оружие, для того, чтобы им пользоваться, ни навыки, ни уровни не нужны. И ежели нас эльфы на последних метрах догонят, то будет им, голопузым, неприятный сюрприз.

– У нас же есть оружие.

– Тебе, друг мой, следует запомнить несколько базовых понятий про пушки, – заявил Виталик. – Пушек никогда не бывает слишком много. Пушки никогда не бывают слишком большими. В вечном споре пушки и брони побеждает всегда пушка. Доклад окончил.

– И вы ведь были такими до прихода Системы, – пробормотал Соломон. – Кажется, я начинаю понимать, почему силы вторжения несли потери в три-четыре раза больше, чем обычно.

– А они несли? – спросил Виталик. – Впрочем, и поделом, не жалко ни разу. Кто к нам с чем прилет тому мы то в ухо и засунем. И провернем два раза.

Виталик потопал вперед, и почти при каждом шаге у него из инвентаря выпадала какая-нибудь склянка или железка. То ли у неписей места для хранения меньше, чем у игроков, а то ли он у нас тут самый запасливый. Я-то свой инвентарь даже наполовину не заполнил, вот у меня пока ничего и не выпало.

А у Соломона он, наверное, вообще безразмерный.

А, нет, не безразмерный.

На шестиста метрах с Соломона дропнулась та самая пушка, которую он использовал во время погони. Соломон проводил ее печальным взглядом, но останавливаться не стал.

Потом из Виталика стали выпадать части брони, выбитой с кого попало и где угодно. Я попробовал поднять латную перчатку, и у меня получилось. Она даже влезла в инвентарь.

В результате правила лута местного подземелья стали понятны, как никогда. Выпавшее добро не считается кому-то принадлежащим и за ним для обратного пути не резервируется. Кто угодно может подобрать что угодно, если у него свободное место есть. А если нет, то пусть в руках тащит.

А тот факт, что здесь коридоры чужим имуществом не завалены, говорит о том, что до босса так никто и не дошел, и на обратном пути все подобрали свое. А нет, не говорит. Может, босс их всех поубивал, а добро со временем в воздухе растворилось.

Или его какие-нибудь местные гномики в свою сокровищницу уволокли.

На шестистах пятидесяти метрах у меня выпал топор.

Тот самый топор, который я подобрал еще на Земле. Он проделал со мной довольно длинный путь, и если бы я был чуть более сентиментальным человеком, то наверняка повесил бы этот топор над камином в своем доме, построенном на тихом берегу какого-нибудь озера. Но так как перспективы строительства мне в ближайшее время точно не светили, я помахал топору рукой и пошел дальше.

– Что там с эльфами? – спросил Виталик.

– Идут, – сказал Соломон. – Но медленно. Если и мы и они сохраним прежние скорости, то времени для финального боя у нас будет достаточно.

– Достаточно, это, сука, сколько?

– Минут сорок, – сказал Соломон. – И как мне подсказывает богатый игровой опыт, к этому времени мы либо победим, либо будем мертвы.

Ну да, учитывая, что у нас будет первый уровень и запас здоровья, как у хомячка. Это хайлевелы могут мочить каких-нибудь черных драконов или Адских Владых Адских Демонов Ада часами, пропуская удары и отхиливаясь, у нас же такой роскоши точно не будет. Скорее всего, первый же входящий урон будет фатальным.

Остается только надеяться, что там не имперский шагоход.

Так мы и шли, преодолевая возрастастающую гравитацию и сопротивление воздуха, и непосильным трудом нажитое добро продолжало падать с нас на каждом шагу, и с каждым пройденным метром мы становились все слабее и беднее, и пусть мы с Виталиком относились к этому равнодушно, было видно, что Соломона текущее положение вещей не радует.

В смысле, когда вещи на полу, а не у него в инвентаре.

Мой уровень был уже меньше сотни, уровень Соломона – чуть выше ее же. Самым непрокачанным из нас был Виталик, и он разменял уже шестой десяток.

Ну, если так можно говорить при обратном отсчете.

С Соломона соскользнул очередной комплект брони, и он нацепил на себя что-то совсем нубское, практически без бонусов, потому что характеристики у него просели изрядно.

– Что-то меня терзают нехорошие предчувствия, – сказал Виталик.

– Относительно чего?

– Безотносительно, – сказал он. – Они терзают меня вообще.

– Забей, – посоветовал я. – У меня всю жизнь та же фигня.

Он продолжал идти первым. Он торил нам дорогу, как ледокол, и, хотя, скорее всего, это просто казалось, шагать по его следам было чуть легче.

Я шагал, и думал, и тут меня осенило. Или озарило.

Но это было очень неприятное озарение.

За всеми этими погонями, перестрелками и совершением особо тяжких преступлений у меня из головы вылетел один простой факт, хотя он вроде бы и на поверхности лежал.

Виталик был неписью, я всегда об этом помнил, но дело не в этом.

Но логика прохождения данжа говорила о том, что к финальному бою мы выйдем первоуровневыми нубами, такими, в физических кондициях, какими были до прихода Системы.

Но Виталик никогда не был на первом уровне. И до прихода Системы он вообще был мертв.

– Виталик, стой раз-два, – скомандовал я.

– Чего еще? – устало спросил он, но остановился.

– Какой у тебя текущий уровень?

– Сорок седьмой.

– А на каком уровне ты очнулся в лесу?

– На сорок четвертом.

– Ну, – сказал я.

– Что "ну"?

– Я думаю, тебе лучше дальше не ходить, – сказал я. – Останься здесь, подожди нас.

– Или эльфов, – сказал Соломон.

– А ты вообще не лезь, – сказал я.

– Я в тылу сидеть не буду, – сказал Виталик.

– Во-первых, это не тыл, – сказал я. – Потому что, как справедливо заметил наш мудрый друг, там эльфы, они идут и всякое такое. А во-вторых, ты знаешь, что будет с тобой, когда уровень упадет ниже сорок четвертого?

– Нет. А ты?

– И я не знаю.

– Вот пойдем и посмотрим, – упрямо сказал Виталик и повернулся ко мне спиной.

– Я против ненужного риска, – сказал я.

– Странно, что именно ты мне об этом говоришь, – и он зашагал.

С одной стороны, когда человек хочет покончить с собой таким хитровыделанным способом, это его право. Его жизнь – его выбор, все мы взрослые свободные люди, и все в этом же роде, и не фиг в такое вмешиваться вообще.

С другой стороны, мой долг, как друга…

Я ускорил шаг, стараясь его нагнать. Очевидно, он это услышал и обернулся.

– Чапай, – сказал он. – За это время я узнал тебя, как облупленного, и я вижу, что ты готов выкинуть очередную глупость. Не надо.

– Но…

Он покачал головой и выпустил из ладоней длинные когти, как у Росомахи, только мертвого. Надо же, он ими так давно не пользовался, что я успел позабыть об их существовании напрочь.

– Держи социальную, сука, дистанцию, – сказал Виталик. – А то мы подеремся.

– И ты ударишь старого друга вот этой страшной шуткой? – спросил я. – Не верю.

Соломон наблюдал за этой сценкой со сдержанным любопытством. Но усталости в его взгляде было больше. Похоже, кроме меня тут вообще никто не верит в успех.

– Чапай, – снова сказал Виталик. – Я не молод, я устал и я мертв. Кроме того, я вам больше не очень-то и нужен.

– Нам еще босса бить, – напомнил я.

– Забьешь с помощью Клавы и такой-то матери, – сказал Виталик. – Конечно, я предпочел бы досмотреть этот спектакль до конца, но если нет, то так тому и быть. Пусть все идет, как идет.

– То есть, ты решил меня кинуть? – уточнил я. – В долбанном коридоре долбанного данжа на долбанной далекой планете, которая даже не в нашей долбанной звездной системе?

– Не начинай эти фигли-мигли, – попросил он. – Ты еще на "слабо" меня попробуй, сука, взять.

– К хренам, – сказал я. – Ты решил твердо?

– Я решил, Чапай.

– Ладно, это твои похороны, – сказал я.

Порой уважать чужие решения очень сложно. Но приходится уважать, что ж тут поделать.

Еще несколько метров. Сорок шестой уровень.

Шаги.

Сорок пятый.

Виталик остановился.

– Здравомыслие наконец-то вернулось к тебе? – спросил я.

– Оно меня и не покидало, – сказал Виталик. – На всякий случай я хотел сказать, что ты нормальный пацан, Чапай. Я рад, что мы с тобой познакомились.

Он протянул мне руку. Я пожал. Крепко, как мог.

– Ты тоже ничего так, Соломон, – сказал Виталик.

Соломон сдержанно кивнул.

– Не ходи, – попросил я, не выпуская его ладони.

– Да может, ничего и не будет, – он аккуратно высвободил руку из моей хватки. – А мы тут пафоса-то нагнали.

Два шага.

Сорок четвертый.

Я все еще боролся с желанием догнать его, схватить, швырнуть назад и прописать пару раз в челюсть, чтобы мозги встали на место. С другой стороны, а что я знаю о прелестях жизни в качестве зомби и о необходимости утолять голод сырым мясом, желательно совсем недавно убитым?

Я все же пошел за ним, но тут Соломон положил руку на мое плечо.

– Дай ему уйти, если он хочет, – сказал он. – Или ты действительно решил с ним драться? Сейчас? Здесь? А что ты будешь делать, когда победишь? Ноги ему отрубишь?

Я успел подумать, что наверное за это мгновение возненавижу Соломона на всю оставшуюся жизнь и никогда ему этой холодной рассудительности не прощу.

Ну, и себе заодно.

– Сорок третий, – радостно возвестил Виталик. – А вы боялись… Ох.

Он пошатнулся.

Я вырвал плечо из цепких пальцев Соломона и рванул к нему, но к тому моменту, когда доковылял, он уже успел сползти на пол, прислонившись спиной к каменной стене.

– Что-то силы покинули меня, – сообщил он. – Возможно, к хренам.

– Ты меня разыгрываешь, что ли?

Но куда там. С Виталиком явно что-то происходило. Полоска здоровья над его головой все еще была зеленой и заполнена до конца, но она мигала, как будто при смерти. Никогда раньше такого не видел.

На какой-то миг меня посетила безумная надежда, что Виталик сейчас оживет. В смысле, станет человеком. В смысле, вернется к своему человеческому обличью. Ведь то, что он зомби, это от Системы, а так-то он человек, и что Системе бы стоило выдать ему второй шанс, ведь он заслуживал его, пожалуй, больше других…

Но фиг-то там.

Система была логична и безжалостна.

– Типа того, да, – сказал Виталик. – Асталависта, бэби...

Полоска здоровья над его головой сделалась серой.

Лучше бы он сказал, что еще вернется, подумал я.

Хотя…

Полоска здоровья над его головой сделалась серой, но не погасла.

Я всмотрелся внимательнее, а потом вызвал логи и стал читать уже их.

– Никогда раньше такого не видел, – сказал подошедший Соломон в тот момент, когда я как раз собирался спросить, видел ли он такое раньше. – Статус – вне игры.

– Он не мертв, – сказал я.

– Фактически, мертв, – сказал Соломон. – Вне игры ничего нет.

– Он не мертв.

– Хорошо, он не мертв, – сказал Соломон. – Что дальше?

– Попробуй его полутать.

Соломон вздохнул, но решил не спорить. Видимо, понимал, что в одиночку ему этот данж не потянуть, а с эльфами он вряд ли договорится.

– Что искать?

– Ничего конкретного. Просто, как факт.

Соломон склонился над тело Виталика и прикоснулся к нему рукой.

– Не дает, – сказал он. – Данное действие не может быть применено к объекту, выведенному из игры.

Что ж, системный отлуп света на ситуацию не пролил.

На всякий случай, не особо веря в успех предприятия, я взял Виталика за ногу и попытался втянуть в ту зону, в которой он еще мог существовать, но у меня ничего не вышло. Он словно прирос к этой чертовой стене.

– Пойдем, – мягко сказал Соломон.

– Да, сейчас пойдем, – сказал я. А вот карабин снялся с плеча легко, наверное, это потому, что он не системный. Я повесил его на плечо. Тяжело, но терпимо. – Что там с эльфами?

– Сейчас посмотрю, – Соломон кинул взгляд на интерфейс. – О, они достигли точки невозврата. Стоят, спорят о том, что делать дальше.

– Продолжай наблюдение, – сказал я и пошел дальше. Вот уже и у меня уровень меньше пятидесятого.

– Один развернулся и пошел обратно, – доложил Соломон. – Двое стоят на месте, сюда не суются. Видимо, они таки нашли информацию по данжу и теперь ждут инструкций.

С меня свалилась кожаная куртка. Оказалось, что она тоже уровневая. Ладно, черт с ней. Никогда не был модником.

Идти все ее было тяжело, но не тяжелее, чем раньше. Очевидно в какой-то момент мы достигли дна, и хуже теперь уже точно не будет.

Ну, если кто-то еще в такие сказки верят.

– Все, – сказал Соломон. – Больше ничего не вижу.

– Камеру нашли и сломали?

– Навык контроля электронных приборов обнулился, – сказал Соломон.

– А без навыка даже картинку не посмотреть?

– Ну, вот так это работает.

Идти, в принципе, осталось всего ничего, но я даже не представлял, как в этом состоянии буду с кем-то драться.

Хотелось просто лечь и умереть.

Поэтому я продолжал переставлять ноги, записывая каждый шаг в свой актив.

Когда Соломон упал ниже пятидесятого уровня, с ним стало происходить странное. С каждым пройденным метром он становился ниже ростом и шире… отнюдь не в плечах.

Это было… гм… неожиданно. Настолько неожиданно, что сначала я решил, будто мне кажется, и стал присматриваться внимательнее.

Нет, не показалось. Просто системная одежда подгонялась по размеру, и поначалу это скрадывало эффект. Но теперь не заметить его было уже невозможно.

Соломон становился ниже и толще. Вдобавок, на его голове начали исчезать волосы, и это были не благородные залысины, а самая обыкновенная плешь.

Виталик непременно бы эту ситуацию прокомментировал. В своем обычном незлобливом стиле.

У меня и у самого вертелось на языке несколько шуток, начиная с вполне безобидной "И какого оно, быть коротышкой?" и заканчивая совсем уж жесткими, в стиле старого доброго стендапа вариантами. Но несмотря на то, что они там вертелись, я таки смирил свое естество и промолчал.

Что, впрочем, отнюдь не помешало моему спутнику метать в меня недобрые взгляды. И я подумал, что вот этого мгновения совершенно точно не простит уже он мне.

Коротышки же бывают довольно злопамятны.

Хотя, в этом же не было ничего страшного. Напротив, тот факт, что Соломон умудрился докачаться до своих высот, начав с таких скромных, около ноля, физических кондиций, вызывал у меня уважение. Интересно с какого оружия он начинал?

– А ты почему не меняешься? – спросил Соломон. Кажется, его начала мучить одышка.