Текст книги "Возвышение физрука (СИ)"

Автор книги: Сергей Мусаниф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Глава 17

Соломон Рейн был облачен в свой костюм железного человека, на этот раз вместе со шлемом, прозрачное забрало которого было поднято.

Что ж, по крайней мере, теперь стало понятно, почему всю дорогу двери за нами закрывались с такой задержкой.

– Ты кто такой? – не понял Виталик.

Однако, рефлексы у него по-прежнему работали, дробовик был направлен в лицо Соломона, и дуло его не дрожало.

Мышцы на лице Соломона, впрочем, тоже.

– Смотрю, общение с Зинаидой Петровной сделало тебя более кровожадным, – заметил я.

– С кем? – не понял Виталик.

– Чудесная женщина со многими скрытыми талантами, – сказал Соломон.

– Мне в свое время так не показалось, – удивился я.

– Вы что, знакомы? – не понял Виталик.

– Возможно, я немного поторопился с предложением всех тут поубивать, – сказал Соломон. – Однако, я хотел бы донести до вас одну мысль. Если вы не примете этот квест, живыми вас отсюда никто не выпустит.

– Были у меня такие подозрения, – сказал я.

– А тебе значит, нравиться, подглядывать? – спросил Виталик. – Не люблю я таких, сука, людей.

– У меня квест, – сказал Соломон. – Ты не можешь попросить своего друга перестать в меня целиться?

– Могу, – сказал я. – Но не факт, что он ко мне прислушается.

– И все же.

– Перестань в него целиться, – попросил я Виталика.

– Не перестану, – сказал Виталик. – Мне так, сука, спокойнее.

– Ладно, – сказал Соломон и одним легким движением головы опустил забрало. – Я тогда тоже буду делать так, чтобы мне стало спокойнее.

С полностью закрытым шлемом голос его стал звучать чуть более глухо, но разговаривать это совершенно не мешало.

– И что у тебя тут за квест? – поинтересовался я.

– Цели моего задания я предлагаю обсудить потом, – сказал Соломон. – Шаман вернется через пару минут и пожелает знать ваш ответ. Рекомендую согласиться.

– Так-то оно да, – сказал я. – Но мне дебаф за очередной проваленный квест на фиг не нужен.

– Дебаф снимается вместе со смертью квестодателя, – сказал Соломон. – Но я не вижу причин, почему бы вы могли этот квест завалить. Объективных, по крайней мере. Убить двоих в любом случае легче, чем воевать с целым племенем.

– А ты весь разговор слышал? – спросил я.

– Начиная от слов “Приветствую, нас послал Отец” и заканчивая словами “Подумайте, посоветуйтесь, примите решение”, – сказал Соломон. – И еще я видел, как ты прыгаешь.

– Проблема в том, что тот чувак, который им угрожает и которого они хотят видеть мертвым, нам нужен, – сказал я.

– Почему? Впрочем, позволь мне самому догадаться. Ему известны координаты той штуковины, коды доступа к которой вы здесь пытаетесь получить. Иначе это все вообще не имеет смысла. Я прав?

– В целом, да, – сказал я.

– А космический корабль у него есть? – спросил Соломон.

– Не знаю, – сказал я.

– Это в любом случае не проблема, – сказал Соломон. – У меня есть.

– Проблема, сука, в другом, – сказал Виталик. – Проблема в том, что я ни хрена не понимаю, кто ты вообще такой.

– Это Соломон Рейн, – объяснил я.

– Из этих, что ли? – спросил Виталик.

– Без понятия, – сказал я, даже не уточняя, кого он имел в виду.

Перед нами стояла дилемма, или, как сказал бы Федор, типичная сюжетная вилка, в которой нужно выбрать сторону конфликта, придерживаться сделанного выбора и стоически воспринимать все его пагубные последствия.

Выбирать было нетрудно.

Чисто по-человечески орки, бросившие вызов Системе, давшие ей бой и вчистую его проигравшие, были мне куда симпатичнее чокнутого искина.

– Он уже возвращается, – сказал Соломон, уходя обратно в невидимость. – Что ты решил?

Виталик неспешно убрал дробовик в инвентарь.

Минус стороны орков заключался в том, что они не особо жаждали с нами сотрудничать. Минус Элронда был в том, что искин, ведомый по жизни исключительно второй директивой, запросто мог нас кинуть, и, скорее всего, именно так он и собирался поступить.

И я точно знал, как нам следует поступить. Взять квест шамана, спокойно покинуть обиталище серых орков, отправиться в какое-нибудь тихое спокойное место и там, уже без спешки, вдумчиво и неторопливо, все обсудить и начать строить планы, как быть дальше.

Ведь если мы под это дело не подпишемся, у них не будет никаких причин позволять нам уйти отсюда живыми. Надо соглашаться.

Это разумно. Взвешенно.

Это правильное решение.

Дверь открылась и шаман вернулся в свой офис. Даже не посмотрев в тот угол, где стоял невидимый Соломон, он проковылял к своему стулу, уселся и водрузил руки на стол.

– Подумали, посоветовались? – спросил он.

– Да, – сказал я.

– И каков же будет ваш ответ? Возьметесь? – перед моими глазами возникла стандартная системная табличка с предложением квеста.

Зачастую проблема разумных, взвешенных и правильных решений в том, что они никуда не ведут.

Я мазнул взглядом по кнопке “отказаться” и табличка исчезла. Шаман даже удивиться не успел, когда я уже подскочил к нему и приставил к его голове “дезерт игл”.

– Насколько ты важен для своего племени? – поинтересовался я.

– Выходит, вы выбрали смерть, – я страсть, как не люблю таких пафосных заявлений. .

– Ну ты-то нас вряд ли переживешь, к хренам, – сказал Виталик, снова вытаскивая дробовик. – Интересное решение, Чапай, но ты не считаешь, что о таком надо, сука, предупреждать?

– Ты меня не поддерживаешь?

– Поддерживаю. Не люблю я шаманов, к хренам, – сказал он. – Видишь шамана – стучи ему, сука, в бубен.

– У меня нет бубна, – сказал шаман.

– Кстати, об этом, – сказал я. – Понятия не имею, как у вас тут принято колдовать, поэтому держи все время руки на виду и не совершай резких движений. При любом подозрении на попытку призвать духов буду стрелять.

Уровень у шамана не слишком большой, пистолет у меня улучшенный, хедшот наверняка приведет к критическому урону, так что у меня были все основания рассчитывать, что я положу его одной пулей. Лучше бы, конечно, до этого не доводить, но что ж теперь…

– Ты умрешь, – сказал шаман. – Вы оба умрете.

– А я? – спросил Соломон.

Не знаю, насколько шаман был хорош в обращении с астралом, или чем тут еще эти шаманы занимаются, но слух у него был превосходный. Соломон так и не вышел из стелса, но взгляд шамана безошибочно уперся в то место, где он стоял.

– И ты тоже.

– Хорошо, с этим мы определились, – сказал я. – А теперь я расскажу, как все будет дальше. Сейчас мы все втроем, или вчетвером, если Соломон захочет к нам присоединиться, вернемся к Отцу и поговорим с ним еще раз. Побеседуем, как цивилизованные люди.

– Как цивилизованные люди с охрененно большими, сука, пушками, – добавил Виталик.

– Вы умрете, – заладил свое шаман.

– Смени уже пластинку, старче, – сказал я. – Никто тут и не рассчитывает жить вечно.

Я долгое время пытался вести себя, как разумный цивилизованный человек, но, к моему великому сожалению, ни к чему хорошему это никогда не приводило и больших результатов я не добился. Гопники в объективной реальности куда более эффективны.

И при зомбиапокалипсисе чувствуют себя куда спокойнее.

Пока интеллигентный человек будет снимать очки и взывать к голосу разума, гопник успеет пнут его по шарам, ударит по голове обрезком ржавой трубы, а потом, уже лежащего, еще пару раз для верности по ребрам пнет. Я это вовсе не к тому веду, что всем надо быть гопниками. Нужно действовать по ситуации, и иногда ситуация прямо-таки требует, чтобы человек выпустил своего внутреннего гопника наружу и бразды правления ему отдал.

Потому что есть такие люди, которые по-хорошему просто не понимают.

Или орки.

Вот эти ребята, например. Пришли же к ним по-хорошему, объяснили ситуацию, попросили помочь, при том, что помощь эта им фактически ничего не стоит, и коды доступа им нафиг никуда не упали. И нет бы пойти нам навстречу, нет бы войти в положение и прислушаться к голосу разума…

Вместо этого они нам квесты выдавать собрались. Пойди туда, принеси это, убей того… Соверши двенадцать, сука, подвигов чертового Геракла ради того, чтобы тебя бесполезной побрякушкой одарили.

Так я себя распалял.

Мне это было необходимо, потому что в глубине души я чувствовал, что не совсем прав. Голос разума продолжал звучать и в моей голове, но я предпочитал его не слушать отдаваясь на волю моих темных инстинктов.

Никакого плана у меня не было. Я вообще не большой фанат планирования и считаю, что в некоторых случаях оно только вредит. Как я уже неоднократно говорил, главное – это красиво ворваться.

А дальше уже можно импровизировать.

Ворвались мы красиво.

Первым был Виталик, цивилизованный элитный зомби с охрененно большим дробовиком. За ним шел шаман с поднятыми руками, и я, упирающий ствол “дезерт игла” ему в затылок.

Предполагаю, что замыкал нашу процессию невидимый Соломон, но тут уже не поручусь. Я почему-то думал, что он последовал за нами, хотя шагов его не слышал и в затылок он мне не дышал.

Отец находился у дальней от входа стены и тягал железо. В смысле, натурально тягал железо. В каждой его руке было по гантелине, на вид весили они по пятнадцать – двадцать килограммов, и вождь качал бицуху, а пот стекал по его голому торсу.

Воистину, пока ты спишь, враг качается. Пока ты разговариваешь, враг качается. Или как там у классика было?

Что особенно приятно, оружие осталось у трона, и до него Отцу было метров десять.Три обычных прыжка или два хороший.

Конечно, в инвентаре у него могли быть и другие побрякушки, но вдруг нам хоть в чем-то повезет.

Отец медленно обвел нас тяжелым взглядом и опустил руки вдоль тела. Но гантелей из них не выпустил.

– Вижу, вы не договорились, – сказал он.

– Мы в процессе обсуждения, – сказал я. – Решили, что и тебе было бы неплохо поучаствовать.

– Их трое, – выпалил шаман. – С ними стелсер.

Я слегка тюкнул его стволом по затылку, намекая, что он слишком много болтает.

– Вы привели с собой невидимку? – немножечко чересчур театрально изумился Отец. – Это свидетельствует о ваших недобрых намерениях.

– Он сам пришел, – сказал я, не будучи даже уверенным, что Соломон здесь.

Скорее всего, здесь.

У него же квест, или он просто говорит, что у него квест. Но как бы там ни было, я не сомневался, что Соломона опять что-то от нас нужно. Потому что в то, что у него внезапно возникла необходимость заняться вуайеризмом посреди города серых орков и именно в тот момент, когда сюда приперлись мы, мне верилось слабо.

Бывают, конечно, в жизни и более странные совпадения, но сейчас я в случайность не верил.

А если ему что-то от нас надо, то из вида он нас точно не выпустит. А может быть, и в драке поможет, если до драки таки дойдет, чего бы мне все-таки не хотелось.

– Я не люблю невидимок, – сказал Отец. – Бывает, бьешься с врагом в честной драке лицом к лицу, и тут кто-то взрывается фонтаном кровавых брызг, потому что сзади к нему подкрался подлый ассасин. Не уважаю тех, кто бьет в спину.

– У вас тут не олимпийские игры, – сказал я.

Резко, практически без замаха, Отец метнул правую гантелю, отправив ее в полет через весь зал. Я рефлекторно пригнулся, но неуправляемый снаряд летел не в меня, а метра на два левее.

Не долетев метра два до стены, гантеля вдруг резко затормозила, а потом осталась висеть в воздухе.

– Неплохое восприятие, – сказал Соломон Рейн, обретая видимость. Гантель он держал в вытянутой левой руке.

– Хорошая реакция, – одобрил Отец.

Несмотря на наше численное превосходство и довольно опасное вооружение, вождь орков чувствовал себя совершенно спокойно, и это мне не очень нравилось. Хотелось понять, на чем это спокойствие зиждется. На отряд гвардейцев, готовых ворваться в зал в любой момент? Или на уверенности, что его сил хватит на нас троих?

Кстати, я до последнего момента не был уверен, что нас трое. Мотивов Соломона я не знал, поэтому далеко не факт, что он будет драться на нашей стороне. Может, он вообще драться не собирается, он такой же мутный, как и все остальные здесь.

Соломон аккуратно положил снаряд на пол и извлек из инвентаря короткую штурмовую винтовку довольно футуристического вида. Надеюсь, он в курсе, что всякие бластеры-шмастеры в этом мире не работают.

– Ты, кажется, хотел поговорить, – сказал Отец. – Так говори.

– Предлагаю обмен, – сказал я. Пока мы шли сюда от места обитания шамана, я всю дорогу рылся в инвентаре, пытаясь найти подходящий предмет для торга, и теперь в моей левой руке материализовалась шкатулка, которую я прихватил при выходе из подземелья. Попытаться ее открыть я так и не удосужился. – Ты дашь нам коды доступа, а я подарю тебе жизнь твоего шамана и вот это.

– Шкатулка хаоса, – констатировал Отец. – Закрытая.

– Именно так, -подтвердил я, несмотря на то, что впервые услышал ее название. Век живи – век учись, и все равно потом какой-нибудь орк в подворотне тебя прирежет.

– Неравноценный обмен, – сказал Отец. – Содержимое таких шкатулок случайно. Там может быть как что-то очень ценное, так и полное барахло.

– А живой шаман тебе, типа, и не нужен?

– Он стар, – сказал Отец. – Возможно, его время пришло.

С таким отношением к соплеменникам он далеко не уедет, подумал я. Мог бы хотя бы вид сделать, что судьба старикана ему небезразлична.

– Возможно, – поддакнул ему шаман.

Я снова тюкнул его пистолетом. Чего они все так торопятся на тот свет?

– Вношу встречное предложение, – сказал Отец. – Я отдам вам эту реликвие в обмен на жизнь одного из вас. Любого.

– Неприемлемо, – сказал я.

– Вы нанесли нам оскорбление, которое можно смыть только кровью.

– Ничего, утретесь, – сказал Виталик.

Но Отец утираться не захотел.

В следующий миг произошло сразу несколько вещей.

Отец швырнул вторую гантелю. Виталик, чья реакция явно уступала рефлексам Соломона, увернуться не успел, железка попала ему в живот, и элитный зомби сложился пополам.

Но перед этим он успел выстрелить. Громыхнуло в замкнутом помещении изрядно, и в стене, рядом с которой совсем недавно стоял Отец, возникла дыра около метра в диаметре.

Самого Отца там, ясное дело, уже не было. Он метнулся к сложенному у трона оружию, и его рука уже почти сжалась на рукояти топора, когда выстрел из странной пушки Соломона отшвырнул его в сторону.

Двери в зал распахнулись от могучего пинка, и перед нашим взором предстало сразу четверо местных охранников.

Я вломил шаману рукояткой “дезерт игла” по голове, надеясь, что он потеряет сознание или хотя бы ориентацию в пространстве, а затем уделил внимание этим оборзевшим вахтерам.

Немного внимания и по паре пуль на брата.

Пистолет показал себя неплохо, но они были здоровые, прокачанные и носили какую-никакую броню, так что, хоть их атака и замедлилась, падать на пол и истекать кровью никто не спешил.

Большая и гнусная драка казалась неизбежной.

– Стойте! – заорал я во все горло, и они действительно остановились. Виталик, покряхтывая, поднялся с пола. Отец с некоторой долей любопытства посмотрел на меня, потирая окровавленный бок. (Полоска здоровья над его головой, которую я мог видеть, только сфокусировав на ней зрение, просела не так сильно, как я надеялся. Процентов на десять.) В целом, мне удалось привлечь всеобщее внимание, и только шаман, валяющийся у моих ног, остался к происходящему безучастным. – Ну зачем вот это все, а? У нас есть последний шанс разойтись краями, и никто не пострадает.

– Кто-нибудь обязательно пострадает, – спокойно пообещал Отец. – Я предлагал вам отдать одну жизнь, а теперь возьму все три.

– Удачи, сука, – сказал Виталик и передернул затвор дробовика.

Большая и гнусная драка стала неизбежной.

Глава 18

За некоторыми редкими исключениями, человек привыкает ко всему. И к хорошему, и к плохому, но сейчас, конечно, речь идет исключительно о плохом.

Онколог со стажем не придет в ужас от вида злокачественной опухоли на снимке очередного пациента, воспитательница в детском саду только вздохнет и разведет руками от новой выходки своего буйного подопечного, а чтобы произвести впечатление на отслужившего хотя бы десяток лет участкового, как минимум, нужно устроить резню бензопилой в техасском стиле.

То же самое и с насилием.

Если ты на протяжении какого-то периода времени постоянно проламываешь людям головы боевым топором, рано или поздно процесс утрачивает для тебя свою остроту и превращается в обычную рутину.

А вот к чему я пока так и не смог привыкнуть, так это к чертовым игровым условностям.

В нашей прошлой реальности после учиненной нами порции насилия на полу обязательно валялось бы несколько трупов, и еще несколько жизней зависели бы исключительно от скорости появления на месте полевого хирурга, а тут все живы, хотя кое-кто возмущенно кряхтит.

Скажем, у Виталика после попадания этой хреновины должны были быть переломаны ребра и повреждены внутренние органы, а он спокойно стоит, и даже почти не морщиться. Шаман должен был бы валяться на полу с проломленным черепом и в луже крови, а он просто лежит и даже дышит довольно ровно. А уж Отец после попадания в него из высокотехнологичной винтовки Соломона, вообще на части должно было разорвать.

Но не сложилось, не срослось.

За время нашего короткого обмена репликами с Отцом, количество орков в зале едва ли не удвоилось, видимо, гвардейцы успели позвать на помощь, или тревожную кнопку кто-то нажал. Еще немного, и сюда сбежиться все племя, а где ж мы их всех хоронить-то будем?

Соломон в мгновение ока сменил свою навороченную штурмовую винтовку на что-то еще более навороченное, развернулся к двери и начал палить, а орки-гвардейцы, соответственно, таки начали падать. Я счел это обнадеживающим знаком, профилактически пнул шамана в голову и развернулся к Отцу.

Виталик выпалил в него из дробовика, но тот увернулся. Вот самым натуральным образом увернулся, сместив тело настолько, что несколько дробинок его всего лишь поцарапали, а основной заряд прошел мимо. О Нео, как ты возмужал!

Отец прыгнул к оружию, а я принялся стрелять в него из “дезерт игла”, пытаясь угадать, в какую сторону он отшатнется.

Угадал аж дважды, но большого эффекта это не принесло. Выстрелы снимали с орка процентов по три здоровья, такими темпами мне его долго колупать. Тем более, что патроны у меня кончаться быстрее, чем у него хитбар истощится.

Видимо, он тоже это понял, потому что перестал уворачиваться, принял две пули на грудь и таки добрался до своего вожделенного топора.

Виталик был вынужден отвлечься на пару гвардейцев, пытавшихся обойти Соломона с фланга, и когда он развернулся обратно, Отец уже несся на него с топором в руке и жаждой убийства во взгляде.

Рефлексам Виталика стоит отдать должное. Он успел шмальнуть, и даже попал, и выстрел из его страшенного, читерского, офигенно прокачанного дробовика снял с вождя орков аж десять процентов здоровья.

Десять, сука, процентов!

А летающую хрень в развалинах разрывало в клочья! Какой же у этого парня уровень и сколько очков он в выносливость успел забросить?

Как я уже говорил, заряд дроби Отца не убил, не покалечил и даже не отбросил назад, но таки заставил изрядно притормозить. По сути, он на какое-то мгновение вообще замер на месте, и в это самое мгновение в него врезался я.

Плечом в бок, прямо как защитник в американском футболе. Не люблю американский футбол, кстати.

Ощущение было примерно такое же, как если бы я врезался плечом в фонарный столб. Орка слегка качнуло, и тут я всадил в него несколько оставшихся в “дезерт игле” пуль в упор. Даже не в упор, а тупо прижав пистолет к его телу.

Двуручный топор Виталика – как он ловко приноровился оружие прямо во время боя менять – врезался орку в плечо и наконец-то вогнал здоровье в желтую зону.

Отец взревел.

В тот же миг благодаря случайному, но очень неприятному стечению обстоятельств, в зале частично обрушился потолок и нам на головы принялись сыпаться штурмовые орки на тросах.

Соломон отреагировал на угрозу. Он перехватил винтовку одной рукой, второй извлек из инвентаря обрез и принялся отстреливать нападавших сверху, продолжая поливать огнем пытающихся ворваться в зал через двери. Он был чрезвычайно эффективен, но все же мне начало казаться, что с предложением всех тут запросто поубивать он немного погорячился.

Отправив “дезерт игл” с опустевшим магазином в инвентарь, я продолжал держаться за Отца левой рукой, а правой попытался схватить ожерелье. И я уже почти сумел его ухватить, как Отец отмахнулся, слегка задев меня рукой. От этого “слегка” я отлетел метра на четыре, и летел бы дальше, если бы не упавшего с потолка орка. А пальцы мои сжимали пустоту.

Орк был слегка ранен. Когда я в него влетел, он не сумел устоять на ногах и рухнул на пол, я рухнул сверху и мы принялись возиться в партере. Он был явно тяжелее и сильнее меня, но я был ловок и занимал более выгодное положение, так что в конечном итоге мне удалось загнать ему под ребра кинжал и повторять эту операцию до тех пор, пока он не перестал трепыхаться.

Когда он наконец-то разжал свои объятия, я смог поднять голову и узрел воцарившийся вокруг хаос.

Орки были везде. Соломон частично отстреливался, частично отбивался от них плодом запретной любви меча и бензопилы, Виталик отступил к дальней стене и отмахивался топором от наседающих на него гвардейцев, а Отец оказался где-то в центре зала и творил странное.

Во-первых, его фигура окуталась каким-то красноватым мерцанием, которое заходило и на его топор. А во-вторых, он рубил своих. Я, конечно, был бы рад заполучить в этом бою такого союзника, но сомневаюсь, что за столь короткое время вождь орков решил пересмотреть свои взгляды.

Тем более, что двигался он таки по направлению к Соломону, вне всякого сомнения, самому грозному из соперников.

Скорее всего, он впал в боевое безумие. Или, выражаясь местным языком, активировал абилку “берсерк”.

Может, это с падением здоровье связано, а может, он просто на нас обиделся.

К этому моменту в “дезерт игле” регенерировали два патрона. Одну пуля я подарил набегающему на меня орку, вторую послал в голову Отца, но в сутолоке промахнулся и попал в плечо, которым он даже и не повел.

Такого, как он, наверное, на танке давить хорошо, если он ему гусеницу не отгрызет.

Я снова схватился за топор, оказавшийся наиболее популярным оружием в этой схватке, и двинул к Отцу, и меня тут же начали отвлекать. Навязчивые парни эти орки, вообще не представляю, как с ними без топора разговаривать.

Пока я завяз в одной из самых медленных в истории атак, Отец таки добрался до Соломона и титаны сошлись в рукопашной.

Первый удар топора Соломон принял на винтовку, попутно отмахнулся цепным мечом от какого-то левого орка, пнул еще одного, да так, что тот отлетел на добрых пару метров, и встал в боевую стойку.

Отцу, в общем-то, было все равно. Он только глухо рычал и пер вперед, как дизельный трактор по целине.

При виде атакующего лидера досаждавшие Соломону орки бросились врассыпную. Видимо, им было доподлинно известно, насколько он страшен в гневе.

Отец и Соломон оказались на открытом пятачке пространства, обменялись парой ударов, после чего двуручный топор орка был разломан на несколько частей. Отца это ничуть не обескуражило и он прыгнул на Соломона с голыми руками. Халк в ярости, Халк рвать.

Тут-то какому-нибудь менее прокачанному персонажу и пришел бы конец, Соломон бы просто распилил его на части, а потом уже стал бы эти части лутать. Но Отец, получив в бедро тычок, от которого его здоровье стремительно упало в красную зону, ни на миг не сбавил оборотов, сграбастал Соломона в свои исполинские объятия и они рухнули на пол.

Что удивительно, ко мне в это время почти никто и не лез, да и Виталику, насколько я успел рассмотреть, стало полегче. Местные были слишком увлечены схваткой своего босса, видимо, как никогда ранее близком к полному фиаско, с наглым пришлым хайлевелом и не обращали на мелочь, вроде нас, никакого внимания.

Отец и Соломон – кстати, если он выживет, надо будет у него спросить, чего он вообще тут забыл – сплелись в единый клубок, из которого доносились только звуки ударов, учащенное дыхание Соломона и хриплое рычание Отца.

А затем они из этого единого клубка расплелись.

Соломон остался лежать на полу, а Отец полоска здоровья которого превратилась в красную, едва различимую ниточку, тяжело поднялся на ноги.

Ну, с его стороны это было уже полное хамство, и я, с воинственным кличем “За ВДВ!” вылетел из-за спин его гвардейцев и впечатал ему в живот усиленным абилкой пинком.

Он не сложился пополам, но хотя бы слегка отшатнулся, и это было уже хорошо. По инерции, я прилетел прямо в него, двинул ему головой в подбородок (выше тупо не достал), а мои руки сомкнулись на его ожерелье.

Надеясь, что всю эту хрень он все-таки не на стальной трос наматывал, я рванул ожерелья на себя изо всех сил.

Рывок получился вполне так ничего, Отец аж головой непроизвольно дернул. Ожерелье осталось у меня в руках, и в этот же миг – скорее всего, то таки было совпадение, но очень удачное – сияние вокруг его тела, наконец, погасло и он без сил рухнул на одно колено.

При этом он все еще был жив.

Топор сам лег мне в руку.

Наверное, я мог бы его добить. Кто знает, что бы тогда случилось. Может, как в самом презираемом Виталиком сценарии, серые орки даже признали бы меня своим вождем, но становиться новым Отцом мне не хотелось. Мне слегка за тридцать, на кой черт мне столько детей?

Я положил топор ему на плечо, прижал острие к шее и попытался разыграть карту заложника еще раз. Раньше не сработало, но теперь у меня и заложник, вроде как, куда более ценный.

Отец что-то мычал себе под нос и, видимо, уже мало что соображал. Аблика, видать, и на интеллект тоже действует, а может просто сознание потерять готовился.

– Охолоните, – сказал я. – Или он умрет.

– Значит, он слаб и его время пришло, – сообщил мне кто-то из орков. Парламентеры из них, надо признать, так себе. – К тому же, для орка нет большей чести, чем умереть в бою, а это был славный бой.

Как дети, право слово.

Где-то после десяти лет к нормальному человеку приходит убеждение, что самое славное в бою – это в нем выжить. И по возможности победить. Потому что даже если ты проиграешь, но выживешь, у тебя останется второй шанс.

А если ты славно сложишь голову, то второго шанса у тебя явно не будет. Конечно, обстоятельства бывают разными, и это правило работает не всегда, но сейчас явно был не тот случай.

Я огляделся по сторонам. Виталик пробирался ко мне вдоль стеночки. Соломон дернул копытом, но я не уверен, что это был сознательный жест..

Орков в боеспособном состоянии оставалось штук пятнадцать, и, вне всякого сомнения, они бы могли нам вломить.

А может, мы бы еще и отмахались.

– А может, уже хватит крови на сегодня? – попробовал я призвать рассудку. – Ну, типа, боевая ничья?

И тут помощь пришла, откуда не ждали.

– Может быть, ты и прав, человек, – возвестил шаман старческим голосом. Очухался, таки. Вот и хорошо, не хотелось бы на себя килл пенсионера вешать. – Вы двое можете уйти.

Как раз в этот момент Виталик встал у меня за плечом.

Среди орков послышался недовольный ропот, но открыто противостоять шаману никто не решился.

– Ты хотел сказать, мы трое, – поправил я старикана.

– Двое, – сказал он. – Тело останется.

– Тело не останется, – сказал я. Не знаю, что задумал Соломон и какие цели он преследовал на самом деле, но в этом бою он дрался на нашей стороне, и вот так запросто его бросать я не собирался. – Тело мы заберем с собой.

Либо расспросим, либо полутаем. И то и то хлеб.

– Это плохая сделка, человек, – сказал шаман.

– Ты думаешь, если полить ее еще десятком литров крови, она от этого намного лучше станет? – спросил я.

– Не станет, – согласился шаман после недолгого раздумья. – Ладно, уходите.

Хоть один здравомыслящий нашелся в этой толпе героев…

Я сунулся было в инвентарь, где меня ждал свиток портала, выданный Элрондом, и тут же меня взяли сомнения.

Вторая директива и вот это вот все.

Допустим, он нам наврал, или, скажем так, многое недоговорил. Он ведь типу шлый. Допустим, у него уже есть и космический корабль и координаты ему тоже известны, и только кодов доступа для полного счастья и не хватает.

И тогда зачем ему мы?

Причем, он нас предупредил, что портал приведет не к нему в таверну, а к какой-то другой его аватаре, и кто его знает, что там за человек. Вдруг тот самый паладин Ричард, которого шаман завалить просил.

Я не думаю, что мы и с Элрондом-то могли бы справиться в случае чего, я ж видел, как он стреляет, а паладин вообще был темной лошадкой. Вот если бы Соломон был в сознании…

Но нет, все так же лежит и ножкой дергает.

– Бери тело, – сказал я Виталику. – Мы пойдем ногами.

– А ты не думаешь, что искушение для этих ребят окажется слишком уж, сука, искушающим? – тихо поинтересовался Виталик, склоняясь над поверженным хайлевелом.

– А какие варианты? Тело вообще живо?

– Вроде да.

– А если ему зелья куда-нибудь влить?

– Вряд ли поможет, – сказал Виталик. – На нем, сука, целый букет дебафов, начиная от “оглушения” и заканчивая “внутренними повреждениям”. И ноги переломаны, к хренам.

– А как он тогда ими дергает?

– Это, сука, загадка.

А может, это и не он. Может, это экзоскелет коротит.

Неизящно выругавшись, Виталик взвалил Соломона на плечо, а я опять задумался.

Допустим, из зала-то они нас выпустят, а дальше что? Дальше – целый город, который они контролируют, и нам надо будет как-то из него выбираться.

Но это уже после того, как мы из здания выйдем.

Тащить с собой заложника – тоже не вариант. Виталик уже занят, а я свой карманный автопогрузчик дома забыл, а без него мне этой туши точно не утащить.

Вот выйдем мы отсюда, а дальше что? Орки передумают, Отец в себя придет, и мало ли, какая дурь ему на этот раз в голову прилетит. Такие парни очень не любят проигрывать.

А кто ж любит.

И тут я вспомнил, что у меня еще есть портальные свитки, те, которые мы унаследовали от покойного Кэла. Там было два адреса выгрузки. Тот, который вел во двор его кланового замка, мне был не особенно интересен, а вот второй…

Он утверждал, что это адрес в каком-то городе, и там живет девица, которая ему небезразлична.

Конечно, Кэл тоже мог врать. Они тут все врут, и я, если так и дальше пойдет, тоже скоро начну, но Кэл таки был человек, а Элронд – чокнутый искин, зацикленный на собственной безопасности, поэтому я решил довериться покойнику.

Я сломал печать на свитке и портал открылся.

– Прошу, – сказал я Виталику.

– Ты уверен? – спросил он.

– Нет, – сказал я.

– Хорошо.

– Не возвращайтесь сюда, – сказал шаман.

– Не очень-то, сука, и хотелось, – сказал Виталик, встряхивая на плече свою ношу и шагая в промежуток между мирами.

И тут случился “упс”.

Портал оказался не только одноразовый, но и на одну персону. Девица, если она была девица, явно толп поклонников у себя дома не ждала.