355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Сергей Лепехов » Теория Нормы и теория Сверхнации » Текст книги (страница 8)
Теория Нормы и теория Сверхнации
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 15:44

Текст книги "Теория Нормы и теория Сверхнации"


Автор книги: Сергей Лепехов


Жанр:

   

Философия


сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Те же, кто сумеет, несмотря ни на что, пройти этот путь до конца, со сменой поколений постепенно придут к высшей стадии, именуемой Ницше как «состояние ребёнка», в котором нет уже агрессии, порождённой тягой к богатству и порождающей преступность и войны, зато есть примирение с миром, в первую очередь с живой Природой, не разрушая которую, только и способно выжить человечество (скорее всего, такое состояние невозможно без возвращения рода людского в Норму природную – С.Л.). На этом этапе человек приходит к искусству жизни в мире без войн и насилия – пожалуй, это и будет какое-то такое общество, о котором человечество мечтало на протяжении столетий, потому эта стадия и именуется «состоянием ребёнка»: избавленный, наконец, от нужды держать в руках оружие, воевать ради выживания, что всегда было уделом лишних взрослых, живёт человек-«ребёнок» в мире с живой Природой, со своей планетой, с её недрами и атмосферой, с её растениями и животными и немногочисленным племенем себе подобных, и живёт долго и счастливо, имея всё необходимое ему и потому не желающий чужого, живёт многие миллионы лет.«…Почему хищный лев должен стать ещё ребёнком? Что может сделать ребёнок, чего не мог бы даже лев? Дитя есть невинность и забвение, новое начинание, игра, самокатящееся колесо, начальное движение, святое слово утверждения: своей воли хочет теперь дух, свой мир находит потерявший мир…» (Ницше Ф., «Так говорил Заратустра», пер с нем. Ю.М.Антоновского. – М.: Академический Проект, 2007. – с. 35.) Современный цивилизованный мир ещё не жил в таких условиях – так, может быть, пришло время попробовать?

Таково ницшевское видение постепенной, со сменой многих поколений ведущейся, трансформации обычного человека в сверхчеловека, но на деле пока что способно породить оно больше вопросов, нежели ответов. Какая причина должна заставить «верблюда» презреть своё, пусть и нищенское, но всё же в чём-то стабильное, существование и пуститься на полную опасностей дорогу восхождения через «льва» к сверхчеловеку, на которой ничего не обещано ему и которую не все осилят? Против чего должен протестовать «лев»? До сих пор богатая бунтами, восстаниями и революциями история человечества не дала ответа на этот вопрос: свергнув тиранию одних правителей, бездарная чернь, неспособная управлять сама, неизбежно выдвигала на власть других – и всё начиналось сначала. Как бы ни был мощен и силён сверхчеловек, он всё же не может существовать сам по себе, отдельно от общества себе подобных – что будет представлять из себя это самое общество? Существующая сегодня система порочна и античеловечна, но какова достойная альтернатива ей? Образ сверхчеловека построен создателем его в основном на противопоставлениях всему, что Ницше считал ущербным, и не даёт он ответа на главный вопрос, что неизбежно возникнет у любого, реальностью уже сегодняшних дней живущего: чтодолжно привести человека к пониманию действительно ценности такого пути, какая причина должна сподвигнуть его принять принципы, по которым и будет существовать сверхчеловек – ведь по каким-то принципам он будет существовать – в качестве единственно верных и потому бесспорных, и покончить со своим сегодняшним состоянием «червя»? Что заставит человека наступить на горло амбициям своим и варварству своему: ведь много лет, антинародными правителями поощряемый, считал он их богом своим и смыслом жизни своей – так что заставит его сломать и проклясть их? Веками слышал он лишь их голос, и прочно укоренились они в сознании человеческом, глубоко корни пустили в души людские – благодаря чему, какой, весомейшей из причин, вырвет он корни эти?

Уже более столетия прошло со дня смерти «великого немца» – и где то, что считал он обществом будущего? Разве сегодняшнее общество «человеков разумных», окончательно погрязшее в стяжательстве, истреблении друг друга и уничтожении живой Природы, можно назвать хоть сколько-нибудь близким к тому, что всеми силами возвеличивал автор «Заратустры»? Так и нет на Земле того, о чём мечтал создатель учения о сверхчеловеке – и почему? Может быть, Ницше ошибался? Нет, просто много веков жил человек дикостью, и не сможет добровольно прервать порочного круга этого, пока не появится всё та же, весомая причина к тому, что необходимостанет человеку, оставив варварство своё в прошлом, вступить на дорогу «трёх превращений». Ещё не вышла на свет причина та, но она есть – в тени пока она, нужно лишь то, что высветит её, и заставит человека по-новому взглянуть на всё, понять, наконец, кудастоит идти ему. А высветит её одно: незначительные проблемы не гнетут умы людские – лишь накопление и обострение их, уже понемногу маячащая на горизонте перспектива гибели всего человечества заставит человека, наконец, начать искать выход. Живя в девятнадцатом столетии, Ницше смотрел на все проблемы человечества сквозь призму тогдашнего мировоззрения: представляя себе своё видение будущего царствия сверхчеловека, не видел он ясной дороги к царствию этому – но теперь, наконец, мало-помалу проступает из тумана невежества, лжи и обмана она. И лишь одно укажет человеку на неё: когда откажется он от самоубийственного безумия своего, безудержной, тотальной Цивилизацией именуемого, и вернётся в Норму природную, главной задачей человечества станет одно: более никогда не должно оно эту Норму покинуть.Гарантом этого может быть только мудрость всего человечества, а не отдельных представителей его, веками накопленная в разуме строителей нового мира и отбором во всех остальных культивируемая, которая и станет прародительницей той высшей нравственности общества, высшей морали его, о которой так мечтал создатель учения о сверхчеловеке и в чём так солидарен с ним автор теории, по которой все совокупно, никогда более не покидая пределов Нормы природной, должны будут высшие существа, этим самым сверхчеловекам подобные, величайшее общество на Земле создать – общество Сверхнации.

И СНОВА БЕЗВЕСТНЫЙ ПУТНИК

…Я никак не ожидал встретить его вновь! Но судьба опять свела нас на том же самом месте. Январские морозы уступили место июльскому зною, и воздух был пропитан дымом горевших в округе торфяников. Стоял ясный день, и ни облачка не было на небе.

На этот раз я заметил его издали. Появившись с другой стороны дороги, вновь шёл он мне навстречу, всё так же спокойно, как и в прошлый раз, когда уходил, как будто не чувствуя никакой усталости и не обращая внимания на палящий зной и удушливую гарь. Я сразу узнал его, и он тоже заулыбался, увидев меня.

– Ну, всё, – весело начал он. – Прямо как в старом добром фильме: «Место встречи изменить нельзя!»

– У меня такое впечатление, что вы меня преследуете, – также в ответ отшутился я.

– Может быть, – загадочно заявил он, и в ответ на мой удивлённый взгляд пояснил: – Та же дорога, то же место, да и разговор-то наш прошлый я бы не назвал законченным…

– Почему же? – вновь с удивлением спросил я. – Вроде в прошлый раз вы просто и понятно изложили свою главную идею: вернуть человечество в Норму, отпущенную ему Природой – тогда его проблемы отпадут сами собой.

– Вернуть нужно обязательно, только это ещё не всё – я бы сказал, даже не полдела. Допустим, вернулось, в конце концов, человечество в Норму природную – где гарантия, что никогда более оно из неё не выйдет? Пройдёт время, сменятся правительства, придут к власти алчные дикари, хотящие богатства, роскоши, которой добиться можно, только отняв у кого-то – и вновь поведут они политику поощрения высокой рождаемости, перенаселённости, чтобы вновь стал человек дешёвой рабсилой и пушечным мясом, как сейчас. И если будет род людской так же недалёк, как сегодня – поверит он ловкой демагогии их, поверит пламенным и сладким речам, как верили Адольфу Гитлеру – и вновь вернёт себе прежнюю жизнь, опять став врагом и Природе, и самому себе. Человечество в истории своей уже было много раз в шаге от того, чтобы вернуться в эту самую Норму – и много раз неизбежно вновь выходило из неё. Вспомни хотя бы эпидемии чумы в Средневековье, опустошавшие целые города – это ведь было не что иное, как реакция Природы на непомерно увеличившееся население Европы, в жуткой антисанитарии жившее тогда. Но стоило эпидемиям закончиться – и человечество тут же бросалось заново «плодиться и размножаться», думая, что восстановить существовавшее ранее положение, так злодейски нарушенное проклятой заразой – их прямая задача. Героями в такие периоды чувствовали себя европейцы, считая, что строят новый, лучший мир на костях старого, и дикость, невежество и моральное уродство своё возводили в ранг добродетели. Добродетели, неизбежно приводившей человека к новым эпидемиям.

– Мало покорить вершину – её ещё нужно удержать? – в тон ему резюмировал я.

– Человек действует на основе своего видения мира и своего места в нём, – задумчиво произнёс он. – Если так и не поймёт он всю ценность Нормы и презреет её – человечество погибнет. Что меня, кстати, нисколько не опечалило бы – если человечество окажется настолько бездарно, что неспособно будет решить эту проблему, то ему и существовать-то незачем, и разговор наш с тобой сегодняшний просто-напросто бесполезен. Ну а если всё же придёт, в конце концов, оно в Норму природную – крайне важно, чтобы никогда оно более не покинуло её в угоду гнилым, варварским амбициям ущербных. И не мудрый правитель, коих так мало было в истории человечества, должен быть гарантом сего – сам человекдолжен прийти к пониманию этого и мораль жизни в согласии с Природой и себе подобными сделать иконой, на которую молиться он будет каждый день свой. Истинный разум человека, которым сейчас обладают немногие – я бы сказал, буквально единицы – должен, наконец, подсказать ему, на чём будет держаться будущее общество людей нового типа, тех людей, которым не грозит вырождение: только истинные мудрость и высоконравственность теперь уже всех и каждого могут стать гарантом всего этого, но при этом не могут они быть навязаны кем-то извне – искусственны они будут тогда, искусственны и потому нежизнеспособны, отторгать их будет природа человека, если сама не породила их. Высоконравственностьесть понимание того, что только культура и цивилизованность позволят построить на Земле высшее общество – дикость и варварство, что бы ни казалось в них привлекательным, только тянут назад, а потому должны, наконец, уйти в прошлое. Именно высоконравственность, к ценности которой человечество, в конце концов, неизбежно придёт, потому что всё остальное просто загонит его в могилу, выдавит из человека грязного варвара, вечно хотящего чужого, привыкшего, сев в танк, идти напролом, грабя и разрушая. Тем более, что вся сегодняшняя безнравственность человечества как раз и выросла из перенаселённости и постоянного передела собственности: шкурный интерес, борьба за природные богатства, за ту самую собственность, которой стало не хватать, и сделали человека волком другому человеку, породили в интересах немногих религию вечной вражды, вечной войны всех против всех, возвели сегодняшние обман и мошенничество в ранг культа, некоей престижной способности, примера для подражания. А мудрость– умение не только осмысленно стремиться к лучшему в своей жизни, но и способность вовремя остановиться в развитии своём, если надо – пойти на жертвы, отказаться от того, что нравится, но обречено и потому вред принесёт, в угоду целесообразности и необходимости сделать то, что не хотелось бы, но нужносделать. Потому, только приняв два этих начала, как непреложные постулаты достойного существования, придёт человечество к высшей форме жизни своей, к той форме, что стала бы венцом творения Природы живой в отношении его.

– Только одно сразу приходит на ум: Ницше и его пресловутый «сверхчеловек», хотя я лично, перечитав все его труды, так и не понял, что же он всё-таки понимал под этим самым «сверхчеловеком»? – насмешливо ответил я.

– В девятнадцатом столетии человечество ещё не дошло до понимания истинных причин проблем своих и единственно верного пути своего, – ответил он. – Человек ещё метался от одного к другому, всё ещё, ослеплённый глупыми идеями исключительности своей в Природе живой, пытался построить общество, где превосходствоего и созданий его над всем остальным было бы высшей ценностью – и в результате только из одного тупика в другой попадал. В прошлые века, когда проблема перенаселённости и губительного для всего человечества уничтожения разросшейся индустрией живой Природы ещё не стояла так остро, как сейчас, а стремительная цивилизация, рост промышленности и городов, принося какие-то плюсы, воспринимались как некое благо, как несомненное развитие, движение вперёд, мир ещё не был готов к тому, чтобы прийти к пониманию всей ценности Нормы природной, необходимости и неизбежности возвращения в неё – возможно, что нужно и даже полезнобыло сначала избрать неверный путь и пройти через море ошибок и заблуждений, через все кризисы, войны и прочие потрясения века двадцатого и века двадцать первого, чтобы понять: эта дорога никуда не ведёт. «…Почему появление нигилизма в данное время необходимо?.. Вся наша культура уже с давних пор движется в какой-то пытке напряжения, растущей из столетия в столетие, и как бы направляется к катастрофе: подобно потоку, стремящемуся к своему исходу, не задумываясь, боясь задуматься… Нужно сначала пережить нигилизм, чтобы понять, какова, в сущности, была ценность всех наших «ценностей», которыми мы жили до сих пор… Нам нужно когда-нибудь найти новые ценности…» (Ницше Ф., «Воля к власти». – СПб, Изд. группа «Азбука классика», 2010. – СС. 21-22) – так Ницше опередил своё время: ещё полтора столетия назад он понял всю необходимостьсоздания общества, гораздо высшего, нежели сегодня – общества того, кого он возвеличил как «сверхчеловека». И сегодня – очередной период кризиса старых ценностей, период очередного нигилизма, когда снова и снова через пожары нашей истории проходим мы, и в огне их, в конце концов, гибнет старая философия, чтобы из пепла, как «феникс», появилась новая философия – философия высшего существа.

Сегодняшнее несовершенное состояние человека закономерно приведёт человечество к гибели – с ним должно быть покончено. Сегодняшнее «растение и червь» вечно будет испытывать соблазн – и в первую очередь соблазн разбогатеть: отсюда все беды. Но разбогатеть можно, лишь отняв у другого, или, как всё чаще бывает сейчас – у Природы. Начинает отнимать один, второй, третий, десяток, сотня – и вот человечество запускает часовой механизм неизбежного конца своего. Но существо, подобное сверхчеловеку, лишено сегодняшних предрассудков, и потому никакой соблазн не одержит над ним верх: его взращённый способностью мыслить разум и, как следствие – мудрость, способность предвидеть все катастрофические последствия таких действий никогда не толкнет его на эту дорогу в никуда. Эволюция сделала из обезьяны человека, но на этом закончилась лишь биологическая эволюция – нравственная же ещё даже и не начиналась. Поэтому, пытаясь заглянуть за горизонт, увидеть будущее человечества, Ницше был прав в одном – высшее общество человека, получившего, наконец, приставку «сверх», будет держаться на победе опять же нравственностинад амбициями и дикостью, нравственности всех, а не кого-то отдельного. Но что порождает и питает истинную нравственность, как сделать так, чтобы никогда не угасла она в умах и сердцах людских – философия Ницше всё же была продуктом своего времени, и тогда он не дал ответов на эти вопросы, видимо, предоставив читателю своему право самому ответы эти найти. По сути, Ницше был самым обычным мечтателем, на которого лишь тоску нагоняло всё то, что видел он вокруг, и мечтал он об обществе, где всё будет прекрасно и радостно, где его нация сверхчеловеков едино, силой воли своей, покончит со всеми недостатками общества сегодняшнего – при этом, естественно, он не сказал главного: чтодолжно привести человека к сверхчеловеку, какая причина станет тем двигателем, что запустит механизм создания таких вот высших обитателей планеты Земля. Не сказал, потому что в тине предрассудков того времени просто этого главного не увидел. Поэтому только сейчас, начиная с двадцать первого столетия, человечество, наконец, постепенно станет приходить к тому, что нравственность – порождение взращённой на ошибках и неудачах прошлого мудрости, подобно тому, как пресловутое «шестое чувство» человека складывается из предыдущих пяти: осознанно, сам, без помощи других, через пробы и ошибки, как свои, так и чужие, приходит человек к пониманию того, что ценно для него, как он должен строить жизнь свою, как к другим и окружающему миру относиться, к каким последствиям приведёт каждый шаг его. Сегодняшняя мудрость, основанная на вековом опыте предыдущих поколений, уже есть нечто большее, чем мудрость традиционная, всегда навязывавшаяся со стороны: прошедший через испытания сам отвечает себе на свои вопросы, прежде всего выяснив, чего в этой жизни делать не стоит– и так он, не будучи гением, постепенно подойдёт к единственно верному выбору в жизни своей. Объективное отношение к самому себе, понимание своей цели и места в жизни, холодный, строгий расчёт, жёсткое распределение приоритетов по принципу: «нужно – не нужно» – вот что зовётся «воля» и потому должно двигать им. Практичность эта не означает тотального прагматизма и меркантильности – такой человек всегда откажется от прибыли, получение которой пойдёт в итоге во вред другим – ведь этот вред в конечном итоге бумерангом вернётся и к нему самому (но там, где это должно будет стать закономерным результатом на общее дело бизнеса работающего – не откажется никогда). Общее благополучие нации он, не раздумывая, поставит выше всех своих разрушительных амбиций, которые, в конце концов, опять же неизбежно против него и обернутся. Потому не законы и не диктат правителей, а лишь нравственное, духовное саморазвитие и самосовершенствование человека позволит ему перейти в разряд высшего общества человечества – разряд сверхчеловеков, которые все вместе совместно с Природой создадут общество высочайшего существа на Земле – общество Сверхнации.

– И что же такое Сверхнация? – спросил я. – Для того, чтобы выбрать путь, надо знать, куда идём. Чтобы построить общество этой самой действительно Сверхнации, нужно знать, что она представляет из себя.

– Да, избрав всеобщую высоконравственность как основу природы сверхчеловека, «великий немец» не расписал конкретных технологий достижения её. Для начала человечество должно вернуться в Норму – без этого и разговаривать не о чем. Я думаю, осознание такой необходимости и есть первый шаг на пути к стадии «льва» в знаменитых «трёх превращениях» Ницше. Как я уже говорил в прошлый раз: максимум земледелия и необходимый минимум промышленного производства, минимум городов или даже полное их отсутствие. Правда, – задумчиво продолжал он, – границы Нормы расплывчаты и неопределенны – я думаю, к ней мы придём тогда, когда человек покончит с нищетой и перестанет воевать с себе подобными – ведь в Норме сами предпосылки всего этого исчезают. Когда всего опять станет на всех хватать – всеобщая деятельность, направленная на выживание рода человеческого, потребует трудолюбия и профессионализма. На культивирование двух этих качеств должны быть брошены все силы. Трудолюбие нельзя привить: оно либо есть, либо нет, это качество, закладываемое при рождении, а вот профессионализм – это то, что должно воспитываться с детства. Таланты, таланты человека, способности его к чему-то определённому – вот что должно с детства выявляться и служить предметом обучения и началом жизненной дороги его, пусть даже и в ущерб остальному. Если я не художник – держите меня за руку – я не нарисую, если я не музыкант – выпрыгните из шкуры наружу – я не сыграю. Как можно раньше нужно определять, к чему способности есть у человека, и развивать их максимально, дабы в будущем он нашёл своё место с жизни – это ведь сделать гораздо легче, когда с самого начала знаешь, чем будешь заниматься. Сверхнация – это нация в первую очередь действительно нужныхлюдей, которые будут востребованы, как говорится, «при любом раскладе», а не тех, кто существует, только пока существует перенаселённость. Потому, в конце концов, на Земле останутся лишь производители: с них мир начинал, ими он и закончит, все остальные уйдут в прошлое. Именно тогда уйдёт и «лев», традиционно ассоциирующийся у нас с бунтом и борьбой, и мир вступит в стадию «ребёнка»: перестав воевать друг с другом, все мы начнём, наконец, жить, а не выживать. Истинно лучшая нация будет стремиться не к военному превосходству, делающему её врагом других наций, а значит – уязвимой, особенно, если последние объединятся в борьбе против неё, как и произошло с казавшейся поначалу непобедимой гитлеровской Германией, а к экономическому преобладанию, ищущему себе союзников, партнёров, а не противников. Ну и, что тоже неотъемлемо – культурность человека, привычка к чистоте и порядку во всём, опять же с детства воспитываемые, как непреложные существующие, станут визитной карточкой высшего общества его. Если бы меня попросили описать в двух словах, что такое «человек нравственный» и что такое «человек высоконравственный», я бы ответил так: первое – это трудолюбивый профессионал, второе – интеллигентный трудолюбивый профессионал.

Как добиться этого общества? Тут нужно снова вернуться к Ницше: «…В человеке можно ценить лишь то, что он переход и гибель…», – под «переходом», понятно, имеется в виду, что сегодняшний человек – не более чем промежуточный этап, перевалочный пункт, умное, но не разумное существование на пути к высшему существу: «…человек – это нечто, что должно превзойти!..» (Ницше Ф., «Так говорил Заратустра», пер с нем. Ю.М.Антоновского. – М.: Академический Проект, 2007. – с. 20.) Ну а гибель – это, конечно, не физическая гибель, не смерть человека как таковая, а постепенное, со сменой поколений, сокращение и последующее завершение рода его в угоду роду высшего существа – осознанная, добровольная, бескровная жертва: ведь, как бы ни пытался лишний выжить, как бы ни цеплялся в борьбе за выживание за соломинку, лучшие всё равно, рано или поздно, одержат верх и вытеснят его с лица Земли – вот тут и должна сработать и уже во многих семьях, осознанно или вынужденно, работает ситуация «Один ребёнок в семье», о которой мы с тобой говорили в прошлый раз. На пути к сверхчеловеку человечество почти полностью переродится. Видишь этот лес? Когда одно из его деревьев заболевает, Природа не пытается его вылечить – она его уничтожает, расчищая тем самым место для других деревьев, тех, которые устояли перед натиском болезни, и так она выводит лучших, самых жизнеспособных. Гниль, плесень, вирусы и бактерии, вызывающие многочисленные хвори и болезни – всё это «придумано» Природой: создав что-то, она испытывает это самое что-то на прочность, дабы выделить из общей массы лучшее и сделать его своей основой, фундаментом существования себя самой. Точно также все испытания, что переживаем мы в своей жизни, посланы нам Природой, дабы выделить лучших уже среди рода «гомо сапиенс». Так почему, воспринимая такой отбор в Природе как должный, в отношении себя человек считает такое чем-то бесчеловечным? Ведь иначе нельзя: никогда обычный человек не станет сверхчеловеком, что бы он ни делал,и не построить ему общества лучше сегодняшнего – цели совсем другие у него. Даже возвращение человечества в Норму не поможет ему: не сможет он пересилить несовершенную, варварскую натуру свою, заложенную в нем при рождении такими же дикими предками его, ведь она – то, что движет им по жизни, ею живёт он с рождения и до самой смерти, и никогда не изменится он, как бы не стремился кто-то сделать его цивилизованнее и культурнее. Бесплодны будут попытки те: неспособен человек пойти против природы своей, она сильнее его и всегда одержит верх. А потому – именно через «гибель» и опять же перерождение, отбор лучших придём мы к высшему, что создать способен человек на планете Земля – обществу Сверхнации. И Ницше уже в девятнадцатом столетии сумел вывести своеобразную формулу, описать основной принцип действия отбора этого: «…Для всякого высшего света нужно быть рождённым; говоря яснее, нужно быть зачатымдля него: право на философию – если брать это слово в обширном смысле – можно иметь только благодаря своему происхождению: предки, кровь имеют решающее значение также и здесь. Многие поколения должны предварительно работать для возникновения философа; каждая из его добродетелей должна приобретаться, культивироваться, переходить из рода в род – и сюда относится не только смелое, лёгкое и плавное течение его мыслей, но и готовность к огромной ответственности, чувство своей оторванности от толпы, её обязанностей… охранение и защита того, чего не понимают и на что клевещут, склонность и привычка к великой справедливости, широта воли, спокойное око, которое редко удивляется, редко устремляет свой взор к небу…» (Ницше Ф., «По ту сторону добра и зла: прелюдия к философии будущего», пер. с нем. Н. Полилова. – М.: Академический Проспект, 2007. – с. 137.) Только такие, вернув человечество в Норму природную, смогут пройти те самые «Три превращения», дабы мир стал, наконец, миром, а не ареной вечных войн, вражды и противостояний мелких людишек друг против друга. Механизм отбора этого ещё не запущен, и будет ли он запущен когда-нибудь, зависит если не во всём, то во многом от тех, кого называют лучшей половиной человечества.

– Без женщин жить нельзя на свете, нет!.. – весело начал я.

– Женщины во всём мире считают, что главное их предназначение в этой жизни – дом, семья, дети. Согласен, но на самом деле это лишь его часть. А основное же предназначение их – тот самый отбор, выбор лучшего мужчины для продолжения рода своего и создания лучшего потомства – и вот с этим-то многие из них совершенно не справились. Повсеместно слышны жалобы: вот, дескать, нет достойных мужчин – но откуда им взяться, если наши самые

красивые и самые любимые их не создали? И раз уж их действительно нет –это что, достойное оправдание связи с отбросом и порождения новых отбросов, засоряющих генофонд нации? Кто сказал, что мужчина должен быть отцом детей всего одной-единственной женщины? Вовсе нет, как раз достойный, успешный-то мужчина и может, а от себя я бы добавил – должен стать отцом детей нескольких женщин, и неприятие такого – предрассудок, на самом деле в этом нет ничего постыдного. Всё-таки лучше быть матерью-одиночкой и вырастить достойного сына или дочь от достойного мужчины, пусть даже при этом он будет всю жизнь связан с другой женщиной и никогда не бросит её. Никакие способы не аморальны, даже то, что специалисты сегодня называют искусственным оплодотворением – ведь и при этом будущая мать также сама, осознанно, делает выбор, ктобудет отцом ребёнка её: достойноговыбирает она, всё тот же отборведя, и в этом и есть истинное великое предназначение её: этим она даёт начало новому роду, у которого изначально есть шансы стать в будущем достойной династией. Пусть у неё будет всего один ребёнок – но его достойное происхождение плюс то, что его мать способна сосредоточить всё своё внимание на нём одном, вложить в него по максимуму, так многому научить его: всё это – огромные преимущества ситуации «один ребёнок в семье» (двоих детей всем поголовно семьям стоит начать заводить лишь по возвращении человечества в Норму, дабы полноценно сменялись поколения). Так всегда лучше, чем связаться с отбросом и наплодить целый выводок подобных ему очередных отбросов, плюющих на тротуар и отравляющих воздух смрадом грязного дыхания своего. Предпочти отбросам достойное – и избавляться-то от них не понадобится: постепенно сами исчезнут, уступив место более заслуживающим его, и в этом – великая роль отбора. Ты не представляешь, какую огромную роль играет на самом деле наследственность: к примеру, почему из двух воспитанников одного детского дома один выбивается в люди, а другой спивается или становится уголовником – ведь вроде всё у них было одинаково: и среда, и окружение, и воспитание? Да всё-то в том и дело, что человек уже рождаетсялибо личностью, либо нет – я не знаю, кто автор сего утверждения, но согласен с ним на сто процентов – и его натура, заложенная в нём генетически, делает из него то, кем будет по жизни он. Наследственность – пожалуй, намного более действенный фактор, чем воспитание, ведь если человек – личность, то никакое окружение, никакое воспитание аморальных «наставников» всех мастей никогда не сломают его и не сделают человеком массы, человеком стада, которому уготована участь отброса: таким станет только тот, кто хочетстать таким изначально, потому что такова природа его, заложенная в нём при зачатии – и не пересилит он её никогда. «…Из души человека нельзя изгладить того, что больше всего любили делать и чем постоянно занимались его предки… Совершенно невозможно, чтобы человек не унаследовал от своих родителей и предков их качеств и пристрастий, что бы ни говорила против этого действительность. В этом и заключается проблема расы. Если мы знаем что-то о родителях, то позволительно сделать заключение и о детях: отвратительная невоздержанность, затаённая зависть, грубое самооправдывание – три качества, служившие во все времена неотъемлимой принадлежностью плебейского типа – всё это должно перейти к детям столь же неизбежно, как испорченная кровь; и с помощью самого лучшего воспитания и образования можно достигнуть лишь обманчивой маскировки такого наследия…» (Ницше Ф., «По ту сторону добра и зла: прелюдия к философии будущего», пер. с нем. Н. Полилова. – М.: Академический Проспект, 2007. – сс. 202-203.) Воспитание по сути своей – не более чем моделирование родителями каких-то штампов, которые они считают удачными, с целью перенесения этих штампов на потомков, воспитание из них того, что они хотели бы видеть в качестве наиболее выигрышного варианта продолжения них самих – но в реальности совсем не факт, что именно этот вариант окажется действительно наиболее подходящим. Династичность ещё не стала не слишком нуждается в так называемой полноценной семье и воспитании – сама жизнь станет для неё главным и единственным учителем, лучшим, нежели самые лучшие родители в мире, которые при всём желании не смогут обучить своё чадо всему. В реальной жизни даже зачастую происходит наоборот: в этих самых «полноценных» семьях любовь родительская оберегает детей от внешнего мира и этим страшно вредит им, не давая им возможности самимстать теми, кем хотят быть они, не уча их самостоятельно бороться с трудностями. Настоящая личность всегда сама познает всё, что нужно ей для будущего достойного существования её, сама свои «дали и горизонты» перед собой раскроет: для неё воспитание должно стать не более чем обучениемвсему необходимому, что понадобится в дальнейшей жизни. Ну а трусу и слюнтяю никакое воспитание не поможет, ведь все постыдные качества характера его – опять же часть природы его, которую никто, никакое воспитание не в силах изменить. Если потомок воспринимает воспитание не как обучениеазам будущей взрослой жизни, а как набор каких-то готовых, бесспорно обязательных к исполнению постулатов, навязываемых родителями, школой, улицей – выходит, он по своей натуре внушаеми в будущем, скорее всего, опять же будет подчиняться чужому влиянию– создаст такой когда-нибудь хоть что-то достойное? Продолжение рода – это всегда попытка: попытка создать нечто лучшее, чем было ранее, это своего рода эксперимент – а не все эксперименты заканчиваются удачно. А потому, лишь запустив механизм отбора, постепенной замены худших лучшими, придём мы, в конце концов, к тому, о чём мечтал Ницше, да и все, кого природа наделила хоть каплей разума – обществу Сверхнации и сверхчеловека. Великий, неумолимый, не прекращающийся ни на минуту и работающий многоступенчато, на всех стадиях жизни человека и во всех сторонах существования его ОТБОР и выживание лучших из лучших – вот великий инструмент создания Сверхнации!И воспитание лишь подтверждает первостепенную роль лучшей наследственности как главного двигателя очищающего, улучшающего, победоносного Отбора: эффективно оно будет только тогда, когда его примет и одобрит сама природа воспитуемого, когда не восстанет она против того образа жизни, который вели предки, но который, возможно, совершенно не подходит потомкам. Только так и тогда великие предки начнут, наконец, плодить истинно великих потомков. Ну а отброс, мало того, что наплодит таких же, так ещё и воспитывать их будет в духе превосходства своих ложных ценностей, своего гнусного образа жизни над всем остальным – так будет он оправдывать перед ними пустое, бесполезное существование своё, свою мораль неандертальца. Бессмысленно ждать и от него, и от его отпрысков чего-то другого: такова природаих, их натура, которая движет ими по жизни, и не смогут они преодолеть её никогда – такими они родились, такими и умрут. (Это и имеют в виду, когда говорят: 2От себя не убежишь».)В реальной жизни отброс никогда ничего не добьётся, никогда никем не станет – его ущербность выражается в первую очередь в неспособности и нежелании становиться достойным производителем, занятым делом, зарабатывающим деньги, т.е. всем тем, что и обуславливает способность мужчины становиться настоящим мужчиной и истинным главой семьи, и этим отвратит от себя разумныхпродолжательниц рода, тем самым ступив на дорогу вырождения своего. Глядя на таких, я всё время задаю себе один вопрос: как они не понимают, что они уже обречены, что однозначно не выдержат они под напором другой, более прогрессивной, более созидательной нации, что неизбежно придёт на землю их – и станет, наконец, достойным, полноправным хозяином на земле той? Замена худших лучшими всегда и везде закономерна, и она – не более чем вопрос времени...


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю

    wait_for_cache