Текст книги "Теория Нормы и теория Сверхнации"
Автор книги: Сергей Лепехов
Жанр:
Философия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
Сверхнация, как нация будущего – это мир производителей. Создание предполагает совместный труд, и на этом этапе появление лидеров неизбежно: совместная работа невозможна без координации действий всех в единое целое, без приведения группы к такому состоянию, когда все работают как одна команда. Человек Сверхнации может признавать над собой лишь одно главенство – главенство корпораций как производителей, частью одной из которых он является. Однако традиционно лежащее в основе такого главенства лидерство руководителей, до сих пор нередко сопряжённое с диктатом и навязыванием своей воли подчинённым, уйдёт в прошлое. Трансформируется общество – трансформируется и лидерство как таковое. Кто был всегда лидер по сути своей? Ведущий он, вожак, способный повести других за собой, не боящийся новой дороги и ответственности за то, что может она к гибели привести. Но каждая дорога ведёт к чему-то новому – разве вечно будет человечество открывать это новое? Все пророки в истории вели народ свой к свету – но, придя в конечном итоге, к этому самому свету, куда бы они двинулись дальше? От добра добра не ищут, какой смысл желать большего там, где и так всё есть? Именно движение, развитие, разрастание, модернизирование и осовременивание и, как следствие – экспансия, агрессия, захваты и поглощения были до сих пор неотъемлимыми составляющими политики корпораций, и именно с ними ассоциировалось лидерство как способность двигать и двигаться. Однако все войны за экономическое преобладание когда-нибудь, рано или поздно, неизбежно закончатся, и после возвращения человечества в Норму у выживших и занявших весомые позиции на рынках сбыта корпораций вряд ли будет нужда в лидерах-вожаках и полководцах: дойдя до пика своего развития, компании неизбежно остановятся на достигнутом, дабы дальнейшая дорога не стала скатыванием вниз. Вместе с тем это вовсе не означает, что, по наступлении такого времени, руководство компаний, почивая на лаврах, неизбежно расслабится и растеряет свои «бойцовские» качества: конкуренция сохранится в любом случае, и сама вероятность возобновления борьбы за рынки сбыта, угроза потери завоёванных позиций будут обуславливать активную деятельность по удержанию «своих» покупателей и поддержанию связей с контрагентами – к этим основным функциям и сведётся руководство корпорациями. Главная функция того, что принято понимать под лидерством, в корпорациях будущего будет выражаться в координации действий всех рядовых производителей в единый процесс, и именно в таком единственном виде лидерство и руководство как таковое будет принято людьми Сверхнации. Так будет достигнуто равенство руководителя и подчинённого, равенство как отсутствие диктата одного над другим.
Есть ли место государству в сегодняшнем его понимании в обществе Сверхнации? Основанное на разумностипостроения всего и вся общество будущего потребует максимальной оптимизации, призванной в первую очередь не создавать ничего лишнего, чего так много существует сейчас. Абсурдность системы, в которой чиновничий аппарат, мало того, что ничего не производящий самолично, сидящий на шее у производителей, так ещё и ставящий условия этим самым производителям и заставляющий их существовать по своим правилам(!), очевидна уже сейчас, и в будущем, избавленные, наконец, от необходимости мирового противостояния друг против друга, сегодняшние госструктуры неизбежно уйдут в прошлое, окончательно уступив место тем, кто уже сейчас является истинным хозяином планеты – крупным корпорациям. Каждый из сегодняшних народов, избавившись от всего лишнего, оставит себе лишь производства, основанные на исторически сложившейся его экономической специализации – и только тем он и будет ценен, только тем и будет оправдано существование его на планете Земля вообще. Весь мир будет поделен крупными производителями на зоны влияния, и рано или поздно весь род людской попадёт под их крыло. Работа в их структуре либо активное с ними сотрудничество станут нормой жизни и залогом выживания каждого. Либо же, как вариант – будущие государства будут представлять из себя большие объединения нынешних с едиными правительствами или даже с одним единым мировым правительством. Скорее всего, уйдут в прошлое и сегодняшние города как обители заводов и фабрик: в будущем немногочисленные крупные предприятия корпораций-олигополистов, истинно заботящихся о здоровье своих сотрудников, будут располагаться в сельской местности, свежий воздух, натуральные продукты и чистую воду которой разумный человек Сверхнации всегда предпочтёт глупой, от начала и до конца надуманной, романтике современного мегаполиса. Не случайно сегодня жители крупных городов, находя в их черте для себя достойные рабочие места, всё более стремятся жить за городом, в результате чего эти самые города всё больше становятся обителью офисов – но разве в будущем не смогут корпорации располагать свои офисные службы непосредственно на вне города расположенных предприятиях, тем самым даруя и персоналу этих служб самое ценное, что неизбежно отнимет город – железное здоровье? Ивокруг себя такие предприятия будут создавать жилые посёлки для своих сотрудников с самой современной инфраструктурой, все сообща в интересах бизнеса своего создавая необходимые им инфраструктуры, подобные сегодняшним городским устройствам. Именно так, в противовес ошибочной теории муссолиниевского фашизма, не государство создаёт лучшую нацию: нация лучших – нужное имгосударство. Труд создал из обезьяны человека, и только его колыбель – производство, которому на самом деле и призвано служить любое правительство и любые структуры – единственно ценно в жизни каждого.
Любое общество – это группа, но как строят отношения члены её внутри её? Варвары, не способные самостоятельно вперёд идти, ищут лидеров – и становятся диктаторами те. Толпа ищет себе вожака, но тот, найдясь, ведёт её в нужном ему, а не ей, направлении, обманом или силой заставляя всех следовать за собой и третируя несогласных, человек Сверхнации же способен кого угодно увлечь за собой, но ведёт он вперёд в первую очередь самого себя. Диктатура нужна для защиты группы от внешних врагов – от кого защищаться в Норме существующему? На равных существуют такие со всеми, своей ли дорогой идёт каждый из них либо одной общей дорогой идут они к цели своей. Нет самодурства и нет подчинения – не позволит человек Сверхнации сломить себя, о чём прекрасно знает всякий, потому и к диктаторству не стремится – обречены попытки добиться его. И если понадобится – вырождение рабству предпочтёт человек Сверхнации. Вырождение, но не смирение. И так работает отбор в лидерстве.
СПОРТ
Можно бесконечно говорить о пользе его, превознося все виды его без остатка. Но любое ли занятие полезно человеку будет? Гоняясь за модой, бросается человек сегодня в то, что не подходит ему – и тем разрушает себя.
Понимание правила «каждому – своё» отличает человека Сверхнации от сегодняшнего «червя». Кому-то нравится футбол, кому-то – фитнес, кому-то – шахматы, но почему нравятся они им? К ним расположен организм их, и не приемлет он иного. Никакой спорт не постыден, если по душе выбран он – постыдно, гоняясь за модой, бросаться в не своё. Поступая так, чувствует человек тяжесть – не приемлет натура его чуждого ему занятия: «Уйди, брось это, ни к чему всё это тебе, займись тем, что нравится тебе, а значит – полезно, благотворнодля тебя, даже если на первый взгляд и здоровья не несёт: душевное спокойствие – вот главный залог здоровья твоего. Всё, что нравится, продлевает жизнь – опять же, если не увлекаться им, ведь только в меру, как и всё остальное, хорошо оно. Так разве придёшь ты к душевному спокойствию своему, занимаясь в угоду моде тем, что на самом деле не подходит тебе?» Так подсказывает человеку верное решение тот самый внутренний голос его – голос истинного разума, носители которого – подсознание и организм его сообща, и никогда не проигнорируют разумные этим самым голосом сказанное.
В угоду предрассудкам, антинародными правителями культивируемыми, много лет существовал спорт-каторга, повсеместно дворовыми традициями или низкопробным образованием насаждаемый: делу превращения людей в послушных баранов служил он, к бездумной одинаковости вёл. Каждый прямо-таки обязан был уметь играть в игру, негласно обязательную для всех – и на посмешище выставлялся неспособный к ней, комплекс неполноценности становился каждодневным спутником его, всю жизнь на шее тяжёлым камнем висящий. И часто невдомёк было такому: не слабость – силаего в том, чего не умел он. Великая сила разума Природы при создании человечества выражается в том, что нет таких, кто не умел бы ничего – просто каждый к чему-то своему способен. И именно в этом – сила его, что поведёт его по жизни, и выбор того спорта, которым с удовольствиемзаниматься будет он и потому сделает тот спорт жизнь его яркой, насыщенной и продлит её. Нация талантливых индивидуалистов, способности которых восхищения, а не осмеяния, достойны – вот фундамент будущей Сверхнации, со смехом которая будет вспоминать когда-нибудь о сегодняшнем царстве стадом живущих ущербных варваров, их идолопоклонстве «Большому спорту», в бизнес-индустрию мракобесами превращённому и на крови и жизнях приносящих себя ему в жертву спортсменов построенному – медленный убийца под названием «допинг» ничьему здоровью не оставит ни единого шанса. Спорт как увлечение полезен каждому, но превращённый в профессию очень часто становится медленным, но верным губителем избравшего такое: лишь у вовремя остановившегосяспортсмена есть шансы не закончить свой жизненный путь преждевременно.
Как можно вообще делать спорт, основанный на неизвестности результата, на погоне за удачей, на не более чем вероятностиуспеха, профессией? Великая сила призвания пожизненноотождествляет человека с выбранным им делом всей его жизни, становится для него той путеводной звездой, которой следует он часто до самого последнего вздоха. Водитель ли он, слесарь ли, врач или учитель – останется он верен ремеслу своему и в преклонные годы, даря верность свою достойному работодателю, производством нужного занятомуи тем самым незыблемые позиции в жизни имеющему и достойным делом, ни от какой изменчивой удачи не зависящим, обеспечивающему сотрудников своих. Но любой спорт, став единственным занятием, имеет целью своей первенство на основе соревновательности, успех ценой проигрыша других, которые, естественно, тоже «выложатся» по полной, дабы отобрать у спортсмена столь желанную победу, и потому требует приложения огромных усилий, максимума того, на что способен стремящийся к победе, чем быстро изнашивает организм его и лишает его главной ценности в жизни любого – здоровья. Соревновательность делает людей конкурентами, соперниками, а значит – врагами, восстанавливает их друг против друга – тех людей, которые в обычной жизни могли бы стать союзниками, попутчиками, единомышленниками в общем деле и тем самым более эффективно развивать его. Так стоят ли приносимые таким спортом каштаны, что нужно таскать из огня, преходящие, временные победы, затрачиваемых усилий? Именно здоровье необходимо любому спортсмену для достижения хоть каких-то успехов в большинстве видов спорта – но разве сможет он и на склоне лет тягаться с молодыми? Из спорта рано или поздно придётся уйти, но куда идти тем, кто с юности не знал никаких иных занятий?..
В будущем, в обществе разумных, ценность спорта именно как увлечения, но ни в коем случае не как профессии, поднимется на гораздо большую высоту, нежели сегодня, ещё и вот по какой причине. В мире без войн и насилия, где всё стабильно, выстроено, налажено и очерчено, человек – и в первую очередь мужчина – постепенно начнёт терять те свои мужские качества, которые исторически взращёны в нём были необходимостью в условиях старого мира бороться и выживать, как теряет организм, давно не подвергавшийся нападкам болезней, иммунитет против них. Эту потерю и призван будет заменить спорт, что он и сделает с успехом, являясь порождением уже не вынужденности, которую каждому, независимо от способностей его, навязывает жизнь в борьбе, а добровольности и пристрастий. Организм любого человека, устроенный самой Природой в высшей степени разумно, всегда подскажет ему, какой спорт будет наиболее полезен для него, давая именно то физическое развитие, которое и будет нужно человеку будущего, поскольку это самое будущее, как и все исторические периоды и эпохи, неизбежно выставит свои требования к роду «гомо сапиенс», выполнение которых и станет залогом выживания его. Более того – поскольку общество, пришедшее к высшему своему состоянию и понимающее, что дальнейшее движение – это неминуемо движение назад, «под гору» – будет лишено главного стимула стремлений сегодняшних дней – стремлений к развитию, к совершенствованию, к лучшему, то именно спорт, не являясь основным занятием для человека Сверхнации и в то же время служа лучшим полигоном тренировки силы на досуге его, станет для пришедшего к высшему обществу человечества истинным и единственным полем для приложения всех его стремлений к лучшему, к более полезному, к стопроцентной выживаемости и стопроцентно полноценному продолжению рода – ведь в других областях человечество к тому времени достигнет истинного совершенства. И так работает отбор в спорте, здоровья носителем быть призванном, но в обществе Сверхнации в этой сфере жизни человека отбор уже не делит всех на достойных и лишних – в стане истинно великих в этом уже не будет необходимости, – а просто расставляет всех по своим местам.
ХУДОЖНИКИ И «ЗВЁЗДЫ»
Кого можно назвать истинным художником? Исключительно того, кто пишет маслом на холсте, дабы прослыть новым Да Винчи или Рембрандтом? Но разве о славе, о деньгах думает он в такие минуты? Не разбогатеть – создатьхочет он, создать и в общество нести созданное, свою лепту вложить в дело великой Цивилизации, Цивилизации без грязи и человеконенавистничества. Любой истинный художник – мастер своего дела, и любой мастер своего дела – художник: что бы ни делал он – искусство, а не тупая работа влекут его. Кинорежиссёр, снимающий фильм, который захочется ещё раз посмотреть и через десять, и через двадцать, и через тридцать лет, и смотреться он будет с теми же чувствами и переживаниями, как и в первый раз, хотя давно наизусть помнится каждая фраза его – художник. Актёр, создающий на экране образ, запомнившийся народу настолько, что сродни легенде укоренился он в душах и сердцах, и афоризмом стало некогда произнесённое им – художник. Певец, одним своим голосом заворожить способный и полные залы всегда собирающий – художник. Архитектор, здания – истинные шедевры, создающий, на которых и много лет спустя невольно задерживаться будут взгляды людские – художник…
Но где есть мастера – есть и подмастерья, великими подчас мнящие себя – не даёт им чужая слава покоя, костью в горле успехи других встают. «Звёздами» зачастую именуют себя такие. Первыми звёздами были гладиаторы, на аренах древних амфитеатров убивавшие себе подобных – закончив очередное кровавое дело и встав одной ногой на изрубленный труп противника, поднимали они сильные руки свои, оружие крепко держащие, к небу, ожидая рукоплесканий толпы. И рукоплескали им дикари и варвары, римскими гражданами именовавшиеся. Хлеба и зрелищ жаждала гордо Священной именовавшаяся Римская империя – и Спартака, Везувий и Гензериха получила в итоге.
Тысячелетия прошли с тех пор, но никуда не исчезли дикость и варварство – и в сегодняшней толпе узнаваемы они. В толпе, что творит себе кумиров, на один день пришедших. Не создавать – нажиться пришли они. «Звёздами» гордо называясь, штампуютони то, о чём через год уже и не вспомнит никто. Как много стало их! Спрос рождает предложение – и тут он «постарался» по полной. Варварство ищет варварство – и выдаваемая за искусство низкопробщина потешает толпу.
Художник существует ради искусства, «звезда» – ради себя самой. «В чём разница? – спросит кто-то. – «Звёзды» появляются потому, что нужны они поклонникам их – толпа жаждет их. Не было бы поклонников – не было бы и их кумиров». Но низкопробщина преходяща, искусство – вечно. Тем многие «звёзды» и отличаются от художников, что не выдерживают они никакой проверки временем. Мода вытаскивает их из ниоткуда, но мода же и отправляет обратно. «Звезда» кричит об известности своей как о главной заслуге своей, но сколько продлится известность та? Никогда тот, кто пришёл на пару месяцев, не встанет в один ряд с тем, кого знают десятилетия. А гений того, чьи творения прошли сквозь века, придаёт творениям этим стоимость, в астрономических суммах измеряемую. Искусство неподвластно моде – намного выше стоит оно, настолько выше, насколько высоко возносится гордый орёл над рыхлящим землю слепым кротом. И не боится оно непонимания – мнение недалёких умом всегда пропустит мимо ушей оно. Своими ценностями живёт оно, свою линию гнёт, несмотря ни на что – и только этим и ценно оно. Любой художник велик, но велик он силой именно исключительной индивидуальности своей, особой ценности творений своих, иначе он – лишь человек толпы, улицы, и не более того.
Не стоит превозносить «звезду» – не бог и не волшебник она. «…Пока ты ещё чувствуешь звёзды как нечто «над тобою», ты ещё не обладаешь взором познающего…» (Ницше Ф., «По ту сторону добра и зла: прелюдия к философии будущего», пер. с нем. Н. Полилова. – М.: Академический Проспект, 2007. – с. 82.) Искусство для настоящей «звезды» – та же работа, и талант её – не более чем инструмент в работе той. В работе, которая, в сущности, так же рутинна и обыденна, как труд дворника или слесаря. Настоящая «звезда» – всегда истинный художник своего дела, и никогда не вообразит художник такой, что чем-то особенным, исключительным является он, что выше он остальных, что не ровня они ему. Не ради себя существует «звезда»: искусство, творчество, создание– призвание её, и только тем, что создала с она, истинно ценна она. Актер узнаётся по ролям своим, музыкант – по произведениям своим, художник – по картинам своим, скульптор – по статуям своим, архитектор – по сооружениям своим… Производитель, какое бы суперсовременное оборудование ни использовал он, производит всё же изделия, поставленные на поток, не имеющие художественной ценности, художник же силой своего таланта создаёт «штучные» шедевры. Результат – главное в любом деле, и поклонники любого таланта влюбляются лишь в созданное им, но не в сам талант. Истинный художник неотделим от ремесла своего, и потому пожизненно предан ему: актёр до самого последнего дня выходит на сцену, и потому даже в последний путь уносит с собой аплодисменты благодарных зрителей, композитор до последнего вздоха видит лишь ноты и октавы, архитектор – фундаменты и колонны… Таковы люди творчества, люди искусства.
Стоит обладателю самого великого дара на земле отойти от дела всей своей жизни – и моментально забывается он: перестал он выдавать «на-гора» достойный результат. Сродни отходу от призвания своего столь сильно вошедший сейчас в моду «пиар»: инсценированные скандалы, искусственно запущенные сплетни, фальшивые романы и браки и многое другое в жизни людей, известность которых стала закономерной частью их ремесла, поощряемые ими с целью добавить себе популярности, в конечном итоге приводят к прямо противоположному результату: увлёкшаяся ходами такими вчерашняя знаменитость перестаёт создавать, перестаёт творить то, ради чего, собственно, и существует, и потому неизбежно погаснет «звезда» такая, какой бы талантливой при этом ни была она, каким бы мастером своего дела ни являлась. Закат ждёт изменившего делу своему.
Закат окончательный и бесповоротный: жизнь и в этот раз неумолимо и справедливо расставит всё по своим местам. И так работает отбор в искусстве.
ПОЭТЫ И ПРОЗАИКИ
С древних времён существуют они. Нет им критиков и нет правил: поэзия – состояние души, а не ремесло. Чтобы быть истинным поэтом, им нужно родиться, и никак иначе. И, родившись, не уйдёт поэт от призвания своего – зов души никому ещё не удавалось обмануть. Желание романтики порождает их, и все они романтики в душе, независимо от того, признают они это или нет. Но бойтесь такой романтики: никогда жизни не научит она.
Поэты не живут земной жизнью – в небесах витают они, лишь своим увлечённые. И в этом – главная опасность их: такими, оказывается, так легко управлять! Масса поклонников находится у них – и верят безоговорочно почитатели во всё, что внушают им мастера ямбов и хореев, не понимая, что уже не людьми – обычным стадом стали они. Стадом, которому так обрадуется правитель за покорность его! И будет правитель возвышать одних поэтов, чьи вирши помогают ему сохранять стадо стадом, и безжалостно растаптывать других, кто захочет человека создателем видеть, а не быдлом. И не верьте тому, кто гоним властями: мнимая это опала, так подмастерье от поэзии или просто безумный, но выгодный правителю, внимание привлекает к себе, как привлекает проститутка нарядом своим – в доверие втирается он к читателям и слушателям своим, своим хочет стать среди них, чтобы верили ему, не сомневаясь, и его стараниями в нужном правителю направлении мыслили. Гонения, вернее, видимость их, ловко изображаемые наймитами власти, на самом деле – искусный приём раскрутки, применения уже ставшего легендарным «пиара», призванного подогреть интерес не слишком-то мудрой толпы к артисту, якобы отважно противопоставляющему себя антинародной власти, дабы в народе сработал давний предрассудок: «Враг моего врага – мой друг». Будучи не в силах оправдать перед народом всю жестокость, бесчеловечность правления своего, всю абсурдность диктата сидящей в высоких кабинетах кучки ничтожеств производителям, – тем, за счёт кого всё человечество, в том числе и они – существуют, диктата всё более становящегося ненужным города селу – как бы кто ни старался, такое ничем нельзя оправдать – «вожди» пускаются на хитрость: выстроенную систему власти и подчинения искусно преподносят как безальтернативную, пугая подданных своих в случае отказа от неё анархией и хаосом – и именно «безальтернативность» такую, в умах и сердцах людских и призваны взлелеять и всеми силами поддержать певцы вроде бы «народного» счастия. Видя, как одарённые, талантливые люди точно так же вынуждены жить в существующем мирке, вроде как испытывая те жетрудности и пребывая так же в недовольстве от политики власть имущих, чернь волей-неволей проникается симпатией к тому, кто, хотя и выше неё, но видимо, вроде как сочувствует ей. Виртуозы пера пишут о повседневной жизни простых смертных, об их проблемах и способах вроде как эффективного вроде как преодоления их, о горестях, этими самыми проблемами создаваемых, и о радостях от того, что та или иная трудность вроде бы «преодолена» – и внушают, всеми силами внушают всё ещё неразумному народу, что только такаяжизнь у него и может быть, что всегда будут властители и подчинённые, что все сегодняшние трудности неизбежны, что цивилизация полезна и нужна и человечество действительно развивается, а не идёт к постепенному угасанию своему, а перенаселённость планеты – вовсе не столь страшная проблема, как кто-то рано или поздно начнёт утверждать. «Живите, как позволено и сложилось, и не помышляйте об ином – потому что ничего другого просто не может быть» – вот что скрыто, завуалировано, устами виртуозов пера и декламаций стараются внушить сильные мира сего остальным.
Практически вся мировая художественная литература построена либо на таком вот «подлизывании» к простому народу, либо на интригах. В основе интриг этих лежат столкновения интересов тех или иных противоборствующих сторон в борьбе за ценное – власть, влияние, собственность, женщин… Нет числа способам, которыми эта война всех против всех, известная с незапамятных времён, подаётся каждый раз в новом свете, в самых неожиданных ракурсах, с новыми и новыми вроде как интересными персонажами и местом действия, подаётся с единственной целью: заинтересовать, завлечь читателя, заставить читать и, главное – заставить веритьчитаемому и принимать его как должное, как норму жизни, той жизни, которую вести человечество будет до скончания времён. Никто из авторов этих, как великих классиков, так и малоизвестных, ни разу даже не заикнулся об единственной истинной причине большинства, если не всех, конфликтов как в Природе живой вообще, так и – естественно уж! – между особями рода «гомо сапиенс» в частности. Причина та проста и вовсе ни от кого не скрыта: у всего, у абсолютно всего, что является хоть сколько-нибудь ценным, может быть только один истинный хозяин, и когда двое желают одного и того же, что и становится поводом к любому конфликту, это значит только одно: один из этих двоих лишний, порождённый перенаселённостью, и потому должен уйти, и только тот, который не лишний, будет истинно достойным хозяином того, из-за чего и разгорелся весь «сыр-бор». Полуправда и замалчивание главного, сосредоточение внимания читателя на самом конфликте, но не на причине его, причине того, что там, где вчера был всего один бесспорный хозяин чего либо ценного, предметом спора способного стать, появился ещё один претендент на обладание им – и тем самым выступил зачинателем конфликта, раздул пожар войны… Разве не так строил свои произведения до сих пор прославляемый Вильям Шекспир? Ни слова не говорит автор «Ромео и Джульетты» о том, что никакого конфликта между семействами Монтекки и Капулетти не было бы, существуй всего одно семейство из них там, где существовали оба. И чего добились главные герои романа столь романтизированным, столь оправданным с их точки зрения самоубийством своим? Пока есть два претендента на одно и то же – конфликт никуда не уйдёт, пока один из этих претендентов не уступит другому, иначе противостояние вполне может закончится тотальным, поголовным истреблением обоих семейств – это будет та война, в которой не будет победителей. Подобно знаменитой «холодной войне» двадцатого столетия, которая, не уступи Советский Союз, рано или поздно неизбежно закончилась бы третьей мировой войной, третьей и последней в истории человечества: наступившая ядерная зима раз и навсегда покончила бы с любыми конфликтами на планете, просто избавив её от всех возможных участников этих самых конфликтов… В не менее знаменитом «Гамлете» снова борьба двоих за одно и то же – теперь уже за королевский трон – привела к убийству отца главного героя. Не создай человек перенаселённости – появился ли бы на свет тот, в борьбе с которым король столь преждевременно закончил жизненный путь свой?
Много лет прославлявшие творчество Пушкина упорно не желают задуматься над одним вопросом: верноли было мировоззрение человека, позволившего уничтожить себя на дуэли из-за женщины? Поединок самцов за право обладания самкой свойственен существующим инстинктами, разумный же в такой ситуации примет единственно верное решение: позволит женщине самойсделать выбор в пользу того, чей род она хотела бы продолжить, и тем дать свершиться великому действу наведения порядка. «…Всё, всё, что гибелью грозит, для сердца смертного таит, неизъяснимы наслажденья!..» – к чемупризывает, чтопомогает культивировать этой фразой, выросшей из рядовой ситуации и ставшей жизненным кредо для многих, считающийся классиком, если не поиск сомнительного, призрачного счастья где-то на стороне в ущерб довольству имеющимся – ведь это довольство в большинстве случаев и есть достойная жизнь. Сам вопрос: «Тварь я дрожащая или право имею», занимавший Раскольникова в «Преступлении и наказании» Достоевского, уже доказывал, что он «тварь»: истинно достойный ни разу в жизнине усомнится в значимости своей, и все попытки убийцы старухи-процентщицы добиться чего-то большего обречены: не стал он достойной частью общества, не прошёл Отбор, потому как лишний он, порождение перенаселённости, и та жизнь, что вёл он в романе – закономерная участь его. И истинное наказание его – не в полученном сроке лишения свободы, который рано или поздно закончится, а в непринятии Отбора и во всей последующей жизни, в которой вряд ли найдётся такому достойное место…
В сложившейся системе власть управляет не только с помощью цепных псов и законов, но и насаждая через известных в народе людей нужные предрассудки – и тайно подкармливая продавшихся ей «насаждателей» этих. Искусство не приносит богатства: не ради богатства создаётся оно, но удивительным образом безбедно живут такие – власть незримо подкидывает подачки им за лояльность их. Лояльность, на алтарь которой положили они и талант свой, и совесть свою.
«СЕРЬЁЗНЫЕ ОТНОШЕНИЯ»
Их сделали сегодня предметом пожизненного поиска и непременным условием знакомств многие из тех, кто хотел бы устроить личную жизнь свою. Но что понимают под этими самыми «серьёзными отношениями» те, кто выставляет их в качестве непременного условия контакта с противоположным полом? Исключительно супружество, оформленное согласно закону, пожизненную верность друг другу? И если такой вариант наиболее предпочтителен из всех возможных, то почему столько подобных союзов распадается ежегодно?
Как формируются вкусы относительно противоположного пола? Шестое чувство, складывающееся из предыдущих пяти, жизненным опытом вооружённое, выступает главным оценщиком любого, кого видит ищущий. Как ведёт себя тот, кто попадет в поле зрения, как одевается он, какие слова говорит, с кем дружит и кем работает, походка, жесты, выражения лица – всё оценивается подсознанием. Так выбираются наиболее предпочтительные. Но это – лишь первый шаг.
Сложно найти того, кто подходил бы идеально. Сложно, и не всем повезёт найти такого. Даже если все бросят традиционную глупую привычку сидеть и ждать своих принцев и принцесс и начнут, наконец, искать, истинно искать,вооружившись лучшим слоганом, лучшим моральным стимулом, подстёгивающим всех нас много лет: «…кто хочет – тот добьётся, кто ищет – тот всегда найдёт!..» – то даже такой подход никому ничего не гарантирует. Однако последнее вовсе не означает, что нужно в поисках своего идеала замкнуться в себе и вести монашеский образ жизни. Никто не ценит самое обычное влечение, обвиняя его в том, что преходяще оно, но в том и заключается вся ценность его, когда осознаётсяоно, когда не принимается за Любовь. Когда двое просто живут одним днём, и совпадение предпочтений, совпадение вкусов, взаимные чувства толкают их в объятья друг друга. То, что получило в последнее время название «дружеский секс», на самом деле есть нечто, гораздо большее, чем дружба: не может быть ничего интимного между просто друзьями, секс – удел влечением одержимых, уже однозначно более чем друзей. Именно влечение толкает мужчину и женщину в одну постель, и ничего в жизни их не испортит оно, если оба осознают, что между ними есть только влечение, и не более того. Иначе – трагедией обернётся расставание их, что наступит рано или поздно неизбежно, и катастрофой станет финал такой для глупых, воспринимавших отношения те как постоянные – и отринет их от полноценной жизни, в которой нет места им, и никогда не откроется уже таким истинный смыслеё – так работает Отбор. У ищущих принцев и принцесс своих вся жизнь может уйти на поиски те, неудачей в итоге закончившиеся: никого не найдут они себе, и так и не создадут семьи нормальной, и прервёт Отбор род их, дабы место расчистить для более достойных, потому как обречены они были изначально – и нисколько не пожалеют они в финале жизненного пути своего о воздержании своём? Нет ничего предосудительного в отношениях, не ведущих к браку и созданию семьи: потребностьюпродиктованы они, потребностью организма человека, а организм человека, как уже упоминалось, в отличие от самого человека, разумен: знаетон, что нужно ему для полноценного функционирования своего – и тем восполняет он недостаток разума хозяина своего. Ведь Природой разумной создан организм человеческий – и потому столь разумно устроен он, прекрасно зная, что нужно ему в каждый момент и через потребности обладателю своему об этом сигнал давая – заходит ли речь о личной жизни или разнообразии в пище, об отдыхе или увлечениях и о многом другом: медленно, но верно убиваетсебя игнорирующий заложенные в нём разумной Природой потребности свои.
