Текст книги "Я попал в ЛитРПГ-3, или как подчинить суккуба (СИ)"

Автор книги: Сергей Чехин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Глава 12. Повелитель снов

Очнулся на крохотном каменном острове посреди бесконечного океана лавы. Хира уже стояла надо мной с занесенным трезубцем – несколько секунд отдыха, и точеные штыри пронзят сердце, исторгнув из долгожданного и столь необходимого сна.

– Снова здорово, – демоница ощерилась. – Готов страдать?

– Всегда готов, – ответил с усталой улыбкой.

– Тогда поехали.

Вилы гильотиной обрушились на распростертое тело, но замерли, наткнувшись на весьма странное в своей непреодолимости препятствие – мою ладонь. Аки джедай, Силой остановивший выстрел бластера, я перевел кошмар в нужное русло собственной волей, в полной мере осознавая, что это мой разум, мои мысли, и следовательно – вотчина моей безраздельной власти. Я здесь царь и бог, а суккуба – просто незваный и назойливый гость, которого давно пора поставить на место.

– Ч-что?! – удивленный возглас и вспыхнувшие глаза стоили всех пережитых мучений.

Ошеломленная девушка ударила еще раз, не сразу заметив, что грозное оружие превратилось в надувную игрушку, какую часто продают в палатках с разномастным барахлом на городских праздниках. Но вот что хитрая бестия поняла сразу – так это то, что ситуация выходит из-под контроля и пора рвать когти. Отбросив бесполезные вилы, прислужница со всех ног рванула к обрыву и прыгнула щучкой в бурлящую гладь, но замерла в полете.

Обернулась с таким выражением вытянувшегося лица, словно хвост застрял в дробилке для щепы, а я стоял с занесенным над кнопкой «пуск» кулаком. На самом деле мне не пришлось и пальцем пошевелить – грезы подчинялись охотнее вышколенного пса. Воображение декодировалось в импульсы, кроящие обитель Морфея по первому желанию. Если сон – «Матрица», то я здесь – Избранный и Архитектор в одном флаконе. И застывшая в воздухе засранка вернулась на берег как в обратной перемотке, представ пред моими самодовольными очами.

Несмотря на безвыходность положения, сравнимое с симсами в бассейне без лестницы, бестия не оставила попытки высвободиться. Сбрасывала одежду, стараясь отвлечь внимание чертовски соблазнительными прелестями, резко ревела во всю глотку в надежде напугать, скалилась, корчила гримасы, чем лишь забавляла хозяина. Подергавшись пару минут на одном месте, Хира оперлась на колени и часто задышала, как после десяти стометровок подряд. Обтянутые багровой кожей бугры мышц заблестели от пота, волосы налипли на лоб, но хмурые брови и катающиеся над скулами желваки толсто намекали, что на покорность не стоит и рассчитывать. Противостояние только началось, и впереди еще несколько раундов отчаянных схваток за свободу.

– Неплохо, – чертовка выпрямилась и потерла мокрый нос предплечьем. – Ну что, мир?

– Уже сдаешься? – усмехнулся, прекрасно понимая – ни о какой капитуляции и речи не идет, а это просто очередная уловка. – Помнишь, обещал показать второй трюк?

– Угу, – в хищном взоре мелькнул отблеск тревоги.

– Так куда же ты спешишь? Это только начало!

Кошмар легко подкараулит где угодно, даже если отрубился на полчасика за компом. А для хорошего, позитивного сновидения нужны время и тщательная настройка – если сани готовят летом, то добрым грезы – наяву. Хотя бы день без стресса и перенапряжения, ни единой тяжкой думы под одеялом, никаких будильников, звонков и посторонних шумов. Только ты, приятная усталость, удобная кровать и десять-одиннадцать часов забытья, на исходе которых и придет самое доброе, чистое и светлое чувство.

Разумеется, с моим образом жизни такая роскошь в страшнейшем дефиците, вот и пришлось учиться растягивать удовольствие всеми возможными и невозможными способами. И прыжки из одного сна в другой – ничто по сравнению с переключением между слоями или, если хотите, уровнями. Очертив перед собой квадрат, взял окаменевшую суккубу за руку и нырнул в придуманный загодя сценарий самого страшного и лютого кошмара, созданного поднаторевшим в муках и страданиях разумом. По сравнению с уготованным аттракционом все ментальные пытки Хиры – не более чем детские пакости. Что же, пришла пора окунуться в фантазию, которую даже коварнейший и опасный демон назовет не иначе как адом.

Рассвет застал нас на просторном деревянном ложе у окна с видом на безмятежный океан. Рыжий луч упал на щеку демоницы, слегка припухшую после долгого крепкого сна. Девушка лежала на спине, натянув тонкое одеяло до подбородка – настороженно-прекрасная в своей беззащитности. Не удержался и провел указательным пальцем по гладким, точно полированным рожкам, соскочил на лоб, скользнул вдоль переносицы и коснулся кончика носа.

Прислужница поморщилась и открыла глаза – сначала донельзя мило покосилась на мою руку, затем перевела взгляд на лицо – я полулежал рядом, подпирая голову ладонью, и давил самую нежную лыбу из возможных. Считанные секунды длилась немая пауза – бесовка силилась понять, где оказалась и что вообще происходит, но электронная начинка выдавала ошибку за ошибкой, код не компилировался и единственный выход нашелся в экстренной kernelpanic.

Хира вскочила, разорвав в клочья воздушное покрывало, наткнулась на комод с небольшими рисунками в рамочках, изображающих наши счастливые лица, снесла все до единого и ломанулась к двери. Потянула за ручку, упершись в доски копытом, но хлипкая с виду преграда держалась не хуже бетонного блока. Пока демоница ревела, царапалась и разве что не бодалась, свесился с кровати и поднял с пола листок – я и Хира висок к виску на фоне ветряных мельниц Эльфера. Счастливые и веселые, как типичная парочка из «Инстаграмма», выставившая напоказ отношения, начавшиеся неделю назад и закончившиеся через столько же.

– Выпусти меня! – крикнула бестия. – Чтоб тебя черти драли!

– Не нервничай, – переполз на середину и сцепил пальцы на затылке. – Это вредно для нашего малыша.

– Для... кого?

Суккуба опустила голову и... можете представить одного из самых страшных демонов на грани обморока? Болезненная бледность, одышка, помутневший взгляд – бедолаге аж пришлось прижаться к стене, чтобы устоять на затрясшихся коленях. Наверное, вообразить пораженную до глубины черной души развратницу столь же сложно, как и ей самой принять и осознать выпирающий из светло-голубой пижамы живот на пятом месяце беременности.

– Что?.. – властный, полный гнева голос сорвался на мышиный писк, а после и вовсе перекрылся судорожным глотком. – Что это такое?! Откуда у меня пузо?! Какого беса?!

– Солнце, это не просто пузо, – я продолжал самодовольно ухмыляться, глядя, как Хира ощупывает живот с такой осторожностью, словно в нем защита детонирующая от прикосновения бомба. – Это домик нашего с тобой пузожителя.

– Убери это! – суккуба заверещала, отдернув ладони как от ведра с пауками. – Отвали от меня! Прекрати колдовать!

– Ш-ш-ш... – поднес палец к губам. – Не кричи, разбудишь маленького.

Поздно – в соседней комнате навзрыд заплакал младенец. Демоница вытаращилась пуще прежнего и на цыпочках попятилась от двери, пока не врезалась задницей в комод. Руки девушки дрожали, а пальцы сжимались и разжимались, хватая воздух с тем же остервенением, с каким полуоткрытый рот его всасывал.

– Ма-а-а-м! – раздался недовольный девичий вопль. – Артус опять орет! Ма-а-а-м!

– Кто там? – прошептала бестия, облизнув пересохшие губы. – Что происходит?

Дверь распахнулась, и в комнату с оглушительным топотом влетела девчушка лет пяти в светлом платьице до пят, запрыгнула на кровать и принялась скакать, размахивая руками.

– Артус орет! Артус орет! Опять обкакунькался!

Выглядела малышка почти как здоровый человеческий ребенок – загорелая, розовощекая, с густыми рыжими локонами и карими глазами с бурыми прожилками. От мамы ей достались тонкие эбонитовые рожки, коротенький, будто купированный хвостик и сросшиеся пальцы на ногах. Не нужно быть генетиком, чтобы заметить признаки очевидного родства, однако вид девочки поверх Хиру в такой ужас, что она попыталась вылезти в окно, но созданные моим воображением створки оказались прочнее гермоворот.

– Мамуля!

Кроха бросилась к суккубе с распростертыми объятиями, но та кувыркнулась через кровать и взобралась на тумбочку, шипя зашуганной кошкой и тряся перед девочкой «козой». Мелюзга восприняла это как игру и с радостным хохотом полезла следом, но демоница сиганула через нее и пулей вылетела за дверь.

– Догонялки! – к дробному грохоту добавился второй – потише. – Играем в догонялки!

– Отвали от меня!!! – от полного отчаяния вопля затрясся потолок. – Сгинь, демон!

– Па-а-а-п!!! – девчушка заревела сиреной, заглушив даже вопящего во всю мощь Артуса. – Мама ругается!!

Подошел к порогу детской и привалился плечом к косяку. Пол небольшой квадратной комнаты устилал самодельный лоскутный ковер, над ним качалась и тряслась люлька, напротив сверкал последними «живыми» угольками камин, рядом стояла обрешеченная детская кроватка. Хира забилась в угол, вжалась спиной в стену и стоически терпела прыгающую на нее мелюзгу с таким видом, словно по ноге взбиралась гремучая змея.

– Убери это тварь! – прорычала подруга, задрав подбородок и уставившись в потолок, лишь бы не смотреть на скачущее под ногами чадо.

– Это не тварь, а наша дочь, – сел на диванчик у окна и закинул ногу на ногу. – Зовут Артира – в честь родителей. И вообще, пора кормить сына.

– Отпусти, – прислужницы шмыгнула – не то из жажды разжалобить, не то всерьез. – Умоляю.

– Ну, перестань, – похлопал по сиденью, и девушка послушно села рядом. Приобнял ее за плечо, сжал ладонь и подмигнул. – Ты же сама этого хотела. Уютный домик на берегу. Тишина и покой. Ни души на версты вокруг. Вот оно – наше семейное гнездышко.

Артира тут же уселась между нами и приложила ухо к животу. «Мама» дернулась, задрожала всем телом, застучала хвостом по полу, но ничего не смогла поделать, будучи целиком и полностью во власти моих мыслей.

– Пинается! – малышка ощерила щербатый рот. – А это мальчик или девочка? Я хочу сестричку! Братик только орет и какунит в постель! Вы уже придумали имя? А скоро завтрак? А когда гулять пойдем?

– Отец Тьмы, Владыка Преисподней, Повелитель зла, порока и алчных помыслов, – зажмурившись, забормотала суккуба. – Дай воли и злости, напитай темной силой, защити от сомнений, накажи за нерешительность и одари мечом супротив света.

– Мама опять бормочет! Па-а-а-ап!

– Все в порядке, солнце. Мама устала и соскучилась – обними ее покрепче.

– На ручки!!

– Никаких ручек, – шутливо погрозил пальцем. – Ты уже большенькая, а ручки – для Артуса.

– Тогда берите его скорее, – девочка зажала уши и поморщилась. – Орет на всю округу!

– Милая, займись сыном, пожалуйста.

А вот Артус полностью унаследовал материнские черты – краснокожий крепыш удивил бы любого развитой мускулатурой, длинными – в два пальца – бараньими рогами, острыми когтями и цепким хвостом – настоящий Хеллбой в свои-то полтора месяца, страшно представить, кем он вырастет. К моему немалому удивлению, Хира не стала глядеть в люльку как в переполненный ночной горшок – напряженное до зубовного скрежета лицо расслабилось, кулаки разжались, а в глазах засквозило нечто, отдаленно напоминающее узнавание.

Девушка взяла бутуза под мышки и приподняла, как Рафики – юного Симбу, и повертела перед собой, внимательно осматривая со всех сторон. Малыш от такого внимания перестал хныкать и потянулся к маминым рожкам, но демоница спешно уложила «сына» обратно. После чего чертенок заголосил в три раза громче обычного, а комнату наполнил ядреный запах серы, аммиака и тухлых яиц.

– Фу! – Артира зажала носик и замахала ручкой перед лицом. – Артус навалил кучу!

– Солнце, будь добра, поменяй пеленки.

– Нет, – суккуба вскинула ладони и отшагнула от люльки. – Ни за что.

– М-а-а-а-м!! – малая принялась скакать по дивану, что вкупе с воплями брата слилось в такой гвалт, что перфоратор в семь утра покажется симфонией Чайковского. – Меняй, меняй, меняй!! Каки воняют!!

Хира выпустила когти и со всей силы кинулась на дверь, но с тем же успехом можно продырявить соломинкой бронежилет. Смирившись с бесполезностью потуг, демоница сползла по стеночке и обхватила голову – на миг даже стало жаль подругу, но стоило вспомнить последние бессонные ночи, и чувство исчезло как по щелчку безумного титана.

– Родная, не сиди на холодном – это вредно.

Суккуба поднялась безвольной марионеткой и подошла к люльке, но рогатый богатырь уже лежал в чистом белье – я всего лишь хотел проучить негодяйку, а не превращать сон в жопно-пердильную буффонаду уровня резидентов «Камеди-клаба». Однако реветь и порыкивать Артус не прекратил, размахивая не в меру мускулистыми ручонками и разевал рот, несмотря на младенческий возраст полный острых молочных зубов.

– Держи, – протянул мамаше мензурку с молочной смесью светло-салатового оттенка.

Прислужница глубоко вздохнула, но взяла сосуд по собственной воле, хоть и выглядела как перед жесточайшей пыткой – плечи опущены, подбородок подрагивал, нижняя губа закушена, ноздри нервно трепетали. Повертев бутылочку, Хира не придумала ничего лучше, чем полить ребенка жижей, будто растение в кадке. Естественно, в цель попала пара капель, а все остальное растеклось по лицу и голове, вызвав очередной приступ скрим-вокала.

– Ну ты даешь... – мы с Артирой не сговариваясь накрыли лбы ладонями.

– Да как, млять, его кормить?! – мензурка с глухим звоном врезалась в стену, украсив доски сочными подтеками.

– Нежно и любя, – спокойно произнес в ответ. – Ты что, не знаешь?

– Я похожа на примерную мамашу, еж тебя в пень?! – демоница топнула с такой силой, что на полу зазмеилась трещина. – Ты у нас отец года – ты и корми!

– Опять ссоритесь!! – «дочь» забегала кругами у люльки. – Хватит ругаться!!

Улучив момент, девушка подняла с пола осколок стекла и потянулась к горлу, но я быстро пресек позорное бегство.

– Нет, моя дорогая – нас ждет долгий полный приключений день. Минимум – десять часов идеальной семейной жизни, пока не высплюсь после твоих измывательств. А теперь возьми малыша на руки и покорми, как полагается.

– А я? – заныла Артира. – Я тоже хочу!! Где моя еда?

– Потерпи немного. Пойдем гулять – и поедим.

– Ура!! – от визга полетела пыль с потолка. – Пикник, пикник, пикник! Мам, слышала? Идем на пикник!

Малая пустилась в пляс вокруг «матери», хватая то за полу пижамы, то за хвост, в то время как бесовка тщилась взять извивающегося и пинающегося пацана одной рукой. Стоит отметить, что бестия ни единого раза не попыталась как-либо навредить детям, хотя уж они-то вымышленные и нереальные настолько, насколько вообще возможно – то ли опасалась моего гнева, то ли причина крылась в ином.

Арграхира – это не просто айсберг, это утонувший айсберг, с верхушки коего всплыло несколько льдинок – вот и все, что о ней известно. Хотелось бы познакомиться с лором персонажа получше, но сперва она не доверяла, потом доверяла, но все равно молчала, а теперь и вовсе на ножах. Двести сорок девять лет – лишь эпизод выдуманной биографии, вряд ли «Иринор» появился два с половиной века назад. Но за несколько лет существования проекта, кто бы и зачем ни сотворил этот ужас, подруга успела повидать зарождение мира, повстречать первых игроков, побывать в несметном множестве передряг и сменить нескольких хозяев.

Как ни крути, ее характер разделен на два сегмента: базовый, прописанный разработчиком вместе с остальными элементами игры, и надстроенный, полностью основанный на опыте самостоятельных действий и решений. Тогда к какому относится патологическая фобия детей и семьи? Это врожденный страх, подчеркивающий дерзкий, свободолюбивый и своевольный характер, или же приобретенный на долгом «жизненном» пути?

– Ептыть... – демоница уложила осоловевшего малыша в люльку и вытерла руки о пижаму. – Твой тамагочи нажрался и заснул.

– Это наш тамагочи, – особенно подчеркнул второе слово.

– Я скорее залью топленое золото в п...

– Не матерись при детях!

– ...чем залечу от тебя! И не затыкай мне рот! – суккуба подбоченилась. – Ни хера не делаешь, только сидишь на диване и командуешь! Наши дети, говоришь? Так какого беса не поможешь?

Еще бы накатили водяры – и превратились бы в моих соседей сверху. Дабы не усугублять ситуацию, сразу перешел к этапу номер два – семейной прогулке. Вообразил четырехколесную тележку снаружи, а в ней корзинку с незамысловатой снедью – вареной картошкой, сыром и овощами. Мелким – сок, взрослым – тоже сок, только перебродивший и крепленый. Артиру оставил как есть, а любимую жену переодел в закрытое ядрено-розовое платье с рюшечками.

Суженая подарок не оценила и попыталась стянуть через голову, затем разорвать, после перевоплотить силой мысли, но обновка сидела как текстура и наотрез отказывалась покидать облюбованную модельку.

– О, Тьма, – подруга изо всех сил оттянула воротник, но ткань тут же вернулась на место. – Просто убей меня.

– Зачем? Я же не ты, – хмыкнул и подошел к двери. – Посмотри, как здесь хорошо.

Хира взяла малыша и переложила в коляску. Девочка выбежала следом и вцепилась обеими ручонками в кисть, повисла, присев и упершись копытцами. Суккуба прошла несколько шагов на автомате, не замечая боронящего землю рогатого «плуга», и замерла у края обрыва. Теплый бриз развевал алые волосы и щекотал распахнутые, как у мертвеца, глаза. Подруга опустилась на колено, устало улыбнулась и как можно мягче произнесла:

– Доченька, а принеси маме попить.

– Попить!!! Пить, пить, пить!!

Кроха развернулась на пятках и бросилась мне на руки, в то время как демоница с разбегу бросилась с обрыва. Прервал позорное отступление взмахом ладони и вернул паникершу на исходную позицию обратной перемоткой времени.

– Ишь, какая хитрая. За тобой глаз да глаз, – улыбнулся и подставил подруге локоть.

Та – бледная как смерть – покорно взяла под руку. И мы пошли по петляющей вдоль берега грунтовке, толкая тележку с попискивающим бутузом. Артира вприпрыжку неслась впереди, слева шумела блестящая в полуденных лучах гладь, справа колыхалась на ветру спелая пшеница до самого горизонта. Тишина и безмятежность патокой наполняли воздух – ни забот, ни тревог, все что нужно – под боком, я больше не один на всем белом свете, есть о ком позаботиться, есть кому позаботиться обо мне.

Не ожидал, что сон, сотканный ради мести из самых ненавистных Хире элементов, внезапно придется по душе его же создателю. Хотя прежде и думать не смел, что своя семья когда-либо предстанет в позитивном свете. Для нелюдимого затворника без социальных навыков и хомяк – неподъемное бремя ответственности, а тут двое детей и третий на подходе. Это в грезах могу вообразить и еду, и одежду, и зарплату какую угодно, и в поликлинику по записи ходить не придется. В реале от такого счастья, скорее всего, тоже поищу обрыв повыше, но почему так... уютно на душе?

– Может, договоримся? – прохрипела спутница. – Тошнит, но не могу вырвать. Сил нет, а все равно иду. Всю трясет, но злость куда-то уходит, как в громоотвод. Все, сдаюсь. Ты победил.

– Да погоди! – улыбнулся и подмигнул. – Сейчас покажу самое интересное – а там видно будет.

Дорога шла под пологий уклон, выводящий к широченному пляжу. Недалеко от воды стояло просторное бунгало под соломенной крышей, связанное из лоз и жердей на манер старорусского плетня. Когда мы подошли, из хижины, держась за руки, вышли Ермак и Лера, Макар и Валька, Ингрид, Надин и Евгения. А за ними, как конфеты из пиньятты, высыпал визжащий, орущий и пищащий детский сад от трех до пяти лет. Полчище малышни накинулось на демоницу и завело гомонящий на все лады хоровод, протягивая ручки и сверкая глазенками.

– Тетя Хира! Тетя Хира! Тетя Хира!! – как футбольную кричалку скандировала мелюзга.

Тетя Хира же, исторгнув в слепые небеса полный боли и отчаяния вопль, упала на колени, ткнулась рогами в песок и обхватила затылок. Сонные миражи в тот же миг испарились – ну не садист же я в самом-то деле, – а вместо них перед головой девушки упал лист пергамента с простым и не терпящим разночтений текстом:

Я, Арграхира, обязуюсь не мешать Артуру спать, не насылать кошмары и не являться без чрезвычайной необходимости.

Суккуба приподнялась, уколола указательный палец об рог и, пару раз пробежавшись взглядом по строчкам, оставила в нужном месте размашистую подпись.

– Приятно иметь с тобой дело, – с победоносной ухмылкой забрал документ и спрятал за спину.

– Я тебя и наяву затрахаю, – прошипела бестия и растворилась в серной дымке.

– Поскорей бы, – бросил следам на песке и блаженно зажмурился.