Текст книги "Я попал в ЛитРПГ-3, или как подчинить суккуба (СИ)"

Автор книги: Сергей Чехин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– Караул! Стража! Ограбили! Обворовали! Средь бела дня!

Голос принадлежал ростовщику, несмотря на род занятий пользовавшемуся в Кастель-Коре немалым влиянием, раз дозорные по первому зову оставили посты и помчали на поиски преступницы. Решетка, поднятая для проезда бронированной кареты, с лязгом и скрежетом поползла вниз – местечковый план «Перехват» готовился обречь нас на неприятности пострашнее любых бесовьих бурь.

– Что? – Майлус затоптался на месте, недоуменно таращась по сторонам. – Ворота? Прихвостни темного козлоборода закрывают ворота! Но нам же пора в дорогу. Эй! Эй! Обождите!

Схватил обезумевшего от ужаса мастера за руку и дернул изо всех сил. Голова остроухого закачалась, как игрушечная собака на «торпеде» – пришлось заорать во всю мощь, чтобы привести растерявшегося нанимателя в чувство.

– Катим, слышишь?! Давай на козлы – и гони!

Толчком в спину отправив эльфа в нужном направлении, помог гномам закрепить ящик в отсеке. Не успели кузнецы шагнуть на сходни, как отяжелевшая повозка резко дернулась – Майлус с перепугу перестарался и утопил «газ» в пол. Крепыши кубарем выкатились в грязь, а карета все набирала ход, несмотря на перевес и якорь в виде пашущей землю аппарели.

– Артур!

Кристина бежала ко мне, а за ней, стремительно сокращая расстояние, мчали бугаи в кожаных плащах и широкополых шляпах. Чупа пыталась отогнать стражников оглушительным лаем, но пара свистнувших над башкой стрел вынудили храбрую бестию отступить. И все равно гончая не оставила задыхающуюся, путающуюся в полах накидки девушку, хотя могла в два счета догнать повозку и прыгнуть в салон. Шлепала строго позади, выпрямляясь на всю длину ног и макая брюхо в слякоть, виляя по синусоиде слева направо в попытках если не отвлечь внимание на себя, то хотя бы как-нибудь прикрыть от плюющихся смертью арбалетов.

Последним со скоростью ужаленной кошки мчал Вупс, подтягивая штаны и держа кинжал зубами, будто летящий на абордаж пират. Выглядел имп донельзя комично, но тогда было не до смеха – раз за разом стрелы со звоном рикошетили от проклепанных пластин, и кто знает, чем бы закончился побег, если бы вместо чуда фэнтезийной техники нам достался обычный дилижанс.

Впрочем, на кой нам техника, когда есть магия. Взялся покрепче за край борта, свесился с подножки и вскинул свободную ладонь.

– Чих Дракона!

Черное ядро в ореоле плазменных протуберанцев пролетело через улицу и врезалось в стену неподалеку от шайки преследователей. От грохота скрипнули рессоры, ударная волна опрокинула добрую треть воинов, будто невидимый шар – кегли.

– Притормози! – рявкнул вознице и повернулся к Крис: – Давай! Быстрее!

– Не могу! – с каждым шагом девушка отставала все больше.

– Майлус, мать твою! Натяни вожжи, не то развалю твою колымагу в щепки!

Непись подчинился, воочию убедившись, чем способен порадовать внезапный попутчик. К тому моменту решетка доползла почти до середины проема (да, в реале заслон упал бы сразу, но у нас тут напряженное постановочное задание) – еще немного, буквально полминутки, и карета не протиснулась бы в ворота. И мало этого – весь магистрат восстал против нас, метая стрелы из каждой бойницы. Повезло, что успели войти в мертвую зону для большинства расположившихся на высоте стражников, и львиная доля снарядов царапала крышу, но когда мои пальцы едва коснулись запястья Кристины, жгучая, непереносимая боль прожгла плечо насквозь.

Оперенная погибель чиркнула поверх ключицы и разорвала левую «трапецию»: полпальца в сторону – и каюк. И хоть ранение далеко не самое тяжелое – ничего жизненно-важного не задето, наконечник не застрял в мясе, кости целы – вспышка боли ослабила хватку, и я чудом не кувыркнулся на мостовую. В последний миг удалось побороть головокружение и хлынувший в глаза туман, но страдание только-только начиналось. Одно дело держать распоротую руку на весу – и совсем другое этой самой рукой хватать и втягивать на борт девушку весом не меньше сорока кило.

Стоило сжать кисть, и в рану словно плеснули кипятка. Лишь бьющие прямо в мозг гейзеры адреналина удержали в сознании, а тут еще Крис как назло споткнулась и всей массой рванула вниз. Ладонь скользнула по окованным доскам, загоняя занозы, затем сдирая кожу, а после вонзая в обнаженную плоть крупинки ржавчины – не менее острые и болезненные, чем ломкая древесина.

Опустился на колено, оставив на борту бурый след с потемневшими комочками – казалось, лист металла раскалился докрасна, и кровь вот-вот закипит, изойдет пузырями и схватится обгоревшей коркой. Но несмотря на бешеную аритмию, сбившееся дыхание, мутный взгляд и запредельное желание отдернуть руку, отпустить подругу никак не мог, иначе прямо вдоль хребта прокатилось бы сдвоенное колесо, не оставив ни малейшего шанса на спасение. Жизнь девушки в прямом смысле висела на волоске – истончившемся до десятка микрон терпении, готовом лопнуть в любой миг.

Особых ощущений добавляла и тряска, от которой по ранам точно лупили кузнечными молотами. Кое-как зацепился ногой за край борта и, сжимая зубы до треска эмали, втянул попутчицу на дверь. Чупа тут же схватила отставшего чертенка за шкирку и запрыгнула в салон. Миг спустя (а может, чуть больше – ощущение времени и пространства исказились до полной неузнаваемости) решетка грохнулась в шаге от кормы, но обстрел на этом не закончился. Карету провожали до тех пор, пока стрелы долетали до цели, и лишь потом прекратили тратить боеприпасы.

В погоню не пустились – уже хорошо – то ли посчитали нас чересчур мелкой рыбешкой, недостойной охоты за головами, то ли побоялись злополучной бури. Крис вместе с импом захлопнули аппарель и склонились надо мной, распластавшимся на полу в позе звезды. Опасность (большая или меньшая – вопрос открытый) осталась позади, но удары капель по пластинам все еще казались грохотом сыплющихся со всех сторон снарядов.

– Блин, блин, блин... – запричитала спутница, бледнея тем сильнее, чем дольше задерживала взгляд оленьих глаз на уродливых ранах и ссадинах. – У нас зелий нет...

– Кровь для начала останови, – проворчал Вупс и вытащил кинжал.

На бинты пошли рукава моей рубахи – интересно, когда-нибудь найду одежду, которую не придется полностью менять после каждой маломальской стычки? На пару с прислужником перевязали плечо, хотя по правилам реальной медицины перед этим пришлось бы наложить швы – десятка полтора по самым оптимистичным прогнозам. Про дезинфекцию вообще молчу – эльф так спешил, что выкатил гребаный тарантас налегке, не озаботившись даже запасом чистой воды. Эх, сейчас бы окно вместо амбразуры, а на откидной столик – самовар: качайся на ухабах, любуйся дождем на стекле и попивай крепкий чай... Кайф. Путешествие мечты.

– Он что-то сказал? – Кристина повернула голову.

– Бредит, – сухо констатировал имп. – Мы помогли, как могли. Пусть отдыхает.

Последнее, что запомнил перед нырком в сон – мокрый пятак, тычущий в лицо, и тихий скулеж примостившейся под боком Чупы. Крыша кареты растворилась, но холодная и столь долгожданная влага не упала на щеки. Исчезли борта, мебель, очертания попутчиков, движение остановилось, а ветер смел нависший лес, словно скульптуры из пыли.

Я вновь лежал среди мертвых равнин под вечной чернотой, недвижимый и распластанный на колючих камнях. Хира в охотничьем облачении вышагивала рядом, постукивая пятой трезубца в опасной близости от пальцев. Демоница покачивала бедрами и как бы невзначай скользила по ребрам кончиком хвоста, наслаждаясь безраздельной безграничной властью над обессилевшим пленником сновидений.

– Замучился, бедненький? – суккуба с плавностью шарнирной куклы опустилась на корточки в изголовье, да так низко, что едва не коснулась задницей земли. – Потерпи. Самое интересное еще не началось.

– Одолел наяву, – закашлялся, наполнив рот соленой желчью, – одолею и здесь.

– Ну-ну, – девушка выпрямилась и пошла в обход.

– Мне часто снятся кошмары, – прошептал как на исповеди, неотрывно глядя вверх. – Всякие разные, но два сюжета постоянно повторяются. В первом пытаюсь сдать экзамен, не выучив ни единого вопроса. Или вместо программирования подсовывают билеты с биологией, экономикой или другим незнакомым предметом. Страшно, некомфортно, тревожно, но терпимо, – слизал серу с пересохших губ. – А вот второй сценарий... в нем я делаю что-то настолько ужасное, что вскоре просыпаюсь в ледяном поту. Например, убиваю кого-то.

– К чему эта болтовня? – алые огоньки в глазах полыхнули ярче.

– Я так устал от постоянного недосыпа, что по наитию придумал пару трюков. Ничем таким не увлекался, не изучал, не практиковал – само получилось. Рисовал перед собой квадрат – и контур превращался в портал, переносящий в иной сон. Или как бы перезагружающий, обнуляющий предыдущий, меняющий кошмар на вполне сносные грезы. А второй прикол... о нем узнаешь позже. И поверь – сильно удивишься, когда наконец придумаю, как провернуть его в гребаной игре.

– Жду с нетерпением, – фыркнула бестия и наступила копытом на растерзанную ладонь.

Боли не почувствовал – во сне почему-то ощущается только падение – то самое сосание под ложечкой, как при прыжке с большой высоты. Но страх раскалил нервы, пронзил каждую клеточку, скользнул молнией по нейронам, выбросив в явь, как дохлого кита на берег. И как раз вовремя – Майлус резко затормозил, а повидавшие немало ужасов лошади заржали как жеребята, впервые унюхавшие волка.

Глава 11. Тихая охота

«На рогах» подполз к носовой бойнице и выглянул наружу – метрах в ста от кареты дорогу пересекала вереница тощих фигур в белых саванах. Человекоподобные существа двигались синхронно, точно цепочка муравьев, держа в вытянутых костлявых руках фонари с голубоватым призрачным сиянием. Шум ветра и шелест дождя били по ушам, но даже сквозь какофонию разобрал характерный перестук при каждом шаге.

Замогильные звуки вкупе со смертельной худобой четко давали понять – под глубокими капюшонами и полуистлевшей тканью прятались живые мертвецы, неведомой волей поднятые из могил или призванные прямиком с того света. Знать бы еще, кого нежить ищет в накрытом бурей лесу, или же предо мной маршировали отголоски далекого прошлого, слепки отгремевших битв и отпечатки былых злодеяний.

– Кто это? – прошептал, заметив выстрелившую изо рта струю пара.

– Тихая охота, – чуть слышно отозвалась Кристина, прильнув к соседней прорези.

– Кто? – переспросил тоном охотника из «Стражей галактики».

– Скрытый квест. Похоже, включается в бесовью бурю. Раньше никогда не видела, только слышала от папок.

– И в чем суть?

– А, не знаю. Что-то про башню и босса. Я больше по торговле.

– Ни хрена не видно. Пойду, гляну поближе.

Привалился плечом к стенке, приоткрыл дверцу и подставил голову под тяжелые холодные капли, бьющие не хуже оплеух. Не успел прищуриться, как нечисть замерла и повернулась, будто по команде, открыв взору обглоданные черепа с горящими в глубине растрескавшихся глазниц дьявольскими угольками. Десятки дланей поднялись на уровень плеч, а почерневшие пальцы с остатками ссохшейся кожи ткнули в мою сторону. Не знаю, как и чем рычали бродячие трупы, но из раззявленных до упора пастей дребезжащим эхом вырвалось одно единственное слово: он...

Опустив фонари, скелеты с грацией роботов зашагали прямо на карету, скалясь и стуча гнилыми костями. За время в Ириноре успел навидаться всяких страстей, но марионеточный натиск злых сил на фоне черного, как поздней ночью, неба, тянущихся отовсюду ветвей и пронимающего до требухи ветра вынудил сердце забиться чаще. Черт знает, чего ждать от этих мобов, и на что они способны. Если задание действительно секретное и ведет к битве с боссом, то приспешникам оного вполне могли накатить урона и здоровья до уровня условной элиты. И пусть у нас неплохая пати и прочная защита, проверять догадки на собственной шкуре не очень-то хотелось. Поэтому хлопнул окаменевшего возницу по плечу и заорал во всю глотку:

– Командир, гони!

Оцепеневший Майлус «отвис», вполголоса замысловато выругался и хлестанул коней. Экипаж во всю прыть помчал на чудищ, но те до последнего стояли тесной цепью и лишь за секунду до столкновения расступились, словно пушинки под дуновением ветра.

Первая мысль – оторвались – вдребезги разбилась о беспощадную реальность. Скелеты с совершенно несвойственной скоростью рванули в погоню, с каждым метром сокращая расстояние до цели. Впрочем, чему удивляться после крутых виражей над городом верхом на древней черепушке? А тут не одна башка, а все тело в сборе, да еще и мяса вяленого немного осталось – вот и неслись кто бегом, кто длиннющими прыжками, сверкая во мраке белыми одеяниями и наполняя лес похожим на кастаньеты щелканьем.

Вроде забавные звуки, а не до веселья – мы-то в надежном панцире, а вот кучер снаружи, и если ему откусят голову, карета проедет в лучшем случае до первого поворота – затем кювет и добро пожаловать на обед. Достал из ящика горсть стрел – все равно окупятся, если, конечно, будет кому довезти груз – и забрался в цилиндр. Арбалет в самом деле оказался настоящим произведением искусства – легкий, удобный, с эргономичной, похожей на пистолетную рукоятку и рычагом взвода в виде скользящего затвора. Справиться с такой игрушкой сумел бы и ребенок, но одно дело снарядить оружие – и совсем другое в кого-нибудь попасть.

Башня очень сильно ограничивала обзор – ни перископа, ни триплекса, ни дополнительного отверстия для прицела, а попытка прильнуть к бойнице едва не стоила глаза. Фургон раскачивался и трясся, как «шестерка» на проселочной дороге, и поразить скелета удалось бы, только если тварь взобралась бы на корму и хотя бы пяток секунд просидела без движения. Естественно, никто подставляться под удар не собирался, а стрелять наугад – все равно что взять и вытряхнуть весь ящик из салона. И то, глядишь, толку будет больше – авось какая гадина поскользнется, спотыкнется или рассечет стопу об острие.

– Ты куда?! – взвизгнула Крис, вжимаясь в скамью.

– Недалеко, – хмыкнул и распахнул дверцу.

Хотел высунуться и угостить незваных гостей сферой, но в пылу погони совсем позабыл о раненом плече, и стоило дать ему малейшую нагрузку, как боль раскаленным прутом пронзила мозг от затылка до лобных долей. Не успел и моргнуть, как кубарем полетел в мокрые кусты, перевернулся несколько раз и распластался на обочине, то погружаясь в непроглядный омут полуобморока, то выныривая на слабеющей струе адреналина. Вот карета совсем рядом, а вот ее и след простыл. Вот лежу в одиночестве среди свинцового мрака, а вот все вокруг светится как днем от призрачного сияния.

Ожидал, что проклятая нежить разорвет на куски и сожрет, но вместо этого скелеты поводили над обессиленным телом фонарями, и нежно-голубые лучи исцелили раны и ссадины не хуже кадила жреца. Закончив с врачеванием, твари взяли за плечи и выпрямили, а один из охотников поднес лампу к самому лицу.

– Да... – назгулом прохрипел мертвяк, медленно качая черепушкой сбоку-набок. – Это он. Хозяйка будет довольна.

Хотелось жахнуть от души заклинанием, но не отважился колдовать чих в опасной близости от себя любимого – всех мобов разом точно не снесу, а вот ноги оторвет в два счета. И раз уж меня до сих пор не поедали, да еще и некую хозяйку упомянули, имело смысл обождать и послушать, чего же хотят эти существа. Но все вопросы остались без ответа до тех пор, пока из чащи не вылетел запыхавшийся и грязный как поросенок парнишка лет девятнадцати в обрывках бежевого кафтана.

Выглядел незнакомец зело колоритно – крохотный, едва различимый подбородок, широкие конопатые скулы, пухлые щеки, нос-пуговица и узко посаженные темные глазки. Сам худой, что тот скелет, пшеничные волосы собраны в растрепанный хвост с застрявшими листьями и обломками веток, на кривой переносице – очки в толстенной оправе, а верхняя губа постоянно приподнята, обнажая здоровенные, как у крысы, передние зубы. Одним словом – писаный красавец, от вида которого сердце екнуло больнее, чем от толпы нечисти вокруг.

– Подождите!.. – юнец согнулся в три погибели и вскинул руку. – Стойте. Боже, вот припустили... Еле догнал.

– Ты кто? – спросил, посматривая на трупов, но тем было ровным счетом до фонаря на нашу непринужденную беседу.

– Карл, – парнишка поправил очки и выпрямился, но лишь для того, чтобы отвесить поклон. – Из Кастель-Вана.

– Позволь... эй!

Мобы заломили руки за спину и сковали запястья чем-то холодным, гладким и тяжелым – вроде металл, а вроде и нет – темная магия, не иначе. После чего выстроились клином и повели в неизвестном направлении, не оставляя следов на палой листве. Мало удивлений – так держи еще: Карл без каких-либо препятствий и по доброй воле пошел рядом, не обращая на тварей никакого внимания, а те отвечали попутчику взаимностью.

– На кой ты шастаешь с этими упырями? – не выдержал и спросил в лоб.

– А... – странный непись покраснел и пригладил ладонью хвост. – Это Тихая охота, ты ведь знаешь?

– Ну... слышал краем уха.

– Тихая охота служит госпоже Леса, ловит и приводит ей красивых парней для... ну... плотских утех. Госпожа живет в сокрытой чарами башне, а дорогу знают только эти костяки. Вот я и брожу за ними третью неделю, чтобы отыскать башню.

– И что потом? – произнес без задней мысли, однако конопатый воспринял слова на свой счет и тяжело вздохнул.

– Понимаю – мне ничего не светит. Иначе бы не я бегал за охотой, а охота – за мной. И все же хочу попытать счастья. С городскими девчонками без толку – и так пробовал, и сяк, а все на смех поднимают. Мол, иди, чучело этакое, к ведьме лесной – может хоть она приголубит. Вот и ищу госпожу – вдруг сгожусь для чего? Внешность ведь не главное, куда важнее ум и внутренняя красота.

– Ага, – усмехнулся. – Так и нашел бы себе бабу под, кхм, стать.

– То есть, дурнушку? – с полуслова догадался бот – стоит отдать ему должное, голова и впрямь на нужном месте. – А ты давно в Ириноре? Видел тут хоть одну страшную девку?

Хороший, блин, вопрос. Если не учитывать нарочито изуродованных в угоду сюжету персонажей, то все женские неписи в игре сплошь модельной внешности, как в любой корейской гриндилке. Чудеса феминизма и прочего бодипозитива сюда не добрались, и храни демиург традиционные ценности и сексуальную объективизацию.

– Кстати, о девках – не встречал ли случаем графскую дочку?

– Светлуну? А с чего ей по лесу шастать?

Занятное имечко.

– Да говорят, сбежала, такая-сякая, из дворца.

– Коли так – госпожа поможет, – парень пожал плечами. – Она всем ведает, что в лесу творится.

Интересно – квест срабатывает вообще на всех игроков, или скелеты в самом деле посчитали меня подходящей парой для хозяйки? Я, конечно, не такой «ален делон», как Карл, но хоть сколь-нибудь симпатичным себя никогда не считал. Хотя, какая разница – главное, поскорее разобраться с основной цепочкой, а то скула начала легонько зудеть в ожидании очередного отсчета. Пять дней – достаточный срок, но совсем недавно было на два больше.

– Послушай, – спутник подошел ближе и понизил голос. – Хочу спросить, как у мастака по девушкам. Я тут стихотворение сочинил – как думаешь, госпоже понравится?

– Братан... – насколько мог пошевелил затекшими руками, но костяные тиски сжались пуще прежнего, – я не мастак по девушкам.

– Но... – белесые брови поползли на лоб, – тебя же похитила Тихая охота. А нежить, согласно поверьям и легендам, похищает только прекрасных юношей и отводит на потеху владычице леса.

– Ладно, – проще согласиться, чем вступать в спор и доказывать недоказуемое. С точки зрения страдальца я выгляжу как Мистер Олимпия, за всю жизнь не притронувшийся к гантелям, или ас-истребитель, ни разу не сидевший в кресле пилота. – Давай свои вирши.

– Сейчас, – Карл кашлянул в кулак и коснулся пятерней груди. – Твои глаза – на небе звезды. Твой лик белее полных лун. Твоя любовь шипами розы... коснулась сердца нежных струн. Ну, как?

– Великолепно, – фыркнул. – Жаль, похлопать не могу.

– Опять ерничаешь, – Карл глубоко вздохнул и опустил голову. – Тебе-то хорошо – можешь вообще рта не открывать, а девки будут виться, что пряжа на веретене.

– Ошибаешься, – процедил сквозь стиснутые зубы, но не стал вдаваться в подробности.

– Будь у меня деньги, – пустился в размышления непись, – все было бы куда проще. Девки ценят золото не меньше внешности. Но откуда деньги у простого городского писаря? Вот если стихи не понравятся госпоже, как тогда ее покорить?

– Ты эту госпожу вообще видел? Вдруг она такая же как эти скелеты?

– Что ты?! – возмутился ловелас с таким видом, будто собрался вызвать меня на дуэль за честь дамы сердца. – Все, кто вернулись из ее чертогов, не находили слов, чтобы описать ее прелести. Говорят, красотой она затмит эльфийку, страстью – демоницу, а властностью – королеву!

– Вернулись? – настал мой черед вскидывать брови. – А разве эта леди не залюбливает избранников до смерти?

– Ну... – Карл снова покраснел, – не совсем. Охота похищала молодых сильных мужчин, а спустя несколько лет они возвращались дряхлыми, разбитыми и вскоре умирали от старости. Но перед тем сильно удивлялись, что их родные и близкие почти не изменились, ведь для них прошла целая жизнь.

– И ты хочешь того же?

– Да! – писарь сжал кулак. – Все равно без госпожи и мир не мил.

– Ну, смотри. Как бы потом наоборот не вышло.

– Ты это о чем?

Ответить не успел – вереница покойников подошла к огромному, как баобаб, дубу и углубилась в высоченное треугольное дупло явно рукотворного (либо колдовского) происхождения – слишком уж ровными и гладкими выглядели свод и стены. В стволе оказалась спрятана винтовая лестница, уходящая под землю метров на десять. Спуск закончился в квадратной каменной комнате с блестящими влагой, покрытыми загадочной клинописью стенами и круглой плитой посередине, напоминающей крышку ракетной шахты.

Пока нежить выстраивалась кругом, образуя вокруг пленника нерушимый заслон, Карл в наглую проскочил мимо мертвяка и встал рядом со мной, тяжело дыша и оттягивая ворот кафтана. Как ни странно, Тихая охота никак не отреагировала на вторжение – наверное, полномочия заканчивались на поимке «красивых юношей», а фильтрация некрасивых в обязанности не входила.

Как только последний костяк занял место, полтора десятка фонарей разом поднялись над обглоданными головами, из пастей донесся дребезжащий замогильный хор, и плита со скрежетом и тряской поползла вниз вдоль выбитых в шахте направляющих. Прошла минута, вторая, а магический лифт все опускался и опускался, и только тогда по сердцу колючими лапками пробежал страх – еще маленький, но уже вполне ощутимый. Падение из кареты произошло слишком быстро, восставшее из мертвых жюри ввело в замешательство, а внезапное появление добровольной жертвы отвлекло еще больше – вот и не сразу осознал, что медленно, но верно погружаюсь в неизведанную бездну, откуда не вернусь с отличной от нуля вероятностью.

Квесты в Ириноре, особенно тайные, справедливо поделить на три типа: внезапные и страшные, случайные и забавные, сюжетные и смертельно опасные. Объединяет их запредельная степень измывательства над игроком, иногда морального, реже – физического, часто – и того, и другого. Еще ни разу не попадал в ситуацию, чтобы шел-шел, по ошибке забрел в пещеру, а там меч-кладенец на плюс триста урона просто так лежит. Несчастного поборника или обманут, или обсмеют, или попытаются убить, или все вместе взятое.

Халявы здесь нет в принципе, отчего порой складывается впечатление, что штат сценаристов по доброте душевной разбросал в труднодоступных локациях бонусы для храбрых и смелых. Но затем диверсию обнаружил начальник и велел переписать все плюшки так, чтобы дать игроку надежду на бесплатный ништяк, позволить этим ништяком попользоваться, а потом жестоко обломать и в довесок поставить на счетчик. Поэтому надеяться на спокойное и бескровное разрешение текущей проблемы совершенно бессмысленно, а значит, пора готовиться к худшему. Знать бы еще, какой природы это «худшее» и как с ним придется справляться – грубой силой, хитростью или чем-то между.

Не знаю, о какой башне говорил Карл – видимо, о подземной. Платформа в кои-то веки остановилась на такой глубине, что и подсчитывать не возьмусь, и перед нами блеснула двустворчатая дверь из того же мокрого камня, похожего на бурый базальт. Из всей охоты отделилась троица конвоиров и подтащила меня к преграде – взмах фонаря, и плиты расползлись, открыв длинный трапециевидный в сечении коридор, иссеченный характерной для этого склепа клинописью.

Вдоль стен тянулись ряды дверей поменьше, придавая убежищу сходства с тюрьмой строгого режима, но ни единого звука, отличного от стука костей и тяжелого дыхания, разобрать не удалось. То ли изоляция хорошая, то ли из живых здесь только мы с писарем. Да и пахло внизу не сыростью, не затхлостью, не разлагающейся плотью, а... ничем. От слова вообще.

– А ты не думал, – прошептал, озираясь в поисках подсказок и зацепок для побега, – что все байки о прекрасной госпоже – вымысел? Сдается мне, в этих катакомбах завелся лич или некромант. И тот, и другой – могучий колдун, и запудрить мозги жертвам – как два пальца об асфальт. Высасывает из мужиков жизненную силу и отпускает, внедряя ложные воспоминания. Чтобы балбесы вроде тебя велись на чепуху о неукротимой богине любви и сами лезли в лапы охотникам.

– Сам ты балбес! – обиделся Карл. – Скоро все увидишь, и будет стыдно за сомнения и наговоры.

– Да уж, – хрустнул затекшей шеей. – Жду не дождусь. Хиру пережил – переживу и твою госпожу.

Прежде разработчики придерживались в нарративе строгой схемы: фабула создавала определенное ожидание от квеста, а кульминация полностью его разрушало, выворачивая наизнанку и ставя с ног на голову. Поэтому сделал ставку на ожившую мумию, уродливую ведьму или злого некроманта в противовес основной канве о прекрасной владычице леса.

Ставка не сыграла.

Коридор вывел в еще одну шахту – столь же высокую и не в пример более широкую, сплошь усеянную рядами вытянутых восьмиугольных ниш, в каждой из которых стоял скелет в белом саване с фонарем в опущенных руках. Представить сложно, сколько нежити уместилось в такой трубе, но счет явно шел на сотни, если не на тысячи. Неизвестно, почему великое немертвое войско мирно спало в пазах, ведь такая орда в два счета выловила бы красавчиков со всего Иринора. Либо Тихая охота – лишь прикрытие чего-то большего и куда более зловещего, дамокловым мечом нависшего над Верхним миром, и мне предстояло тем или иным способом решить предложенную задачу. И помня, к чему привела поспешность в предыдущей локации, прекрасно осознавал, что необдуманные решения поставят под угрозу графство, а может и области далеко за его пределами.

Напротив входа высился постамент в человеческий рост, сложенный из дисков с уменьшающимися диаметрами – внизу самый большой, почти в половину пола, а самый маленький держал массивный трон из четырех трапециевидных плит, образующих сидение, высокую спинку и подлокотники. Призрачный свет мерцающим столбом падал на восседавшую на возвышении женщину с болезненно-бледной, но вполне «живой» кожей.

Госпожа сидела в скучающей позе, закинув ногу на ногу и подперев висок сгибом указательного пальца, поглядывала на гостей пронзительными искристо-голубыми глазами и недовольно кривила едва различимые тонкие губы. Прямоугольное, чуть грубоватое лицо в обрамлении длинных белых волос будто отлили из полиуретана, стройное, но далекое от нездоровой худобы тело украшали укороченный до пышной груди белоснежный шелковый камисоль с кружевной оторочкой и длинная юбка с разрезом к середине бедра.

Даже после долгих лет воздержания не назвал бы колдунью по-эльфийски прекрасной – слишком уж сильно напоминала не то ожившую статую, не то оживший труп, но что-то этакое, притягивающее взгляд в ней все же было. Меньше бы сидела в гробнице, больше загорала – и получилась бы конфетка, но в нынешней ипостаси скорее вызывала дрожь на грани с брезгливостью, нежели желание познакомиться поближе. В этом существе слились черты и снежной королевы, и рыцаря смерти, и вампирши из «Другого мира», а лично я предпочитаю более открытых и темпераментных девушек.

– Что это за мерзость? – надменно произнесла владычица подземелья. – Зачем вы это привели?

– Да он сам пришел, – ответил, кивнув на притихшего и залившегося краской Карла.

– Я о тебе говорю. Костяным дуракам ничего нельзя доверить. Сказано ловить красивых юношей, а тащат, кого придется. В камеру его. Надо подумать, что делать с такой добычей.

Меня вывели в коридор, конвоир осветил ближайшую дверь фонарем, и створки с тихим скрежетом разошлись. В вырубленной в скале келье стояли две каменные кровати, на которых «отдыхали» останки – одни иссохшие до мумификации, вторые полностью скелетированные. Судя по обрывкам одежды, трупы принадлежали крестьянам – это все, что удалось выяснить за несколько секунд беглого осмотра. Затем двери захлопнулись, и я оказался в кромешной темноте – ни фонаря, ни иного осветительного прибора узнику не полагалось.

Наощупь расчистив кровать (хорошо, поверхность полирована до стекольной глади, иначе пришлось бы спать по уши в тлену), положил руку под голову и закрыл глаза. Хотел пораскинуть мозгами и подумать над бедой, но мозги раскидываться наотрез отказались и поспешили перейти в спящий режим, сославшись на переутомление и недостаточность данных для полноценного анализа. Что же, этот бой проигран, но впереди ждал новый – куда более сложный и опасный.