Текст книги "Кровь вампиров (СИ)"

Автор книги: Сергей Чехин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

– Да, это он. Поднимайте.

Когда радужные пятна рассеялись, Армаген увидел крупный отряд церковников во главе с низкорослым и тощим капитаном. Он поглаживал куцые усики и улыбался во весь рот. В окружении верного войска пес инквизиторов не боялся эльфа, высившегося над ним на треть метра.

– Ну что, попался? Скоро верховный дознаватель прольет истину на твою “целебную” магию.

– Не так быстро!

Из ворот Академии, возле которых и остановилась повозка, вышла вся преподавательская коллегия во главе с магистром Тимосом. Ректор опирался на сверкающий молниями посох и был настроен более чем решительно.

– Вы не имеет права арестовывать достопочтенного магистра Армагена без постановления гражданского суда! Дело касается исключительно врачебной ошибки, причинившей незначительный и легко поправимый ущерб. Инквизиторов и кого-либо еще спор мастера Швейнера и магистра Армагена никак не касается!

– Заблуждаетесь, уважаемый, – парировал капитан, доставая из притороченной к поясу сумки бумагу с печатью королевской канцелярии. – Отныне дело взято под особый контроль! Его величество выписал ордер на арест. Вы будете сопротивляться воле монарха?

Хохлатая гвардия вытащила мечи и шагнула в сторону волшебников. За неповиновение королевскому приказу полагалось единственное наказание – смерть.

Посох Тимоса перестал извергать молнии. Старик потупил взгляд и прошептал:

– Прости, Армаген.

Эльфу понимающе кивнул.

Пленника повели в обход рыночной площади. Торгаши, следившие за развитием событий и уже приготовившиеся швыряться мусором, остались с носом. Конвой прошел вдоль северной стены, миновал КПП дворянского района и остановился пред высоченной башней. На повернутом в сторону города боку была нарисована синяя четырехконечная звезда – символ инквизиции.

По дороге эльф вспомнил все виды обезболивающей магии, даже те, что проходил на далеком первом курсе. Однако арестанта повели не в подвалы, где были собраны самые изощренные пыточные устройства Велимира, а наверх – в кабинет верховного инквизитора.

В небольшом и скромно обставленном помещении с единственным окошком находилось двое. Командира войска божьего Армаген узнал сразу. Пожилой обрюзгший мужчина в золотистой мантии просматривал какой-то документ. А вот сидящего рядом сухопарого молодого человека целитель видел впервые.

Незнакомец носил обычную кожаную одежду, небольшую бородку подковой и длинные волосы, собранные в хвост. По внешнему виду мужчины было сложно догадаться о его роде деятельности – ни нашивок, ни знаков отличия. Но неизвестный сидел рядом с самим лордом-инквизитором, а его кабинет редко посещают обычные граждане.

– Здравствуйте, магистр, – поприветствовал странный тип. – Присаживайтесь.

Инквизитор продолжал читать бумагу. Казалось, ему вообще плевать, что происходит рядом.

Армаген повиновался. Не в его положении выпендриваться.

– Прежде чем мы перейдем к делу, хочу попросить вас об одной услуге, – голос лился соловьем, погружая в странное, гипнотическое состояние. – Поднимите правую руку вверх, ладонью ко мне.

Эльф пожал плечами, но просьбу исполнил.

– Теперь повторяйте за мной: клянусь жизнью, что услышанное в этих стенах навеки здесь и останется.

Лишь после торжественной клятвы мужчина представился:

– Меня зовут Раун. Это имя – одно из тысяч, поэтому можете не запоминать. Я – начальник отдела “ВиК” королевской разведки.

Брови Армагена поползли вверх. “Воры и Казнокрады” – вторая по эффективности и быстродействию организация Эленора. Только благодаря этим ребятам удалось значительно сократить отток капитала в другие государства, что и поспособствовало процветанию и укреплению королевства. Отдел “ВиК” очень редко действует открыто. Целитель крайне удивился столь необычной встрече.

– Я понимаю, зачем меня приволокли в башню инквизиторов. Но понятия не имею, что от меня нужно разведке. Да еще столь легендарному подразделению. Налоги мной уплачиваются регулярно в полном размере. Обозначенный процент с дохода – тоже.

Раун мило рассмеялся. Вообще, вид мужчины вселял спокойствие и вызывал категорическое доверие. Возможно, эльф подвергся воздействию неизвестной магии, но язык так и чесался рассказать улыбчивому собеседнику биографию во всех подробностях.

– Армаген, скажите, пожалуйста – вы не задумывались, почему у госпожи Швейнер вырос пятак? – поинтересовался Раун и прыснул от смеха после упоминания свиного носа.

– Скорее всего, я допустил ошибку в заклинании, – пожал плечами целитель.

– А вот и нет!

В разговор неожиданно вмешался лорд-инквизитор. Он продолжал читать документ, только пробубнил отрешенно:

– Наши специалисты посчитали лечение Урсулы высокопрофессиональной работой. Церковь никаких претензий не имеет.

Разведчик продолжил:

– Так как вы поклялись жизнью, мне нет смысла утаивать информацию. Пару недель назад отдел “ВиК” совместно с коллегией магов разработал уникальный проект по выявлению нечистых на руку горожан. В ходе теста ограниченная область столицы подверглась воздействию особого зачарования. Мы решили начать испытания с торговой площади – уж где-где, а там мошенников всегда валом. После наложения заклинания у всех жуликов должны были появиться особые метки – свиные рыла. К сожалению, испытания завершились провалом. После мы проводили дополнительные изыскания и на придворных, и на министрах – ноль эффекта.

– Быть может, в стране не осталось взяточников и мошенников? – совершено серьезно предположил эльф.

– Остроумная шутка, магистр Армаген, – хмыкнул инквизитор.

– В том-то и дело, что мы зачаровывали даже тех вельмож, на которых имели сто процентный компромат. Заклинание, к сожалению, не работало. Однако спустя неделю достопочтенный Швейнер трубит на всю округу, что у жены вырос пятак! Тут-то мы и вышли на вас, магистр.

– Не понимаю, зачем посвящать меня в государственные тайны? Достаточно спросить, какую магию я применял – и все. Или вам нужно что-то еще?

Раун заговорщицки подмигнул:

– Верно. В виду особой секретности проекта, мы не можем сразу взять Швейнеров за жабры. К тому же, пятак и уши – крайне слабые доказательства. Скорее всего, Урсула недоплатила кому-то на рынке или обдурила соседку. Но у главы семейства может вырасти самое настоящее кабанье рыло. Мои лучшие люди копают под ткача, но до сих пор ничего не нашли. Возможно, мы имеем дело с опасным заговором, направленным на расшатывание экономики Эленора. Тролли, орки и даже, не сочтите за оскорбление, эльфы не прочь ослабить давнего врага. Ведь мирному договору всего десять лет, а что было до него?

– Века непрерывной грызни, – встрял церковник.

– И все же я не понимаю свою роль в этой операции.

– Мы устроим гражданский суд. Гарантирую, заседание начнется очень скоро – никаких годовых тяжб и проволочек. Заседатели, не без моей подсказки, признают вас виновным и обяжут исправить ошибку прямо в зале суда. Я буду тайно присутствовать на процессе, не переживайте.

– И мои люди тоже, – добавил старик.

– Ваша задача – направить целебную магию на ткача. Если личико Швейнера обратится мерзким рылом – инквизиторы там же объявят его отступником. Мол, светлое, одобренное церковью волшебство выявило приспешника дьявола. Дальше дело за нами. Уж поверьте, Швейнер быстро сознается в своих темных делишках и сдаст всех подельников. А вас оправдают и выплатят компенсацию. Плюс проценты от королевской разведки. Вы согласны.

Армаген не уловил вопросительной интонации в последних словах разведчика. Еще бы, эти парни не терпят отказов. Придется согласиться, иначе можно заработать сразу двух врагов. И один из них без труда распознает спящего внутри зверя, стоит только устроить небольшую проверку.

– Хорошо. Но у меня одно условие.

– Условие? – прохладным тоном поинтересовался Раун.

– Просьба, – поспешил исправиться эльф. – В караване Фахрима сейчас гостит моя подруга. Ее зовут… э… в общем, она рыжая и невысокая. Хозяин борделя знает, о ком идет речь. Не составит ли вам труда забрать девушку и отвезти ко мне домой? Я так понимаю, самого меня не отпустят.

– Был бы рад помочь, – искренне заявил разведчик. – Но караван снялся с места сразу после визита церковной гвардии. Думаю, они двинулись на восток, хотя точно не знаю.

– Что?! – Армаген подскочил со стула. – Но…

– Успокойтесь. Я прикажу своим агентам взять след. Уверяю, к окончанию судебного процесса ваша девушка вернется домой.

– А раньше никак?

– Никак, – недвусмысленно намекнул Раун.

Глава 4

Армагена отвели в приемные покои – так инквизиторы шутливо называли камеру для высокопоставленных гостей. В отличие от простых смертных, гниющих заживо среди холода и сырости подземелья, знатные подозреваемые содержались в человеческих условиях.

На щербатых камнях пола лежал ковер – правда, изъеденный какой-то дрянью и заляпанный кровью. Вместо крошечного окошка, куда и руку не просунешь, имелась широкая зарешеченная бойница. С высоты башни открывался замечательный вид на разбросанные за крепостной стеной деревеньки.

Зашедший в камеру первым конвоир оставил свежее белье. А старое, ставшее полностью коричневым от запекшейся крови, выбросил в окно.

– Располагайтесь, – сказал Раун. – Если пожелаете – мы выдадим столик и письменные принадлежности. Через час принесут ужин. Надеюсь, вы не имеете ничего против постной церковной пищи. Если замерзнете – попросите хвороста. Можете разжечь костер в углу, только предварительно сверните ковер. Пожара нам только не хватало.

Армаген пожал плечами. В случае непредвиденных обстоятельств можно согреться и магией. Благо, скудных знаний огненных потоков для этого достаточно.

– Дверь будет не заперта, но вход на нижние ярусы для вас закрыт. Суд назначен завтра на полдень. Потерпите немножко и будете вознаграждены.

– Хорошо. От бумаги не откажусь.

Раун кивнул и вышел, поманив за собой инквизиторов. Через десять минут принесли нечто, больше походившее на огромный табурет. К своеобразному столу прилагалась стопка пергамента и два карандаша – синий и красный.

Непонятно зачем оставили охрану – толстого городского стражника с опухшим от пьянства лицом. Из сизого носа торчали измазанные соплями волосы, а дыхание состояло из адской смеси чеснока и перегара.

К счастью, толстяк уселся в центре яруса – на ступеньку винтовой лестницы. Но чуткому эльфийскому обонянию этой меры оказалось мало – пришлось высунуть лицо в окно и наслаждаться вечерней прохладой.

Вскоре взойдет Луна. Слабее, чем прошлой ночью, но еще способной пробудить зверя. Превращение начнется ближе к утру. Голод, возбуждаемый воспоминаниями о трапезе монстрятиной, давал понять – без заклинания до суда не дожить.

Стараясь не обращать внимания на запах, Армаген подтащил кровать и стол поближе к окну и принялся воспроизводить формулу. Знаки, вплоть до последнего предложения, были заучены наизусть – на их изобретение и совершенствование ушло около пяти лет. А вот с завершающими символами придется серьезно поработать, иначе из приемных покоев целитель попадет сразу на костер. Точнее, сперва с вампиром побеседует палач, так что аутодафе – далеко не радужная перспектива.

– А ты сильный, – пробубнил надзиратель. – Девки любят таких.

– Угу, – ответил эльф, расписывая пергамент фрагментами новой формулы.

– Отжимаешься, небось? Я когда в регулярной армии служил – двадцать раз отжимался. А потом уволили за пьянство, перевели в городскую стражу.

– Ты можешь помолчать? – не выдержал Армаген.

– Да ладно. Тебе, жалко, что ли? Я вообще подземелье сторожу – там весело. А тут скучно. Никого не пытают, никто не кричит.

Эльф заскрипел зубами. С таким собеседником превращение начнется раньше срока.

Солнце клонилось за горизонт, в некоторых домах зажглись огни. А последнее предложение по-прежнему отсутствовало. Имей колдун возможности для испытаний – процесс бы значительно ускорился. Но тестировать новые магические символы в застенках инквизиции – верх идиотизма. Оставалось надеяться на ум и опыт – иные помощники в сложившейся ситуации отсутствовали.

Армаген проработал до поздней ночи. Тщательно взвесил все за и против, проверил качество начертания формулы. По идее, получившееся заклинание должно сдержать болезнь часов на восемь-десять. Как раз достаточно для того, чтобы не превратиться в оплоте борцов с нечистью.

Осталось произнести заветные слова. Целитель глубоко вдохнул и закрыл глаза. Пора!

Ничего не произошло. Абсолютно ничего. Эльфийское сердце забилось тревогой. Может, ошибка в чтении? Армаген повторил формулу еще раз – уже громче. Результат тот же.

– Колдуешь, что ли? – послышался сонный голос охранника. – Не старайся, не получится.

– Почему?

– Ну дык сам как думаешь? Кого чаще всего в наши застенки волокут? Ведьм и опальных колдунов. Башню защитили магической защитой еще когда фундамент рыли!

Сильнейшее эмоциональное потрясение выступило катализатором, разрушив возведенные волей барьеры. Древний кровосос мгновенно вырвался на свободу. Охранник, лицезревший трансформацию, потерял дар речи. Крик отчаяния будто застрял в распахнутом рту, так и не долетев до посторонних ушей.

А лишние свидетели, особенно из лица церковников, Армагену вовсе не требовались. Небольшой удар плечом – и решетка камеры вывалилась из стены вместе с кусками камней. Молниеносный прыжок – дело ли для истинного вампира преодолеть несколько метров – и острейшие клыки пронзают шею болтливого пьянчуги.

– Человечина с чесночком, в пивном соусе, – облизнул губы Армаген.

Чуткий слух уловил дробный топот на нижних ярусах. Видимо, гвардейцев все же привлек шум падающей решетки. Или церковники почувствовали пробуждение зверя – что гораздо хуже. Прежде чем покинуть башню, вампир решил замести следы. В дырки от зубов он засунул два карандаша, что выдали после “заселения”.

Пусть думают, что арестант убил стражника и сбежал через окно. А решетку просто слабо закрепили в стене, вот и вывалилась от легкого толчка. За убийство представителя закона дадут немало лет, но, по крайней мере, не распотрошат на пыточном столе, как обычно поступают с вампирами.

Вырвав оконные прутья, Армаген выбрался наружу. Свежий ночной ветер приятно холодил кожу. Под ногами простирался спящий город, в представлении кровососа выглядевший праздничным столом.

Ловко цепляясь когтистыми пальцами за неровности кладки, эльф взобрался на крышу. Схватил мирно дремлющего дозорного за портупею и перекинул через зубчатый бортик. Краткий визг сменился глухим шлепком. Неподалеку залаяли собаки, учуявшие свежую кровь.

Разбежавшись, насколько позволял небольшой пятачок вершины, вампир прыгнул в ночь. Когда земля неизбежно потянула к себе, Армаген расправил крылья и спланировал за городскую стену. В столицу путь ему теперь заказан лет на сто – пока не вымрут все свидетели побега. Вампирские свитки гласили, что век для ночного зверя – что минута, но пока целитель не ощущал бега времени.

Первым делом нужно найти рыжую незнакомку. Спрашивать у посетителей столичного филиала бесполезно – с вампиром вряд ли станут разговаривать. Ждать до утра, когда действие болезни закончится – самоубийство.

Эльф решил самостоятельно взять след. Ранее он никогда целенаправленно не охотился, но, согласно преданиям, дети ночи – первоклассные следопыты.

Никаких особых умений прикладывать не пришлось – направление двух десятков фургонов, запряженных тройками лошадей, вычислит и ребенок. Следы широкой бороздой уходили на юг, в сторону полноводной поймы Миривы. Единственный смысл борделю отправляться в Мельм – крупный рыбацкий город – переправа на западный берег. А там – прибыльные гастроли по фортам и крепостям Фронтира.

Вампир оскалил клыки. Фахрим – та еще жадная сволочь, Швейнер отдыхает. Если за девчонку предложат пару целковых – плевать хозяин захочет на обещания. Нужно догнать караван раньше, чем он погрузится на паромы.

Взрыкнув, ночной зверь пустился в погоню.

Армаген несся в полной выкладке остаток ночи и все утро, сбавив темп только к полудню. Несмотря на нечеловеческую скорость, эльфу не удалось нагнать караван. Причиной стал выбранный маршрут – вампир, по понятным причинам, не мог использовать тракты и приближаться к поселениям. Мельм считался единственным крупным городом на юге королевства, но между ним и Эленором располагалось бесчисленное количество ферм и деревушек.

В отличие от каравана, спокойно катящего по главной дороге, преследователю пришлось петлять такими мудреными узорами, что орк ногу сломит. А уж зеленокожие следопыты знают толк в логистике и нахождении пути.

Яркое полуденное солнце жгло неимоверно. Еще пара часов бега под зенитными лучами и любой, даже самый могущественный кровопийца заработает загар цвета запеченной шкуры. Армаген остановился в тени одиноко стоящего дуба, вокруг которого простирались дикие поля, насколько хватало глаз.

Дуб, судя по всему, служил местом жертвоприношения. Только так эльф смог объяснить иссохшую мумию, застрявшую среди ветвей. На желтом и морщинистом как пергамент лице красовались длинные тонкие усы. Из груди мертвеца торчал широкий меч, пользовавшийся большой популярностью у северных народов. Эльф хотел было позаимствовать оружие – но не рискнул. Так запросто и проклятие схлопотать. Будто вампиризма недостаточно.

Достав из кармана штанов листок с заклинанием – тем самым, придуманным в заточении, Армаген прочитал знаки. На этот раз обошлось без взрывов и появлений невиданных чудовищ, но и эффект вышел незначительным. Если предыдущие заклятья отправляли ночного зверя в глубокий сон, то новая формула лишь замедлила его активность. В итоге крылья пропали, растворившись в солнечных лучах, и уши вернули первоначальный облик. Кожа же осталась бледно-серой, а улыбка обнажала длинные заостренные клыки.

В любом случае, лучше так – чем сверкать демонической задницей на глазах у суеверных крестьян. Да и солнце перестало печь.

Целитель привалился спиной к дубу и закрыл глаза. Надежды на небольшой отдых развеялись, как дым в воронке смерча – чуткий слух уловил неподалеку бряцанье оружие и тихий разговор. В один присест эльф взобрался на дерево, закрепившись чуть повыше мумии. Чтобы не накликать гнев богов, которым принесли жертву, Армаген показал мертвому соседу руки. Мол, я ничего не брал и тебя не касался, так что прибереги проклятия для каких-нибудь мародеров.

Повернув голову в сторону звуков, волшебник увидел странную процессию. По узкой тропке среди травы шли трое – бородатый старик в рясе первым, связанная женщина с мешком на голове следом. Замыкал строй юный крестьянин с окованной сталью острогой. Парень не отрывал взгляда от ног и попки пленницы, и эльф прекрасно понимал почему. Путы и мешок служили незнакомке единственной одеждой.

Кожа женщины была пепельно-серого цвета. Теперь Армагену все стало ясно. Таким пигментом могли похвастаться представители лишь одной расы – дроу.

Много веков назад эльфы и темнокожие собратья жили в одной стране, и даже правили ею вместе из великого Дэльвиндэйля. Но у дроу куда меньшая продолжительность жизни, а плодовитость практически нулевая. В итоге, спустя несколько столетий темных эльфов почти не осталось. На фоне многочисленных поколений светлых дроу выглядели не равноценными товарищами, а дивным народцем, непонятно как затесавшимся в эльфийские леса. Начались открытые притеснения, в результате которых дроу переселились в Пустоши – обширные земли между королевством перворожденных и Фронтиром людей.

Армаген понятия не имел, зачем темнокожая женщина забралась так далеко. Одним богам ведомо, каким образом дроу миновала пограничные форты и перебралась через Мириву. Но факт оставался фактом – пленница являлась представительницей изгнанного народа.

Целитель заерзал на ветке, едва не выдав своего присутствия. И причина на то имелась более чем весомая. Тело дроу, несмотря на многочисленные ушибы и следы от плетки, было невообразимо красивым. Полная грудь с темными острыми сосками, узкая талия, опоясывающая поджарый животик, а бедра – просто заглядение. Пленница покачивала ими так, будто шла не на казнь (или куда ее тащили крестьяне), а соблазняла любимого мужчину. Связанные руки дроу держала таким образом, что треугольник серебристых волос то открывался взгляду эльфа, то скрывался за тонкими пальчиками.

Армагена попеременно бросало в жар и холод. Тело, соскучившееся по женской ласке бил озноб. Целитель был готов перегрызть ветку, на которой сидел, лишь бы оказаться в объятиях темнокожей красавицы. Он ничуть не сомневался, что за грубой мешковиной скрывается личико неописуемой красы. Всех дроу будто создал великий живописец, настолько этот народ был прекрасен.

Процессия остановилась под деревом. Крестьяне, по ведомым им одним причинам, старались не смотреть на мертвеца, потому Армагена до сих пор не заметили. Старик снял веревку, опоясывавшую рясу, и привязал пленницу к стволу. В отличие от хладнокровного спутника, юнец просто трясся от вожделения.

– Дед, а дед, – начал он. – Можно я ее… ну, это самое…

Бородач замахнулся на отрока пожелтевшей рукой:

– Я тебе дам, это самое! Ишь чего удумал – сношать бесовье семя! Вот вернемся в деревню, получишь розг по первое число!

Паренек поник головой и затих. Из кармана рясы старик достал длинный узкий нож.

– Вот и все, ведьма. Молись напоследок своим нечистым божкам!

В ответ прозвучал столь мелодичный и томный голос, что Армаген на секунду забыл – кто он и что тут делает.

– Мой бог, ты слышишь меня? Не оставь дочь свою на растерзание бродячим псам.

Целитель знал – пленница обращалась не к божествам, а непосредственно к нему. Она молила о спасении, и уловимые лишь эльфу нотки голоса обещали поистине царскую награду. Наплевав на все суеверия, волшебник схватил меч и прыгнул вниз. Вместе с ним на оторопевшего от ужаса старика посыпались остатки мумии, развалившейся от сильного рывка.

К счастью, иных средств устрашения не понадобилось, кровь селян не обагрила землю. Побросав оружие, крестьяне рванули наутек со всех ног. Даже дедок, до этого едва ковылявший, на десять шагов обогнал пышущего здоровьем юнца.

Армаген разрезал веревки и снял мешок. Снежно-белые волосы упали на плечи дроу. Незнакомка взглянула на спасителя с благодарностью, но только эльф мог прочитать эмоции в лишенных зрачков глазах.

Волшебник вздрогнул. Пред ним стояла ведьма Пустошей – представительница могущественной касты темных колдунов. После изгнания ведьмы жили в уединении, и никогда не покидали надежно спрятанных укрытий. Одному создателю ведомо, что понадобилось женщине так далеко от дома.

Губы дроу цвета спелой смородины приникли к тонкому рту Армагена. Язычок, длинный и острый, скользнул по клыкам. Ведьма отстранилась, но вовсе не от страха пред ночным зверем.

– Неожиданная встреча, юный вампир.

Армаген, недавно разменявший восьмой десяток, казался несмышленым ребенком на фоне умудренной веками колдуньи. Внутренняя сила, обычно таящаяся от посторонних, теперь лилась бурным водопадом. Эльф не мог и не хотел сопротивляться бушующему потоку. Взгляд дроу требовал подчинения, пред которым не устоял бы ни один перворожденный.

Руки дроу скользнули по грудям, стерли кровь из ссадин внизу живота и остановились напротив вожделенного ложа.

– Злые люди грубо обошлись со мной. Ты исцелишь мои раны?

Армаген растопырил пальцы, меж которых заструился золотистый туман.

– Не так, дурачок, – хихикнула ведьма.

Неведомая сила сорвала с эльфа остатки мантии, сильно испорченной превращением и бешеным марш-броском. Целитель стоял в одних штанах, но и те быстро опустились на землю. Дроу провела рукой по кубикам пресса и опустилась ниже. Армаген вздрогнул и стиснул зубы. Могучий вампир и магистр Академии ощущал себя плешивым котенком, до которого снизошла ласка хозяйки.

– И зачем магу такая мускулатура? – иронично спросила ведьма, медленно двигая кистью. – Разве сила колдуна в теле, а не заклинаниях?

Эльф молчал, стараясь не выдавать наслаждение дыханием, готовым участиться во сто крат. Вампиру было наплевать на все и всех, лишь бы движения не прекращались.

– Так и будешь стоять, как истукан? Злые люди сорвали с меня одежду, привязали к позорному столбу и наказали плетьми. Они думали, это причинит мне боль. Но ты же не хочешь видеть госпожу побитой, как дворовая собака?

Подсознание уловило негласный сигнал – без него Армаген не посмел бы и шевельнуть пальцем. Послание отличалось краткостью и разрешало делать все, что возжелает душа и плоть. В ту же секунду маг прижал дроу к стволу и заскользил губами по серой коже, не пропуская ни единой ссадины и царапины.

Когда вампир начал ласкать низ живота, ведьма оттолкнула его. Не грубо, но в то же время сильно. Армаген растянулся на траве, и женщина, являющая собой квинтессэнцию страсти и секса, села сверху.

Эльф пришел в себя лишь под вечер. Тело ныло как после жесточайшей силовой тренировки, а запасы маны полностью иссякли. Несмотря на усталость, целитель никогда не чувствовал себя столь восхитительно.

Дроу бродила в поле неподалеку, собирая какие-то травы. Женщина будто помолодела на век, ее кожа сияла чистотой и здоровьем. Стало ясно, на что пошли магические силы Армагена.

Увидев, что спутник проснулся, ведьма вернулась к дубу и засунула в рот целителю пучок зелени вперемешку с кореньями. Сбор отдавал горечью, но эльф моментально ощутил прилив бодрости.

– Ты хорошо послужил мне, юный перворожденный. Я ведаю о твоем недуге – эти травы позволят сдерживать зверя некоторое время. Не проси раскрыть рецепт – твоих знаний все равно недостаточно для приготовления смеси. Ты не знахарь и даже не алхимик. Просто прими этот скромный дар и не обижайся за потраченные силы.

Армаген и не думал обижаться. Он был готов отдать жизнь ради спасения этой женщины.

– Я прошла сотни километров в поисках подходящего семени. Не думала, что найду его так быстро. Кажется, боги услышали мои молитвы.

– Как тебя зовут? – шепнул Армаген.

– Уна, – женщина мило улыбнулась. – Мне больше нет смысла идти на запад. Я отправлюсь в Мельм, а оттуда – за Фронтир, в родные Пустоши.

– Скажи, не встречали ли ты по дороге караван Фахрима. Это известный на все королевство странствующий бордель.

Лицо Уны помрачнело.

– Не просто встречала, а умудрилась там побывать. Проклятые огры схватили меня на выезде из Мельма. Кто заступится за дроу в сердце людской земли? К сожалению, среди посетителей каравана не нашлось достойных консортов, но время я провела с удовольствием.

Пальцы Армагена сжались, взрыхлив сухую землю. И откуда этот приступ ревности? Один создатель ведает, насколько сильна и притягательна эта ведьма.

Уна жадно поцеловала собеседника.

– Не волнуйся. Ты останешься для меня самым лучшим. Могу узнать, как зовут отца моего будущего ребенка?

Эльф представился. В тот момент ему было безразлично, что в сыне Пустоши будет течь его кровь. Дроу испокон веков воспитывают потомство в одиночестве, найдя семя достойного родителя.

– Красивый мужчина, красивое имя, – Уна скользнула по животу целителя.

Армаген забеспокоился, что дичайший, лишающий всех сил секс повторится, но женщина остановилась в районе пояса. Судя по снисходительной улыбке, она все поняла.

– Скажи, видела ли ты в караване юную девушку с рыжими волосами?

– Гоу-гоу?

– Что, прости?

– Гоу-гоу! – рассмеялась Уна. – Рыжая бестия постоянно говорит это перед танцем. Смотри, я немножко научилась у нее.

Ведьма поднялась и ритмично задвигалась, крутя попкой так, что эльф снова захотел, чтобы на нем скакали, как на бешеном коне.

Дроу смущенно улыбнулась и откинула белоснежную прядь с лица.

– Нет, даже мне до нее далеко. Она – настоящая звезда. Сотни людей приходят смотреть на ее танец. Все девушки мечтают научиться этим движениям. Но, как видишь, успеха достигают не многие.

Вот черт, подумал Армаген. Ни гроша за нее не получил!

– Ты знаешь, куда направляется караван?

– К границе Фронтира. Первая остановка – форт Харласк. Решил узреть лучшую танцовщицу Велимира?

– Дело в том, что она – моя собственность, – произнес целитель, кивая в ответ на изумленный взгляд собеседницы. – И я должен отыскать девчонку.

Уна легла рядом и прижалась к эльфу. Под вечер холодало, но двигаться совершенно не хотелось.

– Значит, нам с тобой по пути. Ты же не откажешься сопроводить даму?

Да сами боги перебьют друг друга за такую возможность. Разумеется, эльф согласился.

– Я чувствую, что ты спешишь. Но давай отправимся на рассвете. А эту ночь мы посвятим себе.

Глава 5

Спутники заночевали под деревом, предварительно убрав подальше остатки усатой мумии. Неизвестно, что поведал старик односельчанам – но крестьяне не беспокоили отдыхающих карательными рейдами.

Вокруг стоянки не появлялись даже животные, за исключением единственной лисы, выбежавшей на секунду из травы и тут же скрывшейся. Так что Армаген и Уна “отдыхали” до рассвета, пока сооруженный эльфом костерок не потух.

Утро выдалось на удивление туманным и зябким, но тело целителя горело от страсти и физической нагрузки, так что он не обращал внимания на холод. На завтрак Уна приготовила восстанавливающий силы сбор. После пережевывания пряных кореньев, спутники засобирались в дорогу.

Армаген топал в одних штанах, на поясе которых болтался старый меч. Дроу закуталась в тряпье, некогда бывшее мантией. Женщина накинула капюшон, дабы не привлекать лишних взглядов, но соваться в таком виде в город было смерти подобно.

Волшебник шел по дороге, засунув руки в карманы. Уна постоянно отставала, отвлекаясь на сбор каких-то трав. В руках обычного человека зелень выглядела бы обычными сорняками, но ведьма превращала их в уникальные составы, ведомые лишь обитателям Пустошей.

– Скажи, а рыжая только танцует? Или… ну, оказывает другие услуги?

– Фахрим никому не разрешает к ней прикасаться, – с едва уловимым раздражением ответила Уна. Неужели она ревнует?

Армаген улыбнулся, заставив спутницу сердито засопеть. Целителя радовала не реакция женщины, о то, что хозяин борделя выполнил его просьбу.

– Кто она?

– Долгая история, – отстраненно произнес эльф. Он не хотел рассказывать о неудачном эксперименте, дабы не выглядеть в глазах ведьмы неумехой. – Эта девушка не из этой реалии, понимаешь? В чужом мире ее могут ожидать любые опасности.

– Думаешь, с тобой ей будет безопаснее?

Уна попала в больную точку. Целитель размышлял о своей судьбе с момента побега из столицы. Даже если инквизиторы не найдут следов присутствия зверя, за убийство стражника по головке не погладят. Да и дело государственной важности оказалось сорванным по вине волшебника. В лучшем случае придется навсегда забыть об Эленоре. В худшем эльф будет вынужден покинуть королевство людей, и вернутся в родной Дэльвиндэйль, где он никто и зовут его никак. Оставался еще более неприглядный вариант – поселиться в Пустошах и воспитывать чадо, в котором будет намешано столько интересных генов, что дьявол подавится.