Текст книги "Признаки жизни"

Автор книги: Сергей Недоруб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Рыжебородый дернул на себя автомат, поднялся, со страшным криком передернул затвор. Шептун перехватил ствол, перекрутил его вверх. Короткая очередь, сопровождаемая вспышками, пронзила небо.

Сталкер врезал «ирландцу» в лицо, вогнал нож в плотный бицепс, отпустил рукоятку, ударил ребром ладони прямо сбоку от бороды. Выдернул автомат и нацелился на всех троих.

– Лежать! – проревел он. – Пристрелю!

Наркоман втянул носом воздух и сложил руки за головой, испуганно глядя прямо в отверстие ствола. Носатый вообще ничего не воспринимал, лишь выл благим матом.

Рыжий медленно вытащил нож из руки и отбросил его в сторону. Его лицо начало терять краску.

– Послушай, – начал он.

Шептун ударил его прикладом, опрокинув навзничь.

– Пасть откроешь по приказу, – уведомил он, надевая ремень автомата на шею, чтобы держать одной рукой. – Приказа пока что не было.

Быстро осмотрев снаряжение пленных, Шептун переложил себе в рюкзак другой нож, посерьезнее первого, два фонаря, запечатанную аптечку туриста, противогаз с запасным фильтром. Нашел он и восемь банок с консервами, вид которых привел его в состояние глубокого удовлетворения. Шептун забрал все. Оставшись без еды, его троица знакомых с голоду не умрет, но будет вынуждена временно забыть обо всех своих планах и убираться прочь до мест, где сможет пополнить припасы. Зато Маркус заслужил пиршество.

– Ты, – Шептун ткнул дулом в наркомана, – собери спальник! Перевяжи ремнем и толкни мне.

Сам он в это время собрал с земли запасные магазины к «Калашникову».

Рыжебородый громко дышал, зажимая ножевую рану на руке.

– Я не убил тебя, – сказал он, и Шептун повернулся к нему. – Я забрал автомат, но я тебя не убил.

– Я помню, – ответил сталкер. – И потому тоже не пристрелю тебя. Хотя ты знаешь, что имею право. Но ты все еще можешь искупить свою вину, если скажешь мне, видел ли ты Самопала. «Ирландец» ухмыльнулся во все зубы.

– Думаешь, я считаю себя виноватым? – спросил он.

– Думаю, ты хочешь остаться в живых. Говори, видел ли ты кого-то с длинными волосами и худого. Тебе не тяжело будет сказать «нет».

Наркоман осторожно бросил спальник Шептуну в ноги. Сталкер не пошевелился.

– Три шага назад, – велел он. – Ну! Наркоман бросился наземь и упал лицом вниз. Носатый продолжал хрипеть, уже вообще не шевеля нижней половиной тела.

– А если я скажу, что видел его? – продолжал ухмыляться рыжебородый.

– Знакомая песня, – недобро сказал Шептун. – И этот парень стоит у меня за спиной, так?

– Не так. Самопал сейчас на Агропроме.

– Чего? – Шептун не поверил своим ушам.

С гримасой перевернувшись, «ирландец» сильнее сдавил пробитый бицепс. По его лицу прокатились крупные капли пота.

– Я сказал, что видел Самопала, – повторил он. – И я знаю его имя, потому что он сказал мне его.

– Когда это было?

– Сразу после того, как я встретил тебя.

Шептун продолжал целиться в него. Рыжий отвернулся. Все же тяжело людям смотреть в заряженное дуло…

– Мы наткнулись на парня, подходящего по описанию, как только ты ушел, – продолжал «ирландец». – Прошли бы мимо, уж больно убогий вид был у него. Из чистого любопытства я спросил, не зовут ли его Самопалом. Он подтвердил. Я сказал, что ты его ищешь.

– Ты сказал Самопалу, что я ищу его? – вскричал Шептун.

– Да погоди ты… Сказал, сказал. Ну, пошутить хотел. Он пожал плечами и сообщил, что будет ждать на Агропроме. Это заброшенный институт.

– Самопал будет меня ждать? – заморгал сталкер.

– Тебе что, все по два раза повторять надо? Да, ты понял правильно.

– Зря ты не скрутил его и не передал мне, – проскрежетал Шептун. – Очень зря.

– Да пошел ты, – сплюнул «ирландец». Шептун поднял свернутый спальный мешок и нацепил за лямку на руку. Потяжелевший рюкзак на другом плече служил противовесом.

– Этот человек предал «Набат» и привел к смерти мирный торговый караван, – сообщил сталкер. – Он работает на группировку «Лезвия», которые хотят всех нас положить. Я этого не допущу.

– Очень приятно, – бросил рыжий. – Только зачем это знать мне?

Сталкер выдержал паузу.

– Видимо, незачем, – сказал он. – Не преследуй меня. Увижу – открою огонь на поражение без разговоров.

«Ирландец» не стал оспаривать. Отойдя назад, Шептун повернулся и перепрыгнул через кусты, убегая прочь. Он запомнил, где была аномалия, выбросившая носатого, и старался пройти к этому месту вплотную. Обычно края ловушек – самые безопасные места. Считается, что любая аномалия стремится безостановочно расти, и на ее границах расположены особые точки, обусловленные энергетикой земли, которые препятствуют этому процессу. Может, бред военных, мало ли…

Добравшись до широкого дуба, Шептун снял с его ветки свой свитер, в котором был спрятан Маркус. Освобожденный кот недоуменно посмотрел на хозяина, требуя объяснить причины такого поведения.

– Все в порядке? – спросил сталкер, поспешно надевая свитер. – Вот теперь мы с тобой крутые ребята. И автомат вернули, и едой обзавелись. А главное – я теперь знаю, где Самопал. Он ждет встречи с нами, так что на базу мы уже не идем. Сейчас быстро снарягу переформирую…

Наткнувшись на что-то непонятное в кармане рюкзака, Шептун снова вытащил странный цилиндр, отнятый им у Семена. «Калашников» продолжал висеть на плече. Повинуясь внезапной догадке, сталкер свинтил пламегаситель и приложил цилиндр к дулу. Резьба подошла безупречно.

– Глушитель к автомату, – вырвалось у Шептуна. – Маркус, ты только глянь. Бывают же в мире совпадения.

Навинтив глушитель полностью, Шептун постучал по нему пальцем. Насадка держалась, не вызывая подозрений.

– В бою проверим, – сказал сталкер, уходя на запад, вдаль от медленно растущего солнечного зарева. В том, что бои еще предстоят, у него сомнений не было.

Глава 7
Спичка

Сталкер двигался вслед за котом, пока тот не замер, подняв переднюю лапу и всматриваясь в даль.

– Что там? – спросил Шептун. – Что ты видишь?

Он вгляделся. Впереди были леса, охваченные густым утренним туманом.

– Не хочешь идти? Пошли в обход?

Кот прошипел. Затем закрыл пасть и сел, продолжая смотреть.

– Ну что тебя озадачило? – спросил сталкер, удерживая автомат. – Решай, как мы поступим. Ждать я не могу, имей в виду. Хочешь – ищи обходной путь.

Маркус не собирался искать другие пути. Он сидел и таращился вперед.

– Будь по-твоему. – Шептун пригнулся и пошел в туман, удерживая палец на спусковой скобе. – Сиди здесь, трус.

Немного увязая во влажной почве, сталкер прошел метров пятьдесят, прежде чем услышал чей-то стон. Остановившись, Шептун напряг слух. Звук не повторялся. Идти назад не хотелось – сталкер был заинтригован. Пройдя еще немного вперед, он замер, стараясь не шуметь.

Колебания воздуха. Аномалию с детским названием «карусель» явно называл человек с обширной фантазией. Наверняка это был кто-то из бродяг, переживших ее покатушки. Аномалия считалась относительно гуманной – она убивала не всегда, но если делала это, то быстро. Неизвестно, насколько безболезненно. Но главное, что быстро.

Туман служил на пользу – «карусель» была почти не видна в ясную погоду, которая, к счастью, в Зоне случалась достаточно редко. А вот при повышенной облачности можно было заметить сконцентрированные над землей капли. Если же опускался туман, то капли складывались в четкий рисунок, напоминавший гигантскую снежинку. Зрелище свежей «карусели» в тумане было почти красивым, чего нельзя было сказать о виде аномалии, только что закусившей случайно бредущим мимо нее путником. Комья плоти, свисающие с водянистой решетки, и кровавые капли, вытянувшиеся в правильные геометрические фигуры, могли тронуть сердце только самого извращенного эстета.

Данная «карусель» была не полностью отобедавшей.

Шептун подошел чуть ближе, стараясь воспринимать «карусель» всеми органами чувств. За долгое время он так и не разобрался, был ли это самообман или пресловутое сталкерское чутье, но аномалию он, как и всегда, почувствовал.

Снова раздался тихий хрип.

– Кто здесь? – спросил Шептун.

– Помогите, – прохрипел кто-то.

– Я не вижу тебя, – сказал сталкер. – Ты под «каруселью»?

Слышалось шумное дыхание, затем голос произнес:

– Чего?

– Скажи мне, где ты находишься, – Шептун начал обходить «снежинку» кругом. – Тебя не видно. Ты где? Произнеся эти слова, Шептун понял, что именно ему казалось жутким в этой ситуации. Голос незнакомца тоже доносился не оттуда, где он находился, а из центра «карусели». Так появлялись легенды о душах сталкеров, поглощенных Зоной.

Шептун стоял в трех метрах от бедолаги, прямо напротив спасительной колеи. И ничего не мог сделать, чтобы указать направление.

– Я пока не знаю, чем тут помочь, – признался он. – Но я не уйду, пока не вытащу тебя.

– Спасибо, мужик, – сказал бродяга. – А кто ты?

– Шептун, из клана «Набат». Слышал о таком?

– Да. Говорят, вы своих в беде не бросаете.

– Не бросаем.

– Хотел бы я сейчас быть в твоем клане, Шептун.

– Мы это обсудим, – пообещал сталкер. – Как только я найдут способ, как тебя вытащить.

– Думай, друг, думай. Я держу за тебя пальцы, хотя они и сломаны.

Шептун долго ходил кругами, но так ничего и не придумал.

– Как тебя зовут? – спросил он.

– Спичка.

Наверняка он тоже не сам себе кличку придумал.

– Я сейчас вернусь, – сказал сталкер.

– Куда ты? «Набатовец», стой! Не оставляй меня здесь!

Сталкер уже бежал назад, к выходу из тумана.

– Маркус, – позвал он. – Ты где? Вылезай давай, есть работа!

Послышалось мяуканье, кот подбежал к сталкеру и потерся о ботинок. Шептуну было не до проявления любви – сгребя кота в охапку, он пошел обратно.

– Спичка, ты еще тут? – спросил он.

– Да.

– Сейчас я кое-что попробую. Ничего не делай. Шептун поднес кота к борозде, чувствуя, как тот мгновенно напрягается и прижимает уши. Маркус посмотрел на Шептуна, как на сумасшедшего, не понимая, что творит хозяин.

– Ищи, – сказал сталкер. – Там полно места для тебя. Ну же, иди.

Кот заорал благим матом, вырываясь из рук.

– Что там? – спросил Спичка. – Это что, кот, что ли?

– Да. Он поможет.

– Не надо! – послышался голос из аномалии. – Не мучай животное, не бросай его в «карусель»!

– Чего? – ошарашенно спросил сталкер, от изумления ослабив хватку. Маркус извернулся, отталкиваясь задними лапами от Шептуна, и рванул прямо через кусты, наделав шуму на весь регион.

– Черт. – Шептун устало сел наземь. – Так, это не сработало. Не хочет он туда идти.

– Мужик, ты офигел, что ли? – ругала аномалия. – Так нельзя!

– Да, блин, не собирался я никого бросать в «карусель»! – крикнул Шептун. – Что я, враг коту своему?

– Где кот? Он выжил?

– Выжил, выжил! Валяется на берегу Ялты и пьет мохито через трубочку! Спичка, угомонись. Я хотел, чтобы кот нашел проход. Ты бы вышел вслед за ним…

– Ладно, – послышался слабый голос. – Шептун, мне плохо. Я себя не чувствую, только башка раскалывается.

– Это нормально. «Карусель» притягивает тебя к себе, но, пока ты там, оторвать от нее не может. Зато влияет на сосуды. Кровь приливает к голове, отсюда и боль.

– Что мне делать?

– Жди, я придумаю еще что-нибудь.

– Брось что-нибудь, – сказал Спичка. – Разряди аномалию.

Шептун начал хлопать себя по карманам.

– Нужно что-то металлическое, – сказал он. – Болтов у меня нет. Только автомат.

– Автомат? Настоящий?

– Ну не игрушечный ведь.

– Выстрели в аномалию.

– Нельзя. «Карусель» исказит траекторию пули и сможет направить ее на тебя.

– Давай рискнем, «набатовец». Я так долго не выдержу.

– Нельзя, говорю! Если уж ты оказался под «каруселью», то это говорит, что сейчас она почти сто процентов направляет именно в ту сторону. Так что пуля тоже попадет туда. Нет, Спичка, это не выход.

– Кинь сам автомат, – попросил бродяга. – Я тебе заплачу за него.

– Не могу, извини.

– Шептун, я не кину.

– Верю, Спичка. Но даже тройная цена не вернет мне автомата, потому что ими тут вообще-то не торгуют. Еще утром, может быть, я бы согласился, но теперь без него не могу…

Шептун замолчал, понимая, что его оправдания сейчас Спичке не нужны. Несколько раз сталкер хватался за глушитель, магазин и понимал, что не может расстаться с частями оружия. Будь это гарантированный выход, он бы еще подумал, но терять «Калашников» ради очень призрачного шанса помочь Спичке он не мог, хотя почти ненавидел себя за это. Было ясно, что Спичке его нерешительность кажется простой жадностью скупердяя, для которого чужая жизнь стоит меньше куска железа.

– Сталкер, я здесь умру, – простонал бродяга. – Вытащи меня. Обещаю, сочтемся. Слово Спички.

Шептун сорвал с себя автомат, сжал виски. Он ничего не мог придумать. Последовавшее молчание Спички казалось тяжелее, чем его слова.

– Ты еще там? – спросил Шептун.

– Да. Ты что-то придумал?

– Нет пока.

– «Набатовец», почему ты не хочешь вытащить меня?

– С чего ты решил, что я не хочу?

– Я вижу это. Тебе жалко автомат.

– Да не могу я теперь расстаться с ним, пойми ты! – взвыл Шептун. – Никак не могу! Считай, что его нет.

– Он есть, Шептун. Просто ты не хочешь.

– Это все равно не поможет.

– Я не могу тебя уговорить, «набатовец», да? Я ведь не в твоем клане.

– Перестань.

– Будь я в «Набате», ты бы вытащил меня. – «Снежинка» закашлялась. – Никому не нужен простой бродяга… Никому не нужен Спичка.

– Да замолчи ты, дай подумать спокойно! Молчание длилось около минуты, затем Спичка произнес:

– Когда рассеется туман?

– Не знаю, – пожал плечами Шептун. – В этих местах он бывает часто и долго. Может, часа три осталось.

– Я увижу, где выход, и…

– Нет, не получится. Аномалия тоже изменится с погодой. Станет невидимой, сменит направление рывка, силу…

Бродяга хорошо понял суть дальнейшей тишины.

– Значит, мне жить осталось три часа, – сказал Спичка. – Буду знать.

Шептун вытащил ключ, смотрел на него, думая, а не послать ли к черту Грача с его тайнами. Кинуть ключ. Толку большого не будет, но пойдет реакция, «карусель» встряхнется, сгусток тумана пронесется по кристаллическим граням «снежинки» и на мгновение исчезнет из нижней части. Будет вполне достаточно, чтобы Спичка сориентировался.

Однако сталкер этого не делал. Он не хотел разбираться, была ли то осторожность или эгоистичность. Совесть требовала кучи обоснований оставить ключ у себя, и Шептун жестко отказал ей в удовлетворении. Он не расстанется с ключом, и точка. Нечего искать оправдания.

– «Набатовец», ты еще здесь? – спросил бродяга.

– Да.

– Уходи.

Шептун помолчал немного.

– Почему? – спросил он.

– Ты все равно не поможешь мне. Не надо тебе смотреть, как я умру.

– Ты не умрешь.

– Лучше уходи сейчас, «набатовец». Будь трижды проклят твой клан.

– Не надо так.

– Надо. Иди, сталкер. Я прощаю тебя. Не хочу, чтобы кто-то жалел меня.

Шептун медленно сунул автомат за спину, опустив глаза, хотя Спичка все равно не мог этого видеть. Он презирал себя за то, что не может объяснить свою позицию находящемуся в беде человеку.

На слова прощания у сталкера попросту не хватило сил. Повернувшись, он пошел прочь…

– Эй! – послышался бравый баритон. – Спичка, ты здесь?

Шептун мигом сорвал автомат, упал в кусты. С востока шли две фигуры. Один человек что-то волок на спине, другой совершал странные движения рукой. Приглядевшись, Шептун понял, что тот просто бросает перед собой болт, привязанный к резинке. У него получалось идти так резво, движения были столь отточенными, что сталкер никогда бы не подумал о том, что такой способ возможен.

– Ну, здоровеньки булы! – широко заулыбался дядька – в фуражке совершенно колхозного вида, с пивным брюшком, шикарными усами, закрученными по краям вниз.

Завидев Шептуна, он остановился.

– Ты не Спичка, – проговорил он.

Сталкер даже понять не успел, что произошло, до того неожиданным стало появление компании. Он раскрыл рот, чтобы представиться, и в этот момент завыл Спичка:

– Мужики, я здесь! Помогите! Дядя Толя!

– Що це було? – Дядька натурально подпрыгнул на месте и уставился на аномалию. – Петро, а ну поглядь!

Второй мужик был немолод, как и первый, хотя и не стар. Лицо у него было высохшее, но вполне пристойное. Грохнув свой мешок в траву, он подбежал к «карусели».

– Стойте, – предупредил Шептун, оглянувшись на мешок, в котором что-то хрюкнуло. – Там аномалия! Не подходите близко.

– Аномалия? – Дядя Толя снял с себя фуражку, почесал голову и нахлобучил убор обратно. – Спичка, ты тут?

– Тут я!

– Он под «каруселью», – пояснил Шептун дяде Толе. – Жив, но не может выбраться. Там борозда есть, нужно ему как-то…

– Петро! – гаркнул дядя Толя. – А ну давай сюда сало!

– Сейчас. – Петро с готовностью наклонился над шевелящимся мешком и начал его развязывать.

Шептун больше не вмешивался. Было видно, что гости не обращали на него никакого внимания и сами знали, что им делать.

– Вот, мой хороший, – сказал Петро, вытаскивая из мешка визжащего поросенка. – Сейчас, сейчас. – Мужики! – прокричал Спичка. – У вас там что, кабан?

– Кабаночек, – взволнованно ответил дядя Толя. – Поймали вот. Думали зажарить на вечерю… Видать, не судьба. Так, Петро, давай!

Догадавшись, что сейчас будет, Шептун бросился на землю. Дядя Толя лишь отступил на шаг. Держа в руках поросенка, Петро шагнул к аномалии и бросил его прямо в центр «снежинки».

«Карусель» быстро затряслась, приняв в себя мелкую тушу. Бедного поросенка подняло вверх на добрый десяток метров, закрутило, следом поднялся вихрь мокрых листьев. Туман сложился в правильное кольцо, медленно поплывшее ввысь горизонтально земле, с которой в ту же сторону потянулись травинки.

– Шибче! – крикнул дядя Толя, семеня к лежащему на животе парню, который тянулся из дымящейся ямы. – Тягай!

Шептун рванулся на помощь, но споткнулся, упал и ударился носом о корягу. Ничего не сломал, но боль была такая, что из глаз брызнули слезы. Его перепрыгнул Петро, ухвативший Спичку и потащивший его на себя.

– Давай! – Они выволокли парня и с коллективным воплем упали метрах в двух от «снежинки».

Сгусток энергии над ними взорвался, и листья попадали вниз. Поросенка с ревом выбросило до ближних деревьев, где молодой, но гордый кабан спружинил о мягкие ветви, сорвался и, перебирая копытами со скоростью леопарда, напролом припустил в леса, да так, что хворост разлетался во все стороны.

– Ты смотри, – удивленно сказал дядя Толя. – Живчик какой. Ишь ты!

– Спасибо, мужики, – твердил Спичка, оказавшийся совсем молодо выглядевшим парнем, но в котором все же чувствовался возраст, переваливавший за тридцать. – Спасибо, дядя Толя.

– Это, да пустое, – добродушно похлопал его по плечу дядька. – Петро благодари, это он кабанчика поймал. Извиняй, что теперь жевать нечего.

– Ты как, – спросил Петро, поднимаясь. – Ничего не сломал?

– Палец и ребра… Ох, осторожно… Шептун подошел поближе.

– Я могу помочь? – спросил он.

– Отвали, – огрызнулся Спичка.

– А это хто? – уставился на него дядя Толя, будто заметив только сейчас.

– Да никто, – угрюмо пробурчал Спичка. – Засранец один.

– А чегой это он с автоматом?

Не выдержав больше, Шептун повернулся и пошел прочь быстрыми шагами.

– Прощавай, засранцю! – пожелал вслед дядя Толя.

– Удачи вам, мужики, – тихо произнес Шептун, потирая ноющий нос. – Черт… Как можно было так свалять дурака?

Перебирая когтями, Маркус спустился с дерева. Видать, он залез на него, испугавшись кабанчика.

– Я и сам тот еще кабанчик, – буркнул Шептун, бесцеремонно хватая кота и скрываясь в лесу. – Маркус, никому не рассказывай то, что здесь случилось. Кот смотрел честными глазами. Было видно, что перед людьми он будет держать язык за зубами, но растрезвонит о случившемся каждому зверю, которого встретит.

– Да, ты прав, – с досады покачал головой сталкер. – Люди бывают очень разными. Прямо не верится иногда, что все мы принадлежим к одному виду.

Глава 8
Три плюс два

Северные леса были местом знакомым, Шептун часто туда наведывался, когда хотел побыть вдали от всех. Однако именно на севере ему доводилось встречать многих рекрутов, которых он зазывал в клан. Например, именно так Шептун завербовал Крауффа и Баунти. Секрет большого количества новичков в тех районах был прост. Их всех манил Заслон. Кто попадал в Зону впервые, те безоговорочно считали ее главной ценностью не артефакты, а дымчатый купол, скрывающий Припять. Шептун когда-то и сам был таким. Впрочем, он им и остался. В этот раз он не планировал идти к куполу – не было ни причин, ни времени. Однако сталкер не пренебрег возможностью пройти к Агропрому знакомыми тропами, что для остальных бродяг было непроходимыми зарослями.

Маркус узнал территории, в которых был ранее. Спрыгнув с плеча Шептуна, он резво помчался вперед, то и дело оглядываясь, призывая бежать вслед за ним. Шептун не разделял его энтузиазма. Бегать в Зоне ему доводилось редко, а без кота в руках – никогда. Некому в случае чего предупредить об опасности.

Проверив на всякий случай оружие, Шептун двинулся по известным ему вешкам, некоторые из иных он сам же и оставлял. Преимущественно это были сломанные ветки на деревьях, растущие высоко и заметные с земли. Пройдя еще минут десять, Шептун сделал очередной привал. Забрался на дерево, развесил по сучьям свое снаряжение. Пристроил спальник на широкой ветви, что было делом нелегким. Залез в него, закрепил страховочный ремень. Все, теперь можно поспать хотя бы часа два. Затем достал банку с кильками в томатном соусе, но недавние приключения отбили у него аппетит. Спрятав банку, сталкер прикрыл веки и почти сразу заснул.

Проснулся он от истошного кошачьего воя. Шептун открыл глаза, не шевелясь, по привычке вспоминая, где он находится. Быстро выбрался из спальника, снял висящий на ремне автомат, обхватил ногами ствол дерева и только потом посмотрел вниз.

Кот метался под деревом на участке в четыре квадратных метра и верещал. Не слишком пугливо, скорее агрессивно. То ли тушкан на дерево забрался, то ли еще чего случилось.

В любом случае спать было уже бесполезно. Шептун собрал свое шмотье, спустился вниз, стараясь не падать, что тоже порою случалось.

Маркус съежился между его ботинок. Все ясно. Кот в растерянности. А это само по себе нехорошо.

Подняв его, сталкер осторожно пошел прочь. Снова он нигде не раздобыл болтов. Хотя где их тут раздобудешь? Не просить же у дяди Толи. Со стороны послышался утробный рев, и Маркус впился ногтями сталкеру в руку. На недавнего кабана было совсем не похоже. Встречи с его родителем сталкер совсем не желал. Это было бы не просто глупо, но и смешно. Кабаны в Зоне за свое украденное потомство мстили жестоко, словно проявляли зачатки разума. Ведь месть, как известно, характерна только разумным существам.

Шептун выбрал первое направление, которое показалось ему безопасным, и начал отходить. Маяком безопасности ему служил напуганный зверь на плече. Однако в данный момент, похоже, у кота сбились все инстинкты – Маркус водил головой туда-сюда, натыкаясь на щеку сталкера при каждом движении. Плюнув на все, Шептун пошел назад, в южном направлении. Незачем усложнять себе путь…

Дерево, росшее впереди, накренилось и с шумом упало. Сталкер отпрыгнул, чтобы его не зацепило, надеясь, что коту не придет в голову идея прыгнуть вперед. Грохот от упавшего ствола едва не опрокинул его.

Перескочив через дерево, сталкер поскользнулся, но устоял. Он побежал вперед, стараясь не думать о том, что там творилось. В целом было похоже на рождение новой аномалии, но сталкер даже не ощутил обыкновенного рвения, благодаря которому мог подолгу лежать вблизи опасных явлений лишь затем, чтобы понаблюдать за ними, зафиксировать и позже продать информацию воякам. Начиная миссию в интересах клана, Шептун словно отстранился от основных его черт и обязанностей.

Сейчас ему совершенно не хотелось анализировать получившуюся иронию. Шептун прекратил бег, когда кот заметался у него на плече, перекрыв хвостом половину лица. Прежде чем сталкер убрал хвост с глаз, Маркус оттолкнулся от него и почти перелетел на находившийся рядом деревянный столб, по которому и засеменил наверх.

Просто чудесно.

Шептун присел, удерживая автомат, расстегнул лямки рюкзака, позволив ему сползти со спины. Маркус кого попало так бояться не станет, и со столба не слезет, пока опасность не исчезнет.

Так Шептун и застыл, настраивая себя на долгое ожидание.

Движение он заметил минуты через три. Признаки этого агрессора сталкеру были хорошо известны, и он трижды проклял себя за то, что решил пойти через северные районы.

По тропе вдоль столбов возникла цепочка слабых следов, обраставшая все новыми и новыми звеньями. Увидеть изменения можно было только в движении. Приближался мутант. Наверное, самый хреновый из всех, потому как умел вопреки законам физики приобретать свойства самой настоящей невидимости. Мимикрия подобного уровня очень интересовала военных, но добыть живого монстра «Набату» еще не удавалось. Впрочем, мертвого тоже.

Мутант подошел совсем близко. Он не мог не видеть Шептуна – хотя сталкер не был уверен, есть ли у того глаза. Ему приходилось натыкаться на трупы бедолаг, попавших к невидимому мутанту в лапы. Выглядели тела очень и очень плохо, напоминая обескровленных мумий. Возможно, такая смерть была безболезненной, но от этого она не становилась менее мерзкой. Шептун нажал на спуск.

Автомат затарахтел, выпуская сквозь глушитель одну пулю за другой. Шептун стрелял, не особо целясь, слегка водя стволом, стараясь за минимум пуль захватить максимум пространства, ориентируясь при этом на следы. Кровосос неизбежно прыгнет в кусты, и тогда обнаружить его будет сложно – передвигаться мутант мог очень тихо.

Пару раз сталкер все же попал. Монстр дважды сверкнул «видимостью», каждый раз сбиваясь с пути, и затем сошел с дороги, скатившись в траву. Шептун видел, что тот был не особо велик – метра два в высоту. Говорят, встречались и повыше.

Сталкер чувствовал огромное отвращение. Он верил, что мутантов лучше не трогать, но лишь потому, что у клана недостаточно ресурсов, чтобы заниматься целенаправленным отстрелом. На самом деле Шептун мечтал очистить Зону от монстров. Он не испытывал к ним никакой жалости, хотя понимал, что кровососы не виноваты в том, кто они есть. Он не винил природу в ошибках, но считал, что люди имеют право их исправлять. Что именно считать ошибками, а что нормой, уже относилось к высоким материям, в которые сталкер пока что предпочитал не влезать.

Выстрелив еще пару раз, сталкер приготовил сменный магазин. В первом еще оставалось немного патронов.

Кровосос снова выскочил и на этот раз напал сбоку. Шептун скорее услышал, чем увидел его – монстр все еще поддерживал режим невидимости, но ходить бесшумно уже, похоже, не мог. Сталкер выпустил оставшиеся три патрона ему в живот, быстро сменил магазин, отошел чуть назад.

Мутант опять ходил кругами. На этот раз он принял нормальное, видимое состояние, но все еще оставался опасным.

Только Шептун поймал его на мушку, как кровосос пригнулся и бросился бежать.

Сталкер от удивления чуть автомат не выронил. Он оставался на месте, ожидая, какой еще трюк захочет выкинуть мутант. Но, похоже, тот действительно скрылся. Такого Шептун от него не ожидал.

– Ну и хрен с ним, – пробурчал сталкер, повернулся и чуть не обмер от страха.

Перед ним стоял человек. Самый настоящий – руки, ноги, всклокоченные волосы.

Вот только вид у него был совсем неживой. Может, было виновато освещение. Или дикие глаза. А может, о принадлежности данного существа к касте зомби говорила дыра в его груди размером с чайное блюдце.

Шептун попятился. Он слышал, как кот вопит на вершине столба.

Человек пошел на него, выставив перед собой скрюченные пальцы.

– Стоять, – предупредил сталкер, сам не зная, чего хотел этим добиться, и переключая автомат на стрельбу одиночными. – Кому сказано!

Мертвяк открыл пасть и испустил жалкое блеяние.

Шептун выстрелил ему в колено. Пуля отсекла ногу начисто. Зомби постоял на другой ноге, потянулся к Шептуну, потерял равновесие и упал. Сталкер нацелился ему в голову, проклиная смерть за то, что она приходит к одним и не приходит к другим. Но выстрелить он не успел – мощный удар в спину сбил его с ног.

Пытаясь превратить падение вперед в перекат, Шептун прилагал все усилия, чтоб укатиться как можно дальше. Автомат дико мешал, но сталкеру все же удалось уйти от преследовавшей его твари. Будь на его спине рюкзак, путешествие бы уже закончилось. Почувствовав под ногами точку опоры, «набатовец» рывком сменил направление и скатился в широкую яму.

Упав спиной на противоположный ее конец, Шептун поднял автомат и выстрелил в кровососа, приготовившегося сделать прыжок. Пуля задела череп мутанта по касательной, заставив его скрыться. И вовремя. Вдвоем в этой яме кровососу и сталкеру было бы совсем тесно – и в первую очередь это почувствовал бы на себе Шептун.

Выбравшись из ямы, сталкер перевел дух, позволив себе секунд десять ничего не делать, лишь стоять в режиме ожидания. Затем он услышал глухой треск и новый вопль Маркуса.

Сталкер кинулся бежать, переполняемый самыми плохими предчувствиями. Открывшаяся сцена заменила предчувствия на ярость – дикую и почти неконтролируемую.

Кровосос расшатывал столб, на вершине которого находился перепуганный кот. Маркус вцепился в трухлявое дерево всеми когтями и вдобавок обвился хвостом. Именно попытка кота удержаться за счет хвоста привела Шептуна в состояние дикого зверя. Он нацелился, и в этот момент кто-то дернул его за ногу.

Сталкер рухнул, смягчив ладонями падение. Тут же, не глядя, ударил ногой, попав на что-то, напоминавшее неправильную тыкву. Кое-как оглянулся.

Зомби держал его за ногу и все порывался укусить. Зубы грызли ботинок, соскабливая с него грязь.

От такой чистки обуви Шептун предпочел отказаться, зато возблагодарил мертвяка от души – треснул второй ногой тому по пальцам, добавил по башке. Голова мертвяка лопнула, показывая сверкающие мозги, и Шептуна чуть не вырвало. Он продолжал пинать зомбаря, покуда не услышал, как столб продольно треснул.

Отцепившись от буквально мертвой хватки, Шептун подхватил автомат и, уперев в плечо, расстрелял кровососа в положении лежа. Ни одна пуля мимо не прошла. Монстр сделал два шага назад, расставил руки, словно готовясь сделать последние рывок, и грохнулся замертво.

Шептун пнул мертвяка, отскочил и посвятил тому одну пулю в голову.

Добравшись до столба, сталкер прислонился к нему, стараясь унять хриплое дыхание. Нормальная вышла схватка. Двое против двоих. Он покосился на тушу кровососа. Будь у него сейчас свободное время и пара вспомогательных рук, можно было бы отволочь монстра в Коготь. За него клану вывалили бы, наверное, фуру со свежими продуктами или десяток защитных костюмов с замкнутым циклом дыхания. Теперь же неизвестно, будет ли вообще когда-нибудь торговля с вояками. Если он не найдет Самопала, то точно нет. Надо сначала разобраться с важным делом, расчистить место для новых планов. Тогда и можно будет на кровососа поохотиться.