Текст книги "Суррогаты"

Автор книги: Сергей Михонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 30 страниц)

– Беда… – влетел следом за Петром с небольшим опозданием Валера. – Звери… и объявились на хуторе! Похоже, они нашли нас…

– И чё? Разберитесь с ними, как…

– Сама? Это ты его гранатой?

– Нет, он сам на моей "мине" подорвался!

– Не понял?

– Ну, села я значит по большой нужде, а этот гад подкрался ко мне сзади – с тыла зашёл. Да одного не учёл – того самого. Вот я и… уделала его, как Бог черепаху! А гранатой уже добила! Контрольный выстрел сделала… броском…

– Тьфу! Я серьёзно…

– Так и я вроде как… – напомнила Юлька про то, что натворила.

– Айда в разведку, Петро… – опасался Азаровский: девчонка выдала их местоположение для противника. – Ноги в руки и бегом! За мной…

Парнишке пришлось выступить вторым номером в расчёте у майора, как пулемётчика.

Забравшись на крышу избы, они огляделись. Азаровский сейчас полагался на оптический прицел, сняв с "СВУ-А", и прилаживать пока к РПД не спешил – всегда успеется.

– Вроде бы тихо… – понимал он: тишина всегда обманчива. Им противостоят звери, пусть и с чипами в голове. Всё-таки инстинкты также не стоило отметать в их случае на раз. Охотиться умеют – доказали тогда у дороги.

Недолго оба пребывали в тишине. Откуда-то со стороны донёсся скрежет бронетехники – гусеничной.

– Засада! Попались… – наказал Азаровский Петру перевести женщин в землянку.

– А ежели упрутся рогом?

– По рогам им – шевелись, олень, блин, безрогий!

Пока Пётр суетился в избе, Валера приладил кое-как оптический прицел на РПД, продолжал следить за округой, не меняя стрелковой позиции. Враги вряд ли заприметят их сразу. Правда, при наличии тепловизора – его на раз. И гранаты не выручат, если пехоту подключат.

– Не уходят… – окликнул Петро майора.

– Да и хрен с ними…

Поменялся он с ним местами.

– Прикроешь…

Азаровский уступил парнишке РПД при наличии оптического прицела. Сказка – не иначе, а попали… и не сказать: в неё. Кто-то спешил к ним навстречу и мог попасть куда крупнее калибром из башенного орудия. Какого именно – Азаровский уже нисколько не сомневался и знал наверняка. Не танк гремит, так может только самоходная гаубица. Парочки выстрелов ОФС им хватит за глаза. От хутора старухи не останется и следа, если не укрыться в землянке.

– Вот бабы – бисово отродье… – вспомнился ему почему-то вновь Москаленко. Его изречение приклеилось к языку майора, которое он повторял при случае, а и без особой надобности, отдавая дань памяти боевому товарищу, не надеясь свидеться когда-либо ещё вновь. То же самое касалось лейтенанта и подполковника. – Косяк…

Петро сопровождал его всю дорогу до вершины возвышенности, а дальше не мог, Азаровский скрылся из виду с гранатами в руках. Даже за "ППС" не брался, он остался висеть у него на ремне со стороны спины и "ТТ" за поясом без кобуры. Сам порывался рвануть к нему, пока не начали взрываться гранаты.

Меж тем скрежет и лязг металла нарастал. Эхо всё чётче доносило его отзвуки до паренька. Ему уже казалось: над головой вот-вот появится бронетехника, нависая зловещей тенью, и последует неминуемый выстрел приличным калибром. Спрыгнул с крыши, метнувшись в землянку.

На глаза попались мины от миномёта. Калибр подходящий, если учесть, что Азаровский сам подсказал, как взрывать их. Достаточно ударить обо что-то очень твёрдое тыльной стороной и метнуть в цель, а обязательно будет поражена. Главное удержать мину, иначе участь шахида обеспечена, а смерть неминуема.

Заделавшись бомбистом-террористом, Петро вскарабкался по склону лощины наверх холма. Техника к тому времени перестала греметь гусеницами, и теперь было отчётливо слышно, как вращается башня вокруг своей оси в поисках цели.

– Только бы успеть, – боялся он опоздать.

Пулемётной очереди также не было слышно. Не из бесшумного же винтаря подстрелили Азаровского? Или до сих пор не заметили? Майор затаился, а он ща всё испортит ему? Залёг наверху, раздумывая: выглянуть или не стоит подставлять голову под дуло самоходного орудия?

– Всем оставаться на своих местах! Никому не двигаться! Это приказ! Или буду вынужден стрелять! – раздался голос того, кто вышел на "партизан". И показался знакомым. Но вспомнить, кому принадлежал, Петро не мог при всём своём желании. Он уже ударил мину о камень, а избавляться не стал. Хотя не мешало бы во избежание подрыва.

– Господи-и-и… – зашёлся он в крике.

– Свои… – обрадовался боец, показавшийся сверху на башке САУ.

Азаровский встал перед "Акацией" в полный рост.

– Ха, летёха!

Он не надеялся свидеться с ним, а и тем, кто показался следом.

– Косяк…

Он вышел у них с Петром. Паренёк подбежал к нему.

– Товарищ майор…

– Ну чё ты, как не родной… – пожурил Азаровский.

– Вот… – сунул он ему мину от миномёта под нос.

– Взвёл? – дошло до Валеры. – Ударил, дятел! Одно слово – долба…

– Кидай! – подсказал Москаленко.

– И ты с ними, чёрт тебя побери, капитан… – отвлёкся Азаровский от второго номера.

Мина полетела в сторону лощины, и не потому, что Петро обезумел, а просто оступился, споткнувшись, и… выронил.

– Ложись! – кинулся он на Азаровского. Да так на нём и повис. Майор даже не шелохнулся, после полученных увечий при столкновении со зверюгой. После вмешательства старухи, они затянулись на нём как на животном.

– У зверь… – выдал он.

Взрыв мины оказался подстать иному, произведённому с применением гранаты Юлькой.

– Ишь ты их, мужиков! – пожурила к слову старуха.

– Ага, – подхватила Юлька. – Всё никак не навоюются, моджахеды, блин…

– Убирай всё со стола, самое время гостей встречать… – озадачила Ядвига.

– Это каких же, ба?! – изумилась Юлька.

– Ща и побачима…

Снова оказалась провидицей. Пока Юлька бегала на склад продовольствия за банками тушёнки, к хутору с грохотом подкатила самоходная гаубица.

– Енто чё за хреновина така?! – не удержалась Ядвига от любопытства.

– Акация, ба… – подсказала Юлька. – Мужики, что взять с них. Иных цветов не понимают. А и букеты собирают в батарею. Мой папашка например был командиром целой дивизии. Так у него этих железных "цветов" целый рассадник имелся в наличии. И 122-мм "Гвоздики", и 203-мм "Пионы". Даже 240-мм "Тюльпаны"…

– Ась? Чаво?

– Самоходные пушки, гаубицы и миномёты. Полный боекомплект. Так что у нас один паззл из мозаики уже имеется. Осталось всего ничего – три иных оружия раздобыть, так как 82-мм "Василёк" вижу: прицеплен сзади к "Акации".

– Ишь, артистка…

– Не, я скорее артиллеристка – его дочь…

Она запросто могла помочь в починке техники лейтенанту с подполковником Косяченко. Но прежде обслужила их за столом, а затем полезла, сунув нос в не своё дело.

– Да кто так чинит…

И подсказала как.

– А ведь права… – отметил Косяченко.

– Блин, косяк… вышел… – отметил лейтенант.

То с чем они, как военные люди мучались со вчерашнего дня, угодив под обстрел реактивных установок залпового огня системы "Град", при дельном совете девицы удалось устранить неисправность на раз.

– Может, и стрелять умеешь? – посмеялись они.

– Из "Акации" даже дурак, а вот из "Пиона" или "Тюльпана"…

– Чего ты сказала?!

– Это такие самоходные орудия, поражающие цель на расстоянии в 30 км… – напомнила Юлька одну из характеристик. И тут без наводчика с целеуказателем не обойтись.

– Ты откуда такая умная выискалась, а взялась?

– Как и все нормальные люди – из утробы матери. Правда родилась не здесь, не на Украине, а в…

– России?

– Даже не Союзе – на чужбине – в Афгане…

– Да ты прям дочь полка!

– Дивизии…

– Твою… армию! – не сдержался Азаровский.

При них настоящий консультант, а они ни слухом, ни духом. Даже не в зуб ногой. Боевой ребёнок достался, а ещё и не начал толком доставать самих.

– Отварчику не хотите – вместо чая? – предложила Юлька. За тем и вышла из избы к мужикам.

– Отвара или отравы? – напомнил Петро про её познания в заваривании целебных трав.

– А пойла?

– Пенного? – оживились "новобранцы" на "Акации".

– Почти – сбитень…

– Жаль не медовуха…

– А в ухо… – напомнил Азаровский: у них сухой закон. В рот ни капли спиртного. И без того дефицит в качестве медикамента. Не позволит почём зря переводить при его наличии в аптечке.

За "пирушкой" и уточнил майор ситуацию с потерями в отряде "партизан". Они помимо людей утратили технику – грузовик и пушки. Ну и естественно боеприпасы.

– Мы ж, почему не стреляли, – откровенно заявил лейтенант. – Нечем просто было…

Азаровский аж захлебнулся, давясь сбитнем. Закашлялся.

– Ну, это не беда… – подсуетился Петро. – У нас оружия – стрелкового – полна землянка. Бабуля расстаралась…

– За Христа ради, коль для благого дела, та ни жалко. Врежьтя поганцам! И хто там ща за них – ганцев с фрицами?

– Гастарбайтеры из числа живодёров и мародёров. На них и написано "Ж" и "М". Одно слово – засланцы с буквой "р" вместо "л"… – подхватил лейтенант разговор за столом.

– Чё-то тут на тае… – заявила старуха. – Ими хто-та понукает…

– Есть такое дело, – справился Азаровский с кашлем.

– Вот им и займитесь, сынки… – подсказала старуха. – Шибче…

– Уже прогоняешь, мать? – не удержался от ухмылки Косяченко, спуская всё на шутку. Всё-таки даже им, как военным людям, требовалась передышка. Не учения – война и настоящая, а началась. И конца невидно, и края… всё кругом занято "живодёрами" с "мародёрами" – не всегда из числа "гастарбайтеров". И местные повадились заниматься разбоями с грабежами, коли власти на всё наплевать, а им подавно. Руки чесались чего бы украсть, а давно всё, что только можно было – и не только.

Об этом и предупредила старуха их: нынче все люди друг другу звери, а не только те кидаются на них. И ту, которую подорвала Юлька – не "оборотень" из числа "гастарбайтеров", а просто зверюга, которую не могла спровадить сама. Да ученица помогла, иначе бы загрызла рано или поздно.

– Ты её, ба?

– От дурында…

Азаровский принял решение обосновать у Ядвиги долгосрочный опорный пункт. Охрану объекта он вменил в обязанность Петру. Тот сразу же взбрыкнул, но успокоился, уяснив чуть позже: Юлька останется при нём со старухой, поскольку и та добавила: не всему ещё научила её – не все знания передала. А ещё много чего могла и хотела.

– Успеть ба до смерти…

– Вот и нам бы добраться до того… – заявил Азаровский не зная даже как обозвать наймита из числа нейтронов уровня "исполнитель".

Занялся раздачей боеприпасов, показав попутно Петру, где тому стоит обустроить огневые точки, чтобы он не слонялся без дела. Сапёрная лопатка и послужила пареньку жезлом власти сродни пернача атамана. А и тогда Петро не особо понимал, что с ним делали они – не там же ковырялись, когда спускались с лошади по нужде, объезжая степи Запорожской Сечи.

– Вот с ямы для туалета типового проекта "ватерклозет" и начнёшь рыть окопы.

Юлька ещё посмеялась над ним тогда, а зря, саму припахали носить им еду из склада, в то время как мужики были заняты подносом боеприпасов.

РПД Азаровский всё-таки забрал у Петра. Ох и огорчился тогда парень. Ещё бы – его лишили любимой игрушки.

– Да у тя целый арсенал! Мины установи – растяжки повсюду! Справишься?

– А чё – не вернётесь?

– Есть такое дело, а уж как повезёт. Так что теперь ты командир будущего партизанского отряда.

– А в каком звании, товарищ майор?

– Ну, как тебе сказать… – не желал Азаровский лишний раз обижать паренька. – Всё будет зависеть от его количества. Сейчас при Юльке с бабулькой ты – как минимум – ефрейтор, а вот окажутся в том же количестве мужики – считай себя сержантом. Если взвод – соответственно взводный…

– Лейтенант?

– Ага…

– А до капитана, сколько народу необходимо набрать?

– Роту…

– Сотню?

– Желательно…

– А майорам как стать?

– Это тебе надо батальон создать – оружия может не хватить, поэтому пополнение будешь набирать только при его наличии у них, рядовой…

– Ефрейтор… – напомнил Петро.

– Так точно… – еле сдержался от смеха Азаровский, козырнув. Всё же улыбнулся про себя в душе.

Теперь он мог не беспокоиться за молодёжь, да и старуху. А уж как та была благодарна ему.

– Можешь ничего не говорить, а и благодарить, мать… – заверил Валера. – Уже, а сразу, подняв на ноги.

– Храни вас Господь! – пустила она слезу, понимая: больше не свидятся. И не потому, что им погибнуть судьба, скорее сама раньше них отойдёт в мир иной – время подходило, а и поджимало. Да и знала чего-то ещё, но по-прежнему молчала, как партизанка. Зачем людей расстраивать заранее. Ни к чему это им – и хорошему не приведёт. И дорога у них одна – в кромешный ад…

Запись N21
– ПСИХИ —

– Ну и как вам Москва?

– Отлично: чисто, тихо и народу мало…

(из интервью взятого у китайского туриста)

– Что ж вы со мной делаете… – выдал Фетисов.

Все были на стороне Фомина, приняв его веский довод во внимание по вовлечению психов в противостояние с суррогатами. Им требовался транспорт для переброски большого количества народа, но прежде добыча необходимой маскировки – оранжевых роб суррогатов, а также при них имелось оружие. Не грех воспользоваться и отбить.

– Наивные… – не унимался Фетисов. – Одно слово – дети! Не наигрались ещё в войнушку! Всё взаправду! Поймите вы это своими пустыми головами!

Он постучал для острастки кулаком по лбу, цепляя жестяную пластинку. Она загремела, послужив гонгом к началу поединка.

Где ж ты удержишь норовистых "сорняков", так и рвутся наверх, чтобы занять место получше и быть выше всех остальных. Не "мусор" – не обтёрлись – толком не пустили корни, как Фетисов, прирастая к креслу начальника, и даже майор в свою бытность его помощником.

Эпизод с ним всё никак не шёл у него из головы. Может и впрямь они правы, а он на старости лет стал неподъёмным и не столь рисковым. Но полагаться на одну фортуну с удачей не любил. Всё же нехотя, да уступил.

– Ладушки, – заявил полковник. – Займёшься с Павлом и Био…

Фетисов хотел поначалу прибавить – бабой, однако передумал. Слишком шикарный у неё вид, даже в комбинезоне. А уж она с оружием в руках – атомным – та ещё амазонка. Такую красоту только и рисовать на фоне ядерного взрыва или снимать в кино на заключительном кадре с аналогичным успехом, какого-нибудь завзятого голливудского блокбастера.

Немного отвлёкся.

– Чего, шеф? – окликнул его Егор.

Бионика не подала виду: прочитала мысли старика.

– Делом говорю займитесь – раздобудьте дополнительную одежду с оружием. И транспорт! Желательно автобус! Хотя в нашем случае всё, что угодно, лишь бы поместились там с этими…

Фетисов покосился на психопатов. И снова не докончил мысль развитую вслух.

– Ну чего время тянете – шевелитесь!

– А как же вы, шеф? И без охраны? – пытался Усольцев остаться при нём.

– Очко сыграло? – отметил Фетисов.

– Двадцать одно! – подскочил какой-то псих, явно чокнувшийся на почве карточной игры или под личиной психа скрывался карточный должник.

Фетисов заинтересовался им – его случаем и остальными точно такими же психопатами – псевдоврачом с маньяком. Времени на "разборки" с ними ему должно хватить, пока его люди с гостьей из будущего будут добывать для них всё необходимое по эвакуации психов в здание ФСБ.

– Сыграем?

– А на чём?

– Вопрос неверный – на что! – переиначил Фетисов.

Колода карт нашлась мгновенно. Всё-таки психопат не мог обходиться без неё. И она была у него краплёной. Точки намалёваны по углам, причём наглым образом. Из-за чего карты с обратной стороны "рубашки" выглядели точь-в-точь домино. При игре в дурака одновременно проходил и сеанс в домино. Два в одном – тем и забавлялись психи.

Они в два счёта разделались с Фетисовым, при всём притом, что старик был профи в данной сфере деятельности, занимаясь в свою бытность жуликами-шулерами и картёжными каталами. Его обкатали, если не отметить больше – укатали, усыпив бдительность.

– Ещё партеичку? – ухмыльнулся ехидно картёжник.

– А не боишься: я раздену тебя до трусов? И резинки от них не оставлю! Даже носков! – проверил Фетисов на слово оппонента.

Тому хоть бы хны, как с гуся вода. Попался. Полковник зацепил его, вдруг вспомнив.

– Точно! Ты проходил у нас по одному делу…

– Да ты чё, гражданин начальник! Я псих! А что с психа взять? – заартачился тот.

– Что и сказал – раздевайся до трусов!

– Это произвол! Я буду жаловаться!

– Кому? Когда некому!

– Ему, – отступил картёжный катала за псевдоврача.

– Да у вас тут шайка, как я погляжу. Спелись! Нашли укромное местечко…

– Атас! – зашёлся кто-то среди психопатов. – Менты-ы-ы…

И кинулся в окно. Но дальше решётки на нём не ушёл, отвалившись на пол. Псевдоврач осмотрел его – заключил:

– Жить будет…

На физиономии дебила отпечаталась решётка. На ней и принялись играть в крестики-нолики иные пациенты психиатрической клиники.

Фетисов понемногу начинал сходить с ума. Уж лучше тюрьма! Но те, кто скрывался здесь от правосудия или подельников по темным делишкам – не позавидуешь – сами наказали себя. Грех их в чём-то винить. Ад внутри дурдома, а и снаружи. Не знаешь толком, где хуже.

– Ты кто? – ошарашил Фетисов своим очередным откровенным вопросом хирурга больше подобного на патологоанатома.

– В смысле?

– На тебе трусы повисли… – подсуетился иной псих.

Нынче, троица, обыгравшая Фетисова и сыгравшая немалую роль в его спасении, выделялась на фоне всех остальных пациентов психушки. И лихо управлялись с ними безо всяких там сильнодействующих препаратов.

– Автомеханик-слесарь… – заявил тот откровенно.

– Чокнулся, стало быть? Чокнутым заделался?

– Есть маленько…

– А как же меня подлатать-то сумел? – продолжал разбираться Фетисов в непростой ситуации.

– Как машину. У человека аналогичное строение тела. Любая техника, какую не возьми, слеплена по нашему образу и подобию.

Вдаваться в подробности он не стал.

– А и впрямь, – отметил про себя Фетисов. – Ведь всё верно, если разложить органы по принципу деталей организма. Японцы так и вовсе стараются перейти на роботов близких по строению на человека.

Он признал в псевдовраче профессионального угонщика. Значит, водитель у них уже имеется. Дело осталось за малым – добыть технику.

– Что ж ты молчал и не мычал раньше!?

– Кому охота лоб под пули подставлять да ещё ради тех, кто грозился тебя всю жизнь упечь в не столь отдалённые места!

Психопат был прав, как никогда. Да и маньяк не стал ничего скрывать, а изначально собственных наклонностей.

– Каким оружием обладаете? – заинтересовался Фетисов. – Ведь должны? Не отпирайтесь! Чем-то же во мне ковырялись? Где ножи и прочее холодное оружие?

Отрицать было бессмысленно. Трио психопатов оказалось настоящими зачинщиками переворота. Прям цирк какой-то подобно временам Римской Империи до Рождества Христова в день восстания рабов Колизея во главе со Спартаком.

Один такой псих-фанат и выискался среди них – хулиган, известный не только в родной стране, но и во всём мире. И также здесь схоронился, а затем стал слаб умишком. Предпосылки были, поскольку проскальзывали и у зачинщиков массовых беспорядков на территории психиатрической клиники.

– Тут такое дело, мужики… – начал Фетисов за здравие, а закончил почти за упокой. – Без медперсонала нам не обойтись. Ща каждый человек – нормальный… Я имею в виду: не суррогат… на вес золота! Нас мало, но мы…

– В тельняшках, – объявился моряк в пижаме в полоску – точнее клеточку, поскольку она изначально на нём была вертикальной, а он собственноручно дорисовал горизонтальные линии. И также исчёркана крестиками с ноликами, а местами и вовсе исписаны, подобно кроссвордам. Кто во что горазд. Одно слово – психи, а и психопаты. И никуда не денешься от них, да и без них не обойтись.

– Дурдом, – отметил в очередной раз про себя Фетисов. – Кто бы мог подумать: придётся искать помощи у них! Не поверил бы сам, и после, кому рассказать, если удастся выжить, и, похоже, что в первую очередь из ума окончательно и бесповоротно! А факт!

– Запускай предводителя… – обратился за помощью псевдоврач к маньяку.

Фетисов заинтересовался очередным психом, коего даже психопаты держали обособленно от себя в одиночной палате больше подобной на камеру ШИЗО.

– Это наш главный шизофреник, – пояснил "хирург".

– Кто ты у нас сегодня? – вторил оппоненту маньяк. – Как тебя называть или величать?

– Жалкий раб! Пади ниц!

– Фараон – не иначе!

– Сами "копы"! Я – владыка мира… – выдал психопат.

– Неслабо так, правда? – разъехались губы псевдоврача в ухмылке ехидства.

– А чё, – заметил Фетисов. – Вполне разумное заявление! Что такое фараон в сравнении с ним или ещё какой-нибудь там царёк или император, а тоталитарный лидер – мишура. А владыка мира…

– Это я! С чем пожаловали, ничтожные создания? – перебил психопат-одиночка.

– Простите, владыка, а…

– Б…

– Что?

– О…

– В…

– Г… Так и называйте – сокращённо.

– Боже… – изрёк Фетисов, словно в бреду.

– Слушаю…

– Ну и ну!

– Угу, – подтвердил маньяк. – Он у нас особенный.

– А может не стоит его выпускать? – засомневался Фетисов.

– Поздно, терь нам его не удержать. В нём силы, как в адском легионе бесовского отродья…

И впрямь вырвался, распихав точно шар в боулинге три кегли, коими оказались психопаты на пути того, с кем и близко не могли сравниться.

– Вы-ы-ы… – завопил маньяк, – …ырвался-а-а…

– Транквилизатор-р-р… – прорычал псевдоврач.

Какое там. Не достать. Спартач заодно с ним. На пару и организовали новое восстание по смене власти, вооружившись всем тем, что прятали психопаты под матрасами, насадив холодное оружие ножами на трубки от кроватей. Получились знатные пики. Ими и ощетинились, а точнее оскотинились.

– Господи… – не выдержал Фетисов.

– Да, жалкое ничтожество… – откликнулся психопат-одиночка.

– Отпустил бы ты мне мои грехи, а?

– Молись – всё одно не поможет!

– А может…

– Не может…

– Я к тому…

– А я к чему…

– В келье закроюсь – благословите… Боже…

А про себя Фетисов подумал: что я несу, точно курица яйца! В кого превратился, а кем стал? Неужели это всё последствия ранения в голову? Контузия…

– Я провожу… – не уловил психопат-одиночка подвоха. А зря. Он вновь оказался там, откуда бежал.

– Замуровали, демоны-ы-ы… – загремел он по двери руками и ногами, а затем стал биться головой в припадке.

– Это надолго, – отметил маньяк. Он в сравнении с ним казался безобидным человеком, правда, чуток неуравновешенным, но самую малость.

– Ох ты… – выдохнул несколько облегчённо Фетисов. Рано. Психопат-одиночка затих на миг, а затем принялся сыпать проклятиями, сменив обличие. Теперь он выступал в роли Князя Тьмы – то ли Люцифера, то ли Мефистофеля, то ли ещё кого-то, меняя обличия как перчатки.

– Роскошный экземпляр, не правда ли? – посмеялся психопат-автомеханик.

– Сказочный идиот! А и сами недалеко ушли…

– Кто бы говорил, только не ты… – напомнили психопаты Фетисову: тот с ними и в психиатрической клинике. Даже суррогаты не трогали их, похоже, получив приказ обходить стороной данное место. Возможно, нейтрон уровня "исполнитель" не мог повлиять на них – блокировать мозг микрочипом, подавляя волю. А возможно просто опасались сбоев, планируя загодя: определённый процент контингента суррогатов выйдет из строя и без принятия участия в столкновении с подобными себе формами жизни. А уж при боевых действиях и вовсе сомневаться не приходилось. Поэтому старались заблаговременно снизить процент риска любого провала по ходу всей операции "Апокалипсис".

То, что психопаты были во всеоружии, даже приветствовалось троицей безоговорочных лидеров, а теперь ещё и при наличии начальника отделения брянского ФСБ подавно. Дальше они будут послушными марионетками. Скажешь, кого им рвать – кинуться как бешеные собаки все разом. А скажешь им вести себя тише воды ниже травы – будут само спокойствие.

Всё же подстраховались, раздав транквилизаторы.

– Время приёма лекарственных препаратов, – заявил псевдоврач во всеуслышание.

Психопаты вперемежку с психами сделали себе собственноручно инъекции – успокоились. Настал тихий час, во время которого обычно занимались медитацией.

– Ужас, что твориться… – не мог совладать с эмоциями Фетисов. Внутри него клокотала буря страстей. – Попандос…

– Где пиндос? – взвился какой-то психопат.

Принятая им доза транквилизаторов не помогла, псевдоврачу пришлось ввести дополнительную инъекцию буйному психу. Последовал бросок шприцом, точно дротиком в ягодичные мышцы и удар ногой туда же.

– Готов… – проверил его реакцию маньяк.

Теперь только Фетисов мог думать об одном: скорее бы вернулся Фомин с Усольцевым и био-бабой. Иначе сам скоро превратиться в психа, если не поторопятся. Медперсонал пока не удалось освободить – упиралась "святая троица". Уж лучше они выпустят психопата-одиночку, чем их раньше времени, а всё одно придётся, но лучше позже, впрочем, и по мнению Фетисова, чем вовсе никогда.

* * *

Выбравшись наружу из здания в комбинезонах «мопсов» при наличии одного элитного бойца в лице Усольцева, подельники осмотрелись, выбирая тех из суррогатов с кого бы им начать диверсию.

Те в основной массе держались компактно группами, но когда приходилось производить зачистку, обычно разбивались попарно или двигались разрозненной цепью.

– Не стрелять! – предупредил Егор спутников. – Ни при каких обстоятельствах! Исключительно вырубать их!

– Как?! – растерялся Усольцев.

Подсказала Бионика, коротко объяснив, куда следует валить суррогатов – и либо в затылок, либо в ухо. Смотря, где находится чип, блокирующий мозг человека.

– Короче по голове, – уяснил Павел.

– Но не явно и не с криками, – напомнил Егор. – Всё делать скрытно и незаметно для противника.

Не тут-то было. Они нарвались небольшую группу суррогатов в комбинезонах с буквой "Ж".

– Жопа… – не сдержался Усольцев. И пронесло – его в том числе. Он и понятия не имел, что обладает высоким статусом благодаря комбинезону рабочего с буквой "Х". Ему, как спецу подчинялись не только "живодёры", но и "мопсы", да что там, даже "скот" и "элита". И его повадки несвойственные суррогатам нисколько не смущали иных – рангом ниже. Раз спец решил уподобиться противнику, значит, так оно и должно быть, а никак иначе, согласно уставу солдата апокалипсиса, взятого из обычного – и времени. Изучили противника досконально.

Избавившись от ненужного балласта, Усольцев-младший почувствовал себя значительно легче – раскрепостился. Его наглость достигла максимально допустимого предела. Он призвал одного из суррогатов с буквой "Ж" на комбинезоне.

– Слышь ты, засранец! Хоть сюда! Топчи ногами! Ну же, шевелись, жмурик! Подойди ближе! Ещё ближе…

Словно гипнотизировал.

Егор насторожился, готовясь в любой момент подстраховать партнёра. И Бионика, выцеливая "мопса", руководившего группой зачистки вблизи психиатрической клиники.

Павел продолжал провоцировать суррогатов на конфликт, доводя ситуацию до абсурда. Оппонент с буквой "Ж" на одежде не понимал его. Он посылал ему сигнал запроса, а в ответ ничего утвердительного. В открытом эфире сеанса связи полная тишина. Пока на него не отреагировал "мопс", заподозрив неладное. Похоже, спец вышел из строя – не иначе. Подался на разборки с ним.

– А вот это уже серьёзно, – отметил Егор, кинувшись наперерез "мопсу". Столкнулся с ним. И один из них отвалился наземь.

Усольцев не сразу уловил со спины, кто кого завалил, постарался отключить иного на всякий случай, неожиданно услышал ругань в собственный адрес.

– Егор? Не признал! Богатым будешь! Олигархом…

– А ты… олигафреном… был… им и остался!

– Одежда… – напомнила Бионика, для чего они рисковали собой.

Последовали взмахи ножами. У диверсантов особо возиться времени с суррогатами не было, да и не с руки – срезали с них комбинезоны, толкая в узелки из пододеяльников.

– Долго нам не продержаться среди них, – пояснил Егор: ещё одна подобная выходка Усольцева и их разоблачат даже такие чурбаны нижнего звена суррогатов. – Жопа…

Бионика пообещала выправить ситуацию, сумев настроиться на нужную волну посредством иного чипа, выуженного ей у "мопса". Наймит не должен заподозрить подвоха. Оставалось найти подходящего из них, среди множества сигналов передач, транслируемых повсеместно в открытом эфире. Суррогаты точно роботы общались меж собой подобно людям при наличии блютуз-устройства в мобильных телефонах. Это была своего рода одна большая локальная сеть.

Почему амазонка медлила – её подельникам было невдомёк, но одно Егор уяснил: не просто так, значит, чего-то пытается выяснить, чтобы не попасть впросак из-за Усольцева-младшего.

Они брели, уподобившись суррогатам, стараясь следовать за ними, предпочитая держаться немного в стороне, пока Бионика не указала им на появление необходимого им транспорта.

В квартал близ психиатрической клиники въехала колонна автобусов забитых битком под завязку исключительно стоящими суррогатами в виду отсутствия всяких сидений за исключением в кабине водителя. Двери открылись, и они схлынули оттуда, выстраиваясь в одну линию цепью – не собирались никуда идти.

– Засада! Нас окружили… – запаниковал Усольцев.

Комбинезон спеца оказался не у того, кого надо. Его должна была надеть Бионика. Что-либо менять поздно. В автобусах прикатили исключительно пехи низшего порядка. А вот в микроавтобусах "мопсы" и не одни, а со "скотом". На легковушке же "элита". Рассредоточились. И так на каждой сопредельной улице квартала, блокировав транспортом подъездные пути.

Беглецы пропустили их, сторонясь командиров суррогатов. Хрен с ней с одеждой – решил Фомин. Достаточно будет и той, что уже раздобыли, главное автобус на перекрёстке захватить, а психов положить на пол, оставляя светиться в окнах тех, кому достанутся оранжевые комбинезоны при них.

На территории психушки имелась и неотложка, но это отдельная история, о ней и умолчали три заговорщика среди психопатов, оставляя для себя.

Фетисов им не доверял, но деваться некуда, да и на ноги подняли – не зря же, был какой-то в том резон. А ведь могли добить, поквитавшись с ним за дела не столь давно минувших дней.

Психопаты разыгрывали свою партию, под шумок проще было свалить из психушки и выбраться за пределы города захваченного "гастарбайтерами", коими оказались какие-то там суррогаты – примитивный вид начальный пехоты апокалипсиса. И люди с такими познаниями разгуливали на свободе, когда, по их мнению, психопаты, а не сами – и притворились.

Сговор был очевиден. Фетисов силился раскусить их, но его намеренно водили за нос, отвлекая от суровой действительности. Один из трёх постоянно находился рядом. Поэтому полковнику пока что никоим образом не удавалось уединиться и перекинуться парой слов с медперсоналом в заточении. Иначе бы враз узнал о подземном гараже и что там имеется необходимый им транспорт – несколько машин, специально оборудованных для транспортировки психов при их отлове. А случаев побега хватало, особенно с такими психопатами коими являлись преступники, косящими под них. И им лишь требовалась форма суррогатов. Они мечтали заделаться "гастарбайтерами".