Текст книги "Дрон"

Автор книги: Сергей Макаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 29 страниц)

Глава-21
Большая пустошь

– А воркаров им всем в пасть, – прорычал Шкляр, сплевывая в снег.

– Воркаров говоришь, – задумчиво повторил рядом стоящий Рагнар.

Тем временем Гдрураг отдавал приказы, заставляя всех принять круговую оборону, в центре которой загоняли сани. За считанные мгновения весь отряд приготовился к сражению. Затем шаман, приняв какое-то решение, обратился к четырехрукому воину.

– Ну что луканин, у тебя есть выбор. Либо умереть с гномами? защищая наши жизни, либо пожертвовать только своей жизнью и спасти все остальные, – усмехаясь, спросил орк, глядя на высокого воина. Чрех не сомневаясь ни секунды, и не раздумывая, сразу же ответил.

– Что я должен делать.

Кажется, именно такого решения и ожидал от него орк, который довольно оскалился, услышав ответ.

– Тебе сейчас необходимо задержать кровавых ворлоков как можно дальше от отряда. Чтобы остановить всю стаю четырехлапых зомби, мне нужно время, чтобы мне никто не мешал.

Услышав то, что от него требуется, Чрех скинув свою меховую куртку, рванул с места как ветер. И прежде чем сердце Андрея, успело совершить пару ударов, луканин уже находился в десятке шагов, удаляясь все дальше. И даже глубокий снег, в который приходилось проваливаться чуть ли не до колен, не мог помешать продвижению огромного воина. До этого уж не раз поражался возможностям своего наставника, и сейчас он следил, как тот с легкостью пантеры, перемещается по снегу, почти не касаясь его. Но как только его взгляд скользнул дальше, туда, куда стремился Чрех, он дернулся, и хотел, было последовать за ним, если бы не Дайнин, вовремя схвативший его за руку и заставивший замереть на месте. На встречу луканину, неслась огромная стая кровожадных и голодных ворлоков, которые, завидев сою жертву, острым клином устремились ей навстречу.

– Не дергайся парень, – негромко проговорил гном, крепко сжимая руку. – Если и есть, у кого шанс выжить в этой бойне, так это только у него. – И глаза гнома вновь неотрывно стали следить за бегущим луканином.

Воин, преодолевший расстояние около сотни шагов, остановился, чтобы перевести дыхание и приготовился встретить первые ряды зверей, которым осталось уже преодолеть последние десятки метров. Ворлоки, походившие на огромных волков, сейчас имели вид вывернутых на изнанку зверей и неслись кровавой лавиной.

Андрей, начиная злиться на то, что никак не может помочь другу, и с горящими глазами ненавистью, он повернулся к шаману, собираясь высказать ему все, что о нем думает. Но к его удивлению, шаман времени зря не терял, и вместе с двумя своими помощниками готовил какое-то заклятье.

Тем временем первые ряды мертвых тварей, достигли одинокого воина и бросились на него волной, собираясь поглотить под собой. Но воин, твердо стоящий на ногах, орудуя своими четырьмя руками, уверено рассек накативший на него вал и закрутил свою мельницу, где каждый удар находил свою цель. Благодаря необыкновенному строению своих рук, которые имели большую гибкость и гнулись как вперед, так и назад, луканин, мог без малейших затруднений, отбивать любые атаки, наносимы сзади. Хоть у него и не было на затылке глаз, Дрон готов был поклясться, что Чрех сейчас себе их отрастил, чтобы отбивать выпады и броски безумных тварей. Задние ряды напирали, заставляя передних ворлоков либо нападать, либо огибать воина. И те, кому не посчастливилось, разминуться с разящими клинками, находили свое второе упокоение у ног луканина.

Благодарю своему зрению, Андрей мог хорошо рассмотреть схватку. Вот сразу прыгнуло два зверя, но их тела оказались еще перерублены на подлете верхними мечами, зажатые обратным хватам. Вновь появившаяся рядом пара зверей, оказалось пронзенной нижними мечами, в то время как верхние мечи, словно косы, проредили фланги и встретили бросившуюся на спину особо расторопную тварь. Нижние руки пошли вниз, награждая еще нескольких ворлоков глубокими порезами на их телах. Воспользовавшись небольшой передышкой, Чрех закрутил вокруг себя четырехстороннюю мельницу, не давая приблизиться к себе ни одной твари.

Стремительная волна, летящая по снегу, сметающая любые преграды оказалось остановлена одним воином, который, орудуя своими четырьмя мечами, заставил кружить возле себя всю стаю. Уже более двух десятков рассеченных тварей валялось возле ног Чреха, и сам он был вымазан уже ни одним слоем чужой крови, но продолжал все также рубить мечами.

Андрей, радуясь каждому успеху Чреха, ликовал в душе, что он смог отразить новую атаку зверей, и что ему остается продержаться совсем чуть-чуть, пока не сработает заклятье шаманов. Но всю его радость тут же развеял лысый орк.

– Хороший воин, – не без зависти проговорил Гдрураг, глядя на бой. – Жаль что это его последний бой, я был бы не против сойтись с ним в поединке.

И словно в подтверждение слов орка, одной из тварей удалось схватить луканина за кисть, но воин скинул уже пронзенного зверя со своей руки, но свое дело зверь сделал. Рука повисла безвольной плетью вдоль тела. Отбиваться от постоянно атукающих зверей, становилось все труднее. И они, словно наслаждаясь своим численным преимуществом, кружили вокруг воина и не обращали внимания на замерший чуть дальше отряд. Вот новый бросок ворлока и Чрех не успел до конца увернуться, и его плечо украсило несколько кровавых ран. Новый боковой бросок и новый зверь опять впивается в руку, после чего, она также свисает вдоль тела.

Чрех, взревев во весь голос, с яростью принялся отбивать атаки зверей и сам бросился вперед, сметая их на своем пути.

– Все, ему конец, – мрачно произнес Шкляр.

Андрей, рванулся с места, опрокидывая в снег державшего его Дайнина, и понесся к луканину.

– Стой, – заорал Шкляр, – ты безумец.

Потом, послав в след удаляющемуся парню проклятья, бросился за ним. За Шкляром последовали и остальные гномы.

Дрон, обуреваемый гневом, несся по снегу, едва его, касаясь, не успевая даже проваливаться в него, и в отличие от гномов, которые с трудом преодолевали сугробы и отставали от него все больше и больше. Несясь как вихрь и взывая внутри себе к тому зверю, которого он разбудил, живя в пещерах, он отдался нахлынувшим на него инстинктам. И видя, что Чрех сражается уже одной рукой, он рванул еще сильнее. Ворвавшись в задние ряды ворлоков, которые развернулись к нему навстречу, он протаранил их как паровоз, нарвавшийся на преграду, и, отмахиваясь, от прыгающих на него зверей, как от мух устремился туда, где уже на коленях сражался его учитель и друг.

Вот Дрону, осталось преодолеть последние разделяющие метры, и ему хочется крикнуть, что бы луканин держался. Но в этот момент, один огромный ворлок, перелетев впереди стоящих зверей, схватил за опускающуюся руку с мечом, и заставил уже сильно израненное тело упасть на спину. Андрей взревел как разъяренный ехьент, и, орудуя мечом и кинжалом, не замечая цепляющие за ноги когти и пасти зверей, прыгнул вперед. И выплескивая из себя накопившуюся ярость, одновременно пронзил тело ворлока двумя клинками, и не дал зверю сомкнуть свою жуткую пасть на голове луканина.

Не замечая ничего вокруг, Дрон стащил с тела друга, покрытого кровавой плотью, мертвого зверя, и стал трясти бессознательного луканина. Его сейчас раздирала боль, оттого, что он, так поздно устремился на помощь. Глядя в вечно спокойное лицо, прямые сжатые губы, Андрей все никак не хотел верить, что тот, кому он стал доверять, готов покинуть его. И вот луканин открыл глаза, и на его лице появилась легкая улыбка, которую крайне редко можно было увидеть навсегда серьезном лице. Губы шевельнулся и разошлись в еще большей улыбке, и парню показалось, что Чрех сейчас рассмеется и встанет. Но большие добродушные глаза моргнули пару раз, и закрылись, на этот раз навсегда.

Глядя на лицо и большую улыбку, которая замерла как маска, Дрон чувствовал, как его пожирает боль, и сердце разрывается на части. Слез не было, они остались в прошлой жизни, была только злость. Он чувствовал себя виноватым за то, что так поздно вмешался в схватку и не смог спасти друга. И глядя на широкую улыбку, которую впервые себе позволил Чрех, лишь перед смертью, Андрей понимал, сколь много луканин для него сделал, а он даже не смог его отблагодарить.

Спустя какое-то время, он почувствовал, как на его плечо опустилась чья-то рука и, подняв глаза, он увидел скорбное лицо Дайнина. В его глазах также читалось боль о потере, и сейчас не нужно было говорить слова, что бы понять друг друга, ибо было все ясно и без них. Андрей, молча встал и согласно кивнул. Вместе с подоспевшими гномами, они водрузили неподвижное тело на носилки и двинулись к каменной гряде, где уже суетился Шкляр и еще несколько гномов.

Когда небольшая колонна приблизилась, в поверхности камня был уже выдолблен небольшой грот, в который легко поместилось тело Чреха. Уложив его в каменный саркофаг, вместе с кликами, которые были вложены в руки, как и подобает воину, Дайнин произнес несколько слов о славном луканине, и том, что память о нем будет всегда жить в сердцах его друзей. После чего могилу аккуратно завалили большими валунами, так, чтобы ни один зверь не мог потревожить покой луканина. Шкляр же, даже нанес несколько своих гномьих рун, которые должны были защитить погребенного четырехрукого великана, от различных посягательств.

Оставив небольшую гряду скал, отряд двинулся дальше. Шкляр, устроившись рядом с парнем, рассказал о том, что произошло. В тот момент, когда он прыгнул на ворлока, Рагнар наконец-то атаковал магией. Сложным заклятьем, он смог вызвать духов паланы, которые оказались пожирателями, и придав им форму воркаров, атаковал. После приказа, стая птиц, обрушилась на зверей и те за считанные мгновения упокоили поднятых тварей, оборвав связь тел со своими духами. Но как оказалось этих мгновений и не хватило для того, что бы спасти Чреха.

И после своего рассказа, как Шкляр ни пытался отвлечь парня от не веселых мыслей, ему это так и не удалось. Весь дальнейший путь, проделанный до захода солнца, Андрей был мрачным и замкнутым в себе. Поэтому, оставив все свои попытки, гном также затих, и молча, стал наблюдать за окружающей обстановкой. Небольшой отряд продвигался еще часа два, после чего был объявлен привал и все стали готовиться к ночевке. Настроение среди гномов было мрачное, как никогда. За ужином никто не проронил ни слова. Так все и разошлись по своим местам в полном молчании.

Прежде чем лечь спать, отряд обошел Рагнар и предупредил о том, что они завтра выйдут к конечной точке их путешествия и чтобы все были предельно внимательны и осторожны. Но Дрону было уже все равно. Он молча лег и сразу же заснул. Ему снился сон, как под дружный храп гномов, луканин показывает различные связки боя на мечах, а также различные удары и контрудары казалось из безвыходных ситуаций. Но больше всего в память врезалась фраза.

– Неважно насколько силен твой противник и искусен во владении оружием. Потому что даже у самого бездарного крестьянина, который ни разу в жизни не держал в руках меч, есть шанс победить лучшего мечника всей страны. Главное в это момент правильно использовать свой шанс. Шанс есть всегда, даже если он один из ста. И главное использовать его первым, чем твой противник использует свои девяносто девять.

Андрей проснулся с тяжелой головой. Воспоминание о сне, улетучивалось как утренний туман, и он никак не мог понять, про какой шанс говорил Чрех. После нескольких бесполезных попыток, он бросил это занятие, и быстро позавтракав, стал собираться вместе с остальными. Отряд оказался готов через несколько минут, после чего он вновь помчался по пока еще спокойным снежным просторам.

Часа через два, оставив сани с небольшим охранением, возле появившейся небольшой гряды скал, отряд продолжил свой путь пешком. Сначала увязая в глубоких сугробах, орки с гномами стали пробираться сквозь выступы скал, забираясь все выше. Пешком идти пришлось еще несколько часов. По пути сделали небольшой привал, чтобы перекусить. Костра не разводили, так как до плата было уже совсем близко, поэтому обошлись валенным мясом. Затем вновь продолжали движение. Спустя еще пару часов, забравшись на новую вершину, идущие в первых рядах орки, сразу же попадали в снег как подкошенные.

Дрон вместе с гномами осторожно подобрался на вершину и увидел зрелище, которое возможно раньше и накрыло бы его волной ужаса, и заставило трепетать сердце, но не сейчас. Вместо этого он с интересом стал рассматривать открывшуюся равнину с каменного утеса. На довольно обширной поляне суетилось такое огромное количество народу, что Андрей поразился тому сложенному механизму, который здесь работал как единое целое.

Первое что бросилось в глаза, это отсутствие снега, который казалось должен покрывать здесь все вокруг. Но как оказалось, огромное плато было настолько свободным от белого покрывало, что даже не хватало глаз увидеть дальние его края. Несмотря на то, что снег сыпал на землю хлопьями, словно из разорванной пуховой перины, ему не удавалось накрыть ее своим покроем. Не достигнув нескольких метров до черной земли, хлопья снега превращались в пар, после чего белой дымкой поднимались вверх.

В центе поляны небольшим полукругом стаяло несколько магов, облаченные в черное одеяние, которые осматривали какое-то разрушенное строение. Хоть группа, состоящая человек из десяти, и приковала к себе внимание, кроме нее было еще много чего интересного. Помимо центральной группы еще были видны одинокие фигуры, в серых балахонах которые суетились между ямами, которых наблюдалось около десятка.

Ближе к скальному выступу, на котором они находились, располагалась одна из таких огромных ям. Возле нее суетилось несколько огромных созданий похожих на тех, что напали на орков возле шахт. Эти жуткие жирафовидные твари не давали вырваться огромной куче созданий, которые представляли собой скопление плоти и костей. Все эти полумертвые создания стремились вырваться из высоких рвов. И тем, кому это удавалось, стремились сбежать, либо наброситься на своих ужасных охранников. Но все существа, будь, то двуногие или более: трех-, четырех-, почти все были перехвачены своими надсмотрщиками и разорваны на куски. После чего их останки возвращались обратно в яму, которая походила на огромный котел с тошнотворным варевом.

Из этой проклятой ямы имелся один выход, к которому твари, находящиеся внутри, не спешили подходить. А пара магов стоящих на его входе была вынуждена при помощи магических силков вытаскивать к себе свои жертвы. Создания, попавшие под невидимый аркан, сопротивляясь из-за всех своих сил, и неимоверно извивались, не желая приближаться к двум магам.

Как только один из магов подтягивал новую жертву, прилагая при этом изрядную силу и волю, Андрей даже видел вздувшиеся вены на его лбу, благо капюшон был откинут. Второй словно набрасывал на кровавое месиво невидимое полотно, после чего с существом начинало происходить непонятная метаморфоза. Существо вытягивалось, словно по струнке, при этом, меняя на несколько мгновений свой цвет, на какой-то бесцветный, а затем темно-серый. А дальше, словно получив невидимый заряд тока, передергивалось, и вместо безумия, иногда в еще сохранившихся глазах, появлялся бездонный черный блеск. Дрон сначала не поверил в этот затягивающий и загорающийся взгляд, при виде на первую, заарканенную и преображенную жертву. И всматриваясь в очередного измененного мертвеца, который даже уже внешне стал отличаться от прежнего. Парень поразился тому, что его взгляд способен не только рассмотреть темный провал иногда пустых глазниц, которые вдруг начинали видеть своей бездонной пустотой, но и то, что он даже начинает погружаться в эту пропасть. И она, не спеша, но медленно и уверено поглощает его в себе. Но, отогнав эти глупые мысли, он стал дальше наблюдать за новыми жертвами, которые подтягивали к себе маги.

Андрей никогда не думал, что мертвые создание, могут иметь хотя бы какие-либо чувства, кроме голода, конечно же. Если судить о них по фильмам, не раз смотренных в своем мире. Но здесь. Эти мертвецы, а сомневаться в этом не приходилось. Так как внешний вид говорил о том, что подобные создания никак живыми быть не могут. И кроме голода, который должен был их, несомненно, мучить, у них был страх и желание жить. Жить хотя бы тем, кем они оказались. И это открытие так поразило его, что все пережитые испытания им, вдруг отошли на второй план.

'Да что это за мир такой. Где даже мертвецы, будь внешне более чуть похожи на живых, ничем от них не отличаются'.

Пораженный этим открытием, Андрей следил за очередной жертвой, которую к себе подтаскивал маг. И глядя в глаза обреченной жертвы, который он мог увидеть или это ему всего лишь показалось, он смог различить целую бурю ужаса, которая поглощала небольшое существо чем-то отдалено похожее на гномов. Смотря прямо в глаза этому существу, которое пыталось вырваться из невидимых объятий и спрятаться от высокого мага, который становился все ближе и ближе. Андрей не заметил, как стал отчетливо видеть цветастую оболочку глаз, которые казалось, искали и молили о помощи. Затем он увидел, как цветная оболочка вдруг стала по краям глаз постепенно окрашиваться в темно-серый цвет, приближаясь к зрачку. Все это время, не прекращающиеся попытки незнакомого существа вырваться из плотных объятий, резко прекратились, и оно неподвижно замерло на месте. А Дрон все продолжал неотрывно смотреть в глаза, в которых, еще читался поглощающий их ужас. И вот темный овод окончательно сомкнулся на синеве глаз, и в этот момент, человек, словно сорвавшийся с вершины скалолаз, провалился в бездонный колодец пропасти.

И оказалась, он уже не рядом с сидящими гномами, а плавно тонет в водовороте тьмы, которая все глубже погружает в себя. Страха он не почувствовал, скорее наоборот, было бескрайнее удивление от происходящего. Удивление оттого, что он вдруг вместе со своим телом оказалось в черном потоке. И благодаря этому удивлению, в памяти всплыли забытые воспоминания, от похожести происходящего. Пытаясь разобраться в своих воспоминаниях и погружаясь все глубже, Андрей смотрел на струящийся поток, в глубине которого сиял непонятный блеск. А непонятное глубинное сияние сбивало и путало мысли, не давало сосредоточиться, манила своим блеском, заставляя забывать обо всем. Будь он тем простодушным парнем, который попал в новый мир в первые дни, он бы непременно утонул бы в успокаивающей темной глубине, но те дни давно прошли. Но теперь, вместо Андрея был совсем другой человек – Дрон. Тот, кто не намерен мирно созерцать свое погружение в непонятную враждебную пропасть, в которую у него не было желания стремиться. Поэтому, собрав волю в кулак и подчинив себе свой разум, и направив мысли лишь в одно русло, в котором было лишь одно желание. Желание выбраться из этого жуткого места, которое становилось все мрачнее и переставало нравиться все меньше и меньше. Осознав, что в мерцающей глубине может таиться только ужас, от которого трепетали даже мертвые создания, Дрон устремился вверх, где маячила точка света. Он стал выбираться из этой темной топи. Но оказалось, так легко впустившая в себя пропасть, не спешила отпускать нежданного гостя и пришельца. Поздно поняв, что его начинает поглощать этот вихрь и тянуть вглубь, Андрей стал отчаянно сопротивляться от затягивающих его щупалец, которые так и липли к нему.

В отличие от прошлого раза, когда Дрон погрузился в непонятную сущность, он оказался бестелесной оболочкой, которая мыслью следовало за созданным им копьем. Но на этот раз, оказавшись в похожей ситуации, он ощущал свое тело, только оно казалось необычайно легким. Поэтому он, как чемпионский пловец, активно загребая руками и работая ногами, стал пробиваться к маячащему свету над головой.

А пустота, словно почувствовав, что ее очередная жертва готова сбежать, издала противный свист, как показалось человеку, и набросилась на него паутиной, которая старалась спутать и лишить возможности двигаться. В это же время он увидел, как из точки света появляется небольшое размытое пятно, которое пронеслось рядом с ним, а затем устремилось дальше в глубину, навстречу черному блеску. Проводив взглядам, удаляющуюся светлую точку, Андрей с новой силой, неистова, заработал руками и ногами, отбирая невидимые метры, стал дальше пробиваться к тлеющему в вышине свету. Все это время, когда он пытался выплыть из окутавшего его потока, который упорно стремился его проглотить, он наблюдал не одну проносящуюся рядом сущность. И она издавала волны расходящегося страха и ужаса, а затем, как и остальные ее предшественники, также тонула в глубине этой пропасти. Но не желая знакомиться с обитателями темных недр, преодолевая усталость, которая стала накатывать на тело, он с упорством скалолаза, буквально покоряя гору Эверест, пробирался к свету, который становился все ближе и ближе.

Дрон не мог понять, что с ним сейчас происходит. Казалось, он только что смотрел на очередную жертву, которую во что-то превратили, как он уже осознал себя барахтающимся в непроглядной темноте и отбивающимся от плотно сжимающих его щупалец. И вот очередной толчок и новый гребок, и свет уже рядом. Остается преодолеть совсем немного, и он окажется на свободе. А тьма, понимая, что может лишиться своего лакомого кусочка, и словно использую свою последнюю попытку, снова обвивает своими непроглядными щупальцами и старается не дать покинуть свои чертоги. Андрей ощущая, что еще остается сделать последнее усилие и ему удастся покинуть обволакивающую его тьму. Но в этот момент, его тело облепили плотные незримые путы, от которых не удается отцепиться, и он стали тянуть вглубь, а спасительный блеск свободы стал меркнуть в таявшей вышине. Злостно глянув вниз и начиная закипать внутри, он стал сдерживать внутри себя клокочущую ярость.

– Ну что ж, вы сами напросились, – прошептал он, даже не придав значения тому, как его шепот, разнеся громовым раскатом вокруг.

Сжигающая ярость, распространялась внутри по всему телу, заполняя каждую его клеточку. И когда она заполнила его всего, то стала требовать выхода наружу, чтобы утопить в своих волнах ярости окружающее пространство. Чувствуя внутри себя вырывающуюся бурю, и вдруг вспомнив, что когда подобное с ним происходило, он уже решил, как будет действовать. И как в прошлый раз, он ощущал бушующую в нем энергию, которая сейчас походила на бурое облако готовое разразиться молниями. И он как гончар, опираясь на свои воспоминания, стал осторожно лепить из него остроконечное копье, старясь не потревожить структуру, а всего лишь придать ей форму. Несмотря на то, что ему придавать форму своей ярости, пришлось лишь второй раз и то с большим перерывом, у него это быстро получилось. И после того, как копье было создано, у него больше не было сил, чтобы сдерживать его. И ощущая себя греческим громовержцем, великим Зевсом, он направил копью вниз, в раскинувшиеся объятия черного блеска. И словно спустив завесу, сдерживающую ураган, синий смерч устремился вниз, а его создатель взмыл вверх.

И Дрон вновь ощутил себя в своем теле, с рядом сидящими гномами. Последнее что он успел заметить, прежде чем вернулся в свое обычное тело, это то, как яркая вспышка осветила слепящим светом все пространство вокруг.

В обычном мире, прошло не больше мгновения, хотя по ощущениям, от марафонского заплыва, казалось, прошел не один час, прежде чем удалось выплыть из объятий непроглядного мрака. Шкляр, словно что-то почувствовав в парне, посмотрел на него. Но тот уже быстро справился с собой, и ничем не выдавал пережитых жутких минут, и ответил недоуменным взглядом. Переведя взгляд на яму, в которой очередную жертву к себе подтягивал более высокий маг. Но в ней все выглядело как обычно. Новой жертвой, оказался огромный слепленный из кусков расурук, которой отчаянно сопротивлялся. Но сопротивляться невидимой паутине, все же не мог, несмотря на свою дюжую силу. И вот уже второй чернокнижник накинул невидимую сеть на огромного пленника. В ответ он зарычал, словно живой, дергаясь весь в стягивающих его путах. И Андрею показалось, что даже, несмотря на то, что тело состоит из кровавых кусков мяса и костей, он действительно живой.

–Суки, – еле слышно выругался он, сжимая руки в кулаки. И в момент привычного вытягивая и затем выгибания тела, произошло что новое.

Вместо того чтобы быть покорно связанным невидимой сетью и затем обрести черный блеск в глазах, расурук вдруг неожиданно легко разорвал невидимую сеть, чем удивил двоих магов. После чего, зарычав как живой, и пользуясь замешательством своих мучителей, он бросился на высокого мага. И прежде чем тот усел что-либо сделать, огромный зомби с живой душой разорвал своего палача и радостно зарычав, издал свой могучий клич. Но не успел он закончить свой рык, как его тело разлетелось мелкими кусочками, словно брызгами от фонтана, освобождая вместе с этим чудовищную волну энергии, выплеснувшуюся из тела. Как понял Дрон, это пришла в действия цепная реакция, вызванная его копьем, которое он метнул в глубины мрака. Как видно, оно благополучно достигло своей цели, черного поглощающего сияния. И что радовало его больше всего, так это то, что его копье пришлось не по нраву непонятной сущности. И вот теперь, в результате столкновения непонятной сущности и синего смерча, вырвавшаяся на свободу сила, стать пожинать свой урожай.

Всех недалеко стоящих тварей выжгло пожирающей яркой волной, которая смела передние ряды, словно их и не было, не оставив от них даже пепла. Вторую часть превратила в кашеподобную смесь, где кое-кому удалось даже уцелеть и, барахтаясь в образовавшемся болоте, они пытались выбраться. Те, кого же не задела волна или вернее не успела дойти до них, торопились выбраться из этой ямы. И они, получившие свободу от бегства жирафоподобных надсмотрщиков, стали разбегаться в разные стороны. А надсмотрщики, устрашившись пламени, устремились прочь от ямы на своих кривоногих ногах, стараясь убежать от нее как можно дальше. Уцелеть рядом с эпицентром взрыва удалось лишь второму магу, но только лишь для того, чтобы не сгореть заживо. Как он только успел закрыться щитовым пологом, его отбросило на несколько десятков метров, где, несмотря на свои попытки смягчить падения, он затих после приземления и не подавал признаков жизни.

Вырвавшаяся неподвластная стихия, заполнявшая собой часть пространства в яме и возвышаясь над ней не больше чем на десяток метров, бурлила как грозовое облако, норовя распространиться всепожирающей огненной волной вокруг.

Центральная группа магов оказалось поражена, не меньше притаившегося за небольшим уступом отряда, где все неотрывно наблюдали за происходящим. Но один из магов, облаченный в темно коричневый балахон, который надежно скрывал его обладателя, быстро разобрался в происходящем и стал отдавать указания. Повинуясь приказу, к месту бурлящего огня, тут же направилась четвертка магов, одетых в черные балахоны, и стали обступать его с разных сторон. Еще трое, направились к другим ямам, где также на простор вырывались пленники, так там тоже произошел выброс, но меньшей силы. Но в тех ямах каждая пара магов пока еще справлялось с невидимым облаком, сквозь которое иногда просвечивали алые искры пламени, и не давали ему вырвать на волю. Еще пара магов, получила указание собрать разбежавшихся надзирателей, и затем вернуть всех тварей которые сбежали из ямы. Те тут же помчались выполнять поручение, прихватив собой несколько подвижных преобразованных созданий, которые толпились в большой куче рядом с развалинами.

Оставшись с еще парой магов, высокий главарь принялся проделывать какие-то действия. Но, не успев даже различить, что же он собирается делать, орки сорвались с места как ворлоки и погнали весь отряд обратно к камням. Мельком взглянув на лица шаманов во главе с Рагнаром, Дрон понял, что дела худо, так как ему еще никогда не доводилось видеть таких серых лиц. Случайно оброненный взгляд на Шкляра, добавил еще больше опасений в забившееся с бешеной скоростью сердце. Вся радость, оттого, что он недавно победил в схватке, тут же улетучилась, а в место нее появилось нехорошее чувство, что за свое огненное копье ему придется в скором времени расплатиться. И это может произойти через несколько минут, после того как высокий маг, возвышавшийся над всеми, обнаружит следы пребывания отряда. Представив себе мага, который приближается к нему и, возвышаясь над ним, больше чем на две головы, Андрей поежился от кольнувшей где-то внутри иглы и постарался тут же прогнать от себя мрачные мысли, старясь хотя бы ими не привлекать к себе лишнего внимания.

– Шкляр, – тихо спросил он рядом бегущего гнома.

Тот, погруженный в свои мысли, встряхнул головой, отвлекаясь от них, и посмотрел на него. Вид гнома удручал, еще недавно дышавший силой гном, осунулся, черты лица резко постарели, выдавая в нем и в самом деле столетнего старца.

– Что с тобой? – только удивлено проговорил он, остановившись. И тут же получил удар в спину копьем, и чуть не упав, опять побежал рядом с гномом.

– Если будет время, поговорим, – мрачно, не своим голосом проговорил он.

Отряд двигался на пределе своих сил. Они уже не раз обогнули каменные выступы скал, которые вели к плато, но Рагнар все не разрешал сделать остановку. Опускающийся Рок, своими лучами указывал путь наступающим теням. Начавшийся еще утром небольшой снежок, к вечеру стал изрядно усиливаться. И Андрей надеялся, что следы очень быстро заметет, и если их даже выследят, то их быстро потеряют.

Пока отряд двигался, Дрон ощущал, что его словно касалась невидимая рука, которая хотела его ухватить. Но не найдя за что зацепиться, она соскальзывала по нему как шелк. При этом ощущения были крайне неприятные, словно по телу ползают противные щекотливые черви. Андрей, пытаясь отрешиться от всего, выбросил из головы все мысли и старался ни на что не обращать внимания, и не реагировать. Даже когда Рагнар, пару раз мрачно взглянув на него, парень не подал виду что заметил это. Он все бежал дальше, отдавшись только работе тела, тем самым лишая возможности мозга, предаться каким-либо размышлениям.

Отряд достиг своего места стоянки, часа за три, что было в два раза быстрее, чем он двигался к плато.

Многие, включая и гномов, повалились на снег, тяжело дыша. На ногах лишь остались четверо. Рагнар который обводил взглядом отряд. Гдрураг, который тяжело дышал, но тем немее твердо стоял на ногах. Дрон, который также как орк, смотрящий ему в глаза, легко стоял на снегу. Но прожигающий взгляд орка, замерший над ним, заставил его присесть на корточки возле скалы, чтобы не вызывать гнев и так уже злого шамана. Четвертый, кто остался, уверено стоять на ногах, был плотно сбитый гном из второй пятерки, которого звали Дабрур, как вспомнилось Андрею. И стоял он так уверенно, что в пору было только позавидовать. Он выглядел и держал свою секиру так, словно и не вспотел вовсе, и хоть сейчас готов броситься в бой. Остальные же, распластались на каменных выступах, запорошенным снегом и как рыбы глотали ртом воздух.