Текст книги "Дрон"

Автор книги: Сергей Макаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 29 страниц)

На всю эту выходку Рагнар смотрел с широко раскрытыми глазами и никак не мог понять, то, что старые шаманы сейчас поиздевалось над вождями племени.

– Ну что Раг, ты то шутку хоть смог оценить? – спросил третий шаман, который смеялся дольше всех.

– Или так же как наши славные воины чуть не двинулся от полоумия нашего Гстанга.

Рагнар пораженный разыгранной комедией шаманов и прибывая в шоке, хотел, сейчас было заступиться за обидные слова, высказанные в адрес его учителя, но Гстанаг примирительно поднял руки и сказал:

– Ладно, хватит шутить оры. Нам Рагнар еще не рассказал о своей находке на пути домой.

Рагнар пораженный тем, что его учитель уже знает о находке, стал рассказывать о том, как его отряд нашел посреди снежной степи человека. Казалось, этот рассказ взволновал шаманов больше чем подарок племени Гур-Ухаров. Шраушан попросил о том, чтобы ему отдали пленника, чтобы он разобрался, что же это за таинственный человек оказавшийся вдали от поселений. На этом общение Рагнара с шаманами и закончилось.

Выйдя из шатра, молодой шаман испытал облегчение. Его учитель так и не смог догадаться о таинственной встречи с Дьяводом, а ему самому об этом совсем не хотелось говорить.

– Ну как прошел малый совет? Что еще нового удалось узнать? – тут же спросил его подскочивший неизвестно, откуда Гдрураг.

– Да так, ни чего особенного, пока еще рано о чем-то говорить.

– Тьфу ты, – раздраженно сплюнул большой орк. – Как всегда одни ваши шаманские тайны. Да сожри ваши кости сайпс, раздраженно бросил он.

Но как оказалось, Рагнар шел рядом, и думал о чем-то своем, не замечая, о чем говорит его друг.

– Слушай Раг, пошли лучше выпьем браги у старика Клыка, да и с братьями нашими языками переплетемся.

Как оказалось это предложение подействовало, и значительно повеселевший шаман, уже куда более быстрыми шагами, заспешил в харчевню славного старины Клыка.

За небольшое время, они преодолели расстояние до 'Дохлого расурука', каменной пещеры в котором находилось харчевня Клыка. Отворив широкую створку, они оказались в таверне полной различных запахов, сводящих с ума пустой желудок. Как оказалось, таверна была еще не очень полна, а за ее стойкой скучал старина Клык. Но как он только увидел, кто зашел в его обитель, то подпрыгнул как молодой какшакан, и в одно мгновение перекинул свое могучее тело через прилавок и уже сжимал в своих огромных ручищах тела двух друзей.

– По легче Клык, – прохрипел Гдрураг, пытаясь вырваться из объятий огромного орка.

– Как же я рад вас видеть други мои, – радостно забасил Большой Клык.

– Может, ты все же ослабишь свою тролью хватку, а то придется по нам хвалебную песню Ксаруха исполнить, – также натужно прохрапел Рагнар, стараясь освободиться из больших лап.

– Да прямо уж. Таких героев как вы даже звери Марьяны растерзать не смогут, – пробасил он, но все же высвободил из своих объятий двух оров, которые чуть не свалились на каменный пол, и держались лишь из одного упрямства, не желая показывать свою слабость.

– Ох, рано ты Клык на покой ушел. С твоей-то силой можно с голыми руками против ехьента выходить, – проговорил Гдрураг, глотая ртом воздух.

– Да, старина Клык все еще крепко стоит на ногах и если придет славное время во славу Ксаруха, то у него в руках окажется его старая добрая подружка, с которой он не раз участвовал в битвах.

По харчевни, разнесся веселый рогат, ибо те, кто знал большого клыка, и не раз видел его подружку, видели, как он может с ней управляться. Его дубинка была сделана толи из кости дракона, толи из кости еще какого-то древнего зверя, на останки которого еще в молодости набрел Клык в одной из пещер. Так что о славе Клыка и его костяной дубине ходило немало добрых слухов.

– Ну что заходите славные оры, сейчас вы мне поведаете о своих дивных приключениях, только перед этим старый Клык угостит вас своей лучшей брагой.

Пока хозяин харчевни удалился, орки усаживались за свой любимый столик, и принялись вспоминать свои злоключения.

– Хорошо здесь у Клыка. Все, как и раньше, можно расслабиться и сбросить напряжение, а не ожидать, что тебе в спину могут воткнуть нож, – проговорил Рагнар.

– Тебе то что, я вот думал, что меня точно пару раз прирежут гур-ухарцы, за то, что соблазнил из орчанок.

– Молчал бы уже, ты-то из-за своей похоти ничего кроме ориек и не видел. Мне даже пару раз пришлось твой зад прикрывать. Тебя ведь точно хотели байнадами разорвать, особенно после того как ты одну их дочек кланового вождя соблазнил.

– Так ты что, обо всех моих похождений знаешь? Случаем не от Дагайши, дочки старого шамана? – с прищуром спросил тот.

От такого прямого вопроса, на лицо Рагнара, наплыла тень, которую он тут же попытался, было скрыть, но было поздно, Гдрураг ее уже заметил.

– А, значит я прав. И вас действительно спеленала Латэнель, – радостно прохрипел он.

– Забери Ксарах твой дух, больше не смей говорить об этом, – засверкавшими глазами и с угрозой в голосе сказал он.

– Да успокойся ты. Не собираюсь я терзать твой дух, я ж все понимая.

И друзья сменил тему, да и к тому же к ним уже спешил Клык с подносом из нескольких черепов браги.

Расположившись вместе с молодыми орками, Клык также решил себе позволить пропустить несколько глотков браги. Друзья принялись рассказывать о своем путешествии, о том, как столкнулись с некромантами и зомби, с духами паланы и о многом другом. Хозяин таврены в сою очередь, поведал друзьям о том, что происходило в племени за их время отсутствия. О том, что увеличилось число стычек между расуруками, о том, что появились загадочные отряды, которые стали уничтожить небольшие группы орков, о том, что не так давно было совершенно нападение на замок Марьяны, что не мало удивило друзей. Так как таинственная Марьяна, считалась сильнейшей колдуньей, сидевший почти безвылазно в своем замке, а ее звери, наводили ужас почти на все просторы Тайнары. Также рассказал о таинственных черных отрядах, которые появляются, то исчезают в степи. Клык хотел еще о многом рассказать своим молодым друзьям, но в этот момент в харчевню стало заходить много посетителей и ему пришлось оставить их.

Таверна все больше и больше наполнялось шумом, криками и звоном. В питейное заведение уже набилось немало народу, в числе которых были и знакомые двух друзей, которые, обступив их и заставив их стол различными черепами браги, требовали рассказа об их приключении. Друзьям по очереди приходилось уже в который раз рассказывать одно и то же, так как постоянно находился кто-то, кто только что подошел и вновь требовал историю.

За одним из столиков харчевни, стал доноситься, нарастающий рогат, и с каждым разом при упоминании двух друзей, он становился все громче. Сначала, ничего не обращавшие внимания, на эти выходки друзья, были вынуждены прервать свой рассказ, после одной из реплик, которая разнеслась по залу. В непристойной фразе прозвучало имя Гдрурага, после чего, последовал еще больший рогат, стремящийся перекричать весь зал. Орки за столом Рагнара сразу притихли, Гдрурага так вообще перекосило. В результате чего, он стал похож на свирепого ехьента, который своим одним видом уже источал страх и собирался подойти к разозлившим его оркам и разобраться с ними. Но не успел он еще подняться из-за стола, как невесть откуда взявшейся Клык, оказался возле шумного столика, при этом, опрокинув двух сидящих за ним на пол, и со всей силы опустил свой разделочный ручной топор на стол. Такой резвости от столь массивного и большого орка вред ли кто ожидал, почти все тут же повыскакивали с мест собираясь выхватить свои ятаны и наказать обидчика.

– Заткнуть всем свои потроха, – прорычал Клык, сразу же успокаивая всех. – А то я вам их раскрою раз и навсегда. Сокнард, я тебя предупреждал и твоих дружков, что ваши выходки меня достали. Если хотите устроить драку идите в другую харчевню, но громить свою я никому не позволю, кроме себя.

Тот, кого назвали Сокнардом, единственный кто остался сидеть за столом, поднял взгляд своих желтых глаз и без тени страха посмотрел на Клыка.

– Не слишком ли ты зарываешься, Клык? Клык с достоинством выдержал тяжелый взгляд, ни показав и тени страха.

– Плевать мне на твои колдовские штучки и если ты сейчас не уберешься вместе со своими прихвостнями, то я себя не ручаюсь. У меня приличное заведение, и я не позволю в нем одному посетителю хамить другому.

– Не стоит нервничать Клык, я и так уже собирался уходить просто хотел отвесить поклон моему старому другу, которого я так давно не видел. – И он кивком головы поприветствовал Рагнара.

После чего он неторопливо встал, широко расправив свои могучие плечи, по своим размером почти не уступающие Гдрурагу и устремился к выходу. За ним поспешили и остальные орки, сидевшие вмести с ним за столом. После того как он скрылся, Клык позволил себе расслабиться, махнул рукой друзьям и, выдернув топор, ушел за свою стойку.

– Как он меня достал, мне так и хочется открутить его голову, зря Клык вмешался, я бы сам его порвал – прорычал Гдрураг.

– Успокойся Гдрур, тебе бы скорее порвал Клык, так он очень ревностно относится к своему заведению, и пока он состоянии держать топор, то не допустит здесь ни каких потасовок.

– Но я бы хотя бы отвел душу и выволок бы этого щенка на улицу.

– Не знаю Гдрураг, – заметил один из воинов, сидящих вместе и ними. – По силе он тебе почти не уступает, а если он призовет магию, то честно тебе скажу, я бы даже не знал на кого поставить.

– Плевать я хотел на его магию, я его и в прошлый раз лицом в грязь утопил, даже не смотря на всю его магию, – все еще злостно продолжил он.

– Вот с тех самых пор он и возненавидел тебя, – заметил один из самых старших орков сидящих за столом, проведя ладонью по гриве своих смоляных волос. – А после того как ты сошелся с Рагнаром так еще больше вас уже двоих возненавидел.

Рагнар вспомнил тот день, когда он сразился с Гдрурагом. на тот славный бой собралось посмотреть множество орков. Бой длился довольно долго, и никто не мог взять вверх, вернее это Рагнар не хотел. Он видел, что Гдрураг понимает, что мог давно уже проиграть, но все, никак не мог взять в толк, чего же хочет маленький орк. А он не хотел поражения лысого орка, который считался лучшим бойцом, поэтому, когда они обменялись несколькими ударами, которые могли быть для многих смертельными Рагнар неожиданно предложили объявить ничью. Как оказалось многие были удивлены столь необычным и редким предложением во время схваток между собой, когда один орк признает свою силу равной с другим. Но Гдрураг, поняв замысел, согласился. Так как понимал, что маленький орк решил дать ему шанс уйти от поражения и сохранить свое непобедимое имя. Так вот и началось дружба двух орков.

– Да, – подхватил еще один невысокий орк, который был чуть повыше Рагнара. – Крайшекшар прав. После вашего знаменитого боя, который так и не выявил победителя, он заразился местью, что когда-нибудь вам отомстит за свое поражение. Гдрураг лишь на это только махнул рукой.

– Сколько бы байнад не мычал, а летать все равно, не научиться, – сказал он. – Клыки он сколько угодно может скалить, вред ли он на самом деле сможет что-нибудь сделать.

– Я бы не был так уверен в этом, – сказал Крайшекшар. – После того как он вернулся из похода, пол года назад, он сильно изменился. Словно стал гораздо сильнее. И каждый раз, когда я нахожусь рядом с ним, то ощущаю какую-то не приятную жуть растекающуюся внутри меня. Так и хочется всякий раз схватиться за ятан и снести ему голову.

– Ты прав Крайш, я тоже почувствовал что-то в нем, словно что-то глубокое спрятанное внутри и ждущее своего часа, как только старшие шаманы ничего не почувствовали.

– В этом то и заключается самое интересное, – продолжил орк, чью голову уже украшали пряди серебреных волос. – Шаманы-то почувствовали, и даже провели проверку, но она ничего не выявила. По рассказу самого Сокнарда в одной из пещер он прикоснулся к одному из темных и древних истоков, которые наградили его силой. А что это за сила мне не известно.

– Теперь понятно, почему он так себя ведет. А раньше ведь даже боялся что-либо возразить Клыку. Ну, ничего, я с него эту магическую дурь быстро собью.

– Я бы тебе Гдрур не советовал, – как можно серьезней проговорил Рагнар, впиваясь своим красным взглядом в друга, от которого тот даже поежился.

– Да хватит нам уже об этом Сокнарде, подхватил он уже с другим настроением. Давайте я вам лучше расскажу, какие чудные орийки в племени Гур-Ухаров, – и он вновь пустился в рассказ о своих любовных приключениях, вызвав тем самым не один взрыв хохота.

Друзья довольно много времени провели в харчевни и успели пропустить не один десяток черепов браги и выходили из нее в довольном подпитии, далеко за полночь. Семеро орков сыпля проклятьями, поминая своих и чужих богов, распивая гортанные и похабные песни, шили по пустынным проходам между шатров. Неожиданно им дорогу перегородило несколько орков, который прокричав не понятный клич, бросились на выпившую компанию. Завязалась драка, то тут то там сверкали ятаны, скрещиваясь между собой. Один за одним, раздавались ругательства, когда тот или иной орк задевал противника и начинал одерживать вверх. Неожиданно откуда сбоку прилетела желтая молния, попав в самый центр сражающихся. Окутав всю арену желтым маревом, она взорвалось, разбросав тела в разные стороны. Рассевшийся дым открыл площадку, на которой стояло только трое орков, один из которых зажимал рану на боку. Это оказались Рагнар, Крайшекшар и раненый Гдрураг. Рядом с ними лежали как их друзья, так и наподдавшие, которые сыпали ругательствами на свою беспомощность.

Хмель с них как рукой сняли. К тройке друзей стало приближаться пятеро уцелевших орков, которые замерли на небольшом расстоянии от них, готовясь к новой атаке. Из-за спин замерших орков, стала проявлять новая фигура, которая медленно приближалась. Новым появившимся, оказался Сокнард. Пожалуй только у Рагнара, его появление не вызвало удивления.

– Ах ты, грязная помесь какшакана и ворлока, – начал браниться на него Гдрураг, несмотря на свою кровоточащую рану. На что тот лишь только загоготал, вызвав изумление на лице ругающегося.

– Ну и как ты себя чувствуешь, лучший воин племени. Если бы у меня было бы желание, то ты давно бы уже был на пути в чертоги Ксаруха. А так у тебя есть шанс избежать встречи с ним. Тебе лишь только нужно, приклонить колени передо мной, и я тебя пощажу.

Крепче сжав свой топор, лысый орк приготовился броситься в атаку, но его придержал Рагнар.

– Ты перешел грань дозволенного. Без объявления вызова, ты решился напасть на своих братьев. Тебя будет ждать суд шаманов.

– Как же ты глуп Раг. Плевать я хотел на этот жалкий совет, – и вновь загоготав, с его руки сорвалась новая молния и устремилась к груди невысокого орка.

Рагнар встретил разряд таким же сгустком, только красного цвета. Разряды встретились посредине, и началось противостояние в силе и мощи молодых шаманов. Воины стояли и смотрели на борьбу двух лучших молодых шаманов племени, которое обещало затянуться. Прошло довольно много времени, а льющийся поток энергий с рук, не прекращался. Оба шамана уже довольно сильно обтекали потом, но никто не хотел сдаваться. Неожиданно центр, где встретились разряды, стал быстро увеличиваться в размерах. Сначала он стал небольшим клубком, а затем вырос до размеров в рост обычного орка. После чего он лопнул, как мыльный пузырь, и вырвавшаяся сила из него, полилась в различные стороны, сметая всех стоящих орков. Место схватки представляло собой пространство, усеянное одними стонущими тела, и лишь за одним из шатров раздался тихий смешок, который тут же и затих, а его обладатель, уже давно испарился, оставив лишь после себя пустое место.

На следующий день Рагнар проснулся с раскалывающейся болью в голове. За которую он винил брагу старины Клыка. Он пытался вспомнить, как ему вчера удалось добраться до своего шатра, но все его воспоминания оканчивались тем, что он, шатаясь, вместе с остальными орами, покидал харчевню. Какого же было его удивление, когда ему рассказали о столкновении, в котором он участвовал вместе с двумя десятками орков. Но как оказалось, ни один из них не помнит о столкновении, а вместо этого у них один лишь сияющий провал в памяти. Удалось лишь узнать о том, что когда их нашли охранники, все сражающиеся валялись на земле и стонали так, словно обпились самой дрянной браги. Как ни странно, но никто из них не погиб и все решил списать этот случай на пьяную выходку, даже, несмотря на то, что было использована магия. Поэтому наказание ждало лишь Сокнарда и Рагнара, за использование своей силы, которая повредила несколько шатров.

Плюнув на бесполезные попытки вспомнить, что же с ним произошло Рагнар, мучаясь от похмелья, направился выполнять поручение вождя. Сегодня ему предстояло заклеймить человека, которого он нашли. Да к тому же, еще и клеймом Ксаруха, а оно предназначалось только для тех, в ком была хоть капля силы, которую требовалось подавить. Для себя же Рагнар сделал вывод, что и главным шаманам племени не удалось прочесть память этого парня. И чтобы избежать на всякий случай неприятностей они решили обезопасить себя. Да же, несмотря на то, что этот молодой парень может не выдержать магического действия клеймя, и умереть во время обряда. Но, выбросив мысли о судьбе не известного парня, Рагнар стал думать о том, какое же его будет ждать наказание. Но прежде чем узнать его, ему все же представляло совершить клеймение. На площади собралось уже множество народа, как орков, так и обычных пленных.

Пленных, тех, кого необходимо заклеймить печатью Ксаруха, всегда на эшафот вели первыми. Сегодня таких было всего несколько, пару гномов и человек который еще не пришел в себя. Рагнар никогда не любил эту процедуру, но ее должен был проходить каждый молодой шаман. Поэтому, обрадовавшись, что ему предстоит всего лишь клеймить трех рабов, надеялся разделаться с этим достаточно быстро.

Первыми к нему подвели гномов, с ними удалось разобраться довольно быстро. Как обычно, гномы молча вынесли свою участь, не издав при этом ни звука, после чего сами же сошли с помоста. И лишь только после того как они удались из площади, можно было слышать их ругательства, которыми они разразились. К этому времени к нему принесли неподвижное тело человека. Вновь посмотрев на парня, он отметил про себя что у него слишком много странных и непонятных шрамов, по всему телу. Какое-то не понятное чувство охватило Рагнара, когда он уже хотел уже коснуться раскаленным жезлом руки, и в этот момент парень открыл глаза. На орка взглянули два бездонных колодца голубой воды, в которых он чуть было, не утонул. И чтобы избавиться от этого наваждения, он опустил жезл, который тут же зашипел, прожигая плоть и оставляя на ней ужасный след. Сначала ничего не происходило, и парень даже не дернулся, но потом, его глаза закатились, и по площади разнес душераздирающий крик, от которого многие зашлись от ужаса. В этом крике Рагнар ощутил не боль, а необыкновенную силу злости, которую в этот миг источал человек. И затем, как закончился крик, на шамана уставился два темно-синих провала бездны и бездушный голос сказал короткую фразу, от которой его накрыла горячая волна жара и пота, и его сердце сжалось в комок. Но парень потерял сознание и Рагнар вернул себе обычное состояние и с мрачными мыслями поспешил на встречу со своим учителем.

Глава-15
Раб с клеймом

Андрей плавал в серебристом тумане, который своими объятьями, укутал его тело, лишенное сознания. Серебристое полотно, облепив разум своим покровом, словно усыпляло и успокаивало его от пережитых нервных напряжений и потрясений. Оно растворяло все его мысли, и дало разуму долгожданный отдых, в котором он так нуждался. Этот серебреный туман, словно заботливая мать ласкал и убаюкивал, и позволял по небольшой крупице впитывать новую информацию, полученную за последние дни. Так, прибывая в блаженном спокойствии и отдыхе, разум без лишних напряжений и распределял потоки информации в своем сознании.

Андрею казалось, что прошло уже целая вечность, и он уже сам стал серебреным туманом, слившись с ним в единое целое. Возможно, так было и сразу, но осознание этого пришло только сейчас, когда, сквозь пелену плотно стянутых серебристых потоков, пытались пробиться размытые тени. Эти тени, словно пытались растворить этот туман, но все их тщетные попытки были напрасны. Эти расплывчатые тени, вязли в паутине тончайших линий, которые быстро пеленали их и затем растворяли своим сиянием. Тени ушли и вновь один сплошной поток серебреного тумана, мягко укутывал и обнимал бестелесную оболочку. Но вдруг, не понятно, откуда взявшийся вихрь, вырвал дремлющий разум из его кокона и, закружив в себе, понес куда-то вдаль, миную серебристо-голубые потоки тумана, сквозь которые стал различаться пробивающийся свет. Как только свет оказался не выносимо близко, он словно влетел в него, а затем открыл глаза.

Человек открыл глаза в тот момент, когда его левой руки коснулось, раскаленное жало железного прута, которое тут же обожгло внутреннюю часть на сгибе локтя. Невыносимая боль, окончательно выдернула сознание из объятий беспамятства. Его крик ярости, беспомощности и боли, разнося на многие мили вокруг, заставляя всех слышавших его, замереть в оцепенении, сковывающих их. Невыносимая, обжигающая боль, зародившаяся в руке, стала двигаться дальше, словно туго-обвивающаяся змея, стягивая своими кольцами, все остальное тело. Обретенное чувство легкости и спокойствия стало исчезать под паутиной боли, начавшей скручивать все тело в своей судороге. Андрей, уже было достигнувший единения своего тела и внутреннего духа, буквально ощущал, как между ними начинает продираться, раздирающая их боль. Боль, которая походила на враждебную стену, стремящуюся заглушить внутреннее сознание. Она, как обволакивающая спираль, плотными кольцами, стала пеленать его, не давая ему соединиться с телом. Человек, все продолжал кричать, пока боль, бегущая по телу не закончила свой путь. Как только боль расползлась по всему телу, заполнив собой каждую его клеточку, она стала медленно уходить, оставляя вместо себя барьер, прочно сковавший сознание.

Парень ненавидящим взглядом посмотрел на своего экзекутора, который с отрешенным лицом делал свое дело. Андрея даже не волновало сейчас что перед ним новый вид жителей нового мира, ему сейчас было все равно кто пред ним, и то, что перед ним был орк, ничего для него уже не означило.

– Я тебя убью, – проговорил он, поймав взгляд невысоко орка, после чего потерял сознание.

Но на этот раз, он оказался в кошмаре снов, который преследовал его вплоть до пробуждения. Когда он очнулся, то он обнаружил себя лежащим на жестком камне, а рядом с ним была красивая девушка, которая перевязывала его руку. Ему показалось, что он ее уже где-то видел, но, никак не мог понять, где именно. Как оказалось, раскаленное жало, не только прожгло тело болью, но и внесло разбор и шатание в мысли, которые сейчас больше походили на безумный шторм. Кое-как успокоив безумия мозга, он захотел подняться, но на его плечи тут же легли сухие руки и знакомый глосс раздавшейся внутри головы сказал.

– Лежи, тебе нужно отдыхать.

Но Андрей, не собираясь подчиняться, откинул чужие руки и сел. Не успел он еще окончательно поменять свое положение, как уже стал ощущать нарастающую боль в локте. Сорвав уже почти наложенную повязку, он увидел жуткое клеймо, которое черным обгоревшим пятном выделалось на середине внутренней части руки. Эта черная язва причиняла неудобство при малейшем движении, особенно в те моменты, когда хотелось ее согнуть.

Увидев столь жуткое уродство своего тела, человек стал злиться. Но как только у него стала рождаться мысль о мести, его скрутила нестерпимая волна боли. И чем больше он начинал злиться, тем больше становилась боль во всем теле, которая начинало сводить его в жуткой судороге.

– Тебе надо перестать злиться, иначе эта мучительная боль тебя убьет.

Но парень не слышал слов старика, так как его уже захлестнула волна ярости, и боль в его теле нарастала, после чего он потерял сознание. Но в беспамятстве, жажда мести не утихала, и боль продолжала сжигать тело. Несколько раз, то, теряя сознание, то вновь его, обретая, он метался по камере, в которую был запертый, раздираю свое тело в кровоточащие раны, но никак, не желая успокаиваться. Девушка что обрабатывала рану, зашлась в диком визге, и забилось в дальний угол, спасаясь от взбешенного человека. Старик, пытавшееся остановить парня, отлетел от него как мячик, и, врезавшись в стену, затих. Сдирая кожу в кровь, о каменные выступы пола и стен, человек стал рычать как зверь, во весь свой полный ярости голос. И рядом стоявшие огромные орки-охранники, опасливо косясь на яму с племенником, делали небольшие шаги в сторону, страшась взбешенного человека. Невыносимый визг, полный ненависти рев, доносящийся из ямы, привлекал внимании других воинов и просто прохожих, которые столпились рядом и наблюдали за безумной агонией. Андрей же, забыв обо всем, от поглотившей его жажды мести и сгорая от боли, не мог остановиться и бросался на стены, как бешеный лев, желая только одного, заглушить ту раздирающую его внутреннюю боль. От невыносимой боли стали рваться его внутренние органы и к наружному кровотечению добавилось внутренние кровоизлияние.

От образовавшегося шума и столпотворения не далеко идущий безрукий шаман оказался заинтересован происходящим и подошел посмотреть, что же такое здесь происходит. Как, только подойдя к яме, он увидел творящейся в ней, он тут же заорал на охранников, и, выкрикнув какие-то слова, направил руки в сторону ямы. Безумства, таврящиеся в ней, сразу же прекратилось, люди замерли в неподвижности, словно оказался в паутине. Крик умер на полуслове, человек, готовый разбить себе голову о стену, замер передней в нескольких дюймах.

Как только безумство успокоилось, безрукий шаман набросился на охранников, которые допустили это, и заставил их корчиться в судороге боли.