Текст книги "Пацаны. Ковенант (СИ)"

Автор книги: Сергей Извольский

Соавторы: Алекс Делакруз
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Волнение и недоумение было, сомнений не было.

– Теперь объясню, как все мною сказанное связано непосредственно с вами. Помните старую шутку: если в городе появились супергерои, надо срочно переезжать, потому что скоро город разнесут в клочья под самый фундамент. Недавние погружения в карманы сумрака бесследно для остального мира не прошло, информация просачивается – в том числе потому, что кто-то слил чуть искаженную версию про ковенантов, как новых супергероев. И сейчас шутку про разрушенные города разносят всерьез по всему миру. Будьте уверены – появится только малейший повод, последствия не заставят себя ждать. Читали «Трех Мушкетеров»? Понравилось? А теперь представьте, что д’Артаньян – герой нашего времени. Юноша вашего возраста, лишь на год старше, приехал в Москву и ведет себя без оглядки на законы и правила – в немалой степени потому, что начальник у него влиятельный генерал МГБ, старый друг отца. С таким героем встречаться лучше только на книжных страницах, простой обыватель будет избегать такого как огня. Да, во все времена есть стоящие выше закона люди, и с сегодняшнего дня вы входите в эту самую неприкасаемую элиту, у которой в главных соперниках только гвардейцы кардинала, потому что Ла-Рошель еще никто не осаждает. Мы пока даже не знаем, где она. Вам многое позволено, но в отличие от д’Артаньяна, которого кардинал мог наругать, а спрашивал с него только король, у нас есть оценочный институт общественного мнения, который уже практически открыто настраивают против вас.

– Но вы же можете…

– Не можем! – прервал Брагин кого-то из второй группы. – Я просто так вам сейчас все это рассказываю? Нет, мы не можем найти того, кто заранее, целенаправленно и умело начал лить направленную против вас пропаганду. Понятно, исполнителей находим одного за другим, но пока находим только идейных, бенефициаров не отследить.

– Не боитесь выйти на самих себя? – вдруг с насмешкой спросила Василиса.

– Тоже вариант, – совершенно спокойно кивнул Брагин. Как-то он переглянулся с девушкой, что стало понятно – знают они друг друга. И понятно, что вещь в себе только что упомянули, остальным присутствующим неизвестную.

– Учтите, стоит только дать повод спустить курок, польется отовсюду. Так что, если вдруг вам захочется кого-то оскорбить из-за плохого настроения… – Брагин выразительно посмотрел на Василису, потом перевел взгляд на Геру: – Или ответить на словесное оскорбление физическим воздействием, имейте ввиду, что каждая подобная ситуация может быть умело спровоцирована. Мы вас пока и оградили от остального мира потому, что каждый подобный инцидент может быть раздут до вселенских масштабов и использован против вас. Один случай конечно погоды не делает, но против нас готовится кампания, а не отдельный выпад, так что эффект работает накопительный. А когда чаша народного терпения переполняется, еще вчера неприкасаемые мушкетеры оказываются развешенными по деревьям или бегут в другие столицы, где работают официантами и таксистами. Вам никуда бежать не придется, вариант резервации под охраной я уже озвучил и это не шутка. Но хватит о грустном, я это все говорил, чтобы вы прочувствовали еще одну, кроме легионов демонов, опасность. Кроме заинтересованного в переразделе мира и от этого опасного меньшинства никто не сомневается, что вы избранные, будущие герои и надежда нашей планеты. Вы будете держать оборону в сумраке, мы будем защищать вас с тыла. Омнифонов с полным доступом у вас пока не будет, но каждому сегодня по прибытию на базу выдадут коммуникатор с возможностью закрытой связи. Там в числе прочих будет мой контакт, я для вас доступен двадцать четыре часа в сутки. Если не ответил – значит разговариваю с кем-то другим. Если не перезвонил в ближайшее время – значит заболел или умер, но тогда с вами обязательно свяжется тот, кто остался за меня. И будьте уверены, мы с вами раскидаем всех демонов, и внешних, и внутренних, – хлопнул Брагин по трибуне. Сбежал со сцены, пошел вдоль ряда сидений – пожимая руки и приобнимая. Ко мне подошел к последнему.

– Если бы можно было поставить сразу несколько лайков, я бы это сделал, – показал он мне два больших пальца перед рукопожатием.

После яркого выступления Брагина послушали еще парочку коротких безликих речей, на чем официальная программа завершилась. Расходились молча, каждый под впечатлением. У машины нас ждали Ярик с Ваней, у них вместе с остальными побывавшими в сумраке свое собрание было. Озадачены оказались все, но больше всего переживал Гера – черные прожилки в уголках глаз у него давно исчезли, но взгляд отстраненный, сам бледный.

– Для каждого дела есть свои исполнители, – вдруг проговорил Атаманов, тронув его за плечо. – Ты слышал, что говорил Брагин о заключенных, которых заставили выйти против вас на площадку? Аргументы ведь им предъявляли отнюдь не члены совета по правам человека. Не все герои носят плащи, подумай об этом.

Гера покивал задумчиво, после чего ехали молча. Кроме Вани и Ярика, которых распирало эмоциями, все заметно чувствовали себя опустошенными. Меня вообще прибило – томительное ожидание и напряжение схватки словно все силы из меня вытянули.

– Зайдешь попозже, – шепнула мне на ухо Анна, поймав момент на выходе из машины.

Время было уже около трех ночи, подъем завтра в девять тридцать. Поэтому долго я ждать не стал – подождал, пока парни разошлись по комнатам, после направился к номеру Анны. У двери приостановился, потому что шум ссоры был даже в коридоре хорошо слышен.

– … ты моя дочь и я за тебя волнуюсь! Как ты вообще могла до такого додуматься!

– Я не только твоя дочь, но одна из избранных!

– Ты выбрала культ войны! Господи, Вася, да если тебя убьют, я не переживу!

Ответ прозвучал неразборчиво, так что не расслышал.

– Ты подумала о том, что меня теперь уберут из вашей группы?

– Ну так и меня тоже теперь уберут.

– Да ты не понимаешь! Если бы я знала о твоих намерениях, я бы хоть что-то смогла ответить, мол так все задумано, а я там сидела губами чмякала-жмякала как дура последняя! Даже ничего толкового промычать не смогла, почему Морриган, откуда, почему ты первой вышла⁈ Ты представляешь, какой дурой я выглядела, меня же теперь вышвырнут просто!

– Мальчику своему претензии предъявить не хочешь? Вообще-то это он мне место уступил.

– А кто ему на ухо напел?

Не дожидаясь ответа Василисы, я стукнул пару раз и толкнул дверь, заходя.

– За прощальным сексом пришел⁈ – едко, едва слышным шепотом поинтересовалась стоящая рядом с дверью Василиса. – Извини, у нас тут семейный совет, – добавила она громче.

Действительно, в кожаном кресле в углу, расслаблено вытянув ноги, сидела Алиса и не встревая слушала перепалку.

– Впрочем, не буду вам мешать, – повернулась Василиса к двери. – Алиса, пойдем, это мамин новый близкий друг.

Выйти у нее не получилось – я сделал шаг назад, перегородив выход.

– Пара минут, – произнес я, глядя в зеленые глаза. – Пара. Минут. Присядь, пожалуйста.

– Постою, – буркнула Василиса, отходя к окну.

Кивнув, я прошел через помещение и сел боком на стол, так чтобы хорошо видеть всех троих.

– Анна, вы никуда не поедете и останетесь куратором нашей группы. Сейчас объясню почему.

– Подсуетишься, герой?

– Васямльть! – прикрикнула Анна ничуть не хуже освобождавшего меня недавно бойца спецназа. – Попридержи свою желчь, при сестре хотя бы веди себя прилично!

– Да ладно, кого стесняться, все свои! Тут каждый кто в комнате в тебе побывал так или иначе…

Не сразу я понял смысл сказанного. Только когда лицо Анны буквально окаменело догадался, о чем речь.

– Василиса, это уже слишком, – проговорила вдруг Алиса. – Я бы на твоем месте попросила прощения.

– Мама, прости, я перегнула палку, – потупившись, негромко произнесла Василиса. Анна по-прежнему стояла с каменным лицом, и мне показалось что она сейчас старшую дочь ударит.

– У Васи было сложное детство, а в садике на утренниках ее часто заставляли играть роль говна, – вдруг ангельским голосом проговорила Алиса, глядя на меня. – Максим, ты уж пожалуйста извини сестренку. Так-то она хорошая девочка, просто впечатлительная, вжилась в роль настолько, что не вырваться из образа.

Говорила Алиса мне, но слова точно предназначались Анне – нездоровый блеск из её глаз пропал, похоже физическое наказание откладывается. Я же новым взглядом посмотрел на Алису. С такой спокойной рассудительностью она не к Фортуне, а к Афине должна пойти – голова явно не пустая. Просто за образом бело-розовой тян как-то совершенно незаметно, что девушка определенно неглупа.

– Итак, первое, – сделал я вид, что не заметил чуть было не перешедшей в драку семейной переклички. – Римская империя во время экспансии чужих богов не уничтожала и не предавала анафеме, инкорпорируя в свой божественный пантеон. До Ирландии римляне просто не дошли, а если бы дошли, Морриган скорее всего была бы не только богиней зеленого острова.

– Аргумент, – с выражением протянула Василиса.

Господи, как же она меня бесит.

– Второе, – произнес я, глядя на Анну. – Морриган не дева войны, а королева воинов. Она, теоретически, не принимает участия в схватке, она направляет и вдохновляет сражающихся.

Василиса промолчала – ни себя, ни свою богиню хвалить не стала.

– Третье. Случившееся на арене – мой отказ выходить первым, это воля богов. Мне было видение с Афиной, которая сказала мне, дословно: «Если не станешь последним, то не будешь первым». Василисе тоже было видение, где ей явилась Морриган и сказала, что… – посмотрел я на девушку.

– Неважно, – буркнула она, глядя на мать как мне показалось смущенно. Ну не хочет говорить, черт с ней.

– И последнее, самое главное. Анна Николаевна, вы же видели…

– Анна Николаевна… – передразнила меня Василиса.

– Вася, заткнись, очень тебя прошу. Последний раз предупреждаю! – процедила Анна.

– Или что? Ногой в лицо ударишь?

После того, как сестра ее осадила, спокойствия Василисе хватило совсем ненадолго.

– Нет, просто задам тебе один вопрос, от которого ты очень расстроишься и убежишь горько плакать в уголке.

Как-то они так взглядами обменялись, без слов поняв друг друга, что Василиса снова потупилась, заметно раздувая ноздри, а Анна посмотрела на меня.

– Максим, продолжайте, пожалуйста.

Послышался звонкий фыр-фыр от Василисы, но комментариев вслух не последовало.

– И последнее, самое главное, – повторил я. – Анна Николаевна, вы видели, как по окончанию посвящения ко мне подошла девушка по имени Люция?

– Да, избранница Афродиты. Видела.

– Она, честно сказать, меня очаровала. Я совершенно потерял разум и контроль, причем настолько, что попроси она меня погавкать или даже похрюкать, я бы скорее всего покорно исполнил. И только присутствие рядом Василисы спасло меня от полного помутнения, вернув чистоту рассудка. Так что насколько я могу оценивать случившееся, мы столкнулись с ситуацией поддержки равновесия сил в культах мира и войны, где при меньшей силе избранники мирных богов обладают большей властью. – Но родственные по культу девушки, – тут я показал на Василису, – могут защитить нас от определенного рода внушения. Поэтому если вас, Анна Николаевна, или Василису уберут из нашей группы я сразу же буду связываться с господином Брагиным, чтобы вернул все как было. Если, конечно, Василиса согласна остаться.

Девушка некоторое время смотрела на меня своими – как показалось, блеснувшими в темноте всполохом сияния глазами, после чего молча вышла, хлопнув дверью.

– Она согласна остаться, – с заметным облегчением произнесла Анна. Я только усмехнулся и посмотрел на нее с недоверием покачав головой.

– Максим, не обижайся на Василису. Просто ты ей нравишься, – неожиданно прокомментировала из угла Алиса, накручивая длинный локон на палец. Анна промолчала, но судя по легкой улыбке, с младшей дочерью была согласна.

– У тебя в слове «ненавидит» девять ошибок.

– Одно другого не исключает, – усмехнулась Анна, кивая в ответ на мой взгляд. – Как ты думаешь, в кого она? Я ж ее читаю как открытую книгу, потому что все это уже было. Да, я уже умная, а она еще нет. Поэтому прошу тебя, постарайся с ней быть помягче. Нет-нет, не намекаю на чувства или симпатию, не смотри так. Просто… она перспективная по способностям девушка, вот только ее сейчас качает по разным сторонам. Если Васю сейчас оттолкнуть, кто знает, не получишь ли ты ее в качестве врага?

Врагу хотя бы в голову с ноги можно прописать, вздохнул я.

– Это будет непросто.

– Напомни мне высказывания мудрых людей, которые заявляли, что с женщинами просто? Вот-вот, нет таких, – расслабленно рассмеялась Анна. Похоже от того, что ситуация разрешилась именно таким образом, она испытывала неимоверное облегчение.

После пары минут приятной беседы ни о чем, Анна пожелала нам с Алисой спокойной ночи, напомнила про снотворное и проводила до двери. Когда мы с Алисой оказались в коридоре, послышался звук закрываемого замка.

Я, конечно, ни о чем таком не думал, но… все же думал. Тяжелая усталость после испытания прошла, сменилась возбужденным состоянием – ощущение, что до утра просто не засну. Есть, конечно, упомянутый вариант снотворного, но почему-то уверен, что просто не подействует. Не то состояние, конскую дозу нужно.

Вспомнилась язвительная Василиса, упоминавшая «прощальный секс». Не знаю насчет прощального, но от обычного я бы точно не отказался. Но – обломался, Анна совсем недвусмысленно прощалась, поэтому пожелав Алисе спокойной ночи, отправился к себе.

На тумбочке у кровати лежал обещанный браслет коммуникатора с закрытой связью и ограниченным доступом к контактам, но осматривать не стал. Разделся – обнаружив в стенной нише гардероба еще пару костюмов Ковенанта, пошел в душ. Когда вышел, подал голос ассистент Геннадий.

– Максим, у вас одно непрочитанное сообщение.

Подошел, взял браслет, активировал поле проекции, увидел сообщение от контакта «Куратор А. Н. Полубояринова».

«Максим, зайдешь? Срочный вопрос»

А нет, ни с чем я не обломался.

Глава 10

Утром на крыльцо спального корпуса мы втроем – я, Ушан и Гера, вышли значительно раньше назначенного времени.

– Спал? – толкнул я в плечо Виталика.

– Нет. Тоже не спал?

– Нет.

– Я даж колесами закинулся, но все равно не удалось, словно бредил наяву. Гера?

Судя по тому, как Гера отрицательно помотал головой, заснуть не удалось и ему. Ваня с Яриком, только что появившиеся, поспали, понятное дело. Они здесь в роли наблюдателей, им все нравится, особенно программа выходного дня.

Группа наша, кстати, больше не выглядела «обнять и плакать». Понятно, что за несколько дней физических кондиций не прибавилось, но у Ярика исчезла изгибающая его в интеграл сутулость, Ваня с Ушаном смотрели уверенно, расправив плечи и с выражением осознания собственной значимости. Гера только задумчиво выглядит, но, если бы мне ультимативно предложили стать героем без плаща, но с кинжалом, будь на его месте я бы тоже задумался.

Сейчас же Гера, конечно, беспокоит. Понятно, что тьма в его случае – это возможность контроля, серьезное преимущество. В теории, правда, потому что одно дело проект «Акрополь», где правила люди придумывали, другое – настоящая тьма впереди. С другой стороны, отказываться от него и его возможностей никто в здравом уме не станет. Потому сейчас, в самом начале нашего пути и пошли на риск, сведя их с Василисой в одну группу. Для того, чтобы если соперничество не удастся погасить, случилось это сейчас, а не когда оба обретут реальную силу. Об этом мне сегодня ночью говорила Анна – недоговаривая, понятное дело, но совсем детально уточнять я не стал.

Нужно подтверждение одолевавшим меня догадкам найти, голословно утверждать не вижу смысла – уверен, что ответа честного пока не получу. А если и получу, не буду до конца уверен, что он честный.

Василиса и Алиса, кстати, к нам уже присоединились. Обе в спортивных костюмах – женском варианте, взгляды привлекающем. Выделялись обе, кстати, не только внешностью – в ходе тренировки сразу стало понятно, что физически они готовы на очень приличном уровне.

В общем, как-то мы уже вроде нормально вкатываемся в процесс подготовки, и глаза не слезятся при взгляде на нашу группу. Даже Ушан не ходит, а легкой трусцой бегает, пусть и недалеко. Все это не могло не радовать, вот только Атаманов выглядит мрачнее тучи, первый раз его таким вижу. Зуб болит что ли?

Нет, не зуб – после утренней тренировки и завтрака Атаманов отправил группу в зал для брифингов. Анна Николаевна тоже присутствовала – догнала нас у входа во дворец, привлекла внимание и придержала меня за руку, заставив задержаться на улице.

– Не выгоняй никого из команды, – шепнула едва слышно, к уху наклонившись.

– Кого?

– Никого. Это важно, потом объясню, – еще тише шепнула Анна и чуть толкнув грудью, заставила зайти в открытую дверь. Остальные уже толпились в коридоре, втягиваясь через высокие двери в небольшой зал.

– У нас ЧП, – сообщил босс, едва мы расселись.

После такого заявления все начали переглядываться. Только Гера сидел с невозмутимым лицом, на него сейчас и смотрел Атаманов, играя желваками.

– Рассказываю. Сегодня ночью Георгий, будучи впечатленной речью про дартаньянов, в поиске справедливости позвонил Брагину и вывалил ему свою точку зрения, связанную с инцидентом в аэропорту.

Босс буквально цедил слова сквозь зубы – тоже в первый раз такое вижу, похоже он реально зол.

– В чем я не прав? – резко поинтересовался Гера.

– Во многом. Хотя бы в том, что своим действием ты подставил меня, а значит всю команду. Это… – пауза явно обозначала не озвученное ругательство. – Это проблема вашего поколения – сначала сделать, а потом думать. В итоге твоих действий сегодня в восемь утра нам с Анной Николаевной звонил лично президент, а мы в ответ мычали как недоразвитые, потому что не были готовы отвечать и даже не знали в полном объеме, что с вами случилось!

Гера смотрел на Атаманова исподлобья, явно не воспринимая его проблему, как проблему. Более того, судя по виду Гера доволен – на «мычали» едва улыбку сдержал.

– Георгий. Я понимаю, что тебя мои неудобства интересуют мало. Но своим выступлением ты подставил не только меня как тренера, Анну Николаевну как куратора и всю команду в целом, но и себя лично. Теперь о том, как ты обосрался, знают сразу двое – мы и весь Ковенант. Сидеть! – рявкнул Атаманов, когда Гера вскочил с места. – Ты чем вообще думал? Или ты вообще не думал? Брагин что, по твоему мнению, ясновидящий? Или он настолько идиот, что выслушав твою заплачку примет все на веру безоговорочно и сразу даст команду отрубить мизинцы Василисе Власовой, чтоб твою обиду пригасить? Ты ему позвонил в четыре утра с рассказом как тебя ее телохранители избили и уже через полчаса полсотни человек, в том числе следователи по особо важным делам землю рыли, потому что Брагин дал задание доложить ему суть произошедшего, сейчас внимательно, В ПОЛНОМ ОБЪЕМЕ! Ты́ почему молчал? – вдруг посмотрел на меня Атаманов.

– О таком не рассказывают.

– Вот тебе и пожалуйста, распишись в получении результата, – кивнул мне Атаманов, разводя руками, после снова переводя взгляд на Геру. – Георгий, ваш уже давно замыленный и всеми усиленно забытый инцидент в аэропорту после твоего поднятого до крещендо вопля о справедливости откопали как ту самую стюардессу и разобрали посекундно. Даже штаны, которые вы в пакете в урну выкинули уже нашли на мусороперерабатывающем заводе. И теперь твое грязное белье обсуждают на самом высшем уровне – потому что после испытания, вы официально первая в ОБЩЕМИРОВОМ РЕЙТИНГЕ команда!

Гера уже закрыл лицо руками, желая провалиться под землю, остальная команда ошалело переглядывалась. Я тоже был близок к тому, чтобы повторить позу Геры – как можно быть таким альтернативно умным до полной тупизны, просто не понимаю.

– Максим, суть случившегося расскажи, – попросил меня Атаманов. – Говори, я обещаю, что сейчас объясню, почему это нужно сделать при всех.

– В ожидании вылета мы с Герой вписались в бизнес-зал. Там он попробовал познакомиться Василисой, она его отшила резко. Гера в долгу не остался, я подошел его увести, но в этом момент Василиса махнула своим телохранителям и попросила научить нас нормам вежливости. Они отвели нас в кабинет службы безопасности, где аккуратно, но жестко избили. Они сделали все быстро и ушли, не заметив, что в процессе случилась неприятность. После этого Гера пошел в туалет, а я сбегал купил ему новые штаны, старые в пакете утилизировали.

Штаны, кстати, покупал на свои. Тему не поднимал, как-то не до этого было, но Гера за все время ни разу не намекнул о том, чтобы рассчитаться. Да, после того как мы вошли в проект «Акрополь» с деньгами попроще стало, но еще полгода назад это было для меня внушительной суммой – больше, чем пенсия у бабушки даже с надбавкой за инвалидность. Все же одежду в аэропорту покупать недешевое удовольствие.

– Спасибо, Максим. Я сейчас не просто так попросил это рассказать при всех. Вы – команда, в данный момент первая в мировом рейтинге. На вас, буквально, смотрит сейчас вся мировая элита, а скоро будет смотреть вообще весь мир! И тут на тебе, здрасте-приехали. Будьте уверены, что рано или поздно эту тему используют, чтобы попробовать вас задеть или спровоцировать – о чем именно и говорил Брагин! Да просто представьте, будете на каком-нибудь важном приеме, а кто-то рядом с вами в разговоре невзначай полушепотом упомянет собеседнику, что как будто слегка говнецом вокруг воняет… И что делать? Лезть разбираться? Или обтекать, делая вид что вас услышанное не касается?

– Так а зачем он… – начал было совершенно растерянный Гера.

– Зачем Брагин начал разбираться с этим вопросом, а не сделал так, как хотелось тебе?

Вот теперь было видно, что Атаманов просто в ярости, он аж побелел весь.

– Георгий, рассказываю. В любое время утром, днем и вечером ты мог подойти ко мне и озвучить: первое – проблему, второе – свое желание найти справедливость, сделав звонок Брагину. И мы бы, для начала, попробовали все решить внутри команды, не вынося сор из избы на всеобщее обозрение. Сейчас же прекрасно утро началось – сегодня мы должны были к полудню к президенту ехать, чтобы поздравления принимать.

– Не поедем?

– Сегодня уже нет. Давайте выдохнем и разберемся в проблеме с самого начала. Георгий, как ты считаешь, кто прав, кто виноват в вашем конфликте с Василисой?

– Это же очевидно, нет? Я просто подошел познакомиться! – У Геры голос дрожал то ли от ярости, то ли от обиды.

– Василиса? – повернулся Атаманов к девушке.

– Георгий виноват. Это же очевидно.

Гера ощерился, судя по виду вполне серьезно собираясь повторить подачу с ноги. Атаманов это заметил и подошел ближе, словно невзначай опираясь на стол и будучи готовым Геру, если что, перехватить.

– Василиса, объясни. Не всем очевидно, мне в том числе.

– Начнем с того, что люди не равны. Кто-то умнее, кто-то сильнее, кто-то мужчина, кто-то женщина; кто-то старый, кто-то молодой, кто-то президент, а кто-то школьник. Кто-то упитанный как Виталик, кто-то худой как Ваня, у кого-то грудь маленькая как у меня, у кого-то вон бампер как у Алисы, – кивнула на сестру Василиса. – Люди не равны и в возможностях. Никто из нас не может зайти к хирургу, например, в операционную. Мы не можем выйти на футбольное поле во время матча, чтобы сделать селфи с любимым футболистом. В этом мире, Георгий, есть огромное количество ограничений для одних и преференций для других. Вот у тебя, например, есть личный контакт министра и право звонить ему в любое время. Сколько таких людей в стране? Меньше пары сотен, на двести миллионов населения. Представь, Георгий, что вы командой на своем чемпионате мира сидите в раздевалке и готовитесь к финалу. А к вам заходит болельщица, чтобы сказать, что она хочет с тобой познакомиться…

– Плохо что ли? – негромко хмыкнул Ярик.

– … это уже десятая, которая за последний час просочилась мимо охраны, сбивая вам концентрацию. И за пару дней таких были сотни, у вас вся личка непрочитанными сообщениями в стиле «выбери меня» завалена. Да, может быть ты, Георгий, даже в такой ситуации не скажешь ей «отвали» после того, как вежливого ответа она не поняла. Потому что ты у нас хороший мальчик, а я плохая девочка. Но если к тебе будет обращено постоянное назойливое внимание, то подобная реакция от тебя все же возможна. Особенно учитывая, что ты оказался настолько хорош, что выбран богом Диспатером. Впрочем, если бы ты мне понравился, я бы не смогла с тобой даже кофе сходить, потому что ты неизвестный прохожий, а мой отец – директор, мать его, Министерства Государственной Безопасности! Если бы я решила тебе поулыбаться и пообщаться, мои телохранители все равно оказались бы рядом и вывели тебя из зала, а мне бы потом всю голову взмылили на предмет того, кто я такая и что могу себе позволить в этой жизни, а чего нет.

Василиса, на удивление, говорила спокойно, дельно и условно-вежливо. Как будто не от себя, а по бумажке выучила – не уверен, что она так самостоятельно умеет.

– Это сейчас мы с тобой оба избранные, а в тот момент находились в непересекающихся сферах жизни. Я в своей небольшой клетке, ограниченной закрытыми залами и спинами телохранителей, вы – в широкой родной стране, где все граждане обладают равными правами. Просто среди широких общественных пространств есть золотые клетки, в которые лучше не залезать, потому что там у некоторых права равнее. И ты сейчас, Георгий, теперь вместе со мной в такой золотой клетке на правах того, кто больше права имеет.

Очень все же похоже, что Василиса эту речь заранее подготовила.

– Нам сейчас нужно принять решение о том, как быть, – произнесла Анна. – Капитан?

Как она ловко это сделала, учитывая заранее озвученную просьбу «не выгонять никого». Может лучше было ночью без секса обойтись – на полном серьезе задумался я. Нет, конечно понимаю, что каждый избранный актив для государства, но я что-то устал дерьмо разгребать после одного из таких активов, в то время как второй меня неиллюзорно выбешивает. Анна, похоже, заметила мое настроение и с просящим взглядом едва заметно покачала головой.

– Гера, ты помнишь, как мы договорились, что ты не идешь против команды?

– Помню, – он, судя по виду, готов был расплакаться.

– В этот раз ты снова сотворил ерунду, подставив всех вместе и по отдельности. Хотя вина за твою ошибку лежит больше не на тебе, а на плечах куратора и тренера. Или я неправ?

Атаманов играя желваками промолчал, обернулся к Анне. Она расстроенно покачала головой и заговорила донельзя усталым тоном.

– Да, нахождение в одной команде Георгия и Василисы провоцировало некоторые сложности, мы это прекрасно понимали. Но вопрос этот по плану решать должны были именно сегодня утром, чтобы не отвлекать вас от подготовки к испытанию. Поэтому и Василиса прибыла в конце недели, поэтому она сейчас говорила так складно, потому что готовила речь с извинениями именно к сегодняшнему дню.

– Извинения разве прозвучали? – удивился я.

– Они были в первоначальном варианте, – фыркнула Василиса, с независимым видом глядя в окно. Вот оно что. Похоже, ее и трясло так до этого момента, потому что вины своей она не чувствовала, но ее заставили перед Герой первой извинится. И извинилась бы, если бы не его ночной звонок.

– Этот вопрос, улучшая климат в команде, мы должны были закрыть сегодня. Кто ж знал, что господина будущего министра прорвет на эту речь о дар-р-ртаньянах! – похоже, в ярости тут не только босс, просто Анна это лучше скрывала.

– Значит, все виновные лишаются премии и делают работу над ошибками, – подытожил я. – На мероприятиях будем держаться вместе. Ярик, Ваня, никуда не отходите от куратора или тренера, Ушан – ни шага от Алисы, держи ее за ручку везде, мы с Герой и Василисой будем ходить втроем.

Вчера меня бесила одна только Василиса, сегодня оба вызывают примерно одинаковые чувства. Бесценные активы государства, что один, что вторая.

– Если кто-то захочет нас спровоцировать, пусть плюет и в репутацию директора МГБ. Гера – ты молчишь везде и всегда, скажем что дар речи потерял после испытания. Если слышна какая провокация, в дело вступает Василиса и всех разваливает своим красноречием, мешая с грязью, она умеет. Если возникают проблемы, мы удаляемся, а в дело вступают ее телохранители. Так? Ведь мы же команда, да? – посмотрел я на обоих.

– Ничего себе разложил. Тоже несколько дней речь готовил? – едко поинтересовалась девушка. Вот могла бы и промолчать, и просто кивнуть сейчас – после ее слов еще одного очень злого человека в помещении стало больше.

– Нет, просто я как тактик, привык анализировать ситуацию и принимать решение в сжатые сроки исходя из имеемых вводных.

Сохранять ровный тон и спокойное выражение лица мне оказалось непросто. Тем более следовать «политическому» решению оставить Геру в команде – хотя необходимость этого умом я, конечно, понимал, но принять сложно. Ведут себя как дети глупые, а мне за ними присматривай.

Чувствуя, как накатывает злость потер лицо руками и поднялся. Надо проветриться. Я привык постоянно сохранять спокойствие, но часто сдерживаемых эмоций накапливалось настолько много. Настолько, что, если пар не спустить, крышку могло сорвать со свистом – и тогда я мог что-то швырнуть или сломать, не думая о последствиях.

– Максим, мы не закончили, – недоуменно произнесла Анна.

Не очень удачный момент выбрала – я как раз взялся за ручку двери, но рука проскользнула. Второй раз так дернул, что ручка оказалась в руке. Да, дверь же в другую сторону открывается – открыл я ее плечом, выходя из зала.

– Простите, – обернулся я из коридора. – Пойду воздухом подышу.

Легко сбежав по пролетам лестницы, направился в парк, к любимой каменной скамейке Александра II. Хорошее и спокойное место, понимаю их с Василисой.

Внутри все кипело и клокотало. Неправильная какая-то ситуация. Я не должен был уходить – сам повел себя как маленький ребенок, сбежав. Но, если бы не ушел, контроль бы над собой потерял, это точно, и кто его знает, что бы там дальше случилось. Думаю, что высказать много нового из того что думаю об остальных еще приемлемый вариант, накрыло меня все же прямо по-взрослому, никогда так сильно предохранители не вышибало.

Сидя на скамейке, постепенно успокаиваясь, увидел из-за изгиба тропинки спешащую за мной девичью фигуру. Вот ее совершенно не ожидал здесь увидеть.

– Алиса, я бы хотел побыть один, извини.

Девушка только улыбнулась понимающе и вдруг взяв меня за руку, присела на одно колено, глядя снизу-вверх.

– Максим, я избранница богини Фортуны. Мое предназначение – просто быть рядом. У нас впереди война с демонами, так что давай потренируемся, ведь без меня удачи не видать.