Текст книги "Молодые Боги (СИ)"

Автор книги: Сергей Извольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

Глава 41. История одного выхода

Тропа, уведя нас через зеленый луг, вильнула и еще более сузилась – сейчас мы двигались по небольшой просеке среди низкорослой болотной растительности. Блейз молчал, стараясь не смотреть в глаза другим. Впрочем, всем – кроме Филиппа, его воскрешение никаких неудобств для самообладания и авторитета не доставляло.

Грязи под ногами становилось все больше, и вскоре мы уже шли в густой жиже, перемешанной с болотной травой, среди мутных луж. Периодически по пути встречались островки сухой земли, но большую часть времени мы брели по колено в воде. Двигались быстро, торопясь – но после увиденного только что нападения пираний практически все внимательно посматривали под ноги – ожидая неприятностей.

– Ай! – вдруг вскрикнула Софья. И чуть погодя истошно закричала, стараясь выпрыгнуть из воды. В этот момент на мутной поверхности прямо перед собой я увидел мелькнувшее змеиное тело. С очередным шагом ноги будто наткнулись на упругие водоросли, опутывающие лодыжки с неожиданной силой. Закричав от испуга и отвращения – ненавижу змей, рубанул мечом по воде. Сакура последовала моему примеру – ее глефа замелькала, вода рядом с девушкой покраснела, на поверхности виднелись части разрубленных змеиных тел. Рядом месил воду мечом Филипп, за его спиной испуганно кричала Софья, все еще безуспешно пытаясь оказаться над водой.

С левой стороны нас вдруг накрыла защитная полусфера – в нее с приглушенным звуком ударилось несколько простых костяных копий. Поставленная Майей защита исчезла, и на нас по воде – невероятно легко, практически не поднимая брызг, бежали змеелюди. Доспехи, как и оружие – у них были достаточно примитивные, но их было несколько десятков, а под ногами у нас по-прежнему кишели змеи. Их становилось все больше, и сами они уже были длиннее – если началось все со змей подобных гадюкам и ужам, то сейчас под водой вились тугие клубки тел, сопоставимые размерами с питонами и королевскими кобрами.

Свистнуло несколько стрел, двое нападающих наг замерли, обратившись в ледяные глыб, остальные нападавшие отпрянули на пару мгновений.

– Вперед, вперед! – закричала Майя. – Шаман! Ищите шамана! – добавила она, когда не прекращая рубить под ногами мечами, мы тесной группой кинулись в сторону небольшого островка.

Истошно завизжала Софья, падая в воду – ноги ее перехлестнуло сразу несколько крупных змей. Подскочил к девушке Филипп, молотя мечом по воде, оказалась рядом Сакура – но тут же была отброшена ударом взметнувшегося из воды хвоста. Едва не упав, она принялась отбиваться от набросившихся на нее со всех сторон яростных, будто взбесившихся змей. Я в это время преградил путь нагам – ни доспехи, ни сплетенные ивовые щиты не были преградой для моего эльфийского скимитара, но змеелюди наседали – их было слишком много.

Вокруг Софьи между тем мутная вода забурлила, превратившись в месиво из змеиных тел – крик девушки стих, завершившись бульканьем. Движение группы остановилось, а положение наше стало, прямо скажем, критическим. Я не прекращал рубить мечом, но наги напирали, извивался под ногами тугой клубок – одна из змей вдруг выпрыгнула из воды и вцепилась мне в лицо, располосовав щеку.

– Там! – звонко вдруг крикнула Майя. Зазвенела тетива, и сразу несколько стрел веером улетели в просвет между деревьями. Молодец Хорек – как только Майя показала направление, стал быстро выпускать стрелы в ту сторону. Очередная – наверное десятая по счету, вдруг ударилась в сгустившийся кокон трепетающего воздуха. Завеса невидимости спала, и убитый шаман рухнул в воду. Змей вокруг меньше не стало, но их агрессивный напор моментально увял, кишащий ковер под ногами перестал быть цельным, торопливо расползаясь по сторонам – лишь некоторые змеи продолжали нападать, но без прежнего безумия.

На островок мы выбрались впятером. Там, где только что лежала Софья – остался лишь истончающийся скелет. И магический посох, который чуть позже подобрала Майя. Молча мы двинулись дальше – практически сразу оказавшись на сухой земле, у подножия склона. Тропа вновь превратилась в мощеную дорогу, поднимающуюся наверх – туда, где уже виднелся пурпурный вымпел, обозначая вход в пещеру.

Времени оставалось немного, и бежать пришлось быстро – это было, прямо скажем, непросто. Минут через пять мы – мокрые, грязные, окровавленные, с располосованной на ногах униформой, оказались у входа в пещеру.

Ожидающий нас мастер деловито снял с шеи Филиппа амулет, зафиксировав оставшееся время. Это будет необходимо для определения состава участников турнира в дальнейшем. Бесстрастно осмотрев нас, контролирующий мастер выдал Филиппу новый амулет.

– Готовность десять минут, – ровным голосом проговорил мастер, после чего передал Филиппу карту пещеры.

Не сговариваясь, мы все сгрудились рядом с ним, рассматривая карту. Достаточно оригинально исполненную – светлым был отмечен только правильный путь широкого хода, все остальные многочисленные большие и маленькие ответвления пещеры были скрыты темным маревом.

– Налево, направо, два раза налево, – пробормотал я про себя, запомнив развилки, и отошел в сторону. Опустившись на землю, прислонился спиной к скале, отдыхая – и прикрыв глаза. Рядом присела Майя, чуть поодаль села Сакура, а Филипп все стоял, рассматривая карту.

Около минуты у меня получилось посидеть спокойно – рядом было место силы, и отдых здесь восстанавливал здоровье, невероятно быстро заживляя раны.

Сначала я почувствовал рядом чужое присутствие, потом услышал мягкие, осторожные шаги.

– Зачем? – негромко спросил Блейз, присев рядом со мной.

– Что зачем? – лениво приоткрыл я один глаз.

– Зачем ты помог мне? Ты же… мы же…

– Я, чтоб ты знал, – закрыл я глаз, – не дикарь какой-нибудь, а европеец. Поэтому могу принимать решения, руководствуясь не личными симпатиями и антипатиями, – выдал я запомнившуюся цитату из книги, которую читал в тот самый день, который закончился вспышкой выстрела перед глазами.

– Как-то это не очень коррелирует с тем, что ты забежал в воду за мной, – хмыкнул Хорек.

– Я хоть и европеец, но не англичанин какой-то, а русский. Парадигма «Сам погибай…» превалирует над духом девиза «У короля много…», – не открывая глаз, произнес я, с блаженством чувствуя, как уходит боль и возвращаются силы.

– Ты, смотрю, знаток традиций Королевского флота, – произнесла Майя. Негромко, и также, судя по голосу, не открывая глаз. После этой ее фразы короткая беседа сама собой затихла, а совсем скоро прозвучали слова мастера о минутной готовности.

Поднявшись, я взмахнул пару раз мечом – чувствуя, как свистит под клинком воздух. За время короткого отдыха усталость как рукой сняло, раны затянулись. Построившись тесной группой – с Филиппом впереди, мы двинулись в темноту пещеры. Сакура и я взяли по факелу в руки – горели они ровным магическим огнем, ярко освещая пещеру.

Поначалу коридор тянулся широкий, сухой – эхо наших шагов гулко отдавалось под сводами. Вскоре, однако, стены начали сужаться, будто сжимаясь. У первого ответвления, где нам надо было налево, стоял шест, с насаженными на него перьями, черепами и высушенными… другими частями человеческих тел – не стал я очень уж пристально присматриваться.

– Гоблины, – негромко произнесла Майя, мельком глянув на шест. – Нападают сразу со всех сторон, кучей. Они низкорослые, цепкие – не отстанут. Как стая крупных собак – со всеми не справимся, гоняться за ними бесполезно. Пробиваемся сразу в сторону выхода, стараемся держаться вместе.

Чем дальше мы продвигались, тем чаще под ногами белели кости – как отдельные, раскиданные, так и в виде целых скелетов. У поворота направо стояла сразу два шеста – и черепов, как и высушенных ушей, пальцев и прочих конечностей здесь было гораздо больше. Шли мы уже долго, больше четверти часа – и нам за это время все еще никого не встретилось.

Факелы разгоняли темноту, проходы по сторонам стали уже и ниже – едва в половину человеческого роста. Воздух вокруг стал влажным, тяжелым – и появился противный сладковатый запах гниющего мяса, от которого хотелось ввернуться наизнанку – приходилось дышать носом. Из маленьких нор по сторонам доносилось бурчание, клекот, шорканье – звуки действовали на нервы, но никого близко не показывалось. Факелы ярко освещали пещеру, под низкими сводами раздавалось эхо наших шагов. Когда миновали третий крупный поворот, направо – пещера вновь начала расширяться.

Подходя к последнему крупному повороту мы сплотились более тесной группой. Напряжение будто витало в воздухе – все ожидали нападения в любой момент.

– Выход! – громко воскликнул Филипп, первый завернувший за угол. Мгновением позже и мы все увидели светлый овал совсем недалеко от нас – не более чем через пару сотен метров прямого хода.

«Неужели все будет так просто?» – подумал я, но в этот момент гоблины напали. Рухнули фальшивые стены, и на нас устремилось множество низкорослых, клацающих несоизмеримо крупными челюстями зеленокожих созданий. Они действительно были похожи на атакующую стаю взбесившихся бродячих собак – только вот собаки были все-таки меньше, не так организованны, и не могли держать в руках оружие – по большей части примитивное.

Засвистели клинки, и под подгоняющие крики Майи мы все бросились бегом в сторону выхода. Позади вдруг раздались гулки, все убыстряющиеся удары – следом за нами, догоняя, бежал огр. Он появился, едва помещаясь в узкой для него пещере. Мелькнула дубина, ударив в щит Филиппа – и, отскочив, ударила в стену, брызнувшую каменной крошкой. Еще удар – и в этот раз Филиппу даже пришлось отшатнуться.

Заверещав, гоблины на мгновенье отпрянули – а я увидел за спиной огра согбенные фигуры, увешанные перьями и ожерельями со всякой дрянью. Только собирался крикнуть Блейзу, но тот увидел шаманов одновременно со мной – свистнула стрела, но неожиданно ударилась в защитную сферу, выставленную одним из колдующих гоблинов. Второй в этот момент закончил читать заклинание, и на меня вдруг навалилась невероятная тяжесть – двигаться теперь приходилось, будто пробиваясь через толщу воды.

От прямого – как копьем, удара дубины Филипп улетел далеко назад, а заверещавшие гоблины кинулись стаей вперед. Набросившись на Сакуру, они облепили ее со всех сторон – повиснув на руках, ногах, плечам и практически моментально повалили на пол. Японка была, как и все мы, скована заклинанием. Но когда не меньше десятка гоблинов повалило ее на пол, она пронзительно закричала – одновременно со звуком разрываемой одежды. Тяжесть с моих плеч спала, и я пару раз махнул клинком – располовинив трех гоблинов совсем рядом.

С лука Блейза сорвалось несколько стрел, но не долетев буквально метра до огра, были остановлены преградой, выставленной шаманом. Несколько мгновений мы стояли неподвижно – я, Майя и Блейз. Чародейка обернулась на Филиппа – утирая кровь из вновь разрубленной щеки, он безуспешно пытался подняться, опираясь на меч. Тот, царапая по полу, все время со скрежетом срывался.

Еще раз раздался треск разрываемой ткани, сопровождаемый криком Сакуры. Оглянувшись на выход, я подхватил с пола чадящий факел и побежал в сторону огра. Упав в подкате, проскочил у него между ног, и вскочив, разрубил первого шамана – успев увидеть в его глазах удивление. Второй бросился прочь, но успел сделать всего несколько шагов – последние парочку пробежала его нижняя часть тела уже отдельно.

Только сейчас с громким ревом неповоротливый огр обернулся ко мне. Он был совсем рядом – и с мимолетным удивлением я понял, что это самка. Ее длинные, висящие до пояса лопухами груди прикрывали лишь спутанные космы волос, а из одежды была лишь набедренная повязка из грязной, оборванной мешковины – наполовину скрытая висящим пузом.

Рыкнув, безобразная самка попыталась замахнуться дубиной, но вдруг протяжно застонала – в ее спину воткнулось сразу несколько стрел. Она успела еще конвульсивно дернуться, и с ледяным хрустом по всему ее телу поползла изморось, сковывая огромное бесформенное тело. Видел я это уже краем глаза – рядом крутилось несколько гоблинов, клацающих зубами и пытающихся меня достать.

– Хватит! – крикнула Майя – испуганный Хорек всадил в чудовище не менее пяти стрел. Майя подхватила с пола каменный топор одного из убитых гоблинов, и запустила его в спину огромной твари. Со звоном замороженный монстр рассыпался мириадами миниатюрных брызг – покрыв пол крошеным льдом, сразу начавшим подтаивать.

– Быстрее, за мной! – махнул я рукой в сторону одного из проходов, в котором только что скрылась сплоченная масса гоблинов, волочащая по полу Сакуру.

– Выход там! – крикнул Филипп нам вслед. – Время!

На его крики я уже не обращал внимания. То, что время – это печально. Но для выхода в реальность я могу и продать дракона – у меня ведь их целых два.

Майя и Блейз бежали следом за мной. Уже через десяток метров пришлось пригибаться. Визжание и крики гоблинов слышались уже совсем близко – миг, и мы вывалились в широкую залу. Пол здесь почти полностью устилала труха из костей, среди которых было много свежих. Прямо в центре суетящаяся группа гоблинов распинала на полу Сакуру, привязывая ее руки и ноги ко вбитым в пол кольям, несколько продолжали рвать на ней одежду.

Очень быстро я оказался в самой гуще гоблинов – лишь немногие успели прыснуть по сторонам. Засвистели стрелы – и только тут я впервые по-настоящему испугался, вспомнив меткость Блейза, с которой познакомился Дровосек. Яростно вскрикнув, Сакура освободилась от спутывающих ее веревок, и тут же приняла глефу, которую принесла с собой Майя – когда только успела подхватить?

Лишь когда гоблины кончились, Сакура замерла – яростно раздувая ноздри. После попыталась хоть как-то прикрыться – униформа ее была располосована когтями гоблинов. В крупных прорехах ткани виднелись глубокие, кровоточащие царапины. Ткань униформы обладала свойством притягиваться к телу, прилипая к коже – поэтому через пару секунд до этого практически нагая Сакура, сохранившая на себе лишь остатки униформы, была практически одета. Наряд ее теперь, правда, был достаточно откровенен, обладая при этом определенным шармом.

Гоблинов в зале не осталось ни одного – кроме мертвых. Но сбежавшие от истребления, а также поспевающие на огонек – судя по копошенью и клацанью зубов, толпились в многочисленных выходах из зала. Особенно их много было в том коридоре, откуда пришли мы – а это значит, путь к выходу нам закрыт. Тут громко – так что дрогнули стены, как показалось, всхрапнул самый главный местный обитатель. Заставив обратить на себя внимание.

В углу, среди разломанных бочонком и больших кувшинов, привалившись к стене складками бесформенной туши, спал огр. Я его и не заметил сразу – приняв за стенной каменный уступ!

Это точно был самец – набедренная повязка на нем отсутствовала, открывая взглядам немалого размера признаки гендерной принадлежности. Осмотрев огра, я с вполне оправданным интересом задумался – была ли наша программа испытания стандартной, или обиженные вчера дуэлью соотечественники специально подогнали ее под Сакуру? И если прохождение испытание транслируется в реальном времени, могла ли в общем доступе появиться трансляция хентая, который, судя по антуражу, планировался здесь с плененной девушкой?

– Выход там, – отвлекла от меня мыслей Майя.

– Какой выход?

Ее комментарий меня удивил и взбодрил – смирившись с тем, что мы не успеваем закончить испытание, я как-то успокоился – думая теперь только о том, как безболезненно выбраться наружу.

– Там. За ним, – показала на тушу Майя. – Стой! – тут же осадила она меня. – У него агрозона три метра – как только кто-то подходил, он сразу… – не договорив, чародейка показала на огромную дубину, которую даже во сне сжимал огр. – И ты стой! – осадила она следом Блейза, натягивавшего лук с последней стрелой. – Видишь? – показала она на костяной амулет под мясистым подбородком огра. – Зашита от магии. Его убить можно обычными стрелами, но у тебя таких нет.

– Что делать? – быстро спросил я, чувствуя, как утекает время.

– Отвлечь его надо.

Только я хотел спросить каким образом, как Блейз подхватил с пола длинную берцовую кость и махнув нам рукой в сторону одной из ниш в стене, двинулся в противоположную сторону. Стоило зайти нам в тень стены, как Хорек кинул кость – попав прямо в глаз моментально вскинувшемуся и яростно взревевшему огру. Мелькнула огромная дубина, с удивительным – для такой мясистой, бесформенной туши, огр вскочил на ноги и бросился на Блейза.

Пользуясь тем, что скрытый за тушей проход открылся, мы с девушками кинулись прочь из зала. Хорек в это время, петляя, пытался избежать ударов дубины, громко подзуживая огра совершенно непристойными возгласами.

Вильнув, переход вывел нас на поверхность – света было мало, так как вход в этом месте был хорошо замаскирован густым кустарником. Прежде чем ринуться сквозь колючие ветки, я услышал эхо своеобразного звука – такой, наверное, бывает, когда большой арбуз падает с десятого этажа на асфальт.

Глава 42. Турнир

Санчес, Дровосек, Софья и Блейз стояли в отдалении – им, по всей видимости, до поры было запрещено с нами не только общаться, но и даже приближаться. Филипп рядом с мастерами находился в одиночестве – наше появление его, несомненно, удивило. Мы не успели обменяться даже парой слов – контролирующий нас мастер, убедившись, что мы вписались во временные рамки, жестом велел следовать за ним и открыл портал.

– Ух ты! – только и сказал я, выйдя из светящегося овала. Остальные удержались от возгласов, но все – кроме Майи, были впечатлены увиденным.

Мы оказались на огромной арене, напоминавшей римский Колизей. Вот только здесь духа древности и в помине не было; вокруг буйствовали краски и свежесть – поскрипывал чистейший песок под ногами, гудели заполненные зрителями трибуны, полоскались поверху вереница ярких флагов – здесь были штандарты Цитаделей, а также многочисленные гербы родов и кланов, перемежаемые для количества красно-желтыми стягами Ордена хранителей. Среди штандартов я почти сразу заметил герб Орловых. По сторонам от нашей компании встали двое высокорослых, с ног до головы закованных в сверкающую броню рыцаря с ростовыми щитами – будто прикрывая нас с обеих сторон.

Трибуны были разнородными – прямо за нашими спинами располагались обычные скамьи, на которых расположились, судя по виду – кадеты разных Цитаделей, а чуть левее были ложи, занятые руководством и мастерами. Между рядами сновали слуги, разнося закуски и прохладительные напитки, рассаживались зрители. Их было, по моей примерной прикидке, не больше пяти – шести тысяч, хотя неправильной формы чаша арены была способна вместить в пять раз больше, как минимум.

На трибунах были не только атланты из Академии, но и гости других миров – судя по разнообразным нарядам. Больше всего виднелось гостей, облаченных в стиле Империи – сенаторские тоги соседствовали с яркими туниками, но местами я замечал группки в средневековых костюмах, а также форму, похожую стилем на нашу, атлантовскую. Были и другие одеяния, довольно экзотические – от едва прикрывающих тело до полных доспехов в стиле тех, в которых я впервые увидел Санчеса. Несколько зрителей за нашими спинами, перевесившись через перила, одобрительно закричали – увидев изорванный, мало что прикрывающий наряд Сакуры. Один из них позволил себе парочку фривольных комментариев – но его тут же заткнули спутники. Японка сделала вид, что не обратила внимания, лишь свернула глазами.

Но больше всего, конечно, удивляли не зрители, и не архитектура: чаша арены была неправильной формы, с отсутствующей одной стороной – через которую были видны проплывающие облака. Большая Арена Амбера, как и Атлантида, витала в пространстве междумирья, а значит вход простым смертным сюда заказан. Прямо над нашими головами в синеве неба кружилось несколько драконов – не меньше пяти, на первый взгляд. Еще один, широко раскинув перепончатые крылья, сейчас как раз приземлился поверх трибун Арены. Из седла выпрыгнул седовласый – мне даже со своего места в отделении, было это видно, всадник в форме Аренберга, и легким шагом сбежал по лестнице в ложу для высоких гостей. Магистр Ордена – узнал я его, вспомнив свое первое появление в Атлантиде.

Рядом со мной будто вспыхнуло пламя – настолько сильной была ненависть Майи. Чуть скосив глаза, я мельком успел увидеть, как в ее взгляде блеснул ядовито-зеленый отсвет. Удивившись, и подумав про себя, что очень уж непроста балерина, как оказалось, я отвернулся и принялся рассматривать будущих соперников, находившихся на Арене. По всему периметру площадки расположились группы кадетов атлантов – и у каждой, как и рядом с нами, стояло по два воина в полных доспехах, с красно-золотыми щитами. Едва мы появились, я бросил мельком взгляд, считая команды – но тут же бросил это занятие – на стене, над каждой командой, горели римские цифры с изображением места. Мы стали тринадцатыми – что гарантировало нам участие в стыковых поединках.

В испытании участвовало всего тридцать команд, по пять от каждой фракции Академии. Первые шесть – по одной от каждой Цитадели, показавший лучший результат среди своих, проходили на турнир напрямую – вне зависимости от места в общем зачете. Еще без стыков проходили четыре команды, показавшие лучший временной результат в общем зачете – без учета уже отобравшихся групп. Итого напрямую в турнир проходит по десять участников – лидеров от каждой команды. Восемь команд, прошедших испытание, но показавшее самой худшее время, выбывали. Оставшимся двенадцати предстояло сразиться между собой за шесть вакантных мест. Идущая выше в общем зачете – на одиннадцатом месте, получала в противники команду, занявшую двадцать второе место. В результате подобного отбора получалась стандартная и привычная турнирная сетка плей-офф, начинающаяся со стадии одной восьмой финала – по восемь команд с каждой стороны.

Первые два места в общем зачете в соревнования заняли команды Сапфира. Это было несколько удивительно для меня, потому что сейчас как в геополитической жизни, так и в спорте, жители территорий, занимаемых раньше Австрией, Венгрией и Богемией – вотчиной правивших Австро-Венгрией Габсбургов, давно не играют первую скрипку. Третье место заняла команда Амбера – все как один высокие, широкоплечие парни в красных мундирах. На четвертом и пятом расположилось две русские команды – одна из которых выглядела будто вернувшейся с легкой прогулки, а вторая потрепанной не меньше нас – среди грязных, окровавленных и рваных зеленых мундиров я заметил Юлию.

Не все команды еще закончили испытание, но пустые места понемногу заполнялись – то и дело открывались порталы, из которых появлялись все новые команды. Совершенно разные по составу и внешнему виду – большинство были, как и мы, потрепаны, в неполном составе – встречались команды и по двое, трое выживших. Некоторые команды в первой десятке, кстати, состояли и вовсе из одного человека. По краткому размышлению я понял, что они воспользовались стратегией быстрого прохождения с жертвами коллективом во имя того, чтобы один как можно быстрее достиг финиша – для прямого попадания в турнирную сетку.

После того, как открылся портал и вышла девятнадцатая по счету команда – окровавленная и грязная тройка девушек в когда-то белой форме Диаманта, мы с нетерпением принялись ожидать нашего соперника – заняв тринадцатое место, в стыках мы попадали на команду, занявшую двадцатое.

Вскоре совсем недалеко от нас открылся портал, и оттуда строем вышли восемь тевтонов – сохранившие практически парадный вид. На них, как и на других немецких командах, была стандартная единообразная униформа – серого, мышиного цвета, с черными вставками. Поверх формы у всех были доспехи – неполные, но внушительные. Двое из команды были чернокожими – шириной плеч и статья не уступая остальным трем арийцам. Все пятеро воинов были со стандартными щитами – с черными прусскими крестами на белом фоне, вооружены одинаковыми полуторными мечами. Трое девушек, кроме магических посохов и более легких доспехов, были облачены в серые плащи, больше походящие на мантии – также с черно-белыми гербами Пруссии.

В этот раз я смог сдержаться, промолчав, а вот Филипп пробормотал под нос ругательство. Но после того, как практически сразу за тевтонами открылся портал, и оттуда появилось двое серьезно израненных, еле державшихся на ногах японцев, не промолчал и я – это же надо так попасть неудачно.

Трибуны по мере появления команд гудели все громче, да и народ прибывал. Вскоре на песке площадки стояли все тридцать групп. Когда появилась последняя команда, из Диаманта – с очень большим трудом, судя по его виду, добравшийся до финиша одинокий гасконец, трибуны зашлись долгими овациями, приветствуя прошедших испытание атлантов. После того, как смолкли приветствия, на постамент ложи важных гостей вышел Великий Магистр Ордена хранителей. Говорил он негромко, но акустика арены была такова – не без помощи магии, что его слова были слышны всем. Пока глава Аренберга произносил приветственную речь, я не особо прислушивался к его словам – настолько густая вокруг меня клубилась ненависть, испытываемая Майей.

После приветственной речи магистр уделил внимание командам, занявшим места с двадцать третьего по тридцатое. Стоящий рядом с каждой мастер открывал портал, из которого выходили не дошедшие до финиша кадеты, и одна за другой группы по восемь человек – под овации зрителей, выходили в центр площадки, где и исчезали в порталах. Выглядели, впрочем, кадеты не слишком довольными – никому не нравится быть в последних рядах, особенно когда на этом столь акцентируют внимание.

Среди занявших последние восемь мест команд, кроме гасконца и другой команды Диаманта, по одной было из Жемчуга и Амбера, две потрепанные бригады из Сапфира и две из Обсидиана. Немецкие команды, в отличие от остальных, выглядели образцово-показательно – несмотря на проигрыш в общем зачете, практически все команды тевтонов добрались до Арены в полном составе.

Пока происходило это действо, я все больше поглядывал в сторону расположившихся недалеко от нас будущих противников в фельдграу.

– Тактика? Стратегия? – спросил я у Майи, бросив короткий взгляд на Сакуру и Филиппа.

– Может… – начал было Филипп, но его прервала Майя.

– Все зависит от того, много ли у них осталось энергии у магиков. В атаку они не пойдут, будут просто ожидать окончания времени. Нам надо попробовать вскрыть эту консервную банку. Катана, ты…

– Сакура, – удивленно поправил я Майю. Почти сразу на лицо у меня поползла дурацкая улыбка, и я едва не рассмеялся – настолько все оказалось на поверхности. Как только раньше не догадался – особенно увидев зеленые всполохи в глазах чародейки?

Интересно, если Ребекка сейчас здесь, то где сама Майя? Сидит у меня в комнате, в Цитадели? И кто поставит на меня ставку – если, конечно, удастся пройти испытание поединком? Задумался было, формулируя вопросы чародейке, но по моему виду Ребекка поняла, что я догадался, кто прячется под личиной Майи. Чародейка сразу же взглядом и коротким, едва уловимым жестом пресекла абсолютно все мои готовые сорваться с губ вопросы.

– Сакура, – продолжила она, – заходит слева. Джесс, ты справа. Мы с Филиппом ударим в центр их построения. Вдвоем мы подберемся к ним близко – а вы нападаете только после того, как у нас будет контакт. Если у них осталось достаточно энергии в артефактах, вам необходимо уклониться от первых атак – дальше все проще простого.

– А если заряда у них много? Или они уже умеют работать с энергией? – поинтересовался я, кусая губы – то и дело бросая взгляды на ровный строй тевтонов.

– Тогда будет чуточку сложнее. Самое главное, запомните – глянула Майя, то есть Ребекка, на меня, а после на Сакуру, – держитесь подальше до того самого момента, как мы с Филиппом не столкнемся с ними.

– Что-то я сомневаясь в этом плане. И как ты собираешься…

– Есть другой? – поинтересовалась Ребекка холодно. – Доверься мне, – добавила она помягче чуть погодя.

Я было открыл рот, но тут же закрыл. Хорошо промолчал – и глупый вопрос, почему Майя, то есть Ребекка – не воспользуется своими способностями, остался незаданным.

Между тем на Арене уже распрощались с заведомо проигравшими, Великий Магистр Ордена занял свое место в почетной ложе, а на постамент вышел герольд-распорядитель. Начались стыковые поединки. По условиям проведения стыковых поединков победу одерживала команда, участники который выживают, или команда, в которой по истечении отведенных на поединок пяти минут живых участников остается больше.

Первыми к центру арены направилась занявшая одиннадцатое место австрийская команда из Сапфира, и русская команда Эмеральда, финишировавшая на двадцать втором месте. У австрийцев, несмотря на высокий результат, были серьезные проблемы – во-первых, их было пятеро, против шести русских. Во-вторых, среди кадетов в синем до финиша дошел только один воин со щитом, оставшиеся четверо – были с посохами магов. Среди русских же со щитами было трое – что вполне гарантировало результат, учитывая то, что магические атаки щиты отражали прекрасно.

В первом поединке никакого зрелища не получилось – сапфировые кадеты попытались было разойтись по сторонам, чтобы расстрелять слитную группу русских, но практически сразу слаженным магическим залпом одна за другой были отправлены на точку воскрешения три чародейки, оставшиеся без защиты – после чего двое австрийцев просто опустились на одно колено, признавая поражение. Я от подобного поведения удивился, а вот для большинства, как стало понятно из реакции, оно не было чем-то из ряда вон.

Вторая пара состояла из двух японских команд, занявших двенадцатое и двадцать первые места. С расстройством я провожал взглядом тех самых двоих, едва державшихся на ногах – которых, будь удача к нам более благосклонной, мы могли получить себе в противники.

Этот поединок был ярким, коротким и громким – двое потомков самураев собрались с силами, и подбадривая себя истошными криками, бросились в самоубийственную атаку – совсем как звено истребителей Зеро на авианосец.

Только прибрались на песке, как восемь кадетов Обсидиана двинулись к центру площадки. Шагали они уверенно и непоколебимо – в отличие от нашей небольшой компании. По шуму трибун я понял, что болельщиков тевтонов собралось несоизмеримо больше – особенно гудели многочисленные группки бюргеров, попавшие на Арену, судя по виду, прямо из ганзейских городов.