Текст книги "Молодые Боги (СИ)"

Автор книги: Сергей Извольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

Глава 17. Überraschung

– Ш-ш-шайзе!

Немецкий язык – удивителен. Можно читать инструкцию по применению бытовой техники, а звучать будет как проклятие. Или рассказывать детскую сказку – услышав которую, незнающий немецкий человек может подумать, что присутствует при ритуале вызова демонов. Но больше всего мне нравится германская речь с большого экрана – да, я иногда смотрю популярные ролики с Сарой Вагенкнехт, выступающей с трибуны бундестага.

Сейчас же, наблюдая за неожиданным гостем, на миг прикрыл глаза, раздумывая – правильно ли сделал. Четверть часа назад, зайдя в личную комнату – первым делом бросился к сундуку, достав Карту Хаоса. И сразу нашел искомое: Гай Юлий Орлов был на своей вилле – обедал. Несколько минут поиска и на этой же вилле – оказавшейся совсем неприличных размеров, обнаружил Катю.

Моя любимая девушка полулежала на открытой веранде у бассейна – двое служанок ухаживали за ее волосами, двое умасливали тело. Рядом замерло еще несколько рабынь, готовясь к следующим процедурам наведения красоты – в руках одной из них была одежда Кати – воздушная, полупрозрачная туника и яркая накидка, другая рабыня держала перед собой украшения и легкие сандалии.

Поднявшись над виллой на высоту птичьего полета, запомнил расположение и внешний вид усадьбы – а после двинулся к берегу, отыскивая ориентиры. Уверившись, что не заблужусь, убрал Карту Хаоса в сундук и достал трофейную сумку матроны.

С того момента, как очнулся в саду работорговца, открыв глаза в новом мире, прошло чуть больше суток. Минувшие два десятка часов – кроме тех, в течении которых брел по дороге в веренице рабов, уместили в себя невероятное количество событий. Каждое из них меняло мой статус, открывая все больше информации об окружении и окружающих, показывая новые возможности. Но именно сейчас, впервые за минувшие сутки – я предоставлен самому себе и могу самостоятельно управлять собственными действиями и временем. И каждая минута бездействия причиняет практически физическую боль – ведь в историю с Катей, поведанную мне Саяном и Юлией, я не верил. Собственными глазами видел, как мою любимую девушку уводили в рабском ошейнике – и мне после этого будут рассказывать чушь про якобы близкое знакомство Кати с этим… Игорем.

Впервые за последние несколько часов я не только мог действовать – но и знал, что делать, хоть как-то представляя картину вокруг. Помимо Карты Хаоса – полезной, но в то же время смертельно опасной для меня вещи, у меня накопилось уже немало ценностей. Для начала глефа – оружие, по стоимости сопоставимое пусть и не со спорткаром, но с достойным представительским автомобилем. Толку от нее правда пока мало, но это дело наживное – не сколько разумом, сколько мышечной памятью помнил, как оружие потянуло меня за собой – в тот момент я ощущал, как могу нашинковать кого угодно.

К глефе, практически комплектом одного стиля – Конь Смерти. Вот этот точно стоит немало, может сразу как два спорткара – учитывая расценки на уникальные вещи в этом мире. Подняв на уровень глаз статуэтку, присмотрелся к животному – голый скелет, объем которому придавал полный конский доспех из кольчуги и металлических пластин с устрашающей гравировкой и зловещими украшениями. К высокому рыцарскому седлу, кстати, был приторочен длинный прямой меч в простых на первый взгляд ножнах.

Я поднялся с кровати и вышел в центр комнаты. Задача номер один сейчас – узнать, как активировать дракона. И для этого мне пригодится конь – я взял статуэтку похожим жестом, как это делали всадники Алекс и Леонас на моих глазах. Ничего не произошло – кроме оповещения о системном сообщении. Ну да, плохо, но предполагалось – использование ездового животного в помещении данного класса невозможно.

Фигурка коня легла в сторону, теперь я рассматривал дракона – свой билет за пределы Атлантиды. Дракон как дракон, ничего необычного – на Виллентретенмерта похож, только вот цвет не ясен – статуэтка матово-черного цвета, с легкими зеленоватым оттенком. Открыв интерфейс, принялся изучать его на предмет веток умений всадника или наездника. Не нашел ничего – даже намека.

Допустим, призвать дракона я смогу. Но появляется задача номер два – понять, как им управлять. И дело серьезно усложняло то, что сделать это я смогу только на свежем воздухе. На луга Атлантиды выходить не вариант – даже без опасения встречи с Маклениным в темном переулке между холмами; если меня ищут хозяева Карты Хаоса, совершенно не следует светить личным драконом. Поэтому, остается всего лишь один вариант – выйти вместе с ним в окно. Это, правда, ограничивает количество попыток до одной. И если не получится, дракон исчезнет в морской пучине, а я – после долгого и вряд ли приятного полета, воскрешусь в келье второго яруса.

Постояв некоторое время в проеме бойницы, через который вполне можно выйти из Цитадели – слегка пригнувшись, вернулся к кровати.

– Ну, привет, – отложил я дракона в сторону, поближе к коню и взял в руки волшебницу и тролля. В отличие от темных алебастровых статуэток дракона и коня, эти две фигурки были глубокого зеленого цвета – из нефрита.

Чародейка мне сразу не понравилась. Во-первых, наряд – на ней было смелое и откровенное платье, с широкими вырезами, стянутыми боковой шнуровкой. Привлекательное холодной красотой широкоскулое лицо было запечатлено в моменте злости – женщине явно что-то не нравилось в происходящем на ее глазах, а руки были вскинуты в защитном жесте. Сомнений в том, что статуэтка принадлежит чародейке, не было – вокруг правой кисти присутствовал ореол магической ауры, а на ладони находился круглый огненный шар.

Лет волшебнице, судя по всему, было около тридцати – выглядела она восхитительно, блистая по-настоящему женской красотой. Но для меня, скорее отталкивающей, чем привлекательной – знакомиться к подобной женщине точно не подошел бы – даже в ночном клубе, будучи под действием зелья смелости.

Тролль выглядел нашим человеком. Черты лица, присущие чуждой расе – длинные нижние клыки, прижимающие верхнюю губу, немалого размера острые уши и выдающиеся вперед надбровные дуги, казались наносными, будто наложенными на лицо простого парня. Он, кстати, широко улыбался – вот только веселья, как мне показалось, в его улыбке особо не было. Одет тролль был поприличнее, чем чародейка – никакого авангардизма и смелой высокой моды – простые кожаные штаны и куртка, широкий пояс с несколькими закрепленными небольшими сумками. Вот только ботинки и носки он где-то забыл – хотя может у троллей так принято – без обуви ходить. Да, несмотря на то, что тролль не принадлежал к человеческой расе, выглядел он более внушающим доверия, чем волшебница.

Я сгреб все статуэтки, кроме одной, покидал их в сумку и убрал ее в сундук. Рядом с кроватью – будто невзначай, прислонил короткий меч – тот самый, убивший матрону в особняке, который после мне вручила Юлия.

Теперь надо лишь разобраться, как вернуть к жизни статуэтку. Вспомнив, как убирали своих животных в инвентарь всадники, я попробовал положить на нее руку. Сверху. Снизу. Сзади. Ничего не происходило.

Встал, походил. Подумав немного – еще раз выглянул в окно. Постоял немного, наблюдая как снизу неспешно плывут облака.

Страшновато. Я прыгал с парашютом – один раз в жизни. Когда открылась скругленная дверь с иллюминатором, и я оказался на запомнившемся простеньком резиновом коврике, наблюдая снизу – на расстоянии двух тысяч метров, картинку из гугл-карт, понял, что не смогу шагнуть вперед. Тогда решил вернуться на землю без прыжка, наплевав на позор. Вот только обернуться и сказать инструктору об этом не успел – принудительно вышел. Вышли, вернее – сначала я от толчка инструктора, а потом и парашют принудительным раскрытием.

Сейчас высота пугала еще сильнее – я ведь уже летал, знаю, как это страшно. Но шагнуть вниз был готов – ведь где-то там на материке сейчас Катя. Вздохнув, решил попробовать последний раз – и после нескольких манипуляций поставил случайно статуэтку на ладонь. И заработало.

«Уверены, что желаете распаковать?»

Не особо уверен, конечно – но согласился.

«Внимание! Процедура проходит без должного обеспечения магическими артефактами и может быть некомфортной для объекта. Продолжить?»

Пособий по распаковке объектов у меня нет, как магических артефактов. Поэтому очень надеюсь, объект меня простит – подтвердил я согласие.

Фигурка мгновенно вспыхнула ярче, постепенно наливаясь внутренним светом – и вот уже прямые струи зеленого света веером разошлись по сторонам – так что озарилась вся комната. Свечение постепенно меняло цвет – из зеленоватого в синий, а через несколько мгновений – прозрачного серебра. Воздух в комнате сгустился, задрожав от магической энергии, лучи света будто ожили, изгибаясь змеями, так что по полу заметались живые тени. Дрожащая в мареве статуэтка начала быстро расти в размерах – увеличиваясь с каждой пульсацией и оживая, изменяя структуру – напоминая теперь призрака в клубе пронзенного многочисленными серебряными лучами дыма. Еще немного и на высоте человеческого роста постепенно вырисовывалось четкое изображение плененной в нефрите фигуры – по мере того, как исчезали клубы дыма, появлялось больше четкости. Еще мгновение, и передо мной возникла фигура светловолосой женщины, замершая защитном жесте. И даже огненный шар на ее ладони живо играл языками пламени – вот только это было пламя ядовито-зеленого цвета.

Держать статуэтку надо было, кстати, не на высоте человеческого роста. Когда тяжесть вернулось в тело чародейки – застыв на мгновенье в воздухе перед тем как рухнуть вниз, она успела выругаться. На немецком. Одновременно с тем, как с ее ладони сорвался ядовитый файербол.

Звонкий шлепок падения полуобнаженного тела на каменный пол и дохнувший в спину кислотным жаром взрыв произошли одновременно. Едва обернувшись на стену – каменную кладку которой лизали языки зеленого пламени, я вернулся взглядом к волшебнице. Она в этот момент выгнулась дугой, хрипло застонав и медленно перекатилась по полу, держась за низ живота. В каждом ее движении чувствовалась непереносимая боль – настолько, что я почувствовал, как спина покрывается липким холодным потом – от страха и за незнакомку, и за свои действия.

Светловолосая чародейка между тем свернулась в клубок и начала сдавленно подвывать, изгибаясь – как будто стараясь вывернуться наизнанку. Вой ее постепенно становился громче, тело изогнулось дугой, и вновь она перекатилась, стараясь убежать от рвущей тело боли. Идеально ровные, с вызывающим красным маникюром ногти заскребли каменный пол кельи – я поморщился, когда сразу несколько сломались.

И тут же комнату заполнил громкий крик – идущий из самого нутра чародейки. Вопила она всего несколько секунд, но эхо от ее крика еще долго стояло у меня в ушах. Вдруг почувствовав спиной жар, я отпрянул – невольно пятясь, уперся в покрытую копотью стену.

Когда обернулся, чародейка лежала извернувшись на животе, с закрытыми глазами. К ее бледному до пергаментного состояния лицу прилипли мелкие камешки и веточки соломы с пола. Она не двигалась, хотя поза была неудобная – одна рука поджата под тело, другая на отлете в сторону, ноги широко расставлены. Нижнего белья, кстати, под платьем не было – с удивлением понял я, рассматривая линии ягодиц и широких бедер – полностью открытые закатавшимся практически к талии платьем.

Когда столкнулся взглядом с горящими зеленым пламенем глазами волшебницы, невольно отшатнулся, тут же вновь упершись в стену – в этот раз звучно ударившись затылком, но почти не заметив боли.

– О майн готт, – негромко прошипела волшебница, закрыв глаза; когда она снова их открыла, зеленое пламя в них исчезло.

– Вы в порядке? – вопрос я задал на английском.

В ответ послушался только сдавленный хриплый стон. Кое-как выпростав из-под себя руку, волшебница поднялась – не с первого раза, и проковыляла к окну. Перегнувшись – практически лежа на широком подоконнике амбразуры, она некоторое время дышала свежим воздухом – казалось, ее сейчас стошнит. Платье чародейки по-прежнему было скатано на талии – если бы не спазмы, хриплое дыхание и дерганные деревянные движения, можно было бы даже любоваться открывшейся перспективой.

Отвалившись от окна, совершенно не обращая на меня внимания, волшебница сделал несколько пассов руками. Выругалась пару раз – еще несколько пассов, и на полу вдруг появилось большая ванна, наполненная водой – с высотой чародейка не рассчитала, и вычурно изогнутые ножки ударили в камень, а на пол полетели расплескавшиеся брызги.

Морщась, волшебница попыталась стянуть с себя платье, и после нескольких безуспешных попыток просто резкими рывками разорвала шнуровку. Бросив скомканный комок ткани на пол, чародейка шагнула в ванну.Неловко оскользнувшись на мокром полу, она – успев выругаться еще раз, рухнула в ванну с головой. Выплеснувшейся воды на полу после этого стало еще больше.

Полежав с закрытыми глазами несколько минут, волшебница все же обратила на меня внимание – глянув лишь одним открытым глазом. Потратив несколько секунд на ознакомительный взгляд, глаз она вновь закрыла.

– Рассказывай, – устало произнесла она. По-русски.

– Простите? – на всякий случай переспросил я по-английски.

Чародейка на миг открыла один глаз, глянула на меня и снова закрыла.

– Слушай, мне сейчас даже говорить больно. Давай без глупых вопросов, хорошо?

– Как вы узнали, что я русский?

– Я и не знала. Но ты в форме кадета Эмеральда, понимать язык должен.

Глаза она по-прежнему не открывала.

– Э… – я даже на знал, что сказать.

– Смотри, – после длинной паузы чародейка открыла глаза и села, поморщившись. Потом поймала мой взгляд и опустилась чуть ниже, так что грудь скрылась под водой: – Не сюда смотри. Итак: ты не знаешь кто я, я не знаю, кто ты. Хотя судя по поведению, ты вообще знаешь не так уж много.

Ее русский был не совсем безупречен – чувствовалось эхо тяжеловесного немецкого акцента.

– Ты ведь вытащил меня не просто так – обстоятельства нашей встречи достаточно неожиданные. Ты сделал это из простого интереса?

– Мне нужна помощь, – не стал я кривить душой.

– Мне тоже, судя по всему, нужна помощь, – согласно кивнула чародейка. – Вот я и говорю – рассказывай.

Ненадолго я задумался. Вообще-то сам рассчитывал задавать вопросы – но как-то не очень получается. Коротко глянул на прислоненный к кровати меч – но мысль об угрозах ушла, даже не успев полностью оформиться. Волшебница между тем не торопила меня, отмокая в ванной.

– Полгода назад – вероятно полгода, в безлюдном месте на моих глазах машина сбила девушку, мою подругу. После чего один из пассажиров выстрелил мне в голову.

– Вероятно? – один глаз чародейки открылся, тонкая бровь над ним вопросительно изогнулась.

– Про полгода мне рассказали. Друг, – уточнил я после некоторой паузы, – который был свидетелем происшествия, и купил меня здесь на рынке.

– Ты аркадианец или этранжер?

– Кто такие этранжеры?

– Люди, которые по каким-либо причинам бегут из реальности, продавшись в рабство, когда нет денег на оплату билета. В основном так делают, скрываясь от преступлений.

– Я наоборот.

– Ты же не уточнил – может увернулся от пули и убил этого негодяя.

Глубоко вздохнув, я едва не скрипнул зубами – она мне сейчас будто на едва-едва поджившую рану надавила – встретиться с продавшим меня в рабством Игорем хотелось очень сильно.

– Мой… друг, выкупил меня, и устроил на обучение в Академию.

– Давно ты здесь?

– С утра.

Чародейка глянула на окно, за которым закат красил небо в огненные оттенки.

– Как я оказалась у тебя?

– Так получилось, что у меня оказалась сумка некоей матроны.

– Лицо длинное, неприятное? Волосы белесые, неухоженные?

– Да.

– Альте фотзе, – с ненавистью пробормотала чародейка. Скрипнув зубами, она взялась руками за бортики ванной, устраиваясь удобнее. А я сглотнул – глядя как ее кисти и предплечья обнимает жидкий огонь.

Чародейка вдруг погрузилась в воду с головой, и через несколько секунд вынырнула лицом вверх, так что ее длинные волосы аккуратно легли на шею и спину.

– Ты понимаешь, что это очень опасная женщина?

– Кто она такая?

– Она… чиновник, очень высокого ранга.

– Заместитель министра? По защите окружающей среды? – осенило вдруг меня, когда вспомнил часть невольно услышанной беседы Приска и Саяна.

Глаза волшебницы расширились на миг, и чуть погодя последовал короткий кивок.

– Она погибла. Сегодня, или вчера. Автомобильная авария.

Чародейка быстрым, кошачьим движением выбралась из ванны, опустила голову в воду – и взмахнув рукой, намотала на волосы невесть откуда появившееся полотенце. Вторым полотенцем – белым, пушистым, она быстро вытерлась и отбросила его в сторону – ткань в полете моментально истончилась, а после и вовсе испарилась в воздухе. Порывшись в брошенном платье, волшебница достала совсем небольшую поясную сумку, из которой выудила форменное нижнее белье и униформу Транснаполиса синего цвета с серебряной каймой – облачение мастеров Сапфировой Цитадели. Быстро одевшись, она внимательно посмотрела на меня.

– Ты понимаешь, что тебя и твоего друга сейчас ищут?

– Да.

– При каких обстоятельствах ты забрал у нее сумку?

– Меня купил на рабском рынке знакомый этой женщины и отвел к себе в особняк.

– У кого купил?

– У Павла из Лаэрты.

– И? – чародейка явно нервничала, хотя старалась этого не показывать. Донельзя напряженная, в форме мастера Цитадели и с намотанным на голове белоснежным полотенцем она могла бы выглядеть достаточно забавно. В другой ситуации.

– Мой друг нанял лучших наемников, и убил всех в особняке.

– Каких наемников?

– Не знаю. Сказал, двести пятьдесят тысяч за три часа работы.

– Хорошо. Вас не отследили, когда уходили?

– Не должны были.

– Давно это было?

– Вчера вечером.

– Значит пока не отследили. Что еще было в сумке?

– Ничего.

– Да? – вновь тонкая бровь вопросительно изогнулась. – Хорошо, ничего так ничего. Какая помощь тебе нужна?

– Передо мной Лаэртский продал мою подругу. Она сейчас на вилле Гая Орлова, и мне нужно ее оттуда вытащить.

Чародейка бросила взгляд на окно.

– Сегодня… – она сделала несколько пассов руками, видимо открыв интерфейс, – …пятница. После ужина выходим из Цитадели, и идем на Северную пристань. К воскресенью должны вернуться, вместе с твоей подругой.

«Как работает северная пристань, если Атлантида висит в воздухе?»

– Э… мне нежелательно появляться за пределами Цитадели.

– Почему?

– При прохождении вступительного теста я случайно убил второкурсника, и мне рекомендовали воздержаться от прогулок за стенами.

– Как его зовут?

– Макленин.

– Ш-шайзе! Ты дурак?

Насупившись, я невольно сузил глаза, глядя на чародейку. В груди поднималось тяжелое раздражение на всех вокруг.

– Извини, проехали, – примирительно подняла ладонь волшебница, – то есть вытаскивать твою девочку надо мне одной?

– У меня есть дракон.

– О майн готт! – выдохнула чародейка, сложив руки на груди и закатив глаза. – Что ж ты молчал?

Волшебница сорвала с головы полотенце – оно повторило судьбу первого, исчезнув еще до того, как приземлиться на пол. Встряхнув мокрыми волосами, она открыла интерфейс и сделала несколько пассов руками.

– У тебя очень удачное расположение кельи – тоже друг подогнал?

– Чем оно удачное?

– Эту часть вашей Цитадели не видно со сторожевых постов. Ну что, полетели?

– А… а вы кто?

– Мы летим спасать твою подругу, или желаешь выслушать мой рассказ?

– Летим.

– Отлично.

Пока я доставал из сундука статуэтку дракона, чародейка быстро запрыгнула на широкий подоконник и присела перед амбразурой. Приняв у меня статуэтку, она обернулась.

– Обними меня. Сзади, ну же! Ты что, девочек никогда не обнимал? Плотнее. Еще! Да, вот так. Готов?

– Готов.

– Держись крепче.

Интересно, а как ее зовут? – успел подумать я за миг до того, как мы вывалились в пропасть.

Глава 18. Пятница, вечер

Засвистевший в ушах воздух стал невероятно густым и плотным. Рассмотреть ничего вокруг не получалось из-за навернувшихся слез, еще и растрепавшиеся волосы чародейки заполнили, казалось, все пространство перед глазами, хлестая по лицу. Я прижался к волшебнице всем телом – казалось, сейчас ничто не в силах заставить меня разомкнуть руки.

Падение затянулось – мы летели и летели вниз, а чародейка вовсе не думала призывать дракона. Сквозь плотно сощуренные веки я видел, как замелькала мимо белая пелена облаков. Все продолжавшийся полет вызвал во мне близкое к панике чувство – страшно было убиться об воду, потерять дракона, воскреснуть на втором ярусе Цитадели -поймав очередные штрафные баллы. Я уже решился было – собрался кричать чародейке в ухо, как вдруг перед глазами появилась чешуйчатая шея, бугрящаяся шея, а у себя между ног, сквозь ткань штанов, я ощутил грубую чешуя дракона. Падение начало немного замедляться – как будто нас мягко подхватила огромная рука.

Но скорость полета не падала – дракон не выравнивал полет, а пикировал вниз, сложив крылья. Искрящаяся солнечными бликами поверхность моря приближалась все стремительней – и с трудом сдержав испуганный возглас, я зажмурился, ожидая удара. И почти сразу в животе ухнуло, как на американских горках, а во всем теле появилась необычайная легкость.

Открыв глаза, с изумлением увидел, как поверхность моря стелется под расправившим широкие перепончатые крылья драконом – всего лишь в нескольких метрах от нас.

– Нравится мне это! – едва обернувшись, крикнула чародейка.

Что ей нравится, я не совсем понял, но уточнять не стал – переводя дыхание после увлекательного, но волнующего полета.

Сразу после слов чародейки дракон принялся делать крыльями широкие, равномерные взмахи – с каждым мы плавным рывком поднимались все выше и выше.

– Удаляться от Атлантиды надо под облаками, чтоб не заметили, – вновь обратилась ко мне чародейка.

– А если облаков нет?

– Под Атлантидой они всегда есть.

– Ты призвала дракона над самой водой, когда мы уже давно пролетели сквозь облака. Это тоже необходимость?

– Нет, мне просто надо было высушить волосы!

Дракон постепенно набирал высоту, увеличивая скорость – разговаривать было не очень удобно – приходилось серьезно повышать голос.

– Эй! – после небольшой паузы опять чуть повернула ко мне голову чародейка.

– Да?

– Ты можешь перестать так меня сжимать – сейчас сок пойдет.

Только сейчас понял, что по-прежнему прижимаюсь к волшебнице всем телом, изо всех сил сжимая руки вокруг нее. И если – когда мы вывались из окна, я держался за ее талию, то сейчас мои скрещенные руки лежали у нее на груди.

Чуть поерзав на крупной драконьей чешуе – по ощущением похожей на застарелые, высушенные временем кости – только живо двигающиеся и наполненные живым теплом, слегка отодвинулся от чародейки. И, чуть погодя, опустил руки ей на талию – держаться ведь больше не за что – седла на драконе нет. Сама волшебница расположилась как на спортивном мотоцикле – сильно наклонившись вперед, положив ладони на шею дракону, как на руль.

– Как тебя зовут? – вновь чуть отвлеклась она, едва обернувшись.

– Джесс!

– Я Амалия Кристина Ребекка Луиза Роз-Мари, но ты можешь называть меня Ребеккой.

После несколько запоздалого знакомства мы летели молча. Путь наш лежал прямо над красной огненной дорожкой, выстланной солнцем по едва колышимой легким ветерком поверхностью моря. Вскоре вдалеке показалась береговая линия.

Дракон, повинуясь Ребекке, постепенно поднимался все выше, понемногу уходя влево. Только сейчас я вспомнил, что сумка с картой – с обычной моей картой, осталась в Цитадели. Но чародейка явно отлично ориентировалась на местности – она уверенно вела дракона. Поднявшись достаточно высоко, Ребекка направила его в облет Везувия – чтобы не пролетать над городом. Через минуту полоска побережья осталась позади – а я принялся изо всех сил вглядываться вниз. Но сколько не старался, не мог разобрать знакомых ориентиров – сгущались сумерки, и лишь за спиной огненным светом красило край небо закатившееся солнце. Земля уже была скрыта темным покрывалом начинающейся ночи – лишь изредка снизу мелькали живые огни освещенных вилл и поместий.

Дракон теперь, повинуясь чародейке, плавно парил над землей – сама же она склонилась вниз, периодически подправляя что-то рукой в интерфейсе, присматриваясь то к земле, то к одному видимому ей изображению.

– Готов? – повернулась она ко мне.

– Готов, – эхом ответил я, решив не интересоваться, собственно, к чему.

– Держись крепче, – предупредила меня Ребекка. Я моментально вновь придвинулся к ней, обхватив руками – и в этот момент дракон под нами исчез. На краткий миг зависнув в воздухе, мы понеслись вниз – и снова ветер засвистел в ушах. Земля приближалась с ужасающей скоростью – я вновь невероятным усилием подавил рвущийся крик. В этот раз у меня получилось не зажмуриться – наблюдая, как стремительно приближается крыша усадьбы.

Когда, казалось, жесткое приземление было неминуемо, почувствовал в теле невероятную легкость – сделав в воздухе пируэт, подобно падающему с дерева листику, мы с Ребеккой приземлились на крышу. В момент, когда действие вызванной чародейкой левитации закончилось, в тело вернулась обычная тяжесть. Это стало неожиданностью – я едва не покатился по черепичному скату, с трудом удержав равновесие – в лежачем-то положении.

Чародейка уже была на ногах и поддержала меня за плечо. Благодарно кивнув, я поднялся, скрывая удивление – руки у нее тонкие и изящные, а вот хватка – стальная. И двигается она своеобразно. Планируйся между нами спарринг – я бы поставил на себя, конечно – но, в общем-то, без большой уверенности. Да, если это будет спарринг без магии.

Отстраненно размышляя о возможной драке с чародейкой, двигался за ней по крыше, осматриваясь не только по сторонам, но и наблюдая за плавными и одновременно скупыми движениями спутницы.

Вдруг, присматриваясь к живым линиям обтянутых тканью широких бедер и ягодиц, нахмурился, уловив неправильность. Не понимая, в чем дело, пристально всмотрелся – и только сейчас заметил, что синяя униформа мастера, которая была на чародейке, сменилась на своеобразный костюм – более-менее соответствующий эпохе окружающего мира. На Ребекке сейчас были высокие шнурованные сапоги, обтягивающие штаны, пояс и кожаная куртка с большим количеством карманов. Осмотрев себя, понял, что и на мне похожий наряд – с поправкой на то, что одежда мужская и не так подчеркивает анатомию тела. Вспомнил первую встречу с Юлией на вилле Джонса – на ней тогда была похожая одежда. А значит, вполне вероятно – она тогда тоже была в униформе Цитадели, мимикрирующей под реальность.

Задумавшись, несколько замедлился – Ребекка между тем уже подошла к краю крыши и присела за скульптурой на фронтоне, поманив меня ближе. Согнувшись как можно ниже, подбежал к ней. Присмотревшись, понял, что статуя – за которой мы укрываемся, изображает Гая Орлова. Магистр замер в образе архангела – с нимбом над горделивым лицом и вскинутым пламенным мечом. Да, недостатком скромности мой новоявленный дядюшка и несостоявшийся клановый соратник совершенно не страдает.

Осматриваясь вместе с Ребеккой, отметил, что и усадьбу Гай Юлий обустроил на уровне: увенчанное колоннадами здание, на крыше которого мы сидели, имело два больших крыла. Они подковой обнимали немалых размеров – с футбольное поле, многоуровневый парк, постепенно снижаясь и расширяясь – так что к длинному высокому забору, с ажурной аркой главных ворот в центре, примыкали лишь одноэтажные галереи. Позади дворца, наполовину выходя из здания, был заметен половинчатый амфитеатр арены – на одном ее краю отсутствовала трибуна, за которой угадывалась пропасть – вилла Орлова расположилось на возвышающемся над местностью плато. Там же, с обратной стороны здания, на разных уровнях были расположены купальни – над многими из них поднимался пар – вероятно, термальные источники. Некоторые из купален позади дворца примыкали к краю утеса, также находясь на краю пропасти.

Мягкая южная ночь уже полностью вступила в свои права – на землю опустилась густая темнота, но все поместье было освещено тысячами светильников – они были везде – на широком крыльце здания, на пешеходных дорожках парка, в купальнях – на мраморных ступенях, парапетах и даже на воде. Света было столько, что раскинувшийся перед фасадом парк можно было рассмотреть до последнего закоулка. Его территория явно представляла работу команды очень неплохих дизайнеров – многочисленные зеленые лабиринты, скульптуры, фонтаны, беседки и аллеи представлялись цельной, притягивающий взгляд композицией. Сейчас в парке было немало людей – суетились слуги, стояли тройки воинов в парадном облачении и сияющих отблесками латах, а от главных ворот рабы несли яркий и богатые паланкины – один за другим.

– Пятница, вечер, – пояснила Ребекка, увидев, как я наблюдаю за оживлением в саду.

– И…

– Григорий прием устроил, вероятно.

«Григорий?»

– Это все… избранные? Или местные?

– Местных много, но большинство здесь из реальности – для них подобные мероприятия и устраивают. Тебе известно, в каком статусе у Орлова твоя подруга? – спросила чародейка, переходя к главному.

– Она… мне говорили, что за ней неплохо ухаживают, рабыни к ней приставлены. Вон там ее видели сегодня днем, – показал я в сторону левого крыла, за которым на одном из уровней купален была заметна приметная терраса.

Ребекка внимательно посмотрела на меня, потом кивнула своим мыслям и отлипла от статуи – пригнувшись, она двинулась в указанную мной сторону.

Крыша основного здания была на несколько метров выше уровнем, чем у его крыльев. Быстро подойдя к краю, Ребекка прыгнула – я даже охнуть не успел, ожидая громкого стука сапог в черепицу. Но чародейка в последний момент замедлилась, левитируя и мягко опустилась на ноги. Ожидающе глянув на меня, махнула рукой – я без раздумий прыгнул следом.

Крыша ударила в подошвы сапог, и мне пришлось перекатиться, погасив приземление. Поднявшись, стоя на одном колене, вопросительно глянул на чародейку.

– Я могу только себя левитировать, на расстояние это не работает, – ответила Ребекка.

– А как, когда…

– Когда ты ко мне вплотную был, на тебя действовало.

– Предупреждай в следующий раз, – буркнул я несколько раздраженно. – Пожалуйста, – добавил нехотя, увидев взметнувшуюся тонкую бровь.

Все также пригибаясь, мы пробежались несколько десятков метров по крыше, петляя между каскадом скульптурных групп. Остановившись у края крыши – уже с обратной стороны, обращенной к купальням и краю утеса, чародейка показала мне на балкон снизу – один из немногих, не освещенных сейчас горящим в комнатах светом.

– Сейчас я спущусь. Если в комнате никого нет, давай следом. Ты умеешь, я видела, – кивнула она, заметив мои расширившиеся глаза – до балкона было метра три. Но не это пугало – сам балкончик был длинный, но узкий – едва-едва метр в ширину, больше декоративный. И парапет на нем изящный, но невысокий, ниже уровня пояса – если потерять равновесие, вполне можно через него кувырнуться. А с учетом того, что под балконом было метров семь – до аккуратных и ухоженных кустов, перспектива прыжка с крыши на узкую площадку выглядела не очень привлекательно.