Текст книги "Вторая мировая война. Вырванные страницы"

Автор книги: Сергей Веревкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

Annotation

Знаете ли вы, что во время Второй мировой войны в рядах Вермахта и СС сражалось больше 150 тысяч евреев?

Знаете ли вы, что фактически каждая немецкая дивизия, воевавшая на Восточном фронте, на четверть состояла из бывших советских граждан, что каждый четвертый солдат Паулюса, окруженный под Сталинградом, был русским?

Знаете ли вы, что в немецком тылу на протяжении двух лет существовали огромные – больше Бельгии – территории под русским национальным самоуправлением, куда не ступала нога оккупанта, и что гражданская война на этих землях, именовавшихся Локотской республикой, продолжалась до 1951 года?

Сенсационная книга Сергея Верёвкина разоблачает самые устоявшиеся и табуированные мифы, раскрывает самые сокровенные, самые замалчиваемые и запретные тайны Второй мировой.

О КНИГЕ, О «MISCHLINGE»,

Часть 1

Глава 1

Глава 2

Часть 2

Глава 3 ПОЛЕМИЧЕСКАЯ.

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Часть 3

Глава 16

Глава 17

Послесловие

Приложения

Приложение № 1

Приложение № 2

Приложение № 3

Приложение № 4

БИБЛИОГРАФИЯ

Посвящается моему другу Эдуарду Звайгзне, вдохновившему автора на создание этой книги

О КНИГЕ, О «MISCHLINGE»,

О «ЛОКОТСКОЙ РЕСПУБЛИКЕ»,

О «ПАТРИОТАХ», О «ПРИХВОСТНЯХ»

Уважаемый Читатель!

События, о которых пойдет речь, происходили достаточно давно – в 40—50-е годы двадцатого века.

Все события и все люди, описываемые в книге, которую Вы держите сейчас в руках, были.

До сих пор многие факты из нашей истории, особенно из истории Второй мировой войны, замалчиваются «официальными», маститыми историками или до неузнаваемости искажаются. Замалчивается уникальная и до сих пор толком не исследованная тема «Mischlinge» («мишлинге») – участие немецких евреев (детей от смешанных браков немцев с еврейками или немок с евреями, а также граждан Германии, имевших бабушек и/или дедушек-евреев или других ближайших родственников-евреев) во Второй мировой войне на стороне Гитлера – в составе Вермахта, Люфтваффе, Кригсмарине и СС (да-да – и СС в том числе!). Подавляющее большинство населения сегодняшней России не имеет об этом никакого представления. А ведь в составе Вермахта и даже СС воевали более 150 000 (ста пятидесяти тысяч) «мишлинге»-евреев!

До сих пор много неясных, неисследованных моментов и в истории холокоста. Сама эта тема сейчас форменным образом табуирована. О ней можно говорить, рассуждать и размышлять серьезно только евреям. И даже не просто евреям, а «определенным евреям». И размышлять в строго определенном «ключе», в строго очерченных «рамках», не выходя за их границы ни на один миллиметр. Иначе тут же, моментально, лепится смачный и позорный ярлык – «антисемит»! При этом никакого ответа на возникающие сомнения просто-напросто не дается. «Антисемит» – и все тут! И никаких разговоров. Дело дошло до того, что во многих странах Западной Европы в уголовные кодексы введена специальная статья, карающая немалым тюремным сроком и огромными денежными штрафами любого гражданина, который осмелится усомниться в том, что холокост был. Эти сомнения автоматически подпадают под определение «антисемитизм и разжигание межнациональной вражды». Опять «антисемитизм»! Это, честно говоря, вообще непонятно. Правду не надо оберегать под страхом тюремного заключения и разоряющего денежного штрафа. Ее достаточно показать полностью, ничего не боясь и ничего не скрывая, и она сама себя защитит лучше любых тюрем и финансовых разорений. В такой «лютой» защите, по мнению автора, нуждается только кривда.

Автор глубоко преклоняется перед памятью тысяч и тысяч несчастных советских евреев, безвинно и безжалостно уничтоженных руками солдат из германских, латышских, украинских, литовских и эстонских спецподразделений, разного рода айнзатц– и зондеркоманд, отрядов полиции и т.д. и т.п. Автор также искренне скорбит об истребленных евреях Восточной и Западной Европы. Убийство безвинных людей: стариков, женщин, детей, да и взрослых мужчин, нельзя оправдать ничем, никак и никогда!

Но в то же время, касаясь этой очень хрупкой, трепетной, деликатной темы и стараясь касаться ее как можно бережней и аккуратней, хочется не только «отдать дань и преклонить колена перед павшими», но и в первую очередь узнать правду, истинную правду и ничего, кроме правды! Какой бы горькой для кого бы то ни было она вдруг не оказалась!

* * *

Еще одна «вырванная страница» Второй мировой войны, на рассмотрение которой также наложено полное табу, – это судьба так называемой «Локотской Республики».

Историю этого уникальнейшего политико-административного образования, существовавшего на территории Орловской, Курской и теперешней Брянской областей в период с осени 1941-го по осень 1943 года, то есть с первого и до последнего дня «оккупации» этих территорий германским Вермахтом, – можно было бы назвать сплошным «белым пятном», не будь оно так старательно забрызгано советскими «историками» черной, исключительно черной краской. И до сих пор, если где-нибудь упоминается Локотская Республика и ее руководители К.П. Воскобойник и Б.В. Каминьский, в ход идут исключительно термины-приговоры: «предатели», «их низменные чувства», их «измена» и т.д. и т.п. И это еще не самые сильные слова, есть и похлеще. Причем я цитирую книгу, опубликованную в 2004 году, свеженькую, современную. Что тогда говорить о книгах, выпущенных в эпоху СССР!

 Говоря об «оккупации» «Локотской Республики» Вермахтом, автор не случайно поставил здесь это слово в кавычки, так как при детальном изучении вопроса выясняется, что никакой оккупации, в первоначальном смысле слова, не было. Словарь русского языка С.И. Ожегова определяет оккупацию как «насильственное занятие чужой территории военной силой». Но территории «Локотской Республики» фактически полностью контролировались русскими солдатами под командой русских командиров: частями Русской Освободительной Народной Армии (РОНА) и русскими ополченцами из отрядов самоохраны опять же под командованием своих, местных, русских командиров-односельчан. А германские и венгерские войска, которые время от времени появлялись на земле Локотщины, а также отдельными небольшими гарнизонами были размещены в нескольких стратегических населенных пунктах вокруг столицы этой республики, находились там с одной целью: оказать военную помощь созданной из местного населения РОНА, которая весь период жизни «Локотской Республики» вела тяжелую войну с засылаемыми с «большой земли» диверсантами из числа сотрудников НКВД, безуспешно пытавшимися развернуть на Локотщине широкое «партизанское» движение.

 Причем РОНА была вооружена исключительно тем оружием, что отбила у Красной Армии или подобрала  брошенным при поспешном отступлении советских войск летом и осенью 41-го года. То же относится и к амуниции, которую солдаты и офицеры РОНА также добывали себе сами. И только впоследствии немцы начали снабжать их бэушным обмундированием Вермахта (причем явно в недостаточных количествах). Отсюда их дикий внешний вид – зачастую бойцы РОНА были обуты в лапти, а то и просто ходили босиком.

 Так что многочисленные диверсионные группы, ко торые забрасывались на территорию «Локотской Республики» с «большой земли», боролись не против фашистских оккупантов, а в первую очередь против этой самой Русской Освободительной Народной Армии, против населения «Локотской Республики», подавляющее большинство которого было настроено непримиримо антисоветски. И в этой беспощадной войне засылаемые НКВД «профессионалы ножа и гранаты» не гнушались самыми подлыми и грязными методами. Примеры простых русских деревень Тарасовка и Шемякине, почти полностью уничтоженных «советскими партизанами» вместе с женщинами, стариками и детьми, вопиют не меньше Хатыни, Орадура и Лидице и тех десятков безвестных русских сел на Тамбовщине, что были расстреляны тяжелой артиллерией или отравлены ядовитым газом по приказу красного палача Тухачевского.

Однако по мере раскручивания этого кровавого маховика и другая сторона – ополченцы и народоармейцы из РОНА стали перенимать те же методы. Жестокость, подлость и бесчеловечность, схлестнувшись с благородством и интеллигентностью, одержали верх. Когда в ночь на 8 января 1942 года отряды НКВД напали на ночной Локоть, они, помимо уничтожения руководителей локотчан, имели целью освободить из тюрьмы сотни своих арестованных и осужденных соратников. Да-да, их соратников не расстреливали на месте, не вешали, не распинали, а судили и приговаривали к различным срокам заключения. Так было вначале! И это тщательно замалчивается советскими «историками». В начале борьбы локотчан за свою Россию было так! Но прошло полтора года – и Бронислав Каминьский, заподозрив заговор в одном из своих полков (кстати, фальшивый заговор, подстроенный ему чекистами), повесил на месте нескольких человек – наскоро, не расследовав толком, даже не попытавшись разобраться, а виновны ли они вообще. А еще несколько десятков схватил и увез с собой в Локоть на расправу.

Еще через год в Белоруссии, куда локотчане вынуждены были отступить под натиском Красной Армии, война пошла уже на уничтожение – локотчан отстреливали, как бешеных собак, и они платили той же монетой. Постепенно зверства становились их визитной карточкой. В 1944 году РОНА и зверства стали синонимами.

Потом была Варшава. История подавления варшавского восстания до сих пор не исследована объективно и беспристрастно. В свое время все «перекосы», все зверства, совершенные карателями, немцы свалили на локотчан, на «каминцев». Даже пресловутое самоснабжение немцы выпятили как характерную черту «дикой банды Каминьского». Нацистам это было выгодно, потому они и лгали. Советские и польские «историки» охотно подхватили эту версию событий – их она тоже устраивала. И, как ни горько, приходится признать, что на сей раз обвинения в адрес локотчан не были безосновательными – «каминцы» зверствовали пусть не больше, но и не меньше немцев. Эта бойня легла еще одним черным пятном на бойцов РОНА. Их участие в уничтожении варшавского района Воля в страшный день 5 августа 1944 года не оправдать ничем, никому и никогда.

* * *

Через 60 лет после окончания Второй мировой мы имеем право знать всю правду об этой войне!

Великий русский писатель Виктор Астафьев как-то очень метко сказал: «Кто замалчивает правду о войне минувшей, тот приготовляет войну будущую».

На лжи ничего не построишь. Точнее, не построишь ничего долговечного. Пример развалившегося, как гнилой арбуз, могущественнейшего Советского Союза яснее ясного говорит об этом. Государство, созданное на лжи, не может быть прочным, потому что как только начинают распадаться мифы, которыми крепились и цементировались его устои, распадается и само государство. И чем больше лжи было заложено в его фундамент, тем быстрее оно развалится. Советский Союз развалился очень быстро...

Как-то раз, когда отец заглянул ко мне в гости на Сретенку, я пошел провожать его до станции метро «Лубянка» (тогда она еще именовалась «Дзержинской»). Помню, апрельский день был теплым, солнечным. И вдруг, проходя мимо здания, что стоит возле Сретенского монастыря и до сих пор принадлежит КГБ-ФСБ, отец рассказал мне о многочисленных расстрелах, проводившихся в 1938 году, когда он здесь работал: «Это страшное место, Сережа, здесь очень многих людей расстреляли, вон там, внизу, в этом подвале. Их тогда чуть ли не каждый вечер и каждую ночь расстреливали». Но самое жуткое, что в это же время на крыше того же здания работал ресторан, где играл модный джаз и беззаботно, без оглядки, веселились и пьянствовали обреченные старые коммунисты-интернационалисты, сбежавшие или вышвырнутые из своих стран, собранные со всех концов Европы. Отец был свидетелем и участником нескольких таких «акций»: «Бывало, прямо из ресторана с крыши брали и уводили вниз, в подвал, и сразу расстреливали». – «Как?! Здесь же люди кругом! Это же центр Москвы!» – огорошенно выпалил я, оглядываясь по сторонам и будучи не в силах осознать услышанное.

Вот тогда-то отец, пытаясь объяснить мне, как все это совмещалось: и расстрелы, и музыка, и ухаживания за девушками, и страх, и любовь к Сталину, и ненависть к врагам народа, – объяснить тот обыденный ужас, который пронизывал все естество живших тогда людей, сказал: «Ты понимаешь, это было время... ну, как бы тебе растолковать получше, чтобы ты понял меня, всех нас, тогдашних?.. Это было время, когда в каждом из нас – где-то глубоко внутри: в душе, в селезенках, в печенках – жила, копошилась маленьким серым хомячком нелюбовь. Именно так: «нелюбовь». Оказывается, не только любовь может быть естественным состоянием человеческой души. В нормальной жизни человек рождается в любви к матери, к отцу. И дальше, по мере его взросления и развития, любовь тоже крепнет и развивается, человек начинает любить других людей, свой дом, свою работу, свою Родину... Но это в нормальной жизни. А в те времена люди если и не рождались, то воспитывались не в любви, а в «нелюбви» – в нелюбви к врагам. И таким «врагом» мог стать любой.

И не просто врагом, а «врагом народа». В то время нас постоянно окружали враги: внешние – империалисты, колонизаторы, социал-фашисты и просто фашисты, буржуазия, расисты; и внутренние – троцкисты, зиновьевцы, бухаринцы, меньшевики, бундовцы, эсеры, церковники, уклонисты, ревизионисты, кулаки и подкулачники, единоличники и частники, врачи-вредители, вейсманисты, морганисты, космополиты и прочая, и прочая...

 И любой, даже самый почитаемый сегодня герой завтра мог стать отъявленным негодяем и мерзавцем. И каждый раз, когда это случалось, приходилось тщательно вымарывать его имя и портреты из книжек, его лицо с совместных фотографий, его образ из памяти. Каждый раз приходилось очищать свою память, а затем все переписывать заново. Совершенно другими словами, совершенно другими красками. И это приходилось делать очень и очень часто, и каждый раз тот самый маленький серый копошащийся «хомячок нелюбви» в душе становился все больше и все злобнее, постепенно превращаясь в огромную, отвратительную и ненасытную крысу... То было время большой нелюбви. Она перевешивала всю любовь, еще сохранившуюся в людях, а самое страшное, что любовь очень легко – слишком легко! – оборачивалась своей противоположностью. Вот почему мы все так искренне, совершенно искренне требовали смертной казни для тех, кого еще вчера боготворили...»

Слова отца надолго запали мне в душу. И знаете, порой мне кажется, что это время большой «нелюбви» еще не прошло, еще не закончилось...

С. И. ВЕРЁВКИН

Часть 1

ЛЮДИ «MISCHLINGE»

Глава 1

ЧУТЬ-ЧУТЬ О «ЕВРЕЙСКОЙ» ТЕМЕ

 Наверное, самая главная «волчья» тайна прошедшей  Второй мировой войны ― евреи и нацистский режим.

 Несмотря на многочисленные кропотливые и тща тельные исследования еврейских историков, многочисленные центры, музеи, институты холокоста (Яд-Вашем), тема эта до сих пор объективно не освещена. Совсем не так давно, когда был еще жив СССР, громко и публично эксплуатировалась тема сионизма как расистского учения, недалеко ушедшего от нацизма. Сионизм как политика расизма был даже заклеймен Организацией Объединенных Наций. В русле такой идеологической подачи материала на свет наружу пробивались «до кучи» и весьма любопытные материалы сотрудничества еврейских сионистских организаций с властями германского рейха в тридцатые – сороковые годы XX столетия.

 Например, «юденраты» ― советы само управлений еврейских гетто «Терезин», Варшавского и других сами определяли, кого посылать в «газовые камеры» нацистских лагерей уничтожения «Освенцим», «Треблинки» и других, а кого готовить к репатриации в Палестину, на древнюю землю Израилеву. И при этом полицейские силы из числа самих еврейских гетто, подчинявшиеся этим самым «юденратам», самостоятельно поддерживали порядок внутри них самих, также самостоятельно проводили селекции и отбор евреев-кандидатов в те самые «Освенцим», «Треблинку» и так далее. А германские полицейские и эсэсовцы только «принимали» «по головам», «из рук в руки», на воротах гетто уже подготовленные «юденратами» к отправке партии обреченных к уничтожению евреев.

Или руководители «Хаганы» (прообраза и предтечи Армии Обороны Израиля) поддерживали тесные связи с представителями нацистской разведки. И связи эти были небескорыстными. Обе стороны получали от этого свою выгоду. Нацистская разведка ― ценнейшие разведданные об английских Вооруженных Силах. Деятели «Хаганы» тоже имели свою долю. По этому поводу германский (тогда еще ― западногерманский) журнал «Шпигель» в номере от 19 декабря 1966 года писал: «Агент Райхерт из германского бюро информации в Палестине держал связь с одним из ведущих деятелей тайной сионистской организации, которая, как ничто другое (за исключением английской разведки), занимала фантазию разведки германской. Эта организация называлась «Хагана». В главном штабе этой законспирированной армии работал Фейфель Полкес... В его ведении, как отмечал начальник отдела по делам евреев 11.112 ставки разведки Хаген, сменивший на этом посту офицера СС Леопольда фон Миндельштайна, находилось управление всего аппарата безопасности палестинских евреев». При этом Фейфель Полкес одновременно являлся «...начальником резидентуры фашистской разведки в Палестине и Сирии». В то же время в Германии Носиг ― «...сионистский лидер, писатель, скульптор и политический деятель, в берлинском офисе которого в свое время работали такие известные сионисты, как Артур Руппин и Яков Тон» ― вместе с нацистами разрабатывал план уничтожения пожилых и неимущих немецких евреев. Носиг дожил до восьмидесяти лет. В этом возрасте, по свидетельству Моше Снэ, он был казнен борцами варшавского гетто, которым стали известны его преступления...»

«Сионисты восприняли утверждение нацистов в Германии не как национальную катастрофу, ― писал немецкий журналист Ганс Хене, ― а как уникальную историческую возможность осуществления сионистских намерений». Он утверждал, что «коль скоро сионисты и национал-социалисты возвели расу и нацию в масштаб всех вещей, то между ними неизбежно должен был возникнуть общий мост».

В Берлине в тридцатые годы «...при поддержке нацистских властей бойко работает так называемый Палестинский офис, занимавшийся при непосредственном участии» будущего премьер-министра Государства Израиль Леви Эшкола «...сортировкой» беженцев. Джон и Давид Кимши, авторы книги «Тайные пути», свидетельствуют, что палестинские эмиссары «приезжали в нацистскую Германию не для того, чтобы спасать немецких евреев; они отбирали молодых мужчин и женщин, готовых направиться в Палестину, чтобы стать пионерами, бороться и... воевать...».

Ганс Хене на основании документальных данных утверждает: «...начальник отдела по делам евреев 11.112 ставки разведки Леопольд фон Миндельштайн всячески содействовал деятельности сионистских организаций по созданию лагерей перевоспитания, в которых молодых евреев подготавливали для использования в сельскохозяйственных кибуцах Палестины. Он внимательно следил за работой сионистов. В своем отделе он приказал создать специальные карты, на которых отмечалось продвижение сионизма в германском еврействе».

Эти так называемые лагеря «по переподготовке» создавались в фашистской Германии в результате переговоров между сионистскими эмиссарами и Эйхманом. Всего их было создано около сорока, и над каждым из них развевались, помимо флагов со свастикой, также и израильские бело-голубые флаги со «звездой Давида».

«Эйхман презирал евреев-ассимиляторов, его раздражали евреи-ортодоксы, сионистов же Эйхман любил, так как они были такими же, как он, «идеалистами», ― писала израильская журналистка Ханна Ардент.

При этом в 1937 году Адольф Эйхман посетил по приглашению организации «Хагана» Палестину, где инспектировал лагеря и вел переговоры с ее представителями и руководителями. Тогда договорились до того, что «Хагана» будет представлять интересы Германии на Ближнем Востоке.

Кстати, в те годы (да и после, вплоть до самого образования государства Израиль) в Палестине, помимо всех прочих больших и малых сионистских организаций, партий, партиек, групп, группок, действовала и некая «партия Лехи» («Lochame Cheryth Israel»). Руководил «партией Лехи» молодой поселенец Ицхак Шамир. Через несколько десятков лет он, возмужавший и постаревший, станет премьер-министром Израиля. А в 1941 году, молодой, неопытный, горячий, заключит договор от лица «партии Лехи» с самим «Германским рейхом» о ― ни много ни мало ― совместной войне с Британской империей! Пылкий народ, эти богоизбранные!

А видный сионист Хаим Вейцман, руководитель Всемирного Еврейского Агентства, на запрос Британской королевской комиссии о возможности переправить 6 миллионов западноевропейских евреев в Палестину ответил: «Нет. Старые уйдут... Они ― пыль, экономическая и моральная пыль большого света... Останется лишь ветвь».

После Второй мировой войны один из видных сионистов, Елиезар Ливнэ, заявил: «Если бы мы (сионисты) видели нашу основную задачу в спасении максимального числа евреев, тогда нам нужно было бы сотрудничать с партизанами. Партизанские базы были в Польше, Литве, оккупированных нацистами районах России, в Югославии, а позднее ― в Словакии. Если бы наша главная цель состояла в том, чтобы помешать ликвидации (евреев), и если бы мы вошли в контакт с партизанскими базами, то мы бы спасли многих».

По этому поводу сионистский деятель Хаим Ландау публично сообщил соображения по этому поводу Ицхака Гриэнбаума, возглавлявшего в годы фашистских зверств сионистский так называемый «Комитет по спасению». «Когда меня спросили, ― цитировал Ландау Гриэнбаума, ― дашь ли ты из Карен хаешод (Сионистский фонд) деньги на спасение евреев в странах изгнания, я сказал: нет! И сейчас я снова скажу: нет. Я считаю, что нужно противостоять этой волне, она может захлестнуть нас и отодвинуть нашу сионистскую деятельность на второй план».

 «В национальных еврейских кругах, ― писал один из руководителей немецкой разведки, Хаген, ссылаясь на мнение Полкеса, сионистского и нацистского агента, ― очень довольны радикальной германской политикой в отношении евреев, потому что с ее помощью увеличивается еврейское население в Палестине, так что в недалеком будущем можно будет рассчитывать на перевес евреев над арабами». По утверждению Ганса Хене, «Хагана» «создала в Европе сеть доверенных лиц, направляющих еврейских поселенцев тайком в Палестину. Люди Голомба (одного из командующих «Хаганы») были достаточно не сентиментальны, чтобы пользоваться для переселения помощью СС...».

Что же касается уничтожения сотен тысяч венгерских евреев в 1944 году, то все та же израильская журналистка Ханна Ардент раздобыла данные о причастности к этому делу именно сионистов. В тот период в Венгрии действовал назначенный сионистским Еврейским агентством так называемый «Комитет по спасению». Им руководил сионист Рудольф Кастнер. «Самым выдающимся идеалистом, которого когда-либо Эйхман встречал среди евреев, ― писала израильская журналистка Ханна Ардент, ― был доктор Рудольф Кастнер из Венгрии. С ним он, Эйхман, и пришел к соглашению: «нелегально» отправить (в Палестину) несколько тысяч евреев под защитой немецкой полиции взамен на то, чтобы Кастнер обеспечил «тишину и порядок» в концлагерях... из которых сотни тысяч будут отправлены в Освенцим». X. Ардент подчеркивала, что «спасенные в результате этого сговора состоятельные евреи и члены сионистской молодежной организации были, в понимании Эйхмана, лучшим биологическим материалом, так что доктор Кастнер, с его точки зрения, принес своих соплеменников (полмиллиона человек) в жертву идее...».

Д-р Кастнер благополучно прибыл в Палестину, сменил имя Рудольф на Израиль и стал видным деятелем сионистской партии МАПАЙ во главе с Бен Гурионом, Голдой Меир и пр. Позднее он был тайно ликвидирован израильской охранкой, так как признал факт причастности венгерского сионистского центра к делу ликвидации сотен тысяч венгерских евреев.

Не все ясно и с количеством жертв нацизма среди европейских евреев.

На территории Польши, на самой границе с Верхней Силезией (теперь тоже польской землей, называется она у поляков Горни Шленск), стоит город Освенцим. В сентябре 1939 года он был захвачен германскими войсками в ходе германо-польской войны, и на территории ставших не нужными для прежних целей польских казарм военного городка был устроен концентрационный лагерь. По преданию, название новому концлагерю дал сам Гиммлер. Якобы когда он рассматривал карту окрестностей Освенцима, то обратил свое внимание на то, что вокруг города и вообще в той местности чрезвычайно много польских деревушек и все их названия оканчиваются на «вице»: Иванковице, Черноголовице, Пыжвице и так далее. Даже большой город Катовице, расположенный неподалеку, также оканчивался на пресловутые «вице». И вот тогда Гиммлера осенило назвать новый лагерь «Ausch Witz» (Ауш Витц) ― «Без «вице». Вроде как создание этого концлагеря положит конец всяким польским деревушкам и вообще польскому населению всей этой древней земли. Так это или не так, доподлинно не известно, но только назвали лагерь действительно «Auschwitz» (Аушвитц). Хайнрихь Химмлер вообще славился тем, что придумывал вновь устраиваемым концлагерям красивые, по-немецки романтичные названия «со смыслом». Вот, например, еще один концлагерь, расположенный в нынешней польской части Судет (а раньше – германской земли Силезия), в том же самом Шленске, на каменистом горном склоне, он также назвал самолично, когда приехал туда «на открытие». В это время года весь этот горный склон, плотно заросший буйными, пышными зарослями диких роз, алел невиданной красоты ковром, усыпанный огромными для диких цветов алыми розами. Когда рейхсфюрер СС увидел эту красоту, то пожелал, чтобы новый лагерь был назван «Gross Rosen» ― «Великие розы». Так он и остался зловеще кровоточить в памяти народной как «Гроссрозен». Помимо своих «великих роз» и страшной глубокой ямы-каменоломни, которую узники выбили кирками в каменистом горном склоне, концлагерь «Гроссрозен» славился еще тем, что за всю его историю не было зафиксировано ни одной удачной попытки бегства из этого зловещего места.

Сначала в бывший польский военный городок, ставший концлагерем, поместили его бывших обитателей ― польских военнопленных. До осени 1941 года они и были его основным контингентом, время от времени «разбавляясь» политическими, уголовными, цыганами. Затем пошел плотный и многочисленный поток советских военнопленных. А затем уже ― евреев и цыган со всей Европы. Когда все эти потоки потекли в лагерь, территории военного городка стало не хватать, и тогда недалеко от Освенцима на месте польской деревни Бжезинка построили новый лагерь, названный «Birkenau» («Биркенау»).

 Так вот, вплоть до конца восьмидесятых годов офи циальное количество жертв этого концлагерного комплекса «Auschwitz-Birkenau» («Аушвитц– Биркенау» ― «Освенцим-Бжезинка») составляло 4 000 000 человек. Об этом возвещали и памятные доски, которые были установлены на возведенном на территории бывшего лагеря «Международном памятнике жертвам фашизма» авторов Петро Касцелло, Ежи Ярнушкевича, Юлиана Палки и Джорджио Симончини. Доски эти на девятнадцати языках оповещали всех, что этот лагерь ― «место мучений и смерти 4 миллионов жертв, убитых гитлеровскими палачами» (на некоторых языках вместо слова «гитлеровскими» было употреблено слово «нацистскими»).

 А с 1990 года количество убиенных и замученных в «Аушвитце-Биркенау» вдруг резко уменьшилось, и те перь, согласно официальным данным польского правительства, равняется 1 500 000 человек! То есть уменьшилось не на сто тысяч человек, не на пятьсот тысяч, а в два с половиной раза!

 А за год до этого уменьшения действительно уничто женных людей с четырех миллионов до полутора миллионов в 1989 году израильский эксперт Иегуда Бауэр назвал точное количество уничтоженных в «Аушвитце-Биркенау» ― 1 600 000 человек. Из них ― 1 352 980 евреев! А четыре года спустя еврейский историк Геральд Рейтлинг привел еще более точную цифру общего количества уничтоженных в «Аушвитце-Биркенау» ― 800 000 ― 900 000 человек! В 1993―1994 годах стали раздаваться из уст экспертов и историков еще меньшие количества. Так Ж.-К. Прессак высчитал, что всего уничтоженных было от 670 000 до 710 000 человек, из них евреев от 470 000 до 000 человек! Современные историки-«ревизионисты» категорически утверждают, что общее число погибших было от 150 000 евреев (Фориссон) до 160 000-170 000 человек. Причем подавляющее большинство узников этого концлагеря погибло от сыпного тифа.

Что касается способов уничтожения узников (причем все «сионисты» с пеной у рта доказывают, что подавляющее большинство уничтоженных в лагере ― евреи и только евреи!), то почти все они якобы были удушены газом «Циклон-Б» и затем сожжены в крематории. Только так: газом и в крематорий!

В середине восьмидесятых годов автор книги был на экскурсии в бывшем концлагере Освенцим-Бжезинка, и первое и самое главное, что его поразило тогда, это сам газ «Циклон-Б», которым якобы и удушили всех этих 4 000 000 человек. Банки с этим газом лежат под стеклом в Мемориальном музее (по крайней мере, лежали тогда), устроенном в бывшем концлагере. Лежит этот газ свободно рассыпанным из банок под негерметичным стеклом.

Уважаемый Читатель, Вы не ошиблись: здесь нет опечатки! Газ «Циклон-Б» спокойненько лежит. Именно так: газ лежит!

Автор впервые в жизни увидел газ в виде камушков, короче, твердый газ! До этого, еще с самой школы, автор твердо помнил, что такого быть не может! Если газ свободно валяется на открытом воздухе в виде булыжников (ну хорошо ― камушков!) и прекрасно сохраняется при этом, то это не газ! Это что-то другое!

Но это был газ! Пресловутый газ «Циклон-Б»! Причем натуральный, тот самый, а не муляж. Ошарашенный автор, услышав об этом от экскурсовода, даже переспрашивал его два раза и оба раза получил от него на хорошем русском языке обстоятельный, не допускающий двусмысленного толкования ответ!

 Да, это был газ «Циклон-Б», причем твердый газ. При этом в комнате, где помещался этот «экспонат», было не то что тепло ― жарко было там! Потому что было лето, да еще в тот день в музее что-то не заладилось с вентиляцией («социализм, понимать!»). И как Вы, Уважаемый Читатель, можете убедиться, читая сейчас эту книгу, ничего тогда с автором в этой комнате не произошло. На робкий вопрос окончательно сбитого с толку автора, а как же это таким газом умудрялись душить узников, экскурсовод тогда ответила буквально следующее: