Текст книги "De Conspiratione / О Заговоре"
Автор книги: Сергей Горяинов
Соавторы: Андрей Фурсов,Е. Пономарева,А. Рудаков,В. Карпенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 51 страниц)
93. В процессе нашего расследования мы установили как минимум шесть отдельных мест заключения на территории Республики Албания, расположенных в районе, который протягивается от Цахана у подножия горы Паштрик почти на самой северной оконечности Албании до дороги, которая тянется по береговой линии в Дуресе на средиземноморском побережье на западе Албании.
94. На протяжении рассматриваемого промежутка времени ОАК не обладала полным и постоянным контролем ни над каким участком этой территории, но не было такого контроля ни у какого-либо другого органа или формирования, которое бы хотело или было бы способно обеспечивать соблюдение закона.
95. В частности, пробел в обеспечении правопорядка являлся отражением неспособности полицейских сил и разведывательных служб Албании бороться с мафиоподобным бандитизмом и безнаказанностью отдельных подразделений ОАК, которые размещались в Северной и Центральной Албании до начала, во время и после окончания конфликта. Высшие региональные командующие ОАК в своих соответствующих зонах контроля ни с чем не считались и были сами себе законом.
96. Среди районов расположения мест заключения, в отношении которых мы получили свидетельские показания непосредственно из наших источников, что подтверждают предметы доказательств, собранных посредством усилий занимающихся независимыми расследованиями журналистов (некоторые из них относятся к периоду 10-летней давности или раньше), а также впоследствии посредством усилий следователей и обвинителей EULEX – Цахан, Кукес, Бисай (окрестности), Бурель, Ррипе (село к юго-западу от Барреля в округе Мат), Дурес и, вероятно, самый главный из всех районов с точки зрения целей нашего специального мандата, Фирше-Круже.
97. В процессе нашего расследования нам удалось организовать поездки к двум подобным местам заключения ОАК в Албании, хотя мы и не входили непосредственно в сами здания. Кроме того, в случае как минимум четырех других таких мест содержания под стражей, о существовании которых нам было известно, мы получили свидетельские показания из первых рук от множества лиц, в отношении которых мы подтвердили факты их личного посещения одного или более мест заключения либо в период времени, когда они активно использовались ОАК, либо во время открытых с тех пор наблюдательных миссий.
98. Места заключения, о которых идет речь, использовались не в качестве независимых или самостоятельных институтов, скорее они функционировали как элементы прочно установившейся, скоординированной и связанной сети незаконной деятельности, над которой отдельные высшие руководители ОАК осуществляли контроль и координацию. Общим знаменателем всех этих мест заключения был тот факт, что в них содержались в качестве пленников мирные жители на албанской территории в руках членов или соучастников ОАК.
99. В картографическом материале, который является частью настоящего доклада, изображены районы, где, насколько нам известно, находились места заключения, а также транспортные пути, соединяющие их.
100. Тем не менее существовали значительные различия в периодах времени и целях, в которых каждое из этих мест заключения было использовано. И действительно, каждое место заключения, очевидно, обладало собственной специфической «функциональной специализацией», в том числе в вопросах: характера оформившихся отношений или заключенных соглашений, позволявшихся осуществлять заключение под стражу и связанные виды деятельности в разное время; характера и состава групп содержавшихся в них пленников; средств и способов, с помощью которых пленники оказывались там, и судьбы, которая ожидала этих пленников во время и по окончании соответствующих периодов заключения под стражей.
101. Следует начать с описания некоторых общих характеристик случаев заключения под стражу со стороны ОАК в военное время (некоторые из них, по-видимому, соответствуют определению военных преступлений) и заключений после завершения конфликта, совершенных членами и соучастниками ОАК (которые, видимо, представляют собой случаи организованной преступной деятельности).
После этого мы обратимся к более внимательному рассмотрению того, что происходило в каждом из мест заключения на территории Албании.
102. В период времени между апрелем и июнем 1999 г. проведение задержаний ОАК на албанской территории было явно обусловлено тем, что воспринималось как стратегические императивы ведения партизанской войны.
103. Во время войны, сопровождавшейся массовыми перемещениями беженцев в Албанию, ОАК, как сообщается, проводила политику, в соответствии с которой все лица, подозреваемые в обладании хоть какими-то знаниями о действиях сербских властей, особенно лица, подозреваемые в «коллаборационизме», должны были быть подвергнуты «допросу».
104. Нам сообщили, что эта политика активно поддерживалась на территории Албании влиятельными элементами внутри национальных разведывательных органов Албании, включая SHISH (с 1992 по 1990 г. – SHIK[750] 750
Главной спецслужбой Албании с 1999 г. является Государственная разведывательная служба (SHISH). До этого момента прямым наследником Сигурими была Национальная разведслужба (SHIK). По всей видимости, изменилось не только название. Дело в том, что с 1997 г. ее реформирование осуществлялось при непосредственном участии ЦРУ. Кроме того, по мнению европейских наблюдателей, албанские спецслужбы принимали самое активное участие в конфликте в Косово, поддерживая албанских террористов (Прим. Е.П.).
[Закрыть]) и военную разведку, некоторые члены которых даже участвовали в допросах пленников, содержавшихся в лагерях ОАК для военнопленных. Однако движущей силой, стоящей за такой политикой, был Кадри Весели (известный также под именем Лули), одна из ключевых фигур группы «Дреница».
105. Места заключения, в которых предположительно проходили «допросы», особенно те, которые расположены ближе к границе с Косово, служили также и в качестве военных «баз» или «лагерей», где проходили тренировки и обучение и откуда отправлялись на фронт отряды или пополнялись запасы вооружения и боеприпасов. К ним относились заброшенные или присвоенные объекты коммерческой недвижимости (включая отели и заводы) в крупных провинциальных городах или их пригородах, которые, по существу, были переданы ОАК сочувствующими албанцами, которые поддерживали патриотическое движение и их дело.
106. Время от времени эти военные лагеря одновременно использовались в качестве мест заключения и для других целей: для стоянки транспортных средств или в качестве складов военной техники, материально-технических средств, припасов и оснащения, например обмундирования и оружия, в качестве ремонтных мастерских вышедшей из строя техники, для оказания помощи раненым сослуживцам или для проведения встреч и совещаний между разными командующими ОАК.
107. Однако в большинстве случаев заключенных предположительно содержали отдельно от мест проведения видов деятельности, которые, вероятно, считались традиционными «военными» видами деятельности, и, безусловно, пленники были главным образом изолированы и скрыты от глаз большинства солдат ОАК и внешних наблюдателей, которые, возможно, посещали базы ОАК.
108. Если общая масса заключенных, содержащихся в местах заключения ОАК на территории Албании, подразделялась на категории в соответствии с тем исходом, который их ожидал, то тогда, согласно нашему пониманию, самую малочисленную категорию заключенных составляли «военнопленные»: те, кого держали в лагерях исключительно на протяжении косовского конфликта, многие из которых бежали или были освобождены из Албании, в безопасности вернулись домой в Косово и сегодня живы.
109. Нам известно, что в этой категории были «выжившие», которые продолжают давать свидетельские показания относительно преступлений, совершенных отдельными командующими ОАК и которых содержали в лагерях в одном или более из следующих трех районов расположения мест заключения:
– Цахан: лагерь ОАК, расположенный вблизи линии фронта в Косово, также используемый в качестве «отправного пункта», откуда начиналось развертывание войска;
– Кукес: бывший завод по обработке металла, переоборудованный в многоцелевое сооружение ОАК, включавшее как минимум два «тюремных корпуса» для содержания заключенных;
– Дурес: объект ОАК для допросов, расположенный позади отеля «Дреница» (Hotel Drenica), штаб-квартиры и центра вербовки и подготовки новобранцев ОАК.
110. Полагаясь на свидетельские показания источников, а также материалы, содержащиеся в обвинительных заключениях, вынесенных прокуратурой Республики Косово по особым вопросам, мы даем предварительную оценку, что ОАК были задержаны и по сегодняшний день живы в общей сложности минимум 40 человек, каждый из которых содержался в одном из трех вышеназванных мест заключения[751] 751
Эта предварительная цифра – 40 человек – не включает лиц, которые содержались в Дуресе столь краткий период времени, что их задержание продолжалось, только пока сотрудники разведывательных структур ОАК проводили допрос.
[Закрыть].
111. Эта категория включает преимущественно мирных жителей – этнических албанцев, а также некоторых новобранцев ОАК, подозреваемых в «коллаборационизме» или предательстве, либо исходя из предположения, что они шпионили для сербов, либо потому что они, как считалось, принадлежат к политическим и военным соперникам ОАК или поддерживают их (например, к Демократической лиге Косова и к складывающимся Вооруженным силам Республики Косово (ФАРК, FARK))[752] 752
Вооруженное формирование, именуемое Forçat е Armatosura të Republikës së Kasbvës, или ФАРК («Вооруженные силы Республики Косово»), номинально боролось за то же дело освобождения, что и ОАК, но воспринималось командующими ОАК в качестве соперников, с презрением и подозрением. ФАРК были политически связаны с ДЛК и создавались в качестве оборонного подразделения правительства в изгнании Буяра Букоши. В отличие от ОАК, ФАРК строились вокруг ядра опытных военных офицеров, этнических албанцев, которые служили в армии Союзной Республики Югославии. Командующие ОАК очень подозрительно относились к ФАРК и стремились пресечь привлечение и вербовку новобранцев в ФАРК, а также поставки вооружений и боеприпасов. ОАК содержала под стражей множество лиц, особенно мирных граждан в Северной Албании вблизи границы с Косово, во обвинению в том, что они поддерживали ФАРК и, следовательно, не были лояльны делу ОАК.
[Закрыть].
112. Лица из этой категории были объектом главным образом допросов и дознаний, и некоторые из них описывали, как им задавали вопросы и что представители ОАК и сотрудники разведывательных служб Албании обращались с ними жестоко. Однако во время последующих периодов задержания, которые продолжались от нескольких дней до более месяца, похитители в конце концов избивали большинство этих заключенных и без каких-либо причин жестоко обращались с ними, что, по-видимому, представляло собой меры наказания, запугивания и устрашения.
113. Среди командующих ОАК, обвиненных в том, что они руководили этими местами заключения, – Сабит Геци, Риза Алия (также известный как «командующий Ходжай») и Джемшит Красничи. Все трое занимали заметное место в предыдущих расследованиях МООНК в отношении военных преступлений в Северной Албании. Все трое теперь названы в обвинительных заключениях прокуратуры Косово по особым вопросам и должны вскоре предстать перед судом в Окружном суде Косова[753] 753
Геци и Алия были арестованы в мае и июне 2010 г. соответственно. Им были предъявлены официальные обвинения в совершении военных преступлений против мирного населения. Хотя есть основательные доказательства, свидетельствующие против третьего подозреваемого в этом отношении, Красничи, на момент написания настоящего доклада он остается лицом, скрывающимся от правосудия, и, следовательно, не может быть обвинен в рамках уголовного процесса по Косово. В ожидании ареста Красничи и эффективного осуществления правосудия слушание дела в отношении всех трех человек должно пройти в начале 2011 г. либо в Окружном суде Приштины, либо в Окружном суде Митровицы.
[Закрыть]. Их имущество тщательно обыскали.
114. Свидетельства, собранные в ходе этих процессов, по-видимому, указывают на то, что эти агенты ОАК – наряду со своим региональным командующим войсками в Северной Албании, ныне покойным Джеладином Гаши – были связаны с группой «Дреница» под управлением Хашима Тачи и действовали в тесном взаимодействии и согласованно, среди прочих, с Кадри Весели.
115. Лагерь в Цахане – самый северный из всех мест заключения в Албании, используемых ОАК, и, соответственно, наиболее тесным образом связанный с боевыми действиями[754] 754
Наши источники в ОАК заявили нам, что в действительности Цахан был оперативным промежуточным пунктом для продвижения ОАК через горную границу в Косово. Солдаты ОАК, расквартированные в Цахане, известны тем, что начали «Операцию Аэро» («Operation Aero»), – редкий случай рейда на занятую сербами территорию в конце мая 1999 г.
[Закрыть]. Мы не обнаружили никаких свидетельств того, что из Цахана заключенных перевозили в другие места заключения в Албании, однако такую возможность нельзя полностью исключить.
116. Представляется, что чем глубже на албанской территории располагалось место заключения, тем меньше оно было непосредственно связано с военными усилиями ОАК и оказывалось все более тесно увязано со скрытым миром организованной преступности.
117. Мы посчитали показательным, что лица, которые рассказывали о своем содержании в плену и жестоком обращении с ними в Цахане, в основном были задержаны самовольно и относительно внезапно, зачастую в ходе патрулирования ОАК территории вблизи самого лагеря или на контрольно-пропускных пунктах на границе, проходящей между Косово и Албанией.
118. Лица из этой первой категории, очевидно, были в основном освобождены, когда в июне 1999 г. прекратились военные действия на линии фронта и Силы безопасности Сербии были выведены со своих позиций внутри Косова. О выживании значительного числа этих заключенных не в последнюю очередь свидетельствует поименный список из более десятка лиц со статусом «пострадавшие участники/свидетели» в уголовном процессе против командующих объектов в Цахане и Кукесе.
119. Среди отдельных объектов, на которых в заключении ОАК тайно содержались пленные – лица гражданского населения, мы собрали обширные и подробные сведения в отношении одной из баз ОАК в здании заброшенного завода на окраине города Кукеса в Северной Албании.
120. Двое свидетелей, непосредственных участников событий, объяснили нам, как заключенных привозили на объект в Кукесе, где их бросали в импровизированный тюремный корпус, оставляли в антисанитарных условиях без еды и воды, и где их время от времени посещали солдаты ОАК для проведения допроса, сопровождавшегося жестоким обращением или избиением всех без разбора.
121. Степень жестокого обращения, которому подверглись заключенные этого лагеря, тщательно задокументирована, среди прочих, косовскими и международными сотрудниками, работающими в прокуратуре Косова по особым вопросам. В 2009 и 2010 гг. более десятка человек – почти все этнические албанцы – дали показания обвинителям. Они рассказали о том, как их держали под стражей в течение неопределенного времени, жестоко избивали палками и другими предметами и подвергали различным формам бесчеловечного обращения на объекте в Кукесе. Несколько свидетелей заявили, что в коридорах были слышны крики мучительной боли и страданий людей, содержавшихся в отдельных камерах тюремных блоков.
122. Правительство Албании утверждает, что в связи с конфликтом в Косово нет никаких тел погибших людей, погребенных на территории Албании, и, безусловно, их никогда и не было. Пример Кукеса свидетельствует о том, что это утверждение явно не соответствует действительности.
123. Во-первых, есть тела, которые были сброшены в реки в Косово, и которые потоком отнесло через границу в Албанию. Эксгумация таких тел и восстановление их останков представителями Бюро по делам без вести пропавших лиц и судебно-медицинской экспертизе в Косове были бы относительно «непротиворечивы», однако даже правомерное вмешательство в рассмотрение этих дел наталкивается на жесткое сопротивление со стороны албанских властей.
124. Во-вторых, известны отдельные случаи, когда было установлено, что тела убитых косоваров были погребены в Албании. Эти случаи привели – в ситуациях, задокументированных как албанскими, так и международными журналистами и ставших известными нам, – к длительным, хотя и осторожным переговорам между семьями этих косоваров и властями, ответственными за кладбище (кладбища) в Албании. В конце концов, и что особенно интересно отметить, в одном случае, который нам детально разъяснил один из источников непосредственных участников событий, тела были эксгумированы и возвращены на родину в Косово, чтобы семьи могли захоронить их надлежащим образом. Власти Албании заявили нам, что им не известно ни одного такого случая.
125. В-третьих, выдвигаются обвинения в существовании мест массового захоронения на территории Албании. Прокуратура по военным преступлениям Сербии сообщила нам, что они располагают фотоснимками со спутника Земли тех районов, где расположены эти места массового захоронения, но вплоть до настоящего времени сами места до сих пор не были обнаружены, несмотря на официальный запрос, сделанный сербскими властями в адрес властей Албании провести поиски.
126. Мы собрали материалы с местного кладбища в Кукесе, которые, по-видимому, представляют собой существенное подтверждение: тела лиц из Косова, без сомнения, были погребены в Северной Албании. Самый важный из этих материалов документ – 5-страничный «Список погибших иммигрантов из Косова, 28 марта 1999 г. 117 июня 1999 г.», который был подготовлен надзорной инстанцией коммунального хозяйства муниципалитета города Кукеса, Северная Албания.
127. Впоследствии этот документ был признан в качестве доказательства в Окружном суде Митровицы по представлению прокуратуры по особым вопросам Косова. Было установлено, что один из погибших, фигурирующий в этом списке – Антон Бисаку, фигурирующий под номером 138, был среди известных жертв тайных заключений под стражу и бесчеловечного обращения в лагере ОАК, расположенном в Кукесе.
128. В соответствии с обвинительным заключением, вынесенным в августе 2010 г., Бисаку и неуказанное число других мирных жителей, содержащихся в заключении в Кукесе, «систематически избивали и ударяли палками и дубинками, пинали, словесно оскорбляли и пытали». Предъявляя подсудимому Сабиту Геци официальное обвинение в совершении «военных преступлений против гражданского населения», в том числе «в убийстве мирного жителя в Кюкесе, некоего Антона Бисаку, который был избит и застрелен», Специальный прокурор EULEX заявил, что Бисаку был «убит в результате выстрела из оружия, направленного на него, во время сеанса бесчеловечного обращения, избиения и пыток, которые происходили приблизительно вокруг 4 июня 1999 г.».
129. После 12 июня 1999 г. косовские албанцы продолжали незаконно удерживать людей по разным причинам, в том числе из мести, в качестве наказания и для извлечения выгоды. Лица, совершившие эти преступления, – все из них, согласно нашим источникам, были членами ОАК и причастны к деятельности ОАК – с этого времени изобретали свои собственные новаторские средства и способы задержания и жестоко обращения с мирными жителями, а также их транспортировки из Косова в новые места заключения в Албании, отличные от тех, которые управлялись ОАК в военное время.
130. В течение месяцев сразу после объявления окончания конфликта в Косове в июне 1999 г. члены и причастные к деятельности ОАК предположительно доставляли десятки лиц, которых они ранее похитили и увезли в тайные места заключения на территории Албании.
131. Нас серьезно беспокоит то обстоятельство, и это должно быть приоритетным вопросом для расследования и резолюции со стороны албанских властей, что судьба значительного большинства лиц, которые, как мы установили, стали жертвами такого обращения, и по сей день остается неизвестной, в их числе многочисленные этнические албанцы.
132. Согласно нашей информации, в Албании существовало далеко не одно место заключения, в котором осуществлялась эта форма тайного заключения под стражу после окончания конфликта, – функционировала целая сеть подобных специальных создаваемых для конкретного случая мест заключения, связанная постоянным перемещением между ними по местным провинциальным дорогам Албании и через легкопроницаемую находящуюся в хаосе (особенно во время массового перемещения беженцев в середине 1999 г.) границу между Косово и Албанией.
133. Нам удалось получить доступ к проверенным свидетельским показаниям непосредственных участников – бывших солдат и наемников ОАК, которые многократно осуществляли перевозку в названные в нашем докладе места заключения или между ними, а также вывоз заключенных из большинства из них.
134. Как сообщается, во время таких перемещений новобранцы и причастные к деятельности ОАК ездили на частных автомобилях без опознавательных знаков, в том числе на грузовиках и фургонах, иногда транспортной колонной с конвоем, от одного места заключения к другому. Они перевозили персонал и материально-технические средства ОАК, запасы еды, алкоголя и табака и группы женщин, которых использовали как секс-рабынь. И самое важное, в период времени с июля 1999 г. вплоть до августа 2000 г. они также перевозили пленных.
135. Места заключения, в которых содержались пленные в период времени после завершения конфликта, отличались по своему характеру от мест заключения военного времени. Мы обнаружили, что это были преимущественно частные дома в сельских или пригородных районах, в том числе традиционные албанские сельские дома и их амбары.
136. Кроме того, существовал как минимум один специально приспособленный элемент этой сети мест задержания, сложившейся после завершения конфликта, который был уникален по своему внешнему виду и целям. Он представлял собой приемный пункт по последнему слову техники для организованной незаконной торговли органами. Он был сконструирован как импровизированная операционная клиника, и именно на этом объекте были изъяты против их воли почки некоторых заключенных, которых держали члены ОАК и причастные к ее деятельности. В соответствии с нашими источниками, главари этого криминального предприятия затем вывозили человеческие органы из Албании и продавали их зарубежным частным клиниками, входящим в международный «черный рынок» незаконной торговли органами для трансплантации.
