Текст книги "Потрошитель в Зазеркалье (СИ)"

Автор книги: Сергей Шилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Глава 15. Грибные войны

Проснулся я от резко затормозившей кареты. Сам не заметил, как уснул, едва закончив тасовать боеприпасы в кольце. Под конец, всё-таки решил, что логичнее использовать артефакт не для мгновенного выхватывания меча, а для быстрого доступа к основной поражающей силе. К зажигательным бутылкам, с алхимическим, то есть с аптекарским вариантом напалма.

Выхожу из кареты и вижу, что мы почти доехали. Метрах в ста видны пограничные столбы, напоминающие трёхметровые свечи из-за красных огней вечных светильников. Они подпитывались от природной ци, исходящей из Зоны, чьи особенности и окрашивали пламя в ярко красный цвет.

За столбами – расстояние между ними было около полусотни метров, располагался покинутый посёлок. Ну, он должен был быть покинутым, а на самом деле между домов я видел бродящих людей мексиканской наружности. Но самое главное, из-за чего возница и остановил карету, к нам по дороге ковылял силуэт, заставивший меня сразу вспомнить Сайлент хилл. Голый, на тонких ножках, с большим животом, без рук и в большой шляпе. Нет, это была шляпа гриба, вообразившего себя человеком.

– Пьяный гриб! – восхитился мой возница и спрыгнул на землю. – Такой большой и за пределами Зоны!

Я хотел предупредить об опасности, но, сначала не мог вспомнить его имя, а потом подумал, что он лучше знает местных монстров, а моё желание держаться от пьяно ковыляющего гриба как можно дальше вызвано одним конкретным фильмом ужасов, который к данной реальности может не иметь никакого отношения. Так я говорил себе, постепенно отступая за карету. Потому что одно дело знать, что данные монстры не опасны, если не дать себя коснуться, а совсем другое – весь мой опыт вопил благим матом, что такие ковыляющие неумехи просто обязаны иметь в своём арсенале что-то неожиданно дальнобойное.

Но ничего опасного не случилось. Возница – вспомнил, его зовут Кело, махнул кнутом, и монстра разрезало пополам на уровне груди. Он сразу упал, но из перерубленного туловища вырвалось большое чёрное облако спор, накрыв возницу и лошадей.

– Ядро задел, – немного смущённо сообщил Кело, повернувшись ко мне. Они в разных местах бывают, не повезло… А может, наоборот, – усач посмотрел в сторону посёлка, откуда к нам ковылял ещё десяток грибов. – Значит, правду говорят, что грибы всегда идут на место, где было уничтожено ядро одного из них. Вы идите в обход, – он показал рукой в поле за посёлком. – Все грибы сейчас как раз сюда придут, и можно будет безопасно дойти до Зоны. А я тут немного задержусь.

Пожимаю плечами, схожу с дороги и иду по полю. Проходя между столбами, чувствую, как медальон на груди нагревается, и направляюсь в обход посёлка. Тем более, посёлка то всего – одна улица, по которой проходила проезжая дорога. По обе её стороны по десятку одноэтажных домиков. И заканчивается поселение двумя трёхэтажными, солидными коттеджами.

Бредущие по главной улице грибы на меня никак не реагируют, их интересовал только убийца их собрата.

Напевая под нос, – Ходы кривые роет подземный умный крот, нормальные герои всегда идут в обход, – иду по высокой, до середины бёдер траве. В нормальной деревне тут располагались бы дворы и огороды, но здешние дома, судя по разбитым витринам, являлись разного рода лавками.

Можно ли назвать посёлком, состоящим из двадцати торговых лавок, одной гостиницы и одного увеселительного заведения? Ну, раз назвали, значит, можно. Тем более, что торговцы определённо жили в своих магазинах.

Шёл по густой траве, смотрел в сторону домов, ибо вокруг расстилалось ровное поле, не предвещавшее никакой опасности. Ну, я так думал, пока под ногами не взорвался гриб. Из-за того, что я стал воспринимать их размеры не меньше полутора метров, а именно такие экземпляры ковыляли по улице по направлению к оставленной карете и возомнившим себя охотником за грибами Кело, я просто не заметил нормальный гриб.

Нормальный по размерам – он смог затеряться в траве, а не по выпущенному им облаку спор, накрывшему меня с головой.

Вроде бы споры низшей формы грибных монстров не опасны. В отличие от тех, что вдохнул возничий. Но и те дают только небольшой галлюциногенный эффект. Реальная опасность пьяных грибов в наполняющем их яде.

Но это в случае нормальных ходячих грибов. А нормальные грибы не живут в людских посёлках. Короче, пришлось уходить с травы на улицу. И первое, что я понял, ни фига посёлок не заброшенный. В домах кто-то жил. Когда опасаешься, что на тебя из какого-нибудь дома выскочит гриб блюющий ядовитой кислотой – сходство местных обитателей с Саент-хиллом не отпускало – то поневоле обращаешь внимание на мельчайшие движения. Вот я и видел сквозь окна домов, как внутри гуляют странные тени. Зайти посмотреть, кто там прячется, никакого желания не возникало. Хотел побыстрее пройти посёлок и уйти в чёрный лес, начинающийся за ним.

Особенно подгоняли звуки с того места, где я оставил карету. Перед въездом в посёлок дорога немного искривлялась, так что роскошное средство передвижения было скрыто за домами. А вернуться и узнать, кто там так громко чавкает, мне что-то не хотелось. Сомневался я, что это Кело устроил там пикник на обочине.

Думая о том, что всё здесь творящееся меня не касается, я дошёл до конца улицы… Ну, кто бы сомневался, что под конец уровень окружающего хаоса не достигнет имени пятиногого пса, символизирующего по Пелевину само понятие конца?

Два последних дома стояли на большем расстоянии друг от друга, чем остальные, образуя своего рода мини площадь. Оба были украшены вывесками, смотрящими друг на друга. Полуголая демоница над входом публичного дома подмигивала таращимуся на неё грибу с глазами с вывески гостиницы.

Между ними, вся площадь была изрыта небольшими ямами. Причём вырыты они были непросто так, а образовывали рисунок пятилучевой спирали. В каждом луче по шесть-семь ямок, и одна общая, большая в центре. Подойдя поближе, вижу, что внутри каждой ямы скалится в небо череп. А судя по тому, что под черепами, виден остальной скелет, зажатый землёй…

– Их закопали живыми, – говорит женский голос у меня за спиной. Я подпрыгиваю, оборачиваясь в воздухе, и приземляюсь уже с выхваченной из кольца бутылкой.

Передо мной, шагах в десяти, стоит блондинка с белым от килограмма пудры лицом, в несимметричном красном, под цвет губной помады и туфель, платье. Не знаю, как называется платье, когда сзади оно подметает пол, а спереди оставляет на виду подвязки на чёрных чулках?

– Сначала на дно ямы бросали кусок грибницы, потом ставили туда людей и засыпали землёй так, чтобы на поверхности оставались одни головы, – поделилась она особенностями местной жизни. – Грибы съели их заживо.

– Кого? – решаю вступить в диалог для сбора информации о предполагаемом противнике.

– Клиентов, – хихикнула она. – Хочешь развлечься?

– После того, как узнал, вашу программу развлечений? Что-то настроение не располагает.

– Зайди к нам, – машет в сторону публичного дома, – оно и расположится. Мы поможем тебе провести последнюю ночь. А утром выкопаем тебе яму.

– Закопаете вместе с грибом?

– Тебе это не нужно! – Радостно улыбается, подходя на шаг ближе, – ты станешь бессмертным!

– Ты тоже бессмертна?

Если ответит, что да, то стоит ли просить показать её яму? Она явно не человек, но и не призрак. С таким я не сталкивался и даже не слышал.

– Здесь нет смерти, – улыбается, делая ещё шаг ко мне, вот только сейчас, она не останавливается.

– Давай, проверим? – посылаю импульс ци в печать огня набутылке. – Лови! – Кидаю ей в руки. Она неуклюже ловит, печать вспыхивает, бутылка взрывается и девицу накрывает волна пламени. В коктейль добавлено концентрированное мыло, так что горящая жидкость обтекает её со всех сторон, почти не стекая на землю. Она некоторое время стоит удивлённым факелом, а потом неестественно широко открывает рот и, подняв лицо вверх, выдыхает в небо чёрное облако спор.

Из публичного дома выбегают копии моей горячей знакомой, различаясь только цветом волос и платьев. И неуклюже бросаются ко мне. Бегать на каблуках, и людям-то не всем дано. Оружия у них нет, но мне хватит и одного касания. С обретением человеческого тела моя чувствительность к ци стала хуже, но её достаточно, чтобы понимать, эти женщины только по виду люди, а по внутренней энергии они ближе к грибам.

Быстро кидаю пять бутылок в ближайших, они вспыхивают факелами, но продолжают приближаться. Я отступаю к середине площади, аккуратно огибая центральную яму. Смотреть что в ней некогда. Продолжаю закидывать неправильных проституток коктейлями Молотова. Объятые огнём они не видят, куда идут и, наступая в ямы со скелетами, падают.

Вроде бы сжечь кости человека, ставшего призраком, значит окончательно уничтожить его? За тихим шуршанием облаков чёрных, как поднимающийся дым, спор, изрыгаемых беззвучными предсмертными криками, я слышу другие звуки. Под землёй, в ямах кто-то пыхтит, будто происходящее на поверхности разбудило его от долгого сна. Интуиция кричит, что надо сжечь не только нападающих, но и сидящих в засаде внизу.

Объятые пламенем девицы, потеряв чувство направления после падения, тихонько расползаются, догорая, в разные стороны, а оставшиеся – девять штук скучились на границе площади. Я достал из кольца бочку с напалмом. Выбил из неё затычку, опрокинул и быстро побежал в другую сторону.

Когда я вскочил на крыльцо гостиницы, площадь уже превратилась в огненное озеро, по которому бестолково метались пять человекоподобных грибов в горящих платьях. Только четверо из них догадались отступить на крыльцо публичного дома, откуда кричали и показывали мне неприличные жесты.

Я достал полдюжины зажигательных бутылок. Одну бросил к ним на крыльцо, отчего они сразу скрылись внутри. Оставшиеся бутылки я побросал в окна первого и второго этажа. Полюбовавшись за разгорающимся пожаром, я достал тесак, в другую руку взял бутылку и вошёл в гостиницу.

– Добро пожаловать в «Пьяный гриб», – улыбнулась из-за стойки очередная красавица. Но без косметики, с натуральным цветом коротких тёмных волос, в чёрном женском сюртуке и белой рубашке с красным галстуком-бабочкой.

– А я думал, что так называется посёлок, – оглядываю довольно просторный холл. Кроме нас тут никого. Только за деревянной стойкой ресепшина на стене висит большое подозрительное зеркало. Подозрительное, ибо я в нём отражаюсь нормально – красный плащ, завязанные в хвост чёрные волосы и бледное от переизбытка иньской энергии лицо. Не дать ни взять, молодой вампир, вступивший в демонический культ веганов, отчего перестал быть игнорируемым зеркалами. А вот администратор гостиницы в зеркале отражалась… как большой гриб.

Думаю, она или он(?) не в курсе на счёт того, как работают зеркала, иначе, так глупо бы не палился.

– «Пьяный гриб» это название нашей гостиницы. А лавки и публичный дом появились позже. Кстати о нём, я могу попросить вас больше ничего тут не поджигать?

– Попросить, можете.

– Хорошо, я предлагаю вам любой номер на выбор бесплатно, а вы уберёте свою бутылку, – улыбнулась… Даша. Перед ней стояла табличка с этим именем и картинкой улыбающегося гриба.

– Даша… я могу вас так называть?

Кивает.

– А я Алан, – прикладываю к груди правую руку с рукояткой тесака, обращённого лезвием вниз, и слегка кланяюсь.

С вежливыми монстрами нужно соблюдать хотя бы минимальный этикет.

– У меня, Даша, другое предложение. Вы объясняете мне, что у вас происходит, а я немедленно ухожу и оставляю вас в покое.

– Это невозможно, – качает головой, – вы уже стали частью нас.

– Кого нас?

– Грибницы.

Почему я не удивлён?

– Я вдохнул споры, да?

Кивает.

– По моей информации они не смертельны.

– А пьяные грибы неразумны, – снова кивает. – Но с новой властью всё изменилось.

– С приходом Чёрного лотоса?

– Откуда вы знаете? Да, когда он расцвёл, мир изменился.

– Как это произошло?

– Вам осталось совсем немного, потерпите. Когда мы станем едины, вы всё и так узнаете.

– А мне хочется, – побулькал перед ней бутылкой, – узнать сейчас.

– Хорошо. Всё изменилось, когда в посёлок пришли люди с эмблемами чёрного цветка. Они захватили всех сильных практиков и принесли их в жертву на площади.

– Скормили грибам?

– Я тогда была обычной неразумной грибницей. Они использовали меня для мучительной казни своих врагов. В центре площади они посадили семечко кровавого лотоса и стали накачивать его энергией агонизирующих демонических практиков. Я только спустя много лет поняла, что и зачем они делали.

– И что?

– Когда лотос расцвёл, он был абсолютно чёрным. Его жертвы одна за другой стали умирать, а он пожирал их души. Потом те люди выкопали цветок, и ушли в лес. Они не заметили, что пустившая корни на месте их ритуала грибница впитала часть энергии жертв и обрела разумность. А может, им было всё равно.

– А что случилось с обитателями публичного дома и лавочниками?

– Лавочников убили сразу, а с проститутками развлекались до самого конца.

– Тогда кто там только что был? – показываю в окно на горящий дом.

– Все убитые девушки стали призраками. Они не могли выйти за пограничные столбы, а те, кто уходил в лес, не вернулись. Мы стали жить вместе и скоро выяснилось, что если призрак войдёт в тело гриба и попытается взять его под контроль… естественно это было возможно только с моего согласия. Но я согласилась. И мы узнали, что за некоторое время такой одержимый гриб приобретает вид человека, каким при жизни был призрак.

– Вот почему та проститутка говорила, что вы тут бессмертны. Они могут менять тела?

– У меня грибов больше чем застрявших тут душ людей.

– Хорошо, ты разумный гриб. И твои споры изменились. Теперь ты можешь заражать людей. Но зачем твоим одержимым грибам нападать на меня?

Говорить «вы» разумной колонии грибов больше не получалось.

– Это же призраки. Хоть они и живут за счёт энергии моих грибов, но человеческой энергии им хочется больше. Ты бы не желал мяса, просидев пять десятков лет на одних грибах?

Она тоже перешла на «ты». Мы явно становимся ближе.

– Действительно. Значит, они возродятся?

– Не скоро, но да. А вот восстановить их дом будет гораздо сложнее. Поэтому я и прошу ничего больше не жечь. Тебе же потом придётся тут жить.

– Зачем? Предположим, ты права и я умру. Зачем моей душе оставаться в посёлке? Та ограда с противопризрачными печатями, может сдержать только призраков. А если душа сама не хочет остаться на земле, то и призраком она не станет.

– Возможно, так было раньше, я не знаю. Но мир изменился. Все души погибших внутри ограды уходят на корм чёрному лотосу.

– Откуда знаешь?

– Все души умерших здесь с тех пор путешественников затягивало в лес. Хорошо ещё, что души обычных людей ему не интересны.

– Подожди, так это ты убивала всех приходящих в зону практиков?

– Они всё равно бы умерли, вдохнув спор. Только в лесу их съели бы монстры, а здесь мои девочки.

– Не, ну логично. А мужчин призраков тут нет?

– Лавочников убили быстро и без мучений. Поэтому они ими не стали. А пришедшие позже гости умирали от объятий девочек, прежде чем я могла с ними поговорить и объяснить, как можно получить грибное тело. Их всех затянул чёрный лотос.

– Почему ты уверена, что именно он?

– Я помню его ауру с момента пробуждения. А сейчас она покрывает всё вокруг.

– Все пришедшие сюда охотники умирали не от рук культистов, а от рук грибов-проституток… Как они вообще могли так подставиться?

– Мои споры блокируют применение стихийной магии и все сложные манипуляции с ци. Ты первый, кто пришёл сюда с огнём в бутылках. И я надеюсь, будешь первым мужчиной, что останется с нами.

– Всегда мечтал стать обладателем гарема из грибов. Но нет. Я ещё несовершеннолетний. Но согласен немного пожить в лучшем номере. В нём есть зеркала?

– В номере люкс есть шкаф с зеркальной дверью.

– Отлично. Давай ключ. И проследи, чтобы до завтрашнего утра меня никто не беспокоил. Иначе – у меня ещё есть пара бочек огненной воды!

Получив ключи вместе с согласием разумной грибницы, я поднялся в провинциальный люкс, занимающий половину третьего этажа.

Об обещанной смерти почти не беспокоился. Во-первых, не факт, что наполняющая меня энергия будет для спор благодатной средой. Во-вторых, похоже, у меня нет выбора, и придётся использовать мазь, а она сама по себе опасна. Может одна опасность уничтожит другую? Хорошо бы, конечно, они взаимно уничтожились. В-третьих, я узнал кратчайший путь к чёрному лотосу и для этого мне всё равно придётся оставить тело…

Войдя в номер, первым делом передвинул шкаф так, чтобы в его зеркале отражалась входная дверь. Потом посетил уборную, поставил по центру комнаты бочку с местным аналогом напалма, на неё зажигательную бутылку – получилось довольно грозно для того, кто не знает, что чтобы подать в печать ци мне надо держать её в руках. Сел, опёршись спиной о бочку, лицом к зеркалу и достал банку с чёрной мазью.

Без раздумий, обмакнул в неё два пальца правой руки и провёл ими по лбу – сразу почувствовал сильный холод. Потёр между собой пальцы двух рук и втёр мазь в виски.

В глазах потемнело, а потом я догадался их открыть и увидел своё тело, продолжающее сидеть на полу с закрытыми глазами. Но разглядывать себя было некогда, время поджимало. На улице уже слышался стук копыт.

Я встал и вышел из комнаты сквозь отражение двери. Немного напрягало, что нельзя было заблокировать её той же бочкой в реальности, но оставалось надеяться, что грибница, обретя разум, подобный человеческому, ещё не научилась хитрить, обманывать и покушаться на чужую личную жизнь.

Проходя через холл первого этажа, я бросил взгляд на толстый белый гриб за стойкой. Но его внимания не привлёк, даже когда открыл входную дверь.

Выйдя на улицу, сразу махнул рукой, останавливая проезжающий мимо знакомый экипаж. Меня тоже узнали, карета остановилась прямо перед крыльцом, я сел, Кело взмахнул кнутом, и мы помчались в лес, где нас уже давно ждали.

Глава 16. Грибы против орков

Кое-что начало проясняться. Первое – что-то действовало на мои мозги. Вернее на сознание, ибо мозги остались вместе с телом в грибной гостинице. А сейчас я стою на дороге в ночном лесу в призрачном теле. И Кело с лошадьми и даже каретой были призраками.

Ну, с лошадьми, понятно. Они тоже вдохнули спор и потом попали под атаку грибов. Но как призраком стала карета? Нет. Её не было. Может и души лошадей спокойно улетели на новую реинкарнацию. А Кело и я попали под зов чёрного лотоса. Если верить грибнице. Но чей-то зов был, это точно. А то, что он предстал передо мной в образе кареты, то либо я его так воспринял, либо Кело. Либо мы вместе. Не важно.

Важно, что когда я спрыгнул, а Кело дошёл до конца, зов пропал. Я увидел это как закрытие портала в ад. И теперь ко мне вернулась способность думать связно.

Уже тогда, когда я спокойно прореагировал на сообщение, что утром меня превратят в гриб и из-за спор в теле я ничего с этим не смогу сделать, тогда я должен был понять, что со мной что-то не так. А оказалась, на меня действовал зов. Теперь, когда его нет, я могу сравнивать.

Грибница говорила, что он действует на души, но это не значит, что он не действует на людей. А если не действует, значит, моя реакция обусловлена необычностью моей энергии. Но тогда… об этом пока рано думать. Доказательств нет, но надо иметь в виду, что чёрный лотос может иметь отношение к Бездне.

Второе – когда я воспользовался мазью, то перешёл в режим зеркального клона. Если бы у меня было больше энергии, то я мог бы быть в двух местах одновременно. Кстати говоря, ниндзя, настоящие, а не те, что используют чакру, чтобы раздваиваться применяли, совсем, другие техники. Обычно – одинаково одетых похожих людей, годами учащихся двигаться одинаково. Зачем они это делали? Потому что косили под страшных колдунов. А вот те на самом деле умели раздваиваться. Ну, так считали японские крестьяне. И чтобы соответствовать таким высоким требованиям, ниндзя извращались, как могли. Зато слава колдунов помогала им нести врагам страх и ужас на крыльях ночи.

Да, сейчас я в теле зеркального клона, который мало чем отличается от призрака. Одним из отличий является возможность «переливать» энергию из основного тела в клона. По-крайней мере, пока это тело сидит перед зеркалом, в котором клон и был создан. А ещё клона можно видеть в зеркалах, но там, куда я направляюсь, их нет. Но это не точно.

Третье – кроме обмена энергией, я могу осознавать себя в обоих телах одновременно. Вернее, чувствую что могу, но также знаю, что это потребует расхода энергии. А её и без таких экспериментов не очень много. Значит, осознаю себя в основном теле, когда в клоне отпадёт нужда. Да, некоторые вещи я чувствую, а некоторые, просто знаю. Такова ещё одна особенность нового существования.

Так я знаю, что задействовал мазь для увеличения силы, позволившей создать зеркального клона однократно. То есть пока я разъезжал в фантомной карете энергия основного тела, усиленная мазью, не тратилась. А значит, с этой стороны опасности пока нет. Что касается спор, то теперь я тоже знаю, что они-то как раз представляют опасность. Но точно также я знаю, как её избежать. Нужно только успеть вернуться в тело до того, как они решат прорасти в нём.

Четвёртое – хотя зов лотоса сейчас стих, видимо он прервался на переваривание духа Кело, его пространственная ловушка для душ, куда я угодил, продолжает работать. Стоит мне сделать хоть один шаг по дороге в сторону, откуда мы приехали, как меня начинает тащить спиной назад. Чувствую себя пьяным Майклом Джейсоном, который забыл, как ходить нормально и мог передвигаться только своей лунной походкой.

Но стоит повернуться туда, куда улетела карета, как снова могу идти, как нормальный белый человек. А идти приходится. Ну не стоять же на месте, в ожидании, когда лотос закончит с обеденным перерывом и снова позовёт меня? Вот я и иду, тем более, что пока помню об оставшимся в гостинице основном теле, в любой момент многу в него вернуться.

Идти оказалось недалеко. Теперь, когда я знал об особенностях своего нового тела, то смог «включить» ему ночное зрение. Просто усилил ток ци в районе глаз и вуаля – вижу впереди деревянную крепость орков и её стражей. А так же то, что я принимал за дорогу – всего лишь кем-то протоптанная тропинка.

Кто может тут ходить? Лес практически пуст. Никаких монстров и это в самом центре зоны, где концентрация красной ци больше всего. Понятно, что культисты посадили свой лотос прямо над источником энергии. Он находился глубоко под землей, и никто не знал, что он собой представляет. А вести подземные работы в Зоне у местных демонических практиков кишка тонка. Поэтому они просто охотились на монстров и с переменным успехом добывали их ядра.

А вот то, что над источником выросла крепость орков, это что-то новое. Было известно, что небольшое племя орков живёт в горных пещерах на противоположной границе Зоны. А тут… а понятно. Они все зомби.

Значит, культисты вырезали их поселение и зомбировали с помощью знакомых некромантов. Причём, судя по тому, что зомби построили настоящую классическую орочью крепость, какие строят их сородичи в диких землях за границами Империи, то зомби не управлялись некромантами. А были заточены выполнять тоже, что делали при жизни. Только на пользу клану Чёрного лотоса.

Значит, лотос находится в крепости, а охраняют его эти зомби. Логично, если учесть его ауру. Если уж под её действием обычная грибница стала разумным монстром экстра-класса, то, что говорить о нормальных монстрах? Если бы орки были живыми, то не превзошли бы они в разумности людей? Понятно, что это никому здесь не нужно… но у меня появилось желание посадить чёрный лотос в землях орков и посмотреть, что получится.

Культисты почему-то моих желаний не разделяли и в окружающем крепость лесу никого, кроме пьяных грибов не было. Судя по маленькому росту – не больше метра и отсутствию больших шляп, это были «дикие» грибы, не состоявшие в грибницах. Вначале они в мой план не входили.

План был прост. Пробраться в крепость, завладеть телом подходящего зомби, найти чёрный лотос, а дальше по обстоятельства. Обстоятельства же складывались так, что даже если у меня выйдет завладеть корнем лотоса, но у моего клона нет никакого способа вернуться с трофеем до утра. Единственный доступный способ возвращения – перенос сознания после развеяния тела клона. И никаких материальных ценностей взять с собой не получится.

Хорошо бы об этом подумать раньше, но знаниями об особенностях зеркальных клонов я не обладал… теперь мне кажется странным, что я не думал, каким образом мазь из пыльцы чёрного лотоса поможет мне добыть его корень. Единственный напрашивающийся вывод – я был под воздействием зова задолго до того, как пришёл в Зону. Но эта теория имеет шанс на существование, только если цветок лотоса одержим демоном Бездны. Причём гораздо сильнее того, что поглотил я. И из-за этой энергии он и притягивает меня.

Или так или я идиот.

Ну, чтобы проверить это, стоит пойти на штурм местной цитадели зла.

Но мой простой план пришлось спешно менять, когда я почувствовал возвращение зова. Хорошо, что поблизости шатался гриб. В тело, которого я в полном соответствии с инструкцией знакомой грибницы и прыгнул.

Всё оказалось не так просто, как мне расписывали. То, что у гриба не было сознания, с одной стороны было хорошо – никто не мешал захватывать тело. А с другой стороны, управлять им приходилось на одном контроле энергетических каналов, без помощи нервной системы. Даже с зомби было проще – легче пропускать импульсы ци по мёртвым нервам, чем вообще без них. Даже в том случае, когда нервы давно сгнили, от них всё равно оставался энергетический след, как русло высохшей реки. Его всегда можно использовать вновь, была бы вода.

С грибом сложнее. Учитывая, что я не планировал воссоздать свою точную копию, но руки-то я себе отрастить хотел. И голову. Голова была нужна не только для того, чтобы в неё есть, а для того, чтобы было где разместить рот. Рот плюс контроль содержащегося в теле гриба яда давал возможность плеваться им.

Кроме этого приходилось бороться со странными желаниями. С одной стороны мне хотелось надеть чёрную с золотом мантию и поступить киллером на государственную службу, а с другой – влезть на броневик и толкнуть речь о необходимости грибной революции*.

Вспомнив, что грибы, даже такие маленькие, опасны не только ядом, но и галлюциногенными веществами, я подавил эти еретические мысли и приготовился к штурму Капитолия Чёрного лотоса.

И вот, когда я закончил в первом приближении, то обнаружил, что потерял счёт времени. И ночь уже норовила закончиться. А на рассвете мне сулили новую яркую грибную жизнь.

Значит, времени нет совсем.

Значит, используем запасной план, который я назвал «ВААААХ!».

Быстро, раскачиваясь из стороны в сторону на маленьких ножках, ковыляю к главным воротам крепости. Вернее к тому месту, где должны быть ворота, ибо орки ворот не признают. Вместо них в орочьих крепостях две стены из острозаточенных кольев просто заходят друг за друга. И вошедший в крепость должен идти в узком проходе между стен, а на него сверху могли плевать стражи и кидать всякое.

Но у зомби слюней нет, а бросать тяжёлые камни по маленькому грибу… нет, живые орки бы так и сделали, но зомби явно не воспринимали грибы как противников. Но это не значит, что я смог пройти вообще без хлопот. В конце сторожевого коридора меня ждало двое зомби. Типичные двухметровые орки, только не чёрно-зелёные, а серые. Сразу видно, что в телах не осталось ни капли зелёной крови. В традиционно для мёртвого воинства ржавых доспехах и с не менее ржавыми топорами. И никаких средств освещения. Обычные орки держали бы факелы, всё-таки горизонт только начал светлеть, но утром ещё и не пахло. Значит у этих зомби, как и у меня, ночное зрение. Нет, у гриба глаз нет, в отличие от продвинутых версий из «Пьяного гриба», я обхожусь родным, призрачным зрением.

Хорошо, что мои мозги или, что их заменяет у призраков и клонов, немного прочистились, и я заранее подумал о проблеме роста и плевков. А именно, как прицельно плевать ядом в голову тех, кто в два раза выше тебя? То, что попав в голову яд гриба сможет убить зомби, я не сомневался.

В мире монстров их главные поражающие свойства эволюционировали в первую очередь. А поскольку яд для грибов был основным оружием, он эволюционировал так, чтобы убивать монстров с бронированной шкурой. Тех, что считал, что их плохое зрение это проблема окружающих. Вот грибы и доказывали им, что это не так, одним касанием сначала прожигая дыру в костяном панцире, а потом отравляя рану мгновенно действующим ядом.

Зомби, понятно, нечувствительны к яду, но с растворённой головой, это уже несущественные детали. Поэтому вместо пары бесполезных рук я создал четыре длинных щупальца. Не знаю, почему четыре. Наверно, в процессе преобразования грибного тела из моего подсознания вылез доктор Октавиус.

Быстро, насколько могу, подхожу к стражникам и двумя полутораметровыми щупальцами касаюсь их колен. Они падают. Сложно стоять с пустотой вместо коленной чашечки. Использованные щупальца уходят на перезарядку ядом, а вторая пара опускается на орочьи лица, растворяя содержимое их рогатых шлемов.

Даже плевать ни в кого не пришлось. И боя аварийных барабанов не слышно. Значит, проникаем по стелсу?

Двумя щупальцами поднимаю наименее ржавый шлем с большими рогами минотавра и надеваю себе на голову. Теперь никто не увидит, что у меня на ней ничего, кроме рта и нет.

Изнутри крепость была такая же, как и снаружи. Изо всех углов торчали заточенные колья, бараки казарм выглядели, будто декорации к дешёвому блокбастеру, а плац зарос травой. Причём не очень уж и зелёной. Сразу видно, что ни строевой подготовкой, ни даже покраской травы местное воинство не занималось. А значит что? Значит, никого живого тут нет, и давно не было. Ведь даже самый последний гражданский служитель зла должен знать, что оставлять свободное время солдату опасно. И то, что они зомби положения не спасает. Ибо зомбирование означает бездумное исполнение приказов, но когда их нет, то мертвец просто возвращается к самым устоявшимся жизненным привычкам.

Вот и орки, кроме несколько часовых, патрулировавших частокол по построенным сзади него мосткам, напомнившим мне хлипкие строительные леса, ничем полезным не занимались. Просто сидели группами вокруг незажжённых костров и тупили в пустоту.

Похоже, вариант «Напролом» откладывается, попробуем «Хитмэна».

Вдоль частокола, под ходящими сверху охранниками, пробираюсь к донжону – единственной высокой башне посредине крепости. Ворот то у неё тоже нет, зато есть страж – большая и вполне себе живая собака. Полтора метра в холке, с зубами, способными застыдить акулу, она сидела не цепи, почти полностью перекрываю вход.