Текст книги "Потрошитель в Зазеркалье (СИ)"

Автор книги: Сергей Шилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Потрошитель в Зазеркалье

Пролог

Полная луна отразилась на лезвии, готовом перерезать горло очередной проститутке. Убийца замер на миг, завороженный её холодным серебряным светом. Одно движение и вместо луны в зеркале ножа отразились глаза человека, зажимающего рот жертве левой рукой в чёрной перчатке.

Девушка, схваченная сзади, не сопротивлялась. Возможно, её загипнотизировало лезвие. Или сработал рефлекс неминуемой смерти, когда жертва принимает свою роль. Или это было следствие того ужаса, который последнее время наводили газеты, расписывая всё более жуткие убийства.

Глаза в отражении застыли. Выражение ненависти с предвкушением кровавой расправы исчезло, а их место заняло отвращение. А потом ярость.

– Любишь потрошить мёртвых? – шёпотом спросил убийца. По тому, что он продолжал смотреть в зеркальную поверхность, сторонний наблюдатель мог бы понять, что обращается он к себе. Но единственная, кто мог это сделать, не выдержав смены одного ужаса на другой, потеряла сознание.

Левая рука убийцы придержала упавшую в обморок девицу в коротком платье и плавно опустила её на песок тёмной парковой аллеи.

Правая рука продолжала держать нож так, чтобы не прерывать зрительный контакт со своим отражением. Теперь на лезвии помещались не только глаза, но и всё, перекошенное злой улыбкой, лицо.

– Я покажу, как это делать с живыми! – сказало оно, и нож вонзился в живот убийцы.

Вскрикнув, мужчина вытащил из глубокой раны почти вспоровший живот нож, откинул его в сторону и, зажав рану руками, поковылял прочь.

Разумеется, он хорошо изучил парк перед охотой и быстро, насколько это возможно с дырой в животе, добрался до маленького туалетного домика около выхода в город.

Это было ближайшее место со светом и зеркалами, чтобы осмотреть и обработать рану. О том, кто и как заставил его себя ранить, убийца предпочитал пока не думать.

А зря. Может иначе он сообразился бы, что идти в место, где над фарфоровыми умывальниками вся стена увешана зеркалами, не самая умная затея.

– Ты потерял свой нож! – обвинило его собственное отражение, когда он, распахнув чёрный плащ, пытался осмотреть рану в зеркале.

– Тебе же хуже, – заявило оно и, погрузив пальцы сквозь разрез в живот, одним движением разорвало его.

Истошные крики услышало сразу несколько усиленных ночных патрулей. Не прошло и десяти минут, как парк заполонила стража. Они быстро нашли и привели в сознание девушку. Обнаружили нож и капли крови на дорожке из белого песка.

Им не понадобилось много времени, чтобы выйти к туалетному домику. Правда, пара стражников, что вошли туда первыми, быстро вышли, извергая из себя содержимое желудков.

Утренние газеты сообщили, что неуловимый потрошитель, шесть недель державший в страхе всё смертное население Красного Лотоса стал жертвой самосуда. О том, что его нашли полностью выпотрошенным в общественном туалете до потолка забрызганном кровью, с аккуратно разложенными по шести раковинам внутренностями, газетчикам сообщать не стали. Как и о версии, что его убийства были частью неизвестного демонического ритуала, в котором что-то пошло не так.

Глава 1. Проклятый мертвец

Зов раздался неожиданно. Я пару секунд потупил, а потом вспомнил, что уже давно принял твёрдое решение последовать ему сразу, а не как обычно. И даже сильное предчувствие, что это дорога в один конец меня не остановило.

Когда мой дух пронёсся сквозь межмировую пустоту и благополучно закрепился в материальном носителе, я вознёс руки к чёрным тучам гари, сквозь которые едва пробивался лунный свет и закричал, – Здравствуй, прекрасный мир!

Вернее, хотел так закричать, а на самом деле у меня получилось, – Уыыы…

Ну, сложно кричать с неработающими лёгкими. Я осмотрел себя… поправка. Лёгких у меня нет. Как и сердца, кишок и прочих не лишних для жизни органов. На это недвусмысленно намекает серый погребальный саван и чувство сосущей пустоты в груди и животе.

Ну, что-то такое я и предполагал. Вероятность что меня призовут в тело, которое я, пусть и недолго, занимал, была выше, чем переродиться младенцем.

Серьёзно, вероятность, что какой-нибудь некромант сбрендит на почве захвата мира и начнёт поднимать проклятых мертвецов, была выше, чем вмешательство заскучавшей божественной сущности. Особенно, если в этом мире боги не скучают. Никогда.

Осматриваюсь. Я на кладбище с разбросанными тут и там горящими телами. Понимаю, что одновременно переоценил и недооценил призвавшего меня некроманта.

Для начала, остающиеся на ногах мертвецы, не проявляли ни одного проблеска интеллекта. А между тем, поднятый проклятый мертвец, это нежить среднего уровня с потенциалом развития до лича. Кроме того, судя по отсутствию надгробий, я нахожусь на нижнем кладбище, где хоронят убийц, фальшивомонетчиков, наркоторговцев, атеистов и прочих неблагонадёжных элементов. Я, вернее тело, куда меня призвали, никак не мог быть здесь единственным проклятым.

Горящие тут и там трупы, давали света больше чем постоянно скрывающаяся за тучами пепла луна. Большинство из них тихо догорали на земле, но некоторые ещё ходили по ней, освещая самые важные, происходящие на кладбище события.

Благодаря этим мобильным факелам, даже мёртвыми глазами я отчётливо видел, как сотни две зомби не могли справиться с тройкой простых заклинателей демонов в белых плащах.

Хотя, если перестать смотреть на огонь, у меня довольно приличное ночное зрение. На фоне тёмного неба я отлично вижу чёрные столбы дыма, поднимающиеся из-за деревянного кладбищенского забора. И судя по ним, у местных снаружи тоже ночь не задалась. Но проблемы надо решать по мере поступления. И для начала нужно разобраться с тремя борцами со злом.

Двое из них размахивали одноручными мечами, изображая мельницы богов, а третий за их спинами читал заклинание. Вот он закончил. Его защитники расступились в стороны. Между ними пронеслась расширяющаяся волна огня, сжигающая всех мертвецов на своём пути. Но когда она достигла кладбищенской ограды, пламя, чуть лизнув её, сразу отступило.

В огне сгорело около четверти всех зомби. Оставшиеся продолжали лезть вперёд. Ни у кого даже мысли не возникло обойти заклинателей сзади.

Поэтому-то я и считал, что никакого некроманта поблизости нет. Даже если бы он не смог призвать проклятые души в их тела, то подсказать своему воинству простую тактику и заставить её придерживаться, мог.

А значит, – размышлял я, обходя противника с тыла, почти прижимаясь к трёхметровому, расписанному сдерживающими зло символами, забору – город, или его окраину, где располагалось наше кладбище, задел мощный импульс некротической магии. Кто его выпустил и зачем, сейчас не важно. Важно, что зомби поднялись непроизвольно

Я же призвался потому, что был готов. А может потому, что этот труп почти год служил мне якорем в этом мире.

Значит, заклинателям придётся умереть. Против них я ничего не имею. Сейчас они выполняют важную работу. Но в этом мире убийство врага в бою не считается злом. Скорее проявлением кармы.

Правда, это не относится к порождениям тьмы. Обычно они всегда неправы. Но долго оставаться проклятым мертвецом я не собираюсь. А для этого мне опять-таки нужна жизненная энергия этой троицы.

Я остановился за спиной читающего новую огненную мантру заклинателя. Подождал, пока он выпустит очередную волну огня – надо было снизить количество мертвецов, а то двух оставшихся практиков просто разорвут и мне ничего не останется.

Новая полоса огня пролегла правее предыдущей, от которой осталась полоса дымящейся земли с кучками горящей мёртвой плоти. И точно так же остановилась, упёршись в ограду. Значит, её символы не только не выпускают ходящих мертвецов, но и препятствуют разрушению. Логично.

Заклинатель, тяжело дыша, опустился на колено. Явный перерасход ци. Зато уже половина зомби сожжена. Он даже не заметил, как я подошёл со спины. Сначала я примерился вырубить его ребром ладони по затылку. Но внимательно осмотрел сгнившие кости кисти, держащиеся на честном слове и остатках некроэнергии, передумал. Легонько, чтобы не убить, ударил локтем в висок. Парень, а всем троим, не было и двадцати, завалился на бок, а я, схватив его за ноги, оттащил к ограде.

Пока тащил, понял, что не очень-то я и силён. Значит, меня подняли как простого зомби. Импульс некроэнергии то может, был и большой, но не направленный. И мне достались крохи.

В идеальной ситуации заклинателя следовало бы сразу выпить. Хоть он и потратил больше ци, чем мог, но энергия в даньтяне оставалась нетронутой. Однако, я не знаю, смогу ли самостоятельно выйти за ограду. Понаблюдав, как лихо она противостоит пламени, я уже не так в себе уверен.

Оставшиеся заклинатели поняли, что с их товарищем что-то случилось, но сделать ничего не могли. Вернее, они стали пятиться назад, по направлению к закрытым воротам. Один поднял вверх левую руку и в небо выстрелил алый шар, взорвавшийся над кладбищем.

Позвали на помощь. Значит, надо ускориться.

Прихватив меч своей жертвы, я снова прошёл вдоль ограды, заходя в тыл зомби. А потом начал сокращать их численность. Они вообще не видели во мне противника, даже когда я обезглавливал их одного за другим.

Меч был лёгким одноручным, с гибким лезвием и очень острый. Бесполезный против доспехов, малополезный для парирования другого меча, он был идеален против ходячих мертвецов. У которых головы часто держались на одном позвоночнике и паре гнилых мышц.

Заклинатели начали выдыхаться. Один ещё и хромал, истекая кровью. Я видел, как лишившийся ног, а может похороненный без них, мертвец прополз под ногами дерущихся, и почти откусил мечнику стопу. Пришлось ускориться и сократить количество зомби до пары десятков.

План был прост. Вымотать противника, но не позволить его разорвать и съесть. Но, как и любой план боя, он сработал не так как нужно. Я слишком идеализировал взаимовыручку местных практиков. Когда, отбиваясь от уже не столь многочисленных зомби, они приблизились к воротам тот, кто остался на двух ногах решил покинуть это место, просто запрыгнув на них.

Его прыжок был хорош. Вот только хромой, которого он оставил прикрывать свой отход, не оценил этой идеи и выстрелил в спину беглецу таким же сигнальным огнём, каким минуту назад тот звал на помощь.

Получив взорвавшийся фаербол между лопаток, прыгун врезался грудью в венчающую ворота балку и упал вниз. А на отвлёкшегося хромого навалились оставшиеся зомби.

К тому времени, как я всех обезглавил, заклинатель получил множество несовместимых с жизнью ран. Но, что хуже, его система меридиан была разорвана и даньтян повреждён. Один из зомби крайне неудачно разорвал парню живот.

Само по себе это уже смертельное ранение, так ещё отросшие, наполненные некротической ци ногти, продырявили только начавшийся зарождаться источник. Отчего вся накопленная за годы практики квинтэссенция ци просто выплеснулась наружу.

Частично её поглотили зомби, частично она рассеялась в воздухе, возвращаясь в своё исходное состояние. К сожалению, уничтожив новоявленных энерговампиров, я не получил ничего. Странно, но даже своим призрачным зрением, я не видел, куда ушла поглощённая ими сверхценная ци.

Что ж, надо довольствоваться тем, что есть. А заодно подарить бедолаге быструю смерть. Прикоснувшись ко лбу умирающего пальцами, я вытянул остаток ци, и он быстро умер.

А вот с предателем повезло больше. Ожог на спине выглядел ужасно, но энергосистеме практика он почти не повредил. Перевернув его на спину, я положил ладонь на живот, и начал вытягивать из его даньтяня сжатую красную ци.

Похоже, все трое находились на начальном уровне формирования ядра. В этом состоянии все каналы открыты и расширены. Запас энергии в даньтяне полон, но практика постоянно продолжает его наполнять. Это период, когда обычная ци начинает уплотняться и превращаться в красную – квинтэссенцию ци первого уровня.

Если продолжать дальше, то в даньтяне начнёт формироваться ядро. И при благоприятном исходе практик ци становится адептом, обретая все положенные ему бонусы. Типа возможности летать на мече, продлить жизнь с обычных ста лет до двухсот и получить массу налоговых льгот от государства.

Если бы я хотел, то поглощённой энергии хватило чтобы преобразовать тело во что-то более достойное, чем выпотрошенный труп. Но оставаться в нём я не собираюсь, а особенность моего существования в последний год позволила наполнить красной ци непосредственно свой дух.

Когда я закончил молодой заклинатель превратился в сморщенную мумию. Я же, впервые за, десять месяцев и двадцать восемь дней, не чувствую себя голодным. Но до сытости ещё далеко. Подхожу к оставшемуся в живых. Он по-прежнему без сознания, свободная энергия только начала восстанавливаться и до нормального состояния ещё далеко. Сейчас лучший момент, чтобы захватить его тело и спокойно выйти с зачарованного кладбища.

Но что-то мешает.

Рука не поднимается убить, пока он без сознания.

Или дело в другом?

Я же возненавидел того маньяка, потому что он убивал беззащитных. И не могу стать похожим на него.

Что ж, я нашёл ещё один принцип для своего кодекса:

Нельзя убивать беззащитных

А значит, пора проверить, злая я сила или право имею отсюда выйти.

Но, не успел вернуться к воротам, как заклинатель начал подавать признаки жизни. Едва услышав за спиной тихий стон, я прыгнул в ближайшую яму, из которой недавно кто-то вылез и притворился мертвецом. Не ходячим.

Через минуту послышались неуверенные шаги. Несмотря на состояние, он не спешил сразу к выходу, а осматривал кладбище. Может, искал напарников, а может свой меч.

Ещё через пару минут послышался скрип отворяемых ворот. Бесшумно, насколько это возможно при хрустящих суставах, поднялся и скользнул к закрывающимся створкам. Успел вставить между ними клинок. Пока они не закрыты полностью нанесённые на них печати барьера не работают.

Подождал, пока шаги стихнут и, приоткрыв ворота, выбрался наружу.

Вокруг, исходя дымом, догорало то, что осталось от одноэтажных лачуг. По закону около подобного кладбища застройка запрещена, но когда кого это останавливало? И вот сейчас район незаконной застройки горел.

От самых бедных и маленьких домов, построенных ближе всех к кладбищу, почти ничего не осталось. А вот дальше разгорались двухэтажные, а кое-где и трёхэтажные дома.

Почему-то я был уверен, что виновниками пожара были заклинатели демонов, а не боящиеся огня зомби.

В любом другом месте города заклинатели постеснялись бы раскидываться огнём направо и налево, но за этот пожар им ничего не будет. А то, что сгорят несколько сотен бедняков… значит, у них была плохая карма.

О, а вот и причина окружающего беспредела. Тёмный купол, возвышающийся над трёхэтажными домиками. Кстати те, что находились под ним, не горели.

Видимо то, что происходит под этим защитным барьером, подняло всех близлежащих мертвецов. А значит и сам купол должен быть из некротической энергии. Просто потому, что некроманты других не используют.

Принцип Оккама говорит, что то что, пусть и случайно, поднимает мертвецов, имеет отношение к некромантам. Из этого следует, что сквозь его поле никто живой пройти не сможет.

Вообще-то странно, сейчас в воздухе должны стоять на своих мечах десяток адептов и перегружать купол огненными атаками. Да и на земле не видно заклинателей, готовых при первой возможности ворваться внутрь и принести всем свет добра и тепло справедливости.

Мой знакомый заклинатель, всё ускоряя шаг, двигался по пустой улице с догорающими по обе стороны развалинами, как вдруг на него с неба спикировало нечто с телом собаки, пастью тигра, крыльями орла и лапами обезьяны. А судя по тому, что от этой наспех сшитой химеры тянуло некротикой, я впервые в этом мире повстречал умертвие. Существо, сшитое из трупов принадлежащих разным видам существ и поднятое как обычный зомби.

Теперь понятно, почему вокруг никого. У врага подавляющее превосходство в воздухе. Мечи, на которых пафостно летают адепты ци по своим лётно-тактическим характеристикам, не идут ни в какое сравнение с летающими умертвиями. Маловероятно, что оно тут в единственном экземпляре. Особенно, учитывая доступность всех составляющих его животных.

Даже странно что в такой обстановке заклинатели отправили группу на кладбище. Хотя, когда это было сделано, они могли ещё не знать, с кем связались и действовали по инструкции. Если бы я, или любой другой проклятый, поднялся на кладбище без них, то мне не составило бы труда организовать безмозглую толпу на прорыв. И к проблеме летающих мёртвых химер прибавились бы разбежавшиеся по городу несколько сотен голодных зомби.

Ладно, с причинно-следственными связями, разобрались. Теперь нужно составить план. Аккуратно закрываю за собой дверь. В свете происходящего, расследование происшедшего на кладбище маловероятно, но зачем давать врагам подсказку, когда можно этого не делать? А так, кладбище закрыто, все мертвецы на нём уничтожены. Расследование, если оно всё-таки будет, подтвердит, что заклинатели, хоть и с большими потерями, победили. Последний из них перед смертью профессионально закрыл кладбище, значит, и выбраться оттуда никто не мог.

Следовательно, если в скором времени один из представителей молодой аристократии ударится головой, а потом начнёт возрождать бедный, но очень знатный род, то с происшедшим на кладбище это никто не свяжет.

Хорошо бы, пользуясь суматохой проникнуть на территорию ближайшего клана и захватить тело не первого попавшегося аристократа, а молодого наследника клана…

С другой стороны, я здесь единственный, кто может зайти за некробарьер и всё (всех) там порешать. Сделать доброе дело и в процессе приобрести пару-тройку мощных артефактов. Ведь обычно, тот, кто ставит дорогостоящие барьеры и сам укомплектован по полной. А уж потом отправиться на поиски подходящего благородного тела.

Когда жадность объединяется со стремлением творить добро, ей мало что может противостоять. Я уже подходил к поблескивающей сиреневыми искорками плёнке защитного поля, как мне в голову пришла простая мысль.

Там же внутри собрались некроманты и творят свои некромантские дела. А значит, среди них должен быть минимум один высшего уровня. Для него я просто нежить с немного уникальными свойствами. Мой дух, впитавший красную ци, условно на том же уровне, то есть не сильнее обычных здешних практиков. Которые уже обломали зубы об этих… Да меня же там подчинят на раз-два!

Резко повернувшись через правое плечо, решаю пойти на поиск клановых принцев, но из клубов дыма на меня выпучив глаза, выпрыгивает какой-то оборванец с саблей и одним ударом сносит мне голову.

Упс…

Глава 2. Кодекс воина

В прошлой жизни мне часто снились сражения. Неудивительно, ведь я с детства мечтал о боевых искусствах. Тех, что позволяли совершенствоваться вплоть до достижения бессмертия. А если с последним не получалось, то хотя бы гарантировали яркую и полную приключений жизнь.

Из былого наследия бессмертных воинов вокруг были только секции спортивного У-шу. Но его бойцы в спарингах уступали тайским боксёрам. Тайский бокс, конечно, был крут, он вообще был самым крытым из всех спортивных боевых искусств, но карьера профессионального бойца в Таиланде длилась недолго, а всю оставшуюся жизнь они сидели на таблетках. Это, мягко говоря, было противоположностью моей мечты.

Классические виды боевых искусств вообще представляли собой гимнастику. Правда, там был цигун, но по сравнению с боевыми искусствами древности он был, ни о чём.

Среди того, что реально можно было назвать боевым искусством, был рукопашный бой и некоторые школы фехтования. Но опять-таки, никакого пробуждения сверхспособностей там и близко не было.

Приходилось довольствоваться тем, что есть, а об остальном читать, смотреть фильмы и мечтать. А ещё видеть сны.

Через трактаты об Ушу я познакомился с даоской алхимией. Но с сожалением понял, что она не работает без специальных грибов и прочих труднодоступных для жителя мегаполиса вещей.

Решил заменить её магией индейских воинов. Правда, она тоже не работала без галлюциногенных кактусов, но зато дала теорию об искусстве сновидений. И я стал подозревать, что с моими снами что-то не так.

Когда я во сне сражался с демонами, я был охотником на демонов. Совершенно другим человеком, со своей историей и взглядами на жизнь. Хотя, что касается взглядов, то как правило, они были близки к моим.

Например, когда мне снилось, что я был членом одной мафиозной семьи и с помощью связки только что купленных остро заточенных карандашей уничтожил боевой отряд триады, я не тронул случайного свидетеля. Хотя это и могло навредить тому мне, но соблюсти кодекс было важнее.

Поэтому я предположил, что во сне попадаю в тела других «я», живущих в параллельных мирах. Причём понял я это во сне, когда был монахом боевого монастыря. Тот «я» размышлял о бесконечности Вселенной, глядя на своё отражение в маленьком пруду. И тут я осознал себя.

После этого, стоило кому-то из моих «я» увидеть своё отражение, как я сразу вспоминал, что сплю и даже мог перехватить контроль над их телом. Но, разумеется, своим двойникам я не вредил.

Я понимал, что вижу большинство других «я» в боевых ситуациях не потому, что все они фанаты боевых искусств и постоянно сражаются. Просто я был настроен на эту волну и часто подключался к ним в моменты боя.

Но однажды случилась накладка.

Я осознал себя в теле маньяка, собирающегося убить и выпотрошить проститутку. Как и во всех остальных случаях, осознание пришло вместе с некоторыми подробностями образа мыслей и действий этого типа. И они вошли в такой конфликт с моим моральным компасом, что я, как говорят здешние практики «потерял себя».

До сих пор не знаю, как мне удалось не выйти из сна, когда после удара ножом в живот маньяк вернул себе контроль над телом. Единственное, что мне оставалось это нашёптывать ему мысль идти в место с зеркалами. Потому что очень не хотел оставлять его в живых.

Во второй раз вырваться он уже не мог. Только кричал и всё. Возможно, моя сила контроля увеличилась из-за большого количества зеркал. Или оттого, что я воспринимал себя не внутри его тела, а как зеркальный двойник, обладающий полной властью над объектом отражения.

Не знаю, как я дошёл до этой концепции, наверно, вспомнил фильм «Зеркала». А воплотить его во сне, который контролировал, было несложно.

Сложность оказалась в другом.

Я потерял способность посещать другие миры. Каждый раз, засыпая я, становился призраком зверски убиенного маньяка, заблудившегося в зеркалах общественного туалета.

Почему я осознавал себя призраком маньяка? Потому что первые дни я воплощался на месте его смерти, причём мог видеть себя в зеркалах. И в отражении я видел его мерзкую харю в кроваво-красном плаще.

Изменившийся цвет одежды, насколько я понимаю восточный мистицизм, означал, что он стал красным призраком. Тем, кто умер жуткой смертью и хочет мстить за неё всем живым.

Ну да, когда ты своими руками раздираешь живот и вытаскиваешь наружу свои внутренности, неудивительно, что потом становишься злым духом. И хочешь питаться энергией живых людей.

Разумеется, такого я ему не позволил. Я вообще не принял его права на месть и дальнейшую жизнь.

Поэтому, каждый раз, когда засыпал в своём мире, и вселялся в него, я понемногу стирал информацию о его образе из того облака кроваво-чёрного ци, что от него осталось.

Как я это делал, не знаю. Просто держал намерение полностью стереть его из реальности. И в итоге занял его место.

Под самый конец, когда его дух окончательно ослаб и был на грани распада, я увидел часть его воспоминаний, что были раньше недоступны. Он и сам о них забыл, когда обезумел.

В самом начале мой двойник был наёмником, специализирующимся на деликатных поручениях. Однажды он получил задание найти и ликвидировать несколько женщин. Причём обставить всё так, чтобы никто не подумал на заказной характер убийств.

Сначала он только отыгрывал поведения маньяка. От перерезанных артерий на шее жертвы умирали быстро и практически без мучений. Потрошил тела он уже после смерти.

Но это мир, где поступки определяют сознание. И очень скоро он потерял себя, по-настоящему превратившись в безумца.

Узнав это, я подумал, что мне очень хочется найти и познакомится с его нанимателем.

Едва я решил отомстить, то есть, восстановить справедливость, груз ненависти, пропитывавший чёрно-красную ци, и постоянно давивший на меня, почти исчез. Сама-то ци осталась. Да и куда же ей деться, если моё призрачное тело состоит из неё. Но теперь объектом содержащейся в ней ненависти был не я. Оставалось только постоянно помнить, что исходящие из неё жажда смерти и образы кровавых убийств не имели ко мне отношения.

И скоро я выглядел уже как нормальный человек. Вернее, как призрак, одетый в нормальную одежду красного цвета покроя а-ля Алукард.

А что? Раз уж я стал тем, чей внешний вид зависит от памяти и собственного воображения, то лучше выглядеть стильно. Пусть это никто и не оценит.

Кроме того, обретя контроль над внешним видом, я стал лучше контролировать ци, и смог спокойно выходить в город и исследовать этот мир. Меня никто не видел. Только продвинутые практики что-то ощущали, но я старался держаться от них подальше. Один из сильнейших местных орденов «Заклинатели демонов» как раз и специализировался на уничтожении разного рода злых духов.

Не уверен, стал ли я на самом деле злым духом или просто управлял им… Интересно, существуют ли одержимые призраки? Возможно, я стал первым. Но, так или иначе, а голод я ощущал постоянно.

Если бы каждое утро я не просыпался в своём мире, то рано или поздно, сошёл бы от него с ума и стал бросаться на людей. Но простые смертные, коих в городе было до девяноста процентов, почти не имели энергии, а убийство любого практика было бы расследовано. Причём на одном я бы не остановился, и рано или поздно, но скорее рано, меня бы нашла бригада охотников за привидениями. И я не знаю, смог бы я проснуться, если бы мой дух был уничтожен.

Тогда-то, чтобы обрести смысл и цель в жизни, а также не превратиться в обезумевшее чудовище, я стал создавать кодекс, по которому решил жить. Первым его постулатом было:

В случае, когда кажется, что нет никакой надежды, действовать нужно так, будто ты полностью уверен в успехе

Согласно нему я решил, что уничтожение моего призрака ничем мне не грозит. Благо, что в обратном случае я вряд ли успею понять, что был не прав. Но тут же, пришлось ввести второй пункт кодекса.

Даже если никакой опасности нет, действовать нужно так, будто она есть

Эти два, казалось бы, плохо подходящие другу-другу правила позволили перестать беспокоиться о будущем и вести себя максимально осторожно.

Кроме того, я понял одно полезное свойство призраков. Без влияния биологического тела, любое решение становилось моим внутренним свойством. Призрак, как проекция духа на облако ци просто не будет переживать о проблеме, о которой решил не переживать.

И будучи призраком, я реально соответствовал старому правилу пути воина – ты то, во что ты веришь. Но, если в этом мире самосовершенствующихся действовали те правила даоской внутренней алхимии, о которой я читал раньше… А судя по всему, они тут проявлялись в физической реальности в виде непреложных законов… То более правильной будет такая формулировка:

Человека определяют его принципы

Это значит, какого уровня принципам я буду следовать, на том уровне и окажусь. А в этом мире уровень духа это не простой нравственный вопрос. Здесь от него зависит энергетический потенциал тела, его боевая эффективность и продолжительность жизни.

В прошлом мире у меня не было стимула выискивать и отшлифовывать духовные правила, а потом ещё и неукоснительно их соблюдать. Но оказавшись в состоянии, когда достаточно одного неправильного движения и твой дух либо распылят на атомы, либо сначала ты сойдёшь с ума, а потом тебя распылят, поневоле начинаешь ценить возможность духовного развития.

И да, судя по тому, что я чувствовал, осознание каждого нового принципа, усиливало мой контроль над ци. А так же постепенно очищало её. Чёрный цвет понемногу превращался в тёмный, а кровавый в красный.

Причём эффект не зависел оттого, знал я этот принцип раньше, или дошёл до него своим умом. То, что я знал раньше, было просто информацией. А то, что я осознавал, становилось моим личным знанием.

Поскольку я решил действовать так, как будто не сомневаюсь, что смогу возвратиться к нормальной жизни, причём, в этом мире, я начал обследовал город. Разумеется, следуя второму принципу, крайне осторожно.

Информационный скачок в исследовании произошёл, когда я понял, что могу перемещаться сквозь зеркала в любое место, где уже был и где есть хоть небольшое зеркало.

Конечно, резиденции кланов, замки орденов и территории сект были не доступны. Защита от духов, похоже, была обязательным элементом этих мест. Как и дворца князя и домов имперских чиновников. Зато знаете, где никакой защиты не было? В городских школах.

Не тех, где секты обучают пальцами крошить булыжники в порошок, а в обычных, для простых смертных. Благодаря их урокам я и понял, где нахожусь.

Удивительно, но не занимающиеся самосовершенствованием смертные здесь часто гораздо образованней практиков ци. С другой стороны, если ты с детства занимаешься только мистическими искусствами, то когда тебе изучать математику, историю и искусство?

Практики ци могут защищать, могут разрушать, а вот создать развитую государственную экономику… может, если бы они сильно захотели, то справились бы и с этим. Но проблема (для любого здешнего государства) в том, что все они законченные индивидуалисты. Которых ничего кроме собственного совершенствования не интересует.

А те, что состояли в кланах и сектах, ещё хуже. Если бы возникла возможность усилить своё сообщество за счёт ослабления империи, то никто из них не усомнится в выборе. Между возвышением своей группы, а значит получением больших ресурсов для своего развития и абстрактным понятием смертных типа патриотизма.

Правда, думаю, я почти такой же. Если выбирать между своей мечтой и общественным благом, я сначала поинтересуюсь, чьё именно благо выдаётся за общественное.

Из школьных уроков я узнал об устройстве мира, который очень походил на Древний Китай, каким его описывают в мифах. С той только разницей, что китайцев здесь не было.

Империя, занимающая центр мира, отчего могла бы называться Серединной была. Учение о практике ци, похожее на даосизм было. Правда, вместо китайцев – обычные европеоиды. С поправкой на то, что при достижении определённого уровня, любой практик может изменить свою внешность в лучшую, как он это понимает, сторону. И эти изменения сохранятся у его детей.