Текст книги "Потрошитель в Зазеркалье (СИ)"

Автор книги: Сергей Шилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Пора завершать сделку.

Вхожу в пентаграмму. Ни смотреть в зеркало, ни прикасаться к нему, никакого желания нет, так что просто пинаю его в сторону зомби.

– Теперь рассказывай, как связана пустота между мирами и зеркала.

– Вот так, – он просто встаёт на зеркало одной ногой. Ступня сразу покрывается ртутным блеском, который быстро поднимается по ноге. До пояса, там зеркальный поток разделяется. Часть перекидывается на вторую ногу, а часть поднимается до груди. Переходит на шею. На голову. И вот передо мной стоит зеркальный манекен. Неожиданно он сплющивается. Миг и передо мной большое зеркало, в котором отражаюсь…

Всё-таки подловил. Быстро поворачиваюсь к зеркалу спиной, поднимая меч на уровень глаз. В хорошо начищенном клинке отражается зеркало, в котором спиной ко мне стоит мой двойник и смотрит на своё отражение в мече, в котором отражается…

Мир сузился до того, что отразилось в висящем посреди пещеры зеркале.

Мне это очень хорошо знакомо.

Моё отражение хлопает в ладоши. Чтобы оставить руки свободными он даже не стал материализовывать в них меч и лампу.

– Браво! – говорит, злорадно улыбаясь. – Ты здорово придумал, создав коридор меж двух зеркал. Только всё, чего ты добился, это временно затянул меня с собой. Но вот ведь какая штука. Оригинал и его отражение не могут находиться по одну сторону зеркала. А значит, одному из нас придётся исчезнуть в Бездне. Догадываешься кому?

Он резко перестаёт улыбаться, когда я отзеркаливаю его улыбку и киваю, ненадолго скрывая лицо широкополой красной шляпой.

Глава 8. Клубничная ирония

Шона вынесло порталом аж в середину Пустыни Смерти. Пришлось там ловить попутку – червяка переростка, на котором он в компании пустынных немёртвых, которых Мастер почему-то называл фримэнами, добрался до Великой пирамиды.

Ну, когда-то она точно была великой. Тогда, когда поднявшиеся пески не занесли её почти полностью. Сейчас из песка возвышалась лишь верхушка, метров десять в высоту. Но даже, то, что осталось, выглядело внушительно. Может потому что она вся была покрыта ослепительно сверкающим под солнцем истинным золотом, а может, играло роль знание, что вокруг пирамиды, под стометровым слоем белого, как костяная мука, песка находится бывшая столица Мира мёртвых – Некрополь.

В тени пирамиды сидел его Мастер в чёрном кимоно и как обычно смотрел телевизор. Именно так, он называл неизвестно кем созданный артефакт, представляющий собой длинный узкий кристаллический прямоугольник на четырёх тонких ножках, показывающий различные истории из самой глубины Бездны.

Интересно, как меняются мысли в разных мирах, отметил про себя Шон. В мире мёртвых он всегда испытывал глубокое почтение Великому Некроманту Морфею. А в мире живых называл его, не иначе, как старой мумией.

А может дело не в мире, а в самом Мастере, – подходя к пирамиде, думал Шон. Вернее в его ауре, которую он ощущал сразу, попадая сюда.

Тем временем артефакт заиграл знакомую мелодию, знаменующую конец очередной истории. Шон подошёл и встал рядом с Мастером, ожидая, когда он обратит на него внимание.

– Представляешь, – тот повернул к ученику обтянутый шагреневой кожей череп с красными угольками глаз. – Они опять убили Кенни!

– Сволочи, – согласился Шон.

– Я всё больше склоняюсь к мнению, – задумчиво глядя в чёрный выключившийся прямоугольник, проговорил Морфей, – что Кенни это воплощение Повелителя Бездны. Каждый раз, когда он умирает, мир отражается. И в новом отражении он снова жив и никто не помнит о его смерти. В этом и заключается значение его первого титула. А второй титул – Разрушитель миров, означает, что мир, в котором он умер, со временем разрушается. Так что в следующей серии мы видим уже его отражённую копию. Согласен?

– Ваша теория тянет на основу для нового культа Смерти.

– Нет, – качает головой Морфей, – ты знаешь, как я отношусь к культам. Какая бы хорошая идея ни лежала в их основе, они всего лишь помехи для принятия неизбежной всепобеждающей смерти. Как прошло с Чёрным лотосом?

– Хуже не придумаешь, – покаялся Шон. – С нашей стороны я всё сделал идеально, а когда началось жертвоприношение, что-то пошло не так. Культисты взбесились и напали на меня.

– Они все мертвы?

– До одного.

– Жертвы?

– Когда я уходил, они были живы.

– Тогда что ты подразумевал под началом жертвоприношения?

– В жертвенном круге были убиты двое заклинателей. Тогда я подумал, что они убивали друг друга, но сейчас уже в этом сомневаюсь.

– Почему?

– Аватар. Когда магистры поняли, что ритуал сорван, его убили. И в него сразу вселилась какая-то тварь. Вот я и думаю, что если она заранее пришла к месту жертвоприношения и каким-то образом помешала ритуалу. В итоге культисты не успели собрать дань смертельного ужаса и не смогли привлечь того, кого хотели. А той твари хватило и двух убитых заклинателей, чтобы завладеть аватаром.

– Напомни, для чего нас нанял Чёрный лотос?

– Обеспечить проведение ритуала для привлечения демона Бездны.

– В контракте ни слова не было о том, что мы отвечаем за уровень призванного?

– Нет, всё, что касается ритуала, они проводили сами. Но тварь…

– Они хотели привлечь демона Бездны. А кто им попадётся, Оверлорд или тварь с границы от нас никоим образом не зависело. Я прав?

– Абсолютно.

– Значит, по нашему контракту ритуал идеально выполнил всё, что хотел клан Чёрного лотоса. Мы обеспечили им защиту от внешнего мира. А то, что их убил тот, кого они сами пригласили, это не наши проблемы. Так и передай их руководству.

– Я бы хотел воспользоваться вашим артефактом дальнего взгляда…

– Зачем? Ещё один сбежавший из Бездны… они все действуют одинаково, как под копирку. Будет притворяться обычным человеком, и жить человеческой жизнью, как он себе это представляет. Может даже составит кодекс правил, кого можно убивать, а кого нет.

– Мне будет спокойнее, если я убедюсь, что призванный не доставит нам в будущем проблем.

– Может, у меня слабое воображение, но я никак не могу представить себе тварь Бездны в роли спасителя человечества. А всё остальное, чем бы она ни занялась, нам никак не повредит…

– Мастер, ваш артефакт всё равно не покажет следующую историю сразу. Все эти различные временные потоки… а я одним глазом гляну на того, кто сорвал… чуть не сорвал наш идеально выполненный ритуал…

– Ладно, – Морфей щёлкает пальцами и в телевизоре начала появляться картинка. – Я говорил, что назвал тебя в честь зомби, который слишком верил телевизору?

На экране появилась пещера с золотой пентаграммой. В ней стоял парень в сером сюртуке с масляной лампой в левой руке и мечом в правой. Напротив, не подходя к границе защитной звезды, стоял…

– Тэ-тысяча! – удивлённо воскликнул Морфей. – Не… – разочаровано покачал головой, когда зеркальный манекен сплющился в висящее в воздухе зеркало.

Парень попытался отвернуться, зачем-то вскидывая меч, как будто защищаясь от удара со спины… и пропал. В пещере остались только висящие напротив друг друга меч и зеркало. И ещё заваливающая на бок, явно начавшая падать, но застывшая в воздухе лампа.

– Не, так не интересно, – явно заинтересовался Великий некромант – Идём на один слой ниже! – отдал он голосовую команду телевизору.

Экран потемнел, переходя на границу Бездны и реального мира. На нём показалось две одинаковые фигуры. Одна хлопала в ладоши и явно издевалась над другой.

Звука не было. Как и всегда, когда дело касалось просмотра в реальном времени.

– Один из них аватар, а другой, видимо наш званный, но нежданный гость, – прокомментировал Шон. – Но я не понимаю, как они разделились.

– Элементарно, – усмехнулся Морфей, глядя, как тело аватара вытягивается в высоту и превращается в мужчину в красном плаще и широкополой шляпе. – У нас тут два пришельца, причём этот, – палец с чёрным ногтем показал на изменившегося парня, – мне нравится!

– Ну, ещё бы, – покивал головой Шон, глядя как демон Бездны, косплеющий Алукарда, пронзает мечом голову невезучего пограничника. Прямо сквозь открытый в удивлении рот.

Удивительно, но когда гарда меча почти стукнулся о зубы, клинок не вылез из затылка, ни на дюйм. Тело же в сером сюртуке сплющилось, превратившись в двумерное изображение, вернее в отражение, только без зеркальной рамки. И рассыпалось облаком зеркальных искр, оставив в руке своего убийцы одну рукоять.

– Если бы ирония была клубникой, мы завязли бы в клубничном варенье, – сказал, посмеиваясь, Морфей, щелчком пальцев возвращая изображение в реальный мир. В нём уже не было ни зеркала, ни меча. Был только лежащий на полу иссохший труп в грязном платье и падающая на пол лампа.

Дзынь! Ударившись о каменный пол, она разбилась, масло вытекло наружу и загорелось. Не прошло и минуты, как упокоенный зомби оказался в горящей луже погребального костра.

– Значит, – заключил Шон, смотря, как сгорает труп, – было два демона Бездны. Один обычный пограничник, а другой, судя по тому, что он смотрел ваше любимое аниме, из более глубоких… глубин.

– И пограничник, – весело подтвердил Морфей, – пытался скопировать аватара, уже занятого более высшим демоном! И что самое весёлое, у него почти получилось.

– Так обоих выкинуло из нашего мира?

– Ты же видел. Эти демоны Бездны с их сутрой: «В конце остаться должен только один» никогда не умели договариваться на взаимовыгодных условиях.

Шон, услышав нечто новое, удивлённо посмотрел на своего учителя.

– Как же у общества с такой философией мог появиться Повелитель?

– А как мы сотрудничаем с живыми людьми, хотя стремимся перевести их всех в естественное для Мёртвого космоса состояние?

– Сотрудничаем, потому что в стратегической перспективе это приближает Конец Света, – задумчиво ответил Шон. – Значит, демоны Бездны могут подчинять других демонов Бездны, чтобы убить больше демонов Бездны?

– А разве это не стандартная тактика всех живых существ? Правда, для того, чтобы её придерживаться, нужен видимый разрыв в силе. Если бы этот мистер Клубничка сразу понял, кто перед ним, то мог бы стать слугой. Но он напал и в наказание за тупость отдал победителю свою энергию. Кстати, если бы демоны Бездны следовали другой философии и действовали сообща, то давно скопировали бы и заменили всех людей. Но такой Конец Света нам не нужен.

– Интересно, – задумался вслух Шон, – кто из них сорвал… помог закончить ритуал раньше времени?

Морфей пожал плечами, как бы говоря, что то, что случилось уже история. Автор которой мёртв. И каждый может понимать её по-своему.

– Он сможет выбраться? – задал более конкретный вопрос некромант.

– Вряд ли в ближайшее время кто-то в Красном Лотосе решит повторить ритуал призыва с жертвоприношением. По-крайней мере не в ближайший месяц, когда сектанты и заклинатели будут стоять на ушах, выискивая культистов Чёрного лотоса. А дольше на границе ни один демон остаться не сможет. Деградирует и станет тварью, ворующую энергию людей сквозь зеркала.

Единственная его надежда, это что какой-нибудь извращенец захочет совершить самоубийство перед зеркалом. Но такое бывает только в книгах.

_________

От автора: Не считая прямо упомянутых культовых личностей, в этой главе есть 16 отсылок разной степени пасхальности.

Глава 9. Граница Бездны

Когда неудачливый Доппельгангер превратился в облако блестящих искорок, я, признаюсь, затупил. Но от моих действий ничего не зависело и ближайшие ко мне частички энергии просто осели на моё тело. И впитались в него.

Чувство похожее, как при поглощении ци заклинателей. Только у тех ци ощущалась как поток искр огня, а эта напоминала колючие льдинки. И хоть энергия явно демоническая, причём в модификации Бездны (не знаю хуже она обычной, адской или лучше), но в моём положении выбирать не приходится. Шагаю в зеркальное облако и поглощаю его.

Мир расширяется. Только что он состоял из половины пещеры, той, что отражалась в зеркале. А сейчас тьма, закрывающая остальную её часть, пропала, оставив меня в полумраке.

Когда я существовал в образе вечно голодного призрака, я мог перемещаться через зеркала, находящиеся в местах в которых я побывал. Но научился я этому не сразу. Некоторое время мне пришлось пожить в отражении зеркал того туалетного домика, где я замочил Потрошителя. Дело в том, что когда его остатки отскребли с пола и всех стен, туда заявились двое заклинателей и расписали все стены сдерживающими призраков печатями. А сам парковый туалет закрыли на консервацию. Судя по тому, что я слышал, сидя в зеркале, его планировали снести, а землю засыпать солью.

Но, видимо на проект не выделили достаточно денег, или их просто распилили на строительстве другого туалета, не знаю. Факт в том, что я продолжал жить в отражениях шести расположенных над раковинами зеркал. В каждом из них отражалась своя часть помещения, благо, они пересекались. А вот то, что в зеркалах не отражалось, для меня было скрыто тьмой. Один раз я попытался в неё войти. Сделал один шаг и почти потерялся. Хорошо, что сразу сдал назад.

Мне потребовалось немало времени, чтобы понять, как можно открыть отражённую в одном из зеркал дверь. Своими силами – никак. Нет, нанесённая на неё противопризрачная печать не мешала – она была отражённой и не действовала правильно. Просто отражение двери не хотело открываться, пока дверь в реальном мире оставалась заперта.

Но я решил этот квест, когда обнаружил, что если в зеркале открыть кран в умывальнике, он откроется и в реальности. Я просто открыл все краны и стал ждать, когда руководство парка заметит перерасход воды.

Но либо администрация парка не озаботилась установкой соответствующих счётчиков, либо в этом мире их ещё не изобрели (память не до конца поглощённого на тот момент призрака таких подробностей не содержала), но три дня на льющуюся воду никто не обращал внимания.

И не обращал бы и дальше, если бы на третью ночь в парк не пробралась группа студентов. Как я понял из разговора, они на спор пошли взглянуть на место смерти Потрошителя. Войти из-за замка на двери не получилось, но они услышали звук льющейся воды. И кому-то об этом рассказали. На следующий день ко мне пожаловала комиссия из пары знакомых заклинателей и администрации парка в лице двух чиновников и одного разнорабочего.

Что они там делали, я смотреть не стал. Как только дверь открылась, я сразу вышел в неё в отражении. И оказался в реальном мире.

Для призрака путешествие по городу имеет свои особенности. И первое, что я узнал – гулять днём мне противопоказано. При попадании прямых солнечных лучей, я дымился как низший вампир. Хорошо хоть без пламени обошлось. Но свой первый день на свободе я провёл в тени парковых кустов.

А ночью нашёл открытый бар с зеркалами над барной стойкой. Недолго думая, вошёл в самое большое из них и оказался в зазеркальном баре. В нём тоже были зеркала над стойкой. В них отражался реальный бар. Но в одном оказалось отражение помещения того паркового домика, откуда я с таким трудом сбежал.

Я прикоснулся к нему рукой, и она прошла сквозь стекло, не встретив сопротивления. Призраки здесь, кстати, сквозь стены не ходят. А может, я этого просто не умею, но при вхождении внутрь материального предмета, я всегда чувствую силу отталкивания, как будто внутри материальной стены есть другая стена из ци, в которую и упиралось моё призрачное тело.

А зеркало не сопротивлялось. Хорошо, что как призраку мне не составило труда бросить тело в висящее в двух метрах над полом зеркало.

Вылетев с другой стороны, я оказался в туалете с напрочь демонтированными водопроводными трубами. Вернее, оказался в его отражении. На стенах по-прежнему светились багровые знаки печатей, дверь закрыта, но одно из зеркал стало дверью в отражение бара.

Возвращаясь в него, я сначала встал на раковину, а потом медленно шагнул в зеркало, как будто в Звёздные врата. В этот раз я успел ощутить кое-что находящееся меж двух зеркал. После чего пообещал себе больше так никогда не делать.

В зазеркальном баре я просто стал спокойно наблюдать за отражениями людей. В общем, между людьми на ночных улицах и их отражениями была большая разница.

Вторым, что я узнал, гуляя по ночному городу, было то, что люди светятся. Одни больше, другие меньше. Причём аура продвинутых практиков ци обжигала не хуже солнца. Кроме того, на близком расстоянии они начинали меня ощущать. Вернее, мою ауру призрачной ци. Но я решил эту проблему, просто держась от них подальше.

Простые люди, кстати, тоже могли чувствовать моё близкое присутствие, но оно вызывало у них страх и уже они старались отойти подальше. Поэтому спокойно посидеть в людской компании я мог только в зеркале.

Отражения людей, с которыми я тусил в зазеркальном баре аур не имели. И скоро я открыл ещё один интересный феномен. Когда человек смотрел в зеркало, я мог войти в его отражение и начать управлять им.

Но были ограничения. Я мог совершать только привычные человеку действия. Но как только я начинал выходить из роли, то ощущал сопротивление. И чем оно было больше, тем быстрее человек понимал, что им управляют, пугался и контакт пропадал.

После нескольких экспериментов я начал думать, как у меня получилось так сильно контролировать Потрошителя? Был вариант, что это случилось из-за нашего родства, если моя теория о параллельных мирах верна. Другой ответ заключался в том, что я пролил его кровь. Первый удар ножом вполне соответствовал его модели поведения в той ситуации. Просто я заставил ударить не туда. А потом у нас уже возникла кровная связь.

Второй вариант, в отличие от первого подлежал проверке. Завладев телом или сознанием, (я так с этим вопросом и не определился), одного пьянчужки, я заставил его разбить рюмку о край стола и слегка порезаться о её край.

Контроль возрос в разы! Но, как и в других случаях был недолговременен. Стоило клиенту выйти из зоны отражения зеркала, как он начинал слабнуть и через несколько минут исчезал. Причём время контроля прямо зависело от количества пролитой крови.

Но это был именно контроль, голод «своя» кровь не утоляла. В отличие от чужой. Один раз я поучаствовал в пьяной драке, когда моя пьяная кукла разбила нос собутыльнику. Вот энергию его пролитой крови я с удовольствием впитал.

И хоть это был простой способ утолить голод, кроме нескольких царапин и одного разбитого для эксперимента носа, я никому не вредил. Просто дожидался пробуждения в своём мире и шёл завтракать.

Учитывая, что я читал о демонах, живущих в зеркалах, я подозревал, что нужно сделать. Меня останавливало три фактора. Во-первых, необходимость убить одного, а то и нескольких людей, которые мне ничего плохого не сделали. В принципе, решение можно было найти. Вернее найти таких людей, от чьего исчезновения всем стало бы только лучше.

Но возникала другая проблема. Можно ли принимать как руководство к действию придуманную историю из моего мира? Даже если она о том, как можно вырваться из Бездны зазеркалья?

Но и этот вопрос можно было обойти. Ну, в самом деле, если призраку в моём положении не верить Максу Фраю, то кому вообще можно верить?

Но тут вступал в действие третий и самый главный фактор. Даже если я найду жертв, которых не жалко. Даже если ритуал, который, кстати я представлял себе лишь в общих чертах, сработает. Причём, я ещё не знаю как. Ну, допустим я выйду из зеркала в физическом теле. Восстановлю тело, что было у призрака или захвачу чужое. Но я же всё равно утром проснусь в другом мире. И что станет с покинутым телом?

По этой же причине я не рассматривал всерьёз возможность захватить человеческое тело во время прогулок по ночному городу в реальности. Не говоря уже о бдящих заклинателях, я призрачной печёнкой чувствовал, что гуляю по городу «не весь». Что какая-то моя часть остаётся в зазеркалье, ставшим местом моей прописки. Нет, интуиция твердила, что перед поиском тела я должен выйти в мир полностью.

Сейчас, впитав энергию демона Бездны, а с ней и часть знаний её прежнего владельца, я лучше понимаю законы зазеркалья. В частности я знал, что снова очутился там, но уже не в виде призрака. А воплоти.

То, что я оказался в зазеркалье, было понятно по окружающему миру. Тёмная, освещаемая догорающим трупом зомби пещера. Я стою в искажённой тусклой пентаграмме. Именно такой, какой она отражалась в изогнутом потолке пещеры. Он был сделан в виде сплющенной полусферы. Заклятье, с помощью которого создавали пещеру, видимо аннигилировало находящуюся под площадью землю и, превратив содержащийся в ней песок в стекло, покрывшее пол и куполообразный потолок. Пол потом залили жидким камнем, а потолок остался в виде кривого зеркала.

В отражающейся в нём пещере я сейчас и находился. Мне ещё повезло, что из-за неровностей отражающей поверхности пентаграмма потеряла свою форму. Теперь понятно, как демон смог выбраться. Но он сидел в настоящем зеркале и смог выйти через отражение потолка лишь частично. Насколько я сейчас понимаю, он мог создавать зеркальных клонов. Один такой и взял под контроль тело Элизабет.

Сейчас оно догорит, пещера погрузится во тьму и мне уже будет отсюда не выбраться. Тут же нет других зеркал. А если бы и были, то я просто попал бы в другое отражение. И выйти оттуда в материальный мир я смогу только в виде призрака. По опыту, для этого мне достаточно увидеть отражение открытой двери ведущей туда, где нет зеркал. Но даже если была бы такая возможность, бросать тело я не хочу. У меня для него уже вся ближайшая жизнь распланирована.

Вроде я слышал, что психопаты не любят когда нарушаются их планы?

Неважно. Пока горит труп надо воспользоваться единственным выходом отсюда. Коридор, по которому я пришёл, не попадал в зеркало потолка, а потому был полностью забит тьмой.

Я всегда старался держаться от неё подальше. Но другого выхода не вижу.

Или не хочу видеть? Что говорит кодекс? Я должен использовать все доступные преимущества. А в случае с тьмой главным преимуществом будет свет.

Подхожу к догорающему трупу. Поднимаю с пола горящую кость голени. Получился своеобразный факел с горящей мёртвой плотью. Надолго его не хватит. Аккуратно подаю в кость новоприобретённую ци. Пламя вспыхивает и меняет цвет на синий. Пока я продолжаю подавать в него энергию, он будет гореть. В таком случае его хватит надолго. Я переполнен этой ци. Хорошо, что она сама по себе очень тяжёлая и самостоятельно скапливается в животе. Если не сожгу её всю, то когда выйду в реальный мир, уверен, перейду на уровень создания даньтянь.

Вот только пламя, поменяв цвет, не стало больше, просто горя на три-четыре сантиметра вокруг верхней части кости. Нагибаюсь и поддеваю на неё горящий череп. Вспышка, и он тоже горит, синим пламенем. То, что получилось уже больше похоже на настоящий факел. Теперь можно уходить.

Иду к чёрному проёму подземного хода. Тьма неохотно расступается. Вхожу в коридор и начинаю подниматься вверх. Странные ощущения. Освещаемый синим пламенем коридор выглядит… изменчиво. Такое ощущение, что он возникает в тот момент, когда я на него смотрю. Возможно, так оно и есть. Раз тут нет зеркал, то в зазеркалье он может существовать только потому, что я по нему иду.

Опять это ощущение, которое я испытал, когда впервые попытался заглянуть меж двух зеркал. Как будто ты существуешь в двух местах одновременно. Там, откуда ушёл и там, куда придёшь. А пока находишься ни там, ни там, чувствуешь себя на границе между существующим и несуществующим.

Один шаг вбок, не по направлению движения и ты в Бездне. Её зов отвратителен и притягателен. Не завидую тем, кто постоянно живёт на этой границе.

Кроме того, сконцентрировавшись на мертвенно-синем пламени, постоянно подпитывая его ци, я начал ощущать, сколько трачу энергии, чтобы поддерживать образ Алукарда. Эта широкополая шляпа и плащ сложной формы с многочисленными пуговицами. Оказывается я, постоянно поддерживал этот образ. А сейчас, когда внимание начало распыляться, он потёк и, в конце концов, превратился в обычный красный плащ с капюшоном. С каким я и начинал карьеру красного призрака.

И раз такое дело, я возвращаю свой реальный облик двенадцатилетнего парня. В простом красном плаще. Такая униформа, ничего не поделаешь.

Идти сразу стало легче. Только непонятно, сколько ещё осталось шагать. По всем расчётам я уже давно должен был выйти в свой подвал, но коридор и не думает кончаться. Предположим, что теория о том, что он существует, потому что я по нему иду, верна. Значит, он и не кончится, пока я по нему иду, верно?

Можно попробовать амберский способ путешествия меж отражениями. В моём случае, достаточно представить место, в котором я хочу выйти. Представлять выход из подземного коридора бессмысленно, я не знаю, как он открывается изнутри – тайная дверь закрывалась сразу за вошедшим. Кроме того, в подвале нет зеркал.

А зачем мне вообще представлять какую-то дверь? Не факт, что я смогу её открыть без зеркала. Значит, нужно просто представить самое лучшее для меня место.

Закрываю глаза и вспоминаю внутреннее помещение своего любимого зеркального магазина в одном из районов Верхнего лотоса. Открываю глаза и вхожу в него сквозь одно из роскошных, в полный рост, зеркал.

Зазеркалье зеркального магазина стало моей основной базой, едва я его нашёл. Тут были сотни зеркал, шестьдесят шесть из которых были моими дверьми в другие места. В те, где в зеркалах отражались двери, и я мог использовать их, чтобы выходить в реальность. Другие зеркала я просто не использовал и соответственно в мою коллекцию они не входили.

Ночью магазин не работал, магические светильники на ночь выключали, так что сейчас единственным его освещением была дюжина пылающих зеркал. Это были мои двери в зазеркалье нижнего города. И дома, в которых находились эти зеркала, горели.

Окинув взглядом магазин и убедившись, что попал, куда хотел, я вдруг почувствовал странную лёгкость в правой руке. Оказалось, что мой факел пропал, зато зеркало за спиной светилось синим.

Поворачиваюсь к нему и вижу висящий в нём факел. Хотя скорее теперь его можно назвать костяным жезлом, ибо венчающий его череп уже не горел, синим пламенем. Вместо этого он светил им сквозь пустые глазницы. В окружении заполонившей зеркало тьмы он напоминал готическую карту.

– Прямо мистика какая-то, – говорю ему.

Соглашаясь, он мигнул своими глазёнками, отвернулся и пропал во тьме. Зеркало, кстати осталось чёрным. Уверен, если шагну в него, окажусь в той первоначальной тьме. Но мне и тут неплохо.

На всякий случай, сразу отхожу в сторону, чтобы ненароком не отразиться в чёрной поверхности – кто знает, к чему это приведёт. И отправляюсь исследовать остальные свои зеркала. План прост. Найти подходящего кандидата и заставить его провести кровавый ритуал зеркального призыва.

Не совсем уверен, как он должен выглядеть, поэтому решаю довериться фантазии Фрая. Моя интуиция и эксперименты с кровью говорят, что может получиться.

В этом я выгодно отличаюсь от поглощённого мной демона Бездны. Он, и я подозреваю все остальные, такие как он, не могут брать под контроль людей, смотрящих на них через зеркало.

Они могут скопировать внешность человека, вступить с ним в контакт и как-нибудь способом убедить поменяться с собой местами. Или найти место проводимого ритуала жертвоприношения и украсть предназначенную другому энергию. Или найти самоубийцу, который вдруг захочет свести счёты с жизнью во время утреннего бриться перед зеркалом.

У меня же был бонус от призрачного существования. Оставалось только найти клиента, чья смерть не будет противоречить кодексу.

И скоро он нашёлся. Причём не один. Может это моя удача, а может неизбежная карма, но в зеркале, выходящем в одну аптекарскую лавку в Нижнем городе, я увидел сцену ограбления.

Логично, аптеки в бедных районах были аналогом алхимических лавок Верхнего города. Обычно они находились под охраной стражи, но когда вокруг бушуют пожары, самое время для мародёров. А то, что придётся убить аптекаря вместе с дочкой, четырёх бандитов волновало мало.

Войдя в отражение магазина, я стал ждать, когда кто-нибудь из налётчиков посмотрит в зеркало. Но как назло, один стоял к нему спиной, двое обыскивали шкафы с аптекарскими склянками, а четвёртый вообще вышел из комнаты, утащив молодую девушку с собой. Лицом к зеркалу сидел только привязанный к стулу аптекарь.

Вот он в панике мазнул взглядом по мне, и я сразу вошёл в его отражение. Но толку от этого было мало. Он был в таком страхе за дочь, что совершенно не подавался контролю.

Значит, придётся импровизировать.