Текст книги "И на Солнце есть пятна"

Автор книги: Сергей Чебаненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

     Фантастику,  кстати,  он  терпеть  не  мог.  Все  эти  Казанеевы,  Адамишины, Белякины... Тут голова и  так  кругом  идет  от  хрулевских  обещаний построения коммунизма через двадцать лет. А еще  писательские  бредни читать про это самое будущее коммунистическое общество. Нет, уж  увольте, дорогие товарищи инженеры  человеческих  душ!  Мозги  даже  у  партработника не железные. Мозгам тоже нужно давать перекурить.

     Поэтому он тогда и не стал брать ни книг  Адамишина,  ни  тяжелых  томов Казанеева. Выбрал на магазинной полке вот  эту  не  такую  уж  и  толстую книжку никому тогда  еще  не  известных  братьев  Строгановых.  Триста пятьдесят страниц – как раз хватит, чтобы чем-то занять вечер.

     Он вернулся в номер, растянулся  на  кровати,  раскрыл  купленную  книгу и...

     Когда он перевернул последнюю страницу «Земли  лиловых  облаков»,  была уже половина третьего ночи.

     Он долго еще не мог  заснуть,  лежал,  устремив  взгляд  в  белый  гостиничный потолок, и думал.

     Вот как нужно писать книги для  тех,  кто  завтра  будет  строить  наше светлое будущее! Для тех, кто станет у мартенов, поведет трактора  в целинной степи, отправится  к  планетам  и  звездам  на  космических  ракетах. Братья Строгановы! Вот на чьих книгах нужно учить  коммунизму,  воспитывать настоящего советского человека!

     А потом в его жизни еще были «Дорога  к  Юпитеру»,  «Новобранцы»,  «Непросто стать божеством»... Каждая книга была  открытием,  раскрытой  дверью  в  будущий  чудесный  мир  коммунаров.  Он  читал  Строгановых  взахлеб. Мало помалу  вся  его  жизнь  начала  выверяться  по  героям  строгановских  книг.  Он  часто  ловил  себя  на  том,   что  пытается  одновременно быть похожим на мужественного и  немногословного  Быкова,  интеллигентного и ироничного Юрковского, веселого и улыбчивого Жилина.  Нет, он не фиглярничал, не  красовался  сам  перед  собой.  Он  просто  пытался  быть  коммунаром  и  жить   по-коммунарски.   Он   был  живым  воплощением  литературных  героев  из  книг   Строгановых,   их  живым  учеником.

     Но в конце шестидесятых все вдруг сломалось. Строгановы  в  своем  творчестве начали заруливать явно не в ту  степь.  «Перелетные  гуси»,  «Разрушенный  город»,  «Утяжеленные  злом»...  Куда  и  делся  светлый  полуденный мир двадцать второго века! Сплошная диссидентщина...

     Два  десятилетия  заблудших  Строгановых  пытались  хоть   как-то  вразумить и  наставить  на  путь  истинный.  Любыми  методами.  Годами  держали в опале, конфисковали тиражи уже отпечатанных книг,  методично  и больно долбили в партийной прессе. Все без толку. Становилось  только  хуже и хуже. Последней каплей, переполнившей чашу терпения  Политбюро,  стала   «Двадцать   седьмая   аксиома   этики».   Откровенно   злой  и  антисоветский пасквиль.

     Партийные старцы были готовы в клочья порвать  и  Строгановых,  и  десяток их самых талантливых  учеников.  Вот  тогда  в  его  голове  и  родился этот план с похищением приговоренных...

     Ведь это очень  глупо  просто  сослать  фантастов  куда-нибудь  в  сибирскую глушь. Нет, они должны работать. Они должны писать.  Ах, из– под их пера выходит только откровенная антисоветчина?  Ну,  и  черт  с  ними. Пусть пишут свою антисоветчину. Но за границей. И чтобы  эта  их  продукция через границу Союза – ни-ни. Здесь  и  сейчас  –  в  стране,  которая строит коммунизм, – новые романы  Строгановых  просто  вредны.  Вот когда мы построим наше светлое будущее, когда  капитализм  сдохнет  за океаном как бешеный пес и  поворот  назад  исторического  процесса  будет  уже  невозможен  –  вот  тогда  пожалуйста.  Тогда  мы  откроем  спецхраны и опубликуем все романы и  Строгановых,  и  их  учеников.  С  комментариями,  конечно.  Как   пример   идейных   исканий   советской  интеллигенции   в   годы   развитого   социализма.    Тогда   все  эти  рефлексирующие и слабохарактерные Баневы, Воронины, Сельмы  будут  уже  идеологически безопасны. Кого сейчас интересуют романы  девятнадцатого  века? Никого. Вот так  будет  и  с  современными  фантастами.  Твердой  партийной рукой мы прополем сегодня их писательские грядки. И выбросим  весь сор за границу. На время.

     А здесь  мы  сохраним  в  библиотеках  «Землю  лиловых  облаков»,  «Детеныша» и «Возможность сбежать». И будем учить на  примере  Быкова,  Юрковского, Крутикова тысячи и миллионы завтрашних коммунаров,  парней  и девчонок,   преданно    и    беззаветно    любящих    свою   великую  социалистическую  Родину.  Тех,   которые   потом   смогут   правильно  разобраться в упадочническом творчестве авторов строгановской школы  в  советской фантастике двадцатого века. И сделать правильные выводы.

     Долг  учеников  в  том  и  состоит,   чтобы   вовремя   поправить  заплутавших учителей.  Поправить,  подправить  и  превзойти.  И  пойти  дальше. Все дальше и дальше к сияющим высотам коммунизма.

     Он встал из-за стола и подошел к окну. Уже стемнело  и  в  стекле  четко обозначилось его отражение. Пепельно-серые брови  над  глубоко  посаженными  небольшими  карими   глазами   слегка   приподнимались  к  переносице. Щеки уже  давно  округлились  и  чуть  обвисли  вниз.  Лоб  покрылся глубокими морщинами.

     «Старею, – с легкой грустью отметил он.  –  Да  и  работа  не  из  легких. Страшно подумать, судьба едва ли не третьей части земного шара  – в моих руках. И очень важно не  ошибиться  и  не  дрогнуть  на  этой  дороге в будущее!»

     Он поправил чуть покосившуюся  перевернутую  пирамидку  из  шести  геройских звездочек на своем пиджаке и снова взглянул в окно.

     Над  кремлевскими  башнями  одна  за   другой   зажигались  яркие  рубиновые звезды.

 

 

 

                                                            * * *

 

     Закончив разговор  с  Генеральным  секретарем,  Леонид  Андреевич  отключил радиотелефон и удовлетворенно потер руки. Все  шло  в  полном  соответствии с разработанным им планом. А  это  значит,  что  все  шло  просто замечательно.

     Всю эту дурацкую затею с побегом осужденных фантастов за  границу  задумал сам Лихачев. Пробило, понимаешь ли, нашего старичка на  склоне  лет  на  рискованные  политические   авантюры.   Да,   стареет  Лихач,  стареет... Сдает  потихоньку  свои  позиции.  Хватило  духу  долбануть  бомбами по мятежной армии предателя Калинина,  решительно  скрутить  в  бараний  рог  всю  эту  гнилую  интеллигенцию  –  эстрадных   певичек,  самовлюбленных    актеришек,     дешевых     юмористов.    А   вот  на  писателях-фантастах  наш  старичок  сдох...  Сломался  психологически.  Правда, Сашка Берсенев, – доктор наук, светило отечественной и мировой  психиатрии, закадычный друг еще со студенческих времен, – говорит, что  дело тут не только и не столько  в  старости.  Просто  у  Лихача  есть  какой-то «пунктик». Что-то там у него такое было в молодые  годы,  что  незримой цепью намертво связало его  со  Строгановыми.  Есть,  есть  в  прошлом нашего дорогого  товарища  Лихачева  какая-то  психологическая  связочка! Если и не  цепь,  то  та  самая  ниточка  незримая,  которая  прочнее каната.

     Полгода назад, сразу после ареста Строгановых и  их  литературной  банды, Лихачев вызвал Леонида Андреевича в свой  рабочий  кабинет  на  Старой площади, почти  час  говорил  на  самые  общие  темы,  а  затем  неожиданно приказал подготовить план тайной  переброски  фантастов  на  Запад. Леонид Андреевич фыркнул, вспомнив свою первую реакцию на слова  престарелого генсека. Он поначалу чуть с ума не сошел, услышав из  уст  генерального  такое:  чтобы  врагов  народа  –  и  вдруг  за  границу?  Немыслимо! Совершенно невозможно! Шутить изволите, товарищ Генеральный  секретарь?

     Однако Лихачев не шутил. С лихорадочным блеском в  глазах,  часто  заикаясь и сбиваясь с речи от  нервного  перевозбуждения,  он  тут  же  изложил свой план  будущей  секретной  операции.  Достаточно,  кстати,  продуманный  план,  нужно  признать.  Хотя  во  многом  и   откровенно  дилетантский. А местами – так и просто смешной. Ну,  вот,  к  примеру,  Лихач даже заранее дал клички-псевдонимы всем  участникам  предстоящей  операции. И не сам их выдумал, а просто позаимствовал.  Взял  из  книг  все тех же  братьев  Строгановых,  разумеется.  Сам  Лихачев  сделался  Канцлером. Леонид Андреевич, первый заместитель председателя ПГБ, стал  Горбовским. Начальник  третьего  оперативного  отдела  Ян  Рудольфович  Лациус был переименован в некого Рудольфа Сикорски. И все это в  целях  якобы конспирации... Вот ведь старческий бред!

     Леонид Андреевич из интереса  набрал  в  спецхране  книг  братьев  Строгановых и целых полдня убил на  то,  чтобы  детально  уяснить  для  себя, с кем ему предстоит иметь дело в ходе операции. И,  кстати,  кто  такой  этот  Горбовский,  фамилией  которого  его   нарек   занявшийся  планированием побега фантастов генсек?

     Оказалось, что общего у книжного Горбовского с настоящим – только  имя да отчество. Книжный Горбовский был высок и худ, а реальный Леонид  Андреевич, напротив, – невысокого роста, с хорошо заметным, нависающим  над ремнем животиком. А уж о схожести характеров говорить и  вовсе  не  приходилось...

     Поначалу  Леонид  Андреевич  относился  ко  всей  этой   затее  с  освобождением  фантастов   только   как   к   чудачествам   постепенно  выживающего из ума престарелого генсека.  А  потом,  когда  с  помощью  глубоко внедренной в полуподпольные клубы фантастов агентуры состоялся  тайный слет «эльфов» в Подлипках и бредовый замысел  первого  лица  в  партии  и   государстве   начал   обретать   плоть,   превращаться  из  любительского весьма расплывчатого замысла в реальный  план  операции,  новоиспеченный Леонид Горбовский быстренько  просчитал  все  возможные  варианты развития событий и прикинул, как эту лихачевскую свистопляску  вокруг «фантастов-педерастов» можно разрулить с  ощутимой  собственной  выгодой.

     С некоторых пор Леонид  Андреевич  стал  в  определенной  степени  тяготиться собственной должностью. По коридорам Лубянки уже  несколько  десятилетий гуляла злая шутка о том, что самые  крупные  враги  народа  появляются как раз  из  зампредов  председателя  ВЧК-ГПУ-НКВД-КГБ-ПГБ.  Первый зам, мол, никогда не станет председателем. Зато шишек и тумаков  перед неизбежным  дембелем  отгребет  от  партийного  руководства  что  называется «по самое не хочу». Н-да... Карьерный тупик, короче говоря,  уважаемый товарищ Горбовский. Тупик, из которого никак не  выберешься.  А выбраться так хочется! И с  хорошей  перспективочкой  бы  выбраться.  Куда-нибудь, например, в Совмин или – на худой конец – в МИД.

     Понятное дело, если операция по  освобождению  фантастов  пройдет  нормально,  Кузьма  Егорович  исполнительности  и   верности   Леонида  Андреевича не забудет. Тут главное шепнуть старику  вовремя:  дескать,  засиделся очень верный товарищ на посту  первого  зампреда  ПГБ.  Пора  верного товарища двигать наверх. Есть, есть надежные люди в  окружении  генсека, которые нашепчут в старческое  ухо  эти  сладкие  слова.  Ну,  и сам  Леонид  Андреевич,  конечно,  постарается  не   оплошать.  Тоже  подсуетится. И тогда можно будет сказать, что новое хорошее назначение  – уже почти что в кармане.

     Да... Все бы хорошо, но есть еще и Политбюро ЦК. Которое ни сном,  ни духом не знает о  лихачевской  затее  с  фантастами.  А  в  составе  Политбюро есть товарищ Полозов Иван Демьянович, второй  секретарь  ЦК.  Который, учитывая преклонный возраст нашего дорогого Лихача,  если  не  сегодня, так завтра станет у руля партии и государства.  Не  в  обиду,  конечно, Кузьме Егоровичу будет сказано, но  Лихачев  по  сравнению  с  Полозовым – это все равно,  что  генсек  Черненок  рядом  с  товарищем  Сталиным. Крутоват наш Иван Демьяныч, ох, крутоват! И когда через  год  или два сядет товарищ Полозов во главе стола  на  заседании  Политбюро  ЦК, разве ж мало найдется умников, которые побегут к новому начальству  с чемоданами компромата? Гм, нужно быть очень  наивным,  полагая,  что  нынешняя  лихачевская  затея  по  тайному  освобождению   фантастов – диссидентов  рано  или  поздно  не  будет  извлечена  на  свет  Божий.  Всплывет, обязательно  всплывет  вся  наша  тайная  операция!  Шептуны  помогут всплыть. Ну, и что тогда? «Как же это ты, Леонид Андреевич, – спросит товарищ Полозов, – скатился до  того,  что  позволил  уйти  за  кордон матерым врагам советского народа? Почему  своевременно  не  дал  знать  об  идейных  ошибках  товарища   Лихачева   нашему   ленинскому  Политбюро?» А как дашь знать в ЦК, если сейчас вся власть  в  руках  у  Кузьмы Егоровича? Попробуй только заикнись... Н-да,  сурово  сдвинутся  брови Ивана Демьяновича и покатится головка Леонида Андреевича с плеч.  И пожалуй, отставкой здесь уж не  обойдется.  Тут  явно  разжалованием  пахнет и хорошим сроком. Если даже не «вышаком».

     Вот так, дорогой друг Леонид Андреевич.  Куда  не  кинь  –  везде  клин. Замараться в этой лихачевской возне с фантастами – плохо,  а  не  замараться – еще хуже. Вот и думай, новоиспеченный товарищ Горбовский,  космический ас и председатель Мирового Совета. Думай, как спасти  свою  шкуру. Чтобы, значит, и рыбку поймать и ноги не промочить.

     Он и думал. С первых дней операции думал.  Ночами  не  спал,  все  мысленно  рисовал  разные  варианты  своих  действий   в   сложившейся  ситуации.

     Решение  оказалось  до  смешного   простым.   Ему   нужно  просто  постараться угодить всем – и нынешнему генсеку  Лихачеву,  и  будущему  партийному вождю Полозову.

     Хотите вы, уважаемый Кузьма Егорович, освободить  фантастов?  Нет  вопросов,  освобождаем.  Имитируем   нападение   на   конвой,   сажаем  Строгановых и всю компанию в туристический автобус и везем  к  финской  границе. Там пересаживаем в АН-2 на полевом аэродроме и машем им вслед  белым платочком.  Встречай,  мол,  Европа  борцов  с  коммунистическим  режимом.

     А вы, любимый  народный  вождь  Иван  Демьянович,  хотите,  чтобы  преступники,  растлевающие  народные  души  своей   псевдолитературной  стряпней, понесли заслуженное наказание? Чего  уж  проще!  Мы  заранее  вводим в состав  группы  «эльфов»  своего  человечка.  Чтобы,  значит,  контролировать всю  операцию  изнутри.  И  даем  ему  маленький  такой  приборчик  размером  с  половину  спичечной  коробочки.   Радиомаячок,  значит. Чтобы АН-2 в воздушном пространстве Финляндии не  потерялся  и  все время был под дистанционным контролем наших служб радионаблюдения.  И агент наш по инструкции должен включить маячок сразу же, как  только  самолет пересечет финскую границу. Нет никаких сомнений,  что  товарищ  «Родник», – наш агент то есть, – выполнит это  простенькое  задание  и  запустит радиомаячок. Потому что очень верный товарищ. Очень  надежный  и многократно проверенный агент. Одни словом, лучший из лучших агент.

     Правда, не знает товарищ  агент,  что  не  только  маяк  запустит  нажатая его пальцем черная  кнопочка  на  приборчике.  Сигнальчик  придет и на смонтированный прямо  под  кабиной  пилота  радиодетонатор  специально изготовленной и заложенной в самолет мины...

     Кузьма Егорович будет, конечно,  очень  недоволен  тем,  что  его  любимые фантасты так  и  не  добрались  до  свободной  Европы.  Кузьма  Егорович будет хмурить брови, раздраженно кричать и топать ногами.  Но  мы-то тут причем, дорогой Кузьма Егорович? Мы со своей стороны сделали  все так,  что  комар  носа  не  подточит.  А  катастрофа  в  небе  над  Финляндией...  Просто  летчик  Жилин  не   справился   с   управлением  самолетом. Летчик Жилин на радостях после взлета принял на грудь целый  стаканчик водочки. И даже закусывать не стал, дурак. Ну и по пьяни  не  удержал самолет на сверхнизкой  высоте...  Вот  и  «черный  ящик»  это  подтверждает. Тот самый,  который  финны  нашли  на  месте  катастрофы  случайно сбившегося с курса советского грузо-пассажирского самолета. И  поверьте, дорогой Кузьма Егорович, мне  искренне  жаль,  что  так  все  произошло. Но надо жить дальше. Вот тут у  меня  в  папочке  несколько  интересных задумок, которые можно реализовать, если в  Совмине  или  в  МИДе окажется доказавший вам свою преданность человек...

     Ну, а вам, уважаемый Иван Демьянович, можно сказать и всю правду.  Да, ваш предшественник  Лихачев  явно  выжил  из  ума.  Да,  он  хотел  сохранить  от  народного  возмездия  выкормышей   западных   подрывных  центров. Но долг коммуниста, верного ученика ленинской партии, конечно  же, выше лояльности к спятившему на  старости  лет  генсеку.  Приговор  приведен в исполнение. Так сказать, при попытке к бегству.

     «Вот так и будет, – подумал Леонид Андреевич, остановившись перед  висевшим в кабинете зеркалом и стряхнув едва заметную пылинку с рукава  мундира. – Вот так все и произойдет. Будут и новая должность, и  новые  перспективы»...

     И новые большие звезды на погонах.

 

 

                                                               * * *

 

     – Четыре десятки, три девятки и  восьмерка,  –  сообщил  инструктор,  отрываясь от окуляра. – Неплохо, товарищ полковник!

     –  Угу!  –  Ян Рудольфович  довольно  кивнул  и  принялся  перезаряжать  пистолет.

     В последние годы  у  него  выработалась  привычка:  перед  каждой  операцией приезжать сюда, в тир управления ПГБ на юго-западе  столицы,  и тренироваться в стрельбе. Стрельба давала  ему  возможность  немного  успокоить  нервы  и  сосредоточиться.  Всаживая   пуля   за   пулей  в  появляющиеся в дальней части стрелкового зала мишени,  Ян  Рудольфович  приводил в порядок свои мысли и выстраивал планы  предстоявшей  ему  в  ближайшем будущем работы.

     Вот и сейчас дело ему предстояло весьма серьезное.

     Завтра он выезжает  на  дачу,  где  четверо  суток  ему  придется  тренировать и натаскивать банду молодых «клюфистов». Конечно, при ином  раскладе он бы перепоручил должность инструктора кому-нибудь из  своих  подчиненных. Кому-нибудь из десятков вертящихся под ногами капитанов и  старлеев с минимальным оперативным опытом. Но  в  данном  случае...  В  данном случае ставки в будущей игре  слишком  высоки,  чтобы  рискнуть  передоверить   непосредственное   исполнение   операции    кому-нибудь  постороннему.

     К операции с этим «клюфистским» отребьем Лациуса  привлек  первый  зампред  ПГБ  Леонид  Андреевич  Ведерников.  Сначала  Ян  Рудольфович  воспринял предложение организовать побег этих писателишек как одну  из  стандартных   проверок,   которые   периодически   проводились   среди  сотрудников ПГБ: тебе в любое время от  кого  угодно  могло  поступить  самое  заманчивое  предложение,  на  которое  нужно  было  всего  лишь  правильно  среагировать.  Так,  как  надо  среагировать.  По   велению  партийной  совести,  то  есть.  Поэтому  полковник   и   не   удивился  неожиданному   предложению   своего    непосредственного    начальника  поучаствовать в явно антиправительственной  операции.  Значит,  таковы  условия задачи. Условия предстоящей  оперативной  проверки.  Проверки,  которую проводят, быть может, перед выдвижением его, Лациуса, на более  высокую должность.

     Но следующий разговор о  побеге  из  тюрьмы  группки  зарвавшихся  бумагомарателей состоялся в месте, которое даже теоретически не  могло  предназначаться  для  проведения  стандартных  операций  по   проверке  сотрудников ПГБ, – прямо в рабочем кабинете Генерального секретаря  ЦК  КПСС товарища Лихачева. И  когда  престарелый  генсек  впервые  назвал  Лациуса нелепой фамилией  –  псевдонимом  «Сикорски»,  Ян  Рудольфович  понял, что дело  затевается  очень  серьезное.  С  хорошей  внутренней  интригой дело. Которое – если только  не  пороть  горячку  и  не  тупо  следовать в показной верности планам Лихача,  а  поступить  с  умом, –  сулит неплохие перспективы. И прежде всего карьерные.

     Откровенно говоря, начальник  третьего  оперативного  отдела  ПГБ  полковник Лациус терпеть не мог генсека  Лихачева.  Страна  на  пороге  третьего тысячелетия – особенно после афганского мятежа армии Калинина  – несмотря  на  все  усилия  партии  и  ПГБ  стремительно  катилась  в  пропасть. Трещала по всем швам  социалистическая  экономика,  явно  не  выдерживая   навязанной   СССР   еще   во    времена    Рейгана  гонки  ракетно-космических  вооружений.  Энтузиазм   строителей   коммунизма,  присущий советскому  обществу  в  первые  годы  Советской  власти,  на  восьмом  десятке  лет  существования  страны  победившего   социализма  бесследно  выветрился  и  сменился  полной   апатией   и   пессимизмом  населения. Чтобы конкурировать на равном уровне с Америкой, НАТО и  их  прихлебателями по всему миру, сегодня нужна была  не  просто  политика  сдерживания империализма, а самое  решительное  наступление  по  всему  фронту. А главное – нужно было отказаться от того половинчатого  курса  обновления страны, который вел Лихачев в течение  всего  срока  своего  правления. Страну нужно было не тащить в  будущее  за  уши,  а  менять  резко и радикально. С  большой  кровью  менять.  Не  жалея  летящих  в  стороны щепок и срубленных голов.

     Время  Брешневых,  Черненок  и  Лихачевых  уходило  безвозвратно.  Сегодня первой мировой социалистической державе нужен был  уже  другой  руководитель. Жесткий и решительный. Такой, каким  в  свое  время  был  товарищ Сталин. Лидер, который будет не спасать клюфистскую плесень, а  просто и без лишних слов поставит к стенке и самих Строгановых, и  всю  их писательскую  шатию-братию.  А  участников  подпольных  клюфистских  клубов нужно немедленно выловить и отправить в  исправительно-трудовые  лагеря. Творческий труд где-нибудь  на  казахстанских  урановых  копях  кого угодно быстро излечит от  избытка  фантазий  и  лишних  мыслей  в  голове.

     К счастью, такой решительный и жесткий человек, способный повести  за собой страну к новым высотам и победам, в Политбюро ЦК  есть.  Иван  Демьянович Полозов уже давно готов взять всю власть в свои руки. Взять  и очистить страну от накопившейся скверны и разжиревших номенклатурных  перерожденцев. Таких, например,  как  шеф  полковника  Лациуса  Леонид  Андреевич Ведерников. Время «Горбовских» прошло так же,  как  и  время  Лихачевых. Настало время учеников – людей,  точно  знающих,  чего  они  хотят и лично для себя, и для державы в целом.

     А Лихачевым и «Горбовским» нужно просто помочь  уйти.  Для  этого  крайне необходимо, чтобы сторонники решительных  перемен  объединились  в единую силу. В единый разящий кулак. И чем скорее такое  объединение  свершится, тем будет лучше.

     После разговора в  кабинете  у  Лихачева  на  Старой  площади  Ян  Рудольфович провел бессонную ночь.  А  утром  был  уже  в  приемной  у  Полозова.

     Второй секретарь принял полковника Лациуса  и  очень  внимательно  его выслушал. Потом снял очки и принялся неторопливо протирать  стекла  носовым платком. Закончив процедуру, вернул очки на нос и только после  этого осведомился:

     – Ну, и чего же вы хотите?

     – Решительных действий, – Лациус чуть наклонил свою бритую  налысо  голову.

     – Вы и в самом деле намерены встать на пути у  Кузьмы  Егоровича,  полковник? –  на  лице  Ивана  Демьяновича  появилась  снисходительная  улыбка. Он смерил Лациуса скептическим  взглядом  своих  серо-стальных  глаз. – Можете не сомневаться, даже если вы вдруг доберетесь до уровня  Политбюро с вашей информацией о готовящемся с ведома  Лихачева  побеге  клюфистов из тюрьмы, члены ЦК партии единодушно примут сторону  Кузьмы  Егоровича. Таковы уж принципы  политической  власти  в  нашей  стране,  товарищ полковник. Начальник не может ошибаться, пока он начальник.

     – Я знаю, – Лациус чуть прищурил  глаза,  изучая  выражение  лица  собеседника. – Я не настолько  наивен,  чтобы  идти  с  сообщением  об  измене Лихачева к вашим товарищам,  Иван  Демьянович.  Лихачев  сейчас  неуязвим.

     – Гм... Тогда я не понимаю цель вашего прихода ко мне, полковник,  – около рта Полозова залегли жесткие складки.

     – При теперешнем политическом раскладе  Лихачева  нельзя  свалить  изнутри Политбюро, – с готовностью пояснил Лациус. – Однако он  весьма  уязвим для внешнего воздействия.

     – То есть? – левая бровь Полозова вопросительно изогнулась.

     – Я думаю,  что  в  наших  интересах  дать  возможность  событиям  развиваться  естественным  образом.  Мы  подготовим  и   проведем  всю  операцию строго по планам  Лихачева  и  Ведерникова.  И  действительно  выпустим всех этих писак за рубеж.

     – Не понимаю, – Полозов тряхнул головой. – Я что-то не  улавливаю  суть вашего замысла, полковник.

     – После побега фантастов в  Финляндию,  мы  переправим  на  Запад  аудио– и видеозаписи  всей  подготовительной  части  операции.  Съемки  тренировок клюфистов на секретной базе ПГБ в  Подмосковье,  задушевные  беседы Лихачева и моего  шефа  о  ходе  подготовки  всей  этой  акции,  видеоотчет о разыгранном  нападении  на  тюремный  конвой...  Все  это  непременно попадет в буржуазные средства массовой информации. С нашими  комментариями, конечно. Лихачев будет представлен как тайный либерал в  Политбюро.   Как   сторонник    самого    тесного    сотрудничества  с  капиталистическими странами. И одновременно, как политический интриган  самого дешевого пошиба. Это будет грандиозный публичный скандал,  Иван  Демьянович.  Скандал,  который  бумерангом  вернется  обратно   в  нашу  страну...

     – Да, это будет  хороший  скандал,  –  Полозов  задумался.  –  И,  конечно, после такого скандала позиции Лихачева в партии и государстве  существенно пошатнутся...

     – Разумеется, – Лациус кивнул. – Даже те ваши товарищи  по  ЦК  и  Политбюро, которые  сегодня  стоят  на  позициях  Лихачева,  неминуемо  придут к выводу, что выживший  из  ума  человек,  грязный  интриган  и  наполовину уже изменник Родины не может руководить крупнейшей  в  мире  ядерной державой. Вам останется только выступить инициатором  кадровых  перемен, Иван Демьянович.

     – Занятно, занятно...  –  Полозов  нервно  постучал  пальцами  по  поверхности стола и снова поднял  на  Лациуса  свой  холодный  колючий  взгляд. – Ну, а что вы хотите  для  себя,  полковник?  Что-то  мне  не  очень  верится,  в  то,  что  вы  числитесь  по  разряду  бескорыстных  служителей наших партийных  идеалов. Или я не прав?

     – Я хочу приложить  все  свои  силы,  чтобы  работать  под  вашим  непосредственным руководством, Иван Демьянович, – Лациус снова склонил  голову в легком поклоне. – Нашей стране нужен новый порядок.

     – Да, стране нужно обновление, – Полозов широко улыбнулся.  –  Но  обновление невозможно без новых и хорошо проверенных в деле кадров. Не  так ли, товарищ Лациус? В частности, без нового, решительного и умного  человека на посту руководителя ПГБ...

     Колесо    подготовки    операции    стремительно     завертелось.  «Сикорски»  –  Лациус  прилагал  теперь  все  силы,  чтобы  оказать  и  Лихачеву, и Леониду Андреевичу максимальную помощь в предстоящем деле.  Буквально из кожи лез, стараясь все предусмотреть  и  спланировать  до  малейших деталей.

     Учесть нужно было все возможные факторы воздействия. В том  числе  и личные, человеческие. Сикорски  самым  внимательным  образом  изучил  агентурные досье и персональные дела всех участников операции. Чуть ли  не на месяц зарылся в подробное чтение уголовных дел сидящих в камерах  на Лубянке фантастов. Потом взялся за чтение их книг. Но в отличие  от  Ведерникова, потратил на них  не  половину  дня,  а  почти  целых  две  недели. И к своему удивлению, обнаружил в этих книгах кое-что весьма и  весьма любопытное. То, что  вполне  могло  быть  перенесено  на  почву  реальной советской действительности и  стать  серьезным  подспорьем  в  политической модернизации страны.

     Вот,  например,  придуманный   Строгановыми   КОМКОН-2.   Комитет  по контролю за развитием науки и технического прогресса. А ведь  какая  богатая  идея,   если   распорядиться   ею   с   толком!   Следить  за  перспективным развитием науки не только в нашей стране, а  и  во  всем  мире. Следить, чтобы вовремя отсекать все то, что не  нужно,  все  то,  что сегодня или завтра может оказаться вредным. Так, а если пойти чуть  дальше в наших мечтах и планах  и  следить  не  только  за  наукой?  А  литература? А музыка? А изобразительное искусство? Поклонников  разных  «попов-артов» в стране просто не возникнет, если они не возникнут и на  самом Западе. Это будет уже даже не идеологическая оборона. Это  будет  наше развернутое идеологическое наступление.  Наш  идейный  триумф  во  всем мире.

     А   башни    –    психоизлучатели    из    «Островной   обители»?  «Противобаллистическая защита», ха-ха... Разве не прелесть сам замысел  такого дистанционного воздействия на население? Да,  пока  нет  еще  в  нашем  распоряжении  таких  вот  башенок,   чтобы   за   один  присест  выворачивать наизнанку мозги разных там  идеологических  выродков.  Но  есть ведь обычные радио и телевидение, кино и пресса. Разве важно, чем  промывать головы человеческому быдлу? Главное – это  результат.  А  он  будет одинаков в обоих случаях.

     Или  вот  идея  использования  «Бойцовых   котят»   из   «Адского  парнишки»... Гм, а почему бы и вправду не посылать наших курсантов  из  военных училищ в Афганистан? Для стажировки в условиях реальных боевых  действий. Польза для дела укрепления армии будет несомненная.

     Так  что  у  Строгановых  и  их  учеников  можно   даже  кое-чему  подучиться. Кое-что перенять и творчески  воплотить.  С  учетом  наших  советских реалий, конечно.

     -...Приготовьтесь к стрельбе, товарищ  полковник,  –  напомнил  о  себе инструктор.