Текст книги "Клинок для героя. Трилогия"

Автор книги: Сергей Бадей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 56 страниц)

Сергей Бадей
Клинок для героя

Свободный полет

Глава 1

Я сидел перед экраном монитора и уныло пялился в него. Мой непосредственный начальник, Скичко Иван Леонтьевич, восседая в дальнем углу офиса, свирепо сопел и косил на меня зверским взглядом опытного садиста и хладнокровного палача. Ему была известна моя страсть побродить по просторам Интернета, а также моя удивительная способность быстро и незаметно выскакивать из Сети при приближении начальника отдела. Специфика моей работы не позволяла начальству избавить Интернет от меня, а меня от Интернета. Иван Леонтьевич не терял надежды застукать меня за недозволенным занятием, а я, что вполне естественно, не терял бдительности. В отделе даже существовал тотализатор на предмет – «когда же его застукают?». По слухам, начальник отдела тоже в нем участвует, только через подставных лиц. Но до сих пор сторонники Скичко неизменно терпят поражение.

Вообще–то уныние мое было вызвано не тем фактом, что строгий взор начальника не давал мне возможности безоглядно окунуться в безмерные просторы Интернета, а тем, что я никак не мог решить, что же мне ответить на предложение Семы.

Этот тип заявился ко мне вчера в восемь вечера. Семен, он же Сема, он же Семка, он же Семен Семеныч, уже около восьми лет увлекается спелеологией. Спелеология – это такая наука, когда нормальные живые люди сами лезут под землю. Что там можно изучать, для меня покрыто мраком тайны, причем буквально. Темно там, как у… ну, продолжить может каждый в меру своего воображения. Не нравится мне это занятие. Наверное, у меня – как это называется? – клаустрофобия.

Однажды я вместе с Семой побывал на одной шахте. Ему надо было сделать какие–то замеры, а мне как раз делать было нечего. Убивал время на каникулах. Я тогда учился в институте, или, как сейчас принято эти заведения в угоду моде называть, в университете. Ну и поехал я с ним за компанию. А что? Сема, если не считать его бзика со спелеологией, парень – неплохой, веселый и компанейский. Опять же за девочками приударить не дурак. Да и деньги у него всегда водятся. Короче, он меня уговорил…

Да. О чем это я? Ах да! О клаустрофобии. Мы тогда спустились в шахту, и я сразу почувствовал себя не очень хорошо. Все время казалось, что мне не хватает воздуха и что эта масса земли над головой сейчас на меня рухнет, и я буду ею придавлен. Через три дня она таки рухнула и таки кого–то задавила, но, к счастью, я тогда уже был вне этого подземелья.

Так вот. Вчера Сема в очередной раз подъехал ко мне с предложением отправиться в какую–то пещеру в Карпатах. У меня как раз намечался отпуск, и я пока не знал, чем мне во время его заняться. На море не хватало денег. Да и не хотелось мне тратить время на возлежание под палящим солнцем среди огромной толпы таких же, как и я. А потом, время от времени, окунать свое покрытое праведным потом тело в грязные волны Черного моря. А тут Сема предлагает мне полный пансион, свежий горный воздух и незабываемые впечатления.

Начальник отдела куда–то вышел, и я сразу же залез в Интернет, разыскивая инфу по Карпатам. Рассматривал виды Карпатских гор и лесов, фотографии полонин и аккуратных гуцульских домиков. Все, решено! Еду! Точно!

Я вывалился из Интернета и удовлетворенно откинулся на спинку кресла. Как же хорошо на душе, когда решение наконец–то принято! Сразу же нахлынуло «чемоданное» настроение. Все рабочие неурядицы показались такими мелкими и незначащими на фоне предстоящего приключения. Сегодня же позвоню Семе, пусть рассчитывает на меня.

Вокзал встретил меня своим неизменным шумом, суетой и толчеей. Нескончаемые потоки приезжающих и отъезжающих создавали то самое столпотворение, что так подходит карманникам любых мастей. Безликий голос из громкоговорителей время от времени вносил свою лепту в увеличение беспорядка, сообщая что–то свое – о путях, платформах и о порядке вагонов от головы поезда. На перроне уже маялся Сема. Возле его ног громоздилась куча вещей, крайне необходимых для его спелеологической деятельности.

Увидев меня, он радостно заулыбался и, обозрев мое снаряжение, одобрительно кивнул. А что? Я уже не в первый раз с ним езжу. Знаю, что там, куда он меня затаскивает, нет ничего, что могло бы сойти за комфортное помещение. Как вы понимаете, в больших и благоустроенных городах нет пещер, если не считать канализации и метро, а там, где есть нерукотворные пещеры, нет больших и благоустроенных городов. Это аксиома!

Сема взгромоздил на себя свои пожитки. Меня всегда поражает, сколько он таскает с собой. Сема худощав и не производит впечатления очень сильного человека. В то время как его вещи весьма нелегки, Семен может таскать их с неутомимостью муравья на любые расстояния.

К моему удивлению, он направился к вагону СВ.

– Э–э–э! – мудро заметил я, увидев его маневр.

Проводник повторил это эхом, но уже с вопросительной интонацией, подозрительно воззрившись на наш не очень–то респектабельный вид. Все–таки в таких вагонах передвигается публика несколько иного вида. А наш вид явно отличался от общепринятого.

Сема остановился и захлопал себя по карманам. Когда он дохлопал до нагрудного, то извлек из него два билета. Билеты были именно в этот вагон.

– Ты всегда отличался экономностью, – сухо заметил я.

– Просто других не было, – оправдываясь, ответил Сема и протянул билеты проводнику.

– Не удивлюсь, если ты скажешь, что заказал лучшие номера в местной гостинице, – пробурчал я, начиная восхождение по лестнице в вагон.

И почему эти строители делают такие низкие платформы? У них что, с глазомером проблемы? Ведь видно же, что они (платформы) значительно ниже площадки вагона. На здоровье трудящихся, то есть меня, экономим? За мной пыхтел Семен, пытаясь протиснуть все свое снаряжение в слишком узкий для оного коридорчик.

Пока Сема вытаскивал необходимые атрибуты долгого путешествия в вагоне, а именно: жареная курица – 1 шт., вареные яйца – 6 шт., пиво – 2 бут. (не сомневаюсь, что в недрах его рюкзака имеется еще штучки четыре) и колода карт – 1 шт., я, устроившись на мягком диване, смотрел в окно на суету перрона.

По коридору пробежал проводник, прося провожающих покинуть вагон.

Где–то впереди я услышал гудок, и перрон плавно начал уплывать назад. А мы, что характерно, двигаться вперед, навстречу новым впечатлениям и неизбежной партии в подкидного дурачка.

За окном не спеша двигался вечерний пейзаж. Ну это в том случае, когда его не скрывали деревья лесопосадки по обеим сторонам железнодорожной колеи. Сразу чувствовалось, что вагон СВ – это вам не плацкартный. Ход очень мягкий, перестука колес практически не слышно. Мы потягивали чаек, принесенный проводником практически сразу после того, как поезд тронулся, и лениво перебрасывались картами.

Сема, со сдвинутыми на кончик носа очками, вглядываясь в карты, предпринял очередную попытку обратить меня в свою «спелеологическую» веру. А лично я никак не мог понять, какой смысл лазить по грязным, сырым и плохо освещенным пещерам, рискуя при этом конкретно заблудиться. Сема же горячо утверждал, что это наука. Риск минимальный, если есть карта, а она таки есть. Найти и открыть что–то, доселе неизвестное, что может быть выше? Я заявил, что выше может быть только полноценный отдых на природе. И вот именно этим я и собираюсь заняться, пока Семен будет ползать по своим пещерам. Сема оскорбленно насупился, но через некоторое время оттаял и предложил мне спуститься в пещеру в, так сказать, ознакомительных целях. Я, подумав, что такая экскурсия будет неплохим разнообразием, согласился, даже не подозревая, к чему это приведет. Лучше бы я поехал на море!

Комфорт закончился по прибытии в славный городок Трускавец. Двое мужиков хмурого вида, которых Семен отрекомендовал как Степана и Михайло, сноровисто побросали нас и наши вещи в видавший виды уазик и лихо вырулили на горную дорогу. Хотя сказать, что это была дорога, не совсем верно. Это называлось дорогой, но, по сути, ею не было. Это была пыточная полоса, на которой наши провожатые попытались вытряхнуть из нас все, что в нас еще оставалось. Ну почему дороги к пещерам все такие плохие? Разве трудно оборудовать к каждой пещере по аккуратненькой дорожке? Впрочем, быть может, это сделано специально для того, чтобы подготовить славных спелеологов к предстоящим трудностям. Или отбить охоту преодолевать дальнейшие трудности. Это уж кому как повезет. Это самоубийственное путешествие продолжалось на протяжении пяти часов. Причем каждый раз, когда я спрашивал: «Ну что, еще далеко?» – следовал неизменный ответ: «Та ни, це отуточки, поряд!» Что означало типа – нет, недалеко, где–то здесь, рядом. Из чего я сделал вывод, что мы мотаемся вокруг этой самой пещеры, но вот уже пятый час не можем ее найти. На мой разумный совет вернуться в Трускавец и продолжить поиски на следующий день с утра Сема только зашипел.

– Ось, прыихалы! – наконец торжественно объявил Степан.

Я выкарабкался из–под свалившихся на меня вещей и обозрел окрестности через запыленные стекла задней двери. Запыленный вид не впечатлял. Но, за неимением лучшего, пришлось смириться и с этим.

Избавленный от пыльного стекла, вид не стал намного лучше. Вряд ли можно было предположить, что внутри представшего перед моими глазами жилища кто–то удосужился сделать евроремонт. Естественно, что все удобства находились во дворе. Причем сам двор и соответственно удобства предстоит определить мне самому, что будет весьма затруднительно ввиду большого количества кустарника самого негостеприимного вида, разросшегося вокруг этого убожества под названием домик.

Я посмотрел на Семена, надеясь, что это просто неудачная шутка. Напрасно. Семен с самым деловым видом навьючивал на себя свою поклажу. Я уныло ухватил свой станковый за лямки и, вспоминая по пути весь свой запас идиоматических выражений и пополняя его по ходу дела новыми, потащился вслед за Семой к жилищу Робинзона Крузо (карпатский вариант).

Глава 2

Халупка была надежно закрыта на… колышек. Это меня умилило. Рациональное решение проблемы открытых дверей: скоба в двери, скоба в наличнике, деревянная палочка – и за наши вещи можно быть спокойным.

– Нам что, каждый раз, когда мы будем надолго выходить, придется таскать свое барахло на себе? – раздраженно поинтересовался я у Семы.

Вместо ответа Сема засунул руку в карман и вытащил висячий замок с вставленным в него ключом. Буркнув еще что–то о том, что при таких окнах и стенах этот замок поможет, как мертвому припарка, я протопал внутрь помещения.

Беглый осмотр интерьера вызвал у меня огромное желание развернуться и в том же порядке спешно это помещение покинуть. Толстый слой пыли лежал на полу и на всей мебели. Мебель – это два деревянных топчана, стол и три табурета. В углу на большом металлическом листе примостилась «буржуйка» с выведенной в окно выхлопной трубой. Сразу было видно, что этим помещением никто давно не пользовался.

Первым делом Семен организовал генеральную уборку. На мое заявление о том, что я нахожусь в отпуске и поэтому должен отдыхать, он невозмутимо ответил, что отдых должен быть активным. Самым активным на данный момент Сема считал отпуск с влажной тряпкой в руках. Руки, которые должны были эту тряпку держать, почему–то оказались моими. Не находящийся в отпуске Семен ограничился тем, что таскал в ведре воду из протекавшего невдалеке ручья. К счастью, поленница у входа и несколько чурок у «буржуйки» давали надежду, что осваивать еще и профессию дровокола мне не придется.

Закончив уборку, я сделал голодные глаза и внимательно посмотрел ими на Семена. Мой выразительный взгляд был оставлен без внимания.

– Надеюсь, мы сегодня не постимся? Нет? – добавив как можно больше сарказма в свой голос, поинтересовался я.

– Готовить будем по очереди, – откликнулся мой друг. – И сегодня как раз твоя.

Метко запущенный мною башмак не попал в приятеля только потому, что этот негодяй успел уклониться.

– У меня есть еще чем в тебя швырнуть, – прокомментировал я, подтаскивая к себе сумку Семена.

– Ладно. – Семен со вздохом перехватил свою сумку и начал в ней копаться. – По многочисленным просьбам отдыхающих трудящихся сегодня я буду готовить. Но трудящиеся должны знать, что завтра их очередь.

Что и говорить, ужин прошел в романтической обстановке. Сидя на крыльце, мы, отмахиваясь от комаров, с удовольствием уплетали печеную картошку с колбасой, запивая ее ароматным чаем.

Карпаты, местами еще освещенные заходящим солнцем, были изумительно красивы. Думать о предстоящих суровых буднях как–то не хотелось.

Семен возился со снаряжением, а я с посудой. Ее предстояло мыть, но я никак не решался начать это мучение. Почему мучение? Да потому что для мужика мыть посуду – это всегда мучение. А мыть ее в холодной воде – мучение вдвойне. А подогреть воду – облом в полный рост!

– А когда остальные приедут? – чтобы хоть как–то оттянуть неприятный момент, спросил я.

Сема продолжал молча возиться со своими железяками и веревками.

– Сем, ты слышишь, о чем я спрашиваю?

– А остальных не будет, – ответил Семен, сбрасывая в мешочек какие–то зажимы.

– Ты что, один хочешь туда идти? – оторопел я.

– Нет, – спокойно ответствовал мой друг. – Мы пойдем вдвоем с тобой.

Я тихо опустился на табурет, надеясь, что он таки стоит там, где я опускаюсь.

– Ты в своем уме? – вежливо поинтересовался я. – Экстрим в мои отпускные планы не входил. Я сейчас достану свои записи, и ты увидишь, что там не предполагаются экскурсии по пещерам Карпат.

– Ничего страшного, – улыбнулся мне этот нахал, – мы их запишем.

– Сема, – уже серьезно сказал я, – ты же знаешь, что самодеятельность среди спелеологов не приветствуется. Ты хочешь огрести неприятностей по самое не могу?

– Да знаю я, знаю! – раздраженно откликнулся мой друг. – Но ехать было некому, а провести исследования необходимо. Ты не волнуйся. Я все сделаю сам, а ты только подстрахуешь.

– Так вот чем вызвана твоя щедрость! – ужаснулся я от догадки. – Ты преступным, заметь, путем заманил меня в эту дыру. Но тебе показалось этого мало, и ты хочешь увлечь меня, молодого и красивого, в еще большую дыру. Тебе плевать, что у меня отпуск и мой организм жаждет солнца, свежего воздуха и отдыха? Вместо этого ты предлагаешь мне спертую атмосферу каких–то катакомб? Изверг твоя фамилия!

– Да–да, – согласился со мной Сема, примеряя на мою талию пояс с карабинами. – Влад, будешь работать вторым номером.

Как, вы не знали, что меня зовут Владислав? Ну так теперь будете знать. Владислав Коновалов – инженер–программист и, по совместительству, системный администратор в маленькой компании по разработке… Впрочем, это неважно, что мы там разрабатываем. Важно, что через час я, опутанный всевозможными веревками, стоял вместе с Семеном перед дырой в земле, из которой тянулся не очень гостеприимный холодный воздух.

– Сем! – попытался я в последний раз воззвать к здравому смыслу друга, – я не думаю, что это хорошая идея. Давай отложим ее.

– Не боись! – бодро откликнулся Семен, включая фонарь на шлеме и аккуратно пробуя ногой выступ у входа в эту дыру.

Понятно. Здравый смысл Семена, видимо, ушел в отпуск одновременно со мной. Только его в отличие от меня в пещеру лезть не заставляют.

Сначала мы спускались вертикально вниз, используя выступы. Моя задача была следить, чтобы шнур, которым мы были связаны, не цеплялся за преграды. Одновременно с этим я должен был страховать шедшего первым Семена. А вот в случае, если он вдруг сорвется, я должен был, схватившись рукой за вторую веревку, удержать его (и меня, конечно) от падения вниз. Это было не очень удобно, но я справлялся. Наконец мы достигли ровной площадки.

Семен открыл планшетку и начал внимательно всматриваться в план пещеры, что–то определяя и шевеля от усердия губами.

– А мы не заблудимся? – задал я наивный вопрос, без оптимизма рассматривая несколько ходов, ведущих в разные стороны из зала, в котором мы оказались.

Семен внушительно постучал ногтем по целлофану планшетки:

– Вот план, здесь не очень запутанные ходы, заблудиться мудрено.

– С тобой это как раз немудрено, – буркнул я в ответ. – Вспомни Стахановск. Если бы не тот дядька, мы бы до сих пор там бродили.

– Это была случайность, – отрезал Семен. – Там я не изучал плана, а понадеялся на то, что штреки расположены стандартно. Нам вон туда! Второй проход справа.

Я, чертыхнувшись про себя, побрел за уверенно шагавшим Семеном.

По этому проходу мы пробирались достаточно долго. Где нагибаясь, а где так и ползком, протискивая себя и взятые с собой припасы в узкие лазы. Тросик на связке мы решили пока не снимать.

Выползли мы в огромную пещеру. Сталактиты нависали над нами с потолка, а сталагмиты, что характерно, стремились им навстречу с пола. В свете фонарей я заметил, что они расположены не совсем так, как представлялось мне раньше. Ведь по теории как? Если есть сталактит, то под ним обязательно должен быть сталагмит. Во всяком случае, это логично. Но тут иногда были сталактиты, но сталагмитов под ними не наблюдалось, и наоборот. Свой вопрос я не замедлил озвучить Семену, который деловито щелкал фотоаппаратом, снимая чем–то приглянувшуюся ему каменную сосульку.

Не отрываясь от своего занятия, Семен пустился в пространные объяснения о каких–то жидкостных потоках, о содержании солей в этих потоках и о том, что я лоботряс и мог бы поинтересоваться этим сам, штудируя умные книги.

Пришлось напомнить Семену, что спелеологом я стал не по своей воле. Кое–кто коварно заманил меня в этот каменный мешок, а теперь не желает делиться багажом знаний.

Семен невнятно со мной соглашался, выбирая место для наиболее удачного ракурса съемок.

– Влад, встань позади меня и посвети вот на этот сталактит! – распорядился Семен.

И вот тут я сделал ошибку, которую не прощают ни горы, ни пещеры. Я не посмотрел, куда следует встать, а просто туда шагнул. Нога не встретила поверхности пола. Вот так я, коротко матюгнувшись, и ухнул в яму. Как назло, дна там не оказалось, и я по неожиданно скользким стенкам поехал вниз. Я еще успел услышать изумленный возглас Семки и шум его падения. Шнур на мгновение натянулся, задерживая мое скольжение, но тут же ослаб, давая понять, что Семен отправился вслед за мной.

Я отчаянно пытался хоть как–то затормозиться. Растопырив руки и ноги, старался ухватиться хоть за что–нибудь. Но ничего мне не попадалось. Скорость падения нарастала. Краем уха я слышал, что Семен тоже пытается что–то сделать, но так же безрезультатно.

Но вот подошва правого ботинка за что–то зацепилась. Я, спружинив ногой, тормознулся. Так ведь не подумал, что сверху катится Семен. Он всей массой на меня и налетел, мигом выбив из–под моих ног опору, а из меня, собственно, сознание. Что там было дальше, я уже не знаю. Простите, но участие в дальнейших событиях принимало лишь мое тело. Сознание в этот момент пребывало в глубокой отключке.

Глава 3

Сознание вернулось как–то скачком. Лицо пригревало, под сомкнутыми веками ощущалось, что мне в лицо что–то светит, как бы не солнце. Я медленно приоткрыл глаза и увидел над собой глубокую синеву неба. Легкое облачко, неспешно осуществляющее свое путешествие, как раз заслонило солнце. Я осторожно провел ревизию своих конечностей, проверяя их функциональность и наличие. Вернее, наоборот. Их наличие и функциональность. Результат меня немного обрадовал. Несмотря на ломоту от падения, все вроде бы было нормально.

Кто–то, несомненно добрый, нас нашел и вытащил на поверхность. Никого не слышно. Наверное, этот добрый побежал за помощью, и вскорости приедет «скорая», и нас заберут в местную больничку. Нас… Нас? Нас ли?

Кровь, получив от этой мысли порцию адреналина, сделала ощутимый толчок. Я резко сел, испуганно оглядываясь по сторонам в поисках Семена.

Фух! Да вот же он, лежит на спине. Глаза закрыты, но грудь вздымается от дыхания. Жив, курилка!

Я, покряхтывая, поднялся и проковылял к другу. Странно. Шнур все так же связывал нас в единое целое. Интересно. Нас что, вот так, вдвоем, и вытащили? Поморщившись, я отцепил шнур и наклонился над Семой. Что там делают, чтобы привести в чувство? Вроде бы хлопают по щекам и льют на физиономию холодную воду. Воду я лить не стал, не садист же какой–нибудь. Похлопал. О! Подействовало! Семен медленно раскрыл глаза. Они были слегка мутноваты.

– Привет, крылатый! – улыбнулся он и снова закрыл глаза.

Это плохо! Я огляделся по сторонам, так, на всякий случай, ничего и никого крылатого не заметил. Ставим диагноз: крыша уехала. Как будем возвращать?

Я, ободренный первым удачным опытом, возобновил массаж щек друга. Семен снова открыл глаза. На этот раз они приняли осмысленное выражение. Он сфокусировал на мне взгляд.

– Влад?..

Глаза сделали было попытку снова разъехаться, но я пресек ее очередным хлопком по щеке.

– А где тот?

– Кто «тот»?

– Ангел?

Мама родная! Не хватало еще, чтобы Семен в «дурку» после этой экспедиции попал.

– Здесь нет никакого ангела! И не было! Понял? – рявкнул я, замахиваясь для очередного массажного воздействия.

– Не надо! Я понял, – торопливо сказал Семен. – Значит, мне померещилось. Я уж подумал, что туда попал.

– Куда?

– Ну в этот… в рай.

– Ага! Так тебя туда и пустили. Особенно после того, что ты со мной сделал. Да тебя бы святой Петр поганой метлой гнал бы до самого ада!

Семен, постанывая, попытался сесть. Я быстро пришел ему на помощь, поддержав за плечи. Он огляделся по сторонам.

– Где мы?

– Слава богу, на поверхности! – отозвался я.

– Я вижу, что на поверхности, – огрызнулся Сема. – Где именно?

– У тебя что, совсем память отшибло?! – вспылил я. – Ты случайно не забыл, что мы в Карпаты поехали, по пещерам (чтоб им пусто было!) полазить?

– Это не Карпаты, Влад! – испуганно выпалил Семен.

Я ошарашенно огляделся вокруг. Как это – не Карпаты? Смерички – самые обыкновенные, камни вокруг – тоже. Скальные выступы ничем не отличались от того места, где мы предпринимали спуск в пещеру.

– Ну и почему это ты решил, что это не Карпаты? – сурово спросил я Семена.

Сема медленно поднял руку, указывая куда–то вдаль. Я проследил взглядом за направлением. Сначала ничего не увидел. Потом рассмотрел практически сливающийся с небом конус. Конус огромного вулкана! Вулкан в Карпатах? Да, это как–то не вяжется. Да ничего не вяжется!

– Где мы? – выдохнул я.

– Ты случайно не забыл, что это я задавал такой вопрос? – сухо спросил Семен.

– Хорошо, – поправился я, – как мы здесь очутились?

– Сначала надо определиться, где мы, а потом уже – как сюда попали. – Семен, покряхтывая, поднялся на ноги. – Ты не находишь, что вопросов больше, чем эти два?

– Нахожу! – буркнул я, продолжая рассматривать неожиданность на горизонте. До чего же грандиозное зрелище!

– Итак, – Семен встал рядом со мной и тоже уставился на конус, – где у нас имеются такие вулканы?

– По–моему, это называется Огненный пояс, – откликнулся я. – Вот там и имеются вулканы. Места, где происходят всякие напряженности в земной коре.

– Суть я знаю не хуже тебя, – сердито сказал Сема. – На какое место это похоже?

– Мне помнится, что Ключевская сопка – самый большой вулкан на Земле. Может быть, это она?

– Камчатка? – Семен почесал тыковку, сняв шлем. – Ты уверен?

– А что еще остается? – с надеждой спросил я.

Перенестись из Карпат на Камчатку! Сама эта мысль вызывала у меня очень неприятное сосущее ощущение в животе.

– Может быть, Италия? – предположил Семен. – Там у них Везувий имеется. Тоже вулкан не из маленьких… Или Этна?

– Мне почему–то кажется, что нет, – хмыкнул я. – В Италии плотность населения высокая. Ты наблюдаешь какое–нибудь поселение в пределах видимости?

Семен некоторое время крутился на месте, всматриваясь в разные стороны, потом медленно покачал головой:

– Не вижу.

– Значит, Камчатка, – решительно сказал я.

– Как будто вулканы есть только в Италии и на Камчатке! – повернулся ко мне Семен.

– Судя по растительности, это не экватор, – отрубил я. – Стало быть, надо брать среднюю полосу. Вряд ли это Чили. Я не слыхивал, чтобы там были такие громады. Значит, средняя полоса Северного полушария. Не Италия, иначе мы бы увидели какие–нибудь поселения. Остается только Камчатка.

– Не стоит ломать голову, – вдруг сказал Сема, продолжая посматривать по сторонам. – Вон поднимается дым. Пойдем туда и спросим. Кто–то же там что–то жжет.

– Где дым? – насторожился я.

– Да вон же! – Семен показал рукой вправо.

Сколько я ни всматривался, но дыма так и не увидел.

– Ты уверен, что это дым? – на всякий случай спросил я. – А вдруг это еще какой–нибудь вулкан. Их на Камчатке навалом.

– Что я, простой дым от вулкана не отличу? – фыркнул пренебрежительно Семен. – Пошли! Путь не близкий. Я оцениваю расстояние километров в десять.

Я смотал шнур в бухту и повесил на плечо. Каски мы оставили, как и фонари с аккумуляторами. По таким местностям лучше ходить налегке. А лучше вообще не ходить, да только деваться нам было некуда.

Люблю ходить по лесу, но не по горному. Сема ловко перескакивал камни и лавировал между ветвями. Он практически не производил шума, передвигаясь по лесному ландшафту. Зато я трещал за нас двоих, как медведь, забравшийся в малинник. Сема недовольно оглядывался на меня, хрустящего, но ничего не говорил. Это он правильно делал. Скажи он что–нибудь, я бы ответил, да так, что мало бы не показалось. Те десять километров, в которые Сема определил расстояние, мы преодолевали часа три, не меньше. Наконец за деревьями и я увидел клубы черного дыма, поднимающегося над лесом. Не хотелось бы напороться на тривиальный лесной пожар. А дым почему–то наводил на такую мысль. Слишком уж его много было.

Мы выперлись на большую поляну и убедились в том, что это–таки точно пожар. Горел дом, стоящий посреди поляны. Мне это очень не понравилось, а еще больше мне не понравилось то, что возле дома лежали тела людей. Это уже смахивало на уголовщину, в которой мне очень не хотелось бы быть замешанным. Притом что если поджигатели и убивцы еще где–то здесь, то мы могли попасть под раздачу в качестве нежелательных свидетелей. Попадать под раздачу мне тоже очень не хотелось. Я торопливо вытащил охотничий нож из ножен, болтавшихся у меня на поясе. Хороший нож. Недавно купил. С компасом и набором первой необходимости в ручке. Судя по тому, что и Семен достал свою финку, он тоже пришел к тому же выводу. Правда, если у бандитов огнестрельное оружие, то наши ножи им до одного места.

Сема, пятясь, затолкал меня в заросли.

– Ты посиди здесь, а я мотнусь вокруг дома, осмотрюсь.

– Эй! – заволновался я. – Давай вместе. На всякий случай.

– Нет, – мотнул Сема головой. – Ты слишком уж шумный. Я быстро.

– Не лезь на рожон! – счел нужным предупредить я друга. – Аккуратненько так пройдись, не высовывайся. Хорошо?

– Не дурак, – кивнул Сема, – я пошел.

Семен испарился. Я, затаив дыхание, всматривался в окружающие горящий дом деревья.

– Никого! – раздалось за моей спиной.

Это было настолько неожиданно, что, подпрыгнув на месте, я развернулся и метнул нож на голос.

Несколько секунд мы с Семеном стояли, глядя друг на друга. Потом Семен осторожно покосился на нож, который прошел впритирку к его голове и на половину лезвия вошел в ствол стоящего рядом дерева.

– Владик, ты больше так не делай, – мягко попросил меня Семен.

– Постараюсь, – пообещал я. – Но при условии, что ты не будешь подкрадываться ко мне со спины.

– Я не подкрадывался! – возмутился Семен. – Я спокойно подошел.

– А я тебя не видел! – огрызнулся я. – У меня все нервы напряжены, а тут ты неожиданно под руку говоришь.

Сема уцепился за нож и подергал его, пытаясь вытянуть из дерева. Не получилось.

– Вот и дерево испортил! – сердито выговорил он.

– Ничего я не испортил! Зарастет! – Я шагнул вперед и одним рывком выдернул свой нож.

Тут, понимаешь, несколько трупов лежит, а он о природе беспокоится. Нашел время!