Текст книги "Миров нехоженные тропы (СИ)"

Автор книги: Сергей Панченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

   Хитрые начальники ЭнтОнта опасаясь того, что укли могут взорвать Дерево, не казали нос за пределы крепости, готовые в любой момент юркнуть обратно в Унаблор. УйанОун сделал ЭнтОнта своим заместителем и требовал, чтобы он приносил только хорошие вести. Это здорово бесило. Приходилось снова рисковать жизнью, для того, чтобы добытую тобой славу присвоили себе другие.

   ЭнтОнт вспомнил, как в самом начале противостояния с уклями надеялся затеять свою игру и извлечь из этой войны свою пользу. Какими наивными казались те мысли. Теперь самой большой выгодой в этой войне казалась возможность выжить. Жизнь и была самым желанным подарком. Его отряд утопал в весенней распутице. Шерсть аовтов превратилась в грязные сосульки, которые глухо стукались друг о друга на ходу. Реки разлились и превратились в препятствия. Хорошо, что аовты умели плавать. На родине, в диких условиях они жили у побережья незамерзающих океанов и охотились на рыб. После сотен лет одомашнивания их способность плавать никуда не делась. Аовты чувствовали себя в воде, как дома. Зато его народ совершенно не умел плавать и испытывал страх перед жидкой водой, которую многие ни разу не видели. Каждое форсирование реки превращалось в серьезное испытание для нервов. Казалось, что солдатам легче умереть от пули, чем переплыть реку на спине аовта. Были случаи падения в воду, заканчивающиеся трагически. Эти случаи вселяли еще больше паники в сердца его солдат.

   Боевые действия наконец обрели свое значение. Враг тоже стал нести потери и проигрывать. Несмотря на редкие удачи ЭнтОнт был уверен, что сможет развить успех. Очевидно, что у уклей были проблемы с личным составом. Его разведотряды докладывали лишь о небольших отрядах противника. Возможно, это было тактической уловкой, а возможно, после многих лет геноцида, уклей действительно осталось немного. ЭнтОнту не терпелось покончить с проблемой одним ударом, но учитывая прошлый опыт лезть напроломом, приходилось себя отговаривать. Хитрые ловушки требовали больше времени, но зато приносили гарантированный успех. Приходилось день и ночь выслушивать доклады разведчиков, чтобы иметь представление о том, где и какие отряды противника находятся в настоящий момент. Для того, чтобы устроить нормальную ловушку врагу требовалось, совпадения множества факторов.

   Отряд снова вышел к реке. За день они уже преодолели три стремительных реки. Солдаты стояли возле водной преграды с недовольными лицами.

   – Что встали, как будто укля живого увидели? Тем, кому страшно плыть могут вернуться назад и добровольно отдаться под трибунал. – Солдаты хмуро посмотрели на своего командира. В душе ЭнтОнт понимал их, но допустить слабину, означало потерять дисциплину, а с ней и боеспособность армии в целом.

   С противоположного берега помахал рукой разведчик, указывая, что путь впереди свободен. ЭнтОнт первым пустил своего аовта в воду. Животное не испытывало никаких сомнений и с удовольствием поплыло к берегу. Грязь растворялась в воде, являя истинный цвет шерсти аовта. Командующий искренне позавидовал ему. Его самого передергивало от прикосновения воды к ногам. Внутренности подымались куда-то вверх, словно тоже боялись прикоснуться к воде. ЭнтОнт старался не подавать вида, надеясь воодушевить подчиненных. Он обернулся. Половина отряда уже вошла в воду и плыла следом. По лицам солдат можно было подумать, что страшнее этого испытания им еще не приходилось пробовать.

   Когда до берега оставалось несколько метров, разведчики принялись делать предостерегающие жесты и показывать в небо. До слуха донесся звук мотора летающего плота. Аовт ЭнтОнта коснулся дна и сильными прыжками выбрался наружу. Над вершинами выплыла прямоугольная фигура боевого воздушного корабля уклей. Весь отряд находился в воде. Задние повернули своих аовтов назад к берегу, передние пришпорили, чтобы быстрее выбраться на противоположный берег. Те же, кто застрял посередине реки в страхе озирались, надеясь на чудо. Но его не произошло. Противник увидел переправляющийся отряд и развернувшись носом, обрушил всю мощь своих орудий. Вода закипела вокруг всадников. Солдаты вместе в аовтами уходили под воду один за другим. Те, кому посчастливилось оказаться на берегу раньше, пытались отстреливаться маскируясь в прибрежных кустах. Но голая растительность не могла их хорошо скрыть. Пули стали ударяться в берег все чаще.

   – В лес! – Что есть мочи закричал ЭнтОнт и первым направился под спасительную сень деревьев. Солдаты незамедлительно последовали его примеру.

   Звуки выстрелов редели. Наверно враг добивал раненых и стрелял прицельно. ЭнтОнт подсчитал солдат, которым удалось спастись. Если не считать разведчиков, из его отряда в двести стволов, осталось пятнадцать. Немногим больше остались на том берегу. Командующий ужаснулся. За какое-то мгновение три четверти стреляных бойцов погибли, застигнутые врасплох воздушной боевой единицей уклей. Выжившие солдаты стояли поодаль. ЭнтОнт чувствовал, как в них зреет недовольство своим командиром. Возразить ему было нечем. Можно показать свою строгость и застрелить провокатора, который рано или поздно объявится среди бойцов. Но смерти, уже до смерти надоели командующему, впрочем как и эта война. ЭнтОнт впервые задумался о своей роли если война будет проиграна. В Унаблоре его не ждет ничего хорошего. Скорее всего казнь. На кого-то придется спихнуть все неудачи, чтобы самим остаться чистенькими. Если Дерево будет разрушено, а он не успеет попасть в Унаблор, скорее всего именно так и случится, ему придется сражаться до самой смерти. Никто не будет щадить его. После того, что они устроили уклям, рассчитывать на милосердие бессмысленно. Получалась, что ему нужна только победа, или... Вдруг, чистая, как кристалл льда, мысль пронеслась в голове командующего. ЭнтОнт посмотрел на своих солдат. Кажется они вполне готовы к тому, чтобы затеять свою игру.

   Дерево, открывающее проход между мирами росло в тени отвесной скалы, служившей естественной стеной крепости. С высоты небольшого утеса на котором Пиотта устроил пункт наблюдения его не было видно. Зато открывалась прекрасная панорама на видимую часть крепости. На широких стенах, по которым свободно могли проехаться три всадника, стояли орудия. Доработанные лафеты позволяли крутить их вокруг своей оси без особых усилий. Эти же лафеты позволяли превратить обычные полевые пушки в зенитную артиллерию. На стенах также стояли непонятные приборы, которые Пиотта принял за примитивные прожекторы, из-за того, что в них имелись зеркальные поверхности.

   Петр записал время смены поста. Это было уже второй раз за световой день. Интервал составил шесть часов. Вообще, за то время что юноше довелось узнать эту расу, у него сложилось мнение о ней, как о педантичной и технократичной. Тот топор, что он присвоил себе как трофей, когда спас Далилу и ее родителей, он считал произведением искусства. А сталь, из которой он был сделан, рубила любую земную сталь не оставляя на лезвии зазубрин. Мерзляки сами по себе были народом, которым можно было бы восхищаться, за одно то, что они живут среди сплошных льдов и умудряются развивать свою цивилизацию. Вся жизнь для них, по сути, борьба с суровой природой. Все блага приходиться добывать тяжким трудом.

   Активность в крепости наблюдалась в течении всего светового дня. Крепостные ворота то и дело открывались и закрывались, впуская и выпуская повозки. Небольшой отряд, в сотню бойцов покинул крепость. Несколько повозок с ранеными или убитыми въехали во двор. Возможно госпиталь находится у них в Унаблоре. Люди сновали по своим поручениям, постоянно понукаемые мерзляками. Из леса приехали несколько повозок, доверху груженые древесиной. Для мерзляков она имела ценность, более высокую чем золото для людей. Повозки сопровождали люди, прикованные к телегам. Наверняка, они и занимались заготовкой леса.

   Петр пытался подсчитать численность гарнизона крепости. Шестнадцать орудий на стенах. По три мерзляка в расчете. По двое, возле каждого из пяти прожекторов. Внизу попались на глаза несколько патрулей. Если их было по две смены, то получалось немногим более ста. Если представить, что это только половина из тех, что он увидел, то получается примерно чуть более двухсот.

   Со стороны скал на крепость нападать на самом деле было самоубийственно. Большое открытое пространство перед краем скалы не позволяло сделать нападение незаметным и внезапным. Вдоль стены было создано несколько бункеров выдолбленных прямо в скальной породе. Их можно было разглядеть, только внимательно присмотревшись. Над уровнем поверхности они возвышались не более чем на метр. Бойницы бункеров держали под прицелом все пространство позади крепости. За все время наблюдения Петр так и не увидел смену личного состава в них. Скорее всего вход в них осуществлялся изнутри крепости. И это было несомненным тактическим преимуществом, позволявшим легко менять вышедших из строя бойцов.

   Опустилась ночь. Небо усыпали яркие звезды. На стенах крепости зажглись прожекторы. Догадка Петра была верна. Желтые лучи шарили по небу, выискивая подбирающегося врага. Петр оставил за себя бойца. Наскоро поел холодных консервов, сделал доклад в штаб и уснул. Утром, он выслушал бойца. Получалось, что смены происходят четыре раза в сутки, через каждые шесть часов.

   Со стороны, жизнь в крепости не походила на прифронтовую. Не было заметно каких-то активных приготовлений к обороне. Снующий в течении дня транспорт больше походил на мирный. Пиотта был уверен, что у врага есть какие-то козыри, которые он не спешит раскрывать. Своими опасениями он поделился с Сергеичем.

   – Действительно странно. Останьтесь там еще на пару суток. Не может такого быть, чтобы у тебя враг был под носом, а ты и ухом не вел. Смотрите, чтобы вас не засекли, иначе придется все по новому начинать.

   – Хорошо, Степан Сергеич. Попробую узнать все, что смогу.

   – И даже больше!

   – Есть!

   Пиотта усилил наблюдение за тем, что творилось вне крепости. Ему стало интересно, какой груз находился внутри повозок. Никодий рассказывал, как он устроился на дне телеги с провиантом. Так и было. Каждое утро из ворот выезжали телеги на которые грузились большие куски вяленого мяса. К вечеру они же, приезжали порожними. Но за весь день за ворота крепости транспорт выезжал многократно. Часть из него выезжала собрать потери, остальные зачем, пока было неведомо. Скорее всего для каких-то оборонительных мероприятий. Только каких? Выяснить, что было в них, можно было только заглянув внутрь.

   Два дополнительных дня наблюдений не дали ничего нового. Караулы менялись как и положено. Транспорт сновал туда и обратно не открывая секретов, того, что пряталось под пологами. Сергеич дал команду снимать наблюдение и возвращаться назад.

   – Значит мерзляки уверены, что крепость для нас неприступна по земле, и поэтому она защищена только от воздушных налетов. То что они активно не готовятся к обороне, не значит, что они не готовятся вообще. Мы видели какие укрепления они приготовили за короткий срок. Я про капониры и оборонительные укрепления высот. Если бы не вовремя случившийся фокус с грязью, нам всем было бы намного тяжелее. Наша задача разведать, что они нам приготовили. – Сергеич согнул солдатские алюминиевые ложки в виде знака вопроса и разложил их веером. – Будьте уверены, что разведать нам особо не дадут. Ни Владимир, Ни Петр в тех местах никогда не бывали, соответственно топать туда придется ножками. А это почти стопроцентная смерть. Кто-нибудь из командиров имеет свои соображения? – В палатке стояла гробовая тишина.

   – Степан Сергеич, я тут вспомнил один прием из истории, который часто применяли в последних войнах. – Петр встал со стула. – Только он не совсем к делу относится.

   – Что же за прием?

   – Помните, как и наши, и немцы уговаривали друг друга через громкоговорители сдаваться, обещая им прекрасную жизнь в плену. Наши в Сталинграде еще отсчитывали семь секунд и говорили, что вот погиб еще один ваш немецкий товарищ.

   – Ближе к делу.

   – Может нам Никодия пустить, пусть один плот летает над врагом и вещает им, что если они сдадутся, то мы просто отправим их домой живыми, а только потом взорвем дерево.

   Сергеич прокрутил идею в голове, присматриваясь к ней со всех сторон.

   – Звучит свежо. Тем более мы ни разу не пользовались уникальными способностями Никодия. Пусть они послужат нам хотя бы таким образом. Но все же, как насчет того, как нам подобраться к крепости не неся больших потерь?

   Неожиданно руку поднял Батура.

   – Мне кажется, что мерзляков нужно обмануть.

   – Как же это сделать? – Сергеич ждал ответа.

   – Ну, это, нужно сделать вид, что мы собираемся ударить с другой стороны. Ну например, с горы.

   – С какой горы?

   – Ну с той, на которой Петр наблюдал за крепостью. Пусть думают, что мы их перехитрили и решили напасть не оттуда, откуда они нас ждут. Они подтянут силы к крепости и ослабят ее оборону, а мы тем временем, попробуем прорваться.

   Степан Сергеич с уважением посмотрел на Батуру от которого точно не ожидал подобного.

   – Очень замечательная идея. Мне определенно нравится. Предлагаю обсудить ее детали.

   Так как операция планировалась как завершающая, Сергеич отвел на ее подготовку три недели. К тому времени реки должны были войти в свои берега, облегчив продвижение пехоты. Каждый из командиров пытался привнести что-то свое в план, но костяком осталась идея Батуры с отвлекающим маневром. Петру пришла идея сделать несколько маленьких плотов, которые можно было бы использовать как воздушную торпеду. Загрузить их взрывчаткой под самый верх и пустить тараном в крепость. Полтонны взрывчатки могли проделать дыру в любой крепости. Пять успешных таранов могли полностью деморализовать противника. Технически подобная конструкция не представляла никакой трудности, достаточно было нескольких мощных аккумуляторов, чтобы протянуть на них километр-полтора. Сергеич поручил задание Петру, который с радостью согласился, так как работать пришлось в поселке. А он очень соскучился по Далиле. Правда, Сергеич отвел на все про все – четыре дня, но Пиотта был согласен и на полчаса.

   После совета всем отрядам была дана вводная ослабить давление на мерзляков, создав видимость перегруппировки войск для решительного удара.

   Тактика боев с врагом, научившемся искусно маскироваться в лесу, заставила изменить структуру боевых подразделений. Небольшие отряды, занимающиеся прочесыванием лесов, прикрывались сверху плотами. Если в момент боевого соприкосновения выяснялось, что противник имеет значительное численное превосходство, отряд отступал, стараясь выманить врага на открытую территорию. Если же на пути встречался небольшой отряд мерзляков, то с плотов высаживался в тыл, или во фланг небольшой отряд десанта.

   Медленно, но верно враг проигрывал. Героизма с его стороны поубавилось. Противник предпочитал хорошо прятаться, чтобы вести оборонительные бои, в которых он нес наименьшие потери.

   Никодий с радостью встретил новость о том, что ему поручили ответственное задание, которое не мог выполнить никто, кроме него. Специально для этого ему выделили небольшой плот на котором Петр установил громкоговорящую аппаратуру. Он составил текст, который отшлифовали на совете. Никодий выучил его на зубок.

   Зима все еще пыталась напомнить о себе по утрам. Весенние лужи с утра покрывала тонкая корка льда. Почти на всем лежал колючий иней. У Никодия зуб на зуб не попадал, то ли от промозглой погоды, то ли ему было страшно. Задание на самом деле было опасным. Летать придется на низких высотах, для того чтобы враг мог хорошо слышать его призыв. На таких высотах плот уже был уязвим для оружия врага. Петр придумал положить несколько железных листов сверху, чтобы хоть как-то защитить людей и мотор. Но Никодию все равно было тревожно.

   Мотор громко затарахтел в утренней тишине. Десять человек экипажа, вооруженные разнокалиберным оружием занимали привычные места. Рулевой вопросительно посмотрел на Никодия. Тот дал отмашку. Плот плавно оторвался от земли и стал набирать высоту. За несколько минут лагерь внизу уменьшился до еле видимых размеров. Рулевой запустил винт и плот полетел к землям занятым врагом. На карте, красным карандашом Сергеич прочертил маршрут по которому им следовало сделать круг и к вечеру вернуться в лагерь.

   Через час они уже находились в начале красной черты. Рулевой опустил плот метров до трехсот. Никодий прокашлялся и поднес микрофон к губам.

   – Солдаты! К вам обращаются люди с которыми вы ведете кровопролитную и несправедливую войну. Вы видите, что мы выигрываем эту войну и не за горами то время, когда мы победим. Мы обращаемся к вам с призывом остановить войну и сохранить свои жизни. Сдавайтесь в плен и мы гарантируем вам вашу жизнь и то, что мы не станем уничтожать дерево, пока последний солдат не вернется в Унаблор. В противном случае, война будет идти до победного конца. Дерево будет уничтожено и вам придется остаться в АумАнге навсегда. Вам, или придется умереть, бессмысленно сражаясь или сдавшись, умереть от старости вдалеке от родины. Все наши войска предупреждены о том, чтобы не стрелять в безоружных солдат. Смело выходите и не бойтесь, что вас убьют. Честь для солдата – защищать свой народ, а не грабить чужой. – Никодий дочитал призыв до конца и перевел дыхание для следующего раза.

   С земли не доносилось ни звука. Если под ними и были мерзляки то наверняка подобная агитация была для них непривычной. Плот не торопясь поплыл дальше по маршруту нарисованному красным карандашом. Мегаватты пропагандистского обращения разносились далеко по лесу, заставляя врага терять решительность и заставляя задумываться о своей судьбе.

   Не имея дара красноречивого убеждения собеседника, ЭнтОнт мучился сомнениями. Убедить своих подчиненных принять сторону людей стоило неимоверных усилий. Что если его сразу сдадут начальству, как предателя? Этот вариант был наиболее вероятен. ЭнтОнт многое передумал за последние дни пытаясь найти самый благоприятный выход из продолжающейся катастрофы.

   Вкратце, он представлял самый благоприятный выход таким образом. Часть войска переходит на его сторону и отказывается участвовать в войне, до тех пор пока люди не нападают на крепость. К тому времени часть войска, в основном это солдаты УйанОуна, отступают к самой крепости, чтобы принять последний и решительный бой. Именно в этот момент ЭнтОнт выступает на стороне людей и помогает добить остатки их врагов. В обмен на это он просит сохранить Дерево, для того чтобы развить нормальную торговлю между мирами. А самому же встать во главе торговой организации. Зуан же будет сам вынужден покупать у него товары к которым он так привык и так нуждается в них. ЭнтОнт планировал сохранить свою армию для обороны, потому что Зуан не сразу поймет, что его время ушло и в их мире теперь новый порядок, который будет определять ЭнтОнт.

   Командующий удивлялся, как ему, старому вояке, вдруг пришла такая мысль, как торговля. Она сулила гораздо большие выгоды при меньших затратах. В Унаблоре было обычным делом, если тебе что-то нравится у соседа, то это можно забрать силой, и никому не приходило на ум выменять нужную вещь. Поэтому все города в его мире или были в состоянии вражды друг с другом, или в союзе с другими, и опять же для вражды с другими союзами.

   Неясный далекий шум отвлекал от размышлений. Всадник прискакал с той стороны откуда доносился звук, По выражению его лица было видно, что событие было неординарным.

   – Командующий, вам нужно это слышать. Нам предлагают сдаться. – Большие глаза подчиненного говорили о том насколько неожиданным было такое предложение.

   ЭнтОнт махом вскочил на аовта и поскакал в сторону шума.

   – ... Все наши войска предупреждены о том, чтобы не стрелять в безоружных солдат. Смело выходите и не бойтесь, что вас убьют. Честь для солдата – защищать свой народ, а не грабить чужой. – Вещал знакомый голос с плота.

   ЭнтОнт вспомнил старую пословицу своего народа – 'События всегда текут по руслу твоих желаний'. Великий АубМог сам направил этот плот к нему в тот момент когда это было особенно необходимо. Командующий отдал приказ не стрелять по плоту ни в коем случае, а сам, в одиночестве выехал на небольшую поляну, ожидая, что его заметят сверху.

   Никодий уже охрип от бесконечного повторения текста. Он отхлебнул холодной воды из бутылки, чтобы смягчить горло. Пока все шло более менее нормально. Несколько раз им пытались прострелить плот, но толстая сталь на дне выдержала попадания пуль. В ответ не стреляли ни в коем случае, стараясь показать всю серьезность высказываемых намерений.

  Природа уже пережила время стихийных разливов. Реки возвращались к естественным берегам. Полуденное солнце грело намного сильнее. Воздух наполнялся ароматами пробуждающейся природы. Рулевой толкнул Никодия в бок, и когда тот повернулся, он указал ему на одинокую фигуру мерзляка машущую руками. Знаки явно были по их душу. Вероятно, первый мерзляк, который внял пропаганде.

   – Рули к нему, узнаем, что ему надо? – Приказал Никодий рулевому.

   – А вдруг это засада? Может их там сотни, под деревьями. Перебьют нас за милую душу, сразу, как опустимся. – Поделился вполне реальными опасениями рулевой.

   – Тогда давай, к тому холму правь. Но сделай так, чтобы он понял, что мы специально для него снижаемся. – Никодий указал на лысую шишку холма, с которой можно было быстро взлететь если появится опасность.

   Плот стал опускаться и пролетел над головой мерзляка. Тот смотрел, задрав голову.

   – Смотри, какие у него доспехи, как желтым отливают. Офицер наверно? – Пулеметчик на свой страх и риск перевесился через край, чтобы рассмотреть мерзляка желающего вступить с ними в контакт.

   – Желтые доспехи носят не просто офицеры, а самые высокие чины. Похоже с нами хотят сотрудничать на самом высоком уровне. – Никодий, за время пребывания в плену, полностью изучил гражданскую и военную иерархию мерзляков.

   Плот опустился на самую вершину холма. До леса было несколько сот метров, соответственно враг не мог подойти внезапно. И если у важного мерзляка действительно было желание пообщаться, а не устраивать им засаду, то он должен вскоре появиться.

   Минут через пять на опушке зашевелились кусты и на открытое пространство вышел тот самый военный в дорогих доспехах. Он привязал к дереву своего 'коня' и подняв вверх руки направился в сторону плота. По мере приближения Никодий все отчетливей понимал, что знает этого мерзляка. Появилось невольное чувство страха, которое возникало каждый раз когда этот мерзляк был рядом. Страх стал условным рефлексом на появление ЭнтОнта. В голову закрались сомнения, насчет того, что он поддался пропаганде.

   – Никодий, ты в лице сменился, как будто нежить болотную увидел. – Рулевой увидел бисеринки пота на лбу и носу переводчика. – Ты что, узнал его?

   – Все нормально, да я знаю его. Встречался с ним, дважды. – Никодий попытался взять себя в руки.

   ЭнтОнт приближался гигантскими, по человеческим меркам, шагами, быстро преодолев подъем. Экипаж рефлекторно поднял оружие в его сторону. Никодий приказал опустить.

   Мерзляк остановился на расстоянии десяти человеческих шагов. Он посмотрел на ожидающих его людей. Узнал среди них Никодия.

   – Признаться, я недооценил тебя, считая тебя трусом. Но твой хитрый побег изменил мое мнение о тебе.

   – Я тоже считал, что ты лучше умрешь, чем опустишься до разговора с ничтожными уклями. – парировал Никодий.

   – Все меняется, и нам следует меняться, чтобы не застрять в прошлом.

   – Прекрасное наблюдение. Ваше желание пообщаться с нами наверно происходит из этих соображений.

   – Отчасти. Больше всего мое желание происходит из-за необходимости закончить войну. Мое желание подтвердилось вашим воззванием сдаться в плен.

   – Вы хотите сдаться в плен? Я в это мало верю. – Никодий пристально посмотрел в светло-серые глаза мерзляка, пытаясь увидеть в них иронию.

   – Нет, конечно. В плен я не собираюсь. Я хочу предложить вам что-то более стоящее, но для этого я должен знать, насколько близко вы общаетесь со своим руководством, я имею ввиду, самое высшее руководство?

   – Зачем? – Переводчику показалось что в этом есть подвох.

   – Потому что то, что я хочу предложить, должны знать те люди, которые принимают стратегические решения.

   – Я могу общаться с ними напрямую, прямо с этого плота. – Никодий потряс в руках рацию. Он нажал кнопку вызова. – Штаб, у нас есть первый мерзляк, очень важный чин в армии мерзляков. Он хочет быть уверен, что я смогу передать Степану Сергеичу то, что он скажет.

   – Добро! – Раздался голос Сергеича. – Раз хочет поговорить с руководством, значит у него есть, что сказать. Объясни ему, чтоб поверил, а если согласится, то привезите его в штаб.

   – Это был самый главный начальник в нашей армии. От него зависит, когда и каким образом наша армия будет воевать с вашей.

   ЭнтОнт недоверчиво потоптался на месте, но видимо ему не приходилось выбирать.

   – Никодий, ты прости меня, что я часто относился к тебе, как к животному. Великий АубМог сейчас видит, что я изменил свое мнение. То, что я предложу может звучать невероятно. Я хочу закончить эту войну повернув оружие против своих.

   Никодий подумал, что ослышался.

   – Фактически с вами воюет две армии. Одна под моим управлением, а вторая под командованием УайнОуна. Я настрою свою армию против другой, но сделать это смогу только если вы пообещаете мне не уничтожать Дерево. Я хочу закончить войну и начать нормальную мирную торговлю. Здешнее население совсем не сведущи в обработке металла и создании механизмов. У нас же постоянно не хватает пропитания. Есть наши водоросли после здешних фруктов я уже не смогу. Я бы хотел, чтобы твое руководство, Никодий, со всей серьезностью отнеслось к моему предложению. Я бы хотел, чтобы завтра на этом же месте ты дал мне ответ.

   – Хорошо. Завтра на этом же месте, в это же время. – Никодий посмотрел на часы, которые Владимир привез ему из его мира в подарок.

   ЭнтОнт повернулся спиной и пошел в направлении леса. Экипаж завел мотор и поднялся над лесом. Никодий достал рацию.

   – Штаб, у меня очень интересные новости для вас.

   – Делись. – Произнесла рация голосом Сергеича.

   – Кажется, этот мерзляк хочет выступить на нашей стороне ... – Никодий вкратце описал весь разговор с ЭнтОнтом.

   – Звучит логично, но уж очень неожиданно. Чтобы мерзляки принялись стрелять друг друга? Может это хитрость, чтобы узнать наши планы? Не знаю, но в любом случае, возвращайся завтра к тому месту, где условились встретиться и везите его к нам. Я дам тебе координаты места, где мы устроим штаб специально для его приема.

   – Хорошо! А сейчас что делать.

  – Летай и дальше, агитируй врагов сдаваться. Видишь, за полдня ты уже добился результатов. Продолжай в том же духе.

  Пиотта с удовольствием конструировал небольшие плотики для тарана. По большей части из-за того, что он мог продолжительное время видеться с Далилой. Большую часть светового дня и Пиотта и Далила были заняты работой. Трудовой фронт тоже не бил баклуши в тылу. Святослав для всех нашел работу. Далила, к примеру, ухаживала за ранеными. Меняла бинты и стирала одежду. Прочие женщины варили тушенку для нужд армии, делали из варенья и орехов различные десерты. Владимир грузил продукты в обозы вместе с оружием и отвозил их солдатам.

  По вечерам, Далила летела навстречу Пиотте, не чуя ног под собой. Ее муж усердно изготавливал маленькие плоты, которые должны были разрушить крепость мерзляков. Для девушки особого значения не играл тот факт, чем занимался ее муж. Ей просто нравилось наблюдать, как он усердно старается. После того случая, когда он нашел ее в горах, бредущую неведомо куда, Далила поверила в некую мистическую связь между ними. Она была уверена, что муж нашел ее не случайно, а высшие силы, которые видят связь между любящими людьми, помогли ему в этом. Возможно, тот самый Дух Гор, прикидывающийся большим белым котом, и направил мужа к ней. Эта мысль очень нравилась девушке и она считала, что их браку покровительствуют свыше.

  Четыре дня, отведенные Пиотте на производство плотов пролетели как одно мгновение. Плоты удались. Пиотта внедрил в конструкцию парус, который под воздействием бокового ветра давил на руль плота. В итоге траектория плота не сильно смещалась в сторону за один километр и попадала примерно туда, куда им и целились.

  Петр решил провести последнюю ночь дома и наутро вылететь с грузом назад. Уснули они под утро. Петру удалось поспать часок. Затем он проснулся под вибрирующий будильник телефона. Далила сложила на него ноги и руки, и Пиотте стоило больших усилий, чтобы незаметно выскользнуть из ее объятий. Экипаж уже собрался возле плота и ждал своего командира. Спасибо щедрому президенту Кибиби, который положил им несколько десятков ящиков метательных зарядов для гаубиц, которые им совсем некуда было использовать. Но к счастью идея с маленькими плотами-камикадзе позволила применить их в деле.

  В долине уже вовсю распускались почки на деревьях, а за горами по утрам еще случались заморозки и почки только начали набухать. В лагере Петра ждал сюрприз, которого совершенно нельзя было ожидать. Их общий знакомый с Никодием мерзляк ЭнтОнт, который, как оказалось и командует армией воюющей с ними, собирается повернуть оружие против своих же. Петр никак не мог поверить в такое. Он был уверен, что враг пытается тянуть время, возможно ожидая подкрепления, или нового оружия, которое подарит им преимущество над армией людей. Но ЭнтОнт собирался прилететь в одиночестве, чтобы обсудить план совместных действий. Такая храбрость сбивала с толку. Петр не стал гадать, чем вызвано такое поведение мерзляка, а просто решил дождаться времени, когда он прибудет в штаб.

  Сергеич осмотрел творчество Петра и остался доволен проведенными испытаниями. Плоты выдерживали дополнительную нагрузку в полтонны и спокойно тянули на четырех автомобильных аккумуляторах полтора километра. Дистанционное управление не помешало бы им, но времени на его внедрение не было. Да и мишень, против которой их собирались применять, была немаленькой.

  После полудня над штабом, который в целях конспирации перенесли в другое место, завис плот Никодия и стал медленно опускаться. По мере опускания взору открывалась массивная фигура мерзляка с лицом обезображенным шрамом. Люди были едва выше его пояса и казались карликами. Петр сразу заметил отсутствие во взгляде мерзляка былой надменности. ЭнтОнт старался выглядеть с достоинством, но Петр знал его другим и сразу заметил разницу. Следовательно, решение в одиночку отправиться к врагу досталось ему усилием над собой и результат, который ждал ЭнтОнт от этой встречи, имел огромное значение.