Текст книги "Миров нехоженные тропы (СИ)"

Автор книги: Сергей Панченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

   – Не беспокойтесь, и вам достанется. – Успокаивал их Сергеич.

   Солдаты сносили все трофеи, которые обнаружили на занятых высотах. Предположения о наличии у врага нарезного оружия подтвердились. Несколько винтовок оборудованных оптикой и имевшие нарезной ствол лежали в стороне. Размер их внушал уважение. Обычному человеку выстрел из такой винтовки приводил к вывиху плеча. Тем не менее у Сергеича были соображения относительно их применения.

   Потери составили тринадцать убитыми и двадцать пять ранеными. Причем легких ранений почти не было. Для первого раза командующему такие потери казались вполне терпимыми. Могло бы получиться гораздо хуже. Владимир и несколько человек, обученных навыкам военной медицины отправились доставить обозами в поселок раненых и убитых. На обратном пути Владимир должен был доставить боеприпасы.

   Позади еще оставался недобитые расчеты батареи врага. Оставлять их в ночь у себя в близком тылу совсем не хотелось.

   – Петр, ты там был сегодня, знаешь, что к чему, попробуйте до взять эти капониры, а то они у нас как кость в горле. Пополните боеприпасы, возьмите свежих бойцов, которым тоже не терпится погеройствовать и вперед.

   – Хорошо Степан Сергеич! Что по тактике подскажите? – Пиотта оценил способности командира быстро реагировать на меняющиеся условия боя.

   – Я думаю, что десант необходимо высадить с флангов и прикрывать их с тыла и фронта. Обязательно проверь, перед тем как высаживать, что вокруг нет никаких засад. Они очень коварные и хитрожопые твари. Второй раз они не дадут нам так легко себя победить.

   – Понял, Степан Сергеич!

   – Петр. – Сергеич перешел на отеческий тон. – Ты там это, особо не лезь под пули.

   – Ладно, Степан Сергеич, мне и Далила всю дорогу то же самое говорила. Понимаю, что живой я нужнее. Буду издалека постреливать со своей снайперки.

   – Иди ладно, верится с трудом! – Усмехнулся Сергеич.

   – Есть!

  В бой с мерзляками вступать не пришлось. Капониры оказались брошенными. Их командование довольно разумно посчитало, что здесь охранять нечего. На свежем снегу имелись тропинки, оставленные уходящими солдатами. Они вели на север.

  Пиотта приказал Батуре опустить плот возле той кареты, которую они подбили утром. Тела погибших мерзляков лежали неубранными. По внешнему виду Пиотта сразу определил их высокое положение, и то что они были гражданскими. Юноша, как и наставлял Сергеич долго всматривался во все подозрительные места прежде, чем опустить плот. Наконец они его посадили. Вперед сошла группа солдат и заняла круговую оборону. Петр прошел мимо покойников рассматривая их застывшие фигуры. Удивительно, но их кровь не сворачивалась. Возле каждого трупа находилась лужица сероватой жидкости, и не собирающаяся замерзать или сворачиваться. Солдаты, впервые увидевшие мерзляков так близко, смотрели на них с нескрываемым ужасом.

  – Какие здоровые! – Удивлялись они.

  Петр подошел у одному трупу с развороченной взрывом грудной клеткой, лежащему навзничь. Под трупом слегка выступал уголок полевой сумки. Пиотта попытался сдвинуть труп, чтобы ее достать. Но для трехсот килограммовой туши его сил не хватало. Двое солдат подбежали помочь. В сумке оказались бумаги исписанные непонятным языком. Петр выбрасывал каждый рассмотренный лист в сторону, пока не достал схему, напоминающую топографическую карту. На ней, довольно понятным и привычным образом были нарисован рельеф. Высоты, реки и леса. Причем две высоты были обведены кружком другого цвета. Юноша понял, что удалось нечаянно разжиться совершенно необходимыми сведениями. Он быстро перелистал остальные бумаги, но больше ничего ценного не попалось.

  Петр с разрешения Сергеича оставил десант ночевать во вражеском капонире, а сам, с радостной вестью вернулся.

  – Вот это да! – Восхищался Сергеич. – Да нам теперь медаль для тебя надо специальную учредить! Смотри, тут все есть. Вот они высоты наши, вот батарея. Нам теперь и разведка не нужна.

  Командующий разложил свои карты на стол и сравнил их с трофейной. Разведанная часть в целом совпадала с картой мерзляков. Но последняя была точнее и обширнее. Здесь даже имелась крепость. Основная цитадель мерзляков в этом мире.

  – Отксерить не на чем. – Посетовал Сергеич. – Нет у нас случайно художника, перерисовать?

  Вихорко предполагал, что его поступок может стоить ему жизни, поэтому он подстраховался, обманом затащив на плот Никодия. Мерзляки, не убили его, а наоборот поселили отдельно, вероятно посчитав, что его могут убить свои. Особой обходительностью они не отличались. Несколько раз часовые провожавшие его в отдельную комнату, давали ему оплеуху, после которой его рвало и болела голова. Вихорко спрашивал себя, поступил бы он снова так же, когда знал, на что он идет? Ответ был положительным.

  Чувство, которое он испытывал к Далиле, нельзя было назвать любовью. Скорее оно напоминало тяжелое психическое расстройство. Вихорко его совершенно не контролировал. Желание обладать Далилой имело побочный эффект. Юноша начинал всех ненавидеть, кто был связан с ней и мешал ему присвоить ее. Первым в списке стоял ее муж и бывший друг Вихорки – Петр. Ненависть к нему перекрывала все остальные. Вихорко часто втайне представлял как он убьет Петра. Но для того, чтобы Далила приняла его, ему нужно было изображать друга до поры до времени. Если бы не тот прокол, когда он считал, что Петр не скоро явится домой, все могло бы произойти совершенно по другому.

  Обстоятельствами предопределившими его поступок стало то, что он не мог ни с кем поделиться своими мыслями. Его ближайшие друзья были настолько преданы Петру, что непременно рассказали бы о планах Вихорки. В какой-то момент он почувствовал себя противопоставленным всем жителям поселка. А раз так, то можно было покончить со всеми одним махом. Идея пришла, когда Петр додумался построить летающие плоты. На нем можно было быстро и безопасно долететь до крепости мерзляков, где он непременно сошел бы за очень ценного человека, знающего все планы их врагов. Расчет оказался верным. Вот только свою роль Вихорко представлял по другому. Он желал большего почета и свободы. Да и сидение в одиночестве немного вправило ему мысли. Вихорко понимал, что скоро он станет бесполезным для мерзляков, и тогда его поместят вместе со всеми, что равносильно убийству, либо просто убьют, за ненадобностью.

  Ночью во двор въехали две повозки из которых вышли мерзляки. Их крики в морозном воздухе раздавались по всему двору. Вихорко почувствовал, что эти крики неспроста. Утром мимо него провели Никодия, вскоре и на его двери заскрипел засов. Вошел охранник и сграбастал его одной рукой, как соломенную куклу. Его вывели во двор и по морозцу, в одной рубахе, куда-то повели. Плот, на котором он прилетел, стоял в противоположном конце двора, возле него все время стояло двое часовых

  В небольшом зале сидело множество мерзляков. По их напряженным лицам было видно, что от них чего-то ждут. Вихорко вопросительно посмотрел на Никодия, и тот шепотом произнес – 'Война'. Последовали все те же вопросы, которые задавал мерзляк, с безобразным шрамом через все лицо. Но дошла очередь и до новых вопросов.

  – Почему люди начали войну раньше того срока о котором говорил ты? – Задал вопрос один из присутствующих.

  Вихорку вначале озадачил вопрос, но поразмыслив он понял, что сам явился причиной переноса начала войны.

  – Я думаю, что это из-за меня. Люди побоялись, что вы сможете лучше подготовиться к войне и поэтому поторопились.

  – Чего они хотят добиться войной?

  – Понятно чего! Уничтожить всех вас и уничтожить дерево, через которое вы сюда являетесь.

  Мерзляки зашушукались, после чего начали спорить. Вихорко снова вопросительно посмотрел на Никодия. Тот отрицательно покачал головой. Споры продолжались долгое время. Было ясно, что между мерзляками нет единого мнения.

  Вопросов больше не задавали. Обеих вывели в коридор и пока охранник отвлекся на выслушивание своего начальства Вихорко успел задать вопрос Никодию.

  – Чего они такие возбужденные, из-за войны?

  – Да, вчера утром они попали под огонь и несколько важных чинов у них погибли. Здорово, да? – Никодий вдруг осекся, вспомнив про предательскую сущность Вихорки.

  Вихорко отвернулся, поняв реакцию Никодия. Ему теперь было без разницы, кто выиграет. Главное было выжить самому и попытаться добраться до Далилы. При таком раскладе победа мерзляков была предпочтительнее. Можно было бы безнаказанно похитить любимую, поселиться в какой-нибудь непроходимой чаще и прожить всю жизнь в вдвоем, ну возможно с детьми.

  Часовой толкнул обеих, так что они полетели вперед по ледяным каменным плитам коридора. Мерзляк издал грозные лающие звуки и оба человека подскочили и покорно побежали впереди него. Несмотря на покорный вид в голове каждого их них зрели некоторые планы, существенно отличающиеся друг от друга.

  Было ясно, что при таком массированном наступлении обе высоты скоро падут. ЭнтОнт собрал остатки солдат, погрузил раненых на парочку оставшихся аовтов и двинулся на север. Воины шли молча, большинство были контужены и просто не могли слышать. Такого разгрома никто не ожидал. Возможно в этом и была их вина. Никто до сих пор не воспринимал уклей за реальную силу.

  Навстречу им уже скакал отряд с соседней высоты. Они слышали шум боя, но не выступали без приказа, считая, что помощь вряд ли понадобится. Они были поражены, узнав, что это все кто остался живы из более чем ста пятидесяти воинов. Отряд вошел под своды лабиринта ходов, прикрытых бревенчатыми настилами и слоем снега. ЭнтОнт распорядился привести всех командиров для совещания.

  – Враг сильнее, чем мы думали. По неблагоприятному стечению обстоятельств погибли важные чиновники приехавшие проверить наши объекты. Слава АубМогу, не все. Теперь будет кому рассказать о том, что угроза не вымышлена жадными до денег военными. Под угрозой весь АумАнге. Есть предположение, что укли нацелились на Дерево, пытаясь закрыть от нас проход в этот благодатный край. Ну ладно, это все лирика. Наша с вами задача противостоять угрозе и делать это надо умело и бесстрашно. Я вас посвящу в тактику, которую сегодня применили укли и мы совместно попробуем противопоставить им свое мастерство.

  ЭнтОнт описал картину боя во всех деталях, стараясь не упустить ничего важного. Командиры были поражены тем, насколько могущественнее оказался противник в техническом плане.

  – Скажите, Командующий, откуда у этих дикарей взялось подобное вооружение?

  – Вы слышали о том укле, что приземлился в крепости незадолго перед войной? – ЭнтОнт осмотрел всех командиров. Это была тайна и ему было интересно насколько она сохранялась.

  – Почти ничего. Только то, что он был не один. – Военные поделились своими знаниями.

  – Неплохо. Так вот, от него мы узнали, что воевать нам придется с теми же уклями, которых мы прекрасно знаем. Тупыми, трусливыми дикарями.

  – Разрешите вопрос?– Попросил очереди задать вопрос мрачный офицер.

  – Разрешаю!

  – Откуда и них все это оружие, летающие плоты и прочее?

  – Так вот, откуда все это взялось? Однажды в моем родном городе Эйяпе охотниками был пойман укль. Никто не придал особого значения его одежде и оружию. Мы недальновидно предположили, что пленник у нас в руках и никуда не денется, и у нас всегда будет время задать вопросы. Но он сбежал. И не один, прихватив с собой почти всех рабов. Об этом случае забыли, пока не случился разгром нашей армии под стенами крепости, которую вдруг построили укли, не имевшие никакого представления о боевых действиях.

  Сейчас мы знаем, что тот укль и этот, стоящий во главе армии одно и то же лицо. Он умеет проходить сквозь миры. То есть он может без помощи Дерева оказываться в Унаблоре и спокойно возвращаться в АумАнге, и один бог ведает, куда он еще может ходить. С ним еще его отец, который умеет то же самое. Вот такой союз обиженных рабов и необычайно развитых уклей противостоит нам. Я уверен, что сила на нашей стороне. Необходимо продумать тактику, позволившую бы нам победить врага.

  К вечеру примерная тактика борьбы была разработана. ЭнтОнт отправился в другие гарнизоны, чтобы подготовить их к встрече с врагом. А часть разведчиков отправилась к высотам, занятых противником. Их задачей было разведать и доложить о всех действиях уклей, а так же о местах скопления основных войск и летающих плотов.

  – Разведка и бой на дальних дистанциях! У врага пока не было замечено нормальной артиллерии, поэтому не подпускайте их близко. Уделите внимание маскировке. С воздуха пока противник неуязвим, поэтому прячьте все от его глаз. Заставьте его снизиться, и тогда вы сможете уничтожить его. Не бойтесь, не паникуйте, это те же укли, что привыкли прислуживать вам и бояться вас. Вся разница в т том, что им дали оружие в руки, но в душе они те же трусливые рабы. – Таким образом ЭнтОнт инструктировал и морально подготавливал своих бойцов к предстоящим сражениям в остальных подразделениях.

  Под утро вернулись несколько разведчиков с результатами своей работы. ЭнтОнт расстелил перед ними карту.

  – Показывайте, что и где у них находится?

  – Они заняли на высотах наши укрепления, поэтому не могу сказать точно, сколько их там. Караул несколько раз менялся за ночь, на основании этих наблюдений могу сказать, что их там около сотни, на каждой. Капониры заняты, там тоже войск не много. Они словно не бояться, что мы их атакуем? – Заключил разведчик.

  – А ты и не должен бояться за них! Конечно, атаковать их в лоб самоубийственно. Ты мне лучше скажи, где у них плоты и основная часть войск?

  – Мы предполагаем, что они в лесу, который находится перед высотами. Один плот всю ночь кружил над головами, а потом сел в лесу.

  – Плохо разведал, солдат. Мне необходимо знать численность их войск и количество плотов. Даю тебе небольшой отдых, и снова на разведку. Без точных данных не возвращайся. Свободен!

  Разведчики вышли. ЭнтОнт нагнулся над картой. Он взял в руки подобие циркуля и провел окружность, центром которой была батарея орудий, наподобие той, что была разгромлена уклями. Окружность не дотягивала до леса. Соблазн накрыть врага разом был велик. Если бы ЭнтОнт сейчас располагал мощным кулаком, в количестве не менее тысячи стволов собранных в одном месте, он непременно ударил бы по вражеской группировке в лесу. Он бы накрыл полевой артиллерией весь лес, а потом бы вломился в него на аовтах и порубил и потоптал всех уклей. К сожалению, он сам применил такую тактику обороны, которая не позволяла быстро собрать одно мощное подразделение, не создав огромную прореху в обороне. Командующий крепко задумался. Враг был более маневренен и время работало на него. Он попытался уснуть под самое утро, будучи уверенным, что снова проснется под звуки тревоги.

  – Петр, Петр! Проснись! – Пиотта подскочил, думая, что случилось что-то из ряда вон. – Ты говорил, что в капонирах снаряды здоровые лежат?

  – Да, говорил. – Юноша никак не мог понять, что случилось причиной столь ранней побудки.

  – Отлично! – Помнишь, как наши в Великую Отечественную почти сразу начали бомбить Берлин?

  – К чему ты клонишь, Степан Сергеич? – Никак не мог взять в толк Пиотта.

  – Я к чему, карта у нас есть, бомбы, можно сказать, тоже. Я предлагаю долететь до крепости и сбросить на нее несколько снарядов. Некоторые твои друзья смогут показать на плане, где у них находится это дерево, остальное дело техники? – Сергеич ждал от Петра реакции.

  – Хороший план, Степан Сергеич, можно я досмотрю сон. – Пиотта начал манерно закатывать глаза.

  – Давай, через час подъем.

  Пиотта сразу бухнулся затянув молнию спальника до подбородка.

  Запланированную на утро атаку пришлось отложить из-за идеи Сергеича применить снаряды вражеской артиллерии против них самих же. Когда Пиотта с Сергеичем опускались на своем 'Неустрашимом' возле капониров, их уже ждал на улице огромный снаряд. Его калибр составлял не менее четырехсот миллиметров, а вес не менее ста пятидесяти килограмм. Два солдата с трудом смогли уложить его на дрезину. Это была только боеголовка. Снаряд был безгильзовым и для его выталкивания из ствола использовался метательный заряд, упакованный в материал, наподобие высушенной кишки. Из подручных средств изготовили подобие козлов на которые водрузили боеголовку. Сергеич приказал солдатам нарисовать на снегу крест, размером десять на десять метров.

  Плот взлетел.

  – Я знаешь о чем думал, когда вы ковыряли высоту своими гранатометами? – Спросил Сергеич Петра на набирающем высоту плоту.

  – О чем?

  – Что нам не хватает авиабомб. Что там заряды по пять килограмм, баловство одно, если точно не попал, то и эффекта ноль. А бомба она как ляжет, так ляжет. Все поднимет вверх в радиусе пятидесяти метров. В Чечне у нас минометы были двухсот сорока миллиметровые, от них знаешь сколько толку было. Если на крышу пятиэтажки пришло, все считай подъезда нет.

  Плот набрал высоту и Сергеич попросил остановить. Внизу бегали мелкие фигуры солдат.

  – С такой высоты можно и по своим попасть. – Сергеич попросил по рации разойтись подальше от мишени. – Как думаешь, сдетонирует от удара?

  – Не знаю. Степан Сергеич, это же иностранные технологии. Пока прекрасно детонировали.

  Сергеич осторожно выглянул через край плота.

  – Заодно и меткости поучимся. Ну что, давай?

  Петр и Сергеич подняли бомбу способом, которым обычно опускают в яму гроб с покойником. Они сделали из кусков ткани ленты которые соединили в круг. Подсунули их под снаряд и одели себе на шею. Солдат вынул козлы из-под снаряда.

  – Давай, на счет три бросаем. – Предложил Сергеич.

  – Хорошо!

  Придерживая руками лямки, как маленького ребенка на качелях они за три взмаха набрали достаточную амплитуду для броска.

  – Три! – Скомандовал Сергеич

  Снаряд сорвался с лент и полетел вниз. Плот качнуло из-за смещения центра тяжести. Несколько секунд ожидания и внизу расцвело яркое облако взрыва. Даже с такой высоты взрыв выглядел впечатляюще. Сергеич довольно потер руки.

  – Теперь у нас и бомбардировщики появятся.

  Солнце уже поднялось, когда Сергеич посчитал нужным начать атаку на высоту, располагавшуюся правее занятых ими накануне. Вначале пятерка плотов под управлением Петра делала петлю, чтобы зайти очередной вражеской батарее в тыл. После уничтожения орудий плоты расходились в стороны и контролировали подходы к высоте. Сергеич решил пустить остальные пять плотов по очереди, загрузив каждый из них парой бомб. После прохождения над головами врагов и сброса бомб, плоты занимали положение в стороне, чтобы не попасть под собственный обстрел. Оттуда они поддерживали атаку пехоты. Одновременно, минометы продолжали обстреливать высоту, до соприкосновения пехоты с противником. Вот так выглядел первоначальный план операции.

   Пиотта силился увидеть в бинокль вражескую батарею, в том месте, где она была обозначена на карте. До нее еще было далеко, но она уже должна была показаться. Возможно карта была немного устаревшей и не совсем соответствовала действительности. Петр поделился соображениями с Сергеичем.

   – Двигай пока по тому же маршруту, что и планировали. Посмотри, там капониры должны были остаться. Видишь их.

   – Пока не вижу. Может мне ниже опуститься. Все выглядит очень мирно.

   – Когда приблизишься к заданной точке, опусти один плот, пусть пройдут метрах в двухстах над землей. Сам не опускайся. Я привык, что на войне, если видишь мирную картину, значит где-то засада.

   – Ладно, понял.

   С высоты одного километра весь пейзаж казался однородным. Пиотта дал команду 'Славному' опуститься и на полном ходу пройти через место предполагаемого нахождения вражеской батареи. Сам же продолжал высматривать в бинокль следы противника. Ничего подозрительного с такой высоты не было видно. Но взгляд подсознательно зацепился за одну несущественную деталь. Посреди ровного белого поля имелись несколько одинаковых теней. Из-за того что по времени был полдень тени были совсем короткие. Петр схватил рацию

   – 'Славный', 'Славный', быстро поднимайтесь, вы летите прямо на засаду! Вверх немедленно!

   – Есть, подниматься! Но отсюда ничего не видно. Ах ты, чтоб тебя... По нам стреляют.

   – Внимание всем! Под 'Славным' засада, ориентир – небольшие столбики тени. Открывайте огонь немедленно!

   На снегу заполыхали огни разрывов. Они сбили маскировку, обнажив черные жерла пушек смотрящие на восток.

   – 'Славный', что у тебя? – Попытался узнать дела на попавшем в засаду плоту, Петр.

   Некоторое время никто не отвечал. Не отпуская рации, Пиотта выглянул через борт, чтобы увидеть воочию, как обстояли дела на 'Славном'. В мощную оптику бинокля было видно, что на борту плота попавшего в засаду имеются потери. Несколько человек лежали на полу. Вокруг них суетились их товарищи, оказывая первую помощь. Как и в прошлый раз, Сергеич дал команду взять на них десант. Почему-то 'Славный' не набирал высоту. Рация зашипела и раздался голос командира 'Славного'.

   – Нас обстреляли! Есть раненые. Нам пробили двигатель и он заглох. Тянем на аккумуляторах, до каких пор сможем. Думаю, еще метров триста пролетим.

   – Крепитесь, мужики, мы вас не бросим. – Затем Петр обратился к остальным 'Резвый' не позвольте врагу подойти к 'Славному'. Если сможете, садитесь и поднимите их экипаж, а мы пока вас прикроем. – Петр пожалел, что они не взяли с собой, хотя бы по одному снаряду. Проблемы с орудиями можно было бы решить гораздо быстрее, уронив их на крыши капониров. Враг же, почуяв легкую добычу в виде подбитого плота, перенес весь винтовочный огонь на нее. Экипаж 'Славного' отстреливался лежа. До земли им оставались считанные метры. Вот он задел небольшую снежную кочку, взметнув вверх снежные брызги. Плот крутануло и понесло по снежной целине. Каждый член экипажа был привязан страховочными ремнями к скобам, поэтому с плота никто не слетел. Солдаты принялись отстегиваться от скоб, чтобы не стать легкой добычей и расползались по снегу.

   В этот раз сопротивление было намного ожесточенней. Противник даже не пытался стрелять из орудий, понимая всю бессмысленность такого шага. Тщательно маскируясь, они вели огонь по сбитому плоту. Некоторые пытались достать до зависших над ними плотов, но пули на излете только слегка стукались о дно. Но как ни старались мерзляки, успех все равно был на стороне людей. Вражеский огонь постепенно стихал. Каждый вражеский солдат осмелившийся выстрелить, обнаруживал себя и получал на голову десятки пуль и гранат.

   Всего же не менее часа длился поединок между плотами воздушного флота людей и гарнизоном мерзляков. Около сорока вражеских солдат лежало на снегу. Раненых среди них не было. Потери со стороны людей понес только экипаж 'Славного'. Пять погибших, двенадцать раненых и огромная дыра в блоке цилиндров двигателя плота. 'Резвый' взял на борт раненых и убитых, зацепил крюками плот и полетел в сторону леса.

   Пиотта доложил Сергеичу об окончании первой стадии операции. В сторону высоты потянулись пять плотов вооруженных снарядами вражеской артиллерии. У каждого плота был свой участок на который он должен был сбросить смертоносный груз. На поверхности высоты вздувались оранжевые бутоны взрывов. Они не шли ни в какое сравнение с мощностью взрывов легких минометов и гранатометов. Взрывная волна расходилась на многие километры, сотрясая окрестности. Вражеские укрепления разметало на большей части высоты. Но когда вперед двинулась пехота, ее снова пригнул к земле вражеский огонь.

   Сергеич, используя свое удобное положения наблюдателя и радиосвязь, корректировал огонь всех шести минометов, и пяти плотов на определенных участках, создавая огневой заградительный шквал, пользуясь которым пехота, подбиралась вплотную к противнику и закидывала его гранатами и уничтожала автоматным огнем. Высота была взята почти без потерь. Вражеская линия фронта была прорвана на более чем двадцати километрах. Согласно карте, это составляло одну десятую часть от всей линии обороны противника.

   Владимиру досталась одна из самых сложных миссий на войне. Возвращать погибших солдат их родственникам. Молчаливый караван с ранеными и убитыми внезапно появился на окраине поселка. Жители его, в основном старики, женщины и дети, замерли. Каждый, у кого кто-то был на войне, внутренне напрягся, ожидая самых ужасных известий. Подойдя к дому главы поселка, колонна повозок остановилась. Святослав вышел из дома с встревоженным лицом. Жители начинали сходиться.

   – Сколько? – Спросил Святослав у Владимира.

   – Пятнадцать убитых и восемнадцать тяжело раненых. Нужно быстро организовать госпиталь для раненых.

   Госпиталь был готов заранее и только ждал этого. Знахари немного обученные современным медицинским лекарствам и приемам самостоятельно вышли из толпы и взяв под уздцы лошадей потянули обозы в сторону госпиталя. Владимир достал список погибших и огласил его вслух. Из толпы выбегали матери и жены и с рыданием принимались разыскивать своего мужа или сына среди убитых. Затем Владимир огласил раненых. Из толпы вышли люди и отправились вслед за знахарями.

   – Расскажи нам, как успехи на войне? – Выкрикнул старческий голос из толпы.

   – Мы побеждаем! На тот момент, когда я отправился оттуда, наши солдаты отбили две высоты и уничтожили десять пушек. Враги жестоко сражаются, но мы сильнее. Когда раненые солдаты оклемаются немного спросите у них сами, каково им было в бою. – Владимир обернулся к Святославу. – Пойду, проведаю жену с дочками. Да и устал я с дороги, торопился как мог, раненых довезти. Перепоручаю все в ваши руки. Пустые обозы надо будет снова загрузить боеприпасами, и лошадей хорошо покормить. Утром поеду обратно.

   – Хорошо Владимир, все сделаем. Иди, а то на тебе лица нет. – Посочувствовал глава.

   Марита увидела в окно идущего мужа и со слезами на глазах выбежала во двор. Владимир обнял ее и прижался к волосам, которые пахли домашним уютом. На крыльцо выбежали все три дочки и замерли в нерешительности.

   – Пошли в дом, накормлю и отдохнуть тебе надо. Уставший ты.

   Владимир поднялся на крыльцо и чмокнул всех девчонок в макушку.

   – Как Пиотта? – Спросила про брата Маришка.

   – Молодец он, командует плотами как настоящий командир. Но под вражеский огонь не лезет. – Успокоил сестру Владимир.

   – А я пойду Далилу позову, ей очень интересно будет послушать. – Сказала Маришка и не дожидаясь ответа убежала.

   Строить бани в поселке было роскошью. Но в каждом доме, к печке была пристроена небольшая комнатушка, что-то вроде маленькой сауны. Владимир с удовольствием помылся в ней. Когда он вышел во всем чистом на столе его ждал ароматный обед из оленины и пироги с ягодами. Далила уже была здесь и в ее взгляде читалось томительное ожидание известий о муже.

   – Дядя Владимир, ну как он там? Он обещал мне всячески опасаться ненужного риска. Он выполняет свое обещание?

   – Конечно, дочк! Он там в небе летает на своих плотах, да постреливает по врагу сверху. Другого более безопасного места во всем войске не сыскать. Вон видишь, пятнадцать человек привез назад, насовсем и восемнадцать раненых. Эти все на земле воевали – пехота.

   – Не может быть? Пятнадцать человек погибли! Так много? – Удивилась Далила.

   – Мерзляков положили в десять раз больше. Так что считай, кого много, а кого и нет.

   – Далила, пусть Владимир поест. – Вмешалась Марита переживающая за мужа.

   – Да, ладно, Марита, пускай спрашивает, когда я в следующий раз вернусь, неизвестно. – Позволил себя тревожить свекр.

   Далила не злоупотребляла добротой Владимира. Ее немного успокаивало, что Петр не рискует понапрасну.

   – Я ему пирог испеку с грибами и капустой, а вы передадите ему, хорошо?

   – Хорошо, дочка. Я представляю, как он обрадуется ему.

   Далила вспорхнула и побежала домой.

   Марита покачала головой.

   – Никак не пойму, зачем вы-то рискуете своими жизнями. Ну могли бы дать им оружие, показать, как им пользоваться. Этого уже было бы достаточно. Зачем вы сами-то туда лезете?

   Владимир показал в окно, где возле дома уже собрались люди, чтобы похоронить своего родственника.

   – Если бы не я, не Петр, не Степан Сергеич, то хоронить бы пришлось намного больше. Я понимаю, что они нам никто. Но мы все никто друг другу до поры до времени. Через Пиотту мы уже успели породниться немного. Так что они нам теперь не совсем никто. Марита, ты не переживай. Опасно на передовой. Петр высоко в небе, его ничем с земли не достанешь. Я вообще в тылу, меня в бой не пускают. Старый уже. Вместо завхоза у них, при войске. Снаряды считаю, провизию, да обозы с ранеными водить буду. – Как мог успокаивал Владимир.

   – Дураки вы, мужики! Нет бы дома с бабами сидеть, да делами заниматься, вас все из дома тянет куда-то. И ведь не просто тянет, а так. чтоб голову свою буйную сложить! – Марита последние слова произнесла сквозь слезы.

   – Ну что ты, Марита. – Владимир обнял жену и поцеловал ее в висок. – Обещаю, что я больше ни на какие войны не пойду. Честно признаться – самому надоело это бродяжничество. Если бы не ты, то я может так и не понял бы, как хорошо бывает дома.

   – Ладно, Кутузов, иди спи. Глаза у тебя уже совсем осоловели.

   Владимир еле успел прикоснуться к подушке, как его сознание полностью отключилось.

   Ранним утром, когда солнечный свет с трудом пробивался сквозь толщу тумана, возле арсенала Владимира ждал обоз, груженый необходимыми боеприпасами. В упряжках сидели солдаты, которые привезли накануне убитых и раненых. Дверь арсенала скрипнула и оттуда вышел Святослав.

   – Привет, Владимир!

   – Привет, Святослав! Чего не спится в такую рань?

   – Да я еще и не ложился. Всю ночь собирали вам оружие и снаряды. Скажи мне честно, Владимир, – Святослав проницательно посмотрел в глаза Владимиру. – не как перед народом, а как есть, мы одолеем мерзляков?

   – Я уверен, что одолеем. Пока только один бой выиграли, и это без опыта. Сергеич свое дело знает. Нас на высоте прижали мерзляки, что голову от земли оторвать нельзя было. Спрятались они хорошо, с воздуха не видно. Наши стреляют по высоте, наудачу и почти не попадают, тогда Сергеич распорядился высадить солдат с плотов на самую вершину. Мерзляки не могли стрелять себе за спины, потому что все бойницы у них на склон смотрели. Наши и повзрывали их с вершины к чертовой бабушке. Вот так!

   – Спасибо тебе за хорошие вести, Владимир! Давайте, ступайте с богом! Там уже заждались вас наверно.

   Колонна двинулась в туман и вскоре растворилась в нем.