Текст книги "Миров нехоженные тропы (СИ)"

Автор книги: Сергей Панченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)

  Пиотте пришлось долго убеждать свою жену, что он не будет рваться в самую гущу боя. Несмотря на боевой настрой всего поселка для Далилы судьба ее мужа значила намного больше общей победы. Как-то в один из вечеров незадолго до выступления она прижалась к мужу и спросила:

  – Петр, а зачем ты вообще идешь на эту войну? Это же не твое дело?

  Петр отстранился и посмотрел ей в глаза, пытаясь понять насколько она серьезна. Далила не шутила.

  – Смотри дорогая, если бы мне не было до этого дела, тогда на поляне мерзляки убили бы вас, представляешь? Я бы никогда не узнал тебя, только потому, что мне не было дела до ваших проблем. Я верю, что все в мире происходит не случайно и имеет самый положительный смысл. Нужно только принять, что предлагает жизнь и все будет хорошо. Бояться наперед бессмысленно, только нервы себе испортишь.

  – Ты мне обещаешь, что с тобой ничего не произойдет?

  – Я не обещаю, я тебе говорю – со мной все будет хорошо! – Пиотта поцеловал жену в губы. – А знаешь в чем разница ощущения счастья между мужчиной и женщиной?

  – В чем? – Не отрывая головы от груди мужа спросила Далила.

  – В том, что женщина видит свое счастье в семье. Это ее основное предназначение – быть счастливой в семейной жизни.

  – А что важно для вас – мужчин?

  – Наверно, для мужчины семья это опора на которой он должен стоять. Ему не надо задумываться о создании счастливой семьи, для этого и есть жена. Мужчина должен что-то творить в глобальном масштабе, чувствуя себя уверенным благодаря своей счастливой семье. Как-то так. Когда мы будем на войне, каждому у кого за спиной все хорошо будет намного легче. Помнишь, когда я выгнал Вихорку, Сергеич меня с собой не хотел брать, пока я не успокоюсь. А у него опыт ого-го какой.

  – Я все равно буду бояться за тебя! Мне будет здесь одиноко – одной. – Далила шмыгнула носом и утерла выступившую слезу.

  – А Обормот, он не даст тебе заскучать. Можешь пока переехать к маме.

  – Нет, не перееду, что я маленькая что ли. В гости буду ходить, но надолго не перееду.

  – Как знаешь. Винтовку мою спрячь под кровать на всякий случай, стрелять ты немного умеешь.

  – Хорошо.

   Накануне начала отправки Пиотта с Далилой всю ночь не могли оторваться друг от друга, пытаясь насладиться друг другом перед долгой разлукой. Уснули они перед самым рассветом.

   Огромная толпа народа вышла провожать первую отправку солдат. Марита попросила Владимира привезти ей девчонок на подмогу. Петра провожали шестеро женщин. Далила с матерью и тетя Марита с дочерями и Маришкой. Женщины крепились, но слезы так и текли из их глаз. Маришка не выдержала и бросилась брату на шею с рыданиями и все женщины как по команде облепили несчастного юношу.

   – Все будет хорошо, девчата, обещаю. Давайте не будем меня грузить переживаниями. Вам тоже придется несладко, на вас столько роботы теперь повесили. Помогайте друг другу, а мы скоро вернемся. К тому же я и отец будем периодически приходить. Продуктов пополнить или раненых привезти. – Владимир кивнул головой, подтверждая слова сына.

   – Ну, все, бабы, обнимемся и напоследок и пойдем на войну. – Владимир прижал Мариту, поцеловал ее в мокрую щеку, потрепал девчонок по голове и отвернувшись скомандовал. – Рота строиться!

   Солдаты стали отходить от своих провожающих. Некоторые бабы завыли в голос, надрывая сердце и без того расстроенным сыновьям и мужьям.

   Через пару минут две сотни человек цвета хаки, с оружием и разгрузками на плечах стояли в строю. Владимир встал в центре одной роты, Пиотта другой.

   – Шагом марш! – Скомандовал Сергеич, стоящий во главе обеих рот.

   Одновременный стук двухсот пар ног продолжался не более полминуты. Затем они исчезли. Провожающие развернулись и всхлипывая пошли, кто по домам, кто по рабочим местам.

   К вечеру четвертого дня, как были отправлены разведгруппы вернулась первая из них. Срочно был собран совет всех командиров.

   – Нашли! – Радостно поделились новостью разведчики, раскладывая на столе самодельную карту, сделанную во время разведки. – Вот здесь – высота, вот здесь – крутой обрыв. И там и там сидят мерзляки. Мы бы их точно не заметили и точно напоролись, если бы не глазастый Вашура. Он заметил, что там блеснуло что-то. Мы залегли и стали смотреть. А потом увидели, как они меняются сменами. Это на берегу. А неподалеку холм. Там тоже шевеление есть. Число сказать не можем точное, но на холме с полсотни наверно. На берегу немного, может с десяток. Правее нас группа Лаврентия была, они тоже обнаружили мерзляков. Но они пошли еще правее, чтобы узнать ширину фронта. Слева пошел Васяня. Мы с ним связались, но у них все было чисто.

   – Понятно. – Сергеич подперев подбородок смотрел на карту. Его тактический гений уже рисовал схемы предстоящего боя.

   – Еще нам показалось, что у них новое оружие. – Осторожно заметил разведчик.

   – С чего решил? – Спросил Сергеич.

   – Прицелы, как-будто блестят на солнце, как у наших снайперок.

   – Возможно. Война штука такая, прогресс семимильными шагами идет.

   На совете до прихода остальных разведок решили не строить планы. Вскоре подошли и остальные разведгруппы. Еще пять. Не у всех все прошло гладко. Группа Вашуры была обнаружена. Один из бойцов решил остаться и прикрыть отход группы. По словам разведчиков ему это удалось, потому что за ними больше не гнались, но они уверены, что тот солдат погиб.

   Когда все пять карт сложились воедино предстала общая картина линии обороны противника. Все высоты были заняты врагом. Одной группе удалось просочиться незамеченными между холмами километров на пять вглубь территории. С их слов, вдалеке они видели большие орудия и некоторую активность мерзляков.

   – Возможно. – Почесал затылок Степан Сергеич. – Артиллерия должна накрывать площадь перед высотой.

   Сергеич расстелил все карты на столе и уставил их стаканами, ложками и вообще, всем, что было под рукой. Он стал двигать посуду туда и сюда, бегая вокруг стола. Не все сразу догадались, чем занимается их командующий. Степан Сергеич не обращал ни на кого внимания, старательно передвигая ложки к кружкам, куски хлеба к тарелкам. Наверняка и Пикассо выглядел точно так же в моменты озарений. Командиры молча смотрели на командующего и ждали результатов его логических умозаключений.

   – Чаю налейте! – Бросил Сергеич через плечо. Несколько командиров кинулись исполнять его приказание.

   Когда дымящаяся кружка легла ему в руку, Сергеич сел на стул и обвел всех присутствующих проясненным взором.

   – Есть план! – Сказал он торжественно.

   Ранним утром, когда только забрезжил рассвет, в воздух поднялись пять плотов: 'Неустрашимый', 'Дерзкий', 'Большой', 'Славный' и 'Резвый'. На их борту стояло по одному безоткатному орудию, по четыре пулемета, по одному автоматическому гранатомету с левой и правой стороны. Каждый солдат умел стрелять из любого оружия имевшегося на борту. В ящиках имелись ручные противотанковые гранатометы. Каждый плот представлял из себя грозную и неуязвимую боевую единицу.

   До линии противника оставалось десять километров. Разведчики еще раз проверили территорию впереди. Две высоты, занятые противником находились на значительном удалении друг от друга, что позволяло миновать их с минимальными потерями. Сергеич накануне представил свой план начала боевых действий. По его задумке необходимо было уничтожить вторую линию обороны прикрывающую высоты при помощи артиллерии. Без этого на успешный штурм не стоило рассчитывать. Ставка делалась на внезапный удар воздушного флота. При идеальном стечении обстоятельств, плоты должны были вывести из строя орудия и их расчеты, сбросить небольшой десант для удержания плацдарма, а затем ударить в тыл. Одновременной атакой с фронта и тыла обе высоты должны были быстро пасть.

   Морозный воздух обжигал лицо и заставлял слезам литься из глаз. Раннее утро было выбрано из-за того, что солнце должно было слепить противника и он не должен был сразу обнаружить летящий ему в тыл воздушный флот. До цели было всего двадцать километров, из них до высот, меньше пятнадцати. Минут сорок лету. Внизу пролетели порядки пехоты, которые вышли на час раньше. По часам все было синхронизировано и много раз оговорено.

   Пиотта, как и многие солдаты чувствовал возбуждение перед битвой. Колени тряслись. Хотелось списать на мороз, но это было не так. Вдали показались оба холма. С такого расстояния вражеские позиции были неразличимы. Рация ожила голосом Сергеича.

   – 'Неустрашимый', видишь что-нибудь?

   – Высоты вижу, но они еще далеко, минут через пять сам доложу. – Ответил Пиотта.

   – Добро!

   С каждой минутой холмы приближались. Петр не выпускал бинокля пытаясь разглядеть врага. Его расчеты держали вершины высот на мушке. Плоты летели в два уровня, чтобы иметь возможность стрелять во все стороны. Плоты поравнялись с холмами, оказавшись между ними. Вдали показались укрепления второго эшелона. Их не маскировали, поэтому они отчетливо выделялись на фоне белого снега.

   Вдруг издалека долетел хлопок. За ним еще. Пиотта посмотрел в бинокль в сторону звуков. Мерзляки наконец их обнаружили. Из под присыпанных снегом укрытий показались вспышки и облака выстрелов. Эффекта от этих выстрелов не было никакого. Расстояние не позволяло стрелковому оружию достать их.

   – Внимание расчеты! 'Дерзкий' и 'Большой' видите на холме слева вспышки? – Спросил по рации Пиотта.

   – Так точно, видим!

   – Накройте их, но без фанатизма, пару выстрелов фугасом из СПГ и немного из АГС.

   – 'Славный' и 'Резвый' ваша высота справа. Припугните их, но помните, что у нас задача впереди.

   – Так точно!

   – А нам, командир куда стрелять? – Спросил Батура, выполнявший роль командира 'Неустрашимого'.

   – Давай, АГС налево, СПГ направо.

   Батура кинулся исполнять приказание. Выстрелы безоткатных орудий разорвали зимний воздух. Гранаты полетели в разные стороны. Две гранаты ударились в левый холм, а три в правый, подняв вверх столбы дыма. Звуки взрывов долетели через некоторое время спустя. Затем захлопали автоматические гранатометы. По вершинам высот пробежали цепочки разрывов. Безоткатки выстрелили еще по разу.

   – Степан Сергеич, нас обстреляли с холмов, мы им ответили. Они хорошо замаскированы, как вы и говорили. Ориентировались по вспышкам. Впереди видны укрепления второго эшелона, минут через пять вступим в бой.

   – Добро! Действуйте по плану! Если что-то пойдет не так, докладывайте или действуйте по своему усмотрению. Как закончите эту фазу, сообщайте сразу, мы начнем наземную часть операции.

   – Так точно!

   Мерзляки в большом количестве суетились возле орудий разворачивая их в сторону высот. Орудиями были гаубицы огромного калибра. Естественно, что они не могли стрелять далеко, но навесная траектория и масса снаряда позволяли им наносить огромные разрушения на большой площади. Гаубицы были прикрыты пологими стенами капониров, от прямой наводки, но для летающих плотов они не представляли препятствий. Каждое орудие отстояло от другого на расстоянии около ста метров. По мере приближения у Петра появился свой тактический план.

   – Выстроиться в линию. 'Дерзкий' и 'Большой' по левую сторону от флагмана. 'Славный' и 'Резвый' по правую. Держитесь друг от друга на расстоянии ста метров. Цели выбирайте сообразно вашему курсу.

   Плоты разлетелись и приближались ровным строем. На стенах капонира появились дымы винтовочных выстрелов. Через некоторое время долетели и звуки. По небольшой железной дороге на телеге из укрепленных недр капонира двое мерзляков вывезли титанический снаряд. Пиотта посчитал, что это самое удачное время для начала открытия огня.

   – Огонь! – Крикнул Пиотта в рацию.

   Приказа только ждали. Заухали безоткатки, замолотили пулеметы и гранатометы. Стены капонира, и в особенности пространство вокруг орудий накрыло взрывами.

   – Цельтесь в снаряд! – Пытался перекричать он звуки стрельбы.

   То ли его услышали, то ли произошло это случайно, но снаряд сдетонировал. Яркая вспышка и через мгновение ударная волна тряхнувщая плот, подтвердили, что приказ выполнен. Огромная гаубица, покореженная взрывом, лежала на боку. Часть перекрытия капонира осыпалась.

   – Стреляйте внутрь! – Крикнул на ухо стрелку из расчета безоткатного орудия, Петр, показывая рукой примерное направление.

   Немного контуженный боец помахал головой и припал к прицелам. Первая граната легла рядом. Стрелок покачал головой, показывая, что ему самому неловко от этого. Вторая граната вошла внутрь, и разорвавшись выбросила наружу дым вперемешку с строительным материалом. Из дыры повалил черный дым, становясь все сильнее. Внезапно, сочная оранжевая вспышка подняла в воздух весь капонир. Бабахнуло так что заложило уши. Камни, осколки снарядов и прочий мусор разлетелись далеко за пределы взрыва. Почти сразу забарабанило по дну. Увесистые осколки крепко ударяли, и если бы не лист стали на днище, плот мог бы развалиться.

   Остальные плоты подобного успеха не добились. Со стен капониров по ним велся огонь, и орудия стояли целехонькие, только без расчетов. Пиотта решил обойти капониры с тыла.

   – Петр, что у вас произошло? Вы целы? – Раздался голос Сергеича.

   – Все в порядке. Капонир взорвался, со всеми снарядами. Осколки немного обтрепали 'Неустрашимого', но вроде обошлось. Я делаю маневр, чтобы зайти в тыл батарее.

   – Хорошо! Главное выведите из строя орудия, остальное доделаем потом.

   – Так точно! – Петр передал приказ всем командирам плотов. – Уничтожайте орудия, стреляйте в казенник кумулятивами, мерзляков потом добьем.

   Командиры один за другим подтвердили получение приказа. Всего же, на батарее стояло десять орудий. Крайние почти не попадали под огнь плотов. Пиотта направил свой 'Неустрашимый' на правый фланг. Пока он совершал маневр орудие выстрелило. Оно целилось в 'Большого'. Но попасть в движущуюся мишень из подобного орудия тяжело. Огромный снаряд просвистел в нескольких метрах от плота, чуть не сбросив своим вихрем экипаж. Каждый, кто находился на 'Большом' поняли, как близко от них прошла смерть.

   Батура понял задачу и Пиотта отвлекся на другие цели. Он осмотрел в бинокль все поле боя. 'Славный' самостоятельно выполнял маневр, заходя в тыл крайнему орудию по левому флангу. 'Надо будет упомянуть о нем перед солдатами после боя' – подумал Петр. Вдруг его внимание привлекли несколько повозок стремглав уносящихся прочь от капониров. Юноша предположил, что это командование, но не представлял насколько оно было высоким.

   – Видишь, вон скачут? – Пиотта показал стрелку автоматического гранатомета и пулеметчику цель. – Накрой их.

   – Есть! – Хором ответили гранатометчик и пулеметчик.

   Цепочки выстрелов обозначились подлетающими фонтанчиками снега. Пулеметчик молотил длинными очередями. Вот цепочка догнала последний экипаж, прошла сквозь карету и убила первого скакуна. 'Лошадь' со всего маху упала под налетевшую повозку. Карету перевернуло, и разметало по снегу на куски. В ту же секунду разбегающихся мерзляков накрыло разрывами гранат. Две повозки уже оторвались и в них никак не получалось попасть. Петр похлопал по плечу пулеметчика.

   – Отставить. Пусть бегут. Нам на другое понадобятся патроны. – Он взял рацию. – Степан Сергеич, с орудиями покончено. Десант высаживать не буду. Мерзляки крепко окопались в капонирах, не выкурить.

   – Хорошо, понял. Приступаем к наземной части. Прикрывайте нас с тыла.

   – Есть. – Подтвердил Петр, а затем приказал командирам плотов. – 'Дерзкий' и 'Большой' идете прикрывать пехоту на левую высоту, 'Славный' и 'Резвый' – правую.

   ПайАп вынюхивал каждый уголок капонира, пытаясь найти какое-нибудь несоответствие или неоправданную трату государственных денег. ЭнтОнт даже не собирался ходить рядом с комиссией. Плюнув на проверку он, в сопровождении нескольких солдат верхом отправился на ближайший холм, проверить боеготовность войск. Военная машина придуманная им работала четко. Не доехав до подножия холма их остановил вооруженный караул, не пропускавший до последнего. Командующий порадовался дисциплине солдат.

   То что на холме находится полсотни солдат нельзя было догадаться стоя почти у них на голове. Деревянные перекрытия окопов припорошило свежим снежком, сравняв весь пейзаж в один тон. Внутри траншей так же царила дисциплина и порядок. Те солдаты, чья очередь была нести вахту всматривались перед собой, через открытые бойницы. Командующий попросил солдата освободить ему место пред бойницей, чтобы самостоятельно оценить свою тактическую уловку. Вся равнина лежала, как на ладони. Не одна сотня врагов поляжет, пока подойдет к высоте. ЭнтОнт знал, со слов предателя, что укли способные исчезать не могут появиться в том месте, которое они не видели прежде. Стало быть настолько внезапным оно не будет.

   Идти в капониры не хотелось. Наверняка, там его ждал целый перечень несоответствий, нарушений и просто разбазаривания государственных денег, которые ПайАп с таким трудом выколачивает из добропорядочных граждан. ЭнтОнт поел вместе солдатами на общей кухне, и под видом проверки проторчал до самой темноты, надеясь, что слабые к нагрузкам государственные тела уже спят. Но одержимый местью ПайАп не спал. Махая перед носом военного листком, как несокрушимым аргументом виновности последнего, он причитал как полоумный, обещая ЭнтОнту пройти все круги ада. Не выдержав таких издевательств, ЭнтОнт грубо вытолкал чиновника из казармы для офицеров, и захлопнул перед ним дверь. С ПайАпом случилась истерика. Он визжал под дверью, пытался выбить ее ногами, проклинал ЭнтОнта и его родню. Если бы не его коллеги, утащившие за руки ПайАпа, можно было бы подумать, что бедный чиновник лишится разума.

   Утро началось с сигнала тревоги. Сирена заставила ЭнтОнта подскочить с постели. Он выбежал на улицу, повстречав по дороге ПайАпа и совершенно не обратив на него внимания. С холмов передавался сигнал воздушной тревоги. ЭнтОнт поднял подзорную трубу и посмотрел в небо. Со востока поднималось солнце, не позволяя разглядеть опасность. Командиры капониров еще не отдавали никаких приказов, ввиду полного отсутствия опыта боев с воздушным противником.

   – Что мнетесь командиры! – Крикнул им ЭнтОнт. – действуйте как при обычном нападении на высоты. Пять орудий налево, пять направо. Живо!

   Командиры спохватившись кинулись отдавать приказания. До ушей долетели звуки далеких разрывов. 'Все-таки не ложная тревога' – подумал ЭнтОнт. Над солнцем появились черные точки. Командующий снова посмотрел в подзорную трубу. Пять летающих плотов, подобных тому, что стоял во дворе крепости, шли промеж двух холмов. На самих холмах поднимались серые облака взрывов.

   – Дерзко и умно. – Проговорил вслух ЭнтОнт.

   Однако истинный замысел противника ему открылся не сразу. Только когда он понял, что враг не собирается атаковать высоты, до него дошло, что настоящей целью плотов являются орудия. Тогда же до него дошло, что противник знает больше, чем ему хотелось. Солдаты разворачивали многотонные орудия по пристрелочным маркерам на них, обозначавшим квадрат, в который падал снаряд. Плоты неотвратимо приближались. ЭнтОнт видел суетящиеся на них экипажи. Видел как небольшие стволы орудий двигаются, выбирая себе цель.

   Его солдаты, вооруженные винтовками заняли позиции, укрывшись за бруствером капонира. Винтовочный огонь не мог нанести вреда противнику, ввиду его большого удаления. Плоты выстроились в линию. Их орудия полыхнули и к земле полетели продолговатые снаряды. Раздались взрывы, за которыми последовала череда мелких и частых разрывов. Пули рвали ледяную корку, разбрызгивая вокруг фонтаны мерзлой земли и снега. Вокруг орудий в центре происходил настоящий ад. На земле лежали мертвые расчеты, в которые уже неоднократно попадали пули и снаряды. Почти на самом центральном капонире расчет еще был жив и пытался навести оружие на плот противника. Двое солдат на тележке подкатывали снаряд. ЭнтОнт был поражен мужеством своих солдат. Но противник не дремал. Он тоже увидел происходящее и перенес огонь на орудие и близ него. Снаряд взорвался, уничтожив все вокруг себя. Он повредил орудие и обрушил крышу капонира. Противник догадался воспользоваться и этим. Его снаряды отправились в отверстие в крыше, вызвав пожар в помещении а потом и детонацию снарядов.

   Взрывной волной ЭнтОнта отбросило метров на десять. Вокруг падали горящие обломки и куски строительного камня. Из последних сил командующий поднялся и отправился в казарму. Его шатало. В ушах дико свистело. Мир кружился перед глазами норовя снова бросить его на землю. И он у пал пару раз, но снова поднимался и шел. Мимо него с искаженными страхом лицами пробежали чиновники из комиссии. ЭнтОнт проводил их взглядом. Служащие попрыгали в свои повозки и без охраны пустились прочь из гиблого места. Тень легла на землю, где стоял командующий. ЭнтОнт поднял голову и увидел, как приближается один из плотов, пытаясь зайти в тыл батареи. Крайнее орудие наводилось расчетом. Солдаты упорно крутили маховики перенацеливая орудие на один из плотов. Оно выстрелило, встряхнув воздух мощной ударной волной. Снаряд прошел мимо. И в тот же миг орудие окутал шквал дыма и огня. ЭнтОнт почти достиг казармы расположенной в одном из капониров. Задержавшись на входе, он увидел как началась охота на убегавших чиновников. Вот за кого он точно не беспокоился, и даже криво улыбнулся, когда повозка, сделав кульбит, разбилась о землю. Он видел как разбегающиеся чиновники потонули в разрывах. 'Прекрасное завершение карьеры' – подумалось ему в ту минуту.

   Огненные залпы еще раз прошлись по всем орудиям, и воздушный флот противника развернувшись полетел обратно. ЭнтОнт присел, облокотившись о дверь казармы. Вокруг суетились выжившие солдаты. Их было мало, чертовски мало. Так он просидел не меньше получаса. Мир наконец остановился и слух стал возвращаться. Со стороны высот слышалась непрекращающаяся канонада. ЭнтОнт не видел, но знал, что там творится. Как ему хотелось взглянуть на того человека, который планировал эту операцию. Как он легко сломал то, что ЭнтОнту казалось верхом тактического искусства. Командующий знал, что пренебрежительное слово 'укль', уже никогда не будет иметь для него прежнего значения. Его попытки затеять игру использовав уклей в своих махинациях для достижения власти, казались наивным бредом.

   Он махнул солдату и тот подошел.

   – Приведи мне аовта. – Приказал ЭнтОнт.

   Солдат молча отправился выполнять приказ. Командующий сел верхом и отправился осмотреть то место, где погибли чиновники. Только чиновник не придет на выручку другому чиновнику в смертельной опасности. Два экипажа так и не вернулись узнать, что сталось с их коллегами. Возле останков дорогой кареты, на белом снегу чернели пятна взрывов, рядом с которыми лежали тела служащих. Взрывами, кому разворочало внутренности, кому оторвало части тела. ЭнтОнт осмотрел всех внимательно. Неестественно согнувшись назад и вытаращившись замершим взглядом на мир лежал ПайАп. Заряд угодил ему в грудь, отчего ребра и внутренности торчали наружу.

   – А следовало дать денег больше. Скупой платит жизнью. – ЭнтОнт сплюнул рядом с покойным и отправился восстанавливать боевой дух солдат.

   После получения от Петра сообщения о выполнении боевой задачи, Сергеич приступил ко второй фазе операции. Он поднял вверх оставшиеся пять плотов, поднявшись на своем 'Ишачке' над всеми. С высоты картина предстоящей битвы выглядела как трехмерная карта. За высотами дымили поверженные орудия противника. Вдалеке по правому и левому флангу были видны возвышенности, также занятые противником. Наверняка и за ними имелись батареи орудий, которые требовалось уничтожить. Иначе, они могли начать огонь по уже занятым холмам. Впереди, совсем близко с такой высоты, находились две цели. Надо отдать должное таланту маскировки противника, можно было подумать, что вершины холмов совсем необитаемы.

   – 'Неуязвимый' начинайте движение, зайдите левой высоте с левого фланга, только не становитесь на линии огня наших минометов. 'Могучий', 'Громовой'и 'Боевой' идете по центру. Ваша цель склоны левой и правой высоты. 'Везучий' – заходи с правого фланга правой высоты. Все понятно? – Сергеич принял по очереди подтверждения всех командиров плотов, и принялся командовать сухопутными силами.

   На первый раз он решил отправить в атаку по одной роте на каждую высоту. При мощной поддержке с воздуха и небольшого количества минометов этого должно было хватить. Рисковать людьми было легкомысленно. Все войско с трудом насчитывало тысячу человек. В резерве оставались только старики да бабы.

   Плоты заходили на боевые позиции. По мере приближения по ним открывался огонь. Сергеичу было видно в бинокль как на фоне белого снега вспыхивают яркие вспышки выстрелов и следом за ними появляются серые облака дыма, сносимые ветром. Плоты ударили из всех орудий, одновременно с началом обстрела из гранатометов. Падающая мина имеет один неприятный эффект для противника. Она громко и неприятно свистит при падении, заставляя солдат испытывать панические чувства. Вспышки взрывов покрыли всю вершину холма. Все десять плотов со всех сторон поднимали на воздух замаскированные укрепления врага.

   Сергеич отдал приказ на атаку пехотой. Цепочки солдат, одетые в белый камуфляж двинулись в сторону высот. Командующий осмотрелся во все стороны, чтобы не пропустить неожиданной угрозы, в виде спешащего подкрепления. Пока все было чисто. Частые взрывы перемешали снег с землей. Там где они достигали цели виднелись вывернутые наружу бревна. По приближающимся цепям солдат начался вестись огонь с высот. Солдаты залегли и принялись отстреливаться. Сергеич скорректировал огонь, догадавшись, что замаскированные укрепления врага находятся гораздо ниже, чем он считал.

   Минометчики и стрелки с плотов перенесли огонь ниже. Через несколько минут пехота на левой высоте попробовала атаковать снова. Откуда-то из под снега снова появились вспышки выстрелов. Солдаты залегли. Сергеичу захотелось заиметь авиабомбы на борту, чтобы как следует встряхнуть противника. Небольшие по мощности заряды минометов и гранатометов давали эффект только при прямом попадании. Но еще попасть нужно было. Сергеич взял рацию и связался с командиром атакующей пехоты.

   – Владислав, что у вас?

   – Мерзляков не видать, стреляют откуда-то из-под снега, даже засечь не успеваем. Стреляют точно, у нас есть потери.

   – Понял, Влад. Не вставайте пока не проутюжим как следует. Пусть твои снайперы зарядят магазин трассерами, и стреляют по цели. С плотов легче будет засечь врага.

   – Понял, сейчас сделаем!

   Сергеич отдал распоряжения командирам плотов, о том, что пехота будет маркировать цели трассерами. Через минуту яркие огни трассирующих пуль стали втыкаться в снег в тех местах, где находился хорошо замаскированный противник. Прием имел успех. Прицельный огонь с нескольких плотов одновременно быстро нащупывал точку противника. Через некоторое время пехота снова попробовала броситься в атаку. Ей удалось продвинуться на приличное расстояние, подойдя в плотную к передовой линии обороны. Но противник снова открыл огонь. Степан Сергеич предположил, что вся вершина покрыта сетью ходов и мерзляки имеют возможность передвигаться по ним, избегая тех мест, где велся интенсивный огонь.

   – Владислав, вы подошли вплотную, поэтому мы не сможем вам помочь с воздуха, забрасывайте гранатами их ходы! – Единственное, что можно было посоветовать в этой ситуации.

   Ситуация выглядела мягко говоря, не очень. Угроза потери целой роты была вполне вероятна. Пехота была у противника, как на ладони. Если им дать команду атаковать высоту, то придется прекратить помощь с воздуха из-за опасности дружественного огня. Необстрелянные бойцы, как правило имели тенденцию паниковать в критической ситуации. При встрече лицом к лицу с матерым преступником могли дрогнуть. Сергеич навидался такого на всех войнах. Тем временем, пехота забрасывала вскрытые ходы и пыталась спрятаться в них от огня противника.

   Сергеич приказал прекратить огонь минометчикам, а командирам плотов приказал снизиться , чтобы эффективно использовать все виды оружия. Эффекта не получилось. Даже наоборот. Мерзляки стали доставать до плотов и сделали в них несколько дырок. Напрашивался вывод, что мерзляки пользовались не только свинцовыми пулями, которые ни за что не пробили бы стальное дно и толщину плота. Время шло, на кону стояли жизни солдат. И решение нашлось. Сергеич вспомнил, что на тех плотах, которые отправлял с Петром имелись пятьдесят человек десанта, прошедшие небольшую подготовку под его личным руководством и имевшие представление о боях в закрытых помещениях и некоторые диверсионные навыки.

   – Петр!

   – Слушаю, Степан Сергеич! – Юноша перекрикивал канонаду стрельбы.

   – Экипируй своих десантников гранатометами с термобарическими зарядами. Затем зависни над самыми вершинами высот и высади их. Пусть обнаруживают ходы и подрывают их. Прикрывайте их аккуратно сверху. Пехота совсем застряла, не дают головы поднять. Как понял?

   – Экипировать гранатометами, найти ходы и взрывать их к чертовой бабушке! – Кричал Пиотта.

   – Так точно! Действуй!

   – Есть!

   Три плота зависли над правой высотой и два над левой и стали опускаться. Другие плоты усилили интенсивность огня, давая десантникам возможность высадиться как можно безопаснее. Сергеич правильно предположил, что мерзляки рассчитывали стрелять с высоты только вниз и не имели такой возможности стрелять с нижних укрытий вверх. Десант высадился и сразу принялся за дело. Плоты зависли на небольшом возвышении и контролировали весь сектор обстрела по кругу. Вверх полетели бревна вырванные из мерзлой земли мощными зарядами. Обезумевшие от неожиданного нападения солдаты противника выскакивали в полный рост, готовые дороже продать свою жизнь. Бой завязался нешуточный. Но это больше напоминало избиение загнанного в угол зверя. Залегшая пехота, увидела, как удачно с противником справляются десантники и воспрянув духом тоже вступила в бой. Окруженный и деморализованный враг был уничтожен в течении последующего часа.

   Для коренного народа этого мира победа в первом сражении имела колоссальное значение. Солдаты, не остывшие от боя, рассказывали тем, кто остался в резерве о своих подвигах, значительно преувеличивая свой героизм. Тем, кому не удалось поучаствовать в сражении завидовали первым и рвались в бой.