Текст книги "Люди как боги (илл. С. Цылова)"

Автор книги: Сергей Снегов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 44 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

21

Ее окрик подействовал отрезвляюще не на одного Леонида. Почти у всех нас сдали нервы.Еще никогда мы так не форсировали мощности, а нас даже не отшвырнуло– просто повернуло.

– Я требую спокойствия!– властно сказала Ольга.МУМ донесла ее настояние до экипажа.– Положение осложнилось, но не безнадежно. То, что не удалось около Угрожающей, может удаться в другом районе. У нас есть последняя возможность – прорываться с боем!

Звездолет,завернув вокруг Угрожающей,вторично несся в созвездие Недоброе, откуда мы поспешно удирали. Между созвездием Недобрым и развернувшей нас обратно Угрожающей густо пылали рассеянные звезды– такой представилась нам картина этого участка сферы.

Вскоре обнаружилось,что нас вовлекали не все звезды.От некоторых вырывался гигантский конус аннигилирующего пространства,засасывающего звездолет. Мы поспешно уходили от этих активных светил. Недоверие к ним превратилось в боязнь,когда вокруг одного мы обнаружили систему таких же металлических планет,как вокруг Угрожающей, а на планетах– крейсеры.Нас подтягивали поближе для нанесения удара по звездолету– сомнений не было.

Зато встречались и другие светила.Они не стремились засосать нас к себе. У этих светил тоже встречались планетные системы, но планеты походили на наши солнечные, а не металлические шары. Мне показалось, что на одной из них я вижу города.

– Надо прорываться в районе неактивной звезды,– решила Ольга. – Нам будут мешать, и придется действовать похитрее.

Враги не хуже нас соображали, чего мы хотим. Они поймали нас в звездную мышеловку и не собирались выпускать.Они меняли кривизну межзвездных просторов с непостижимой легкостью и энергией. Нас даже не подпустили к неактивным светилам– к ним не было прохода в пространстве. Мы нацеливались на них, но пролетали мимо.

А когда нас выворачивало в сторону, впереди опять появлялась зловещая активная звезда и мы различали вокруг нее металлические планеты и флотилии космических крейсеров.

Ольга проанализировала тактику противника:

– К неактивным звездам они закрывают дорогу весьма решительно– очевидно, здесь существует реальная возможность выхода наружу. Но к активным светилам присасывают, в общем, без особой энергии. Очевидно, они поджидают, когда мы выдохнемся. Нам надо сыграть на их ожидании и повернуть их план против них.

– Что ты придумала, Ольга?

– Скоро увидишь, Эли.

Приемники продолжали ловить возмущения пространства, одну передачу удалось частично расшифровать: «Продолжайте… Не безграничны заслоны… единственный…»

Удалившись от кучки Недоброй,мы штурмовали серию неактивных звезд неподалеку.Атаки не усиливались, а слабели. Мне вообразилось, что запасы активного вещества на исходе, но Ольга успокоила меня:

– Пусть и у врагов создастся то же впечатление. Не возражаю, если они порадуются, что мы выдыхаемся.

Вскоре звездолет стал сбрасывать скорость. Если кривизну мы штурмовали на пяти тысячах единиц, в скоплении двигались на сотнях, то теперь скорость превышала световую всего в десятки раз. И тогда Ольга объявила свой замысел. Враги искривляют пространство,когда мы пытаемся проскочить мимо активных звезд,но не препятствуют сближению с ними.Значит,надо идти на присасывающую звезду, а потом, вблизи, ударить по ее планетам боевыми аннигиляторами. Превратить планету в гигантскую яму пространства и вырваться сквозь новосотворенную пустоту наружу!

Я знал,что Ольга задумала что-то смелое.Я предполагал, что она собирается навязать бой крейсерам врагов.То все же было испытанное дело, Леонид с Алланом уничтожили уже четыре вражеских корабля, удастся справиться и с сорока.

Но уничтожать планеты!…У человечества имелся опыт создания планет,на одну Ору потратили труд двух поколений.Но ударить по шарику, раз в пять превышающему Землю по объему,в тысячи раз– по массе! По металлической планете,защищенной собственными механизмами,флотилией галактических кораблей и, быть может, коллективной поддержкой других мощно вооруженных космических тел!

Ольга спокойно опровергла посыпавшиеся возражения.

Расчеты пока в нашу пользу. Запасов активного вещества хватит на поражение любой планеты, какова бы ни была ее масса, мощность одновременного удара аннигиляторов обеспечивает практически мгновенный распад объекта, нужно лишь подойти на достаточную дистанцию. Об этом позаботятся сами враги. Пусть они подтягивают нас к себе– на свою голову!

– Других шансов вырваться нет! Еще десяток кругов в звездном скоплении, еще два десятка ударов о заборы их кривизны– и, обессиленные, мы станем добычей разбойников.

Ольга получила затребованные полномочия на космическое сражение.

– Командование на время прорыва беру на себя,– закончила она. – Я не хочу обижать мужчин,но для битв вы малопригодны,друзья.Вы слишком темпераментны и неустойчивы.Отдохните,нам предстоят тяжкие испытания. Пусть каждый исполнит свой долг, как говорили предки.

Мне кажется,Леонид даже обрадовался,что не он будет командовать сражением. После неудачного прорыва мимо Угрожающей он в какой-то степени потерял уверенность в себе.

22

Каждый из нас мыслью и чувством ускорял сближение с врагами. Но Ольга не увеличивала, а сбрасывала скорость.

Мы уже не неслись, мощно сматывая пространство, но еле плелись на дне сверхсветовой области.Еще несколько торможений– и мы должны были перевалиться по ту сторону светового барьера, став видимыми для любого наблюдателя с телескопом.Со стороны наш звездолет,вероятно, казался материальным комком отчаяния и безволия,мечущимся почти без энергии то сюда, то туда. Но как бы мы ни метались и не меняли направление, появившаяся в пространстве кривизна сама задавала нам траекторию на Угрожающую. В третий раз нас несло на нее.

Какие-то чудовищные механизмы деятельно перетасовывали геометрию космоса, чтоб мы угодили в разверзшуюся пасть. И Ольга покорно вела звездолет по предписанному пути.Конечно,мы понимали, что она обманывает врага, но то было понимание разума,а не чувства.У меня все холодело,когда я глядел,как свирепо вырастает зловеще-красная Угрожающая. Еще ни разу нас не выворачивало так прямо в лоб на нее!

Безвольный полет корабля продолжался до тех пор, пока искривление пространства не сменилось его уничтожением.

Опять нас стало засасывать на Угрожающую.Звездолет,словно очнувшись, рванулся назад.Но с каждым разом действия врагов становились увереннее, наше сопротивление слабело. Мы боролись, обреченно боролись, перед тем как погибнуть,– так это должно было представляться со стороны… Вскоре у нас уже не было собственной скорости, нами полностью командовала чужая воля. И стало ясно,куда нас тащат.Угрожающая понемногу отклонялась от оси полета.Нас несло на Золотую планету– базу вражеских крейсеров, под удар ее гравитационных механизмов.

– Что там видно, Эли?– Руководя работой всех механизмов корабля, Ольга сама редко бралась за бинокль.

– Все те же крейсеры.

– Они не летят навстречу?

– В сверхсветовой области пространство чисто.

– Скоро сорвутся. Золотая планета уменьшает аннигиляцию. Очевидно, они считают, что можно уже не гнать нас форсированно на убой. Через несколько минут они убедятся, что рано нас хоронят.

Эти несколько минут тянулись долго. И когда они исчерпали себя, началось то, чего мы с такой тревогой ожидали и что так торопили мыслью. Ольга запустила ходовые аннигиляторы, и Звездный Плуг ринулся по прямой на Золотую планету.

Рекорды скорости, поставленные Леонидом около Угрожающей, были сметены. Предварительный расчет и близко не подходил к тому,что с таким хладнокровием, так решительно проделывала Ольга. Я не знаю, сколько прошло минут, велся ли вообще счет на минуты, может, это были лишь замедлившиеся в сознании секунды,но корабль перелетел за шесть тысяч световых единиц, а скорость все увеличивалась,– мы атаковали, в семь тысяч раз обгоняя свет!

И тут разрушители поняли свою ошибку.

В сверхсветовой области появились десять рванувшихся навстречу точек. Я видел две разные картины. Вокруг Золотой планеты хищно кружили десять боевых крейсеров врага– так показывали бинокли умножителя в обыкновенной оптике, но реально было уже не так. Оптика с ее медленным светом давала картину давно прошедшую.

В действительности все они,эти десять крейсеров, как спущенные с цепи псы, яростно пожирали простор– мы четко локировали их волнами пространства. И я не мог не удивиться мужеству наших врагов. Нет, я не перестал их ненавидеть! В разрушителях сконцентрировано общественное зло, открытое нами в космосе. К злу нельзя относиться по-доброму,с ним нельзя мириться,его немыслимо уважать. Презрение, ненависть – вот единственное, чего оно заслуживает.

Но враги были храбры,это надо признать. Они могли бы разлететься от обреченной планеты.На спасение собственных жизней тем,кто сидел в крейсерах, хватило бы и времени,и скорости.Вместо этого они бросились на верную гибель, чтоб попытаться уберечь от уничтожения оставшихся на планете. И, вспоминая все,что тогда произошло,я не перестаю удивляться, почему их отчаянно смелый план не удался. Во всяком случае, они были близки к его осуществлению, так угрожающе близки,что, может, лишь тысячных долей секунды им не хватило для успеха.

Мной овладело смятение,когда я увидел эти несущиеся навстречу смертоносные точки.

– Ольга, атакуй!– крикнул я.

– Рано!– ответила она.– Рано, Эли!

– Атакуй!– молил я, охваченный страхом.– Пойми, они обгоняют собственные гравитационные удары! Каждая секунда промедления– это новые волны перегрузок, что обрушатся потом!

– Гравитаторы смягчат их!– сказала она непреклонно.-Я не могу слишком рано атаковать, чтоб не упустить планету с оси. Планета, не корабли, закрывает выход на волю, не забывай этого!

Наша скорость складывалась со скоростью крейсеров, точки в сверхсветовой области стремительно росли. И тут не выдержали нервы у Леонида.

– Больше нельзя, Ольга!– закричал он.– Ты погубишь звездолет, Ольга!

– Еще не время!– ответила она.

Он схватил Ольгу за руку. Он был вне себя:

– Ольга, я не позволю!…

Она с силой вырвала руку.

– Приказываю всем: спокойствие! Не сметь отвлекать меня!

И опять была мутная тишина,звенящая тяжко бьющейся в жилах кровью.Крейсеры противника приобрели контуры. Они были в часах светового пути, в секундах нашего исступленного космического бега.

И в этот момент Ольга включила боевые аннигиляторы. Тела на экранах волн пространства мгновенно расплылись в туманности, завихрились, слились в одно мерцающее пятно.И,пронесясь сквозь то,во что они превратились,мы увидели в оптике десять ярко вспыхнувших и тут же погасших звезд.Флотилия врага больше не существовала.

Теперь мы видели лишь медленно выраставшую в оптике обреченную Золотую планету,отчаянно генерирующую,как показали потом приборы,защитные гравитационные поля.

А затем мы ворвались в полосу гравитационного залпа погибших крейсеров, и оказалось,что наши гравитаторы не способны его отразить. Меня сжало, дыхание вырвалось стоном, около меня застонал Осима, Леонид чертыхнулся. Эта первая волна была самой слабой,крейсеры выпускали ее перед уничтожением,и,очевидно, мощности их орудий тогда иссякали.Не сомневаюсь, что и сами они знали об ослаблении своих ударов и дальнейшее сближение преследовало лишь одну цель – столкновение лоб в лоб, взаимное уничтожение.

Зато вторая полоса перегрузок была так мощна, что у меня не хватило дыхания на стон.Я был раздавлен, пронзительная боль разрывала клетки тела. Рядом со мной хрипел опрокинувшийся Леонид,он потерял сознание,может,был уже мертв.Лишь Ольга,вцепившаяся руками в поручни кресла, сумела сохранить себя от потери сил.

– Ольга!– прохрипел я, силясь приподняться.– Ольга, третьего удара!…

– Держись, Эли!– крикнула она, задыхаясь.– Держитесь, друзья! Сейчас мы их уничтожим!

Третья волна перегрузок обрушилась на нас в момент, когда я увидел распад проклятой планеты разрушителей.

Огромный диск вспыхнул в сверхсветовой области и тут же разлетелся в клочья.А в оптике мы увидели гигантский взрыв, вырвавшийся из недр планеты. Ольга точно рассчитала, беспощадно нанесла удар. Все было кончено в доли секунды.Ужасной планеты,преградившей своими чудовищными механизмами выход из звездного скопления, больше не существовало. Взамен ее зияла новая яма в пустоте, провал в космическом пространстве.

И последним, что я видел, теряя сознание от третьей гравитационной волны, налетевшей слишком поздно,чтобы спасти врагов,были видения унесенной далеко в сторону,превратившейся снова в красноватую точку, никому теперь не грозной Угрожающей и чистое небо,великолепный Млечный Путь – гигантский простор мироздания!

Мы вырвались из звездной тюрьмы, едва не ставшей нашей могилой, на волю, в космос.

Часть третья
ЗЕМЛЯ

…Теперь мой час:

Земля передо мной почти нагою,

Почти уснув, темна и горяча,

Лежит. Она моя. Моя до боли!

Прекрасен мир! Как счастлив я, что мог

Все видеть в нем, все знать в нем

в полной воле,

Как будто я не человек, а бог!

А.Танев

1

– Эли!– звал меня голос.– Эли! Эли!

Я хотел откликнуться,хотел сказать,что жив,все слышу. «Я,кажется,ослеп, но в остальном все хорошо!– хотел крикнуть я этому голосу.– Я сейчас встану, не зовите меня так отчаянно, мне тяжело!– думал я.– Оставьте меня в покое!»– молил я молча.

Мне казалось тогда, что мысль моя четка. Сейчас, просматривая записи излучений мозга,я вижу, что разум мой еле мерцал, его озаряло лишь чадное тление бесформенного бреда.Я десять раз умирал и десять раз меня возвращали к жизни, пока я сам– сперва неуверенно, потом все настойчивее– не стал цепляться за нее.

– Эли!– взывал ко мне голос.– Эли! Эли!

Он не оставлял меня.В темном внешнем мире ничего не было,кроме голоса,он и был всем этим миром.Тесный,кричащий,беспокойный мир. И я наконец откликнулся на его призыв. Я открыл глаза.

Около кровати сидели Ольга и Осима. Они всматривались в меня.

– Он приходит в себя!– сказала Ольга шепотом.

Я снова закрыл глаза. Я измучился, поднимая броневые плиты век. Мне надо было отдохнуть от усилия. Но во мне надрывался все тот же голос: «Эли! Эли!» Я застонал.

– Перестань!– прошептал я, снова раскрывая глаза.

Ольга молча плакала. Внешний мир внезапно расширился и замолк.

– Друзья!– сказал я и попытался подняться.

– Лежи!– сказала Ольга.– Тебе нельзя двигаться, Эли.

Но меня охватил страх.Я вспомнил кроваво-красную Угрожающую. Мне надо было убедиться, что мы удаляемся от страшного скопления Хи в Персее…

– Где мы?– спросил я.– Сколько времени прошло?

Я услышал, что до звездных скоплений в Персее три тысячи светолет, и опять впал в беспамятство.

Так началось мое выздоровление.

2

Я учился быть живым: раскрывать глаза, слушать, отвечать, принимать пищу, постигать ходьбу. Это была нелегкая наука. Много месяцев прошло, пока я стал похожим на остальных.

Случилось так, что мне досталось больше всех. Третья гравитационная волна была мощна,однако у других не перемешало ткани и не раздробило кости.Человек восемь потеряли сознание– среди них Леонид,– они пришли в себя, когда звездолет вырвался на простор.

– Я тоже лишилась чувств,– сказала Ольга.– Это случилось, когда я увидела, в каком ты состоянии…

Мы были в парке.Я сидел в коляске,Ольга стояла рядом. В парке распускалась сирень, наступила третья походная весна, пахло землей. Ольга исхудала, была бледна и кротка.В дни выздоровления я узнал, что она способна часто плакать. Это меня трогало,но не было приятно.Мне хотелось бы видеть не вздрагивающую от страшных воспоминаний,а прежнюю рассудительную,невозмутимо ровную Ольгу, а еще лучше ту,какой она раскрылась на Персее,– мужественную, пронзительно-проницательную…

Я пошутил:

– Во всяком случае,мы поступили со зловредами весьма зловредно. Думаю, все в этом мерзком скоплении трепещут, что мы можем возвратиться.

– Почему ты называешь его мерзким? Разве ты не говорил, что оно красиво? И не все его жители со страхом помышляют о нашем возвращении. У нас там есть друзья. Помнишь неактивные звезды, от которых нас так энергично отбрасывали враги?

– Значит, галакты населяют эти звезды? Это точно?

– Ты в этом убедишься сам,когда познакомишься с обработанной МУМ информацией.И дружеских звезд в Персее больше,чем населенных разрушителями. Другое дело– межзвездный простор: им,по-видимому, безраздельно владеют они.

Я напомнил о сражении с Золотой планетой.

– Наши враги так до конца и не знали,на что мы способны. Иначе они побоялись бы сближения со звездолетом.

– Почему ты вспоминаешь об этом?

– Так– вспомнилось…

– Ты думаешь,Андре еще жив?Мы ничего о нем не узнали и не смогли ему помочь… Ты ведь и сам в Персее высказался за возвращение…

– Тогда не могли помочь, поэтому и проголосовал за возвращение.

– По-твоему, с тех пор положение изменилось?

Я сделал вид, что устал от разговора. Мне не хотелось раскрывать, что тревожило меня. Пока мы не прибудем на Землю, ничто не будет известно достоверно.

3

Когда в оптике появилась Ора, шел третий год нашей межзвездной одиссеи. Мы шли в сверхсветовой области,и на Оре нас не видели. Зато мы отлично видели в оптике планету. Правда, это была картина прошлого, она непрерывно менялась – прошлое приближалось к настоящему. Если вдуматься, это было странно: обычно настоящее отодвигается и становится прошлым. Здесь все шло наоборот: прошлое становилось настоящим.

Не долетев до Оры световых суток, «Пожиратель пространства» вынырнул из сверхсветовой области и– уже обычным материальным телом– продолжал движение. Лишь после этого нас обнаружили.

Навстречу помчался «Кормчий». На нем по-прежнему командовал Аллан. Он издалека засыпал нас приветственными депешами,спрашивал,что было в походе, не отыскали ли мы следов Андре. Об Андре мы ответили сразу, а рассказывать остальное до встречи отказались. Он пригрозил, что уйдет в сверхсветовую невидимость,чтоб скорее добраться.При общем смехе Ольга радировала: «Уходи! Все равно будем видеть твое суденышко».

Когда звездолеты вышли на параллельный курс, Аллан, передав командование помощнику, перебрался к нам. На радостях он перестарался. Даже Леонид охал, выбравшись из его объятий. Для меня одного Аллан сделал исключение – как для больного. Зато он расцеловал меня громкими, как выстрел, поцелуями.

– Бродяги небесные!– орал Аллан минутой позже.– Куда же вы запропастились на два с лишним годика? Рассказывайте, рассказывайте: где? что? как?

На Оре я перебрался из одного звездолета в другой. «Пожиратель пространства» поступал в распоряжение Спыхальского, а на Землю уходил «Кормчий».

За месяцы моей болезни на звездолете изготовили три установки для генерирования и приема волн пространства, мало отличающиеся от той, что так честно послужила в Персее. Мы назвали эти механизмы СВП-1, то есть станция волн пространства, модель первая. Одну СВП-1 передали Спыхальскому, вторую предназначили для Плутона, последнюю я везу на Землю.

Мне трудно передать восторг Спыхальского, когда он узнал, что это за установки.Нужно, как он, всю жизнь провести в полетах вслепую, а после этого неожиданно прозреть, чтоб понять его состояние. Он расплакался, обнимая нас по очереди. Мне он сказал:

Я не могу припомнить сейчас недели, проведенные на «Кормчем». Аллан из той породы звездопроходцев, которые, доверяя командование автоматам, сами не отходят от них. Мы встречались с ним лишь в столовой. Я часами сидел в парке и дремал в кресле.

На Плутоне я задержался на два дня.

4

Я обо всем размышлял, воображая встречу с Землей, только не о том, что встреча будет торжественной.Я поспешил возвратиться раньше своих товарищей и поплатился за это: если и не весь предназначенный нам общий почет, то значительная часть его досталась мне одному.

Начиная от Марса наш звездолет сопровождала флотилия космического эскорта. Я не буду описывать сцену на космодроме,ее передали на все планеты Солнечной системы.Три часа я кланялся,пожимал руки, взмахивал шляпой – и очень устал. Лишь дома,на Зеленом проспекте,в окружении друзей, я вздохнул с облегчением.

– Такое впечатление, будто обворовал товарищей,– пожаловался я. – Знал бы, ни за что не прилетел один.

– Они будут довольны своей встречей,– утешила меня Вера.– А тебя приветствовали не только как члена экипажа, но и особо. Должна тебя порадовать. Твой проект переоборудования Земли в главное ухо, голос и глаз космоса принят.

Озадаченный, я не нашел слов. Я еще ни с кем не делился своими мыслями.

– Вдалеке от Земли ты позабыл о порядках на Земле,-сказала Вера,улыбаясь. – Разве тебе не говорили, что на Плутоне смонтирована Государственная машина?Ты прогуливался над планетой,а Охранительница фиксировала твои мысли. Они оказались настолько важными, что она немедленно передала их на Землю, а Большая, тоже незамедлительно,довела их до сведения каждого. Ты лишь усаживался на Плутоне в звездолет,а люди уж спорили, прав ты или не прав. Но перед тем,как будем осуществлять проект,тебе придется подлечиться– здоровье твое внушает опасение Медицинской машине.

Мне мое здоровье опасений не внушало. Встреча с друзьями и известие о принятии проекта были лучше любого лекарства.

Большая комната Веры едва вместила всех собравшихся. Особенную тесноту создавал Труб.На космодроме он вместе с нами влез в аэробус,он знал уже, что за этими машинами ангелам не угнаться. Зато он наотрез отказался от лифта и объявил,что самостоятельно взлетит на семьдесят девятый этаж. Признаться,я не поверил:в Трубе килограммов сто, а высота все же около трехсот метров. Но он взлетел.Он отдыхал сперва на каждом двенадцатом этаже– в садах, потом на верандах каждого пятого, но одолел высоту. Он вспотел и был горд необыкновенно.

Он понемногу вписывается в наши земные обычаи,но прочерчивает в них свою особую колею. Лусин в нем души не чает. Ради Труба Лусин забросил идею птицеголового бога. Все же земные жилища, особенно женские комнаты, не приспособлены для ангелов. Труб и сам понимал, что летать здесь немыслимо, и старался не давать воли чувству. Но даже когда он делал шаг или просто поводил крыльями, обязательно что-нибудь летело на пол.

Среди гостей была Жанна с Олегом.Этот хорошенький мальчишка,живой,с умными глазами, очень похож на своего отца – мне показалось, что я вижу маленького Андре.

Я сто раз репетировал в уме встречу с Жанной, повторял про себя слова, какие скажу, думал, какое у меня должно быть выражение лица. Я все забыл – и слова, и мины.Она положила голову мне на плечо,тихо плакала, я молча обнимал ее. Потом я пробормотал:

– Поверь, еще не все пропало, Жанна.

Она поднялась.

– Нам с Олегом пора домой. Спасибо тебе, Эли! Ты всегда был верным другом Андре, я даже иногда ревновала его к тебе. Но сейчас, после его гибели…

– Исчезновения,– сказал я с яростью.– Исчезновения, Жанна!