Текст книги "2018: Северный ветер. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Сергей Ким

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 30 страниц)

Интерлюдия

Анна Козинцева внимательно изучала бухгалтерские книги и вполголоса ругалась на имперский бардак, густо замешанный на бюрократии и махинациях.

Не так уж и много отличий от Земли, особенно если речь идёт о полулегальном бизнесе, а деятельность «Дома Ночи» была именно таковой…

От одного только воспоминания о старом названии моментально накатило дикое раздражение – другой мир, конечно, но это же надо было такую безвкусицу выбрать! Дом Ночи, да уж… Хозяйке при таком раскладе иначе как Мадам Жу-Жу зваться было просто неприлично.

Но нет, название – это первое, что Анна поменяла. «Инфинити» на её вкус звучало куда как красивее и значительно менее уныло, чем предыдущее.

Девушка отложила гроссбух в сторону, помассировала виски – если долго разбирать новолатынь, начинала натурально болеть голова с непривычки. Можно было поступить как предыдущая хозяйка – Офелия (в миру – София Хэс), и поручить вести дела какому-нибудь специально обученному человеку.

То есть поступить глупо.

Учёт тут ерундовый, даже знаний колледжа вполне хватало, чтобы разобраться. А что было непонятно, то разбиралось после небольшого мозгового штурма. Доверять финансы какому-нибудь проходимцу? Ну уж дудки. Глуповатой куклой Анна только прикидывалась – и пусть академических знаний ей и не доставало, но как устроиться в жизни она знала отлично. Возможно, как раз поэтому не пропала даже и в другом мире, за несколько месяцев взлетев от рабыни в местном борделе – пусть живущей получше большинства, но всё-таки рабыни – до владелицы этого самого борделя.

Хотя, конечно, без помощи соотечественников это было бы куда как сложнее…

– …Нам нужна Анна Козинцева, также известная как Амели, – новолатынь двоих прибывших была совершенно ужасной, но вполне отчётливой.

– Амелиии!.. – протянула открывшая дверь посетителям Нонна. – Тут к тебе люди в зелёном пришли! Опять!

Анна выругалась. Но молча и не сгоняя с лица вежливой улыбки, потому как в это время пыталась заговорить зубы офицеру городской стражи. Увы, но «Дом ночи» явно стоял местной полиции поперёк горла и не трогали его раньше только благодаря чьему-то покровительству… Которое исчезло, видимо, вместе с тем самым покровителем после неудачной попытки пограбить другой мир.

Офелию увела стража уже на второй день после ночной битвы и больше о ней слышно не было. Охрана разбежалась следом, не дожидаясь пока за ними кто-нибудь придёт. Остались только перепуганные девушки, которым, в принципе, было особо некуда идти и к кому мог нагрянуть кто угодно, и вряд ли с добрыми намерениями. Пока что спокойствие держалось исключительно на патрулях новой власти и комендантском часе, но это вряд ли продлилось бы долго.

Никого более хваткого не нашлось, так что Анна взяла всё в свои руки, ненавязчиво возглавив всю эту кодлу перепуганных куриц и попытавшись как-то выжить. За прошедшую неделю она уже не раз успела обругать себя за то, что решила тогда не уходить с военными, а остаться, решив погнаться за журавлём в небе…

Увы, тот «журавль», называющий себя бароном, оказался откровенным дятлом и свалил куда подальше. Всё-таки обратиться к военным? Но это не сулило ничего особо хорошего и выгодного, а Анна всё ещё надеялась ухватить удачу за хвост. А где, как ни в другом мире это делать, раз уж на Земле не получилось?

– Люди в зелёном? – стражник Григорий бросил взгляд на вошедшую пару федералов и странно усмехнулся. – Я тогда, пожалуй, чуть позже ещё загляну… Если ещё будет куда заглядывать. Моё почтение, Амели.

– Но, ваша милость…

– До встречи. А, быть может, прощайте.

Стражник на выходе обменялся кивками с военными, которые уже углядели Анну и зашагали в её сторону. Девушка нервно сглотнула – ничего хорошего она почему-то не ожидала, уже хотя бы потому, что эта пара федералов выглядела откровенно недобро. Уже хотя бы в силу странной одинаковости в их жестах и в выражениях лиц при минимальном внешнем сходстве – это явно были не простые вояки, которые принципиально не отличались от любых других мужиков. А тонкие папки в руках настораживали сильнее автоматов – если они ходят с бумажками вместо оружия, то эти двое либо придурки, либо и правда уверены в себе настолько, что могут разгуливать по чужому миру как по своей вотчине.

– Козинцева Анна Витальевна?

– Да, это я, – стараясь казаться как можно более безобидной (читай – глупой, как мочалка) и дружелюбной, ответила Анна, поднимаясь с дивана и обворожительно улыбаясь. – Что такое?

– Капитан Климин, капитан Силаев, Федеральная Служба безопасности. Мы можем поговорить где-нибудь наедине?

– Да, конечно же, можем!

Прошли в бывшие личные покои Офелии, которые оккупировала Анна.

– Может, вина? – спросила девушка. – Я бы предложила чай или кофе, но у них тут такое не пьют…

– Анна Витальевна, у нас не так много времени, поэтому давайте перейдём сразу к делу, – один из фээсбэшников достал из папки несколько листов. – Ознакомьтесь.

– А… это что? – вполне искренне удивилась Козинцева.

– Официальный отказ от эвакуации и согласие на сотрудничество.

– Сот… рудничество?

– Анна Витальевна, вы же куда умнее, чем пытаетесь выглядеть, – поморщился второй фээсбэшник. – Давайте не ломать комедию.

– Что ж, хорошо.

Девушка по-хозяйски расположилась в кресле главы сего славного заведения и быстро пробежала глазами по документам.

– Значит, теперь я работаю на вас?

– Сотрудничаете. Вы сотрудничаете с нами. Это так называется.

– Я могу отказаться? – иронично поинтересовалась Анна.

– А вы как думаете? – в голосе контрразведчика тоже мелькнула ирония.

– Ясно… И что от меня требуется?

– Ровно то же, что и сейчас, – слегка пожал плечами второй фээсбэшник. – Распоряжайтесь данным заведением, принимайте клиентов, зарабатывайте деньги.

– А вы-то мне тогда, я извиняюсь, зачем? Я и сама прекрасно…

– Анна Витальевна, – слегка поморщился контрразведчик. – Давайте не будем. Мы прекрасно осведомлены о том, что и вы, и это заведение сейчас на птичьих правах. Как только будет снят режим военного положения, в городе начнётся передел собственности. И без должной защиты ваша участь будет явно не слишком завидна, учитывая царящие здесь порядки и наличие работорговли. Напоминаю, что ваша официальная хозяйка не подписывала вам вольную, а после окончания судебного процесса всё её имущество и вы в том числе пойдёт с молотка.

– Я вообще-то гражданка России!..

– О, вспомнили наконец-то, – бесстрастно заметил Силаев.

– Я гражданка России и вы обязаны…

– Обязаны – что? Проверить факт сотрудничества с Новым Римом в период вооружённого межгосударственного конфликта? Статья 275, измена Родине. От двенадцати до двадцати. По соглашению с имперскими властями – наказание может быть отбыто по месту текущего нахождения.

– Всё, всё, я поняла… – поморщилась девушка.

– Вот и замечательно, – произнёс Силаев. – Хорошо, что мы друг друга поняли. Вернёмся к нашему предложению?

– А вы, значит, предлагаете…

– Именно. Защиту.

– «Крышу», – усмехнулась Анна.

– Защиту, – поправил её фээсбэшник. – Официально вы вообще перейдёте под юрисдикцию гильдии Фортос. Мы ходатайствуем о снятии вашего рабского статуса, предоставлении равного с гражданами Империи статуса. Оказываем содействие – финансовое, силовое, дипломатическое.

– А взамен мне нужно «стучать»?

– Выбирайте выражения, Анна Витальевна, – поморщился Силаев. – Вы не плотник, а на дворе не тридцать седьмой. И потому вам нужно не стучать, а собирать информацию.

– Я могу подумать? – после короткого молчания спросила Анна.

– Нечего тут думать, – отрезал контрразведчик. – Либо да, либо нет. Не согласитесь вы – найдём другого человека.

– Вашу мать… – ругнулась Анна. – Ладно, я согласна.

…С тех пор прошёл не один месяц, и о своём решении девушка не жалела. Работа и правда оказалась непыльной, тем более что сама она больше с клиентами не «общалась». Выдрессированные и натасканные местные девицы исправно выуживали всякие слухи и крупицы информации, которая могла заинтересовать гэбэшную… защиту, а Анне оставалось только считать прибыль, улыбаться и вести разговоры с важными гостями.

Заведение не сказать, чтобы процветало, но и в убыток не работало. Даже несмотря на полувоенное положение в округе. Однако Илион нынче пребывал в глубоком и безопасном тылу, в городе появились дворяне из сохранивших лояльность принцессе Афине или вернувшиеся к таковой после оздоровительного пинка. Анна и правда получила официальную вольную, всё движимое и недвижимое имущество предыдущей владелицы лупанария, имперское гражданство, а главное – едва ли не абсолютную защиту. С одной стороны её теперь прикрывала гильдия Фортос, на которую она официально работала, числясь управляющей, с другой – негласное покровительство РФ мигом отвадило любые загребущие ручки, тянущиеся к аппетитному куску. Городская стража, ещё вчера смотревшая на неё как на пустое место, нынче звала «сирой» и говорила исключительно уважительным тоном. Анна в долгу не оставалась и с местными правоохранительными органами тоже вела себя уважительно и законопослушно.

Быть вежливым может быть довольно выгодно, при этом вежливость не стоит денег.

Выводы из ошибок предыдущей владелицы она сделала – Офелия умудрилась разом влезть в сильную зависимость от местного криминала, крепко насолить страже и не имела запасного плана на случай исчезновения своих высоких покровителей.

Так себе стратегия.

Анна же старалась лавировать и ни с кем не ссориться, аккуратно прикормив и крупную местную банду, и городскую стражу. Но не путём подкладывания своих девочек – такую репутацию Анна зарабатывать не собиралась. Зато создавала себе репутацию той, которая умеет доставать редкие и ценные вещи – при регулярных контактах с федералами это было не так сложно.

К тому же девушка отнюдь не планировала до конца жизни заведовать борделем где-то на краю местного света. Присоединение к Фортосам открывало новые перспективы – совершенно легальный, уважаемый и прибыльный бизнес. Гильдия начала потихоньку торговать с Россией, отправляя разные продукты питания, а сама гребла довольно банальную соль, простенькие инструменты, ткани и пряности, но объёмы и перспективы пока что представляла всё-таки слабо. Однако Анна видела перспективы в тех областях, куда обе стороны пока просто не совались или просто не думали. Та же косметика, например. Копеечный оборот в перспективе, копеечная стоимость на Земле, но бешеный спрос в этом мире, способный сделать посредника богачом.

Тем более, что складывать два и два девушка умела, так что уже сообразила – если РФ столь активно начала контактировать с Новым Римом, то закрытия прохода опасаться не стоило. А значит, либо есть железные факты в его стабильности, либо… есть возможность открывать проходы где-то ещё. В Сибири там или на Урале. Что это означает в перспективе? А означает это потерю Фортосами монополии на земные товары. А значит, следовало ковать железо, пока оно было горячо… Ну и заодно присматриваться к сире Мерцеле. Как получше к ней подкатить с такими намёками, и какую выгоду с этого заиметь Анна ещё не решила… На жизнь она, конечно, уже не жаловалась: у неё нынче имелась и личная швея, и личная парикмахерша и пара служанок – не слишком симпатичных, зато работящих и хозяйственных.

Ну так, не борделем единым, как говорится.

К собственному удивлению, Анне новая работа пришлась вполне по душе и отнюдь не в силу какой-то там эфемерной романтики. Просто реальная шпионская деятельность оказалась куда прозаичнее – требовалась в первую очередь большая агентурная сеть. Умения прикидываться дурочкой, строить глазки и трепать языком для этого были очень полезны. К тому же тут была такая ситуацию, которую нельзя было решить банальными подкупами – денег всё-таки не хватало. Не вообще, а конкретно местных, которые нельзя было отследить и которые не наводили бы на след федералов.

Что новоримские монеты защищены какой-то магией секретом ни для кого не было. А простейших детекторов фальшивок, обычно выглядящих как простенькие пресс-папье из малахита – было навалом. Так что местную валюту приходилось добывать иными способами… Поначалу.

Потому как вскоре нашлась на удивление простая и едва ли не издевательская замена денег. Когда Анне в очередной раз передали некоторое количество товаров для оперативных нужд, она поначалу заподозрила дурную штуку, ибо вместо денег ей выдали… пакет с пакетами.

Ну, если точнее, то пакет с пакетиками приправ из лапши быстрого приготовления.

Как оказалось, в ходе стихийных бартерных сделок между новоримлянами и россиянами, имперцы весьма высоко оценили порционные дозы специй. Небольшой размер, высокий номинал, удивительная по меркам местных точность фасовки и герметичная упаковка, в большинстве случаев уберегающая от подделок.

Русские солдаты тоже находили такую «валюту» весьма удобной – официальные расчёты на базе проходили безналично, рублей на руках было немного, да и имперцы на них смотрели довольно косо, хотя сам принцип бумажных денег им оказался знаком. Ну и пакетик с острой приправой от «доширака» – это вам не золотой имперский статер, весом 8,5 граммов и профилем Императора Клавдия на аверсе, и не двадцатиграммовый серебряный денарий, являющийся официальной валютой Неорима. За дивную смесь перца красного, перца чёрного, соли и самого вкусного – глутамата натрия – даже бдительные особисты Китежа привлечь не могли. Боец всегда мог сослаться на то, что пакетик осталось после употребления в полевых условиях неуставного индивидуального рациона питания типа бич-пакет и будет употреблён позже…

– Госпожа Амели?..

В дверь личного кабинета Анны постучались.

– Да, входи! – Козинцева отвлеклась от размышлений и вновь помассировала виски.

Внутрь осторожно вошла светловолосая девушка, что называется, пышных форм, в полупрозрачной накидке.

– Что такое, Назия?

– Там… нобиль, который сегодня вечером к нам зашёл… – блондинка отчего-то замялась. – Это самое…

– Говори, не бойся, – подбодрила её Анна.

– Ну… вы ж сказали, если я что такое-эдакое услышу… Так вот он выпил изрядно и болтать начал… – девушка зябко поёжилась. – Всякое.

– Что именно он начал болтать? – терпеливо продолжила Козинцева.

– В общем… Про хаоситов он болтал, – выпалила Назия.

– И всё? – слегка разочаровано протянула Анна.

– Вы, госпожа, не с севера просто, – покачала головой Назия. – А у нас Детьми хаоса даже детей не пугают, а то дите и заикой может остаться. Убийцы это, госпожа. Страшные и жестокие.

– Хм… Ну, допустим… А что ещё он болтал?

– Да там не разобрать было – напился он сильно… Но он на уорге болтал, на сером наречии.

– У нас уже были северяне – что тут удивительного?

– Так он же и на уореша не похож, и ромеем назвался. А серое наречие – это ж с дальнего севера, даже я его плохо разбираю.

– Тааак… – протянула Козинцева. Информация не бог весть какая, но гэбэшников могла и заинтересовать – всё интереснее, чем перечислять, кто из местных шишек заходит. – Нобиля того хорошо запомнила? Опиши.

– Лет сорока с чем-то, серые глаза, прямой нос, – послушно начала перечислять Назия. Одно из первых, что потребовала от девушек Анна – подмечать мелочи и уметь описать словами кого и что угодно. Оказалось, что и от просмотренных когда-то фильмов про шпионов бывает толк. – Ожог на… да, на левой щеке…

Козинцева всё старательно записала, выдвинула ящик письменного стола, достала пару монет и протянула Назие. Не за работу, а за старание и добросовестность – могла же и просто промолчать…

– Молодец, можешь завтра взять выходной и что-нибудь прикупить себе. А пока – ступай и отдыхай.

– Спасибо, госпожа, – девушка почтительно поклонилась и вышла из кабинета.

Анна ещё раз пробежала глазами короткий отчёт, задумчиво побарабанила наманикюренными ногтями по столешнице и решила, что на будущее стоит поговорить с «защитой» об установке хоть каких-нибудь видеокамер – писать словесные портреты ей совсем не нравилось.

Восточный Предел

Мелкий противный дождь моросил из низких серых облаков. Копыта коней и сапоги пехотинцев чавкали по серой грязи имперской грунтовки – вдали от городов и торных путей Империя экономила на камне для дорог, обходясь мелким серым гравием. Затянутой дождевой дымкой окрестные поля казались серыми.

Арс, новоиспечённый граф Крух, поправил кожаный капюшон куртки-поддоспешника на голове, смахнул с носа дождевые капли и поморщился.

На душе, как и вокруг, было серо.

Его дружина, числом в полдесятка всадников, десяток копейщиков и три десятка лучников шла на север.

Много стрелков? Так и положенную по рангу полусотню еле-еле набрали к моменту выступления – почти половина старой дружины полегла на стенах замка, когда по нему ударили магией. Вот и пришлось бросать клич и набирать из подвластных селений хоть кого-нибудь, включая тех, кого бы раньше в дружину завернули по старости или наоборот по молодости. А какой с таких в бою толк? Строевого боя не знают, верхового – тоже, разве что по обыкновению из лука стрелять могут… Вот в лучники их всем скопом и определили.

Да и денег нет, чего уж греха таить… Уплатили Её Высочеству штрафы да компенсации, вот и остались почитай только с голым… титулом. Пусть опальные, зато живые. Да и опала – это ведь не навсегда…

Такие мысли помогали Арсу хоть немного отвлечься от мрачных раздумий… Было ведь с чего мрачнеть.

Отца он недолюбливал, но отец ведь всё-таки… был. А теперь всё, нет его. А убийце отца теперь приходится кланяться и приносить клятву на верность. Гордо отвергнуть то предложение, ещё раз бросив в лицо кровавой принцессы слова о бастарде? Смело. Но глупо и опасно. На одной чаше весов – гордость, на другом – отцовская воля. Высказанная прямо, явно и при свидетелях из нобилей. Наплевать на неё – опозорить и себя, и всю семью. Тогда, может, даже бы и не казнили, но кто ты такой без титула, денег и презираемый всеми, от последнего землепашца до родовитого графа?

Не говоря уже о том, что показательную порку принцесса могла устроить и кому-то более сговорчивому. В следующий раз. А Крухов – казнить от мала до велика. Что, не решилась бы так поступить Её Высочество? Ну да, ну да. По охваченному смутой Пределу пройтись решилась, с демонами договор заключила, а каких-то мятежников казнить бы рука дрогнула, ага… Самое то для внучки Железного Мария, коего она всё больше напоминает и словами, и делами.

Арс собой ещё мог гордиться – хватило смелости (и не особо хватило ума, чего уж тут скрывать) бросить вызов принцессе. Ещё считай дёшево отделался. Другие прочие и на такое не осмелятся, нет-нет. Уж Арс-то видел, что насколько обожают Её Высочество легионы, настолько же её теперь боятся многие нобили. До одури боятся, втайне вознося молитвы всем богам за демонов в зелёном, что на неё, видать, какой-то гейс наложили – не убивать без особой причины.

Юноша вполне понимал – чудовищная магия, что теперь подвластна Кровавой принцессе, могла бы и не только башню замка обрушить, да стену проломить. Пожелала бы – и сам замок сровняли вместе со всеми теми, кто был внутри. Поговаривают, что несколько замков так и правда снесли – как и дворянское ополчение, собранное для битвы с инвириди…

Опасался ли Арс принцессу Афину? Более чем. Боялся, как иные прочие? Нет. Ненавидел?

Тоже нет.

Да, убийцу собственного отца и ту, что пригрозила в случае предательства казнить его младших братьев – не ненавидел. Страшно было признаться даже самому себе, но где-то в глубине души граф был ей даже благодарен. Иначе всё кончиться и не могло, наверное.

Отец за те десять лет, что не ходил в походы, стал совершенно невыносим. Много пил, изводил родных, гонял слуг… Как войны с Белыми всадниками кончились, да начался затяжной мир, так отца словно подменили – привык он к битвам, жил ими, а без них – озлобился. В мятеж-то окунулся будто лет двадцать сбросил – с радостью, с пылом. Разобрался со всеми соседями, с которыми годами обиды копились. Всех посланцев самопровозглашённых владык Востока слал куда подальше, вот и посланника принцессы Афины послал, и её саму послал. Кто ж тогда знал, что в отличие от самозваных графов да прокураторов принцесса настоящей окажется?

Да даже если бы и знал… Не так, да как-нибудь иначе – ничем иным, кроме смерти отца, это всё не кончилось бы. Как тут судить, что хорошо, что плохо? И чёрного, и белого поровну намешано.

Вот потому, наверное, и серо на душе, и в мыслях…

Что остаётся теперь делать? Служить. И слов клятвы держаться. Отец, как и всякий нобиль присягал Империи на верность, а затем это слово фактически нарушил? Ну уж нет, Арс – не его отец, и никогда им не станет. Умереть с честью никогда не поздно. Как выясняется – труднее с честью жить.

А что оно такое нынче – жизнь с честью и служба? Вот сейчас – это выдвижение на север. Регион графства Крух признан замирённым, порядок в нём официально наведён, вот и пришёл приказ – идти на север, готовиться встречать наступающую из пустошей и уже сокрушившую Эос Гефару Северную Орду. Не уклониться – не сыну мятежника о чём-то спорить. Не сбежать и не предать – кровавая принцесса знает на что давить. Даже если каким-то чудом Арсу удалось бы… ну, даже вот убить Её Высочество. И даже если бы его не нашли и не поймали. Дальше-то что? А дальше – два мёртвых брата на совести. Не сама принцесса, так её амазонки приговор исполнят. Не они, так с небес прилетит заклинание инвириди и спалит замок дотла, а то и половину графства в придачу – до Арса это донесли вполне доходчиво. Умрёт принцесса, придут вести о предательстве нового графа Крух, придут даже слухи о предательстве – братьям не жить. Что это значит? А значит – даже повода к слухам возникнуть не должно. Ни денег, ни связей не осталось – значит теперь только самому зарабатывать с нуля репутацию, раз уж больше ничего не светит…

…Отряд графа Круха направлялся к одному из мест сосредоточения имперских войск, отправляющихся к северной границе. Учитывая, что боеспособность у дружины была скорее номинальная, чем реальная, направили их в войска третьего эшелона – удержание занятых позиций, отлов инсургентов и дезертиров, караульная и гарнизонная служба в общем. Ничего сложного, ничего опасного, ничего… героического.

Арс приставил ладонь ко лбу, смотря на солнце – ещё полстражи до полудня, хорошо бы успеть добраться до полевого лагеря затемно…

Но спустя час пути впереди возникло неожиданное препятствие – оказалось, что отмеченный на карте деревянный мост через небольшую, но довольно бурную речку, разрушен.

Юный граф остановил дружину и отправил вперёд несколько бойцов осмотреться.

– Что с мостом? – поинтересовался Крух.

– Сломан, сир.

Очень исчерпывающе. И настолько же бессмысленно.

– Нечистое что-то, сир… – вмешался Юст. Старик служил ещё деду Арса и военного опыта ему было не занимать. Именно поэтому после смерти предыдущего приора он фактически командовал дружиной. – Мост не сломан – его сломали. Опоры подпилены – аккуратно, большинство бы не заметили.

Час от часу не легче… Вот тебе и официально замирённая территория. Но кому могло понадобиться ломать мост? Какие-нибудь мифические пособники или лазутчики Орды? Глупости. Скорее уж какие-нибудь недобитые разбойники…

– Не нравится мне всё это… – проворчал парень. – Юст, как считаешь – разбойники, инсургенты, дезертиры?

– Считаю – настороже надо быть, ваша милость. Непонятное что-то творится…

До темна к лагерю всё равно было не добраться, так что Арс скомандовал снизить темп, всем надеть доспехи и держать оружие под рукой. И правда – мало ли что…

Места вокруг были довольно дикие – это не самое сердце центральных графств, где проехать стражу и не встретить хоть какой-нибудь деревеньки было никак невозможно. Лишь спустя стражу с лишним дружина вышла к небольшому хутору… брошенному хутору.

Полдюжины домов, обнесённых частоколом, амбары, поля вокруг… Всё пустовало. Ни голосов людей, ни криков скотины. Ворота распахнуты настежь.

На этот раз вошли внутрь всем отрядом, Арс достал из саадака проверенный боевой лук и наложил на тетиву стрелу. Статью он пошёл явно не в отца, так что с тяжёлым шестопёром, секирой, мечом или копьём парень управлялся скверно, зато неплохо бил из лука, хотя это и считалось несолидным для нобиля.

Осмотр хутора ясности не внёс – складывалось впечатление, что его жители просто взяли и куда-то сбежали. Причём, в большой спешке, но не забыв прихватить всё самое необходимое и ценное. Ни следов огня, ни следов битвы, ни капли крови.

– Нечисто что-то, – пробормотал граф. – Нечисто…

Оставаться здесь ни у Арса, ни у его людей никакого желания не было, так что они тронулись в путь, как можно скорее. У дружинников даже не проснулась обычная крестьянская тяга поискать что-нибудь полезное в хозяйство и забрать себе…

Но не успели они минуть и полумили, как посланный вперёд разведчик вернулся с донесением, что идущую вдоль небольшой реки дорогу размыло, а дальше идёт низина и самое натуральное болото.

– Пошто через болото путь-то проложили? – недоумённо произнёс кто-то из дружинников. – Ну, то бишь, тут же даже гати нема…

– Вероятно, потому что раньше тут болота не было, – дёрнул щекой Арс. – Идём в обход.

Уже дважды за этот день им приходилось делать крюк, сворачивая на неудобные дороги. И что-то подсказывало юному графу – ещё ничего не кончено, боги любят троицу…

Так и случилось, когда время подходило к вечерней страже – шести часам после полудня.

Находившаяся в нескольких сотнях футов от дороги большая укреплённая усадьба была пуста. И на этот раз обходилось без всякой неизвестности – виллу взяли штурмом. Об этом свидетельствовали и выбитые ворота, и следы огня, и торчащие из деревянных стен стрелы.

Причём приступ случился совсем недавно – большой дождь был в этих местах дня три назад, затем всё успело подсохнуть, а нынешняя морось ещё не успела смыть следов боя.

Арс уже было собрался отрядить нескольких бойцов осмотреть разгромленную усадьбу, когда позади них показались несколько всадников. Крух не стал ждать осторожных речей Юста о здоровой толике бдительности и сам скомандовал дружине быть готовой к бою. Всё увиденное сегодня явно способствовало развитию паранойи…

Десять копейщиков, три десятка лучников и пять всадников, один которых сам граф, а ещё один – старик Юст. Смех, а не войско! Случись хоть сколько-нибудь серьёзная стычка, их сомнут одним махом…

Но стычки не случилось – по крайней мере, не с этими незнакомцами.

Дружину Круха нагнал десяток всадников. А точнее – всадниц. То есть, из дружины Её Высочества.

Если раньше про «бабскую алу» принцессы-бастарда отзывались не иначе как с юмором и похабными шутками, то сейчас за такие слова можно было запросто выхватить по роже от неравнодушных граждан. Хотя, кроме обороны Илиона и нескольких стычек амазонки Её Высочества в боях особо не отметились, зато они стали широко известны как вестницы и посланницы принцессы Афины. Народ – простой и не очень, уже успел запомнить, что обратиться к оружной девке в бело-алом плаще, это как обратиться к самой принцессе. Если дело действительно важное, то до Её Высочества обязательно донесут. А если дело срочное, то, если нужно, поднимут воинов и решат.

Арс выдвинулся навстречу всадницам. При виде ехавшей во главе амазонки, граф непроизвольно стиснул добела пальцы на рукояти меча – отличной работы бахтерец, сабля у пояса, длинная русая коса… Неужто сама принцесса?..

Но нет, вблизи оказалось – не она, просто немного похожа. Немного старше её Высочества, черты лица более острые. Доспех добрый, но явно поплоше брони императорской дочери. Шлем – обычный шишак с полумаской, а не с забралом и гребнем как у Её Высочества. На поясе именно сабля, если судить по рукояти, а не кривой северный меч. Коса немного неряшливая, а в волосах не диадема, а всего лишь серая узорчатая лента – всего лишь подражает своей госпоже, но не сама госпожа.

– Граф Арс Крух, – первым представился юноша. – Следую к месту сбора войск. А вы, я вижу, из дружины Её Высочества?

– Истинно так. Декурион Петра Адеодерра, – отрывисто, как равному, кивнула командующая десятком.

Адеодерра… Адеодерра… А, точно! вот кого она напоминает-то – не принцессу Афину, а графиню Паулину Адеодерру. А это, вероятно её единственная дочь… Дочь, но не ребёнок вообще – титул наследует её младший брат…

– Сира, – склонил голову Арс. – Как поживает ваша матушка и ваш брат?

– Как всегда, отлично, – слегка раздражённо дёрнула щекой Петра. – Скажите, граф, вы что-нибудь знаете о…

– О чём?

– По пути нам встретился разрушенный мост, брошенный хутор, болото вместо дороги и вот теперь… это, – девушка махнула в сторону разрушенной усадьбы. – Уже дважды нам приходилось менять маршрут. Лично мне это кажется подозрительным. Очень подозрительным.

Арс скользнул взглядом по всадницам и понял – они ему не доверяли и стояли не как десяток ряженных девчонок, а как десяток конных воинов. Сбились в клин, копья держат наготове, у двоих в арьергарде наготове луки с наложенными на них стрелами. Сама Петра держит руку на эфесе сабли, а у… бабы рядом с ней наготове увесистая булава. Наверняка вчерашняя крестьянка – оружие держит, как скалку или сковородку…

С другой стороны и сковородкой можно голову проломить, а для булавы много умения и не требуется.

Так что в случае чего сиры запросто дадут шпоры коням и разметают его невеликую дружину по всей дороге – против скверно вооружённой дружины хватит и десятка девок.

Неприятное ощущение – стоять под занесённым для удара оружием… Очень неприятное.

– Клянусь, я здесь ни причём, – покачал головой Арс. – И мне всё это тоже очень не нравится, так что…

От ближайшего леса неожиданно послышался громкий свист, а следом другой свист – от рассекающих воздух стрел.

– Врассыпную! – Арс и Петра проорали это почти одновременно.

Вовремя.

Там, где ещё недавно стояли всадники, с неба посыпались тяжёлые стрелы, пущенные навесом.

Стреляли из ближайшего леса, и оттуда же начало выбегать и строиться неизвестное войско. Десяток, другой, третий… Крух насчитал полсотни, сбился со счёта, а враги всё прибывали – их уже было никак не меньше сотни в строю, да ещё неизвестное число лучников, всё ещё прячущихся в лесу.

– Уходим! – Петра развернула коня и помчалась прочь, увлекая за собой десяток.

Из леса им наперерез вырвалось два десятка всадников.

Граф всего мгновение колебался – прорываться ли ему прочь вместе с амазонками, бросив своих людей в неизвестности, или же остаться с ними. Колебался, но лишь мгновение, и затем погнал коня к дружине.

Вражеские всадники развернулись шеренгой, пытаясь не дать уйти дружинницам принцессы, а те наоборот – сбились в плотный клин, намереваясь проломить редкий строй одним махом.