Текст книги "Невеста дракона (ЛП)"
Автор книги: Сент-Клер Джорджетт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
– Нет.
– Прошу прощения? – произнесла ее мать надменно-раздраженным тоном. Другими словами, ее обычным голосом. – Что “нет”?
– Нет, я не в настроении выслушивать твои крики. Поднимешь на меня голос, и я уйду.
– Твоя сестра собиралась выйти замуж за респектабельного человека, а ты все испортила! – закричала мать в трубку.
– Что ж, я не блефовала, сказав, что увольняюсь, так что спасибо. Я пришлю заявление об увольнении по электронной почте. Да, я все еще веду дело о “Крови Дракона”, и как только с ним будет покончено, я уйду, – произнесла она и повесила трубку. Затем отключила телефон.
– Мне кажется, сегодня тебе надо отдохнуть от работы, – сказал Габриэль.
Она уволилась. Она действительно сделала это. Она чувствовала себя подавленной и радостной одновременно.
– Я готова отдохнуть от всей своей жизни, – добавила Келли.
– Полетаем? Я знаю одно местечко. Уверен, тебе понравится.
Мгновение она с подозрением смотрела на него, затем вскинула руки.
– Ай, да какого черта. Почему бы нет.
Он одарил ее ослепительной улыбкой, чем вызвал у нее парящее ощущение внизу живота, словно они уже летят.
– В таком случае, – сказал он, – могу я предложить постель с врагом?
– Не испытывай судьбу, – проворчала Келли, игнорируя тот факт, что ее тело с энтузиазмом откликнулись на это предложение, помня уверенные, собственнические прикосновения к ее обнаженной коже. – Я в таком настроении, что могу показать тебе, куда ты можешь засунуть свои остроумные заигрывания.
– Извращенка. Я с нетерпением жду этого. – Он поднял руки, защищаясь, когда девушка стукнула его. – Ну прости. Серьезно, давай полетаем. Обещаю хорошо себя вести.
Келли последовала за ним на улицу, на мощеный двор. В середине между четырех башен была площадка под открытым небом, которая давала драконам уединенное пространство, чтобы перекинуться, не выходя за пределы замка. Габриэль прошествовал в центр площадки и без какого-либо стеснения разделся.
Габриэль был бесподобен. Его мускулистая грудь сужалась к талии, и пока ее взгляд дрейфовал по его плоскому животу, спускаясь все ниже, она наблюдала как его член возбуждается. Она сглотнула и заставила себя поднять взгляд к его лицу. Глаза мужчины смеялись, но не с издевкой, а любя. Она не могла не улыбнуться в ответ.
Даже в человеческой форме он излучал мощь. А когда магия начала расти и увеличиваться, волосы на руках и затылке вставали дыбом. Ощущение чем-то напоминало нечто, испытанное ею, когда она почувствовала “Кровь Дракона”, но сейчас не было тяжелой, агрессивной энергии, которая тогда исходила от камня. Сила Габриэля была уверенной, полной жизни.
Темно-красные чешуйки появились на его руках, растекаясь по бицепсам и широким плечам. Его глаза стали алыми, кончики пальцев изогнулись в ужасающе острые когти. Он довольно зарычал, обнажая острые клыки. Огромные, жесткие черные крылья вырвались из-за спины, нетерпеливо разрезая воздух в ожидании полета и издавая при этом звук, похожий на рвущийся шелк.
Келли, широко распахнув глаза, с благоговением наблюдала, как Габриэль полностью перекинулся в дракона. Чешуя бордового цвета сияла словно рубины, переливаясь на изгибе длинной шеи. От этого зрелища захватывало дух. Он самодовольно фыркнул, выпустив небольшой столп дыма, прекрасно понимая, как она смотрит на него.
Дракон опустил свою большую ромбовидную голову, и Келли охотно вскарабкалась ему на шею, обняв его и крепко прижавшись, когда он развел огромные крылья и взметнулся в воздух.
Замок уменьшался под ними, пока не стал похож на игрушку, кукольный театр для маленьких деревянных рыцарей и драконов. Отсюда все ее проблемы казались мелкими и несущественными, поэтому она позволила себе отодвинуть их в сторону и наслаждаться контрастом свежего горного воздуха, бьющего ей в лицо, и горячей чешуи Габриэля под ее ладонями. Удовольствие от полета развернулось внутри, и когда Габриэль резко накренился и спикировал по нисходящей спирали, она закричала от восторга. Из его огромной груди вырвалось ответное удовлетворенное урчание. Он захлопал крыльями, которые были столь сильными, что без особых усилий позволяли парить в воздухе. Габриэль начал набирать высоту, все выше и выше в небо, а потом сложил крылья вдоль туловища и обрушился прямо вниз, вызвав у девушки взволнованный визг.
Лишь в сотне метров от земли он плавно замедлился, скользя над верхушками деревьев, затем снова развернулся и полетел к горам, приземлившись на берегу озера, с другой стороны которого стояли несколько коттеджей.
Озеро было безмятежным, будто зеркало, а деревянные домики так и просились быть изображенными на коробке шоколадных конфет. Здесь было очаровательно и очень спокойно, и Келли осознала, что была именно там, где ей необходимо быть, чтобы успокоить свои мысли и забыть обо всех интригах чокнутой семейки Пандоры, об охоте за “Кровью Дракона”, не говоря уже о смехотворном тотальном контроле собственной матери и сестры. Девушка глубоко вдохнула горный воздух. Он был свежим и прохладным.
Повернувшись к Габриэлю, Келли увидела, что он вернулся обратно в человеческую форму.
– Здесь красиво, – сказала она.
– Я тоже так считаю, – согласился он. – Моя семья постоянно арендует здесь хижину, хотя в это время года здесь всегда пустынно. Я прилетаю сюда, когда хочу побыть один. – Не смущаясь своей наготы, он начал собирать дрова для костра.
– Побыть один? – спросила она. – Твоя семья кажется очень дружной.
– Так и есть, – заверил он ее. – Но это не означает, что временами они не сводят меня с ума. Моя мама настоящая королева драмы, ну и...
Габриэль замолчал и сосредоточился, укладывая хворост и ветки покрупнее в форме конуса.
– Иди сюда, погрейся у огня. – Он направил поток пламени на собранные дрова, костер тут же ожил и, потрескивая, начал испускать ароматный сосновый дым.
Келли села и протянула руки к огню, Габриэль устроился рядом с ней. Они смотрели на пляшущие искры костра, погруженные каждый в свои мысли.
Келли взглянула на Габриэля, украдкой рассматривая его высокие скулы, и зачарованно глядя на танцующие блики огня в его черных волосах. Этот мужчина был настолько греховно красив, что от одного взгляда на него бабочки у нее в животе устраивали переполох и между ног разливалось тепло.
– Кто бы мог подумать, что мы окажемся здесь? – задумчиво произнесла она.
Он взглянул на нее и улыбнулся.
– Я, – сказал он, как ни в чем ни бывало. – С того самого момента, как впервые увидел тебя, я знал, что мы созданы друг для друга.
Она фыркнула, издав неподобающий леди звук.
– Хах! Если бы ты еще помнил тот момент. Ты был слишком занят, флиртуя со всеми подряд в ночном клубе в...
– В Мейфэре[1], – прервал ее он. – Лондон. Чуть за полночь, на тебе было маленькое черное платье из шелка, которое оставляло достаточно простора для воображения. Я впервые увидел тебя, когда ты слизнула капельку конденсата с края своего бокала. Ты даже не представляешь, как сексуальна ты была. – Его глаза лукаво заблестели. – Твои волосы были убраны наверх, демонстрируя изгиб шеи и ключицы. Я не мог оторвать от тебя взгляд. Мы были в комнате, полной папиных дочек в дизайнерских платьях, обвешанных ювелирными украшениями, но для меня единственной женщиной в комнате была ты.
Келли была ошеломлена. Она помнила каждое мгновение того вечера. И их танец – его уверенная рука на ее спине, его пьянящий аромат… А потом он растворился в толпе, оставив ее с щемящей пустотой в том месте, где должно быть её сердце. Девушка была уверена, что он давно забыл о той ночи. О ночи, которая не задержалась в его памяти, но которая так зацепила ее, возвращаясь воспоминаниями в предрассветные часы, когда от неё ускользал сон.
Она ошибалась. Он смотрел на нее с откровенным, похотливым голодом в темных глазах.
Губы девушки приоткрылись, когда он склонился к ней и накрыл её рот в страстном, требовательном поцелуе.
Она ответила на поцелуй, их языки сплелись в дуэли, то игривой, то жадной, настойчивой. Габриэль обхватил ее голову ладонями и завладел её ртом, двигаясь языком все глубже, одновременно крепче прижимаясь к ней своим разгоряченным, обнаженным телом. Когда он, тяжело дыша, отстранился и посмотрел на нее, в его карих глазах плясали красные и золотые искры.
Габриэль потянул за завязку её платья с запахом и застонал, увидев, что сегодня она предпочла не надевать бюстгальтер. Келли всегда стеснялась своей маленькой груди, но, когда он притянул девушку к себе и, склонив голову, обхватил губами сосок, не могло быть никаких сомнений, что её тело волновало Габриэля. Его член стал очень твердым, увеличившись в размере, и на кончике блеснула капля густой влаги. Продолжая дразнить языком и губами одну ее грудь, он не забывал и про другую, чувственно лаская ее ладонью. Дыхание мужчины становилось прерывистым и возбужденным.
Келли поднялась на колени, и его руки скользнули вниз по ее телу, пока не сомкнулись на узкой талии. Габриэль прикусил ее за нижнюю губу и отстранился, чтобы посмотреть, как веки девушки отяжелели, когда он запустил ладонь под пояс ее трусиков и ниже, между бедер.
Она была уже скользкая от возбуждения, а он водил пальцами по ее шелковистой влаге, раздвигая складочки и дразня лоно до тех пор, пока она, застонав от желания, не начала отчаянно умолять о большем.
С голодным рычанием, он обхватил ее руками и притянул к себе. Затем резко опустился на ковер из опавшей сосновой хвои, уложив девушку на себя. Вскрик удивления сменился стоном возбуждения, когда она распласталась на его груди и их тела тесно прильнули друг к другу. Келли чувствовала настойчивое давление его напряженной эрекции. Девушка извивалась на его твердом теле, пока пыталась избавиться от трусиков, вызвав этим стон вожделения у Габриэля. Наконец, она отшвырнула в сторону лоскут ткани, и теперь оба оказались обнаженными под прохладным горным воздухом. Жар от костра согревал их тела с одной стороны, но Келли все равно дрожала. От желания.
Не переставая целовать Габриэля, девушка оседлала его бедра. Двигаясь так, чтобы его член всей своей длиной скользил вдоль ее влажного естества, она покусывала и дразнила губы мужчины, сильнее разжигая в нем страсть.
Его терпение кончилось, и он, жестко обхватив ладонями ее бедра, приподнял девушку. Чувствительная скользкая головка его члена едва касалась ее ноющей киски. А затем, опуская ее, он медленно толкнулся навстречу, входя в нее восхитительно, мучительно долго, до тех пор, пока не оказался полностью внутри ее влажного жара. Она беспомощно застонала, вцепившись в его плечи и наслаждаясь почти невыносимой наполненностью внутри, и через мгновение начала двигаться.
Она приподнималась и опускалась, впуская и выпуская его член из своего влажного лона. И каждый раз, когда она думала, что он уже не может быть глубже, чем сейчас, что она просто не выдержит его длины, он входил еще чуть дальше, чуть сильнее. Ей было трудно дышать, выдохи стали прерывистыми, когда он, проведя рукой вдоль ее бедра, нашел своим большим пальцем ее клитор. Он мягко надавливал на чувствительный бугорок, а Келли стонала и извивалась, ее тело напряглось, внутри переливалось сияющее пламя восторга, нарастая и закручиваясь до тех пор, пока не стало похоже на дикий, вышедший из-под контроля пожар возбуждения.
Жар волнами накрывал ее руки и ноги, покалывание усиливалось. Тогда Габриэль перевернул ее на спину и снова погрузился в нее. Она кончила, сжимаясь вокруг него, но мужчина не переставал двигаться, разжигая тлеющие угольки ее оргазма в искры нового, еще более сильного, и заставляя кричать от накатившей на нее неожиданной интесивности ощущений.
Она впилась ногтями в его то расслабляющиеся, то напрягающиеся мышцы спины, обернув ноги вокруг его бедер, чтобы он мог войти еще глубже, когда, дернувшись в последний раз, Габриэль издал низкий прерывистый стон, превратившийся в серию бессильных, хриплых вскриков, и содрогнулся от обрушившегося на него невыносимо восхитительного оргазма.
–
[1] Ме́йфэр или Ме́йфэйр – область в центральном Лондоне, к востоку от Гайд-парка, в «сити» Вестминстер. Район ограничен с юга Грин-парком и Пикадилли, с востока – Риджент-стрит, с севера – Оксфорд-стрит, а также жилым кварталом Белгравия.
Глава 18
Габриэль приземлился перед замком, и Келли, соскользнув с его шеи, наблюдала, как он смещается обратно в человеческую форму. Воздух вокруг него вибрировал, пока его крылья исчезали за спиной, а чешуйки разглаживались. Меньше, чем через минуту, он стоял в человеческом облике, высокий и невероятно красивый. Ветер трепал его волосы, когда мужчина шагнул к ней.
– Приятно же вернуться домой? – спросил он.
– Я поняла, что ты делаешь, – усмехнувшись, сказала Келли. – Пытаешься донести подсознательный посыл, чтобы я думала, будто живу здесь.
– Никакого подсознательного посыла в этом нет, – ухмыльнулся Габриэль. – Оставайся здесь со мной и роди мне дракончиков. А я позабочусь, чтобы у тебя было все – вкусная еда, великолепный секс и много украшений. Предложение, от которого ты не можешь отказаться. – Внезапно его улыбка погасла, сменившись хмурым взглядом, когда перед замком остановилось такси. На заднем сиденье сидела Тереза. С видом мученицы, она выбралась из машины и поднялась по ступенькам.
– Секретарь твоей матери позвонил мне и сказал, что мои вещи здесь, так что я приехала, чтобы забрать свою одежду. Я не смогу забрать остальное, пока не найду, где остановиться, – сказала она Келли. – Уверена, что ты в восторге от всего этого, ну, что я стала бездомной и безработной.
– Да, Тереза, потому что все, что я когда-либо делала, было для того, чтобы ты чувствовала себя несчастной. Например, когда предупреждала тебя, что устраиваться на работу к матери – ужасная идея, потому что она не станет с тобой любезничать и никогда не будет ценить твой труд, и еще я говорила тебе, что Чад и его семья – придурки. И так далее и тому подобное.
На этот раз Тереза не отреагировала резко. Она какое-то время просто смотрела на Келли с открытым ртом и затем, наконец, сказала: – Я думала, ты просто завидуешь мне и Чаду. И что ты не хочешь, чтобы я работала на маму, потому что хотела всю славу лишь себе.
Келли фыркнула.
– Меня тошнило от Чада с момента знакомства. И на этой работе нет никакой славы. Я зарабатывала матери миллионы долларов, возвращая пропавшее, чтобы она смогла, наконец, выкупить обратно свою долю в фирме, но она по-прежнему все время с нетерпением ждет, когда же я облажаюсь, чтобы отчитать меня.
– Что ж. Как бы то ни было. Извинись за меня перед Уинтропом, ладно? – пробормотала Тереза. – Я не должна была кричать на него.
– Он взял выходной, чего никогда, судя по всему, не делал. И когда он вернется, ты сама пойдешь и найдешь его, чтобы извиниться, – огрызнулась на нее Келли. – Ты ему по-настоящему нравилась, а ты его обидела.
– Я ему нравилась? – ошеломленно переспросила Тереза.
– О вкусах не спорят, не так ли? – Келли повернулась и вместе с Габриэлем направилась вверх по лестнице, ведущей в замок.
Она вошла в свою комнату, села за стол с намерением написать и отправить в “Элайд” письмо об увольнении. Затем вернулась обратно, чтобы найти Габриэля.
Войдя в гостиную, она обнаружила такую картину: Эванжелина сидела на диване вся в слезах, а через комнату пронеслась целая орава стражников, направляясь в сторону южной башни
Келли подошла к девочке и присела рядом с ней.
– Что происходит? – поинтересовалась она.
Эванжелина уставилась на нее.
– Ты могла бы помочь. Ты могла бы все исправить, но ты не хочешь! Мой дядя боится попросить тебя, потому что ты арестуешь его! – Девочка вскочила с дивана и выбежала из комнаты.
И что, черт возьми, она хотела этим сказать?
Келли так и просидела на диване следующие полчаса, пока Габриэль не вошел в комнату. С осунувшимся и напряженным лицом он присел на диван рядом с Келли, взгляд у него был отрешенный, как у человека, только что вернувшегося из зоны боевых действий. А кончики волос были опалены. Только огненный дракон мог сделать такое.
– Нам нужно поговорить, – сказала она. – Какого черта творится в южной башне? Эванжелина сказала, что я могу как-то помочь, но ты боишься, что если попросишь меня, тебя арестуют.
Он вздохнул.
– Это не совсем так. Но да, нам, действительно, нужна твоя помощь кое с чем, но для этого тебе придется немного отложить в сторону свою профессиональную этику. Может быть, даже совсем.
– Я слушаю. С немалым беспокойством, но я слушаю.
– Что тебе известно о камнях, способных исцелять душевнобольных? – спросил он. – В частности, психические заболевания, вызванные облачным опалом?
Она посмотрела на него.
– Опал Фарадея? Он был украден десять лет назад и не найден до сих пор. В его краже подозревали твоего отца.
Он, не дрогнув, встретил ее взгляд.
– Да. Тогда мы еще занимались кражей ювелирных изделий. Он преподнес опал моей сестре Александре на день рождения. А через несколько дней она сошла с ума. Разумеется, мы избавились от опала – уничтожили его – но это не помогло.
Понимание осенило ее.
– И примерно в это же время вы открыли ювелирный магазин и стали жить в рамках закона. Ну почти...
На лице Габриэля отразилась боль.
– Да. Моих родителей мучило чувство вины. Увидев однажды, какой вред может нанести камень, мы не собирались больше так рисковать.
Келли кивнула. Шанс, что они столкнутся с другим подобным камнем, был маловероятен, но не невозможен. Чаще всего внимание воров привлекали знаменитые драгоценные камни, а они обычно обладали силой. Они и стали знаменитыми потому, что люди могли почувствовать эту силу, именно поэтому у них и возникала острая потребность разыскивать, обладать и демонстрировать эти камни всем остальным.
– Ты сказал, что вы завязали, – сказала Келли, – но вы, ребята, все равно значились подозреваемыми в нескольких кражах за последние десять лет.
Габриэль мрачно кивнул.
– Мы перестали красть ради финансовой выгоды. Услышав о камне с силой, – похищали его, чтобы попытаться помочь Александре. На самом деле, мы похитили лишь несколько драгоценных камней, заменив их подделкой, но когда выясняли, что они не работают, возвращали обратно. После нескольких неудач мы провели исследование и поняли, что нам нужен эмпат, чтобы отыскать и, вероятно, управлять целительным камнем, поскольку некоторые из них сами по себе не работают.
– Так вот почему ты нанял Марвина.
– Да. Мы долго пытались нанять высококвалифицированного специалиста – незаконно, разумеется – но так и не нашли кого-нибудь, кто согласился бы с нами работать.
– Теперь понятно, почему Марвин согласился работать с вами. Он не высококвалифицированный эмпат. Было бы трудно найти такого специалиста, который готов рисковать своей лицензией и отправиться в тюрьму.
Он снова угрюмо кивнул.
– Я должен спросить тебя, Келли. Есть ли вероятность, что рубин “Кровь Дракона” мог бы ее вылечить? Если, скажем, ты бы использовала свои силы при этом?
Она вздохнула.
– К сожалению, нет. Если бы это могло сработать, я бы помогла и исцелила ее в обмен на то, что ты вернешь драгоценность. Даже не стала бы вдаваться в подробности о том, как мне это удалось. Но когда я почувствовала рубин в замке... в нем нет никакой целительной силы. Я не совсем уверена, что он делает – с этим мне еще предстоит разобраться и выяснить – но он не лечит.
– Что значит, ты почувствовала его? – Он уставился на нее с подозрением. – Ты никак не могла прикоснуться к нему.
Пришло время выложить все начистоту.
– Я могу чувствовать силу камней на расстоянии, если сильно сконцентрируюсь. Но не могу делать это слишком долго, так как мне становится плохо. Вот почему у меня были те головные боли.
Он нахмурился.
– Теперь ясно, почему ты так рвалась осмотреть замок.
И все же она ощутила внезапную вспышку гнева.
– Эй. Ты знал, кто я и чем занимаюсь. С той самой минуты, как встретила тебя, я сразу же сказала, что разыскиваю рубин. Ну прости, что не раскрываю свои методы. У тебя у самого рыльце в пушку, Мистер Воришка.
Он все еще выглядел недовольным, но кивнул и сказал: – Вполне справедливо. И ты не сдала нас.
– Ну, я не была уверена на сто процентов, что это “Кровь Дракона”, и даже не знала, смогу ли получить ордер. И я понятия не имею, где ты прячешь рубин. – Она взглянула на него. – И если уж быть до конца честной, то я не хочу видеть тебя или твою семью за решеткой.
Когда ехидная ухмылка растянулась на его аппетитных губах, Келли шлепнула Габриэля по руке.
– Перестань выглядеть таким чертовски самодовольным! Короче. Единственный известный мне драгоценный камень, который, вероятно, имеет нужные вам целебные силы, это цитрин “Утренняя Заря”. Он находится в Музее Милденхофф в Нью-Йорке. К слову, – застрахован в нашей фирме.
– Мы слышали об этом камне и его лечебных свойствах, – брови Габриэля сошлись на переносице. – Отец находился в здании рядом с музеем, когда его арестовали – он так и не успел проникнуть внутрь. Колдер узнал о планах отца и сдал его.
– Даже зная, ради чего все это было?
Выражение лица Габриэля окаменело, глаза гневно вспыхивали красными искрами.
– Он делит мир только на черное и белое. И теперь камень так тщательно охраняется, что даже нам не под силу обойти систему безопасности. А это о многом говорит.
Она тяжело вздохнула.
– Не хвастайся своими воровскими навыками при мне. Я же страховой следователь! Я сделаю несколько изысканий и попытаюсь найти какие-нибудь драгоценные камни, которые могли бы обратить психическое заболевание у драконов.
Часы напряженных поисков, телефонных звонков нужным людям, просмотров личных файлов – но она так ничего и не нашла.
Был лишь один человек, который обладал гораздо большими знаниями в этой области, чем Келли. Ее мать. А у Келли на руках был козырь.
Она позвонила в агентство.
– Так и знала, что ты передумаешь, – усмехнулась ее мать.
– Я не передумала. Я все равно увольняюсь.
– Тогда зачем ты звонишь? Ты нашла рубин? – требовательно спросила мать.
– У меня есть довольно хорошая зацепка, но я не знаю точно, где он, и поверь мне, обыскать этот замок – так себе затея, – сказала она. – Однако, знаю, как мы можем получить его обратно. Мы должны найти камень, который может исцелить безумие у драконов.
Девушка в общих чертах обрисовала матери ситуацию, произошедшую с сестрой Габриэля, не упомянув при этом, что драгоценный камень, который стал причиной ее болезни, был украден.
– Я считаю, это хорошая возможность вернуть “Кровь Дракона”. Если бы мы могли получить доступ к драгоценному камню с целительной силой, то были бы близки к закрытию дела с рубином.
– Другими словами, рубин у семьи Габриэля. – Тон матери был самодовольно торжествующим.
– Не факт, – сказала Келли. – И, честно говоря, это не так важно. Если мы вернем его семье Росси, тебе не придется выплачивать страховку за его утрату.
– С каких пор ты защищаешь преступников? – рявкнула ее мать.
“С тех пор, как нас наняли преступники, которым я совершенно не горю желанием помогать”, – подумала она с раздражением.
– Просто выясни все, что можно об исцеляющих драгоценностях, – ответила она как можно спокойнее. Келли была уверена, что ее мать сделает все в лучшем виде. Деньги сильно мотивируют.
Глава 19
В десять утра в “Свадебном салоне Берди” было немноголюдно – по крайней мере, пока большая часть клана Кингсли не собралась в комнате, примеряя платья, сплетничая и распивая шампанское из хрустальных фужеров.
Келли старалась ни на минуту не сводить глаз с Табиты, но, похоже, той все же удалось стащить как минимум один букет с витрины. Она расскажет об этом Габриэлю позже. Сейчас он сидел на скамейке на улице и вместе с Уинтропом пил кофе. Из магазина его выставили: плохая примета, если жених увидит платье невесты до церемонии.
Еще пару недель назад вся эта свадьба и ее планирование были чем-то из области фантастики. Но теперь Келли, кажется, начинала верить, что бракосочетание вполне реально. Она могла бы остаться здесь и выйти замуж за Габриэля. В Сиэтле её больше ничего не держало. А здесь девушка чувствовала себя как дома. Была там, где должна быть.
Вместе с Табитой они подобрали прекрасное платье. Вырез декольте в форме сердца выгодно подчеркивал ее стройную фигуру, кружево ручной работы легкими волнами спускалось вниз по всей длине платья, переходя в аккуратный шлейф. Каденция участвовала в выборе платьев для подружек невесты, а также пообещала помочь Келли советом, когда придет время заводить детей.
– Мало того, что я собираюсь замуж за дракона, но если у меня будет еще и четверо дракончиков, виновата будешь ты, – объявила Келли. Каденция была настолько плодовита, что ее кровь использовали в клинике лечения бесплодия для создания сыворотки, помогающей женщинам-драконам зачать.
– Я? Это биологически невозможно. Я не могу вызвать многоплодную беременность, просто стоя рядом с тобой. Уж в этом я уверена, – сказала Каденция, потягивая шампанское. – Ммм, вкусно. Хочешь еще? Ты должна пить пока еще можно.
Келли потянулась за бокалом.
– Ты права, девять месяцев слишком долгий срок без… Прекрати! Теперь ты заставляешь меня думать об этом!
– Это займет не девять месяцев, – сказала Каденция, отставив бокал, – поскольку ты человек, ты будешь вынашивать яйца всего пару месяцев, а потом их извлекут и поместят в инкубатор для дальнейшего выращивания в клинике.
– Ты рассуждаешь, как и Габриэль, будто это произойдет на самом деле, – скептически произнесла Келли, а потом одним залпом осушила полбокала шампанского.
– Все потому, что я вижу, как вы двое смотрите друг на друга, – сказала Каденция. – А еще я знаю, что Габриэль по-своему хороший парень. Я в том плане, что он такой же засранец, как и мой муж, но когда дело касается любви – их преданности нет предела. Кстати, я сохранила все асбестовые слюнявчики, так что тебе не придется их покупать.
– Асбестовые слюнявчики? – с тревогой в голосе произнесла Келли. – Ох, ты ж Боже мой. – Допив шампанское, она направилась к Эванжелине, которая сжимала в руках розовое платье подружки невесты.
– Вот это платье вроде не настолько ужасно, – без энтузиазма пробормотала Эванжелина, вешая его обратно на вешалку.
Затем она взглянула на Келли со вспыхнувшей надеждой в глазах.
– Дядя Габриэль сказал, что поговорил с тобой, – произнесла она. – Обещай мне, что сделаешь все, чтобы спасти мою маму.
– Конечно, обещаю, – ответила Келли.
Кусая губы, девочка опустила взгляд на пол.
– Я даже не помню, какой она была раньше. Мне было шесть, когда она… – Эванжелина замолчала. – Может быть, если бы мама снова стала нормальной, все остальные в школе перестали бы называть меня чокнутой.
Затем снова посмотрела на Келли.
– Считаешь, эгоистично с моей стороны заморачиваться на счет этого? Так и есть. Я не должна переживать из-за чего-то еще, кроме моей мамы.
– Это вовсе не эгоистично, – сказала Келли. – Хреново быть аутсайдером. Странным ребенком. Поверь мне, я прошла через подобное.
– Я не люблю, когда люди называют меня чокнутой, – тихо произнесла Эванжелина. – Пойду выпью кофе. – И вышла из магазина.
Келли последовала за ней и оказалась на залитой ярким солнцем улице.
– Эванжелина, – позвала Келли, но та лишь пошла еще быстрее, ссутулившись и опустив голову.
– С ней все будет в порядке, – сказал Габриэль, махнув ей и приглашая присесть. – Не ведись на ее подростковые выходки. Ну и как там обстоят дела на “ничьей территории”[1]? Уловила? Потому что мужчинам вход заказан.
Она рассмеялась.
– Габриэль, Габриэль. Все еще мечтаешь о карьере в стендапе[2]?
– Я ведь заставляю тебя смеяться, не правда ли? – Подмигнув ей, он взял ее за руку. Солнце играло в его волосах, а глаза искрились весельем. Келли, взглянув на их переплетенные пальцы, поняла, что не было на Земле другого места, где ей хотелось бы быть сейчас. Здесь ее дом. Здесь она своя. Находиться рядом с очаровательным вором, который отвратительно шутил, стараясь рассмешить ее, и с его сумасшедшей матерью, которая припрятывала в свою сумочку все, что плохо лежало. Наблюдать за угрюмой девочкой-подростком, только что свернувшей за угол. Это было совершенное несовершенство. Именно здесь ее место.
Огромные, темные тени скользнули по тротуару, Келли посмотрела вверх и увидела как несколько драконов пролетели на север. Это были четыре огненных дракона, которые хлопали своими огромными крыльями, рассекая воздух.
Габриэль проследил за ее взглядом.
– Они обычно не летают строем, – сказал он. – Если только это не центурионы, но большинство из них – ледяные драконы. – Затем пожал плечами и снова обратил свое внимание к Келли. – Ну так как там дела? Уже выбрали платье?
– Мы почти определились с выбором.
– Пора запланировать наш медовый месяц, – задумчиво произнес Габриэль.
– Я только начала свыкаться с мыслью, что наша якобы-свадьба все же состоится. Медовый месяц совершенно вылетел у меня из головы. Упс.
– Прости, детка, знаю, что все происходит слишком стремительно. О, глянь, кто здесь! Да это же убийца веселья!
Такси подъехало к обочине, и из салона показалась Тереза.
– Так, так, не наша ли это Принцесса Очарование, – произнес Габриэль. – Хм. Она почему-то выглядит чуть менее стервозной этим утром.
Сидевший на скамейке рядом с ними Уинтроп со своим угрюмым выражением на лице был хмурым, как никогда. Он поднял взгляд, когда Тереза подошла к ним.
– Габриэль, мне нужно кое о чем поговорить с тобой наедине, – сказала Келли и потащила его вниз по тротуару, оставив Терезу и Уинтропа одних. Тереза присела на скамейку рядом с Уинтропом.
– Что там происходит? – Габриэль уставился на них в изумлении.
Келли фыркнула.
– А что, по-твоему, там происходит? Хорошо, давай я объясню. Иногда бывает, что мальчик и девочка нравятся друг другу очень сильно...
– Серьезно? Тереза и Уинтроп? – Он вопросительно посмотрел на Келли, затем взглянул на парочку. – Да, теперь вижу. Слушай, а у них много общего. Они оба похожи на человеческие версии осликов Иа-Иа.
Келли чуть не задохнулась от смеха.
– Нет, нет, нет. Прекрати! Теперь мне никогда не избавиться от этой картинки в голове.
– Всегда пожалуйста.
Уинтроп и Тереза склонились друг к другу, Тереза что-то говорила ему с волнением в глазах. Затем Уинтроп потянулся и взял ее за руку.
– Боже мой, – произнес Габриэль низким, потрясенным голосом. – Этот его взгляд. Я никогда прежде не видел у него такой. Это пугает! Он… он улыбается!
Через несколько минут Тереза и Уинтроп, похоже, достигли некой договоренности, потому что Тереза улыбнулась, когда Уинтроп вытащил свой мобильный и начал вводить ее номер. Келли вдруг осознала, что за долгое время увидела первую, по-настоящему, счастливую улыбку на лице Терезы. Всякий раз находясь рядом с Чадом, она улыбалась очень напряженно и наигранно.
