Текст книги "Готика. Становление (СИ)"

Автор книги: Семен Нестеров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 66 страниц)

– Хорошо, ещё раз спасибо за помощь. Но я даже не знаю, как тебя зовут.

Лестер был едва ли не первым человеком в колонии, кто спросил моё имя. Я даже не знал, что ответить. Имя, которое мне дала мать, я почти никогда не использовал, так уж повелось. Она называла меня ласково «Мильти». Когда же мать умерла, и я поступил на обучение к Босперу, он кликал меня не иначе как «эй ты!» или «малой». Другие тоже звали меня «младший», так как я был самым молодым из учеников охотника. Прозвище закрепилось и несколько лет меня так и называли. В колонии я решил избавиться от этой клички, она была мне уже не к лицу.

Друзей у меня почти не было, настоящее моё имя знали, пожалуй, только Диего и Горн, а остальные называли в основном «охотник» или «лучник», потому что я был, наверно, единственным стражником, который ходил с луком, а не с арбалетом, и промышлял охотой, а не вымогательством. На каторге не было никаких документов или удостоверений. Каждый мог сам придумать себе имя, или даже несколько, и нельзя было проверить настоящее ли оно. Многие и вовсе звались бандитскими прозвищами, например, «шакал», «скорпион», «кровавый», «ловкач», «волк», «хитрец», «скряга» и тому подобные. Хотя некоторых, всё же называли и нормальными именами, как того же Диего. Но если человек не был известен и влиятелен, его имя никому не было интересно. В болотном Братстве при высшем посвящении давали новые имена, которые им диктовал Спящий. Именно поэтому ближние соратники Юбериона звались так странно, ведь чего только не придёт в голову в наркотическом бреду. Впрочем, обычных послушников это не касалось, и они сохраняли клички, какие им вздумается.

– Если захочешь меня найти, то спрашивай «лучника», – ответил я Лестеру после некоторого раздумья.

– Хорошо, но у тебя же есть и обычное имя?

– Конечно, – замялся я, – Мильтен… Но так меня мало кто зовёт.

– Странно. Довольно красивое имя. Если не возражаешь, я буду называть тебя именно так.

– Называй. Почему бы и нет.

На этом мы с Лестером распрощались. Последняя часть разговора меня особенно к нему расположила. Он был одним из немногих, кто говорил искренне, а не для достижения выгоды. Наверно, это было естественно, ведь я помог ему в трудную минуту, и он был благодарен. В любом случае, я не сомневался, что у меня появился новый друг.

Глава 31. Бизнес есть бизнес

Встреча с Лестером не позволила мне забрать оборудование из тайника в заброшенной шахте. Как только дела с новичком были улажены, я вновь отправился к площади обмена. При свете факела я быстро нашёл оставленный Буллитом и его ребятами схрон, устроенный в большом ящике недалеко от входа. К счастью, всё оказалось в целости и сохранности. Предметы были не очень большими, я убрал их в мешок, и пошёл обратно. Предстоял долгий путь до башни Ксардаса – сначала спуск до Старого лагеря, потом в обход него, и вновь подъём в горы по тропе-серпантину. С мешком за плечами, да ещё и с хрупкими алхимическими приспособлениями это было весьма неудобно. Как советовал Ксардас, я набил мешок сухими листьями, чтобы колбы не бились друг о друга. К счастью, этого оказалось достаточно.

Дорога не стоит отдельного описания. Несколько раз пришлось останавливаться, чтобы перевести дыхание. В конце концов, я вошёл в одиноко стоящую башню колдуна. Хотя в прошлый раз я был здесь недели две назад, всё осталось практически в точности таким же, даже маг сидел в той же позе, как будто бы и не отрывался от своих книг всё это время. Я молча поставил мешок на пол, и стал спокойно и аккуратно выгружать содержимое. Когда я закончил, и выложил реторту и перегонный куб на холодный каменный пол, Ксардас, наконец, произнёс:

– Поставь их на полку в том дальнем шкафу, на полу таким вещам не место.

Я повиновался.

– Это всё, что ты смог добыть? – продолжил маг.

– Нет, это только первая партия. Остальное будет позже.

– Что ж, я подожду.

– Мне нужны ещё деньги, операция оказалась довольно дорогостоящей.

– Мне кажется, мы уже это обсуждали. Не люблю повторяться.

– Ещё несколько свитков вполне бы покрыли расходы. Маги – скряги, и много за них не дают.

– Значит, ты просто плохо торгуешься.

– Может быть, в следующий раз я буду удачливей. Два предмета из списка я уже смог добыть, мой способ действует и безопасен, хоть и требует затрат и времени. Если у меня не будет руды, я не смогу больше ничего достать.

– Если я дам тебе ещё три свитка, ты отвяжешься от меня?

– Да, этого будет достаточно для следующей партии.

– То есть в следующий раз ты снова начнёшь клянчить у меня свитки?

– Ну, мне кажется, это честная сделка.

– Ему кажется! – пренебрежительно проворчал колдун. – А мне вот казалось, что главная твоя цель – стать магом, а не разжиться рудой.

– Да. И я достану всё необходимое. Но без руды это затянется на неопределённый срок. Я и так не могу обещать ничего быстрее, чем за несколько месяцев – Ваш список слишком велик.

– Каким же образом ты достал это оборудование? Я думал, что воровство не требует постепенности. От того, что у магов начнут пропадать вещи по чуть-чуть, они лишь усилят бдительность.

– Ну, скажем так, у них ничего не пропадает.

Ксардас нахмурился и пристально вгляделся в меня. Я был доволен, что смог его хоть чем-то удивить, хотя было и немного не по себе под его пронизывающим взглядом. Молчание длилось не долго, опытный маг быстро разгадал загадку, через несколько секунд лицо его разгладилось, он улыбнулся и произнёс:

– Понимаю. Прямые поставки из Хориниса. Умно придумано, ничего не скажешь. Не ожидал от тебя такой смекалки.

– Да, вы меня раскусили. Но, как Вы теперь можете видеть, такие поставки приходится так или иначе оплачивать.

– Тем не менее, я не могу больше отвлекаться и делать тебе свитки.

– Тогда не обессудьте, что поставки затянутся.

– Главное достань мне рунный стол.

– К сожалению, такая большая вещь может выдать меня, поэтому он будет последним.

– Что ж, похоже, торговаться ты всё же умеешь. Будь по-твоему. Через неделю, я дам тебе свиток превращения в мракориса. Это очень ценная вещь и сложная в изготовлении. Поэтому постарайся не продешевить при продаже, потому что больше ты от меня ничего не получишь, как ни проси, – мрачно сказал колдун.

– Хорошо. Всё же это лучше, чем ничего.

– А теперь иди, ты и так отвлёк меня от размышлений.

Я благополучно вернулся в лагерь. В следующие несколько дней не произошло ничего необычного. Я отдал часть руды Диего, в качестве первого взноса за помощь, как будто бы я уже продал оборудование. Кроме того, Галом из болотного лагеря сообщил мне о своём согласии покупать приспособления. После упорного торга за весь алхимический набор мне пообещали пятьсот косяков болотной травы. Это было больше, чем весь их лагерь выкуривал за неделю, и стоило довольно больших денег, если знать кому продавать. Приблизительно, я мог выручить по десятку кусков руды за каждый косяк, что покрыло бы все мои расходы, в том числе и на свитки сна. Конечно, получить награду сразу рудными слитками было бы предпочтительней, но выбирать не приходилось. Перед следующей поставкой, по отработанной схеме подкараулив Бартолло, я вписал в список аж четыре предмета. Два я планировал отдать Ксардасу, а остальные Галому. Всё вновь прошло успешно. От Ксардаса я получил обещанный свиток превращения в мракориса. Мне не хотелось больше объясняться и торговаться с магами, и я предложил заклинание Диего в учёт части доли от продажи приборов. Следопыт внимательно изучил свиток и спросил:

– Значит, сказав всего пару слов можно стать смертоносным зверем? Где же ты взял такое чудо?

– Выменял в болотном лагере на стеклотару. Один парень оттуда вроде бы как нашёл его в руинах неподалёку.

– Хм... Ну, я бы, конечно, предпочёл руду.

– Я думаю, что эта штука стоит не меньше тысячи кусков, а так бы я получил пару сотен. Так что сделка однозначно выгодная.

– И ты предлагаешь взять мне этот свиток и продать магам?

– Да. Я не настолько красноречив, как ты, к тому же они знают о моей заинтересованности во вступлении в их орден. Они никогда не дадут мне за него справедливую цену. А вот ты другое дело.

Диего задумался.

– Хорошо, я готов взять его в учёт трёх сотен из моей доли. Как уж я с ними сторгуюсь – это моё дело.

Я вспомнил, что целых три свитка, смог продать в тот раз всего за четыре сотни. Они не были такими ценными, но вряд ли прижимистые маги дадут в этот раз значительно больше. Я предпочёл согласиться. Если бы тогда я знал, к чему это приведёт, то никогда бы не отдал это заклинание Диего.

Глава 32. Оборотень

Диего решил продать свиток превращения и, недолго думая, пошёл к магам огня. Он хотел выторговать за него тысячу кусков руды. Естественно, Торрез не согласился на такие условия, и призрак начал оживлённо торговаться, доказывая ценность находки. В пылу спора он сказал, что всего пара слов может превратить человека в мракориса и ненароком прочёл ключевую фразу. Вот тут-то и произошло непредвиденное. Заклинание сработало! Диего окутался голубой дымкой и через секунду на его месте уже рычал разъярённый мракорис.

Следопыт не был готов к такой трансформации и в приступе паники ударил онемевшего от неожиданности и удивления мага. К счастью, удар пришёлся мягкой частью лапы, а не когтями, так что он лишь отбросил Торреза на пару метров назад. Другой маг – Родригес – был рядом, и даже успел метнуть огненную стрелу, но разъярившийся хищник-Диего смял его, как игрушку, и повалил на землю. Огонь заклинания лишь слегка обжёг густую и плотную шерсть. После этого, мракорис бросился к бреши в стене. Никто из стражников не успел выхватить арбалет, они даже не поняли, что произошло. Диего же прыгнул со скалы через пробоину в стене. Человек бы разбился, но гибкий, подобный гигантскому мускулистому льву, мракорис легко приземлился на мусорной свалке, которая образовалась в обломках упавшей башни. Там Диего превратился обратно в человека и скрылся в лагере, пока никто ничего не успел понять.

Я узнал об этом инциденте лишь на следующий день, когда до меня дошли слухи о нападении на магов огня. К счастью для Диего, волшебники отделались ушибами и испугом. Однако безнаказанно это для призрака не прошло. Корристо лично ходил вместе с пострадавшими к Гомезу и просил наказать виновника. Следопыта, естественно, тоже вызвали к барону. Говорят, когда Гомез выслушал эту историю, он смеялся до слёз и сказал, что и пальцем не пошевелит, чтобы наказать Диего. Маги были вынуждены отступить, но предупредили, что, если призрак впредь приблизится к ним ближе, чем на двадцать шагов, то его сожгут заживо без предупреждения. Мой друг не растерялся и ответил магам, что они задолжали ему тысячу кусков руды за свиток. Тем не менее, несмотря на внешнее спокойствие, он не стал больше шутить, а угрозу воспринял всерьёз. Больше никогда его не видели рядом с магами огня. Теперь он заглядывал в замок лишь по делам к Бартолло и старался побыстрее проскочить через внутренний двор.

Когда я услышал эту невероятную историю, то сначала не поверил своим ушам, поэтому первым делом нашёл Диего и расспросил обо всём. Следопыта не было в округе. Как мне сказали, он ушёл из поселения. Я отправился к Кавалорну, его хижина была как раз на пути между Старым и Новым лагерями. Охотник подтвердил мои опасения – Диего пошёл в сторону стана магов воды. Отношения между лагерями были тяжёлыми, появление призрака могло спровоцировать конфликт. Быстро переодевшись, я отправился вслед за другом. К счастью, мои худшие опасения не подтвердились. Я нашёл Диего, сидящим в трактире за бутылочкой шнапса в компании Горна. Всё было тихо и мирно, похоже, присутствие следопыта никого не смущало. Я подошёл и присоединился к двум друзьям. Они молча мне кивнули. Диего выглядел уставшим, а Горн, не тревожил его расспросами. Я же не стал церемониться и спросил напрямик, правда ли, что он превратился в зверя в Старом лагере и напал на магов. Диего сначала ответил неохотно, потупившись и глядя в стол, видимо, чувствуя себя глупо и неловко:

– Да, это, действительно, правда. Я использовал тот свиток прямо в замке. Думаю, ты понимаешь, что это было ненамеренно. Я бы предпочёл не вспоминать об этом. Давай лучше выпьем.

Горн поддержал эту идею, поставил мне кружку и налил шнапса. Но я не отстал от приятеля так просто:

– И как тебе трансформация? Было дело, я испытывал подобный свиток и превращался в шершня. Но мракорис это нечто иное, – с энтузиазмом сказал я, и, естественно, не стал упоминать о том, то на самом деле меня заколдовал тогда Ксардас.

Диего немного оживился, услышав, что я тоже проходил через трансформацию:

– Значит, ты тоже превращался?

– Да, когда мне в руки попал такой свиток, то не смог удержаться.

– Ну вы даёте, – удивился Горн, – я бы даже и прочесть его не смог.

Диего же явно заинтересовался:

– И как оно? Я вот сначала думал, что попал в преисподнюю, так всё тело трещало. И мага этого я ударил вовсе не специально, просто дёрнулся, не понимая, что происходит.

– Представляю, я тоже думал, что меня сплющит насмерть, и был в ужасе, увидев вместо ног жало.

Диего улыбнулся и окончательно разговорился:

– А знаешь, по большому счёту, мне всё это даже понравилось. Давно я так не веселился, впечатлений надолго хватит. Да и мракорис могучий хищник, не думал, что когда-нибудь побываю в его шкуре.Представляешь, он даже видит иначе, чем мы. Когда я превратился, зрение стало как будто бы чётче и даже казалось, что я вижу больше цветов, чем обычно. Я уж не говорю о море запахов, которое на меня обрушилось. Я чувствовал, как воняет каждый кусок дерьма в этом лагере. Не представляю, как можно так жить.

Я засмеялся:

– Наверно поэтому мракорисы и живут в одиночестве в своих пещерах. Если мне ещё попадётся какой-нибудь такой свиток, то я обязательно тебе его отдам.

– Нет уж, нет уж, с меня довольно, – стал отпираться Диего, – поигрался и хватит, магия – это не для меня, одни неприятности от этих заклинаний.

– Как хочешь! Но если вдруг соскучишься, только скажи.

– Ты так говоришь, будто у тебя завод по производству этих свитков.

Не стоило продолжать эту тему, ведь даже выпивши, внимательный Диего ничего не упустит. Поэтому я перевёл всё в шутку:

– Да нет, конечно! Но ради такой потехи я готов перерыть всю колонию.

– Тебе хорошо рассуждать, а мне теперь магов огня надо сторониться, как огня, – получился у Диего маленький каламбур.

– Ну, по крайней мере, кости ты им пересчитал неплохо. Реакция у них слабовата, тягаться с таким хищником не по плечу, – заметил Горн, – даже никакая магия не спасёт.

– Ну, это смотря какой маг, и как повезёт, – возразил я, – дай им побольше дистанцию, ни один зверь не успеет добежать.

– Пожалуй да, всё же бок мне подпалили, – вставил слово Диего, – к счастью, это никак не отразилось на мне настоящем.

– За это надо выпить! – одобрительно сказал Горн и поднял кружку шнапса.

Мы сидели и разговаривали ещё довольно долго, обсуждая как это происшествие, так и другие новости колонии. Вечером же, мы с Диего вернулись в Старый лагерь.

Глава 33. Барыга

Мои дела шли в гору: через месяц в тайнике в заброшенной шахте лежало уже всё необходимое оборудование для лагеря сектантов. Приборы были большими и хрупкими, так что одному за раз их было не донести. Делать две ходки не хотелось, и отвлекать Диего по такому незначительному поводу тоже, поэтому я решил воспользоваться помощью своего нового знакомого, которому обещал подкинуть работу. За прошедший месяц Лестер уже обжился в колонии. В первые дни он всё же сходил на смену в шахту, о чём потом сильно жалел. Мало того, что парень смертельно устал, так ещё и стражники обобрали его почти подчистую, оставив из добытого только два десятка кусков руды. При этом, его ещё и не хотели выпускать наружу. После такого неудачного опыта, Лестер решил, что больше не ступит в шахту ни ногой. Вместо этого он выполнил пару поручений для Диего, а ещё собирал целебные травы для какого-то призрака. Ему кое-как хватало руды на жизнь, он привёл себя в порядок и выглядел гораздо опрятнее и бодрее, чем при нашей первой встрече, в настроении пропал пессимизм и стала проявляться некоторая твёрдость характера. Найти Лестера было не сложно, побродив немного по шахтёрскому городку. Я объяснил коротко, что от него требуется и что это должно остаться в тайне. Парень сразу согласился:

– Я обязан тебе, если не жизнью, то по крайней мере здоровьем, так что показывай дорогу. Да и о лагере сектантов я уже наслышан, будет интересно на него взглянуть.

Мы дошли с ним до заброшенной шахты. Пока я выносил оборудование из тайника, Лестер ждал снаружи. Он был удивлён, увидев стеклянные приспособления для перегонки и всяческие колбы.

– Откуда это? – спросил он.

– Это мой небольшой секрет. И я рассчитываю, что он останется между нами. А когда мы отнесём это в Болотный лагерь, то, думаю, у меня будет для тебя ещё кое-какая работёнка, на этот раз уже прибыльная и взаимовыгодная.

– Ну, прямо-таки заинтриговал, – пожал плечами Лестер, – впрочем, работа мне уж точно не помешает, потому что на сборе трав тут едва ли разбогатеешь.

– Надо просто собирать правильную траву, – улыбнулся я, – и те парни, к которым мы направляемся, как раз этим и занимаются.

– Да уж, цены у них грабительские.

– Я рассчитываю на то, что за сегодняшнее дельце, получу пять сотен их отборных косяков.

– Ого! – округлились глаза у Лестера, – это ж насмерть можно обкуриться.

Я засмеялся:

– Кто сказал, что я собираюсь их выкуривать? Мы их продадим, и, кстати, как раз в этом я и рассчитываю на твою помощь. Часть я, конечно, могу сбыть и сам, но на такую партию сложно быстро найти покупателей.

– И что же ты от меня хочешь?

– Я отдам тебе часть травы для сбыта среди наёмников. Адепты Спящего ещё не успели там толком обосноваться, а спрос на болотник уже немалый. Я думаю, что можно получить десяток, а то и дюжину кусков за косяк. Я возьму свою долю в шесть кусков руды, а всё что ты выручишь сверх этого пойдёт тебе.

– Действительно, заманчивое предложение, – Лестер облизнулся в предвкушении лёгких денег.

– Я так понимаю, ты в деле.

– Ещё бы! Это стократ лучше, чем копаться в рудниках.

Лестер оказался приятным в общении, и я быстро проникся к нему доверием, хотя понимал, что в колонии лучше никому не доверять. За разговорами мы и не заметили, как дошли до болот. Надо заметить, что лагерь быстро рос и расширялся. На деревьях уже было смонтировано несколько домов и платформ между ними. Настилы стали крепче и шире, а палатки выглядели, будто капитальные сооружения. Я обратил внимание на грубо вытесанные деревянные идолы, изображающие то ли сову, то ли филина. Эта птица, постоянно спящая днём, символизировала их дремлющего бога.

Мне оставалось лишь удивляться, откуда у сектантов берутся новые люди. Неужели, их прельщает этот примитивный языческий культ? Некоторые, действительно, уверовали в Спящего, хотя из разговоров с послушниками я знал, что многие просто-напросто были готовы на всё, лишь бы сбежать из шахт. В Новом лагере бездельников и оборванцев и так хватало, а на полях работало уже достаточно крестьян, так что тем, кто не обладал особыми талантами или силой, податься было просто больше некуда. Отчаявшиеся и уставшие от всего люди приходили к Юбериону. Он и его ученики давали сбившимся с пути новую цель, читали проповеди о могуществе Спящего, успокаивали и вновь разжигали любовь к жизни. Я видел, как некоторые преображались прямо на глазах.

Надо сказать, что преображение часто было далеко не в лучшую сторону. Хотя послушникам давали лишь по три дозы травы в день, некоторые всё же находили ещё. Травка успокаивала и отвлекала от грустных мыслей и воспоминаний. Но был и обратный эффект – зависимость и помутнение сознания. На всех это отражалось по-разному, кто-то легко переносил, а кто-то мог надолго впадать в коматозное аморфное состояние. Иногда у перекуривших проявлялись типичные признаки интоксикации – их рвало, крутило живот, поднималась температура, краснели глаза. У некоторых даже выпадали волосы. Впрочем, последнее редко кого волновало, потому что послушники и так брились на лысо, и выпадение волос лишь избавляло их от необходимости постоянно бриться.

Спустя какое-то время, «посвящённые» стали помимо прочего, делать себе татуировки на лице и голове, поэтому долго жившие здесь выглядели, по меньшей мере, странно. Типичного послушника можно описать так: худой, искусанный москитами и пиявками парень, с бритой, покрытой синими, чёрными и зелёными татуировками головой, по голому торсу, в грязной испачканной тиной юбке до колен и ногами, обмотанными тряпьём. В общем, как по мне, так уж лучше работать в шахте, чем доходить до такого состояния. Но, быть может, я так сужу, потому что толком никогда и не работал в копях и не знаю, каково это.

В Болотном лагере была своя иерархия, и более опытных братьев называли гуру. Гуру читали лекции и, как я выяснил, будучи непосредственно учениками Юбериона, владели особой рунной магией. С ростом достатка и размеров лагеря, понадобились также и люди, следящие за порядком. Помимо внутренних споров, угрозы со стороны других лагерей и бандитов, болотожоры то и дело подбирались к палаткам и съедали послушников.

В связи с этим, помимо религиозного, в лагере появилось и военное направление. Этих людей называли стражами или храмовниками, и они, действительно, стерегли покой людей. Внешне они не сильно отличались от послушников, разве что на груди у них были крест-накрест ремни, которыми крепился за спиной двуручный меч. Они вооружались в первую очередь именно двуручными мечами, потому что только такие клинки были эффективны против болотожоров. Ещё неплохо справлялся арбалет, но на первых порах эти устройства были в дефиците, впрочем, как и всё остальное оружие и снаряжение. Со временем, стражи улучшили свои доспехи, добавив к ним железные наплечники, наручи, а некоторые даже кольчуги.

Вот таким, в общих чертах, было болотное Братство к тому времени, как мы с Лестером пришли к Галому с двумя мешками алхимического оборудования. Сделка прошла без обмана, я получил тюк болотной травы. Кроме того, воспользовавшись ситуацией, я представил Лестера Галому, Намибу и ещё паре своих знакомых, которым регулярно продавал мясо. Я предупредил, что так как теперь являюсь стражником в замке, то в ближайшее время не смогу приходить для торговли, и что Лестер, возможно, будет вместо меня менять товары на болотник. На этом в целом, мои дела в Братстве закончились. Лестер был очень заинтересован местным укладом и решил остаться на некоторое время и осмотреться. Я не возражал и, отдав ему небольшую часть болотника для реализации, вернулся в замок в одиночестве.