Текст книги "Алекс и Алекс 4 (СИ)"

Автор книги: Семён Афанасьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Глава 11

– А чего ты так на них взъелся? Явно же занозился? Все признаки откровенной мести. – Смеётся Жойс, громко устанавливая на стол сковородку с бараниной.

Чувствую по запаху, поскольку разрешающей способности чипа на идентификацию типа мяса не хватает.

Она уже ожидала меня дома и, оказывается, бросила все свои дела, чтоб примчаться сюда. Посмотреть, как я всё пережил.

Многое в сегодняшней ситуации просто совпало одномоментно. Чтоб воспользоваться ситуацией, надо было действовать быстро. Как всегда, когда задействуются быстрые решения, кое-что пошло неидеально.

Вот Жойс и озаботилась предсказуемо моим физическим состоянием (особенно с учётом наверняка позвонившей ей, в обход меня, Камилы; и напевшей в уши о страшных рисках по медицине).

– Да я тут с одним товарищем неглупым пообщался накануне, и к выводам пришёл. Это какая-то сатанинская ситуация в целом. – Набрасываюсь на еду. – Вкусно!.. Пусть я не могу изменить что-то по-крупному, но могу хотя бы наказать конкретных личностей, понимаешь? К которым у меня есть свой личный счёт. Типа фокусной локальной коррекции.

– Если речь о глобальном мироустройстве, боюсь, замена личностей ничего не решит. – Вздыхает Жойс. – И попутно: ты сейчас о муниципальном или о федеральном уровне?

– Первое. Ко второму у меня пока нет претензий, скорее, наоборот. Знаешь, что меня зацепило? Мы все находимся в морально деградировавшей системе, которой плевать на людей. Которая целью ставит исключительно собственное воспроизводство, и достаток ну очень узкой группы народу. Которая не подвержена ротации. Человек в этой реальности – ничто, а преступление и убийство стали нормой!

– Эк тебя растащило! – озадаченно выдаёт Жойс, усаживаясь напротив.

Хотя только что хотела разместится вплотную, на этом же стуле (благо, и его, и наши размеры это позволяют).

– Только снова непонятно. Ты о своём дивном городе сейчас говоришь? Или о Федерации в целом? – продолжает она.

– Мал я пока, обобщать. Пока только о городе.

– Я тебя огорчу. – Фыркает Жойс. – В рамках Федерации – то же самое, если не хуже. Только на больших масштабах оно не так заметно. А в тех же колониях порой такое веселье стоит, что хоть стреляйся…

– А как ты от своей армии отбилась? – перевожу тему, чтоб не зацикливаться на негативе. – Ты же до утра должна была на складе зависать?

– Да у меня там, практически, всё разгрузилось уже, – задумчиво припоминает что-то она. – Старшему по складу чуть денег отсыпала – он сам присмотрит за оставшимся. Как заинтересованное лицо, ибо тоже отвечает за сохранность. Знаешь, в армии очень хорошо живётся, если у тебя денег больше, чем у окружающих. Очень многие вопросы решаются не просто быстро, а мгновенно. А вообще, о чём мы с тобой, бл##ь, вечером перед сном разговариваем…

– Не говори, – согласно киваю, протягивая ей пустую тарелку. – Ещё дашь? Вкусно.

– Дам, конечно, – вздыхает она. – Хотя в этом тоже есть что-то неправильное…

– Не понял?

– Ну ты даже не боец, а вообще не пойми кто. Первого даже не года, а квартала пребывания на территории. А живёшь лучше, чем некоторые командиры рот в иных местах. Вон, боевая сержант тебе по кухне шустрит. И натуральной бараниной кормит. – Без глаз не могу понять, притворно ли она вздыхает.

– Вины по этому поводу не испытываю категорически, поскольку я сюда не напрашивался. Может, у них тогда уровень дохода чуть иной? – предполагаю, набрасываясь на добавку. – У этих твоих командиров. И они, как минимум, знают, за что страдают в этих ваших регионах?

– Уровень дохода иной. – Соглашается она. – А уровень расхода ещё выше, чем доход. Знаешь, сколько стоит нормальная школа для ребёнка в… – она называет пару мест, лично мне знакомых исключительно из теоретического курса географии.

– Понятия не имею. По своему опыту: в любом муниципалитете есть бесплатная школа. Если не можешь ходить в частную школу, идёшь в муниципальную. Это я тебе компетентно заявляю. Видимо, у твоих ротных командиров тоже должна быть такая опция.

– Сказать тебе, на каких языках те муниципальные школы? И насколько весело там придётся белой девочке, ещё и дочери кого-то из колониалов? Прямо с первого дня.

– Ну ты же как-то выучилась?!

– Во-первых, я не совсем белая. – Ржёт Жойс. – Я б даже сказала, совсем не белая. Во-вторых, в школе я училась в Рио. А это, как ни крути, мегаполис. В-третьих, я была у себя дома, а не в колониях.

– Читал я про этот ваш мегаполис… сколько процентов молодёжи проходят через уличные банды. Молчу о наркоте, подростковой проституции и прочих прелестях жизни. – Деликатно умалчиваю о том, что и Рио отсюда тоже считается колонией (как и всё за океаном).

– Бл##ь, меняем тему! – Жойс решительно хлопает ладонями по столу. – А то сейчас откроем бурную дискуссию о социальных явлениях. О которых ты понятия не имеешь, поскольку там не жил. КАКИЕ БАНДЫ?! Кто тебе этот бред рассказал про восемьдесят процентов?! Да не больше, чем тут у вас! Обычные посиделки на районе. Ну-у-у, с определённой атрибутикой, да. Секс, правда, часть культуры, тут не попрёшь против песни… лет с двенадцати-четырнадцати…

– Кое-кто хотел тему сменить. – напоминаю.

– Точно! Пожрал? Закончил?

– Угу.

– Марш в койку.

– А ты?

– Сейчас посуду помою и пару звонков сделаю.

– Тогда я тоже. И мне кое-куда позвонить надо.

– Я на балкон пойду. – Решает Жойс. – И двери с той стороны закрою. Ты в кадре будешь явно лишним элементом. Встречаемся на кровати через четверть часа.

_________

Лежащий на кровати комм звонит определённым сигналом. Немолодой мужчина удивлённо двигает бровями по поводу звонящего и тут же отвечает:

– Внимательно!.. Сколько лет, сколько зим!

Его лицо поначалу расплывается в улыбке. Увидев голограмму собеседника, он тут же удивлённо подаётся назад:

– Это кто тебя так разукрасил?!

– Сынок одного полицейского, – весело отвечает парень лет шестнадцати, одетый в армейскую форму без знаков различия, глаза которого завязаны плотной, непрозрачной повязкой. – Но там уже всё в порядке. И он, и папаша, сданы федералам. А дело ведёт адвокат от Хаасов, это с моей стороны. Так что, одна тема, можно считать, закрыта.

– Глаза хоть восстановятся? – озадаченно спрашивает более старший собеседник. – Что у тебя вообще там?

– Термический ожог. Искрой шарахнули. Заживёт, не первый раз, – отмахивается парень. – Гутя, к тебе по делу. Сегодняшний коп – Бен Эдмонс, начальник следствия, что ли… – парень с половину минуты пересказывает подробности.

– Это те, кто твою хату отжал? – пожилой вытягивается на кровати и ориентирует комм так, чтоб оставаться в кадре. – Ну поздравляю, чё. Хату-то вернул?

– Угу. В общем, я его порасспросил перед тем, как федералы подъехали. – Парень изображает ладонью поглаживание виртуального шара. – Я б тебе сейчас рожу скорчил, но повязка не даёт! В общем, он рассказал кое-что интересное…

– Да говори в лоб, – снисходительно улыбается мужчина. – Что надо-то?

– Говорят, одного чёрного полицейского, Мали, к вам законопатили. Несмотря на ещё неоконченный процесс.

– Есть такой. Прибыл на днях. – Уверенно кивает Гутя. – Что-то должен остался? Или что ещё? Ты смотри, он тут ненадолго.

Оба собеседника понимающе хмыкают в унисон.

– Мне бы беседу с ним организовать. По удалёнке. – Решается наконец парень. – Там с матерью дело тёмное было, кое-что прояснить бы. Есть основания думать, что он знает больше других. Вот бы расспросить.

– Не скажу, что без проблем, – прикидывает что-то пожилой. – Но окей, всё реально. Кола дёргать придётся, чтоб пособил, но в целом не невозможно… И это, Спринтер, ты не обижайся, но оно только за бабки. Услуга платная. Не взыщи: делать будут другие ребята, которые могут такое делать, сам понимаешь, а это работа. Работа должна быть оплачена. Причём, ребята эти должны быть крайне небрезгливыми, согласен?

– Без базара. – Моментально кивает парень. – Я при деньгах, скажи, куда и сколько.

– Точную сумму скажу попозже. Но ориентируйся на четыре ноля после двойки. Такие, – Гутя выделяет тоном последнее слово, – за так не работают. Это надо кого-то с пожизненного блока к нам переводить, момент подгадывать, условия создавать… Плюс, ему ещё надо будет поддержку организовать. Ещё и на адвокатов запас! Если твой ниггер ябедой окажется. Сумма из этого и складывается, себе ничего не берём.

– Ничосе, – присвистывает парень в армейской форме. – Целая процедура! Как у нас, оказывается, всё весело… Я без претензий! – спохватывается он, примирительно поднимая руки. – Просто удивлён сложности организации.

Собеседники коротко смеются.

– Ты ж к нам всего-ничего попал, – поясняет Гутя. – Всего не увидел. Просто в масть попал, и потом пошёл толково. Кстати! Твой этот персонаж тут пытается свои политики Колу противопоставлять! – Гутя дробно хихикает. – Он уже и тут на слуху местами.

– Подробности скажешь? – живо интересуется пацан.

– Да какие там подробности! – устало отмахивается пожилой. – Попытался вокруг себя чёрных собрать поначалу, но они его понятно куда послали. В отказ, одним словом. Самого чуть не прикололи. Сейчас вон, от каждого шороха шарахается и ждёт пику сзади в почку. Тоска, в общем… предсказуемая и обычная. «Одиночка против системы не канает», – явно цитирует что-то Гутя, после чего оба собеседника опять смеются.

– А чего его к вам так рано забурили, кстати? Ты не знаешь, в чём ботва? Он же совсем недавно в оборот попал. Я лично был там, где его принимали. Ещё ж следствие идёт, по идее? – проявляет осведомлённость Спринтер.

Пожилой ощутимо напрягается после этих слов.

– Это ж я с ним схлестнулся на почте, его из-за меня армейцы приняли. – Поясняет пацан подобравшемуся было Гуте. – Он меня арестовывать собрался, а о смене статуса не в курсе был. Ну братва и заступилась. Армейская…

– Да я без претензий, – расслабляется и усмехается Гутя, моментально схватывая причину стеснительности собеседника. – Не бзди. Я старый, я тоже армию застал ещё… Ну, к делу если. Вопросы задать ему можешь, это можно организовать. Можно даже сделать так, что он на них обязательно ответит. – Мужчина пронзительно смотрел на собеседника, который его не видит из-за повязки. – На твой вопрос. Насколько я в курсе, его сюда специально забурили, под давлением твоих армейских. Чтоб избежать его влияния на это ваше с ним следствие из полицейской предвариловки. Копы же, если будут его охранять, считай, ему там отель три звезды организуют. А так – шалишь, не забалуешь. В Квадрате его оперативные возможности резко уходят в ноль, – хохочет пожилой. – Дожить бы до рассвета, и то ладно. Кто-то здорово тебе в армии ворожит. И разговаривать будешь из конкретного сервисного центра, не с казённого комма. – Без перехода сообщает Гутя. – Знаешь, о чём я.

– То понятно. – Отмахивается парень.

– И с тобой рядом будет мой человек. Всё время. – Продолжал сверлить взглядом собеседника мужчина.

– Да тоже без проблем, – что-то быстро прикидывает Спринтер. – У меня вопросы не секретные, надо только услышать, как он мою мать убивал. И кое-какие сопутствующие детали… Гутя, сразу предупреждаю! – Спохватывается он. – Всплыть может нехорошее, на федеральном уровне! Это к разговору лишних свидетелей. Мне-то оно всё уже до лампочки, а вам…

– А нам, если оно лишнее, тоже не страшно. – Рассудительно кивает Гутя. – На край, в Квадрате никто не достанет. А лишнее мы сразу забудем. Негр твой, правда, после этого не жилец. – Мужчина отчего-то с интересом наблюдает за реакцией собеседника, ловя малейшие оттенки эмоций на открытой части лица пацана.

– Ты так говоришь, как будто он без моих вопросов жилец! – искренне удивляется Спринтер. – Следствие ж рано или поздно закончится. По приговору, всё равно в Квадрате досиживать. А там его ж в общий сектор переведут, нет?

– И то верно…

Глава 12

– Почему я сейчас должен вам верить? – сотрудник военной прокуратуры с нескрываемым пренебрежением смотрел на тот обрубок, который ещё недавно был полноценным человеком.

Кстати, пострадал бывший коп исключительно от собственного сына, что было зафиксировано сразу двумя независимыми источниками (для начала – характер нанесённых травм. Работала чистая искра, огонь).

– В тюрьме я всё равно не жилец. – Неожиданно уверенно для текущего положения заговорил Бенджамен Эдмонс, ещё недавно бывший достаточно солидной муниципальной шишкой. – За себя не цепляюсь. Со мной делайте, что хотите, хоть на опыты. А вот сын вообще не при делах, освободите его? Вы же можете?

Армейский переглянулся с гражданским прокурором. Тот безразлично пожал плечами, дескать, поступай, как знаешь.

– Какую информацию вы можете предложить на обмен? – как будто через силу процедил военный.

На самом деле испытывая настоящий азарт.

Мальчишку, сына этого деятеля, так и так собирались отпускать, наказав условно. Тут и неполное совершеннолетие, и наличие искры (что в данном муниципалитете о-го-го какое смягчающее при конфликте с неодарённым), и прямой приказ отца, который всё берёт на себя.

Говоря цинично, Фемиде не нужны большие цифры. Ей хватит и одного грешника. А если из этого… кхм… персонажа получится выудить что-то полезное – это пойдёт только в плюс.

Военный прокурор не говорил никому вслух, но своего гражданского коллегу он знал достаточно давно. Во-первых, вместе пересекались на практике ещё во время учёбы. Во-вторых, уже тут, в муниципалитете, какое-то время общались через жён.

Жёны, правда, в итоге рассорились и почему-то разбежались. А вот их мужья, не привлекая ничьего внимания, вполне себе продолжали поддерживать и товарищеские отношения, и друг друга при случае.

Гражданский коллега буквально только что попросил вывести из-под удара Эдди Эдмонса, обещав поделиться грядущими плюшками. Почему бы не попробовать.

– Проект по освоению Мвензи. – Выдал абракадабру бывший полицейский и выжидающе уставился на собеседника.

Армейский удивлённо поднял бровь:

– А почему не миссия на Юпитер?

– Свяжитесь с кем-то из второго департамента федеральной службы колоний. – Уверенно и настойчиво продолжил Эдмонс-старший. – У вас же есть свои возможности?!

– Возможности мои, допустим, всегда со мной, – безразлично кивнул военный. – Но зачем мне выглядеть дураком, звонить туда, не знаю куда? Пока твоя чушь не интересна. Оно не имеет никакого смысла, по крайней мере, для меня и на слух.

– Свяжитесь со вторым департаментом колоний. – Повторил экс-коп. – И просто сообщите им, что прямой потомок одного из членов первой группы, высадившейся на Мвензи, жив и здоров. Если я вам вру, я же всё равно в ваших руках. Как и мой сын…

_________

Пойдя на поводу у товарища, армейский сделал то, о чём его просили. Для начала, он уединился в специально предназначенном для таких звонков помещении. Затем, воспользовавшись справочником казённого комма, он набрал этот самый второй департамент колоний и, чувствуя себя идиотом, выдал дежурному сотруднику (предварительно представившись по форме и наскоро описав вводные):

– Обвиняемый муниципал настаивает, чтоб я связался с вами. Рвётся сообщить что-то о родственнике кого-то из первой группы, на каких-то территориях Мвензи. Тысячи извинений за неурочное беспокойство, но по инструкции обязан вас потеребить.

– Не стоит извинений. – Ровно ответила голограмма подтянутого тридцатилетнего белого парня. – Во-первых, вы всё делаете правильно. Во-вторых, у нас ещё день.

– Часовые пояса… – военный юрист хлопнул себя по лбу. – Заработался…

– Как вам удобнее поступить? Подождать до пяти минут на линии? Или мы вас сами наберём, когда найдём нужного человека?

– Давайте, второе, – с досадой махнул рукой армейский и отключился.

Только что ему озвучили стандартную отговорку, которую обычно слышат молодые и не в меру ретивые лейтенанты, мечтающие досрочно выйти в капитаны.

Мысленно выругав и легковерного себя, и своего гражданского коллегу-товарища, он направился было обратно в допросную, совмещённую с медицинской поддержкой. Сейчас кому-то из муниципалов придётся несладко.

Его удивлению не было предела, когда его комм автоматически активировался на лестнице (что возможно при звонке с немалым приоритетом, имеющим доступ к настройкам снаружи).

– Вы только что звонили нам. – Голограмма ещё одного белого спортсмена, правда, возрастом уже под сорок, в костюме и при галстуке, не оставляла сомнений, откуда происходит этот вызов. – Извините за задержку.

Военный юрист только икнул и в порыве энтузиазма закивал головой, рискуя её оторвать к чёрту.

– Пожалуйста, вернитесь в соответствующее помещение. – Вежливо предложил новый собеседник. – Я подожду.

Когда звонивший через полминуты представился, сотрудник армейской прокуратуры мысленно налил себе двойную порцию: похоже, проект на Мвензи-Квензи-или-как-там-его был не пустышкой. Если лишь из-за одного упоминания на него выходят такие люди.

_________

Какое-то время после разговора Гутя задумчиво смотрел в потолок. Он не был ни альтруистом, ни святым, ни бессребреником.

Однако внутри своей достаточно закрытой касты существовали негласные правила игры, которые понимающие люди никогда не нарушали (помимо прочего, в конечном итоге, это всегда обходится себе дороже).

Аналогичные моменты есть и в среде одарённых, и в среде армейских, и далее по списку. Вопрос лишь, насколько процент исключений из них удерживается в пределах однозначного числа.

То, о чём просил Спринтер, не было чем-то из ряда вон выходящим. Бывали в Квадрате события и гораздо экзотичнее. Но поработать для решения нестандартной задачи однозначно придётся.

Было кое-что, чего Гутя не сказал пацану. Сидящие в пожизненном блоке – это своё, достаточно закрытое государство в государстве. Найти общий язык с ними, да так, чтоб они вписались в вопрос – весьма нетривиальный момент.

Лично у него такие возможности были. Не последним аргументом в предстоящем разговоре являлись и деньги (вернее, то, что за них можно было достать в Квадрате, а также переправить на волю, родне исполнителей). Если же сложится так, что получится договориться дешевле – это будет навар уже самого Гути.

Либо, как вариант, о своих десяти процентах можно сказать братве напрямую. Человек, который в Квадрате подгоняет задачи типа утрамбовать копа плюс срубить за это денег, может рассчитывать на долгосрочные отношения. За долгосрочные отношения спросить десять процентов с суммы – вполне нормально.

Что бы там ни было у Спринтера, в курсе той информации держаться стоит однозначно. При всех их нетривиальных (для этого места) отношениях с пацаном, выпускать из рук такую информацию, как предсмертные откровения копа в немалых чинах, Гутя не мог себе позволить. Даже если бы захотел.

Машинально, в голове сложилась ещё одна комбинация. Спринтер на свои вопросы ответ получит, ладно. НО есть и другие люди на воле, которым не-жилец Мали тоже может рассказать много важного для них (и не бесплатного для самого Гути).

Всё равно негра потом убирать, тут без вариантов. Так почему б ему не ответить на вопросы не только Спринтера, а и других людей? Уже за другие деньги? Надо обзвонить кое-кого плюс уведомить Кола; никакой самодеятельности Гутя допускать не собирался.

Потенциально опасной для свидетеля информации Гутя не боялся: и годы уже не те, и положение не то. Да и Квадрат – продукт федерального компромисса с муниципалитетом. Один из опорных столпов правоохранительной системы. Как ни смешно, но внутри Квадрата у федералов руки коротки. По целому ряду причин.

Есть, конечно, и те, кому лишний месяц в Квадрате – стресс и напряг, но Гутя к их числу не относился. Именно его условиям здесь мог позавидовать средней руки федеральный чиновник, отправленный на усиление куда-нибудь в колонии и не имеющий возможности спрыгнуть с темы.

Пожалуй, не хватало только бабы. Причём не из тех, кто, приходя на свидание, изображают родственниц. Заодно, оказывают разного рода интересные услуги.

Не хватало именно такой, которую можно было бы обнять перед сном и уснуть, не беспокоясь о том, что будет утром.

Гутя вздохнул. Всё в этом мире требует жертв. Увы, менять карьеру в его годы было уже поздно.

_________

Ночевать сегодня было негде. Не то чтобы Анна всерьёз воспринимала эти эскапады подруг по новой комнате, но после капитального взаимного мордобоя оставаться дальше в том месте не было желания.

Хорошо ещё, что она чуть подтянулась в этом плане за последнее время, если сравнивать с другими. Алекс, правда, только ёрничал и издевался на тему того, что привязанную к стене девчонку своего веса она теперь точно опрокинет.

А вот поди ж ты. Когда пришлось, даже один отработанный акцентированный удар оказался способен творить чудеса. Ей, правда, чуть расцарапали лицо – но это сущая мелочь в сравнении с расквашенными губами и подбитыми глазами этих дур.

Сейчас, слоняясь среди ночи по парку Корпуса, она местами была готова пожалеть о своей принципиальности. Ну принялись эти коровы острить насчёт её общения с простаком. Ну позволили пару фривольных намёков.

Хаас вздохнула. Увы. Драки было не миновать. Если эти овцы позволили себе поддевать её, обсуждая вполне себе деловой союз с Алексом, значит, конфликт рано или поздно вызрел бы. Ибо за него было либо уплачено, либо спрошено.

Хорошо, что всё прошло по её сценарию. Две дылды, каждая на полголовы выше, просто не ожидали, что маленькая девочка умеет бить. Впрочем, Алекс говорил, что до умения бить ей ещё лет десять, если двигаться такими темпами. Однако и он временами ошибается: сегодня было чем гордиться.

Правда, если заявить ему об этом всерьёз, он ответит, что баб в качестве противников он не рассматривал. Ну зато она рассматривала, и хорошо, что была готова.

Новую комнату дадут только с утра. Анна поёжилась. Прикинув варианты, она уверенно набрала Алекса.

Тот ответил через секунду, как будто и не спал:

– Да? – увидев её лицо, тут же добавил, пытаясь нашарить рукой куртку. – Всё в порядке? Помощь нужна?

– Всё в порядке. – Весело отрапортовала Анна. – Помощь не нужна. Зайду к тебе минут через пять?

– Конечно! – зачем-то ответила за Алекса эта его темнокожая бабища, неожиданно появляясь у него из-за спины и сверкая абсолютно голыми сисяндрами непристойного размера. – Заходи! Накормим, кофе нальём.

– Мне б и переночевать. – Нахохлилась Хаас, набираясь откуда-то наглости и добавляя в голос виртуальной уверенности (которой не было).

– Без проблем, – всё так же ответила чёрная, не давая Алексу даже раскрыть рта. – Есть ровно два спальных места, кровать и балкон. Кровать уступаем тебе. Если нужно что-то ещё – только скажи. НЕ ОТКЛЮЧАЙСЯ!

Негритянка (или как там её правильно назвать, если академически) зачем-то пристально впилась взглядом в Анну и добавила:

– Соседки по комнате? – Затем тут же, без паузы. – Помощь нужна?!

– Да ну, какая помощь, – отбоярилась Анна нехотя. – Ещё вы с бабами не воевали…

– Алекса с собой не возьмём, – веско заявила его подруга. – А я, если что, тоже баба. На твоих, поверь, хватит.

– Благодарю, – вздохнула Хаас. – Но я им уже и сама вломила. Просто ночевать там не хочу. А когда уходила, они размазывали сопли и валялись на кроватях.

– А-а, ну тогда всё окей. – Отчего-то моментально успокоилась кафузу (кафузу! Алекс говорил). – Шагай сюда.

_________

Мы с Жойс даже не успеваем толком перейти к одному интересному делу, когда мне звонит Хаас.

Сверкая расцарапанной щекой, она спрашивает разрешения зайти. Вместо меня, с ней почему-то разговаривает Жойс (а я тактично молчу сбоку).

В итоге, Жойс одевается обратно, я повторяю это действие в точности за ней.

Когда минут через пять действительно у нас появляется Хаас, Жойс её долго выспрашивает о чём-то. Меня всё это время просят покурит на балконе, вместо сигар выдав большую кружку с кофе.

Когда посиделки дам на моей кровати и барном стуле наконец оканчиваются, лично я уже ничего не хочу, забившись под тонкое одело на балконной пенке и практически засыпая.

– Подвинься, – бормочет Жойс, прижимаясь ко мне сзади и мгновенно согревая.

_________

Не поручусь за Хаас, но мы с Жойс уже точно спим и видим третий сон, когда меня будит звонок комма.

Есть список контактов, на которые настроены индивидуальные заставки и звукосочетания, потому моментально просыпаюсь: Гутя просто так не трезвонит.

– Слушаю внимательно. – Стараюсь говорит как можно тише.

Впрочем, усилия напрасны: Жойс тоже проснулась и внимательно смотрит на голограмму, будто и не засыпала.

– Спринтер, такое дело. – Без разбега начинает Гутя, демонстративно не глядя по сторонам и впиваясь взглядом мне в переносицу. – Твоя сегодняшняя просьба…

– Я ПОНЯЛ. ВНИМАТЕЛЬНО СЛУШАЮ. – В этом месте просыпаюсь окончательно.

– Есть информация, что твоего пассажира у нас срочно забирают. Я не знаю раскладов, даже Кол не понял, в чём дело.

– Ты бы просто так не звонил, это сообщить. – Тут же соображаю на ходу.

– Шаришь… Есть вариант. Прямо сейчас. В течение пары часов надо, чтоб ты сбросил бабки на один счёт не в Федерации. – Гутя испытывающе и чуть нервно продолжает играть в гляделки.

Спасибо чипу, происходящее не имеет двойного дна. Тот случай, когда его слова чистая монета и что-то там действительно пошло не туда.

– Овод, – фыркает сбоку Жойс на языке, которого Гутя не знает.

Для убедительности якобы сбивая несуществующее насекомое с моей спины.

– Поеду с тобой. Даже не обсуждается. – Добавляет она.

– У меня проблема с выпуском денег из Федерации. – На ходу соображаю вслух. – Я ж несовершеннолетний. Переводы более тысячи монет – только в отделении банка, только при личном присутствии. А внутри не могу на любой твой счёт скинуть? Прямо сейчас бы отбил.

– Нет. – Отрезает Гутя. – Надо сразу туда.

– Сколько надо? – подключается Жойс уже на Всеобщем, слава богу прикрывая зону декольте простынёй (что она делает, к сожалению, далеко не всегда).

Как и в случае с Анной, она почему-то говорит вместо меня, и смотрит на Гутю.

Да что такое?! Не стал скандалить один раз – и это теперь система?

Она каким-то шестым чувством ловит мой настрой, потому что в следующую секунду кладёт ладонь мне на плечо:

– Calma. Relaxa. (Успокойся. Остынь). Так сколько надо? – повторяет она иронично пялящемуся на нас Гуте.

– Двадцать пять. – Отвечает он. – На пять больше, чем договаривались, потому что…

– НЕВАЖНО. – Мягко перебивает моего человека Жойс. Не вызывая желания с ней спорить или ругаться.

Ничего себе. Она и так умеет?

Похоже, какие-то её флюиды действуют и на находящегося в достаточно почтенном возрасте Гутю. Поскольку он, вместо обычно демонстрируемой дистанции, изображает виноватую улыбку и называет восточную страну, в которой банковский день уже начался.

– Или не получится выполнить его заказ, – виновато поясняет он, кивая в мою сторону.

– Не проблема. Есть счёт в банке, где рабочий день тоже начался. У нас есть три минуты? – Жойс исчезает в комнате и возвращается вооружённая навороченным ВАРВАРОМ.

Следующие пять минут они с Гутей занимаются непосредственно переводом и сверкой реквизитов.

– Принял! – Рапортует Гутя через какое-то время, отрываясь наконец от экрана. – Спринтер, ну ты за час добежишь сам знаешь куда?

– Я с ним могу? – попирая все правила приличия и наши с ней договорённости, через мою голову уточняет у него Жойс.

Гутя коротко кивает. Затем, явно стесняясь, обращается ко мне:

– Такое дело…Твои Хаас, если что, могут пособить в разговоре?.. У нас тоже возникли вопросы походу. Им самим ничего делать не надо! Пусть они со своей колокольни скажут только, что думают по поводу… – он в пару предложений описывает интерес Кола ко всему происходящему.

– Будешь ржать, Анна Хаас вон там за стенкой спит, – отвечаю, размышляя на ходу.

– Уже не сплю! Меня Жойс разбудила, когда свой комм из-под подушки вытаскивала! – раздаётся из комнаты.

А ещё через секунду на балконе появляется заспанная Анна, в труселях и майке армейского образца. Которая, зевая, обращается к голограмме моего знакомого:

– Я Анна Хаас. На какие вопросы нужно ответить?

– Одевайся и иди с ним! – тут же принимает какое-то решение Гутя, взмахивая рукой в мою сторону и отключаясь.

– Что за тип? Куда идти надо среди ночи? – не раскрывая глаз полностью, вопрошает Хаас. – Что за тон вообще?!

– Он из такого места звонит, где только на ты общаются. – Поясняю машинально. – Там свои лингво-страноведческие реалии. Не парься. Ты ему, кстати, тоже только «ты» говори и не вздумай выкать. Э-э-э, – до меня с запозданием доходит гротеск ситуации. – А ты сходишь со мной в салон связи за Набережной?

– Да пошли, если надо. – Чуть сомневается Хаас, тоже просыпаясь.

– Я с вами, – хлопает её по спине Жойс. – Не переживай.

– Да там нечего переживать! Круглосуточный салон телекома там! – глубоко вдыхаю, переводя взгляд с одной на другую. – А по пути поговорим о том, как часто в дела друг друга теперь можем лезть через голову. – Добавляю исключительно для Жойс.

– Хорошо. – Кротко вздыхает она. – Но давай вначале этот разговор окончим. Готова спорить, это как-то с тем оводом связано. Ты же не думаешь, что я тебя одного отпущу?!

– Вот ещё по этому поводу мы не скандалили.

– Там всего лишь салон связи. – Напоминает она мне мои же слова. – Вдруг узнаешь что-то такое, что потребует совета со знающим человеком?

На самом деле, благодаря чипу вижу, что любопытство составляет минимум пятьдесят процентов её решительности.

А с другой стороны, сам аргумент тоже не лишён смысла. Куда-то же с утра этого Мали собрались переводить на ровном месте. Вопреки целому ряду согласованных муниципально-федеральных процедур.

Ставя крест на любых попытках завершить следствие на территории этой муниципальной единицы.

Я не ахти какой правовед, но благодаря Анне знаю: федерация – это система ниппель. Если что-то или кого-то у тебя отсюда изъяли на время, значит, увидеть это или этого ещё раз тебе уже никогда не придётся.

Правило без исключений.