Текст книги "Алекс и Алекс 4 (СИ)"

Автор книги: Семён Афанасьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Глава 4

– Что именно тебя беспокоит? – как могла тактично, спросила Жойс. – Почему кисляки давишь?

На первый взгляд, рабочая группа прошла более чем успешно. Она, признаться, и не рассчитывала на такой ресурс, как дроны израильтянина.

В условиях деликатности самой бизнес-схемы (чтоб не сказать, незаконности – начиная от контрабанды на территорию федерации и муниципалитета, и заканчивая налогами), возможность неограниченного пополнения товарного запаса на полках была самым настоящим джокером.

Не говоря уже об абсолютной неуловимости последующей инкассации. Безналичные переводы ею, по понятным причинам, не рассматривались – слишком легко отследить. Плюс, в случае превышения суточного лимита поступлений, наверняка срабатывали какие-нибудь муниципальные программы мониторинга счетов физических лиц. А дробить бизнес-счёт на десятки мелких индивидуальных – негде взять столько людей.

Возможность же забирать наличные из любых точек хоть пять раз в день, бесплатным по сути дроном, выводила схему на качественно новый уровень.

Если бы у неё были такие возможности раньше… на какое-то мгновение она автоматически прикинула скорость развёртывания сети с учётом нового чита. Выходила экономия под шестьдесят процентов времени.

Алекс же отчего-то сидел кислым, несмотря на вполне пристойный результат их первого совместного детища (ну да, Моше – его канал. Сама Жойс с израильтянином бы в жизни не договорилась).

– Лично я полностью удовлетворена результатом на этот момент. – Серьёзно сказала она.

Затем, подумав, сбросила с себя форменную куртку и прижалась к Алексу сзади, складывая свои ладони него на животе.

– Да я не то чтобы… – он запнулся. – Ты как-то слишком серьёзно, как по мне, рассматриваешь временную возможность заработка. Систему, вон, целую разворачиваешь…

– Договаривай, – неожиданно заинтересовалась Жойс, деловито стаскивая с Алекса его рубаху и убирая преграду между своей и его кожей. – Ты иногда видишь вещи с интересного ракурса. Видно, что это не твой практический опыт, а в голове моделируешь. Но очень часто имеет смысл.

– У нас кафедра знаешь, как называется? «Теоретики». – Проворчал он в ответ. – Что до темы. Во-первых, я тут у себя давеча обнаружил стойкий барьер на тему регулярного нарушения закона, – сконфуженно продолжил пацан. – А схема по сигарам – сплошь уголовщина. От и до.

Девушка звонко расхохоталась.

– Во-вторых, я чуть опасаюсь. – Признался он. – Знаешь, на что похожи твои действия?

– Ну-ка, ну-ка? – кафузу ещё больше подалась вперёд, с силой впечатываясь в спину парня, скрещивая свои ноги впереди в замок и упирая руки ему в затылок двойным нельсоном. – Расслабься, я тебе спину потяну…

– У нас в муниципалитете, типа, льготная граница, – прогнусавил Алекс, добросовестно упираясь лбом в свои и Жойс колени. – У нас, кроме прочего, часто тарятся соседние муниципалитеты, причём всем подряд: экономят на растаможке. Ну, у нас она, в силу местного законодательства, дешевле, чем в целом по Федерации, – старательно пояснил он очевидное под весёлое фырканье сержанта-кафузу.

– Пауза в докладе! – незаметно улыбаясь, скомандовала Жойс. – В логистике выделяют три ключевых департамента. Ну, по крайней мере, у нас, – выделила последнее слово она. – Снабженческая – это как я сейчас горючку даю Моше.

– Это понятно… ой, потяни так ещё-ё-ё… хорошо-о-о-о-о… то ка-а-ак…

– Транспортная: это уже когда Моше доставляет товар в каждую точку. – Продолжила Жойс, старательно выполняя просьбу. – А оттуда – бабки, куда надо.

– А в чём между ними разница?! – удивился Алекс из неудобного для разговора положения.

– В задачах. В снабженческой логистике цель – неснижаемый остаток припаса на складах. Ну или на торговой полке, как в нашем случае. В транспортной – эффективная доставка из пункта А в пункт Б, без потерь, – небрежно отмахнулась сержант. – А ещё есть таможенная логистика: это преодоление и прохождение фискальных, таможенных и прочих границ Федерации, и между единицами Федерации.

– О блин. Не знал, что у вас так всё сложно. – Чуть поудивлялся парень. – А последнее к вам каким местом? Вы же, вроде, на любой территории вне юрисдикции гражданских?

– Пф-ф-ф-ф, – зафыркала Жойс, почти что борясь со смехом. – Ты этого только никому больше не говори у себя в Корпусе! Чтоб будущие оценки не попортить. Во-первых, мы часто пользуемся услугами гражданских логистических компаний. Например, поставка в твой родной Порто-Муртиньо комплекта из двухсот армированных оконных рам, для нового здания штаба гарнизона. Ты думаешь, из-за сотни окон, закупаемых к тому же на гражданке, армия будет гонять что-то своё? Пф-ф-ф, – хмыкнула она ещё раз. – Это будет делать гражданская компания. А вот на неё все таможенные и фискальные прелести каждой, – подчеркнула она, – пройденной по пути муниципальной единицы распространятся в полной мере.

– Ничего себе… кто б мог подумать…

– Потому, чтоб спланировать сроки поставки в твой Порт, нужно понимать, в том числе, скорость прохождения нашим грузом таможенных границ между федеральными единицами. Хотя, в чём-то ты прав: в норме, нам это побоку… Но ещё есть поставки, за которые отвечает Армия, и которые идут в другие страны. Там тоже бывает важен срок прохождения местной таможни. – Продолжила она.

– Это что, например? – опять изумился Алекс. – Вы ещё и поставщик великий?

– Например, комплекты агрегатов и деталей для переоборудования гражданского авиакрыла какого-нибудь экваториального государства. Оплата нам осуществляется по факту принятия груза получателем. А груз может застрять уже у них на внутренней таможне. – Сходу выдала совсем новый пример Жойс (из-за которого, говорят, в главном штабе сняли целого начальника отдела. Впрочем, скорее всего, то был лишь повод, на таких должностях правила и законы не работают. Просто должность надо было освободить своему человеку).

– Принял к сведению. – Пробубнил Алекс, продолжая упираться лбом в колени.

– А ЗНАЕШЬ, ЗАЧЕМ Я ТЕБЕ ЭТО ВСЁ РАССКАЗЫВАЮ?! – не отказала себе в удовольствии Жойс, гаркнув парню на ухо хорошо поставленным голосом.

К сожалению, тот даже не вздрогнул:

– Зачем?

– Ну-у-у, так не интересно… – огорчилась она вполголоса сама себе. Затем продолжила уже нормальным тоном. – Затем, что ты свои преамбулы про логистический хаб можешь опустить: по этой теме, я сходу схватываю если не всё, то многое. Завершайся давай. – Посчитав сделанное достаточным, она позволила ему разогнуться. – Что тебя гнетёт?

– Ты всё делаешь так, как будто планируешь сесть на контроле горлышка бутылки. Здесь – первый перевалочный этап. Тут ты, для виду, рассыпаешь товар по точкам, чтоб иметь хоть какой-то отток с основного склада. Но на самом деле, твоя цель – реэкспорт, в следующие единицы Федерации. – Быстро завершил догадку парень.

– Ну-у, допустим. – Уважительно покивала Жойс. – А повод для тоски тут где?

– Боюсь, что у тебя не получится сесть на «кран». – Вздохнул мальчишка. – Пока этим самым горлышком бутылки рулят федералы, это одно. Если же ты, оттеснив их, сядешь сама на такой финансовый поток… – он не закончил мысль полностью, чуть растерянно глядя ей в глаза. – Опасно же где-то, нет?

– А я только сейчас решилась, – призналась Жойс, вытягиваясь на кровати, выгибаясь во весь рост и стаскивая с себя штаны. – До того, как с твоим Фельзенштейном пообщалась, сама думала так же. А сейчас прикинула: самая большая дырка потенциально – это передача оптовой партии за границы муниципалитета. На этом сыпется сто из ста аналогичных тем.

– Понятно: меньше ловить – нет смысла. – Теперь на лету схватывал уже пацан. – А оптовая поставка из точки импорта в другие единицы Федерации – это уже типа первый рубеж федеральных фискалов. Поскольку муниципальные тебе не страшны по определению.

– Ну. – Подтвердила она его догадку, освобождаясь ещё от кое-какой детали одежды. – А с его этими дронами я оч-ч-ень хорошо представляю, как сделать мизер неловленным. По крайней мере, до этапа развёртывания какой-то системы противодействия его группировке дронов.

– Группировке? – ухватился за правильное слово пацан.

– А чем ты слушал? Он же сам перечислил все ключевые компоненты. Если убрать военную составляющую, которая нам нужна, как рыбке зонтик, усечённая версия его аппарата собирается запросто. Из вполне легальных гражданских компонентов. Но только тс-с-с, – она приложила палец ко лбу. – Меня посетили сразу две идеи. Боюсь сглазить. Обдумаю ещё денёк-другой кое-что.

– Знаешь, меня тоже посетили две идеи. – Признался товарищ, усаживаясь по-турецки и задумчиво глядя в стену. – Коммерциализация на гражданке этих его дронов. Услуги народу. Во-первых, наблюдение: деятельность не лицензируется, летай – не хочу. Во-вторых, быстрая курьерская доставка в границах муниципалитета. Мало ли, какие оказии бывают. На сегодня эта ниша вообще пустая.

– Соображаешь, – похвалила парня Жойс. – О первом даже я не додумалась. Второе – этап после того, как прикроется это самое горлышко бутылки. – Она многозначительно поиграла бровью. – Ты думаешь, я совсем идиотка? Конечно, это схема не на века. Надо просто успеть собрать сливки, месяцев восемь – шестнадцать, по моим подсчётам.

– Откуда такая точность в расчётах? – удивился Алекс.

– Ловить эти дроны, сто процентов, поставят армию. – Уверенно ответила сержант. – Со всем тщанием и системным подходом. ЗАКОН ОБ ОБОРОНЕ, тут без вариантов. А когда тут начнётся развёртывание Системы, что способна с этими дронами бороться эффективно, я об этом буду знать по своим каналам. Если заранее побеспокоюсь… Ты так и будешь сидеть и пялиться на меня, как Иисус на Магдалену?! Иди сюда!

_________

Один из сотрудников криминалистической группы Департамента полиции вышел из рабочего здания.

Кому-то другому его работа могла показаться скучной и рутинной. Он же, за годы службы, к эмоциям относился философски: на подвиги его и пятнадцать лет назад не тянуло. А спокойствие и стабильный источник дохода с возрастом ценишь больше, чем приключения и драйв. Да и не любил он драйва, если честно.

Его удивлению не было предела, когда рядом с ним с визгом притормозил полностью тонированный армейский (судя по маркировке кузова) вэн. И раздавшийся из него выстрел стандартного инъектора превратил криминалиста на время в мумию.

Появившийся из грузового отделения невысокий армеец, подхватив муниципала под руки, оказался сильным, несмотря на невысокий рост. К сожалению, лицо вояки было предусмотрительно скрыто штатной экипировкой, оттого возраст и тип внешности определить не удалось.

Попетляв по улицам, машина выскочила куда-то на трассу и ещё через полчаса полицейский с оттенком испуга обнаружил, что его волокут под руки двое дюжих темнокожих, переговариваясь о чём-то на своём тарабарском наречии.

– Эй, народ! В чём дело?! – попытался внести ясность в происходящее сотрудник Департамента. – Я простой эксперт! Ни к оперативной работе, ни к делам серьёзным отношения не имею! Что вам надо-то?!

Будучи человеком в меру опытным, криминалист, в том числе по роду занятий, знал нехитрый набор инструментов давления на криминальный элемент со стороны тех же копов-детективов из родного департамента.

До сего момента, он искренне считал: случись с ним подобное, на нём это не сработает.

Действительность от плана, как оказалось, весьма отличалась.

Когда двое чёрных верзил принялись, ни слова не говоря, охаживать его резиновыми палками (армейская версия, кстати, от родной по упругости весьма отличается, не в лучшую сторону!), он вытерпел ровно две секунды:

– ПРЕКРАТИ-И-ИТЕ! СКАЖИТЕ УЖЕ, ЧТО НАДО! – заорал он истошно, старательно припоминая, где и как он мог перейти дорогу федералам.

Так-то, и заключения в его исполнении бывали спорными. И некоторые вопросы приходилось «решать» как с копами, так и с объектами их работы. Но при чём тут федералы?! Это вообще не его уровень! Всё, что может хотя бы приблизиться к уровню мэра (не говоря уже о федеральном), в Департаменте делается совсем другими людьми.

Не мелкой сошкой, которой был он.

Негры перекинулись парой слов с тем невысоким белым, что поймал его под руки на улице. После этого один из верзил активировал в воздухе голограмму (штатный и казённый армейский комм, автоматически отметил полицейский. Коих миллионы).

– Ты подписывал заключение? – мелким бесом с другой стороны подскочил невысокий.

– Момент! – неожиданно храбро рявкнул в ответ криминалист, которого, подхватив под руки, зафиксировали мордой в голограмму чёрные гориллы. – Очки мне надень! Да не в том кармане!..

Он быстро успокоился, едва пробежав взглядом по первым строкам документа. Откуда дует ветер, было неясно. Но если это – всё, из-за чего разгорелся этот сыр-бор…

– Заключение делал я. – Уверенно кивнул он. – Женщина, личность установлена по документам в сумочке. Сбита машиной на улице…

– Причина смерти?!

– А вот там было интересно. – На минутку задумался муниципальный. – У меня возникли кое-какие сомнения… НО, – он попытался поднять вверх указательный палец, чего не смог сделать по техническим причинам. – Мне не дали её вскрывать. Поступил прямой приказ оформить всё на месте. В заключение вписать несовместимую с жизнь травму. Я не стал копать. – Он уверенно поднял глаза на единственного белого в армейской компании. – Так-то, это грубое нарушение. Но у меня был приказ, по внутренней сетке, второго уровня допуска. Потому побочку я не исследовал.

– Что за приказ? – невысокий вояка буквально впился в него взглядом.

– В связи с отсутствием ближайших родственников и наследников, в связи с опасностью идентификации нежелательных личных контактов, классификация Си, оформить усечённо… – криминалист с лёгкой душой сдал ДВБ, регулярно скрывающийся от широкого внимания за ширмой недекларируемых внутренних распоряжений. – И потом, вы не забывайте. Я – только инструмент. Само дело-то ведёт детектив. Так что, не того тормошите, – с явной издёвкой в голосе, неожиданно осмелел он.

Что-то такое мелькнуло в глазах армейцев, что позволило ему расслабиться и сбросить напряжение

– А кто у нас детектив по делу? – задумчиво продолжил белый.

– Ноль двадцать семь? – повторно мазнул взглядом по циферке в углу голограммы криминалист. – Так Филлипс же. Можете зайти на сайт того полицейского участка. Там список детективов и личные номера.

– Мужик, ничего личного. – Вздохнул после небольшой паузы невысокий белый вояка. – Исключительно в виде страховки, что ты не побежишь звонить о нашем разговоре раньше времени…

_________

В итоге, разглядев рациональное зерно в его аргументах, вояки даже отвезли его домой.

Прикольно.

Правда, пришлось пояснять им азбуку дважды. Но всё хорошо, что хорошо оканчивается.

Неожиданно, получилось разжиться даже тоненькой стопочкой банкнот – естественно, под видеозапись.

Да и шут с ним. Рассказывать кому-то о происшедшем (особенно руководству) криминалист и в мыслях не имел: дело давно закрыто. Претензий нет. Сам, считай, не пострадал (синяки и нервы не в счёт).

Денег насыпали. Хотя, могли и промолчать.

Иногда надо просто слушать, что тебе говорят.

Он в почти хорошем настроении направился к своему подъезду и не увидел, как микроавтобус свернул за угол. А затем его «похитители» стянули с лиц маски.

Дальше темнокожая сержант, со знаками различия одного из колониальных корпусов, протянула двум чёрным в формах военной полиции по точно такой же пачке банкнот, как недавно – муниципалу:

– Спасибо! Если что, обращусь ещё.

– Не за что, – флегматично отозвался старший унтер-офицер, сворачивая банкноты в трубочку и пряча получившуюся гильзу в нагрудный карман. – Чёрные должны помогать друг другу, хе-х.

– Ага, – весело заржал его напарник, косясь на единственного белого пацана в салоне. Ради которого всё и затевалось.

Впрочем, белым тот был лишь условно, поскольку шёл в комплекте с девчонкой-сержантом, плюс на языке говорил. Так что, из общей канвы земляков почти не выбивался.

– Жойс, куда вас теперь? – унтер обратился к высокой сержанту, сидевшей на одном из задних сидений.

Неожиданное мелкое правонарушение, чреватое максимум гауптвахтой, окончилось наредкость положительно. Плюс – деньги.

– К Корпусу, – коротко уронила та.

– Странно, что он так быстро сдулся. И всё рассказал. – Задумчиво подал голос его напарник. – Народ, не моё дело, но как бы не лажа…

– Он говорил правду, – покачал головой белый пацан, являвшийся близким другом симпатичной кафузу из Первого Колониального. – Во всяком случае, искренне думал, что говорит правду. Я вижу такое.

– А чего ж он сдулся так быстро? – не унимался темнокожий, сидящий рядом с водителем. – Ему не западло, что ли, своих вкладывать?

– Во-первых, он почти ничего не нарушил. Во-вторых, местные юристы говорят, полицейские своих сдают быстрее, чем другие профессии. Говорят, муниципальные копы – самая нелояльная друг к другу в работе с офисом прокурора каста.

Темнокожие в форме военной полиции вздохнули и переглянулись.

– Увы, не только муниципальные. – Многозначительно отметил более взрослый унтер, обращаясь, скорее, к самому себе.

_________

За некоторое время до этого.

– Слушай, а отчего ты так уверен? – Алекс не то чтоб сомневался, нет.

Он просто боялся ошибиться, оттого чуть нервничал.

Моше снисходительно вывел на экран несколько иконок:

– Что видишь?

– Программа распознавания лиц? – расшифровал парень одну из программ. – Остальное даже не представляю.

– Вторая программа – производное от первой. Культура и конфигурация движений при ходьбе, в принципе, тоже позволяет идентифицировать личность процентов на семьдесят. – Просветил товарища израильтянин. – Если в толпе рожу не видать, а потерять типанельзя, автоматически запускается это, – Моше ткнул пальцем во вторую иконку. – Если же всё-таки контакт был утерян, запускается поиск. По сумме признаков, третья программа начинает лихорадочно сеять всех, кто в кадре, через своё сито. Для этого, уже сама программа поиска подтягивает свободные дроны к нужному месту, чтоб обеспечить забор видео информации с площади в максимальных объёмах. – Он снисходительно поглядел на товарища и чуть помолчал, размышляя, стоит ли говорить дальнейшее. Затем всё же решился. – Из личной практики. Вёл одного красавца дома раз… Вот точно так же. Предельная дистанция, все предосторожности… Так там совпадение было: во-первых, он пошёл через какой-то мирный марш в своём районе, где все в их национальную одежду были одеты. Я ещё подумал, так вот чего он вырядился – чтоб затеряться и хвосты сбрить… Во-вторых, при поиске в толпе, единая одежда забивала почти весь входящий сигнал.

– Твоя техника его потеряла в толпе?! – сообразил Алекс, отчего-то оживляясь.

– Да. Причём, в толпе одетых единообразно. – Напомнил Фельзенштейн. – В воздухе на момент было три дрона. Поиск и возврат идентификации заняли три и шесть десятых секунды.

– Это много или мало?

– Это максимальное время утери контакта на моей практике. Антирекорд, так сказать. За это время чемпион мира не пробегает и тридцати метров, – не удержался от сарказма израильтянин. – А этот твой полисмен вообще из кадра не выпадал. Так что – да. Всё точно. Ошибки быть не может. Тем более, наблюдаю его не первый день. Маршрут регулярный, с твоими данными совпадает. Ну, и в окна дома и его работы я к нему тоже заглядывал, – покаялся капитан. – Как раз сквозь занавески, режимы зрения тестировал, так что он нас точно не видел.

На самом деле, заглядывал, разумеется, дрон. Но переспрашивать ни Алекс, ни Жойс не стали. Вместо этого, они засобирались в известном им всем направлении.

Глава 5

– Ты уверена, что справишься? – специально отворачиваюсь от Хаас, чтоб не следить за малейшими оттенками эмоций на её лице.

Потому что, если буду смотреть на неё, то машинально буду это всё фиксировать.

Тема достаточно неприятная, но поговорить наедине и откровенно мы должны. Хотя бы затем, чтоб и дальше оставаться близкими друзьями.

– Это ты обо мне так позаботиться решил?! – искренне и легкомысленно (как по мне) удивляется она, подъезжая на полюбившемся ей барном стуле к микроволновке. – О-о-о, у тебя жратва есть… Я съем, ладно?! – изображает вежливость она.

И, не дожидаясь моего ответа, запускает руку в остатки фасоли с курицей. Которые приготовила Жойс перед тем, как отвалить с утра по делам службы.

– М-м-м-м-м… Анна, там же вилка есть! И ложка! – всё же приходится повернуться к ней, чтоб указать взглядом на подаренный Карвальо набор столовых приборов. – А Бак говорил ещё что-то о моих манерах. – Удивлённо и скептически обозреваю сцену поедания блюда руками. В исполнении записной аристократки и вообще представительницы самой что ни на есть элиты.

Хаас не обращает на меня внимания. Поэтому сминаю кусочек бумаги в шарик и запускаю в неё.

– Что?! – она, наконец, отвлекается от увлекательного процесса.

– ТАМ ЛОЖКА! – указываю направление повторно.

– Да ну, так вкуснее, – мечтательно жмурится она. – К тому же, теперь это всё моё… Раз я влезла руками, значит ты больше этого есть не будешь.

– Да могла бы и так всё съесть, – удивляюсь по инерции неожиданной перемене в её манерах. – Что это на тебя накатило?! С утра пораньше?

– Со столовкой вкус не сравнить! Каждый раз, когда у тебя ночует твоя Жойс, у тебя шикарный завтрак! – Весело сообщает Анна, продолжая выгребать фасоль из глубокой тарелки прямо горстью.

– Блин, девушка, изысканность ваших манер может сравниться только с вашей внешней красотой, – перефразирую старый тезис Бака, который он регулярно выдавал до последнего времени в мой адрес.

– А я потом руки помою, – ещё раз отмахивается Хаас. – Уф-ф. Всё. Теперь на завтрак можно не идти.

– Ещё бараньи котлеты есть. – Сообщаю, вставая с кровати и направляясь к холодильнику. – Это капитан Карвальо зачем-то среди ночи кухней занялась. Пока они жизнь обсуждали, а меня на балкон спать отправили… Будешь?

– Не-а, – Анна, не слезая со стула, моет руки под краном и довольно гладит себя по животу. – Я наелась. К тому же, баранина обычно пахнет, фи.

– Ну, не знаю, что оно там тебе пахнет. Нормальные котлеты. – На всякий случай, принюхиваюсь к содержимому металлического медицинского контейнера (Камила зачем-то приволокла таких ровно десяток и сгрузила все в холодильник, для продуктов). – И ничем оно не пахнет, чего придумываешь…

– Да не люблю я просто баранину, – счастливо улыбается Хаас и перемещается на освободившееся место на кровати, меняясь со мной местами. – Ты не переживай. – Без перехода, серьёзно, говорит она. – Я, во-первых, справлюсь. Во-вторых, ты неправильно ставишь сейчас вопрос.

– Это в каком месте? – успеваю удивиться, переложить котлеты на тарелку, загрузить всё это в микроволновку и включить подогрев.

– Правильный вопрос звучит так: а справишься ли ты без меня? – Уверенно заявляет Анна, изображая морскую звезду в горизонтальном положении. – Я прямо с утра спросила про этого твоего Филлипса, который детектив номер двадцать семь в участке.

– И когда только успела… Кажется, я повторяюсь.

– Проснулась утром. От тебя запрос с ночи висит в непринятых. Переслала его тут же двоюродному брату, чтоб он спросил у дяди. Пока чистила зубы, пока то да сё, от него уже и ответ пришёл, – пожимает она плечами. – В общем, этот Филлипс имеет весьма определённую репутацию. На самом деле, кстати, никакой он не Филлипс! А вовсе даже О’Брайен. Филлипсом он стал после второго брака, когда перешёл на фамилию жены, уже у нас в Федерации. В своё время, до переезда к нам, он чем-то серьёзно отметился в их национальной полиции. Настолько, что его даже не пускали в ряд графств Соединённого Королевства.

– Я не очень знаю правила на Островах. В чём тут тонкость? Как можно ирландца не пустить в графства Королевства?

– Да ни в чём не тонкость! Просто он – головорез, который не идёт на компромиссы. А Конституции у них единственных нет на материке, если что. Так, прецеденты… Кстати, у нас ему, вроде бы, поручают именно такие дела, в итоге которых можно огрести кучу неприятностей! Или – денег, но тут как свезёт. – Хаас задумчиво наматывает локон на палец. – Понимаешь, я не знаю, как тебе рассказать, чтоб убедительно было… Вот брат мне объяснял – я вроде как чувствовала всё. А тебе сейчас доказать не могу. В общем, не будет он с тобой ни о чём разговаривать!

– Да ну-у-у, – неприкрыто сомневаюсь вслух, извлекая разогретое из микроволновки и разворачиваясь вместе со стулом к ней. – Возьму с собой Жойс, и ещё как разговорится. В принципе, я б и сам справился… Но с ней у него точно без вариантов. Против опыта не попрёшь, – цитирую свою половину применительно именно к такой ситуации.

– На родине у него был случай. Какие-то два наркомана изобразили взятие заложников. – Серьёзно сообщает Анна. – На самом деле, ни о каких заложниках речь там не шла. Это они типа с жёнами договорились, чтоб те сыграли, ну и понеслась… Но снаружи-то не понятно – шутят? Или всерьёз это всё? Переговорщик и психолог там что-то возились-возились, никакого толку. Подайте, дескать, миллион и карету до аэропорта… О’Брайен плюнул на всё, пошёл к ним в квартиру лично. Говорят, вытащил чеку из гранаты прямо на месте, оказавшись в комнате. И объявил: кто за четыре секунды из квартиры не выскочит, тому не повезло.

– Так он что, и рычаг отпустил? – припоминаю то, что читал в сети про амуницию вообще и армейскую пиротехнику, в частности.

– Угу. – Радостно кивает моя единственная друг-одарённая.

– А дальше что? – видимо, её рассказ меня пробирает, потому что на моём лице что-то такое отражается.

Судя по весёлым глазам Анны.

– А дальше выскочили эти красавцы вместе со своими жёнами из квартиры быстрее, чем оно догорело, – красноречиво сжимает губы в узкую полоску Хаас. – На этаже, естественно их уже ждали…

– А сам он как выкрутился?!

– На балкон выбросил и залёг с этой стороны. Вышел контуженый, без слуха, орёт, словно резаный. – Дисциплинированно напрягается Анна, припоминая детали рассказанной ей кем-то ещё истории. – Но там хитрая ситуация. С одной стороны, он вроде как неправ был – граната, заложники… С другой стороны, он пострадал на работе, типа ранение. Ещё с одной стороны, никто ведь не убит: ни «заложники», ни сами наркеты. В общем, ему даже какую-то премию выписали, говорят. За решительность и находчивость.

– Серьёзный дядя. – Озадаченно соглашаюсь со всеми её доводами. – Даже не знаю, что сказать теперь.

– А это ещё не всё! Этот случай его очень характеризует, но он не единственный. В общем, брат говорит: он всегда в сложные моменты проходит вот так, по краю. С одной стороны, как будто есть риск для жизни. – Хаас ёжится, видимо, представляя гранату в своих руках, а не в чужих. – А с другой стороны, всё в итоге решается в мгновение ока, в его пользу. А он цел и невредим. Понимаешь?

– М-да уж… Видимо, такого человека будет непросто разговорить… – Только идиот будет спорить с очевидными выводами. А Анна описала персонаж будущего собеседника достаточно ярко. – Но теперь мне неясно вдвойне: а ты чем мне поможешь? Извини, но давай откровенно. – Поднимаю ладонь, останавливая аргументы, готовые сорваться с её губ. – Ты пока не сильно взрослая, согласна? Психологически – в том числе. Если с ним не справлюсь я или Жойс, то ты нам чем поможешь?

– Ни ты, ни Жойс, не сможете его жечь по частям. Начиная с пальцев, останавливая кровотечение, поднимаясь по конечностям выше. – Выдаёт Хаас на полном серьёзе. – Плюс, можно ещё жарить ему внутренности, заживо, ну как в микроволновке! Не насмерть, но ощутимо. Поверь. Кстати, тебя так Штавдакер на полигоне грел, ты должен помнить! Или вот такой шоковый вариант: вода в кожных покровах разогревается до температуры кипения менее чем за одну сотую секунды. Именно в эпидермисе, либо в других слоях кожи, на выбор. Потом могу так же быстро охладить. – Она не шутит и искренне верит в каждое своё слово. – Незабываемые впечатления обеспечены.

– Ничего себе, ты живодёрка! – невольно смотрю на свою подругу по-новому. – Закономерен вопрос: а зачем тебе это надо?! Кстати, а ты уверена, что сможешь это всё воспроизвести в реальности? Во именно так, как ты говоришь? На живом человеке?

– Мне тоже надо тренироваться, – неохотно признаётся она. – Батя говорит, лучше я это буду делать при тебе, в безопасности и под присмотром. В вопросе, который он по-любому сможет замять. Таким образом я избавлюсь, наконец, от своего чистоплюйства. Ну и, этот О’Брайен может чего-то не сказать тебе. Из чисто ирландского упрямства. Но он в полиции не первый год, в том числе в Федерации и в муниципалитете. Он не может не понимать: если его спрашивает кто-то из Хаас, то он, промолчав, ничего не выиграет. И никакого бремени со своих плеч не снимет.

– Почему?

– Потому что любые клановые, не получив ответа от него, пойдут спрашивать у его близких. – Простенько отвечает Анна. – Если ответ нам важен или принципиален. А у него молодая жена, двое детей от первого брака и трое сейчас, уже во втором.

– Ничего себе… И ты об этом так просто говоришь мне? – видимо, что-то не укладывается у меня в голове, и это как-то отражается на моём лице.

Потому что в следующую секунда Анна сама поясняет:

– Ты не думай, что я это сделаю ради удовольствия! Боже упаси… Но мой отец прав в том плане, что проскочить мимо подобного в жизни нам удаётся крайне редко. И на везение лучше не рассчитывать. С тобой, да ещё в нормальном и честном деле, сам бог велел… – она стушёвывается и не договаривает до конца.

– Как насчёт того, что и ты подставишься под закон? Это ведь не совсем законная беседа будет.

– Это ты мне после своих собак говоришь?! – искренне удивляется она.

– Упс, точно. Это я упустил из виду. – Спохватываюсь, не находя более аргументов.

– И потом, поясню по аналогии. У О’Брайена есть одна деталь, которая делает его очень удобным в данном случае. Ну или уязвимым, это как сказать… Он без искры. Напомнить тебе, чем закончилось разбирательство, когда тебя чуть не поджарили до смерти на улице? – напоминает она достаточно неприятный эпизод моей собственной биографии. – Все живы, все здоровы. Никто не пострадал, кроме твоей матери… Извини! Просто потому, что в муниципалитете не первый десяток лет, и не одно поколение, культивируется сложившийся баланс. Простак в суде не тянет даже против обычного одарённого. Не говоря уже о клане. Тем более, из первой десятки.

– То, что он полицейский, не влияет? Никак? – подпускаю скепсиса в голос.

– А то, что ты был несовершеннолетний, на что-то повлияло в суде или ещё где? – моментально отзеркаливает Анна. – Забудь ты этот бред про права и конституцию! Целее будешь! Прав тот, кто сильнее! И кто свои права лучше умеет отстоять! У простака-копа, ещё и не отсюда, а из Ирландии, против местного клана шансов ещё меньше, чем у тебя против него. И потом, не воспринимай это, как подарок! – она чего-то разгорячилась и даже покраснела. – Это в первую очередь моя личная тренировка, в достаточно стерильных условиях! Рассказала бы я тебе, как это выглядит в первой десятке кланов иной раз, когда такого удобного момента не подворачивается… Но не буду. Чтоб ты в жизни не разочаровывался.