Текст книги "Алекс и Алекс 4 (СИ)"

Автор книги: Семён Афанасьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Глава 1

– Вы неплохо успеваете. Вам не о чем беспокоиться. – Сухо роняет Бак, не отрываясь от каких-то своих листков за рабочим столом на кафедре.

Интересно, а что это у федералов за мода работать с бумагой? Так тыловикам легче воровать? Или тут есть что-то, чего я не понимаю?

В принципе, даже муниципальный документооборот давно в электронном виде автономен, самодостаточен и функционален.

– Не хотелось бы вам навязываться, – не спешу отходить от его стола. – Но тут стоит условием обязательное получение вашей личной отметки. Без этого, пишут, к следующему тесту не допустят!

– Я давно поставил вам эту отметку! – удивляется Бак, наконец отлипая от своих залежей папируса и поднимая глаза на меня. – Дайте сюда! – он зачем-то нетерпеливо выхватывает казённый комм у меня из рук и, игнорируя виртуальную клавиатуру, по старинке мажет пальцами по экрану.

Зайдя чуть сбоку и заглядывая через его плечо, наблюдаю за его действиями.

– А-а-а… вот оно что… – выдыхает он. – Отметка нужна ваша, но разблокировать директорию вам должен я. Пардон… три минуты… – Одной рукой он подгребает к себе обратно свои бумаги, а второй что-то делает уже на своём устройстве. – ВСЁ! Можете идти сдавать дальше, что там у вас по графику…

– Могу спросить, а что это было? – на всякий случай, интересуюсь из чистого любопытства. – Опять же, не сочтите за нахальство.

– У вас, как у заявившегося на чемпионат по прикладной искре, чуть изменился статус в системе. – Неожиданно охотно поясняет он. – С учётом вашей специфической биографии, – куратор беззвучно добавляет губами «отсутствия искры» и многозначительно стреляет глазами вокруг себя, в сторону других присутствующих, как будто это большой секрет.

Зря. На нас никто не обращает внимания, каждый занят своим делом. И это действительно так, вижу с помощью чипа.

– Это что-то даёт мне в практическом плане? – тут же ухватываюсь за услышанное.

Жойс говорит, любой особый статус в армии чреват как нависшей над тобой жопой, так и дополнительными возможными привилегиями.

– Само по себе нет. – Твёрдо отрезает Бак. – Кроме, разве что, тридцатипроцентной скидки на переэкзаменовку. Если что-то завалите с первого раза. И на пересдачу пойдёте за деньги.

– Спаси Иисус! Вроде, по всем пунктам готов. Тьфу три раза, – рефлекторно осеняю себя крестом.

После тлетворного влияния Жойс и посещения с нею вместе католической церкви вчера, в воскресенье.

В этот момент, мой комм разражается трелью неубиваемого сигнала одного из федеральных серверов.

– Требует доказательства какой-то темы, – теперь вздыхаю я, беспомощно глядя на Бака. – Что ему дать?

– Введите дату чемпионата. Доказать иначе ничего не получится. Недоработки программного обеспечения, – небрежно отмахивается куратор. – Не обращайте внимания, через три минуты он сам замолкнет.

Легко сказать. Попробовал бы он сам не обращать внимания на такое.

– Видимо, это оттого, что я заявил вас по упрощённой процедуре. Теперь он не находит в вашем деле половины файлов и нервничает. – Отстранённо вещает куратор.

– Кто «ОН»?

– Автоматический судья-информатор на сервере министерства… – бормочет подполковник, сверяя один лист с другим. – Кстати! – спохватывается он, когда я уже похожу к двери. – Хотел вас успокоить, на всякий случай! В принципе, этот турнир порой выигрывают кадры и послабее Честера! Там как карта при жеребьёвке ляжет. А уж учитывая вашу победу над концентратором… И напоминаю, вам не надо выигрывать весь турнир. Достаточно будет буквально одной-двух побед на старте, дальше прецедент сам о себе заговорит. Лично я перед вами больших задач не ставлю. Да, чуть не забыл! – Бак воровато оглядывается по сторонам и пальцем делает мне знак подойти к нему обратно. – А как вы уговорили Стоуна на автомат по физподготовке?! – шепчет он, излучая явное любопытство. – Он и так автоматами, сказать мягко, во всём Корпусе не сорит. А ещё в адрес нашей кафедры… Я был удивлён.

– Мне он не показался агрессивным, – старательно припоминаю детали последнего посещения физкультурного сектора. – Знаете, он на своей волне, конечно. Но лично моё мнение: если ты искренне любишь спорт, неважно, кстати, какой, то с ним общий язык найти можно.

Бак по-прежнему требовательно смотрит на меня.

– Вначале он удивлялся, что наша кафедра может пройти их полосу без гаврилы. Затем, когда я уже уходил с того занятия, он обещал своим какую-то потрясающую ночь перед рождеством за то, что «… черепа, вон, лучше вас справляются! Вообще без защиты!». – Добросовестно пересказываю недолгую историю своих отношений со здоровяком-майором. – А на тестировании я к нему лично подошёл и в лоб спросил: что нужно сделать для автомата? Он чуть подумал, потом сказал, что вопросов не имеет и автомат мой.

– Вот так просто? – скептически поднимает бровь Бак.

– Ну, я ещё один кирпич с собой взял. Старшекурсники подсказали. Этот кирпич там при нём разбил и ответил на его вопросы. Видимо, ему мои ответы тоже понравились.

– Уже боюсь спрашивать, о чём вы с ним могли говорить… – бормочет Бак.

Которого распирает крайне несвойственное ему любопытство, отчасти выглядящее мальчишеством.

– Он спросил, какими частями тела я так ещё могу.

– А вы ему что?..

– Честно ответил. Всеми. Я действительно закаляю всё тело, – поясняю удивлённому куратору. – Мастер Донг говорит, нет смысла вкачивать что-то одно. Подготовленными должны быть все поверхности, тогда и «алмазная рубашка» лучше работает. Тем более, мне с чипом это намного легче делать, чем обычному человеку.

Не объяснять же, что Алекс обменом веществ управляет целенаправлено.

_________

Там же. Через минуту.

– Видимо, Стоун поразился, что кто-то кроме него тоже ломает кирпичи головой, – один из офицеров, хихикая, присаживается на стол Бака.

– Майк, слезь с моего стола. – Спокойно просит Бак, возвращаясь к работе. – Чуть мешаешь.

– Да мне просто интересно, – игнорирует его просьбу второй подполковник, имеющий по слухам кое-какие отношения с семьёй Энзи. – Это же что твой должен был учудить…

В этот момент кафедру неожиданно пронизывает дикий крик.

Все вздрагивают.

Заведующий кафедрой с матом проливает часть кофе на собственный стол, вовремя успевая убрать рукав форменной рубашки.

Донимавший Бака коллега держит в воздухе левую руку, которой он опирался о стол и с которой сейчас капает кровь. Форменный рукав приколот к основанию его ладони степлером. Последний сам Бак деловито прячет в ящик.

– Вы что, бл…, с ума сошли с утра оба?! – наливается нездоровым багрянцем заведующий кафедрой.

– Ой, а у меня научный совет на втором этаже. – Бак мгновенно поднимается и в две секунды исчезает из помещения.

Занимавшиеся своими делами офицеры недоуменно переглядываются, опасаясь что-то говорить вслух.

Полковник ещё какое-то время матерится, затем ревёт в сторону пострадавшего:

– Какого х#я ты Дездемону изображаешь?! Мотай в санчать!

– Бак же и сам в молодости кирпичи головой колол. – Тихо замечает кто-то с углового стола. – Я же помню, из какого он училища на самом деле…

Речь говорящего прерывается громким криком заведующего кафедрой, приказывающего всем немедленно заткнуться, вернуться к своим делам и обеспечить в помещении полную тишину.

_________

– Десятка. – Уныло ворчит Хаас. – Тысяч. Но зато верняк. Он будет отвечать на все вопросы по этому делу: что-то там посмотрел; говорит, вообще нет ничего особенного. Просто, видимо, внутренние интересы полицейских. Потому так дорого.

– Вот список позиций, чьи имена нужны для отработки. – Поворачиваю к Анне свой комм экраном. – Деньги тебе сбросить?

– Можешь мне. – Потерянно соглашается она. – Мне так перед тобой неудобно…

– Не парься. В другом месте мне эту информацию вообще бы никто не дал, ни за какие коврижки.

Через пару минут, которые у меня уходят на перевод денег, отправляю ей вдогонку и файл с вопросами.

– Приняла. Переслала. – Дисциплинированно сообщает она ещё через какое-то время. – Ждём до вечера. Будут тебе ответы на вопросы. Что, летим сегодня?

– Да. С моей стороны, всё готово.

_________

Самое интересное, сама поездка Анне понравилась (вернее, полёт). Несмотря на достаточно неудобный вид транспортировки (а именно, на внешней подвеске под странным летательным аппаратом), было в этом что-то романтичное и захватывающее.

Металлическая стрекоза (или как эту технику назвать правильнее?) стартовала из закрытого ангара на территории Корпуса, взмыла вверх и отбуксировала её с Алексом на пятьдесят миль примерно за полчаса. По прямой, без пробок и задержек. Иногда, когда техника израильтянина по дуге огибала линии электропередач и аналогичные сооружения, девочке становилось не по себе. Но Алекс, внимательно наблюдавший за ней, успокаивал её хлопком ладони и поднятым вверх большим пальцем.

Военнослужащий одной союзной армии по имени Моше, видимо, был с ним на связи всё это время. Судя по наушнику в ухе и нашлёпке на горле Алекса, считывающей колебания связок напрямую.

– Расход топлива больше плана, – разминаясь на травяной лужайке после получаса неподвижности, посетовал товарищ. – Видимо, у нас с тобой аэродинамика не такая, как надо.

– Это проблема? – вскинулась Хаас.

– Нет, просто сообщаю, – отмахнулся друг. – В крайнем случае, ты б обратно одна полетела, чтобы нагрузку снизить. Я б пешком пробежался.

– Полста миль? – уточнила Анна, уже не удивляющаяся физическим кондициям товарища.

– Двадцать кэмэ в час, темп часа три выдержу. Ладно, давай работать…

Высыпавшие из пристройки меховые комки весело визжали, прыгали на людей, облизывали руки и лица, становясь на задние лапы.

– Ничего себе. – Поначалу девочка боялась даже пошевелиться и застыла, как столб. – Они точно не опасны?

– Категорически нет, – товарищ явно веселился, опрокидывая псов одного за другим на спину и катая их по траве.

Те, кажется, были совсем не против и интерес к скучной Хаас быстро утратили. Обнюхав её ещё раз для порядка.

– Порода такая, что агрессивность в адрес человека подавлена генетически. Чтоб атаковали людей, надо натаскивать заново. Так-то, они в природе совсем по иной части. Не бойся, дай ему руку! Он только оближет!

– Ой. – Испуганно выдала Анна, когда чёрный пёс сомкнул челюсти на её руке.

– НЕ БОЙСЯ! Это он знакомится! Он в жизни до крови не поцарапает! – Алекс тут же пришёл на помощь и отвлёк собаку. – Видишь, я же говорил. По идее, они яйца умеют носить между зубами так, что скорлупа не трескается. За руки можешь не опасаться.

– Не привыкла я к таким крупным животным, – с неохотой призналась Анна, отодвигаясь подальше и вообще отходя к скамейке. – Да ни к каким не привыкла вблизи. Если откровенно.

– Слушай, такое дело… куклой придётся тебе поработать. – Явно испытывая неловкость, сообщил друг. – Я их буду на свои команды натаскивать, сам куклой не смогу быть. Тут где-то тулуп специальный есть…

Алекс направился к пристройке, в которой специальный транспортный трейлер сегодня выгрузил и несколько герметичных пластиковых сундуков. – Вот, надевай! – он развернул в воздухе какую-то смесь защитного плаща с противоударным поддоспешником. – И шагай в тот конец. Я дальше скажу, что делать.

– А где ты это всё достал? – автоматически поинтересовалась Анна, вдумчиво разбираясь со странной одеждой.

– Я скажу – ты опять надуешься. – Хохотнул Алекс. – Ладно, ладно! Братва из Квадрата помогла. Не бесплатно, конечно, но с полным соблюдением моих условий.

Анна предусмотрительно не стала расспрашивать дальше. Она чудесно понимала, что «условиями» были секретность и полное отсутствие устанавливаемых следов происхождения животных. По крайней мере, в рамках этого муниципалитета. Сто процентов, животные с рождения не были зарегистрированы даже в едином ветеринарном реестре. Формально, вообще являлись дикими. Хотя, о таких чудных собаках так говорить не хочется – одевшись в защиту плюс маску, она почувствовала себя намного увереннее. Даже потрепала одного пса за ухо.

Тот весело тявкнул, лизнул её лицевую маску и толчком сбил лёгкую девочку с ног.

– Упс… они, говорят, под центнер весом, – Алекс тут же подскочил, отогнал веселящегося пса и помог Анне подняться. – Ну извини. Больше некого просить кроме тебя!

– Привыкну. – Решила что-то для себя Анна. – Они классные. В защите так вообще без проблем. Что будем делать?

– Отрабатывать команды. Шагай туда.

_________

Преподаватель истории мировой культуры сегодня принимал не свою группу. Этим учащимся он никогда ничего не читал, был с ними незнаком и вообще заменял некстати заболевшую коллегу.

Настроение его было препаршивым, оттого учащимся он сочувствовал заранее. Его супруга, укатившая на неделю в командировку, позвонила вчера вечером: что-то там завершилось на сутки раньше, и её возвращение перенеслось на сегодняшнее утро.

Две девятнадцатилетние массажистки (и не только…), родом из колоний, работавшие исключительно в паре, восприняли известие о досрочном окончании контракта философски. Всё время командировки жены он провёл с ними, не жалея ни об одной потраченной монете и наслаждаясь каждым совместным мгновением. Всё-таки, что-то в этой культуре тактильных ощущений есть… на пару мгновений в голову даже закрадывалась мысль подать на развод и тупо жениться на обеих этих обезьянках.

Впрочем, по мере его отрезвления, дурацкие мысли исчезли сами собой.

Не такие уж миниатюрные азиатки (а в кое-каких местах они и вовсе были при теле; интересно, импланты? или всё родное?) поднялись сегодня на пару часов раньше. В качестве бонуса, они вылизали всю его квартиру и уничтожили все следы своего пребывания (включая использованные презервативы, которые они выгребли из-под кровати; упаковки из-под них же и скрупулёзный поиск отдельных женских волосков, возможно, попавших за диваны и кресла).

На Всеобщем, что интересно, они вообще не говорили. Но языковой барьер, оказывается, проблемой в отношениях с двумя смешливыми и улыбчивыми девчонками вообще не является.

Честно говоря, он поначалу фокусно искал их недостатки. Даже специально, изобразив излишнее опьянение, поначалу пытался всучить лишние банкноты после одного совместного похода в ресторан.

К чести эскорт-агентства, все деньги он нашёл утром на столе, придавленные его же часами, с маленькой бумажкой, исписанной чужим письмом (в котором он разобрал только сумму, совпавшую до сантима). Сами подруги в это время весело плескались в джакузи, куда тут же затащили и его.

Чёрт. Как же невовремя вернулась жена… Оплачено ведь на сутки больше.

Несмотря на идеально убранную квартиру, беда подкралась с неожиданной стороны.

Он разогревал на кухне рис и овощи с мясом, заботливо приготовленные девчонками с вечера (как будто заказал сам в этническом ресторане), когда из малой спальни, она же кабинет, раздался гневный крик жены.

Придя на зов, он без слов получил по пощёчине левой и правой рукой. Затем супруга подхватила неразобранный после командировки чемодан и исчезла, не пояснив ни слова. Видимо, к родителям…

После безуспешной попытки вернуть её до прихода лифта, он возвратился в кабинет и схватил со стола какой-то скомканный документ, отпечатанный на качественной бумаге.

Языковой барьер всё же догнал его, превратившись-таки в проблему.

Инструкция по применению презервативов.

Профессионально отмотав в памяти события, офицер припомнил: распаковывая собственноручно самую первую пачку известных изделий, он вытащил эту мешавшую ему бумажку, которую никто никогда не читает. Затем машинально бросил её на низком журнальном столике.

Аналогичным образом, вероятно, в дальнейшем поступали и аккуратные азиатки. Копируя все его поступки и тщательно соблюдая установленный им же распорядок.

Когда он, перед их уборкой в доме, с трудом пояснил, что никакие документы трогать нельзя, они, видимо, поняли его буквально. И деликатно сложили все инструкции от использованных пачек с гондонами аккуратной стопочкой на его же рабочем столе.

А жена первым делом схватила в руку пачку листков, лежавшую посередине стола и так походившую на документы.

Блядь. Сейчас ещё с этими учащимися не своей группы мослаться… Ладно. В следующие два часа они узнают, что такое учёба в армии.

Глава 2 (утром перечитаю)

Эх. И чего же их родной преподавательнице не сиделось на выходных дома. Была бы сейчас здорова.

Внутренние слухи Корпуса донесли: разбитная старуха подалась с молодёжью куда-то в горы, где вывихнула ногу. Из-за повреждённой ноги свалилась в холодную воду, не сдалась и потопала дальше.

Закономерным итогом немолодого уже организма стал предсказуемый бронхит и температура под тридцать девять по Цельсию с утра.

И голова, как назло, болит. Не надо было допивать этот ром с утра после того, как жена хлопнула дверью… И ведь не добавишь на старые дрожжи – экзамен.

Преподаватель тоскливо огляделся по сторонам. Сквозь стеклянную дверь, отделяющую коридор о аудитории, было видно: осталась ещё ровно половина тестирующихся.

Как назло, ближайший экзаменующийся тему имел достаточно нестандартную, плюс требовавшую не только теоретических знаний (которых у заменяющего, по правде сказать, тоже не водилось).

Если бы он был в состоянии думать, он бы наверняка вначале оценил учащегося или хотя бы прочёл его данные в электронной ведомости.

Увы, текущее состояние здоровья и психики не располагали к вдумчивому анализу. Небрежно мазнув взглядом по работе и не вслушиваясь особо в ответ, он, не глядя, поставил тройку. Увы, этому парню просто не повезло: экзаменатор не был специалистом именно по данной группе вопросов (а кому нужна лишняя ответственность за необоснованно высокий результат чужого учащегося?). Кстати, пацан что-то такое бойко лепетал, надувал щёки и корчил из себя великого знатока.

На мгновение, преподавателю захотелось улыбнуться: ну перед кем ты выделываешься, лапа?! Ты рожу свою в зеркале видел? Какой из тебя, в одном месте, спец по тому сектору?!

Но голова продолжала раскалываться и было не до улыбок. Пусть пацан скажет спасибо и за три, с такой-то темой. Мог ведь и вообще на пересдачу отправиться, болезный. Просто так. Под настроение. ТЫ в армии, дурень!

– С чего три?! – Неожиданно попёр буром малолетний мерзавец, увидев оценку. – Вы даже не вникали в то, что я говорю! Вы на восемьдесят процентов сейчас с похмельем сражаетесь и о каких-то бабах думаете! А не ответы слушаете…

Аудитория напряглась несмотря на то, что все готовились отвечать следом. Под стеклянными дверями, кажется, тоже всё стихло.

– За что три м н е ?!! Кто-то знает традиционную культуру ЖонгГуо лучше меня здесь?! – продолжал разоряться недомерок.

– Вот же скотина, – страдальчески поморщился экзаменатор в сторону. – А это и неважно, – выдавил из себя издевательскую улыбку он уже в сторону пацана. – Вы в армии. Ваше сраное мнение, как и претензии на знания, тут, – выделить интонацией слово и сделать паузу, – не имеют никакого значения. Армия вообще родина произвола. – Сейчас улыбка с издёвкой выходила естественно и непринуждённо. – Учитесь дисциплине! Достаточно того, что мне не нравится замена вами профильного материала на отсебятину. Всё, свободен, – преподаватель небрежно помахал рукой, словно сгоняя надоедливую муху со стола.

– Во-первых, тема согласована с профильным преподавателем. – Решил не униматься этот дебил. – До экзамена. Загляните, для начала, в ведомость. И разуйте глаза на тему того, что в ней написано. Хотя, залитые с утра, в зрении они, видимо, порой отказывают… – малолетний нахал говорил вроде бы и в сторону, но явно нарывался при этом. – Во-вторых, о какой отсебятине вы тут вещаете? А если я планирую работу в окружении хань после Корпуса?! А если мне жить на их территориях? Тогда что? Вы что, мандатная комиссия по распределению выпускников?! У Федерации хватает интересов и в том регионе!

– Я своё сказал. – Преподаватель под таким напором слегка растерялся и решил попытаться не обострять. Мало ли… – Учащийся, не заставляйте меня вам грубить. Встал и быстро вышел отсюда, – процедил сквозь зубы экзаменатор, всерьёз задумываясь о применении силы.

– А я не учащийся. По крайней мере, для вас… Я же говорю – разуй глаза и в ведомость глянь! – Пацан, потеряв берега, перешёл на ты. – … Или честно признай!.. Что ты – никакой не наставник; что единственный итог учёбы у тебя – выученная беспомощность… Что ты можешь заставить нас не думать, а исключительно подчиняться идиотам, безоговорочно… В последнем случае вам следует признать в примечании к задачам экзамена: целью этого занятия является не доведение до учащихся текущей обстановки или контроль знаний. А воспитание навыка беспрекословного принятия на веру любой дури сверху! В частности, в исполнении некомпетентного… – тут пацан осёкся и не стал развивать мысль.

Преподаватель искренне задумался, что бы сейчас такое сделать. Но особо выбирать не пришлось: не дал соискатель (да, этот тип оказался долбаным соискателем, а не учащимся. С-сука, и правда, надо было ведомость полистать, что ли…)

Пацан, недолго думая, хлопнул со всего маху по виртуальной кнопке с надписью «Апелляция». Технически, такая возможность существовала.

– В реальности же, надо быть крайне недальновидным, чтоб противопоставлять себя всему преподавательскому корпусу, – задумчиво и удивлённо протянул экзаменатор. – Я же найду способ заставить вас пожалеть о такой наглости!

_________

Поскольку любой экзамен в Корпусе является ещё и тратой финансов, все заявки об апелляции автоматом шли и в управляющую компанию: платить-то, если что, ей. И преподавателям за лишнюю почасовку; и за аренду помещений и полигонов, если надо; и кое-что ещё.

ЮньВэнь была несказанно удивлена, когда на её комм звякнуло срочное уведомление о делах Единички. Она специально настроила сигнал так, чтоб новости о бравом пацане узнавать первой, в любое время суток. На всякий случай.

Её удивление ещё больше выросло, когда она увидела, что именно стало камнем преткновения. Не задумываясь ни на йоту, она мгновенно нажала кнопку подтверждения принятой заявки и тут же зарегистрировала у канцелярского робота Корпуса своё заявление: «Соискатель Алекс Алекс. По запросу арбитража и по вопросам апелляции. Чоу ЮньВэнь, сертифицированный преподаватель предмета, прибудет для принятия апелляции в течение пятнадцати минут. Номер диплома Государственного Пекинского Университета по специальности… номер сертификата преподавателя в Федерации по предмету… дата аттестации… допуск номер…».

Вообще-то, процедура предусматривала, что Компанией будет назначен независимый преподаватель. В данном же случае, совпали сразу несколько моментов: Чоу была на территории (поскольку шла к Моше). Чоу знала предмет лучше всего Корпуса, вместе взятого (поскольку имела диплом родного Пекинского Университета и была китаянкой). Чоу лично знала Единичку.

И она была не против развлечься, потому что сейчас, в ожидании Моше, ей было банально скучно. А израильтянин сказал, что освободится из своего ангара только через пару часов.

_________

Преподаватель откровенно скучал и нервничал.

С одной стороны, все последующие учащиеся столько вопросов и проблем не доставляли.

С другой стороны, на запрос долбанутого пацана, путающего рамсы и о культуре не имеющего понятия по определению (достаточно поглядеть на одно его происхождение!), от Управляющей Компании ответ почему-то пришёл мгновенно.

Более того: сертифицированный Федерацией надлежащим образом, компетентный в предмете, арбитр был назначен этой же Компанией буквально в течение десяти секунд! Может, подстава какая? Или у пацана есть волосатая лапа и за него кто-то замолвил слово? Да ну, не могли так быстро…

Интересно, что за чудеса?

_________

Когда в аудиторию вошла натуральная китаянка, поздоровавшись со всеми присутствующими на жонггуо и попутно спросив, кто ещё понимает этот язык, никто не отозвался.

А этот сраный соискатель отчего-то матюгнулся на том же языке и принялся строчить в общей строке претензию об отводе и арбитра.

– Не ссы, – уронила китаянка насмешливо. – Я объективна, как экзаменатор. В чём ваш замес?

– Мне ставят три. – Пацан волком покосился на преподавателя (тот, в свою очередь, был слишком измотан для любых эмоций, кроме сдержанного любопытства). – Я считаю, что о твоей культуре знаю больше, чем конкретно этот тип. Который к тому же пьян.

По аудитории прокатился ропот сдержанного интереса учащихся, несмотря на то, что языка никто из них не понимал.

– Мастер Донг говорит, что в разных регионах сумма решений варьируется, а этот, – кивок на офицера, – не стал даже вникать. – Хладнокровно продолжал закладывать экзаменатора пацан. – В суть моего задания. Мне кажется, он даже устную речь процентов на пятьдесят не понимает. Только читает, и то не всё.

А вот это было чистой правдой. Не та специализация. Преподаватель вздохнул ещё раз, с неослабевающим интересом ожидая продолжения разворачивающегося спектакля.

– Гони свою работу, – китаянка требовательно вытянула руку.

– Я ему уже сдал! – моментально перевёл стрелки мелкий мерзавец. – Это мои черновики, ты всё равно в них ничего не поймёшь!

Китаянка, попирая сразу несколько правил, быстрым движением выхватила бумаги из его рук:

– А-а-а, ты тут какой-то азбукой ваял… Где его работа? – повернулась она к уже к офицеру, по-прежнему игнорируя правила вежливости.

Хорошо хоть разговор шёл не на Всеобщем.

Мужчина молча подвинул ей нужные листки.

– Ну и что вам не нравится? – подняла бровь хань, пробежавшись взглядом по трём страницам, исписанным убористой иероглифической скорописью. – Вполне себе добросовестный взгляд на эпоху. Пусть и от лаовая, но всё же честно. Тему он знает, книги читал. В чём суть вашей претензии, как инструктора?

– Я полностью полагаюсь на ваш арбитраж, – не выговаривая правильно и половины звуков, со страшным акцентом, ответил экзаменатор, моментально сориентировавшись в обстановке.

– Единичка, ты был прав, – невежливо уронила арбитр по имени Чоу ЮньВэнь, не глядя на штатного преподавателя. – От меня тебе четвёрка. Ладно четыре и пять десятых, цени.

– За что четыре?! Почему не пять?! – теперь соискатель наседал уже на арбитра.

Кажется, это утро уже не такое и скучное. Офицер, мысленно махнув на всё рукой, достал маленькую плоскую фляжку и сделал глоток прямо за столом.

А и чёрт с ним. Хуже уже не будет. Да и жена всё равно ушла… А её отец был, ни много ни мало, начальником одного из штабов в Столице.

– А ты не терпелив к старшим. И не уважаешь преподавателей. – Мстительно отбрила наглеца хань. – Какого хуя ты при всех затеял эту ботву? Не дал ему возможности сохранить лица? Пусть он, м-м-м…, не идеальный УЧИТЕЛЬ. Но ты сейчас шатаешь авторитет всего преподавательского состава в глазах младших, – она стрельнула глазами в сторону аудитории, где многие с любопытством прислушивались к происходящему, не понимая, впрочем, ни слова.

– Блядь, да при чём тут моё уважение?! – опять взвился в воздух соискатель. – Я знаю этот ё#аный предмет!

– Заткнись и утихни. Знать и уметь – это разные вещи. ТЫ себя переоцениваешь. Если ты не оперируешь категорией уважения к старшим, ни один хань тебе именно по этому предмету пять не поставит. Я могу сейчас связаться с твоим мастером Донгом? – что-то прикинув, тут же нашлась изобретательная Чоу. – Вот прямо при тебе? Чтобы ты не думал, что я свожу с тобой счёты. Ты правда не понимаешь кое чего. У тебя проблемы с самоконтролем и самокритикой. Это на фоне остальных тут ты – профессор. Но это не пять по моей культуре, Единичка! Если бы ты выбрал литературу или язык, я б слова не сказала! Но ты взял культуру! Что предполагает не только теоретические знания!

– Не надо мастера Донга, – отчего-то мгновенно сдулся пацан.

Ты смотри, а эта косоглазая, кажется, знает, на что давить, с интересом подумал офицер. С удовольствием прислушиваясь к разливающемуся по сосудам теплу от одного-единственного глотка из фляги.

– Он согласен. Плюс, ещё один человек так же говорил. – Уныло завершил тираду соискатель тем временем.

– Удачи, – арбитр Чоу, снисходительно кивнув в ответ благодарному прощальному поклону преподавателя (выполненному из положения сидя), процокала каблуками обратно к двери.

_________

Кафедра прикладной методики. Примерно через полчаса.

– … не упирайтесь так картинно на будущее! Ваше мнение очень ценно для вас, но не для остальных. И не надо его озвучивать поперёк утверждённого курса, при всех!.. Если не согласны – где ваш доклад вашему куратору в первую очередь?! – Бак тихо и быстро воспитывал своего соискателя, в очередной раз ухитрившегося найти грабли там, где их не должно было быть, – С китаянкой вам в очередной раз сказочно повезло!

– Я был прав по сути вопроса. – Не соглашался пацан, уперев взгляд в крышку стола.

– Алекс, а ваша цель – знания и диплом? Или битва за справедливость? – Многозначительно похлопал ладонью по столу подполковник. – А если бы на апелляцию прибыл преподаватель вашего экзаменатора? Который ещё его учил в своё время?

– Упс. Это был бы номер…

– Вы идиот? – куратор демонстративно не заметил реплики соискателя. – Кстати. Я начинаю склоняться к парадоксальной мысли: турнир вы можете даже выиграть.

– Это ещё почему? – опешил Алекс, не ожидавший такого поворота в беседе.

– А вам бог ворожит. Вам просто несказанно везёт. – Бак задумчиво побарабанил ногтями по экрану комма. – Справедливости ради, вы неплохо успеваете. Только, умоляю: не надо в следующий раз растопыриваться, как ёж в заднице! Обращайтесь вначале ко мне?

– Не понимаю, как доказать правоту в таких случаях… – Гнул свою линию пацан. – Мне бы не хотелось решать возникающие учебные вопросы за счёт вашего авторитета. Тем более, если я на все сто прав.

– Ответ парадоксален. Только чемпионат даст вам возможность доказывать правоту в будущем. Полноценное в нём участие, – поправился Бак серьёзно. – После этого, вас будут воспринимать, как равного. Как одарённого. А сейчас, завидев вашу фамилию синим шрифтом в ведомости, шестеро из десяти преподавателей действительно не особо вникают в то, что вы вещаете. Издержки кастового общества.

– Моя жизнь учит: когда кто-то из старших мягко стелет, потом оказывается очень жёстко спать.

– Справедливо где-то, и вполне логично, – абсолютно не смутился подполковник. – Но самое смешное я уже говорил: вам даже не надо выигрывать весь турнир. Достаточно буквально одной-двух побед, дальше прецедент сам о себе заговорит. Вам знаком принцип «Главное не победа, а участие»?

– Впервые слышу.

– Ну так мотайте на ус.