Текст книги "Восход черного солнца"

Автор книги: Селия Фридман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 37 страниц)

16

Медленно и осторожно ксанди спускался с гор. Гибкие лапы бесшумно ступали по мягкой земле, выбирая путь между предательски острыми камнями и путаницей упавших ветвей. Все вокруг было мертвым. Осень только наступала в долинах, а пики Ниспосланных гор зима уже увенчала белоснежными коронами – и миля за милей, дюйм за дюймом зимние холода теснили пока еще не заснеженную землю вместе с ксанди и его сородичами.

Зверь поднял голову и принюхался, надеясь на удачу. Сколько еще будет тянуться это невыносимое запустение? Инстинкт подсказывал ксанди, что на западе есть еда, сочная зеленая трава, еще не схваченная ранними зимними заморозками, а свернувшаяся листва приобрела яркие янтарные цвета, но до сих пор не опала под дыханием осени. Не высохла, не умерла, как все в этих местах, где каменистую землю покрывал редкий ковер пожухшей травы, которая едва ли могла сгодиться в пищу.

Это было молодое животное, еще не привыкшее к смене времен года. Оно еще не знало всего, что положено знать каждому ксанди. Магические потоки струились у его лап, но были так же бесполезны, как звезды при дневном свете. Ксанди не обращал на них внимания. Все, что его сейчас интересовало, не считая безопасности, так это еда, и он послал в поиск свои чувства, отозвавшиеся эхом в долинах и предгорьях Ниспосланных гор, сам не ведая, как он это сделал.

И получил ответ. Это был не запах, не то, что ксанди мог бы определить или осознать. Назовем это… уверенностью, чувством направления. Ксанди терзал голод, а там была пища, и если он пойдет в том направлении, то дороги голода и пищи пересекутся. Он знал это так же, как биоритмы своего тела, как вкус высокогорной травы, превращающейся в кровь, как запах зимы. На уровне ощущений.

Ксанди перешел на галоп. Усталые лапы выбивали дробь по промерзшей земле. Он держался настороже, но немногие рискнули бы напасть на молодого, здорового ксанди. Его длинные сверкающие рога, предназначенные для брачных поединков, не менее эффективно пронзили бы любого чересчур смелого хищника.

Он бежал очень долго. Солнце закатилось за западный окоем, и вскоре звездная завеса заискрилась на небе. Тьма опустилась на долины. Ксанди почуял новый запах, странный запах растений и животных чужих мест. Он продолжал бежать. Зелень вокруг вполне могла сгодиться в пищу, но еда уже не влекла его так сильно.

Но вот у горизонта он что-то заметил. Существо непонятной формы определилось, когда ксанди подбежал ближе. Неизвестный зверь стоял на задних лапах, как будто призывая к любовной игре. Ксанди перешел на рысь, затем на шаг. Он чувствовал, что это существо в своем праве, и даже не подумал испугаться. У существа была пища, которую он искал так долго. К тому же ему нужно согреться, а это создание умеет повелевать огнем. Ксанди был так одинок… а с этим существом они могли бы пережить долгую зиму и продержаться до весны. Когда сойдут снега, ксанди вернется к прежней жизни.

В полной тишине и без особого напряжения зверь воспринял повеления странного создания, почувствовал, как изменяются невидимые молекулы внутри его тела, как пробуждаются в нем дремавшие инстинкты, а те, которые только что руководили его действиями, затухают. Ксанди подсознательно ощущал эти изменения, и они были естественными, правильными. Из складок шкуры – поддельной шкуры, обернутой вокруг его собственной, как заметил ксанди, – незнакомец достал угощение и дал ксанди поесть. Потом еще и еще, пока не накормил досыта. Потом существо подало воду в ладонях и ксанди выпил.

Затем незнакомец взлетел зверю на спину, и это тоже было правильно и даже необходимо, настолько, что ксанди показалось странным, что он никогда раньше не возил таких существ.

Они повернули к северу, и ксанди энергичным галопом устремился к тому месту, где им надлежало быть.

17

Он больше не мог ничего сделать.

Сензи сидел посреди поляны и пытался успокоиться. С тех пор как они встретились в даэ с этим человеком, нервы Сензи были напряжены до предела и мешали ему сосредоточиться. Каждый раз, когда подмастерье пытался установить связь с Фэа, воспоминание о Джеральде Тарранте мешало ему.

Это беспокоило молодого человека. И он никак не мог отделаться от беспокойства. Сензи чувствовал, что Таррант вертел ими как хотел, но не знал, зачем он это делал и каким образом.

«Не смей так много об этом думать. Тебе и без этого есть о чем подумать. Нам нужно узнать, куда подевались те твари, которые напали на Сиани, и что они замышляют… А если ты не можешь собраться и выяснить это, оставался бы дома».

Эта мысль причинила ему боль.

Возможно, все объяснялось тем, что Таррант пробудил в нем бурю противоречивых чувств – гнев, зависть и неистовую жажду, – слишком уж велика была его сила, а он и не думал ее скрывать. Но дела могли обстоять гораздо хуже: возможно, посвященный, открыв канал, незримо связал себя с тремя путешественниками – и за этим могли скрываться отнюдь не благие намерения. Но к чему это приведет?

«Есть только один способ это выяснить», – мрачно размышлял Сензи.

Он не стал делиться своими опасениями с товарищами. Пока не стал. Дэмьен все утро ходил мрачнее тучи – Сензи подозревал, что Таррант что-то натворил, когда они уходили вдвоем. Зачем же добавлять священнику забот. А Сиани… При одной мысли о ней сердце Сензи сжалось от горя. Она страдала – безмолвно, но это было видно по глазам, – и Сензи чувствовал себя виноватым за свои чувства. Ему все время хотелось накричать на нее: «У тебя все это было, и ты все потеряла! Как ты могла это упустить!» – словно Сиани была в этом виновата или могла предотвратить случившееся.

Утро выдалось довольно теплым, но Сензи била дрожь.

«Никто из нас не настолько разумен, как нам хотелось бы. Боги да хранят нас от раздоров!»

Внезапный шорох заставил Сензи обернуться. На краю поляны стояла Сиани.

– Я не хотела тебя беспокоить, – поспешно сказала женщина. – Дэмьен попросил узнать, как скоро ты будешь готов отправиться в путь.

«Чтобы мы смогли добраться до следующего даэ до захода солнца и на какое-то время оказаться в безопасности, – мысленно закончил Сензи. – Но ответ кроется в ночи. И Таррант об этом знает».

– Иди сюда, – мягко позвал Сензи и похлопал ладонью по земле рядом с собой.

Сиани чуть поколебалась, потом вышла на поляну и села рядом.

– Я собирался поработать с Фэа. Можешь присоединиться, если хочешь.

В глазах Сиани попеременно вспыхнули возбуждение, страх, голод. Сензи захотелось отвернуться, но он сдержался, зная, что это больно заденет женщину.

«О боги! Неужели я вызывал у нее такие же чувства? И судьба решила пошутить, поменяв нас местами?»

Он взял Сиани за руку, и их пальцы переплелись. Сензи держал руку женщины крепко, ладонь к ладони, пока ее пульс не забился в его теле, а токи крови, как и их мастерство, слились в один поток, делая возможным контакт с Фэа.

«Ну ладно, ублюдок. Ясно, что я не стану применять серьезные заклинания, пока не решу, что делать с твоим присутствием во мне. Потому давай пока что взглянем, где ты сейчас находишься и что собираешься делать».

Сензи послал волевой импульс вдоль потоков Фэа, отметив про себя их видимое отклонение в северном направлении, – там находилось нечто, воздействовавшее на весь этот район. Возможно, это было недоброжелательное влияние Леса. Работать в любом другом направлении оказалось затруднительно. Как посвященный может жить в таком месте, где каждая мысль устремляется к одной точке? Не потому ли Тарранта тянуло на север?

Постепенно окружающая их местность начала изменяться. Сензи крепко сжал руку Сиани, разделяя с ней Видение. От земли поднималось бесцветное сияние. Потоки Фэа земли заклубились туманом у их колен, повторяя незримые узоры, возникающие глубоко под землей. Сензи прошелся повыше, потом пониже, расширяя обзор сопредельных земель. Теперь он мог видеть поляну и две сидящие на ней крохотные фигурки со стороны. «Выше». Деревья сменились кустарником, затем – открытым полем. Дорога, усыпанная бесцветной листвой. Сензи скользнул по ней к югу, хотя сильное встречное течение Фэа и препятствовало ему. Наконец перед ищущим развернулась картина, которую он пожелал увидеть. Это было великолепно защищенное даэ. Оно было обнесено частоколом, а ворота испещрены пятнами света, отмечавшими каждое действующее заклинание, каждую активированную надпись. И еще там были следы, ведущие к дороге, – постепенно исчезающий отпечаток личности каждого побывавшего здесь путешественника, запись, которую может прочесть любой человек, способный вступить в контакт с Фэа.

Найти среди этих следов отпечатки Джеральда Тарранта не составило труда – они выделялись, словно пятна на солнце, и были настолько темными, что казалось, будто они дрожат от жадности, поглощая солнечные лучи. Следы остальных путешественников при свете дня были едва заметны, его же следы выглядели свежими шрамами на теле земли, потревоженными солнечными лучами.

«Этого недостаточно, – мрачно подумал Сензи. – Никак недостаточно».

Он переместился на несколько ярдов, отслеживая путь Тарранта к дороге. И тут след оборвался. Не постепенно растворился, как прочие следы, а исчез, резко и внезапно. И в этом не чувствовалось присутствия колдовства, скрывающего продолжение следа. Его просто не стало. Вообще.

Сензи заставил себя сконцентрироваться, пытаясь объединить все доступное ему Видение. Образ даэ проступил еще четче. Следы Тарранта обозначились ясно, почти болезненно… и исчезли в том же самом месте с той же внезапностью. Это выглядело так, словно, перейдя эту грань, Таррант прекратил существование.

Сензи оторвался от окрестностей даэ, забрав Сиани с собой, и переместился повыше, стремясь расширить радиус обзора.

– Может, он сел на коня? – прошептала Сиани.

Это предположение было таким наивным, таким невежественным по отношению к основным законам Фэа, что Сензи чуть не заплакал, услышав такое от Сиани. Даже его сосредоточенность нарушилась, а Видение чуть рассеялось.

– Это не физический след. Он не исчезает даже тогда, когда ноги человека перестают касаться земли. Это результат его пребывания на каком-либо месте, отмеченный потоками Фэа… и он не может исчезнуть только потому, что человек сел на коня. След мог бы выглядеть иначе, но он должен был остаться.

– А что, если… – Сиани явно колебалась, – он стал чем-то другим?

Сензи изумленно посмотрел на нее. Видение разлетелось на тысячи осколков, как разбитое зеркало, но он не стал его удерживать.

– Это невозможно, – выдохнул подмастерье.

– Почему?

Сензи сделал глубокий вдох и попытался собраться с мыслями и избавиться от ощущения, что за ними кто-то наблюдает – откуда и каким образом – непонятно.

– Преображение… технически не противоречит Фэа. И об этом ходит масса легенд. Но никто из тех, кого я когда-либо знал, этого не мог и даже не слыхал о достоверных случаях Преображения. – Их взгляды встретились. – Ты тоже не могла, – мягко сказал Сензи. – Я спрашивал тебя почему, и ты ответила, что это потребовало бы абсолютной власти над Фэа. Такой власти, которую человеческий разум не в силах охватить. Ты говорила, что, возможно, такое могли бы проделать колдуны с врожденными способностями. Если, конечно, они вообще существуют.

– Я не это имела в виду, – тихо вставила Сиани.

– Си, Преображение…

– Я говорю не о Преображении.

Сензи недоумевающе уставился на женщину, пытаясь понять, что же она имеет в виду.

– Тогда о чем же? Что это такое?

– А если он не человек? – с нажимом произнесла Сиани. – Что, если это была только… личина? Маска? И когда он оказался за пределами даэ, вне поля зрения охраны, она стала ему больше не нужна?

Онемевший Сензи ошарашенно смотрел на собеседницу.

– Только вот возможно ли это? Я не помню…

– Это возможно! – К Сензи наконец вернулся дар речи. – Но ведь там повсюду были защитные заклинания! Никакой демон не смог бы туда пробраться! Особенно в ложном теле.

– Но что-то же пробралось и причинило вред мальчику, – напомнила Сиани. – Что-то такое, от чего обереги должны бы были оградить.

Сензи хотел было возразить, что там имелось и ее собственное защитное заклинание, прямо на входной двери. Неужели Сиани хочет сказать, что демон так легко его преодолел? Не только прошел, но и сохранял все это время человеческий облик?

Но тут Сензи вспомнил, что Сиани однажды ему рассказывала. Вспомнил так отчетливо, словно ее тихий предупреждающий голос прозвучал только что.

«Каждое ограждающее заклятие имеет свою слабую сторону. Каждое, без исключения. Иногда надо потрудиться, чтобы отыскать лазейку, но она есть всегда. Это означает, что заклятия защищают нас довольно надежно лишь потому, что мало кто из демонов способен анализировать…»

«Моя специальность – анализ», – заявил Таррант.

Сензи стиснул руку Сиани. Он надеялся, что Си не почувствует его страха. Ему неожиданно стало жарко. Сензи расстегнул воротник и понял, что у него дрожат руки.

«Не давай страху овладеть собой. Ты не можешь себе этого позволить. Сила Сиани зависит от твоей силы. Не потеряй ее, Сензи».

– Пойдем, – пробормотал он и кое-как встал. – Пора вернуться к Дэмьену. – Он помог Сиани подняться. – Думаю, он должен об этом узнать.

Священник выслушал их молча, терпеливо, не перебивая, но потом подтвердил:

– У меня получилось то же самое. Это значит всего лишь то, что мы не можем проследить путь Тарранта при помощи заклинаний. Тем не менее наши планы от этого не изменились.

– Но, Дэмьен, – возразил Сензи, – боюсь, ты не понял…

– Я понял, – твердо произнес священник. Что-то в его поведении – может, голос, может, разворот плеч – наводило на мысль о страшном внутреннем напряжении, о внутренней борьбе, которая только сейчас прорвалась наружу. – Я понял куда больше, чем вы думаете.

– Если все это верно, то нас ждут…

– Да. Похоже на правду, не так ли? Только откуда нам это известно? – Дэмьен стиснул кулаки и огляделся, словно в поисках чего-нибудь, по чему можно хорошенько врезать. – Я вам скажу откуда. Мы знаем об этом, потому что нам сообщил Джеральд Таррант. Вот откуда! – Дэмьен глубоко вдохнул, стараясь взять себя в руки и не позволить гневу выплеснуться на волю. – С тех пор как мы уехали из даэ, я только об этом и думаю. И каждый раз прихожу к одному и тому же. Я поверил его словам. Не потому, что захотел этого или убедился в его правоте, а как животное, верящее своему хозяину. Как лабораторная крыса доверяет человеку, который кормит ее, когда она наконец выбирает правильный путь. Джеральд Таррант сказал, что некая сила поглотила память мальчика, и я в это поверил. Видит Бог, у меня была веская причина не проверять его тогда. Лучше не думать, что могло бы случиться, если бы я позволил себе вмешаться в его заклинания. Я этого не сделал. Ты понимаешь, что это значит? У меня нет истинного Знания. Я принял его слова на веру, в то время как мне следовало проверить все самому.

– Но ты же не мог знать, – поспешно вставил Сензи. – Такая сила…

– К черту силу! – Глаза Дэмьена пылали бешенством. Он был в ярости и на Джеральда Тарранта, и на себя. – Ты что, не понимаешь? Если он солгал, если мальчик не потерял память – тогда что на него напало? Что оставило его в таком виде и установило преграду, через которую не смог пробиться никто, кроме самого Тарранта? Ну, подумай! – Дэмьен сделал глубокий вдох, потом еще один, стараясь успокоиться. Не помогло. – Мне следовало убедиться самому, – пробормотал он. – Если не тогда, то хоть позже. Я должен был проверить.

Сензи замялся, потом подошел и положил руку на плечо священника – без всяких намерений пускать в ход магию, а просто для того, чтобы поддержать друга. Спустя несколько мгновений Дэмьен признательно кивнул.

– Мы можем вернуться, – осторожно предложил Сензи. – Если тебе стоит применить Познание…

– Мы не можем вернуться. Во-первых, потому что нам предстоит тяжелая задача, и чем дольше мы тут задержимся, тем труднее нам будет с ней справиться. А во-вторых, потому… потому… – Он отвернулся и осторожно стряхнул руку Сензи. Плечи священника дрожали. – Мальчик мертв, – наконец сказал он. – Таррант убил его. Понимаете? Он назвал это убийством из милосердия. Может, так оно и было. Но вам не кажется, что это чертовски странное совпадение? О Боже, – прошептал напоследок Дэмьен, и в голосе его тоже послышалась дрожь, – чему же я стал свидетелем?

– Что ты хочешь сделать? – тихо спросил Сензи.

Дэмьен обернулся, глаза его покраснели.

– Мы едем в Кали, – объявил он. – Прямо в Кали. Если Таррант был прав и на мальчика напали именно эти твари, тогда они сейчас идут впереди нас, опережая примерно на два дня, и мы с ними не разминемся. Если же он ошибся… тогда они могут быть где угодно. Позади нас, впереди – да хоть в землях ракхов. Ни я, ни ты, Зен, не способны на них настроиться. В этом Таррант был прав – такое Творение возможно лишь в ночи. Но и это мы можем сделать только в Кали, когда окажемся хотя бы в относительной безопасности. А не здесь, где ночевка вне даэ может грозить один Бог знает чем.

– Ты думаешь, что он как-то с ними связан? – встревоженно спросила Сиани.

– Я не знаю, кто он такой, и знать не хочу. Он втянул нас в какую-то игру – возможно, просто чтобы позабавиться, а возможно – с недобрыми намерениями. Мы не должны играть по его правилам. А это значит, что мы отправляемся прямиком в Кали, как и намеревались. Никаких объездных путей, никаких задержек, и прежде всего – никаких ночевок под открытым небом. Мы потребуем, чтобы в даэ запирали все двери. Если Таррант предпочитает ночь постели, то пусть там и остается. Согласны?

– А если он действительно охотится за этими тварями? – поинтересовался Сензи.

– В таком случае, – пробормотал Дэмьен, – да пребудет с ним сила. Надеюсь, он их убьет. – Он посмотрел на дорогу, ведущую на север, к Лесу, и добавил: – А может, они прихватят его с собой.

18

Тоби Зендел проверял последнюю сеть, когда на него упала чья-то тень. Поскольку внимание Тоби было всецело поглощено уловом, он не замечал приближающейся фигуры, пока не услышал предостерегающего скрипа досок небольшой пристани.

– Что за… – Тоби обернулся посмотреть, кто там подошел сзади. Готовое сорваться с губ ругательство так и осталось непроизнесенным. – Что за черт? – тихо проговорил он – это выражение считалось вполне допустимым.

Перед ним стояла женщина в странном одеянии. Ростом она была примерно с самого Тоби – то есть невысокая – стройная, хрупкая, изящно сложенная, с высокой грудью – все остальное скрадывала одежда, так что оценить ее фигуру получше Тоби не удалось. Многослойное одеяние из плотной ткани могло быть верхней одеждой, но больше походило на накидку. Перчатки на руках и шарф, окутывавший голову и шею, скрывали от постороннего взгляда все, кроме лица. Золотисто-коричневая кожа прекрасно гармонировала с цветом одежды, а нежные черты лица казались странно мягкими, словно он смотрел через затянутое инеем стекло.

– Простите, госпожа. – Тоби промолвил эти слова еле слышно, будто само присутствие этой женщины требовало тишины. – Я просто не заметил, как вы подошли. Чем… чем могу служить?

Женщина смотрела на Змею, словно разыскивая что-то. Но уже через несколько мгновений взгляд ее остановился на какой-то отдаленной точке, и она указала в ту сторону. Это был вопрос и в то же время приказ.

Тоби покосился через плечо в ту сторону, куда указала женщина, и рассмеялся – правда, немного нервно.

– Моргот? Госпожа, это невозможно. – Тоби невольно отметил, что перчатки возможной клиентки кое-где разошлись по шву и в прорехах блестят тонкие ноготки, напоминающие кошачьи. – Там быстрина, коварное течение, да и вообще дурное место. Если вам надо на тот берег, доберитесь лучше до Кали. Я вам точно говорю, там вам помогут переправиться, если, конечно, вы им заплатите.

Женщина извлекла из складок одежды небольшой кошелек.

– Госпожа, тут дело не в деньгах. Я забочусь о собственной шее. Понимаете? Здесь сильное течение. А я трус.

Женщина медленно опустила руку и застыла в ожидании. Тоби хотел уже повторить свое объяснение, когда краем глаза заметил какое-то новое движение у края пристани. На этот раз его посетил не человек. Это… это…

«Боги Земли и Эрны! Ксанди?!»

Животное было размером с лошадь и сложено примерно как лошадь, но на этом сходство заканчивалось. Блестящая жемчужно-серая шерсть зверя была особенно густая на пятипалых лапах, и только грудь и плечи украшала белая манишка, а кончики ушей – белые кисточки. На изящной, четко очерченной голове ксанди поблескивали большие раскосые глаза, так что угадать, хищник это или объект охоты, было почти невозможно. А эти рога… Тоби еле удержался – так ему захотелось потрогать их, прикоснуться к холодному радужному изгибу, убедиться, что это чудо действительно существует, что это настоящий ксанди. Ведь считалось, что они вымерли из-за колдовства много лет назад…

Тоби взглянул на женщину – ее глаза были так темны, что он не увидел ни белка, ни радужки, лишь зрачок, – и попросил дрогнувшим голосом:

– Вы его не продадите? За такую цену я бы вас перевез. А там будут лошади. Понимаете? Вы сможете купить лошадь, чтобы добраться до Моргота. То есть я хочу сказать – вы знаете, где можно достать ксанди, так ведь? Я вовсе не хочу отнимать у вас ничего такого, что вы не смогли бы потом возместить… – Тоби изо всех сил старался говорить связно, но жадность и изумление сжимали его горло. – Я имею в виду… За ксанди я бы рискнул, вот.

Женщина оценивающе посмотрела на Тоби, на ксанди, снова на Тоби и слегка качнула головой. Тоби счел это движение знаком согласия.

– Мы можем отправиться прямо сейчас, если вам так угодно. – И Тоби принялся отвязывать канаты, которые совсем недавно так тщательно закрепил. – Сейчас на воде вполне безопасно. Конечно, лучше бы вы дождались рассвета…

Женщина бесшумно ступила на край причала. Ее мягкие кожаные сапожки скрадывали звук шагов. Спустя несколько мгновений Тоби увидел ее лицо вблизи, и ему показалось, что золотистая кожа была вовсе не кожей, а коротеньким мехом. Тоби задрожал. Женщина прошла мимо него и села в лодку. Тоби посмотрел туда, где еще недавно переступал ксанди, но тот уже стоял совсем рядом и явно намеревался войти в лодку. После некоторого колебания Тоби отступил и пропустил животное.

Сердце Тоби бешено стучало, а голова шла кругом от мыслей о будущей известности и богатстве. Он отвязал лодку и отчалил в направлении северной кальдеры.