Текст книги "Злодей (ЛП)"

Автор книги: Селия Аарон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Чего она не понимала, так это того, что было еще шесть барьеров, каждый дальше предыдущего. Я запустил двигатель и наклонился вперед, пересекая море зеленой травы. Ее отступающий силуэт тянул меня вперед, как стрела. Боль в груди усилилась. Мне нужно было заполучить ее.

Камилла направилась к деревьям, ища укрытия в предгорьях Катскилл. Я взлетел в холодном воздухе прямо к своей жертве. Ее волосы развевались золотистой лентой, и она случайно взглянула через плечо.

Я не мог видеть ее лицо, но представил панику, от которой, должно быть, расширились ее глаза. Вместо того, чтобы сдаться, девушка поднажала, ее шаги стали шире, когда она подтолкнула себя вперед к лесу. Но она все равно не смогла бы убежать. Сто ярдов сократилось до пятидесяти. И еще меньше.

Догнав Камиллу, я описал широкую дугу вокруг нее, вставая на ее пути и отрезая пути отхода. Она замедлилась, ее грудь вздымалась, когда она смотрела на меня.

– Тебе некуда идти, Камилла, – крикнул я сквозь рев мотора. – Запрыгивай, и я отвезу тебя обратно в дом.

Я ухмыльнулся. Почему? Я знал, что ей это не нравится. Но я все равно это сделал. Я проанализировал свои мысли и понял, что хочу, чтобы она сбежала. Это сделало бы мой улов намного слаще. И тогда она поймет, что выхода нет.

– Хочешь, скажу, куда ты можешь пойти, чертов робот!

Ее грубые слова вылетели изо рта, пока она попыталась отдышаться.

– Прямо сейчас твои шестеренки перевернулись, потому что ты псих.

Я пожал плечами.

– Ладно. Но о чем ты только думала? – она отвернулась от меня.

Я не сводил с нее глаз, как ястреб, наблюдая за полевой мышью.

– Я наслаждался видом, пока ты бежала.

Она прищурила глаза.

– Ты ничего не видел, – она резко сорвалась вправо, бросившись к деревьям.

Я слез с квадроцикла и побежал за ней. Мои длинные шаги сокращали дистанцию между нами. Она была быстрой, но я был намного быстрее. Она почти достигла края поляны, когда я обхватил ее руками и дернул на себя.

Ее изысканный крик пробудил во мне что-то новое, другое лицо монстра, которого я так хорошо знал. Она била ногами, брыкалась и извивалась. Я споткнулся под ее натиском и упал, прижимая ее к груди, чтобы она была в безопасности. Моя спина приземлилась на газон, выбивая воздух из легких, и в это время она снова попыталась убежать от меня.

Я схватил ее за рубашку и потащил на себя, припечатав к земле. Она ударила меня по лицу и попыталась оставить следы когтей, которыми уже наградила однажды одну сторону моего лица.

– Отпусти меня! – закричала она, когда я схватил ее запястья и прижал их над ее головой.

– Я никогда тебя не отпущу, – я сжал их почти до боли. – Никогда.

– Ублюдок!

Мои брови поползли наверх. Камилла никогда не ругалась. Мысль о том, что я дал проявиться ее плохой стороне, заставила что-то похожее на гордость всплыть в моей груди. Я хотел вытащить из нее все хорошее, плохое, уродливое, красивое – все, что делало ее ею.

Она все еще боролась, прижимая свою грудь к моей. Мой член затвердел еще в тот момент, когда она закричала, и если бы я не оседлал ее, она бы это почувствовала.

– Ты должна успокоиться, – я наклонился ближе, больше наваливаясь на нее. – Я буду ждать столько, сколько потребуется.

– Я ненавижу тебя!

Из ее правого глаза скатилась слезинка, и мне захотелось попробовать ее на вкус.

– Это не так.

Камилла отвернулась, уставившись в сторону дома и успокаиваясь.

– Ты не можешь держать меня здесь вечно.

– Я и не собираюсь.

Она встретилась со мной взглядом, сдвинув брови в замешательстве.

– Что?

– Я намерен удерживать тебя вечно, но не здесь.

– Что?

Я отпустил ее левое запястье и убрал выбившиеся пряди ее светлых волос с лица.

– У меня есть дома в некоторых странах. И я надеялся, что однажды ты поймешь, насколько мы с тобой подходим друг другу. Когда это случится, я отвезу тебя туда, куда ты захочешь.

Я приложил ладонь к ее шее, к пульсирующей жилке, которая показывала, как быстро бьется ее сердце.

– Но я вижу, что на это потребуется время.

Она отрицательно покачала головой.

– Что, если я захочу уйти… одна.

– Не захочешь, – я взглянул на ее губы, отчаянно желая попробовать их еще. – Вот увидишь.

Ее пульс участился, но она нахмурилась.

– Отвали от меня!

– Ты будешь хорошо себя вести?

– Ты собираешься меня отпустить? – она толкнула меня в плечо.

Я прижался к ней, наслаждаясь ощущением ее твердых сосков на моей груди.

– Нет.

– Значит, и я не собираюсь вести себя вежливо.

Я вздохнул.

– Ты хотя бы не будешь пытаться сбежать сегодня?

– Что, ты не собираешься снова угрожать моим книгам, чтобы держать меня в узде?

Ее дерзкий тон зажег во мне всевозможные огни. Я хотел попробовать ее гнев, может быть, надеть его как вторую кожу.

– Эта сделка совершена и скреплена поцелуем. Твои книги в безопасности, – я увеличил давление на ее горло. – Но у меня есть и другие методы, если тебе нравятся угрозы.

Еще один скачок в ее пульсе. Черт, даже ее кровь взывает ко мне.

– Не нравятся. А теперь слезай.

– Мне нужно твое слово, Камилла.

Она смотрела мне в глаза.

– Я обещаю, что не буду сегодня снова сбегать.

– Хорошая девочка.

Я поднялся на ноги и протянул ей руку, но Камилла проигнорировала ее и поднялась самостоятельно, затем стряхнула с одежды траву.

Я подошел к квадроциклу, и она последовала за мной, молча обвиняя в случившемся. Но мне это было безразлично.

– Залезай, – я перекинул ногу и похлопал по сиденью.

– Я пройдусь пешком, – она обошла квадроцикл и направилась к дому.

Люди никогда мне не отказывали. Если они пытались, я заставлял их страдать. Но я никогда не хотел причинить боль Камилле. Казалось, с ней мои механизмы дали сбой, мне хотелось убрать ее обеспокоенность. Слово, вертевшееся на кончике языка, более чуждое мне, чем Древний фарси (прим. персидский алфавит).

Но я был вынужден это сказать.

– Пожалуйста?

Она остановилась спиной ко мне и положила руки на бедра.

Я просто остановился перед ней.

Она кусала свой большой палец.

– Садись. Становится все холоднее.

Это было правдой, но я хотел почувствовать ее рядом с собой. И более того, мне нужно было знать, что ей тепло и безопасно.

– Хорошо, но только потому, что ты сказал «пожалуйста».

Она вздохнула и перекинула ногу через сиденье позади меня. Ее руки неуверенно обвились вокруг моего торса.

Я улыбнулся и нажал педаль газа. Она крепко схватилась за меня, как я и предполагал, и мы умчались по хрупкой траве.

Глава 17

Камилла

Мы обедали внизу в большой столовой. Рита обслуживала нас с гордостью, и я съела больше, чем за обедом. Ее филе из свинины и картофель могли соблазнить даже самые стойкие желудки.

Себастьян сел во главе стола, а я – на стул слева от него. Остальная часть комнаты оставалась пустынной, слишком много открытого пространства, чтобы было комфортно.

Я потягивала вино и размышляла о ноже для масла, лежащем на тарелке. Это нанесет какой-нибудь ущерб?

– Если ты собираешься ударить меня, я бы посоветовал тебе использовать вилку. Это оставило бы лучшее впечатление. Круче тупого ножа для масла, тебе не кажется?

Его лицо было спокойным, но я чувствовала, как он смеется надо мной.

– Ты просто придурок.

– Ругаешься, – он вытер рот салфеткой и аккуратно положил ее рядом с тарелкой. – И довольно-таки грубо.

– А я еще и не так могу, – я сделала глубокий, успокаивающий вдох. – Ты вынудил меня.

– Сколько времени прошло, всего день? – уголок его рта пополз вверх. – Только представь, как ужасно ты будешь относиться ко мне завтра.

Моя кровь превратилась в лаву.

– Как я отношусь к тебе?

Я кипела и всерьез рассматривала возможность принять его совет с вилкой.

Рита вошла из кухни с двумя тарелками, на каждой из которой лежал большой кусок многослойного чизкейка. Шоколад и сливочный сыр в сочетании образуют самый декадентский десерт, который я когда-либо видела, – и тот, который я узнала.

– Это от «Делатони»? – я внимательно изучила вкусное кондитерское изделие, когда Рита поставила его передо мной.

– Конечно, нет.

Себастьян взял свою тарелку у Риты.

– Я сделала это для тебя, – Рита покраснела.

Я захотела залезть под стол.

– Я не хотела никого обидеть, Рита. Извините. Выглядит аппетитно.

– Пожалуйста, наслаждайтесь.

Она отмахнулась от моих извинений и вернулась через боковую дверь на кухню.

У этого кусочка была точно такая же карамельная крошка вдоль вершины, даже та же горка взбитых сливок, как у моего самого любимого десерта – многослойного чизкейка, доступного только в «Делатони» в Бруклине.

Я приподняла бровь, глядя на Себастьяна.

– Это твоих рук дело?

– Я не очень люблю выпечку. Так что, нет.

Он схватил десертную вилку.

– Ты знаешь, что я имею в виду, – у меня текли слюнки, но я не прикасалась к чизкейку, пока он не объяснит, что происходит.

– Если ты спрашиваешь меня о рецепте, да. Я щедро заплатил мистеру Делатони за него и доверил его Рите.

Себастьян разрезал треугольник восхитительности с переднего края и сунул его в рот.

Его глаза закрылись, и он издал звук «ммм», который заставил мой живот напрячься. Он жевал и глотал, его адамово яблоко подпрыгивало на шее. Мне пришлось отвернуться. Каждую эмоцию, которая должна была быть мертва внутри меня, наполняла жизнь. Как я могу чувствовать к Себастьяну что-то, кроме отвращения?

– Как ты узнал, что это мой любимый десерт?

Он указал на мой кусок.

– Откуси кусочек, и я тебе расскажу.

Карамельный вихрь удовольствия слоями лежал на моей тарелке. Я облизнула свои губы.

– Просто представь, что если ты не попробуешь, то Рита будет винить себя за то, что приготовила недостаточно хорошо.

Я сопротивлялась желанию обозвать его. Это, казалось, играло ему на руку, как будто он хотел, чтобы я поддалась каждой жестокой мысли, которая мелькнула в моей голове. Не то, чтобы у меня их было много. Но казалось, он хотел, чтобы я почувствовала вину из-за своих негативных мыслей, что угрожало подорвать мой план «вывести его из себя», чтобы он освободил меня наконец-то.

Я схватила со стола десертную вилку и просунула ее сквозь бархатистые слои, уверенная в том, что десерт не будет так хорош, как у «Делатони», без обид для Риты. Идеальный вкус чизкейка, шоколада и карамели поразил меня. О, Боже. Это было лучше, чем у «Делатони». Я сделала еще один укус, проверяя свою теорию и обнаруживая, что это правда. Он был очень хорош.

– Каков приговор суда?

Он смотрел на меня, удовлетворение отразилось на его красивом лице, так как я не смогла скрыть свое наслаждение.

– Рита превзошла саму себя.

Я заставила себя опустить вилку.

– Откуда ты знаешь, что это мое любимое?

– Я подслушал, как этот идиот Линк говорил о том, как он собирается взять тебя к «Делатони» на день рождения несколько месяцев назад. Он хвастался всем в моем конференц-зале, когда я приехал.

Он пожал плечами.

– На тот момент мы еще не были знакомы, но я вспомнил эту информацию после того, как мы встретились.

– Да, потому что это нисколько не жутко.

– Там, где ты обеспокоена, я буду настолько жутким, насколько это необходимо, чтобы сделать тебя счастливой.

Я прикусила язык, хотя хотела напомнить ему, что самым счастливым для меня будет свобода. Но это не принесет никакой пользы.

– Не останавливайся сейчас. Получи столько сладкого удовольствия, сколько захочешь, – он облизал вилку, его язык делал со мной то, что я отказывалась признавать.

– Я и так намереваюсь сделать это.

Я стащила салфетку с колен и хлопнула ею по столу из темного дерева.

– С меня достаточно всего этого!

– Значит пора ложиться спать? – он поднялся. – Я в игре.

– Я бы предпочла вернуться в библиотеку.

– Чтобы ты могла заснуть перед огнем в одиночестве? – он кивнул. – Думаю, нет. Твое место рядом со мной.

Он видел меня насквозь. Будь он проклят!

Я выхватила вилку из тарелки и откусила еще раз.

– В таком случае, мне хочется медленно съесть свой десерт. Здесь есть кофе?

Он откинулся на спинку стула, и веселье осветило глубины его непостижимых глаз.

– Конечно. Все, что захочешь.

Я хотела обыграть его, поэтому съела почти весь свой чизкейк и выпила свой кофе, пока последняя чашка не остыла. Большие часы в фойе пробили полночь, и мне отчаянно хотелось свернуться где-нибудь и проспать весь этот кошмарный день.

– С тебя этого достаточно?

Он удобно устроился, хотя его крупное тело заставляло декоративный обеденный стул скрипеть всякий раз, когда он смещался.

– Я устала.

– Я знаю, – он встал. – Пора спать.

Мне нужно было отдохнуть, подумать, получить четкое представление о том, как я собираюсь выбраться из этого беспорядка. Даже если бы это означало, что мне придется спать в его кровати. Я бы снова легла на самый край, как и прошлой ночью.

– Ты победил.

Я встала, надеясь, что он не заметил, что я засунула вилку в рукав.

– Я выиграл в тот момент, когда нашел тебя, – его тон был мягким, а взгляд нехарактерно теплым, как будто он верил, что я – бесценное сокровище, на которое он наткнулся.

Я сделала шаг, и моя лодыжка подвернулась. Я остановилась и схватилась за спинку стула. Бег, должно быть, взбередил старую теннисную травму, которую я получила в старшей школе.

Он схватил меня за локоть.

– С тобой все в порядке?

– Все хорошо, – я сделала еще один шаг, проверяя лодыжку. – Я в порядке.

Со вторым шагом было больнее, поэтому я остановилась.

– Тебе больно?

– Я в порядке, – упрямо повторила я и сделала следующий шаг.

Он быстро схватил меня в свои объятия. Я взвизгнула от удивления.

– Эй! – я уставилась на него.

– Рита, попроси Тимоти принести льда в мою комнату, – крикнул он в сторону кухни и вынес меня в коридор.

– Я могу ходить.

– Тебе больно, – он прижал меня к груди, неся меня, как будто я весила не больше ребенка. – Я не хочу, чтобы тебе было больно.

Когда он поднимался по лестнице, в моей голове царило смятение.

– В этом нет никакого смысла.

– Разве?

Он поднялся на первую лестничную площадку, затем повернул налево в свою комнату.

– Я склонен думать, что мою логику легко понять.

– Мне больно потому, что ты похитил меня. Но ты, кажется, совсем не против этой боли.

– Это не по-настоящему. Она проходит.

– Ты не можешь этого знать.

Он использовал руку под моими ногами, чтобы ввести код от двери.

– Да. Боль, которую ты чувствуешь сейчас, это просто бледный призрак по сравнению со счастьем, которое ты почувствуешь, когда осознаешь правду, как я.

– Какую правду?

– Что мы с тобой – две части одного целого.

Он усадил меня на кровать и опустился на колени. Его теплые руки скользнули по моей ноге до лодыжки.

– Во-первых, это безумие. Во-вторых, я в порядке.

Он проигнорировал меня и закатал джинсы на лодыжке, чтобы посмотреть на нее.

– У тебя несколько синяков.

– Они сойдут.

Каким-то образом, то, что он был ко мне очень добр и заботлив, делало ситуацию худшей из всех.

– Пожалуйста, остановись.

Он посмотрел на меня, нахмурив брови.

– Почему?

– Мне не нужна твоя помощь, – я откинулась на кровать и скрестила ноги.

– Ты все равно её получишь.

Раздался стук в дверь, за которым последовали нажатия кнопок.

Тимоти вошел, его глаза были мутными ото сна, он держал ведерко со льдом в одной руке и пакетик замороженного гороха в другой.

– Рита настояла на горохе.

Он передал все это Себастьяну.

– Я так понимаю, вы не передумали помогать мне? – спросила я.

Тимоти даже не посмотрел на меня.

– Спасибо Тимоти, это все.

Себастьян отпустил его и повернулся ко мне.

– Сними с себя штаны. А лучше полностью разденься.

– Нет.

Я обняла себя за талию руками. Себастьян вздохнул и поставил пакет с горохом на пол рядом с кроватью.

– Почему все приходится делать по-плохому?

– Просто оставь меня в покое.

Я отползла назад и прижала вилку к своей коже, ее присутствие напомнило мне, что у меня было нечто, наподобие оружия.

– Никогда.

Он преследовал меня вокруг кровати.

– Мне нужно охладить твою лодыжку.

– Убирайся.

Я попыталась проскользнуть на другую сторону кровати, но он схватил меня за здоровую ногу и дернул к краю, а затем крепко держал в своих руках.

– Если ты позволишь мне охладить лодыжку, я позволю тебе спать в нижнем белье. Только одну ночь. Если ты будешь продолжать бороться со мной, я раздену тебя, свяжу и все равно приложу лед к твоей лодыжке, – он отпустил мои руки и отступил. – Выбор за тобой.

Я села. Он загнал меня в угол. Я устала, мне было больно и у меня не было шансов отбиться от него, если он выполнит свою угрозу.

– Нижнее белье и футболка?

Он провел рукой по своим темным волосам.

– Моя футболка.

– Нижнее белье и твоя футболка?

– Да, – он кивнул головой.

Это была вторая сделка с дьяволом, которую я заключила. Сколько еще до того, как он завладеет моей душой?

– Согласна.

– Снимай штаны.

Он принес лед и горох, когда я скинула джинсы на пол. Я стянула рубашку вниз, чтобы прикрыть трусики.

– Я уже и так все видел.

Он сел на пол у моих ног и снова взял мою лодыжку в руки.

– Это не значит, что у тебя есть право видеть еще больше.

– У меня есть на это полное право, – он прижал горох к моей коже. – Стало легче?

– Холодно.

– Хорошо.

– И у тебя нет на это никаких прав, – я не могла этого допустить.

– Тебе полегчает от того, что ты имеешь на меня полное право? – он посмотрел на меня своим прямым взглядом.

– Я?

– Да

Я засмеялась.

– Если это правда, то раздевайся.

Он сбалансировал горох на моей лодыжке и встал. Его пальцы быстро работали с пуговицами на рубашке. Он расстегнул ее и позволил ткани упасть на пол. Он стянул свою белую майку, давая мне прекрасный вид в первом ряду на его пресс и дорожку темных волос, ведущих ниже, за пояс штанов.

Когда его руки дошли до пуговицы его джинсов, я прокричала:

– Остановись!

Он сделал паузу.

– Это твое, если ты этого хочешь.

Вызов в его голосе осел тяжелой массой между нами и глубоко погрузился в меня, остановившись между моими бедрами. Я поерзала, и пакет гороха с шумом упал на пол.

– Не нужно.

– Если ты так говоришь, – он снова сел на колени и переложил горох.

– Я возьму эластичный бинт, чтобы держать это на месте, и футболку для тебя. Сейчас вернусь.

Я видела, как он исчез в ванной, его широкие плечи изгибались под идеально гладкой кожей.

– О, кстати, – послышался его голос, – ты упустила прекрасный шанс воткнуть в меня вилку, когда я наклонился, чтобы посмотреть на твою лодыжку.

Будь он проклят.

Глава 18

Себастьян

Ее золотые кудри рассыпались вдоль моей руки, каждый сладкий вздох, сорвавшийся с ее губ, вдыхал в меня новую жизнь.

Начало ночи она просидела на краю кровати, не желая поддаваться усталости. В конце концов, ее тело сдалось и погрузилось в глубокий сон. В течение ночи я потихоньку приближался к ней, вторгаясь в ее пространство и наблюдая, как ее грудь поднимается и опадает под одеялом. Это было пыткой – держать руки подальше от нее, но мне это удалось... едва. Мой самоконтроль висел на волоске к тому времени, когда солнце начало заглядывать в окна, придавая комнате теплое легкое свечение, несмотря на понижающуюся температуру снаружи.

Я рискнул провести пальцами по ее гладкому лбу, убрав выбившиеся непослушные пряди с ее лица. Она вздохнула и повернулась ко мне, все еще пребывая во сне. Ее ладонь упиралась в мой бицепс, а лоб прижимался к моему плечу.

Мое тело распалялось – ее прикосновение было похоже на выброс адреналина, пробуждая каждую часть меня, пока я не осознавал каждое ее движение, независимо от того, насколько незначительным оно было. Ее медленный пульс был похож на колыбельную, каждый удар ее сердца был даже слаще предыдущего. Но я не мог уснуть, когда то, что я желал так сильно, было так близко.

Я медленно повернулся в сторону так, чтобы мы лежали лицом друг к другу. Ее глаза метались за бледными веками, затем остановились. Глубоко вздохнув, она скользнула губами по моей груди, и гладким коленом прижалась к бедру. Ее сладкий запах мучил меня, безмолвно призывал прикоснуться к ней, взять то, что я хотел. Но это был верный способ все испортить. Она отдаст мне все, что у нее есть, но только после того, как я заслужу ее доверие. Учитывая тот факт, что я посадил ее в тюрьму, доверие будет трудно заслужить.

Все мои логические расчеты были точны, моя гипотеза вне разумного. Но ни одно из этих соображений не удовлетворяло мою потребность чувствовать ее. Двигаясь как можно мягче, я опустил руку под одеяло, пока не соприкоснулся с тонким материалом футболки вдоль ее талии. Она была теплой, и я мог только представить, какой раскаленной будет чувствоваться ее кожа под моей рукой. Или, бл*дь, под моим ртом.

Опуская руку ниже, я успокоился, когда моя ладонь встретила ее мягкую кожу там, где футболка задралась. От этого небольшого контакта у меня закружился разум, и мой член указал на нее, как собака на запах лисы. Ни он, ни я не будут удовлетворены этим утром. По крайней мере, не от нее. Это не мешало мне двигать рукой ниже талии, до ее гладких трусиков, дразнящих меня. Я знал, что скрывается под ними, ее восхитительные части, которые мне еще предстоит попробовать. У меня слюнки текли при этой мысли, но все же я держал руку на месте.

Проанализировав ситуацию, я понял, что не стоит рисковать. И я напомнил себе, что доверие было моей конечной целью. Остальное придет вместе с ним.

– Ты же не собираешься жениться на этой девушке?

Папа откинулся на спинку своего обычного кожаного кресла с раскрытой книгой на коленях. Наша библиотека затмевала его, хотя это была его любимая комната в нашем доме в горах.

– Нет, – я опустился на диван напротив него.

– Но вы двое нашли общий язык? – он казался слишком заинтересованным. Почти оптимистичным.

– Не совсем.

Он смотрел на меня через очки для чтения.

– Тогда почему ты хочешь встречаться с ней?

– Свидание? Нет, – я отрицательно покачал головой. – Я просто хочу заняться с ней сексом.

Папа закрыл книгу и, не торопясь, положил ее на маленький столик рядом с собой. Огонь шипел за решеткой камина, и папа откашлялся.

– Ты не думаешь, что может быть... – он глубоко вздохнул, кожа вокруг глаз сморщилась, как бумажный пакет, и он попытался снова. – Тебе всего семнадцать, сынок. Я не уверен, что это хорошая идея. Нужно беспокоиться о беременности, болезнях…

– Я все продумал, – я протянул руку вдоль задней части дивана, мое тело все еще было неуклюжее, но сформировано достаточно для нескольких девушек в соседнем городе, чтобы заметить меня. – Я купил презервативы.

– Когда?

– Когда я был в городе сегодня.

– Окей, – он сел глубже на своем месте, хотя оно не казалось более удобным, как только он устроился. – Итак, как давно ты знаешь эту девушку?

– Я совсем ее не знаю.

Между его бровями появилась морщинка.

– Итак, что заставляет тебя думать, что она хочет, чтобы... – он снова откашлялся.

– Она посмотрела на меня, когда я шел к своей машине, затем прошептала что-то своей подруге, и они рассмеялись, – это было очевидным. Я пошел прямо в аптеку в конце квартала и купил пачку презервативов.

– Сынок, это просто то, что делают девушки. Это не значит, что она хочет быть в отношениях с тобой.

Он все еще не понимал этого.

– Папа, я не хочу никаких отношений. Я просто хочу заняться с ней сексом. Вот и все. Я давно хотел заняться сексом и наконец-то нашел девушку, которая согласится. Основываясь на том, как она была одета, я бы сказал, что она из семьи среднего класса. Она была явно впечатлена моей машиной и, следовательно, мной. Она наслаждалась одобрением своих друзей, учитывая их шепот и смех, поэтому она не будет колебаться, слушая их мнением обо мне, которое, я гарантирую, благоприятное. Все, что мне нужно сделать, это выразить взаимный интерес к ней, купить ей несколько подарков и флиртовать с ней перед ее друзьями, и она будет готова дать мне то, что я хочу. Она отличная возможность для практики.

Отец посмотрел на меня и моргнул несколько раз, как будто правильный способ продолжить разговор со мной был написан на внутренней стороне его век, как шпаргалка: «как понять психопата».

– Папа, я полностью готов, – я попробовал примирительный тон. – Я думаю о девушках... ну, об их частях, все время. Я дрочу, по крайней мере, два раза…

Он поднял руку, чтобы заставить меня замолчать.

– Этого вполне достаточно. И я все это понимаю, сынок. Я сам когда-то был подростком, – он нахмурился. – Но что ты имел в виду, когда сказал «части»?

Я склонил голову набок.

– В основном их киски. Сиськи тоже.

– Это к ним прилагается, конечно. Верно? – усмехнулся он и облегченно выдохнул, это был не первый раз, когда он задал мне вопросы, словно я был серийным убийцей.

– Да, папа. Меня не интересуют конечности. Я даже не заказывал «Флешлайт» (прим. мастурбатор). Именно об этом я и говорю. Я хочу реальную девушку.

– «Флешлайт»? Что это такое?

Я зажал воображаемый «Флешлайт» в руке и сосредоточил его на своей промежности.

– Это такая трубка, в которую ты можешь вставить свой чл…

– Окей. Я понял, – момент, казалось, становился более некомфортным. – Ты хочешь заняться сексом. Это понятное желание в твоем возрасте. Мне это не нравится, но когда-нибудь это должно было случиться, – выражение его лица смягчилось. – Ты превращаешься в мужчину. Твоя мама бы тобой гордилась, – он засмеялся. – Ну, она, возможно, не так гордилась бы твоими знаниями о «Флешлайт», но все остальное – отличные оценки, внешкольные занятия и будущее в Лиге плюща (прим. ассоциация восьми частных американских университетов). Ты вырос лучше, чем я мог бы надеяться.

Что-то сжалось внутри меня, как будто шелковая лента стянула мои ребра.

– Ты выглядишь удивленным.

Он пожал плечами.

– Ну, если честно… Я сделал все, что мог, но детей не приносят с инструкцией по применению. А ты? Ты единственный в своем роде, так что никаких инструкций.

Лента внутри меня снова натянулась.

– Я никогда не хочу разочаровывать тебя.

– Ты не разочаруешь. Никогда этого не делал, – он придвинулся вперед, к самому краю сиденья. – Но все еще есть проблема с твоим планом ухаживать за этой девушкой.

Я пропустил «ухаживающий» комментарий.

– В чем проблема?

– Женщины не ведут себя так, как ты описал, – он почесал серую щетину на щеке. – Все было бы намного проще, если бы они так делали.

– Нет? Тогда как они себя ведут? – я повторил его позу, наклоняясь вперед. – Что мне нужно сделать, чтобы достичь этой цели? – он всегда учил меня ставить перед собой цели. Это была просто еще одна.

– Женщина не может быть целью, – его тон был поучительным, но его слова не имели для меня смысла. – Не так, как мы использовали этот термин.

– Почему нет? Я изложил четкий план, как добиться того, чего хочу. Эта девушка займется со мной сексом, если я сделаю то, что только что сказал. Таков мой план.

Он вздохнул и потер переносицу.

– Я не знаю, как это объяснить.

– Почему нет? – у меня никогда не было проблем с получением помощи от него раньше.

– Это совсем другое дело.

– Объясни.

– Это просто то, что есть, – его тон изменился, стали заметны нотки раздражения – то, что было новым для меня. – Женщин трудно читать, особенно в контексте, на который ты смотришь.

– Ты расстроился? – я никогда не хотел его расстраивать. Он был моим единственным настоящим союзником.

Он вздохнул и опустил взгляд.

– Нет, просто я не хочу, чтобы у тебя были неприятности, и я пытаюсь найти лучший способ помочь тебе, в то же время дать тебе возможность вырасти. Я просто не хочу, чтобы ты относился к этой девушке как к цели, – он снова привлек мое внимание. – К чему-то, что нужно преодолеть. Ты понимаешь это?

Хотя чтение между строк не было моей сильной стороной, я понял, что папа пытался сказать на этот раз.

– Пап, я бы никогда ничего не сделал без ее согласия.

Он кивнул головой.

– Хорошо. Это... замечательно. Но ты так молод…

– Сколько лет тебе было, когда ты занялся сексом в первый раз?

Он кашлянул.

– Это, ах, это не имеет значения.

Я улыбнулась.

– Моложе меня, не так ли?

Он махнул мне рукой, откинувшись на спинку кресла, и его щеки порозовели, даже в его возрасте он все еще умел стесняться.

– Не твое дело, молодой человек.

Напряжение в комнате ослабло, и по тому, как он сжимал кончики указательных пальцев, я понял, что он намерен мне помочь. Классический папин рассказ.

– Итак, чего не хватает в моем плане?

– Боже, это вызывает некоторые старые воспоминания, – он почти улыбнулся, и дерзкий блеск засиял в его глазах. – Или, как я их называл, – стратегии.

Это было слово, которое я мог понять.

– Сработали ли они?

Полномасштабная улыбка осветила его лицо оранжевым свечением от камина.

– Я заполучил самую красивую женщину в штате Нью-Йорк, твою мать, так что я бы, черт возьми, так и сказал.

Должно быть, так выглядит любовь. Я обратил внимание на тепло, которое наполняло его, когда он вспомнил о моей матери, и записывал его в моем умственном шкафу. Этот взгляд означал любовь. Проверим.

Я был более чем готов к познанию женщины.

– Итак, какова стратегия?

– Когда я расскажу, все будет просто, – он хихикнул. – Но я обещаю тебе, что это не так. Единственная вещь, которая должна быть у тебя перед сексом, – доверие.

Я оторвал руку от Камиллы, хотя для этого потребовалась вся сила воли, которой я обладал. Я перевернулся на спину, слегка толкнув ее, создав узкую полоску пространства между нами, хотя ее рука все еще лежала на моем бицепсе.

Ее глаза широко раскрылись. Камилла дернулась в ответ, отводя от меня руку, словно обожглась.

– Ты прикасалась ко мне, – я не мог сдержать улыбку, расплывшуюся по моему лицу.

– Я просто уснула, – она дернула одеяло и заправила его под подбородок. – Я могла бы сблизиться и с дикобразом, когда была без сознания.

– Но ты этого не сделала. Ты подлизываешься ко мне.

Она подняла голову и просканировала область позади меня.

– Потому что ты на моей стороне кровати. Ты подполз сюда, пока я спала.

– Может быть, но это ты щупала меня за руку во сне.

– Отпусти меня, и больше не придется беспокоиться об этом.

– И пропустить этот дружеский утренний стеб? – я подложил руки за голову. – Никогда.

– Уф, – она натянула простыню на голову.

– Как поживает твоя лодыжка?

– Болит.

– Как насчет теплой ванны?

– С тобой? – ее смех был приглушен тканью. – Не получится.

– Со мной было бы неплохо, но я говорил только тебе, – я встал и пошел в ванную. – Я приготовлю тебе ванну. А пока мне нужно кое о чем позаботиться в душе.

Она проворчала что-то неразборчивое в простыни. Я не набросился на нее, как хотел, и я даже не собирался настаивать на том, чтобы купаться с ней.

Доверие. Я получу его. И как только я это сделаю, я не торопясь буду наслаждаться ею.

Я проверил сообщения Камиллы, когда Рита подавала завтрак. Мои глаза почти закатились, когда я прочитал сообщение от бедного маленького Минтона Бакстера.

Минт Бакстер: я сделал что-то не так?

Как бы отреагировала Камилла? Мне казалось правильным продолжать переписку еще несколько недель, прежде чем Камилла попадет в «аварию» на Амазонке. Быстрый поиск в интернете подсказал мне название исчезающего растения, которое будет служить оправданием занятости Камиллы.