Текст книги "Просто ещё один Судный День (ЛП)"

Автор книги: Саймон Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Он не торопясь подошел к нам по проходу между креслами, и я почтительно кивнул ему.

– Не ожидал увидеть вас здесь, – сказал я.

– Я присматриваю за церковью, – ровным голосом сказал он. – Или она присматривает за мной. Зачастую трудно сказать... Я держу ее в чистоте, зажигаю свечи... потому что кто-то должен это делать, и говорю себе, что таким образом учусь терпению и смирению. Я все еще жду ответа на мою молитву, ответа на вопрос, который я задал Богу. Если я уже не Защитник Темной Стороны, тогда кто же я? Какова моя настоящая природа и цель?

– Разве это не то, что каждый человек хочет узнать у своего бога? – спросил Чандра.

– Большинство людей не прожили с ложью столько столетий, сколько я, – ответил Владыка Терний.

– Вы получили назад хоть что-нибудь из вашей силы? – спросил я.

– Нет, – ответил Владыка Терний, его голос просто констатировал факт. – Сейчас я самый обычный человек. Иногда я спрашиваю себя, не должен ли я найти ответ сам, и тогда моя старая сила и власть вернутся ко мне. Сейчас я бы удовлетворился знаком. Или даже намеком. – Он задумчиво посмотрел на меня. – Я мог бы вернуться в свой старый дом, в Нижнем мире. После конца Войны Лилит его отстроили заново и в него вернулись многие жители. Но я чувствую, что это неправильно. Слишком похоже на бегство. Так что я остаюсь в этой церкви, названной по имени Святого покровителя упавших духом. А что ты здесь делаешь, Джон Тейлор? Наконец-то пришел поговорить с Богом и спросить его, кем тебе положено быть?

– Я уже знаю, – ответил я. – В том-то и дело.

– Секундочку, пожалуйста, – сказал Чандра. – Неужели это действительно место, где человек может поговорить с Богом? И получить ответ? Есть так много вопросов, которые я бы хотел задать Ему...

– Да, это такое место, – сказал Владыка Терний. – Неужели ты не чувствуешь?

– Да... – сказал Чандра. – Похожие места есть в Индии. Древние и священные места, где чувствуешь себя как здесь... Но я никогда не считал себя достаточно достойным, достаточно святым, чтобы даже приблизиться к ним. Но, возможно, в этом месте нельзя найти моего бога.

– Бог – это Бог, – сказал Владыка Терний. – Неужели ты думаешь, что он обращает внимание на имя, которое мы выбираем для него, когда разговариваем с ним и слушаем его ответы? Это не христианское место, хотя сейчас используется христианами... Оно намного старше христианства. И это настоящая вещь, чистый образец, просто человек и бог, ничто не разделяет их. Что может быть более жутким?

Чандра посмотрел на меня.

– Ты уже был здесь раньше. Ты что-нибудь спрашивал?

– Нет, – ответил я. – У меня больше здравого смысла. Никакой разумный человек не захочет, чтобы Бог пристально поглядел на него... У меня нет ни малейшего желания узнать о поиске, долге или судьбе. Я не священный воин или какой-нибудь святой. Я обычный человек, пытающийся прожить жизнь как можно лучше. Не глядите на меня так, Владыка. Вы знаете, что я имею в виду.

– Прошу прощения, – сказал Владыка Терний. – Я думал, что ты иронизируешь.

– Мой жизнью управляю я сам. И никто другой, – сказал я.

– Я привык так и думать, – сказал Владыка Терний.

Чандра подошел к каменному алтарю и негромко, с трепетом, заговорил.

– Говорить прямо с Богом, без посредничества священника или ритуала. Я – халса, священный воин. Всю жизнь я служу своему богу, и, тем не менее... я боюсь услышать то, что он может сказать мне. Что это говорит обо мне?

– Что ты еще человек, – сказал я. – Только дурак или фанатик никогда не сомневается в себе. – Я посмотрел на Владыку Терний. – Что вы знаете об Идущем Человеке?

– В свое время я встречал некоторых из них, – легко сказал он. – Я никогда не ограничивал себя Темной Стороной и встречал Идущих Людей во внешнем мире. Обычно не самые счастливые из людей. Гонимые, отчаявшиеся принести в мир смысл... но уверенные, что виновные должны быть наказаны. Для предположительно святых людей, они слишком мало верили в то, что справедливость придет в мир. Они хотели справедливости здесь и сейчас, там, где они могли увидеть ее.

– А если бы я привел его сюда, к вам? – внезапно спросил я. – Смогли бы вы отговорить его от уничтожения Темной Стороны?

– Даже если бы у меня была моя старая сила и моя старая уверенность, я – никто по сравнению Идущим Человеком, – ответил Владыка Терний. – Он – гнев Бога. Кроме того... возможно он прав. Возможно Бог в конце концов решил покончить с Темной Стороной, за грехи ее жителей. Прецеденты были...

– Но должен быть способ остановить его! – Я уже почти кричал на старика. Он не вздрогнул.

– Да, верно, есть способ, – медленно сказал он. – Не самый приятный, но часто именно так идут дела... Я полагаю, что все зависит от того, насколько ты доведен до отчаяния.

– О, я на самом краю, – сказал я. – И что это за способ?

– Чтобы остановить человека Бога, нужно оружие Бога, – сказал Владыка Терний. – Тебе нужен Говорящий Пистолет.

Я тут же остановился. И отвернулся. Рот мгновенно пересох, по костям прошла дрожь.

– Что такое в точности Говорящий Пистолет? – спросил Чандра.

– Очень древнее и ужасное оружие, – ответил я. – Заставляет вещи исчезнуть. Может уничтожить все. Именно поэтому я уничтожил его.

– Он все еще существует в прошлом, – сказал Владыка Терний. – Если бы ты смог отправиться в прошлое время... Возможно тебе стоит поговорить с Дедушкой Время?

– Нет, – ответил я. – Не после...

– А, да. Хорошо, тогда почему бы тебе не сходить на Улицу Богов? Там время никогда не было крепко закреплено. И там как раз сейчас находится Идущий Человек.

– Что? – крикнул я. – Вот черт...

Я вылетел из Святого Иуды и побежал, Чандра мчался рядом со мной. Я должен был добраться до Улицы Богов раньше, чем Идущий Человек принесет гнев Бога созданиям, которые только думают, что они боги.

Глава 7.

Хороший человек

Едва я успел выскочить из Святого Иуды, как обнаружил, что бегу по Улице Богов, а Чандра мчится рядом со мной. Подарок от Владыки Терний или от самой церкви? Или, может быть, от кого-то повыше... Некоторые вопросы лучше не задавать, особенно на Темной Стороне. Я резко остановился, посмотрел вокруг себя и сообразил, что на Улице Богов все как всегда. Боги и поклоняющиеся им, странные Сущности и еще более странные туристы, все толкутся, производя не больше шума, чем обычно, навлекая неприятности на себя и окружающих, но никакого признака Идущего Человека. Никто не умер и не умирал, не было наваленных друг на друга тел, никто не орал... возможно он еще не добрался досюда. Я глубоко вздохнул и сосредоточился. Я слишком долго охотился, шел по следам Идущего Человека. Сейчас я опережаю его на шаг, мне надо остановится и подумать. Найти какой-то способ остановить его. Две бойни он уже устроил. Я не могу разрешить ему совершить третью.

Особенно здесь.

– Это похоже на карнавал! – внезапно сказал Чандра Сингх. Он смотрел на все вокруг, улыбаясь до ушей. – Ярко окрашенные палатки, внутри которых находятся чудеса, торговцы громко расхваливают свои товары и хвастаются, что ими могут насладиться только более храбрые и склонные к авантюризму души. Быть может масштаб другой, но дух тот же самый. Входите, входите, платите денежки, и вы испытаете то, что навсегда изменит вашу жизнь. Я уже видел все это раньше, Джон Тейлор, в самых маленьких городках и огромных мегаполисах. Религия на продажу и вера по специальному предложению. Да это еще одна ярмарка!

– Конечно, сказал я. – Почему, как ты думаешь, Улица Богов так тесно связана с Темной Стороной?

– Но немного не хватает вкуса, – сказал Чандра, презрительно усмехаясь при виде слишком кричащих представлений.

Ему повезло и он не услышал мой быть может слишком циничный ответ, потому что на нас напала стая памфлетистов. Они, казалось, выскочили из ниоткуда, громкие, агрессивные и нацеленные прямо на нас; мгновенно окружив нас, они сунули нам в руки напечатанные на дешевой бумаге памфлеты, одновременно громко рекламируя их. Я машинально посмотрел на памфлет в моей руке.

Лучше Жить Благодаря Моче: Напейся До Святости! Поклонись Бафомету Сейчас – Избежишь Ажиотажа, Когда Он Наконец Объявится Во Всей Своей Ужасной Славе! Присоединяйся К Церкви Ударяющих – Порази Насмерть Тех, Кого Ты Ненавидишь Настоящим Мерзким Божьим Действием! Гарантированны Страдания И Несправедливость, Иначе Получишь Деньги Назад. Не Уверен, Что Существует Что-то Реальное? Присоединяйся К Церкви Нерешительных. Или нет. Увидишь, Наплевать Ли Нам. Мы Печатаем Эти Объявления Только Для Того, Чтобы Уклониться От Уплаты Налогов.

И тут Чандра ошибся, попытавшись вежливо заговорить с этими учащенно дышавшими стервятниками, и на него немедленно обрушилась дюжина соревнующихся голосов. Некоторые из памфлетистов даже схватили его за отделанные серебром рукава и потащили в дюжину различных направлений сразу. Так что я устроил целое представление: бросил все мои памфлеты на землю и стал их топтать; когда внимание памфлетистов переключилось на меня, я уставился на них тяжелым взглядом. Они внезапно онемели и, как один, отпрянули назад. Потрясающе, чего можно добиться настоящим тяжелым взглядом, когда имеешь репутацию, как у меня. Но тут появилось еще больше памфлетистов, почувствовавших запах крови в воде, и наполнили тишину криками.

– Я увидел их первыми! Они мои!

– Не слушайте его! Только я могу привести вас к Просветлению!

– Ты? Да ты даже не выговоришь по слогам Про-свет-ле-ние! Я предлагаю десятидневный путь к настоящей трансцендентности!

– Десятидневный? Десятидневный? Я могу делать это за восемь дней!

– Семь!

– Четыре!

– Дагон опять восстанет!

После чего все стало еще отвратительнее. Они напали друг на друга, памфлеты полетели по ветру, порхая в воздухе как желтые осенние листья. Замахали кулаки, врезаясь в подбородки, началась борьба и ненужные побои. Я поскорее ушел оттуда, и Чандра поторопился за мной.

Улица Богов жила своей обычной странной и неестественной жизнью, с непонятным дерьмом на каждом углу и бо́льшим числом проявлений, чем можно вытрясти из алхимического тигля. Чандра наслаждался зрелищем, как любой другой турист при первом большом туре, но постоянно одергивал себя, когда вспоминал, что ему не полагается одобрять подобные вещи. Организованные религии всегда ревнивы по отношению к выскочкам. Но на Улице Богов есть на что посмотреть и чем насладиться. Самозванные святые с неоновыми ореолами неодобрительно глядели на сущностей из других измерений, играющих в крокет головами еретиков, а соперничающие паствы осыпали друг друга проповедями из безопасных мест за дверями своих церквей.

Длинная череда печальных пушистых зверьков шла за огромным грязным медведем, державшим крест, к которому была прибита гвоздями маленькая зеленая лягушка.

Я показал Чандре несколько более интересных верований и культов, которые представляют себя, по меньшей мере частично, как самооборону. На Улице Богов всегда стоит почаще оглядываться. Никогда не знаешь, когда некоторые из более агрессивных Идей прокрадутся за твою спину и нападут сзади на твое подсознание. Но на Улице Богов множество зрелищ, и я наслаждался, показывая их Чандре. Для него все это было новым. Романтический ореол быстро исчезает после того, как счищаешь с ботинок кровь падшего бога, которого за шиворот вышвыривают из собственного храма, чтобы освободить дорогу кому-нибудь другому, более популярному.

Я показал ему церковь Кроваво Красного Бога – высокое готическое здание с зубчатыми башнями и зазубренными парапетами, мрачное и красное, и сделанное целиком из крови. Кровь и ничего кроме крови, галлоны крови, принявшие форму и удерживавшиеся на месте волей Кроваво Красного Бога. Очень впечатляющее зрелище, хотя пахло по-настоящему отвратительно. Вы бы не поверили, как оно привлекает мух. Кровь отдали последователи Бога, по большей части добровольно.

– И чего, в точности, Кроваво Красный Бог этим добился? – с подозрением спросил Чандра. – Кроме того, что от его церкви пахнет как от скотобойни?

– Он кормит ею свою паству, – ответил я, – превращая кровь в свое собственно божественное тело, а потом обогащенную таким образом кровь возвращает верующим, несколько капель за раз. Их поклонение делает его Богом, и они на какое-то время ощущают в себе нечто божественное. Думаю тебе на надо объяснять, что процесс вызывает привыкание и чертовски быстро выжигает все человеческое. Но им все равно. Такой верующий горит каждую минуту.

– Но... это означает, что этот бог просто окруженная ореолом пиявка! Кормящаяся своими последователями!

– Я мог бы тебе сказать много циничного и издевательского о природе большинства организованных религий, – сказал я. – Но на самом деле Улица и так говорит это все.

Чандра громко хмыкнул.

– А как он выглядит, этот Кроваво Красный Бог?

– Хороший вопрос, – сказал я. – Никто не знает. Подобно многим Сущностям на Улице, он редко выходит наружу. Вероятно если верующие рассмотрят того, кого они обожествляют, им может не понравиться вся идея. Однако известно, что Кроваво Красный Бог посылает сделанные целиком из крови человекоподобные фигуры, которые занимаются повседневными делами. Некоторые из более отважных вампиров любят красться за ними и втыкать в них соломинки.

– Покажи мне что-нибудь другое, – сказал Чандра. – Прежде чем меня вырвет каждым из блюд, которые съел за последние три месяца.

– Хорошо, – сказал я. – Если ты ищешь что-нибудь более одухотворенное... вон там Зал Энтропии. Сурово выглядящее здание для конгрегации настоящих мрачных содомитов. Они верят, что, поскольку вся вселенная мало помалу исчезает и все живое должно умереть, каждому следует превратиться в Сущность высшего порядка, ко всем чертям убираться отсюда и искать вселенную получше. Они предлагают курсы, как превращаться в Сущность высшего порядка. Очень дорогие курсы.

– Ага, – сказал Чандра. – И кто-нибудь из них действительно переступил пределы?

– Достаточно смешно, но нет, – печально сказал я. – Согласно этим людям только потому, что ученики были недостаточно усердны. Или взяли мало курсов. На Улице многие ставят на то, как долго все это будет продолжаться, пока ученики не поумнеют, не восстанут и не разнесут здание по камешку. Вероятно тогда, когда обнаружится, что предводители организации сбежали со всеми деньгами. По-видимому в поисках лучшей вселенной.

– Почему все держатся подальше от этого здания? – спросил Чандра, совершенно бессознательно указывая на него. – Даже туристы фотографируют его с другой стороны Улицы.

– А, – сказал я. – Это Храм Жертвоприношения. Его священники имеют нервирующую привычку без предупреждения выбегать наружу, хватать первых попавшихся или тех, кто плохо бегает, и тащить их в храм, чтобы принести в жертву своему богу. При этом они, обычно, очень громко поют псалмы, чтобы заглушить крики и проклятия. У их бога нет имени, но, я думаю, мы можем очень хорошо угадать его природу: он высасывает из жертв души и делится их жизненной энергией со своими последователями. По существу никто на Улице не возражает. Считается, что он добавляет Улице краски и оригинальность. Кроме того благодаря ему туристы движутся быстрее. Последователи этой религии все время носят маски. Потому что если кого-нибудь из них узнают, то убивают на месте. Из общих соображений.

– Вся эта Улица – позор! – сказал Чандра, немного более громко, чем меня бы устроило. – Никто из этих Сущностей не является богом. Могущественные создания, да, но не боги! Никто из них не достоин того, чтобы ему поклонялись. На самом деле... – внезапно его голос стал задумчивым. – Как мне кажется, многих из них можно квалифицировать, как чудовища...

– Давай не заходить дальше, – быстро сказал я. – Нам не нужно ничего начинать. Мы здесь для того, чтобы остановить Идущего Человека.

– Но я прав, не правда ли? – настойчиво сказал Чандра.

– Да, очень возможно, – ответил я. – Но ты вовсе не обязан объявлять об этом так громко, если не хочешь, чтобы твои яйца внезапно взорвались и медленно поплыли от тебя. Некоторые из этих богов имеют очень старомодные представления о том, как наказывать неверующих.

– Ты думаешь, что это остановит Идущего Человека? – спросил Чандра.

– Нет. Ведь его бог больше любого другого.

– Я халса, – сказал Чандра. – Я не верю... что этот Идущий Человек может сделать то, что я не могу.

– На Улице богов ты можешь верить во все, что хочешь, – сказал я. – Но это вовсе не делает твою веру правдой.

Внезапно раздался звук, как будто где-то дальше по Улице громко и зло заспорили. Я опять побежал, Чандра помчался за мной. Он был в лучшей форме, чем я, но нес на себе больше веса, так что я без усилий лидировал.

Я чувствовал настоятельную необходимость овладеть ситуацией или встретиться с Сущностями прежде, чем это сделает Чандра. У него была крайне неприятная привычка говорить именно то, что он думает, и это могло доставить ему множество неприятностей на Улице Богов.

Много народу бежало рядом со мной, включая целую стаю туристов с камерами наготове. Мы, в Темной Стороне, любим бесплатные развлечения, особенно, если они обещают быть драматическими, жестокими и впечатляюще кровавыми. А это обещало все три, поскольку включало Идущего Человека. Он, совершенно спокойно, стоял посреди Улицы, его длинный пыльник позволял увидеть револьверы, заткнутые за пояс. Его окружали защитники самых разных систем верований, восхвалявшие своих богов и осуждавшие Идущего Человека как еретика, неверующего или, еще хуже, лжепророка. Еще больше крикливых оскорблений доносилось из безопасных мест за дверями храмов. Тем не менее никто не хотел подходить к нему слишком близко. Даже самые жестокие верующие, фанатики-экстремисты с широко распахнутыми глазами, могли чувствовать силу и угрозу, исходившие от Идущего Человека. Он стоял совершенно спокойно, и все равно казался намного более опасным, чем любая Сущность на Улице Богов.

Ты просто знал это.

Я проложил путь сквозь толпу, окружившую Идущего Человека, и большинство людей мгновенно убрались с моего пути, стоило им заметить меня. Вероятно им было интересно, что я собираюсь делать. Мое имя быстро пробежало по толпе, вместе с чувством: Сейчас мы что-то увидим... Чандра Сингх встал прямо за мной. После бега я тяжело дышал и пыхтел, а он даже не запыхался. Идущий Человек открыл рот, и все тут же замолчали.

– Вы не боги, – сказал он спокойным, но громким и слышным повсюду голосом. – Вы религиозные жулики, злоупотребляющие доверием обманщики, предлагающие лживую веру и лживую надежду. Есть ли больший грех?

– Даже лживая надежда лучше, чем никакая, – сказал я. – Особенно в таких местах, как Темная Сторона. – Все вокруг меня подались назад на то, что было, как они надеялись, безопасным расстоянием. Идущий Человек посмотрел на меня и я твердо встретил его взгляд. Мне нужно было заставить его говорить, попробовать воззвать к его разуму прежде, чем ужас, который, как я чувствовал, висел в воздухе, извергнет из себя кровавое убийство. Должен же быть способ достучаться до него. Прежде чем весь ад вырвется наружу.

Идущий Человек, в знак любезности, какое-то время обдумывал мои слова, но потом покачал головой.

– Нет. Все это... только отвлечение от истинного Бога, настоящего Бога и настоящего милосердия. Бог – это Бог, и ни одному из этих притворщиков нельзя разрешить продолжать оскорблять его. Нет места для прощения, когда на кону стоят души.

– И что ты собираешься делать? – прямо сказал я. – Ворваться во все церкви и храмы, вытащить всех богов наружу и выстрелить им всем в голову? Даже если ты можешь это сделать, в чем я сильно сомневаюсь, их так много, что тебе потребуется на это много лет.

– У меня есть вера, – сказал Идущий Человек. – И вера может сдвинуть горы, не говоря уже о паре фальшивых Церквей. – Он остановился и посмотрел на мрачное каменное здание на другой стороне Улицы. – Посмотри на это. Храм Невыразимо Отвратительного. Кто в здравом уме захочет поклоняться этому?

– Вероятно тот, кто ищет нечестного преимущества, – сказал я. – Все дело в сделках, которые заключаются на Улице Богов. Здесь вера – валюта, с ее помощью можно выиграть ценные призы. Можно получить состояние, стереть в порошок твоих врагов, преобразиться во что-нибудь или стать бессмертным – и все стадии между ними, – если заключишь правильную сделку с Сущностью, которую выбрал. Хотя ценой почти наверняка будет душа, твоя или чья-то другая. И я не понимаю, почему ты протестуешь. Ты ведь заключил сделку, верно? Оставил в прошлом всю свою человечность, чтобы стать Идущим Человеком?

Улыбка пропала с его лица, он посмотрел на меня и, когда заговорил, его голос был ровным, спокойным и очень опасным.

– Не дави на меня, Джон Тейлор. И не осмеливайся сравнивать меня с развратными дураками и еретиками этого испорченного и коррумпированного места. Я заключил настоящую сделку с единственным истинным Богом.

– Именно так все они и говорят, – спокойно сказал я, отказываясь бояться.

– Но мой бог сделал меня достаточно сильным, чтобы уничтожить всех этих богов, – сказал Идущий Человек

– Тот, которому ты служишь? – спросил я. – Бог крови и убийства?

Он внезапно улыбнулся, и я понял, что не сумел поколебать его веру и убеждения.

– Я – гнев Бога. Я наказываю виновных. Потому что кто-то должен.

Чандра Сингх встал рядом со мной, буквально дрожа от желания присоединиться к разговору. Он все еще думал, что мы только разговариваем.

– Не могу сказать, что заинтересован в этом месте или люблю его, но, тем не менее, всякий имеет право верить в то, что ему нравится, и по своему, – серьезно сказал он. – Существует много путей к просветлению, и никто из нас не годится, чтобы судить их. Неужели ты собираешься убить меня за то, что я поклоняюсь моему богу по-другому, чем ты?

– Не знаю, – удивительно небрежно сказал Идущий Человек. – Еще не решил.

– Ты действительно убъешь меня? – спросил Чандра Сингх.

Идущий Человек пожал плечами.

– Только если встанешь у меня на пути. Ты ни в чем не виноват. Просто введен в заблуждение. Ну, а теперь пора за работу.

Он вытащил оба револьвера и открыл огонь по Храму Невыразимо Отвратительного. Толпа рассеялась, освобождая ему место; все старались держать головы пониже. Я остался стоять, и Чандра по-прежнему стоял рядом со мной. В обычных обстоятельствах я бы повел себя более разумно и помчался бы сломя голову со всеми остальными, но не мог, пока Чандра был со мной. Никогда не составляй компанию героям; благодаря им тебя убьют. Пули ударяли в фасад храма, делали дыры в стене и взрывали древний камень. Храм не мог сопротивляться силе, заключенной в этих револьверах и этих пулях.

По фасаду храма пошли трещины, а потом вся стена рухнула наружу, потому что Невыразимо Отвратительный в первый раз за много столетий показал себя, чтобы посмотреть, кто так громко стучит в его дверь. На Улицу ворвались дюжины отвратительных щупалец и дюжины длинных ног, более толстых, чем средний автомобиль; все они были усеяны сотнями ужасных присосок, снабженных вращающимися острыми зубами, скорее похожими на ножи. Мясо щупалец, больное и серое от проказы, было как металлическое, так и органическое – гибкий живой металл, с которого капала едкая слизь. Все больше и больше щупалец выбиралась наружу через разрушенный фасад храма, пока Невыразимо Отвратительный поднимался из глубин темных как ночь пещер под Улицей Богов, решив отомстить тому, кто осмелился потревожить его многовековой сон.

Щупальца хлестали взад и вперед, хватали всех, кто оказывался в пределах досягаемости, и превращали их в пыль или кашицу. Люди кричали, умирая, потому что щупальца ударяли их быстрее, чем они успевали убежать. Мужчин и женщин хватали и били о землю или стены ближайших зданий. Острые как бритва зубы жадно вгрызались в мягкое мясо, кровь и другие жидкости потекли по Улице все увеличивающимися потоками. Храм исчез. Осталось только гнездо длинных молотящих щупалец, убивавших все, что могли достать. И, наконец, глубоко в сердце щупалец, поднялся горящий трехдольный глаз, размером почти с рухнувший храм, чтобы взглянуть на смерть и разрушения, которые он вызвал, и признать, что это хорошо.

Сущности самых разных форм, размеров и природы выскочили из своих церквей и храмов, чтобы сразиться с новой угрозой Улице Богов, которая грозила не только безопасности и бизнесу Улицы, но и им всем. Идущий Человек напугал их, но этот бог был одним из них, и никто на Улице не воспримет тебя всерьез, если ты позволишь соседу напугать тебя. Так что боги, образы и аватары высыпали на Улицу, после чего в воздух с треском полетели магия, наука и странные энергии. Щупальца, охваченные огнем, корчились от боли, трескались и взрывались, воздух наполнил удушающий ядовитый запах густой черной крови, полившейся из ран. Но всегда вместо одного уничтоженного щупальца появлялись два новых. Верующие-фанатики, побуждаемые своими священниками, бросились резать щупальца заговоренными мечами и топорами, но только для того, чтобы увидеть, как их оружие ломается и разлетается на куски о неподатливое неземное тело Невыразимо Отвратительного.

Трехдольный глаз поглядел на богов и их последователей, и обнаружил, что они все равно ненавистны с его точки зрения.

Щупальца взметнулись из руин храма, став длиннее и толще. Они хватали богов и сжимали их до тех пор, пока головы тех не взрывались, или молотили о стены их собственных церквей; так ребенок в приступе раздражения ломает собственные игрушки. Они обрушивались на всю паству и давили ее своей извивающейся тяжестью, пока не оставалось ничего, кроме красной массы. Отвратительный проснулся после долгого сна и вспомнил радость убийства и разрушения, и сладкий вкус крови и страданий.

Чандра Сингх неудержимо зашагал вперед, его длинная изогнутая сабля почти невыносимо сверкала в полумраке Улицы. Некоторые из Сущностей поменьше вздрогнули от ее сияния и подались назад, чтобы освободить ему место для работы. Чандра свирепо рубанул ближайшее щупальце и сияющее лезвие глубоко вошло в металлическое мясо. На землю, шипя, полилась черная дымящаяся кровь, и щупальце потянулось к Чандре, хотя и не смогло коснуться его. Охотник на чудовищ перехватил саблю обеими руками, поднял ее на головой и нанес могучий плоский удар, полностью срезав щупальце. Перерезанный конец шлепнулся землю и стал биться об нее, бесцельно сгибаясь и разгибаясь. Обрубок отступил, разбрасывая кровь. Чандра бросился за ним, устремив взгляд на трехдольный глаз.

Но мне было не до него.

Какое-то щупальце бросилось на меня, однако в последнее мгновение заколебалось, как если бы узнало меня, или, по крайней мере, что-то обо мне. И то и другое льстило и беспокоило. Щупальце горбилось и извивалось передо мной, как будто решаясь, а потом все-таки бросилось вперед. Я отпрыгнул в сторону и спрятался за удобной каменной колонной. Щупальце обвилось вокруг массивной колонны и одним рывком вырвало ее. Начала падать крыша, и мне пришлось броситься обратно на Улицу. Бежать было некуда, повсюду бесновались щупальца. Я порылся в карманах плаща, ища хоть что-нибудь, что можно использовать, и, наконец, вытащил плоский синий пакетик соли. Разорвав пакет, я бросил щепотку соли на щупальце, потянувшееся ко мне. Металлическая плоть мгновенно высохла, почернела и отдернулась, как будто я насыпал соль на слизня.

Никогда не выходи из дома без приправы.

Я попытался воспользоваться в даром, надеясь найти слабость в Отвратительном (видя, как у меня кончается соль), но эфир был запружен эманациями всех Сущностей Улицы, сражавшихся с Отвратительным. Как будто меня ослепили лучи прожекторов – я не мог Видеть проклятую тварь. Мне пришлось закрыть внутренний глаз, чтобы его не выжгло.

Когда я опять мог ясно видеть, Идущий Человек уже шагал прямо в сердце молотящих и извивающихся шупалец, направляясь прямо к горящему трехдольному глазу. Тот поднимался перед ним, бо́льший чем здание, раньше стоявшее там. Щупальца даже не могли приблизиться к Идущему Человеку, а тем более коснуться его. Что-то заставляло их отдергиваться, несмотря на все их усилия, как будто одно прикосновение к нему было больше того, что они могли выдержать. Он был защищен, ибо шел путем Небес. Он равнодушно прошел мимо Чандры, храбро сражавшего со щупальцами, окружившими его со всех сторон. Идущий Человек даже не посмотрел на Чандру, все его внимание было приковано к трехдольному глазу.

Он подошел прямо к глазу, и щупальца отшатнулись от него, встал прямо напротив... поднял один из своих длинноствольных револьверов и выстрелил трижды: по пуле на каждую долю. Глаз взорвался, выбросив из себя протуберанец ослепительного огня, и волна почти нестерпимого жара прокатилась по Улица, не коснувшись, однако, Идущего Человека. Щупальца упали на землю и остались лежать, медленно тая, превращаясь в длинные синие ручейки гниющей эктоплазмы. Невыразимо Отвратительный ушел. Я предпочел бы думать, что он мертв, но такие создания печально известны тем, что их трудно убить.

Все, как Сущности, так и люди, уставились на Идущего Человека, по Улице полетел шепоток: Богобойца...

Я пошел к нему, и Чандра Сингх присоединился ко мне. Чандра выглядел так, как и положено человеку, побывавшему в бою, его серебряные рукава были изодраны и запятнаны дымящейся черной кровью; тем не менее он шел, выпрямив спину, и твердой рукой держал свою длинную саблю. Он не отрывал глаз от Идущего Человека, и выглядел злым, как черт.

– Ты! – крикнул он, подойдя поближе. – Идущий Человек! Ты все это сделал! Сколько мертвых и раненых, и только потому, что тебе взбрело в голову сразиться с Отвратительным? Сколько невинных умерло сегодня, из-за тебя?

– Здесь нет невинных, – спокойно ответил Идущий Человек. – Ни на этой Улице Богов, ни во всей этой проклятой Темной Стороне. Ты не согласен, Джон?

– Не всех здесь надо убивать, – упрямо сказал я. – Иногда место вроде этого служит убежищем для покалеченных и сломанных... место, куда можно пойти, когда никто не хочет иметь с тобой дела. Ты не можешь просто так убить всех.

– Не могу? – сказал Идущий Человек. – Смотри.

На этот раз он даже не стал вынимать револьверы. Он неторопливо пошел по улице, поворачивая свой ужасный неумолимый взгляд туда и сюда, и здания со всех сторон начинали содрогаться, качаться и падать под ударами его смертельной веры. Многовековые каменные и мраморные храмы трескались и раскалывались на куски, строения из сотен миров и измерений падали на землю, разбивались, как стекло, или таяли, как туман. Что толку в древности и тайне перед лицом его жестовой веры? Он был Идущим Человеком. Бог был на его стороне, и он не боялся использовать Его силу. Сущности, создания и существа за пределами понимания испуганно побежали с Улицы, бросив места, где им поклонялись. Некоторые убегали, завывая и вопя, некоторые горько плакали, а некоторые решили сразиться.