Текст книги "Просто ещё один Судный День (ЛП)"

Автор книги: Саймон Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Прямо как в старые времена, верно? Вы рекомендовали меня для этой работы, потому что меня не жалко. Если я сумею остановить Идущего Человека, отлично. Если нет, вы что-нибудь узнаете из нашей схватки и сможете проинструктировать следующего бедного дурака, которого за ним пошлете. Вы не изменились ни на грош, Уокер.

– Я бы сам пошел, если бы мог, – сказал Уокер. – Но я не могу остановить его. По крайнем мере у тебя есть шанс на успех. И если он убьет тебя, Джон, я найду способ заставить его заплатить.

– Очень успокаивает, – сказал я. – Но, знаете, не надо пытаться манипулировать моими эмоциями. Я сделал бы это в любом случае.

– Джон, я не...

– Не сейчас, Уокер, – сказал я. – Не сейчас.

Я включил свой дар и сосредоточился на внутреннем глазе, открыв его так широко, что мое Зрение взлетело над всей Темной Стороной. Яркие огни сверкали среди темных зданий, неоновые вывески горели как сигнальные огни в никогда не кончающейся ночи. Я искал, и улицы медленно поворачивались подо мной, пока не заметил искорку, сверкавшую ярче всех других. Я стал спускаться вниз, одновременно приближаясь к цели, пока, наконец, не нашел его, Идущего Человека, неторопливо шествовавшего по главной улице со смехом на губах и холодной смертью в глазах. И тут он остановился, повернулся и поглядел прямо на меня.

– О, привет! Иди и найди меня, Джон Тейлор. Пока я не нашел тебя.

Глава 4.

Справедливость, для всех.

Меня ненавидели и боялись, любили и обожали, но абсолютно неприкрытая зависть... для меня это что-то новенькое. Я решил наслаждаться ею, пока возможно. Похоже половина всех членов «Клуба искателей приключений» собралась в баре и смотрела, как мы со Сьюзи спускаемся по лестнице после встречи с новыми властями. Некоторые пытались смотреть на нас незаметно для остальных, некоторые только изредка поглядывали в нашу сторону, но большинство глядело на нас так, что их взгляды могли проделать дырки в слоне. Я видел зависть, любопытство, интриги и едва подавляемую ярость на знаменитых лицах, повернутых в нашу сторону, и наслаждался каждым мгновением. Все они были героями и искателями приключений с изумительными историями и легендами, но именно Сьюзи и я удостоились чести первыми встретиться с новыми властями.

«Это должен был быть я», говорили все лица, и я гордился этим.

Я подарил им всем самую веселую и загадочную улыбку, и прошел через бар не сказав ни единого слова. Пускай удивляются, пускай изумляются... Я был подходящим человеком, а они нет. Маленькие победы, которые позволяют мне держаться. Сьюзи, как обычно, было наплевать, думают ли о ней хорошо или плохо. На самом деле она, скорее всего, даже не заметила ни один из этих ревнивых взглядов. Она выше таких мелочей.

Уокер провел нас через Клуб и вывел на улицу, тоже не сказав никому ни слова. Но Уокер вообще никогда не говорит ни с кем без цели. Мне понравилась мысль, что он эскортировал нас из уважения, а не потому, что боялся, будто мы можем оскорбиться и что-нибудь сделать.

На улице, небрежно прислонясь к огромному привратнику, нас ждал Чандра Сингх. Он приветствовал нас всех ослепительной улыбкой и шагнул вперед, двигаясь плавно и гибко, как большой дикий кот, почуявший запах добычи.

– Я верю, что ваша встреча с новыми властями прошла успешно, мистер Тейлор, и вам дали полное право выследить и поймать этого мерзкого Идущего Человека.

Уокер вздохнул.

– В этом месте ничто нельзя сохранить в тайне...

– Ты все еще хочешь помочь мне? – спросил я у Чандры. – Зная, насколько Идущий Человек может быть опасен?

– Конечно! – счастливо сказал Чандра. – Я люблю хорошую охоту.

Я вспомнил все, что знал о нем. Чандра Сингх считался превосходным следопытом, воином и святым ужасом в горячих точках мира, и я безусловно мог использовать его опыт. Но я хотел бы знать, насколько чисты мотивы, которыми он руководствуется. Но хочет ли он попросту... использовать возможность встать лицом к лицу с Идущим Человеком, чтобы проверить его веру – один священный воин против другого.

Черт побери, я всегда могу использовать хорошего заслонного коня, за которым будет прятаться кто-нибудь побольше. И если понадобится, Сьюзи и я всегда сможем бросить его волкам.

– Все в порядке, – сказал я. – Ты в команде. Но не пытайся встать у нас на пути.

Чандра засмеялся.

– Нет, мистер Тейлор, это вы должны держаться подальше от моего.

– Мужики, – сказала Сьюзи. – Почему бы вам просто не вытащить их и не померить, у кого больше?

– Ты нашел Идущего Человека при помощи своего дара, – сказал Уокер прежде, чем она закончила. Ему всегда не нравилась прямота Сьюзи. – Ты можешь нам сказать, как он выглядит? Большинство людей видят Идущего Человека только перед тем, как умереть от его руки, так что получить его четкое описание очень трудно.

Сьюзи и Чандра тоже глядели на меня с любопытством, и я как следует задумался.

– Он высокий и худой, – наконец сказал я. – И идет по улице с таким видом, как будто владеет ей. На нем длинный пыльный плащ, коричневый, цвета земли, потрепанный и поношенный, как будто долго находился на открытом воздухе. Я не могу сказать, сколько ему лет; у него грубое квадратное лицо с глубокими морщинами, как будто в него глубоко врезались суровые жизненные испытания. Он все время улыбается, весело и насмешливо, как будто весь мир сошел с ума и только он знает, почему. Его глаза... они глядели сквозь меня. Как будто я – просто очередное препятствие на его пути, нечто такое, что нужно сбить с ног и перейти через него, если оно посмеет встать у него на пути. Я прожил большую часть жизни в Темной Стороне, сражался с богами и чудовищами, и даже еще хуже, и могу сказать вам... что никогда не видел нечто настолько ужасающее, как этот человек. Такой энергичный, напряженный, собранный... Он выглядит так, как будто кто-то отчистил его от всех человеческих слабостей – жизнь, смерть или сам Бог.

– Я даже не знал, что ты, Джон, можешь быть таким красноречивым, – прошептал Уокер.

– Я тоже, – сказал я. – Чего только не сделает с человеком смертельный страх.

– Ты хочешь разрешить ему идти? – сказал Уокер. – Отойдешь в сторону и дашь кому-то другому убедить его?

– Нет, – сказал я.

– Черт побери, нет, – сказала Сьюзи.

Чандра опять подарил нам широкую улыбку, его глаза счастливо сверкнули. Вот тут я слегка забеспокоился.

Уокер вынул из кармана часы, поиграл с брелком, и мы трое мгновенно отправились в дорогу. Неприятный переход, как и раньше – абсолютная тьма вместе с непреходящим чувством, что в ней есть что-то еще помимо нас. Что-то заключенное в темноте, ждущее свой шанс. Быть может это было только мое разыгравшееся воображение, но в Темной Стороне ни за что нельзя поручиться. Наша троица вновь появилась под луной посредине той улицы, где в моем видении я Видел Идущего Человека. Его там не было, и никто на запруженной народом улице не обратил внимание на наше внезапное появление. На самом деле, если судить по лицам людей вокруг меня, внезапное появление было настолько частым явлением, что совершенно вышло из моды.

– Впечатляющий способ путешествовать, – сказал Чандра Сингх, быстро проверив, все ли его части прибыли одновременно.

– Ты даже представить себе не можешь, – сказал я. – На самом деле.

Мы стояли на одной из основных торговых улиц в очень дорогом районе, которую обычно называли Старая главная улица. На ней находились единственные в своем роде магазины, где ни одна вещь не имела наклейки с ценой, потому что если ты спрашивал, значит ты не можешь себе позволить купить ее. Изысканные и умеренные неоновые вывески, витрины магазинов – настоящие произведения искусства, и нужно договориться заранее даже для того, чтобы поточить лясы с персоналом. Временной сдвиг оставил нас прямо перед одним из самых знаменитых магазинов.

Элегантная вывеска говорила «ДРАГОЦЕННЫЕ ВОСПОМИНАНИЯ», единственное окно было закрыто стальными ставнями, и ничто не указывало на то, что в действительности продает магазин. Опять: или вы уже знаете, или вам там делать нечего. «Драгоценные Воспоминания» продавали очень дорогие товары только тем, кто о них знал. Особое место, предлагающее особые услуги особым людям. Я слушал об этом магазине и о том, что он предлагает, потому что знать о таких вещах – часть моей профессии.

– Кристаллы памяти, – объяснил я Сьюзи и Чандре. – Эти люди в состоянии запечатлеть реальность – ты там, – сохранить на одном кристалле воспоминания с твоей точки зрения, которые потом можно проиграть, не потеряв ни одной детали. Полные сенсорные записи любых жизненных переживаний, и ты можешь наслаждаться ими столько раз, сколько захочешь.

– Какой вид воспоминаний? – спросил Чандра. – Какие именно переживания?

– Никто не знает, – ответил я. – За исключением нескольких удачливых покупателей. Продавцы делают все возможное, что сохранить это в тайне. Ну, конечно, полно догадок. Важные события с точки зрения главного действующего лица. Все виды секса со всеми типами людей. Самые изысканные блюда, которыми наслаждаются вкусовые рецепторы настоящего эпикурейца. Самые редкие вина, для искушенного вкуса. Все, что может быть интересно... Предполагается, что «Драгоценные Воспоминания» смогут предоставить тебе любое переживание, которое ты назовешь, от подъема на Эверест до спуска в Марианскую впадину. За соответствующую цену, конечно. Но никто не знает этого наверняка.

Покупатели не рассказывают никогда. Часть сделки. Кристаллы очень дороги и их не так много. Есть даже очередь тех, кто хочет записаться в очередь. «Драгоценные Воспоминания» могут позволить себе быть привередливыми, и так и делают. Так что хотя они вызывают во всех напряженное любопытство, никто никогда не рассказывает.

– Да ну, брось, – сказала Сьюзи. – Это Темная Сторона. Всегда кто-нибудь да расскажет.

– Несколько покупателей обронили пару намеков, и тут же заткнулись. Убили сами себя.

– Ага, – сказал Чандра. – Возможно возникло привыкание?

– Вполне возможно, – сказал я. – Предполагается, что кристаллы – безопасный способ посмотреть или испытать редкие или опасные события. Поэтому, конечно, они не для всех. Когда ты приходишь в Темную Сторону, риск – часть игры.

– Дверь открыта, – заметила Сьюзи.

– Да, – согласился я. – Я Видел, как Идущий Человек открыл ее, очень легко, как будто все замки и меры безопасности для него ничего не значат.

Мы посмотрели на слегка приоткрытую дверь.

– Кажется... там довольно тихо, – сказал Чандра. – Я думаю, что мы обязаны исследовать ситуацию.

– Точно, – сказала Сьюзи. – Только постарайся не стоять у меня на пути, когда я начну стрелять.

Я толкнул дверь, одной рукой. Никакой реакции, никакого сигнала тревоги, изнутри вообще не доносилось ни одного звука. Не есть хорошо. Я пошел вперед, Сьюзи и Чандра вплотную за мной. Приемная «Драгоценных Воспоминаний» выглядела совершенно обычной: комфортабельные кресла, великолепный ковер, сделанные со вкусом гравюры на стенах и впечатляющая самая современная стойка регистрации. Все совершенно нормально. За исключением тел, лежащих повсюду, и крови, обильными струями стекавшей со стен и впитывавшейся в богатый ковер. Дюжины мужчин и женщин, в дорогой одежде, лежали, сломанные и окровавленные, с глядевшими в никуда глазами; они молили о помощи, которая никогда не придет. Всех их застрели, и совсем недавно.

Я осторожно двинулся вперед, обходя тела или перешагивая через них. Все было тихо и спокойно. Сьюзи держала дробовик в руках, Чандра вытащил длинную изогнутую саблю. Мертвые мужчины и женщины покрывали пол приемной, упав там, где стояли. Огромные раны в груди, зияющие дыры в спинах, разорванные на куски головы. Запах пролитой крови был так силен, что я чувствовал его во рту, и я на ходу втаптывал кровь в ковер. Еще больше крови текло со стен, огибая серые пятна от мозгов. Некоторые из мертвых казались клиентами, некоторые – персоналом. Молодые и старые, все они были убиты с жестоким мастерством. Выстрелы в сердце, в голову и в спину, если кто-то пытался бежать. Даже регистраторша была мертва; она сидела, сгорбившись, на своей стуле за стойкой. Еще подросток, но Идущий Человек выстрелил ей прямо в левый глаз.

Чандра Сингх быстро прошел через приемную, время от времени вставая на колени, чтобы проверить пульс; со все большим отчаянием он искал выживших. Сьюзи поворачивалась, как на шарнирах, вперед и назад, ища цель, кого-нибудь, в кого можно выстрелить. Мертвые ее не волновали. Она видала и похуже. Я встал посреди приемной и стал искать какой-нибудь знак, который сказал бы мне, куда мог пойти Идущий Человек, но тела все время отвлекали на себя мое внимание. Ровно сорок восемь, главным образом мужчины, собравшиеся в приемной для какого-то собрания. Некоторые пытались отстреливаться, их внутренности расплескались на ковре. Некоторые, похоже, пытались сдаться. Их это не спасло. Гнев Бога в мире людей... Что же произошло здесь, почему он так разозлился? В дальнем конце приемной была еще одна дверь, с единственным кровавым отпечатком руки на ней.

– Это отвратительно, – просто сказал Чандра Сингх. – Не может быть никакого оправдания для такой... резни, такой человеческой бойни.

– Да, это плохо, – сказал я. – Даже для Темной Стороны.

– Он вошел и убил всех, кого увидел, – сказала Сьюзи. – В чем они провинились, почему он так разозлился? Или они просто встали у него на пути?

– Я охочусь на чудовищ, – сказал Чандра. – Я посвятил свою жизнь защите людей от существ, которые охотятся на них. И я никогда не думал, что настанет день, когда я встану на след чудовища в обличии человека. Как может человек Бога делать что-то вроде этого?

Я подошел к стойке регистрации. Прямо перед мертвой регистраторшей стоял единственный кристалл памяти. Кто-то нарисовал кровью стрелу, указывающую на кристалл. Мы все собрались вместе перед стойкой и внимательно изучили кристалл, не трогая его.

– Он оставил это здесь для нас? – спросил Чандра. – Объяснение... или оправдание его жестокости?

– Быть может указание, куда он пошел, – сказала Сьюзи. – Надеюсь. Мне действительно надо убить его, прямо сейчас.

– Я попробую кристалл, – сказал я. – Если эта проклятая штука, которая выглядит как ловушка или воспоминание... доберется до меня, вышибите ее из моей руки.

– Договорились, – сказала Сьюзи.

Она отложила дробовик и встала рядом со мной, пока я набирался храбрости, чтобы взять кристалл. Он выглядел совсем маленьким и безвредным, но мне не хотелось трогать его. Я не доверял ему. И... я не был уверен, что хочу увидеть то, что внутри. То, что сделал здесь Идущий Человек. Но в конце концов я все-таки взял. Потому что это моя работа.

К моему удивлению появился гигантский экран и повис в воздухе посреди приемной. И, судя по мгновенной реакции Сьюзи и Чандры, они тоже увидели его.

– Я ожидал совсем другого, – сказал я.

– Наверно он модифицировал кристалл, – хмуро сказал Чандра. – Я и не знал, что такое можно сделать.

– В наше время нельзя, – сказал я. – По крайней мере без доступа к действительно высокой технологии.

– Скорее всего он просто коснулся кристалла, – сказала Сьюзи. – И у того не было выбора – пришлось делать то, что хотят он и его бог.

Какое-то время мы думали об этом. Что же может быть настолько ужасным, что мы не могли испытать это сами, а только увидеть на экране?

– Как мы активируем эту штуку? – спросила Сьюзи.

– Не знаю, – ответил я. – Может быть просто сказать: «Начать!»

И огромный экран ожил и показал нам ужасные картины.

Это было не воспоминание. Или чувственное переживание. И даже не изображение с чьей-то точки зрения. Экран показал нам приемную, с мужчинами и женщинами, со стоявшими и сидевшими мужчинами и женщинами, негромко разговаривавшими между собой. Они казались довольно счастливыми и совершенно расслабленными. Обычные мужчины и женщины, занимавшиеся своим обычным делом. Они понятия не имели, что приближается. Неумолимо приближается к ним. И все удивленно оглянулись, когда дверь внезапно открылась, а все замки и защитные заклинания отключились сами по себе. И тут вошел Идущий Человек, с улыбкой на губах и смертью в глазах, его длинный запыленный плащ бился за ним; он походил на проповедника с Дикого Запада, который пришел, чтобы раздать серу и адский огонь.

Мужчины и женщины все еще глядели на него, сбитые с толку; потом они немного подались назад, как хозяева, пред которыми появился незваный гость. Мне хотелось крикнуть и предупредить их, но они никак не могли услышать меня. Плащ Идущего Человека распахнулся сам по себе, открывая простую белую рубашку, потрепанные синие джинсы и два больших револьвера в кобурах по обе стороны его плоского живота. Он потянулся за ними и, как мне показалось, револьверы почти сами прыгнули ему в руки; старомодные револьверы Дикого Запада, с длинными стволами и деревянными рукоятками. Миротворцы, те самые револьверы, которыми Уайетт Эрп^[8] и его братья усмиряли адские города вроде Тумстоуна. И Идущий Человек все еще улыбался, когда начал убивать.

Он шагнул прямо в приемную, стреляя в мужчин и женщин с небрежным мастерством. Никакого предупреждения, никакой возможности сдаться, никакой пощады. Он стрелял в голову и грудь, и ему никогда не требовалось больше одной пули. Начались крики, сначала удивления, потом потрясения и, наконец, ужаса. Люди падали на пол один за другим, в воздух взлетали кровь и мозги. Идущий Человек никогда не промахивался, никогда не ранил, только убивал, и, хотя он стрелял из своих револьверов без остановки, он никогда не перезаряжал их. Приемная наполнилась криками, стонами, мольбами и звуками непрекращающейся стрельбы. Некоторые пытались бежать, и Идущий Человек застрелил их в спину или в затылок.

Огромные револьверы подпрыгивали и ревели в руках Идущего Человека, но его прицел оставался совершенным, и он никогда не уставал. Он шел через приемную, и его улыбка стала еще немного шире, как будто убийство придавало ему силы. Пули били в тела как удары кувалды, отбрасывая мужчин и женщин назад, или бросая их на пол. Руки дико молотили по воздуху, кровь хлестала струями, головы взрывались, выбрасывая из себя кровь и мозги. Идущий Человек перешагивал через дергающиеся тела, чтобы заняться теми, кто еще остался.

Некоторые молили, некоторые протестовали, некоторые даже встали на колени и просили оставить их в живых, по их лицам текли слезы. Идущий Человек убил их всех. Кое-кто попытался сопротивляться. Они вытащили револьверы и ножи, и даже ударяли по нему голыми руками. Но пули отскакивали от него, ножи не могли прорезать его кожу, и, похоже, он даже не чувствовал удары. Он был гневом Бога в мире людей, и никто не мог заставить его остановиться.

Кое-кто из мужчин поставил перед собой вопящих от ужаса женщин, чтобы использовать их как живой щит. Идущий Человек убил женщин, а потом и мужчин, прятавшихся за ними. Наконец он остановился в середине приемной и поглядел вокруг. Никому не удалось убежать. На полу громоздились мертвые тела, последние капли их жизни вытекали в богатый ковер. Только регистраторша, сидевшая на стуле позади стойки, еще кричала, громко и безнадежно. Идущий Человек выстрелил ей в левый глаз. Голова девушки дернулась назад, мозги запятнали стену за ней.

Идущий Человек неторопливо прошел через приемную, иногда пиная тела, лежавшие у него на дороге, и подошел к двери в дальнем конце помещения. На мгновение он остановился, потом взял руку мертвого человека и прижал к двери окровавленную ладонь, оставив на ней четкий кровавый отпечаток. Знак, куда он пошел. Изображение на экране последовало за ним через дверь и вниз, на следующий уровень, по лестнице, которую он нашел там. Лестница привела его к еще одной тяжелой двери с самыми современными электронными замками и охранными устройствами. Идущий Человек посмотрел на них, и, один за другим, со щелчком открылись замки и отключились охранные устройства. Дверь медленно распахнулась, как только он подошел к ней.

Идущий Человек вошел в длинное узкое помещение, полное компьютеров и самых разных устройств. Кое у кого нашлись деньги на самое лучшее. Идущий Человек равнодушно прошел мимо. Он остановился только, чтобы рассмотреть ванну с решеткой из стекла и стали: в густой мерцающей жидкости, налитой в нее, росли сотни кристаллов памяти. Возможно эквивалент завода по производству ДВД. Техники, работавшие в комнате, внимательно посмотрели на него и, увидев револьверы в его руках, быстро вскочили со своих мест и бросились бежать. Один из них успел нажать сигнал тревоги, и комнату наполнил грубый электронный вой. Из другого конца помещения хлынула волна вооруженных людей, вооруженных полуавтоматическим оружием и одетых в бронежилеты. Увидев Идущего Человека они мгновенно открыли огонь, короткими автоматными очередями, как их учили.

Но он убил их всех. Охранников и техников, вооруженных и безоружных. Его пули пронзали бронежилеты так же легко, как и белые халаты техников. Оружие не могло коснуться его, остановить его. Он неторопливо шел вперед и убивал всех перед собой. Опять были крики и стоны, мольбы о пощаде, кровь и мозги в воздухе и на полу, но Идущий Человек не переставал улыбаться. Холодной, мрачной и довольной улыбкой. Когда все были мертвы, он методично разбил кристаллическую решетку, смахнул на пол полусформировавшиеся кристаллы и раздавил их сапогами.

Еще одна дверь, в дальнем конце. Еще ступеньки, вниз, на следующий уровень. Вот тут оказались настоящие средства защиты. Они остановили бы любого другого. Как только Идущий Человек спустился с последней ступеньки, из обоих стен выдвинулись стволы сверхмощных пулеметов и открыли по нему огонь. Пулеметы выбрасывали тысячи пуль в минуту, производя невероятный шум в ограниченном пространстве, но он непреклонно шагал через дым и шум, и ни одна из пуль не могла коснуться его. На его плаще не появилось ни дыры, ни разреза; он даже не нагрелся, несмотря на близость раскаленных до красна стволов пулеметов. Наконец пулеметы замолчали, и Идущий Человек пошел дальше.

Из стен коридора плавно выскользнули энергетические винтовки, технология пришельцев или далекого будущего, попавшая сюда через какой-то временной сдвиг. Они окатили Идущего Человека всеми видами энергий и излучений, странные лучи света вспыхивали в полумраке, но ничто из них не подействовало на него. Проходя мимо стены, он схватил один из стволов и без усилий выдернул его из рамы. Быстро проверив его, он отбросил ствол в сторону, ни на мгновение не замедлив шаг.

Перед ним из ниоткуда выпрыгивали силовые щиты, путь загораживали мерцающие стены. Он шел сквозь них, и они лопались, как мыльные пузыри. Ядовитые газы врывались в коридор из потайных отверстий – он вдыхал их, как свежий летний воздух, и продолжал идти. Под его ногами внезапно открылся люк, скрывавший бездонную пропасть – он продолжил идти, как будто пол все еще поддерживал его.

В конце концов он оказался лицом к лицу с массивной стальной дверью. Десять футов в высоту, восемь футов в ширину. С первого взгляда было ясно, что она толстая, тяжелая и очень твердая. Тонны стали, которые удерживались на месте массивными болтами. Идущий Человек остановился и внимательно оглядел дверь. Далеко за ним все еще слабо выла сирена. Идущий Человек убрал револьверы и поставил обе руки на стальную дверь. Он слегка нахмурился, и его пальцы, медленно и непреклонно, стали погружаться в жесткую сталь, как будто это была просто грязь. Засунув обе руки в металл, он за что-то сильно ухватился и разорвал дверь, расколов ее сверху до низу. Сталь завизжала, как будто он сломал живое существо, и разошлась направо и налево, как пара занавесок. Идущий Человек могучим усилием высвободил руки и вошел.

Его встретила охрана из киборгов, огромных безобразных людей с большими мускулами и грубо встроенными в их тела незнакомыми механизмами, некоторые из которых торчали из сморщенной кожи. Сделанные здесь киборги, а не взятые из какой-нибудь версии будущего. Они атаковали Идущего Человека увеличенными стальными когтями и энергетическими револьверами, торчавшими из их ладоней и запястий. Но револьверы не могли воздействовать на него, а когти – ранить. Идущий Человек голыми руками вырывал имплантанты прямо из их тел, а потом разбивал об уродливые головы. Он забил их до смерти, просто и жестоко, одного за другим, пока не осталось ни одного. Какое-то мгновение он постоял над сломанными телами, с его рук текла кровь и машинное масло, потом опять пошел вперед, в грубый каменный подвал, находившийся в фундаменте здания.

Там находились обычные собачьи конуры, вмещавшие примерно двадцать псов. Большие могучие создания в отличном состоянии. Все они громко и протестующе залаяли на Идущего Человека. Псы могли чуять запах смерти и крови, исходящий от него. Они беспокойно носились взад и вперед в своих конурах, волнуясь, когда он подходил к ним. Некоторые жались к стенам, встревоженные его энергией, тогда как другие бросались на стальную решетку-дверь своей конуры, лая, рыча и пуская слюну; они отчаянно пытались добраться до него. Двери были заперты на висячие замки. Собаки не представляли ни малейшей угрозы для Идущего Человека, тем не менее он убил их всех. Он медленно шел от одной конуры к другой, стреляя в голову каждому псу. Некоторые бросали ему последний вызов, некоторые отступали, поджав хвост. Несколько последних припало к земле, унижаясь перед ним, писая на себя и с надеждой махая хвостами. Он убил их всех до одного.

В конце он повернулся лицом к нам и посмотрел за экран, как будто мог видеть нас троих, наблюдающих за ним. И, возможно, мог. Только через секунду я понял, что он больше не улыбается. Он убрал револьверы и сказал:

– Вот почему.

Мы как будто прошли мимо него, мимо мертвых собак в конурах, и ясно увидели весь подвал. Его наполняли клетки, ряды и ряды клеток, каждая не больше четырех квадратных футов – стальная рама с простыми металлическими решетками. И в каждой клетке находился ребенок. Обнаженный, избитый, в кровоподтеках и синяках, дрожащий, с безнадежным лицом и пустыми глазами. Миска с водой и солома на полу, чтобы впитывать испражнения, и все. Нет даже ночного горшка. Дети, которых содержали как животных. Хуже, чем животных. Маленькие дети, не старше девяти-десяти лет. Самой маленькой девочке было не больше четырех. Ни один из них не плакал и не просил о помощи: на собственном горьком опыте они узнали, что никто им не поможет. На Идущего Человека они смотрели с тупым животным любопытством. Они не ожидали, что их спасут. Из них систематически выбивали любую надежду. В их клетках было невозможно стоять. Они сидели или равнодушно лежали в собственных испражнениях. Ждали того, что этот человек сделает с ними.

Он снова появился на экране, открывая одну камеру за другой. Никто из детей не пытался выйти. Напротив, они сжались, боясь Идущего Человека, как они научились бояться любого мужчины. Даже когда дверь открылась, оно не хотели, не могли выйти. Идущий Человек открыл все клетки, повернулся и посмотрел на нас.

– Этих детей похитили на улицах Лондона, – сказал Идущий Человек, – и привезли сюда, в Темную Сторону. Их насиловали, мучили, калечили и, со временем, убивали. Все это записывали на кристаллы памяти, а потом продавали кристаллы тем, кто получает наслаждение от подобных вещей. Настоящее «ты был здесь» переживание для продажи тем, кто больше предложит. Это и был продукт, который производили «Драгоценные Воспоминания» для очень избранных клиентов. Высшая степень деградации, с безопасного расстояния. В конце концов клиенты не делали ничего. Просто смотрели. Снова и снова, пока не переставали возбуждаться. Еще долго после того, как ребенок умирал и исчезал. Вот почему каждый здесь должен был умереть. Они все знали, что здесь творится. Они все извлекали из этого прибыль. Они все виноваты. После того, как дети умирали медленной мучительной смертью, их тела скармливали псам, чтобы не оставалось следов. Вот почему и собаки должны были тоже умереть.

– Помогите им, – сказал он. – Заберите их отсюда. Перенесите их в безопасность и комфорт, и вылечите тех, кого можно вылечить. Отправьте их домой. Я не могу остаться здесь. У меня еще есть работа. Я должен выследить и убить всех, кто находится в списке клиентов «Драгоценных Воспоминаний».

Экран исчез, и мы все трое вернулись в приемную, полную мертвых людей. Я отдернул руку от кристалла памяти. Меня трясло настолько сильно, что я не мог говорить. Сьюзи подошла и встала совсем рядом со мной, одним своим присутствием утешая меня как могла. Я опять оглядел мертвых мужчин и женщин. Я не мог поверить, что мне было жалко их. После того, что они сделали... Идущий Человек проявил к ним больше милосердия, чем проявил бы я. Он подарил им быструю чистую смерть. Мне было холодно, так холодно, как будто моя душа заледенела. В Темной Стороне происходят нехорошие дела. Она для этого и создана. Но это... систематическая деловитая жестокость, удовлетворявшая самые худшие аппетиты человечества... концлагерь для детей... Он был прав. Идущий Человек был прав, убив их всех до одного.

Наверно я произнес последние слова вслух, потому что Чандра Сингх быстро кивнул. Потом он заговорил, глухим от гнева голосом.

– Возможно... все эти годы я охотился не на тех монстров.

– Мы должны спуститься туда, – сказала Сьюзи. – В подвал. Помочь детям.

– Конечно должны, – ответил я.

И мы спустились в подвал. Иногда мы переступали через тела, иногда пинком отбрасывали их с дороги. На самом нижнем уровне по нам ударил запах. Он налетал через разбитые стальные двери, как порывы бриза из ада. Очень плохой запах, запах смерти и ужаса, человеческой грязи и детских страданий. Мочи и кала, пота и крови. Ужасных дел в ужасном месте. Терпкий вонючий животный запах.

Дети по-прежнему находились в своих клетках, пойманные в ловушку в мире, который был создан, чтобы держать их. Сьюзи и Чандра медленно и осторожно подошли к клеткам, и тихо заговорили с детьми, пытаясь уговорить их выйти наружу. Я позвонил Уокеру, рассказал что произошло и попросил прислать помощь. Всю помощь, в которой нуждались дети. Наверно в моем голосе было что-то, потому что Уокер не стал спорить или тратить время, задавая ненужные вопросы. Он только сказал, что помощь уже в пути, и я оборвал разговор.

Чандре, с его широкой улыбкой и теплым дружеским голосом, удалось выманить наружу пару детей. Возможно потому, что он был одет совсем не так, как ни привыкли видеть. Сьюзи повезло больше. Женщин они не боялись. Я тоже пытался помочь, но я слишком походил на тех, кого они научились бояться. Казалось, что это займет целую вечность, когда появились люди Уокера. В самом низу, в аду. Доктора, няни и психиатры взялись за дело, когда мы сумели выманить из клеток только семерых детей – пять мальчиков и двух девочки. Они глядели на нас широкими травмированными глазами, все еще слишком испуганные, чтобы говорить, но уже начавшие надеяться, что их длинный ночной кошмар наконец заканчивается.