Текст книги "Развод. Мать-одиночка (СИ)"

Автор книги: Сати Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Глава 9. Ирина

Божечки, как страшно-то!..

Руки трясутся, ноги подкашиваются, голос дрожит. Не хватало только грохнуться в обморок для полноты картины. Но я не намерена отступать. Поздно.

Раз дала слово Егору, что появлюсь на собеседовании, значит, я на нём появлюсь, чего бы мне это ни стоило. Подвести школьного друга, который отважился помочь мне, я не имею никакого права.

Конечно, Ступин здорово погорячился, предложив эту авантюру. Неужели он сам не понимает, что его план трещит по швам, а у меня нет ни единого шанса получить должность, которой я ни капельки не соответствую?

Тем не менее, силой воли я заставляю себя собраться и пойти туда, где меня стопроцентно ждёт позор. А раз я уже знаю заранее, чего ждать, то и бояться нечего.

– Так, я зайду первым в кабинет к Дамиру, а ты подожди пока тут, – инструктирует Егор. – Не волнуйся только, ладно?

– Конечно, – натягиваю улыбку.

Конечно, я не волнуюсь. Потому что я в полнейшему ужасе!

Ступин оставляет меня одну перед дверью, за которой скрывается тот самый Тарханов. Егор в общих чертах поведал, что нрав у местного начальника непростой, но это меня как раз волнует меньше всего. Вряд ли кто-то переплюнет нашу Любу в неадекватности.

От нечего делать брожу взглядом по офису. От входа в огромное помещение к двери директора пролегает прямая дорожка. Слева и справа от неё находятся перегородки – что-то типа мини-кабинетов, только открытых, без окон и дверей. У каждого сотрудника своё отдельное пространство. При этом все друг у друга на виду.

Ловлю взгляд какой-то женщины, немолодой, но ухоженной и стильно одетой. Здесь вообще все выглядят очень официально и элегантно. Сразу чувствуется статус компании. Не то что в моём кафе, куда все приходят в чём попало, а некоторым, как мне, приходится надевать убогую униформу.

– Вы к Дамиру Казимовичу? – любопытничает женщина.

– Угу, – еле выдавливаю я.

– На должность помощницы?

– Угу, – идиотски киваю.

Возможно, мне кажется, но эта незнакомая тётенька глядит на меня будто бы с жалостью. Если бы она меня сейчас перекрестила, я б не удивилась.

Но женщина молчит и снова погружается в свою работу.

– Ну, вот, – раздаётся у моего плеча. – Всё готово. Дамир тебя сейчас примет.

Ступин ободряюще улыбается, а я от напряжения даже поблагодарить его не могу.

– У него сегодня хорошее настроение, – продолжает Егор. – Так что иди и ничего не бойся. Я ему расписал, какой ты надёжный человек и вообще головой за тебя поручился.

– Пожалуй, это было лишним… – бормочу под нос, на самом деле очень благодарная, что Ступин так старается ради меня.

Но он реально перебарщивает. Он ведь рискует совершенно неоправданно, вступаясь за девушку, которую не слышал и не видел целых семь лет.

– Удачи, – говорит Егор.

– Удачи, – доносится женский голос, принадлежащий той самой тётеньке, что уже общалась со мной.

В её пожелании значительно меньше оптимизма, чем в реплике Ступина, но, кажется, она вполне искренна.

– Спасибо, – шепчу едва слышно и делаю шаг двери.

Вот и момент истины.

Честно говоря, с гораздо большим удовольствием я бы сейчас шагнула в совершенно противоположную сторону, а затем пулей понеслась обратно в кафе отрабатывать свои жалкие гроши. Но микроскопическая, глупая и абсолютно дурацкая надежда всё-таки теплится во мне.

Ну, а вдруг?.. Может, и впрямь есть хотя бы один на миллиард шанс изменить мою жизнь к лучшему?..

Я уже не маленькая наивная дурочка, которая верит в чудеса, что каким-то невероятным образом мама и папа окажутся живы и скоро придут забрать меня у злой тётки. Ведь именно об этом я мечтала, свернувшись эмбрионом под одеялом и слушая пьяные вопли из кухни. И так красочно представляла этот чудесный момент… Однако чуда не случилось.

Случилась жизнь – жестокая и беспощадная. Но, видимо, толика той маленькой Иры всё же уцелела во мне.

Захожу в кабинет Тарханова почти бесстрашно.

И сразу вижу ЕГО.

О, боже!.. Мне конец…

За столом восседает не человек, а монолитная глыба, одетая во всё чёрное. Тёмные волосы и смуглая кожа также не прибавляют ему красочности. Лишь голубые глаза хоть чуть-чуть оттеняют этого чёрного гиганта. Вот только не сказать, что глаза эти изучают меня по-доброму и приветливо.

Да ничего подобного!

Тарханов глядит на меня как волк, намеревающийся сожрать мелкую зверушку. В нём нет ни жалости, ни сочувствия, ни интереса, ни даже как таковой агрессии. Потому что он ежедневно съедает по десять штук таких зверушек, и ему совершенно наплевать, кто перед ним.

Всё это я понимаю в считанные секунды, считываю буквально из воздуха, напитанного дорогим парфюмом хозяина этого пространства. Почему-то я представляла своего потенциального начальника чуть ли не дедушкой, лет под семьдесят. Наверное, из-за того, что Егор несколько раз назвал его «мужиком».

Вне всяких со мнений, передо мной отнюдь не мальчик. Не знаю, сколько лет Дамиру. Может, около сорока. Но он нереально раскачен, плечист, подтянут. Его будто из камня высекли, особенно – лицо: скуластое, точёное, с жёсткими чертами и такой же жёсткой щетиной на подбородке и щеках.

Это суровое хищное лицо теперь направлено ко мне, а холодный взгляд ледяных глаз ни на секунду не отпускает, будто сжимает тисками.

Мамочки…

– Вы так и будете стоять? – раздаётся его убийственный бас.

– И..извините… – блею я как первоклассница у доски.

И снова пытаюсь заставить своё тело двигаться. Делать хоть что-нибудь, чтобы не выглядеть полнейшей идиоткой.

Но конечности живут как-то отдельно от сигналов мозга. Я отшатываюсь чуть в сторону, неловко накреняюсь, зацепляю локтем что-то, стоящее у меня за спиной и…

Кабинет оглушает звук бьющегося фарфора или керамики. К моим ногам сыплются осколки.

Не без горечи я понимаю, что только что разбила какую-то вазу. И хотя бы надеюсь, что это не какая-нибудь антикварная штука из Древнего Китая стоимостью в миллиард долларов.

– И..и..извините… – повторяю вновь, готовая пасть замертво и больше никогда не подниматься.

Глава 10. Ирина

– Может, вам лучше сесть, чтобы больше ничего не пострадало? – как сквозь сонную пелену слышу я властный, грубый голос.

– Да… – роняю на автомате и на ватных ногах бреду к стулу, очертания которого размываются перед глазами.

Кое-как усаживаюсь. Поднимаю взгляд – этот пугающий мужчина всё ещё смотрит на меня.

Нервно сглотнув, пытаюсь как-нибудь смягчить ситуацию:

– Я могу заплатить.

Тарханов хмурится и переспрашивает небрежно:

– За что?

– За вазу. Надеюсь, она не очень дорогая…

Он хмыкает издевательски:

– Если не придавать значения сентиментальной чуши, будто корпоративные подарки что-то значат, то она не стоит ничего – мне эта ваза досталась бесплатно.

Я внутренне холодею и больше не знаю, что говорить. Жду каких-нибудь вопросов, но Дамир продолжает молчать.

– Ну, представьтесь хотя бы, – сердито швыряет он мне, видимо, устав от затишья.

– И..ирина. Ирина Краснова… В смысле – Неярова, – сбиваюсь с мысли и лопочу бессвязно. – По мужу моя фамилия Неярова, а девичья – Краснова.

– Значит, замужем, – резюмирует директор.

– Н..нет. Я… – как же правильно сказать?.. Блин… – Я в разводе.

Тарханов вновь хмыкает:

– Так какая у вас фамилия в документах?

– Неярова, – торопливо начинаю объяснять я. – Хотела сменить обратно на девичью, но, понимаете, там такая ужасная волокита… К тому же у меня дочь…

– Ирина, – перебивает Тарханов, – я понял.

– Да, извините…

Он вздыхает, как будто теряя терпение.

– Какой у вас опыт работы?

– Небольшой. Понимаете, я в основном с ребёнком сидела, а потом, после развода, попыталась куда-нибудь устроиться…

– В замужестве, значит, вас супруг обеспечивал? – довольно резким тоном задаёт вопрос Дамир.

– Ну… Воспитание ребёнка – тоже работа…

Он отводит глаза. И хотя я об этом только мечтала, чтобы Тарханов прекратил меня уничтожать своими чудовищными глазищами, теперь мне становится ещё страшнее. Внутренне я чувствую, что это плохой знак.

– Угу, – мычит он без всякого интереса и тут же начинает перебирать на столе какие-то бумаги.

Я словно перестаю для него существовать. Дамир занимается своими делами, полностью игнорируя моё присутствие.

– Ну, дальше рассказывайте, – прорезает моё сознание новый приказ.

А мне ведь и нечего рассказать. Что я могу ему поведать? Что Даня погиб? Что дочка у меня нуждается в постоянном лечении? Что мы живём в захолустной коммуналке с девятью другими соседями?..

– Я работаю уборщицей, – зачем-то говорю я.

Тарханов застывает, так и не успев переложить какой-то листик, затем поднимает ко мне лицо. Не могу прочесть, что у него в голове. Ожидаемо было бы заметить удивление, растерянность или злобу. Но ничего подобного я не наблюдаю.

– Сколько вам лет? – резким и твёрдым тоном спрашивает директор.

– Двад..цать ч..четыре.

Я стесняюсь называть свой возраст не потому, что считаю себя слишком старой или слишком молодой, а потому что я сама порой забываю, сколько мне лет. Мне давно стало настолько плевать на себя, что по барабану даже такие вещи. Дату рождения помню, и то лишь потому, что это пригождается при заполнении документов.

Тарханов неприкрыто разглядывает каждую деталь во мне. Изучает одежду, ужасную дешёвую сумку, которую я сжимаю в руках, бросает взгляд на мои истоптанные кроссовки. Конечно, я пыталась привести их в более-менее сносное состояние, но это тот случай, когда горбатого только могила исправит.

– Почему вы так смотрите?.. – уже порядком разнервничавшись, задаю я еле слышный вопрос.

– Пытаюсь понять, на какой вы помойке одеваетесь.

– Ч..что?..

Да я просто ушам своим не верю! Мало того, что этот тип снаружи настолько неприятный, так он ещё и внутри ничем не лучше!

– Мне интересно, – продолжает Тарханов, переплетая руки на груди, – вы сегодня, когда собирались на собеседование, чем думали? – его брови сдвигаются к переносице. – У меня даже уборщицы следят за своим внешним видом. Не говоря уже о человеке, который вроде как должен стать моей правой рукой.

– Но Егор сказал… – выдыхаю я и тут же понимаю, что горло перехватывает от нехватки кислорода.

– Егор? – брезгливо переспрашивает Тарханов. – Он – мой водитель. И он порекомендовал вас как ответственного и сообразительного человека. А я пока не наблюдаю ни ответственности, ни сообразительности. Не говоря уже о расторопности.

– Егор сказал, что… – пытаюсь договорить я. – Что вы цените не дипломы и грамоты, а реальные навыки…

– И какими вы навыками обладаете? Разбивать вазы, а затем убирать следы своей невнимательности?

– Да как вы можете?.. – тихо-тихо шепчу я. – Вы… вы… вам требуется помощница с..со знанием английского…

– Да вы и по-русски плохо говорите.

Тут я уже не выдерживаю и подскакиваю с места. Гнев, пронзивший меня насквозь, буквально рвётся наружу. И речь моя внезапно обретает какую-то невиданную силу, а слова отыскиваются сами собой:

– If you think that you are the coolest here, and everyone else is an empty space for you, then work for yourself! I'm not going to tolerate this abusive behavior! (Если вы думаете, что вы тут – самый крутой, а все остальные для вас – пустое место, то и работайте сами на себя! Я не собираюсь терпеть ваши оскорбления!)

Тарханов глядит на меня ровно и спокойно. Наверняка он понял, что я сказала, и наверняка злится, просто виду не показывает. Но мне уже абсолютно фиолетово, как этот кретин отнесётся ко мне.

Не дожидаясь его ответной реакции, я бросаю через плечо:

– Bye! – и просто выбегаю за дверь.

Иду по дорожке меж рядов рабочих мест, ни на кого не глядя, краснющая, как рак.

Какой позор… Даже хуже, чем то, что я себе навоображала, хотя думала, что успела повидать всякого в жизни. Но нет… Этот гад умудрился показать мне новые глубины унижения.

Глава 11. Ирина

Бегу, сломя голову, не разбирая дороги.

Глаза жгут слёзы. Но… о чём мне плакать?

О том, что провалила собеседование? Я и так это знала, с самого начала.

О том, что какой-то придурок возомнил себя выше меня по статусу? Да ведь это правда, а на правду не обижаются.

На самом деле мои слёзы о том, как несправедлива жизнь. О том, почему у одних людей всё хорошо в жизни, а жизнь других мало чем отличается от описания ада.

Мне больно, потому что я не вижу никакого просвета, не вижу выхода. И потому злюсь, ненавижу, готова рвать и метать. Да и попадись мне сейчас под горячую руку кто-нибудь, вроде этого красавца-чудовища Тарханова, я… я…

Я просто не знаю, что с ним с делаю!!!

– Вы в порядке?.. – тихий и нежный женский голос, похоже, пытается привести меня в чувства.

А я даже не особо понимаю, кто передо мной. Какая-то девчушка. На вид ей чуть больше двадцати – совсем молоденькая… Она официантка или бармен, или ещё кто-то из обслуги?..

– Девушка, девушка, – мягко зовёт, легонько касаясь моего плеча. – Что с вами? Вам плохо?

– Нормально… – выдыхаю словно в бреду.

– Хотите я вам воды принесу? Или даже могу кофе сделать, – она переходит на шёпот: – Пока начальство не видит.

Мне всё-таки удаётся выйти из своего парализующего транса и посмотреть на неё. Девушка осторожно и сочувственно улыбается. Она правда хочет мне хоть чем-то помочь.

– Спасибо…

– Идёмте, – зовёт она. – Посидите у бара.

Киваю и плетусь за ней.

На первом этаже бизнес-центра находится маленькая кофейня-кондитерская. Цены тут – не приведи боже. Но барменша пообещала меня угостить просто так, видя моё состояние. Конечно, это жуть как неловко. Но мне в самом деле необходим хотя бы один глоток кофе, иначе я отброшу здесь коньки, не дойдя до выхода.

– Вы какой предпочитаете кофе?

– Да любой…

– Хотите, сделаю вам свой любимый кокосовый раф?

– Звучит здорово, – пробую выдавить улыбку, но не получается.

Тем временем девушка принимается за готовку. Она обеспокоенно поглядывает на меня. Наверняка мой видок сейчас способен кого угодно разжалобить. Ну, разумеется, только не того голубоглазого тирана…

– Что у вас случилось? – любопытничает барменша. – Вы как будто бы с монстром повстречались.

– Угадали, – я потираю гудящий лоб. – Это был не просто монстр, а настоящий изверг.

– О ком это вы? – прищуривается девушка. – Я вроде как тут всех знаю…

– О-о-о! Тогда вы уже должны были догадаться, о ком речь! – снова начинаю закипать я. – Такой кадр точно мимо вас не прошёл! Дамир Тарханов – знаете такого? – озвучив это кошмарное имечко, злость мгновенно обретает новую силу, и я уже не говорю, а буквально палю разгневанными словами: – Если не знаете, то по возможности держитесь от него подальше! Это чудовище и хамло, какого свет не видывал! Думает, если уродился богатеньким красавчиком, то ему можно унижать всех и вся! Козёл! Гад! Сволочь! Чтоб ему пусто было! Чтоб у него коки отвалились! Чтоб ему!..

Внезапно я обрываюсь, заметив, что барменша замерла с округлившимися до предела глазами и не двигается. Губы у неё подрагивают, а молоко, которое она подогревала с помощью капучинатора, начало литься через край. Но девушка упорно не замечает этого.

Её взгляд направлен ко мне и чуть в сторону. За секунду понимаю, что она глядит куда-то за мою спину.

И страшная догадка пронзается меня молнией.

Не хочу, не хочу оборачиваться…

– Кхм-кхм! – доносится из-за моего плеча наигранный кашель, призванный обратить на себе внимание.

Но нет, я не хочу, не хочу, не хочу…

Вся спесь слетает с меня в мановение ока, когда я медленно поворачиваю корпус, а затем мне приходится задрать глаза куда-то к потолку. Тарханов, стоящий позади, оказывается не просто громадным в ширину, он ещё и выше меня, наверное, на целый метр!

Впрочем, наверняка мне это лишь кажется из-за страха. А страх во мне сейчас такой величины, что внутри ему становится тесно. Он просачивается сквозь мои застывшие глаза, убегает противными мурашками по спине и рукам.

Я даже чувствую, как волоски на предплечьях встают дыбом, а те, что на голове, в буквально смысле начинают шевелиться.

– И снова здравствуйте, Ирина, – окатывает меня громоподобным голосом с двухметровой высоты.

Меня прибивает к полу. А моё тело, и без того щуплое, сжимается до размера атома.

– З..з..д..д..равствуй…т..те…

Ещё чуть-чуть, и я лишусь чувств. Или даже скорее остановится сердце. Навсегда.

Монстр собственной персоной стоит ко мне вплотную и высверливает во мне дыру одним только своим ужасающим взглядом.

Глава 12. Дамир

Рыжая нахалка таращится на меня затравленным взглядом пойманного в капкан кролика. Хотя, если не принимать в расчёт её язвительность и дурной вкус в одежде, она кажется вполне симпатичной. Жаль, что это не имеет никакого отношения к тому, как Ирина себя преподносит.

– Доброе утро, Дамир, – натянуто улыбается барменша Лиза. – Вам как всегда?

– Вы вроде бы делали кофе для этой девушки, – не спуская глаз с Ирины, отвечаю я. – Продолжайте. Я подожду.

– Извините… – роняет рыжая, наконец, догадавшись, что извинения будут не лишними.

– Да ничего, – перевожу взгляд на барменшу, которой тоже немного неловко за случившееся. – Лиза, будь добра принеси напитки за столик, – и снова обращаюсь к Ирине: – Пойдёмте.

– К..куда?

– Мы не договорили, – чеканю я и разворачиваюсь к гостевой зоне.

Занимаю уже привычное место у стеклянной стены, жду, когда Ирина соизволит подойти. Она мнётся ещё несколько секунд и всё-таки медленно приближается. Отодвигает стул напротив, садится с опущенными плечами.

Яркие рыжие локоны раскинуты по плечам, на которых висит бесформенный свитер крупной вязки. Ирина крепко прижимает к груди сумку, будто маленькая девочка любимого щенка.

– У вас есть загранпаспорт? – сразу перехожу к делу.

– Что?.. – обомлевает она.

– Заграничный паспорт у вас есть?

– Ну… да.

– Хорошо, – достаю из внутреннего кармана ручку и компактный записной блокнот, ищу чистую страницу, подаю Ирине и поясняю: – Размер обуви и размер одежды.

– Простите… Чьи?..

– Не мои же. Свои размеры я прекрасно знаю.

Ничего не понимая, она озирается по сторонам, затем вновь уставляется на меня:

– А вам зачем?..

– Я не потерплю в своём офисе подобного вида.

Подходит Лиза и ставит перед Ириной её кофейный коктейль, мне подаёт крепкий чёрный чай, за которым я всегда прихожу только в это кафе. Его владелец – мой знакомый, так что я могу быть уверен, что чай в его заведении всегда свежий и от проверенных поставщиков.

– Дамир Казимович… – блеет Ирина, изучая с потерянным лицом всё ещё чистую страницу блокнота.

– Просто Дамир, – отвечаю я, наливая в чашку горячий напиток.

Рыжая внимательно следит за каждым моим действием.

– Вы… вы не поняли, что я сказала?.. Там… в кабинете…

– Если бы я понимал английский, у меня не было бы нужды в вас. Единственное, что я понял, так это то, что хорошим манерам вас не учили. Но, к сожалению, мне нужно ехать на выставку через три дня. И вы едите со мной.

– Я ведь не давала согласия…

– Серьёзно? – приподнимаю одну бровь. – То есть вам нравится работа уборщицы?

– Я не сказала, что нравится…

– А я не сказал, что собираюсь вас терпеть до скончания времён. Будете сопровождать меня на выставке, а дальше – посмотрим.

– Так не пойдёт, – решительно заявляет Ира. – Я не буду бросать свою стабильную работу ради пары дней подработки.

Она ещё и поторговаться решила. Наглость так и прёт. Но, к сожалению, у меня нет ни времени, ни желания нанимать кого-то другого.

– Ваше право отказаться, – я тянусь к блокноту, чтобы забрать его, но не успеваю это сделать, потому что Ира резко дёргает пустые листки на себя.

– Я ещё не отказалась, – выдыхает она.

– Вы уж определитесь, чего хотите. И не тратьте моё время на свои капризы.

– Слушайте, – сердито выпаливает рыжая, – мне нужны гарантии.

– А мне нужно, чтобы выполнялась работа.

– И я её выполню.

– Неужели? – хмыкаю, ни разу не поверив даже такой убеждённой истовости. – Завтра в девять в офисе, как штык.

– Но как быть с моей работой?

– Договоритесь, – легко бросаю я. – Считайте, это ваше первое рабочее задание. Собственно, вся ваша работа и будет состоять в том, чтобы уметь договариваться. Не справитесь – будете мыть полы до конца своих дней.

– Кто-то же должен выполнять и такую работу! – всё ещё пытается защититься Ирина. – Или вы считаете, что чистота сама себя наведёт?

– Я уважаю любой труд, если он честный. Но сомневаюсь, что вы бы решились вот так внаглую заявиться ко мне на собеседование, если бы все ваши карьерные амбиции ограничивались ведром и шваброй.

Она открывает рот, чтобы парировать мою реплику, но не находит вовремя слов, а я продолжаю всё тем же ровным тоном:

– Да, и не забудьте записать адрес, а также контактный номер телефона.

– Мой адрес?

Смеряю её недовольным взглядом:

– С сообразительностью у вас туго. Вы стремительно теряете моё доверие.

Что-то проскальзывает в голубых глазах напротив, и Ирина тут же начинает торопливо черкать в блокноте. Краем глаза я вижу, что она послушно выполняет данное ей поручение. Как только она заканчивает писанину, выдираю у неё блокнот.

– Подождите, Дамир…

– Пейте кофе. Остынет, – убираю записи обратно в карман и жестом требую вернуть мне ручку.

Ирина передаёт предмет и обеими ладонями обнимает высокую чашку.

А я заканчиваю пить чай и встаю из-за стола. Подойдя к бару, молча протягиваю Лизе свою карточку. А потом вспоминаю:

– Кофе в тот же счёт.

Лиза быстро кивает. Вот уж она соображает молниеносно. И пока барменша проводит банковскую операцию, я внезапно ловлю себя на ощущении, что кто-то стоит поблизости.

Ну, конечно. Ирина решила опять что-нибудь учудить.

– У вас остались вопросы? – продолжая стоять к ней полубоком, осведомляюсь я.

– Остался. Всего один.

Любопытство во мне всё-таки берёт верх, и я скашиваю глаза:

– Ну, говорите.

– Почему вы решили меня взять? Я ведь вас оскорбила. Неужели вы совсем не обиделись? Или решили меня пожалеть?

– С математикой у вас тоже проблемы, – безрадостно констатирую я и наконец поворачиваюсь к ней целиком. – Вы задали минимум три вопроса. Удовлетворю последний: нет, я не собираюсь вас жалеть.

– А что же тогда? – она впивается мне в глаза пронзительным голубым взглядом, требуя объяснений.

Криво усмехнувшись, я отвечаю предельно честно и прямо:

– Я решил вас наказать, – после чего сразу забираю свою кредитку со стойки и, не прощаясь, иду обратно к лифтам. Где-то на полпути, твёрдо зная, что Ирина безотрывно смотрит мне в спину, ещё раз громко повторяю: – Завтра в девять. Не опаздывайте.