Текст книги "Чужие отражения чужих тел(СИ)"

Автор книги: Саша Суздаль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Деземин прижал её к груди и проникновенно произнёс: – Здравствуй, родная! Я виноват, что не познакомился с тобой раньше.

– У тебя есть свой остров? – спросила Эрземия, показывая на близкий берег и Деземин с некоторой гордостью ответил: – Да, я его построил сам!

– Ты ничего не имеешь против того, если первое время я поживу у тебя на острове? – спросила Эрземия.

– Я буду только рад! – искренне обрадовался Деземин и погнал свой корабль к берегу. Когда они пристали, Деземин вытащил из корабля три яйца и погнал их по воздуху в сторону острова.

– Что ты держишь в этих яйцах? – спросила Эрземия, а Деземин удивлённо спросил: – Разве Маргина тебе не рассказывала?

– Я так обрадовалась, что могу вернуться, что ни о чем её не расспрашивала, – ответила Эрземия, а Деземин подумал о том, что его сестра права.

– В этих яйцах те, кто хотел причинить тебе боль, – объяснил Деземин и рассказал её о семействе Сатземина, которое принесло много несчастий их семье.

– Я хочу на них посмотреть, – настойчиво попросила Эрземия, и Деземин не посмел ей перечить. Он поставил яйца в ряд на берегу и свинтил крышки, обнажая голову Сатземину и двум его сыновьям. Не успел он это сделать, как Сатземин надул свою бычью морду и злобно произнёс какое-то ругательство в отношении рода Кеерземина. Его красные глаза вылезали из орбит, но, кроме ушата ругательств, сделать ничего не мог.

– Покажи мне их перстни, – попросила Эрземия и из яиц показались три левые руки, а Деземин наблюдал за тем, что делает его сестра. Она легко сняла с Урземина и Хаземина их перстни с Вселенными, а Сатземин надумал сопротивляться. Эрземия, недолго думая, подобрала камень и принялась методично отбивать пальцы. Сатземин завыл зверем, но сделать ничего не мог. Эрземия сняла его перстень и надела добытое на пальцы.

– Зачем они тебе? – с некоторым сомнением произнёс Деземин.

– Они мне не нужны, – ответила Эрземия и объяснила: – Это для них наказание.

– А, по-моему, это для тебя развлечение, – с улыбкой произнёс Деземин, а Эрземия тут же со смехом добавила:

–Тогда отдай мне и свою Вселенную.

Деземин протянул ей свой перстень, а она надела его на указательный палец правой руки и весело произнесла:

– Я повелеваю всеми Вселенными!

Деземин захотел показать ей остров, но она посмотрела на яйца, стоящие у берега, и спросила:

– Ты их оставишь здесь?

– Ничего с ними не будет, – сказал Деземин, а Эрземия спросила: – Как ты их заковал в камень?

Деземин шепнул ей свою волшебную формулу-слово, и она засмеялась от его оригинальности. Она окинула взглядом остров, который с берега казался весь заросший лесом. От него тянуло таинственностью и прохладой, а взгляд невольно отдыхал на зелёной пене, тянущейся вдоль берега, приглашая спрятаться и забыть о суете.– Изумительно и восхитительно! – искренне похвалила Эрземия, а Деземина распирало от гордости за своё детище, ведь его никто никогда не видал.

– Тебе не будет в тягость, если я здесь останусь навсегда? – спросила она Деземина, который от радости прослезился и отвернул лицо в сторону, чтобы не заметила Эрземия.

– Я буду счастлив, – сказал Деземин, вытирая слезинку, словно её надуло ветром, и, чтобы отвлечь Эрземию, спросил у неё: – Ты не возражаешь, если я назову остров твоим именем?

– Ты поступаешь мило, – ответила Эрземия, а Деземин предложил ей пешую экскурсию по острову её имени. Деземин загнал свой корабль в туннель, прорытый в розовой отвесной скале, тянущейся у побережья и заросшей вокруг диким лесом. Через этот лес у подножья они долго шли, пока не взобрались на высокую зелёную гору. Как оказалось, отсюда открывался вид на весь остров, который, с высоты, не выглядел слишком большим. Рассматривая его формы, Эрземия с удивлением заметила, что остров напоминает чье-то лицо. Она ясно различала нос, на котором они находились, а справа Эрземия увидела два озера-глаза с голубой водой. За ними до самого океана волнами ниспадал густой дикий лес. С другой стороны горы склон оказался крутым, а под ним располагались холмы-губы и голый подбородок, за которым тянулись пологие пляжи, а дальше плескался океан. Сзади и спереди она различила уши, которые выглядели, как розовые продолговатые скалы. В одно ухо Деземин загнал свой корабль, когда они причалили, а второе скрывалось в зарослях леса, и только розовая верхушка говорила о его наличии.

– Кого ты хотел изобразить? – спросила она у Деземина и он ответил: – Маму...

– Похоже, – ответила Эрземия, но по её голосу Деземин догадался, что не достиг портретного сходства.

– А теперь пойдём внутрь, – предложил Деземин, протягивая Эрземии руку.

– Есть ещё и "внутрь"? – засмеялась она, спускаясь за Деземином с горы. С той стороны, где находились губы, они зашли через ноздри носа, которые открылись, стоило им приблизиться. Почва под ногами вздрогнула и понесла их вниз по наклонной, пока они не очутились в просторном зале из которого шли четыре широких туннеля в разные стороны. Эрземия шагала рядом с Деземином, который вёл её прямо, пока не достигли нового перекрёска и свернули налево. Всё время, пока они шли, вместе с ними двигалась волна света, которая как будто показывала, куда нужно идти.

Впереди показался далёкий свет, а когда они подошли, то Эрземия увидела огромный зал, потолок которого представлял собой огромный аквариум, где плавали обычные рыбы. "Глаза!" – догадалась Эрземия и подумала: "А вдруг обрушиться?"

– Не обрушится, – успокоил её Деземин, читая её мысли.

– Я хочу проведать родителей, ты подождёшь меня здесь? – спросила Эрземия.

– Ты вправе делать всё, что тебе заблагорассудится, – сказал Деземин, а Эрземия чмокнула его в щёчку и полетела к выходу, опережая бегущий по стене свет.

"Перстень с моей Вселенной!" – хотел крикнуть Деземин, но воздержался и укорил себя: "Никуда он не денется, она же твоя сестра!"

Эрземия полетела в подземный туннель, где на причале стоял корабль Деземина. По его указанию, корабль подчиняться командам Эрземии, поэтому на корпусе корабля появилось лицо с вопросительной миной, и Эрземия на ходу сообщила: – Мы уходим в океан!

Лицо кивнуло и исчезло, а корабль задним ходом выбрался из туннеля в гавань. Эрземия остановилась возле берега, перед яйцами. Сказав формулу-слово, она освободила из яиц Сатземина с его сыновьями и приказала кораблю идти полным ходом в океан, сообщив Сатземину на прощанье:

– Ребята, вам есть о чём поговорить с Деземином!

Сатземин забыл даже о перстне с Вселенной, который забрала Эрземия, так у него чесались руки рассчитаться с Деземином.

– Чего стоим, пошли! – прикрикнул он на своих сыновей и те гуськом отправились за ним: Урземин, предвкушая жестокую месть, и Хаземин, не желающий спорить с отцом. В это время корабль вышел в океан и лицо на корпусе корабля спросило:

– Куда держим курс?

– Найдите мне Боохземина, – сказала Эрземия, а лицо многозначительно сказало: – Слушаюсь, господин!

Корабль погрузился в воду. Эрземия спустилась на нижнюю палубу корабля, и, широко расставив ноги, уселась в кресло, наблюдая через большой иллюминатор то, что творится под водой. Стайки рыб пугливо убегали прочь, потревоженные кораблём и только дельфины с радостным воодушевлением соревновались в скорости хода. Из стенки корабля вытянулась длинная рука с большой кружкой рома, которую бережно поставили перед Эрземиеёй.

– Приятного времяпровождения, – улыбнулось лицо со стены, а Эрземия опрокинула содержимое кружки в рот и икнула, отвалившись на кресло. Стенки корабля вздрагивали, передавая напряжение реактивных струй воды, подталкивающих судно вперёд. Большой иллюминатор оставался мутно-голубым, только изредка показывая зазевавшуюся рыбёшку, убегающую с пути корабля.

Появившаяся из стенки рука, выполняя желание Эрземии, снова предложила кружку рома, которую она нетерпеливо выхватила из пальцев и отхлебнула большой глоток. Любопытный дельфин, увидел Эрземию через иллюминатор и узнал в ней свою знакомую, которая обогатила его знаниями. Он весело хлопал по стеклу хвостом, пока Эрземия, не выкрикнула: "Отвали!" – и взмахом руки послала ему электрический разряд. Дельфин дёрнулся в сторону, не понимая её злости, но снова нагнал корабль, заглядывая в иллюминатор. Эрземия, увидев его опять, раздражённо произнесла: "Вот тварь!" – и дельфин задёргался в конвульсиях от нового электрического удара.

В отличие от Деземина, корабль оказался беспристрастным и замечал несоответствие образа господина его содержанию, но не посмел перечить. Симпоты, пущенные кораблём, сообщили, что Боохземин находится перед ними. Корабль сообщил об этом Эрземии, которая, немного подумав, спросила:

– Ты можешь принять образ Лиитземии?

Лицо на стене кивнула без слов и Эрземия спросила:

– Так чего же мы ждём?!

Боохземин дремал, когда перед ним появилась Лиитземия, поэтому растерянно смотрел на бывшую жену, не понимая, что ей нужно. Лиитземия вильнула своим длинным хвостом и подплыла совсем близко, смутив Боохземина окончательно. "Она со мной заигрывает!" – растерянно подумал Боохземин, не соображая, как ему поступить. Лиитземия поплыла вокруг в него, пощипывая его щупальца, а он, совсем обескураженный, застыл на месте, как болван. Разгневанная таким поведением, Лиитземия отхватила у Боохземина кончик щупальца, резко ударила хвостом и уплыла в синюю даль. "Вот зараза!" – подумал Боохземин, наращивая откушенный кончик щупальца, так и не поняв, что Лиитземия делала: заигрывала с ним или издевалась.

В это время Эрземия потрошила кончик щупальца, на одном из присосков которого находился перстень с Вселенной Боохземина. Освободив его, Эрземия надела перстень на палец правой руки и с удовольствием рассматривала его, допивая третью кружку рома.

"Не сопьётся?" – подумал кораблю, а Эрземия убеждённо ответила: "Нет, не сопьюсь! Наливай ещё!" Когда Эрземия приняла от корабельной руки новую кружку с ромом, она приказала: – Найди Лиитземию, – а сделав один глоток, добавила: – Превратиться в Боохземина тебе будет несложно!

После некоторых поисков дремавшую Лиитземию нашли на дне. Подплывая поближе, корабль превратился в Боохземина и упал сверху на Лиитземию. Обхватив её щупальцами, он сковал её движение, перепугав до смерти.

– Люблю тебя, но странною любовью, – лепетал Боохземин, щупая Лиитземию, как курицу с яйцами.

– Не повредился ли рассудок твой? – неожиданно для себя подпела Лиитземию, тщетно пытаясь вырваться, а Боохземин речитативом спросил: – Сыта моей ты выпитою кровью?

– Дай мне ты, наконец, покой! – воскликнула Лиитземия, бесполезно вырываясь. – Нам не нужны такие тайные свиданья! Оставь ты в прошлом пошлые мечтанья!

– Какая же ты подлюка, Лиитземия, – произнёс Боохземин низкой прозой, отпуская Лиитземию и вытирая щупальцем несуществующую слезу. Уплывая вдаль, он пробормотал напоследок: – Бросила меня, такого красивого ... променяла на летающего гуся ...

"Дракона ..." – мысленно поправила Лиитземия, вспоминая своего мужа, Георземина и с ностальгией подумала: "Боохземин до сих пор меня любит!" Оставаясь на месте, она со сладострастием вспомнила их прежние любовные игры. От возбуждения у неё засосало под ложечкой, словно она хотела кого-то сожрать. Бросив симпоты вперёд, она не обнаружила Боохземина, а когда его отыскала, то он оказался уже позади её. "Что же ты кружишь вокруг меня?!" – с вожделением подумала она и поплыла ему навстречу. Кода они увидели друг друга в толщи воды, то без разговоров слепились в одну кучу и забились в сексуальном экстазе, распугав вокруг рыбью мелочь. Изнеможённые до полусмерти, они отлипли друг от друга, а Лиитземия расслабленно сообщила:

– Не надейся, что это повторится так часто, как ты хочешь...

... И снова умчалась в синюю даль.

Боохземин, по-прежнему не понимая женскую душу и ломал голову над тем, отчего Лиитземия вздумала ему отдаться, но ответа на данный каприз бывшей жены не нашёл. Он начал перебирать щупальца, машинально пытаясь найти перстень со своими Вселенными, чтобы успокоить душу, работая с ним. Боохземин никак не мог вспомнить, на каком щупальце закрепил перстень и замаялся его искать. Перебрав щупальца с пару десятков раз, Боохземин понял, что кольцо он потерял. Вспоминая их бешеные любовные игры, он понял, что кольцо легко могло оторваться и упасть на дно.

"Вот горе то какое!" – подумал Боохземин и принялся рыться на дне. После того, как со дна поднялась муть, ему ничего не оставалось, как пустить туда симпоты, но и они ничего не нашли. Если бы Боохземин догадался, то он бы отправил симпоты не в воду, а в небеса. Его кольцо, надетое на палец правой руки, сверкало под солнцем, отправляя блики на лицо Эрземии. Она сидела на красном драконе, в которого превратился кораблю Деземина, и летела на встречу с Георземином. Желание у Эрземии было всё то же – забрать у Георземина его перстень с Вселенными. Она не ожидала, что он отдаст его добровольно, поэтому превратила корабль в самку дракона, несмотря на протесты смущённого корабля.

– Он меня изнасилует! – прошептало побелевшее лицо на стене корабля, а Эрземия с улыбкой ответила: – Так и нужно! Если не убежишь! Красивее тебя на Перии дракоши нет!

Сердитый корабль, проклиная свою зависимость от Деземина и его странной и чокнутой сестры, учащённо замахал кожаными крыльями, приближаясь себя к неминуемому позору. Через некоторое время они заметили спящего в воздухе дракона, который повис в небе, как авоська с зелёной капустой. Когда они подлетели, Георземин не очень гостеприимно отлепил один глаз и спросил:

– Че надо?

– Я организовываю конкурс на лучшую Вселенную и собираю все перстни. Через семь дней на поляне возле моего дома финальная встреча и награждение, – протарахтела Эрземия и потребовала: – Давай свой перстень!

Георземин, не очень понимая, что она сообщила, стащил с когтя свой перстень и сунул его Эрземии, проворчав при этом: – Могла свиснуть в свисток! Куда ты его девала?

Георземин протёр лапой глаза и уставился на Эрземию, а потом заметил красную дракониху, которая, при его взгляде, спрятала свои глаза куда подальше.

– Дома забыла! – ответила Эрземия и сообщила: – Я полечу, у меня дела, а вы тут познакомьтесь!

Она быстро упорхнула в сторону острова Благоденствия, а когда оглянулась, то увидела, как красная дракониха удирает от Георземина, а тот гониться за ней. Эрземия летела в хвост острова Благоденствия, туда, где жил Чикземин со своим братом Редземином. Когда она их нашла, то они спали в разных комнатах. Чикземин даже не проснулся, когда она сняла с его руки перстень с Вселенной, Редземин, увидев её, засиял взглядом, но быстро потух, как только узнал, что это не Маргина.

– Я собираю все перстни на конкурс Вселенных, – не мудрствуя сообщила Эрземия и растопырила пальцы, на которых блестела дюжина перстней. Редземин, совсем расстроенный, только и сказал: "Да, да, конечно!" – и сунул ей в руку свой перстень. Он вышел уже из своей комнаты, но на пороге дверей обернулся и спросил:

– А Маргина? Как она там...на Земле?

– У неё всё хорошо. Она рада, что вернулась на Землю, – сказала Эрземия, а Редземин разочарованно прихлопнул дверь и вышел. Эрземия не стала ждать, когда проснётся Чикземин, так как он нужен был ей, как парашют птице, и вышла вслед за Редземином. Уже в воздухе она видела, как Редзмин отправился к океану. "Страдать будет ... за Маргиной. А она ведь не призналась, что у нее на Перии объявился кавалер!" подумала Эрземия, направляясь в свой дом. Десять перстней у неё уже есть, осталось три и ещё один у Морти-Мортиземии. "Что-то не припомню перстня у неё!" – подумала Эрземия, вспоминая Землю и её жителей. Люди живут преступно много. Средняя продолжительность жизни на Земле, около 60 лет. А это 22000 дней. Чтобы отражение Преисподней стало больше, нужно сократить жизнь землян наполовину – 10 000 дней вполне достаточно. А ещё лучше – сократить число обитаемых миров. Десять тысяч систем обитаемых миров тоже слишком много. Так считала Эрземия, у которой, от этих мыслей, лицо начало меняться и превратилось в лицо Руслана, иногда вздрагивая и уступая место морде ужасного и страшного зверя с низким лбом. От таких мыслей Эрземии-Руслану стало приятно, и захотелось сделать какую-то гадость. Он не стал приземляться возле дома Эрземии, а отправился прямо к Кеерземину.

Крепкая фигура на крыльце с недоумением смотрела на Руслана, не понимая, откуда на этой планете взялся такой странный человек и что он здесь делает. Кеерземин не стал убивать Руслана, так как его симпоты наткнулись на десяток Вселенных, которые принадлежали анимо, живущим на Перии.

– Кто ты? – удивлённо спросил Кеерземин, запуская в Руслана свои симпоты и брезгливо их выдёргивая, словно дотронулся до дерьма.

– Я властелин всех Вселенных! – с пафосом сказал Руслан и произнёс формулу-заклинание. Кеерземин, неожиданно для себя, тут же оказался в каменном яйце. Руслан вспомнил Аирземию, и его похотливые глаза хищно засверкали, а лицо странно вытянулось, превращаясь в пасть, из которой непроизвольно потекла слюна. Проходя мимо яйца Кеерземина, Руслан с удовольствием напомнил:

– Иду топтать твою курицу.

– Не смей! – закричал Кеерземин, а Руслан поддал ногой яйцо, в котором сидел хозяин дома. Яйцо, срезав по пути пару деревьев, приземлилось в Первичном океане, а Руслан громко захохотал и крикнул:

– Аирземия, приготовься, я буду тебя драть!

Когда он вошёл в спальню, Аирземия, как загнанный зверь, смотрела на него жалобным взглядом, просящим пощады, но Руслан был непреклонным. Он бросил её на постель, а потом одним движением содрал с неё хитон. Аирземия закричала, когда он всадил в неё свою восставшую плоть, но не от боли, которой она не чувствовала, а от унижения. Руслан широкими взмахами глубоко загонял свое стремительно набухшее дидло, мстительно мял её груди и бил по щекам, чтобы ещё больше унизить. Аирземия не чувствовала, что он с ней делал дальше, так как отключила своё сознание. Оскверняя её внутренности своим семенем, Руслан зарычал, как зверь, а потом захохотал, надеясь, что Кеерземин на дне океана его услышит. Закончив экзекуцию, он запаковал Аирземию в яйцо и забросил его далеко в океан.

– Иди к своему петуху! – презрительно бросил Руслан, а потом полетел в сторону дома Сатземина. Если смотреть сверху на остров Благоденствия, который по контуру похожий на крокодила, то дом Сатземина находился возле левой лапы пресмыкающегося. Руслан перелетел поперек туловища крокодила и приземлился возле дома, крепко сложенного, но не отличающегося красотой. В доме, насколько знал Руслан, оставалась только Овземия, жена Сатземина. Он нашёл её спальне, лежащей на кровати. Она игралась со своей Вселенной и уставилась на Руслана, удивляясь визиту незнакомого мужчины. Симпоты, выпущенные Овземией, упёрлись в крепкую стенку, а незнакомец без слов схватился за перстень с Вселёнными и бесцеремонно стащил его с пальца Овземии.

– А теперь раздвигай ноги, – произнёс Руслан, ожидая криков и мольбы о пощаде

– Это можно сделать по любви, – удивила его Овземия, а Руслан с кривой усмешкой сказал: – Я никого не люблю.

– Тогда позволь мне любить тебя, – произнесла Овземия, привстав с кровати, и возбуждённо лизнула его лицо, исходя слюной.

– А как же твой Сатземин? – с издёвкой спросил Руслан.

– Мне он давно не нравится, – сказала Овземия, целуя его и добавила: – Мне он давно не нравится... с тех пор, как изменил мне с Аирземией.

– Я изменяю всем постоянно, – сообщил Руслан.

– Тебе – можно, – сказала Овземия, превращаясь в в неистовую самку. Она, играючи, куснула его за подбородок, с вожделением втягивая ноздрями запах его пота, и сама направила его орган в себя, задрожав от удовольствия всем телом. Неистовство, в которое они погрузились, превратило дом Сатземина в щепки, а любовники, скатившись к берегу, избороздили пляж глубокими канавами от задницы Овземии.

После изнурительной сексуальной игры Руслан завалился на семейное ложе Сатземина, уставив открытые глаза в беззвёздное небо над головой, так как крышу они разнесли во время безумного секса. Овземия примостилась рядом с ним, карауля, чтобы его сон никто не нарушил. На остров Благоденствия опустилась ночь и Овземия, сама того не замечая, тоже уснула, спрятав свою голову в подмышках Руслана. Словно догадываясь о присутствии чужих в доме, ни одна птичка не посмела чирикнуть, и только океанские волны ритмично накатывали на берег, успокаивая сонной мелодией. Лёгкий ветерок, устремляясь в океан, едва колыхал листья деревьев, распространяя вокруг тихий приглушённый шелест, словно предупреждая неспокойных птиц: "Не ш-ш-ш-ш-ш-у-у-у-ми-и-и ..."

Внезапно, какая-то странная тень, оторвавшись от опушки леса, мягко и беззвучно поплыла у самой земли, путаясь между кустарниками, но неизменно направляясь в сторону тёмного полуразрушенного дома Сатземина. Едва заметно скрипнула висящая на одной петле растворённая дверь, и тень приняла рыскать по дому, отыскивая, словно случайное животное, чего бы слопать на халяву и убежать в лес. Но оказалось, что забежавший зверь не боялся анимо, так как не струсил, увидев хозяйку дома, лежащую на Руслане. Он тихо замер возле кровати и наблюдал за ними, как кот, поблескивая в темноте глазами. Если внимательней присмотреться к темноте, то можно увидеть, что не всё так тихо, как кажется: соскользнув с пальца Руслана, один из перстней завис в воздухе и, словно по ниточке, поплыл в сторону тени. За ним, как парашютисты с самолёта, соскользнули следующие перстни и медленно двинулись в тень. Бдительная Овземия, услышав какой-то шорох, настороженно открыла один глаз и увидела, как последний перстень соскользнул с пальца, уплывая в серую темноту. Она открыла второй глаз и отправила вслед за перстнем свою симпоту, но упёрлась в оставшийся кусок стены. Ни перстня, ни чего-либо другого Овземия не заметила. "Приснилось!" – подумала она и снова прикорнула на груди Руслана, пытаясь обнять рукой его широкую грудь. Сон оказался таким крепким, что для неё оказалось шоком, когда её грубо збросили на пол.

– Куда ты девала мои перстни! – кричал Руслан, таская её за волосы. Несмотря на то, что физическая боль ей не грозила, Овземия чувствовала себя униженной и растоптанной. "И это после такой ночи любви!?" – возмущённо подумала она и сердито выкрикнула прямо в лицо Руслану: – Я не трогала твои перстни! Ты, что, их потерял?

Руслан подумал, что в словах Овземии есть резон, поэтому оттолкнул её и перевернул кровать. Овземия не была идеальной хозяйкой, и пыль под семейной ложей свидетельствовала об этом, но перстней Руслана там не оказалось. Руслан разрушил дом до основания, усложняя себе поиски, а когда ничего не нашёл, то завыл так громко, что даже стаи рыб в океане испуганно юркнули врассыпную. Овземия, испуганная не меньше рыб, всё же решилась и произнесла: – Мне показалось...

– Что тебе показалось, курица безмозглая!? – спросил разъярённый Руслан.

– Что ночью здесь кто-то был, – пролепетала Овземия. Что-то конкретно объяснить она не могла – кроме какой-то тени, которая ей показалась, Овземия ничего не видела. Руслан размышлял о том, какая падла осмелилась снять перстни с его руки. В сущности, все здешние анимо, как боги, и могут всё. Их нельзя убить, разве что чем-нибудь запугать, например яйцами Деземина. Славно придумал пацан – любого врага можно держать в яйце до бесконечности. У Руслана тоже имелось последнее средство, которое никто не испытывал, но он опасался его последствий. Ненароком можно исчезнуть и самому, а этого Руслану не хотелось. Учёные в Сарове изобрели то, что так нужно было Эрземии. Она хотела уничтожить всех анимо. Может, стоило позволить девочке осуществить свою мечту, а не лезть на рожон самому?

Овземия стояла рядом и даже не шевелилась, опасаясь потревожить задумавшегося Руслана. Несмотря на то, что он был с ней груб, она не собиралась с ним расставаться, так как лучше принадлежать ему, чем противному Сатземину. О том, что скажут об этом её сыновья, она не думала: "Они уже большие!" – мелькнул в глифомах железный аргумент, а Овземия выбросила из них все заботы и напоминания о бывшей семье. Между тем, Руслан понял, что всё нужно начинать сначала и придётся с каждым анимо говорить отдельно. Если исключить Овземию, которая влюблена в него, как кошка, да Кеерземина с женой, лежащие на дне Первичного океана, то подлянку Руслану могли сделать остальные девять анимо.

Боохземин. Вполне мог спохватиться и тихонько украсть перстни, а потом залёг на дно.

Лиитземия. Ещё та курва! Обхитрит не только Руслана.

Георземин. Почему бы нет? Прилетел, тихонько забрал и улетел в облака.

Сатземин. Этот ещё та тварь. Вместе с уродливыми сыновьями, Урземином и Хаземином.

Деземин. Догадался, что Руслан не его сестра Эрземия и решил таким образом отомстить.

Редземин и Чикземин. Те ещё придурки! Вполне способные подонки!

Дав короткую и исчёрпывающую характеристику всем анимо, Руслан распустил симпоты во все стороны и узнал, где находятся перечисленные им экземпляры "intelligent animals"31. Он отправился к ближайшим из них, а Овземия последовала за Русланом, с его молчаливого согласия.

***

Морти открыла глаза и уставилась на Маргину. Её молчаливый взгляд требовательно исследовал мимику лица Маргины, которая наблюдая за ней, разочарованно сообщила:

– Я не знаю, что ты придумала у себя в голове, но кроме детских страхов, тебе бояться нечего.

Она вкратце и своими словами описала своё путешествие по глифомах Морти, а в заключение настойчиво рекомендовала: – Тебе стоит вернуться на Перию.

"Я полечу с вами, – произнесла Лилит внутри Маргины и объяснила: – Я хочу разобраться с тем, кто надел на себя лицо моего сына!" Маргина не стала спорить, тем более что мысль о том, что на Перии она встретит Редземина, грела её душу.

– А где твой перстень с Вселенными? – догадалась спросить Маргина, а Морти с удивлением ответила: – Я о перстне ничего не знаю!

"Он у Лучезарного, – сообщила Лилит из своей квартиры, – я видела светящийся перстень на его руке. Он любит такие побрякушки!"

– Тогда чего мы ждём? Полетели! – произнесла Маргина, выбираясь на замёрзший балкон.

– Бабушка, ты куда? – спросила Людмила, открывая дверь квартиры. Увидев, что на неё принципиально не реагируют, Людмила заныла: – Возьми меня!

– У тебя дименсиальной сеточки нет, а мы не на прогулку идём, – отрезала Маргина и прикрыла балконную дверь снаружи. Через минуту дворник у крыльца увидел над крышами три женские фигуры в небе и неодобрительно произнёс: "Разлетались, вороны!" – после чего неистово перекрестился и с новым усердием вонзил широкую деревянную лопату в снежный сугроб возле дома.

Долго ли, коротко, но они добрались до того места, где находился виртуальный мир Света и Тьмы. Перед стеной зелёного луча, кружащего вокруг Рая, называемого Эссенариумом, и Преисподней их встретили два Януса, молодой и старый, горбатый.

– Смертным нельзя, – сказал молодой с ехидной улыбкой.

– Мы бессмертные, хочешь по яйцам? – без смущения спросила Морти, вытаскивая из-за спины свою косу. Маргина, услышав её слова, чмыхнула, а молодой Янус, вспоминая, как Лучезарный лишил его мужской гордости, побелел и глухо сказал: – Проходите!

Луч остановился, и три дамы перешагнули рубеж. Не успели они приблизиться к Эссенариуму, как перед ними стал ангел бездны Аваддон, распустив крылья и помахивая цепью с ключом от Преисподней.

– Не пущу! – произнёс он, а Лилит подошла к нему и сказала с улыбкой, обнимая его за шею: – Нам не нужно во Тьму.

Аваддон хотел преградить им путь в Эссенариум, но на это его никто не уполномочивал и он остался стоять на месте, разинув рот. Три дамы полетели к тёплому свету, который насыщал душу и согревал тело. Лучезарный восседал на своём троне в вышине, сверху созерцая Эссенариум и самовлюблённо взирая на себя глазами своих подданных. "Да он нарцисс!" – внезапно подумала Лилит, критически рассматривая бывший объект любовной страсти и поклонения. От этого открытия ей стало смешно и она захихикала. "Что с тобой?" – толкнула её в бок Маргина, а Лилит отмахнулась и, продолжая хихикать, едва выдавила из себя: "Смешные облака увидела!" Маргина глянула на небо, но ничего смешного не заметила – барашки, как барашки.

Лучезарный, увидев странную компанию, не поверил своим глазам, а когда разглядел Морти с косой, то немного растерялся, так как на это были причины. Слухи о том, что Сатанаил исчез и это связано с атомным взрывом в Маскве, к которому причастны эти дамы уже давно стали не слухами, а констатацией факта. Он не думал, что эти дамы пришли по его душу, но всё же – каждой из них Лучезарный успел насолить. Маргину он использовал втёмную, как дуру, Лилит третировал в Раю, а с Морти тоже поступил не совсем честно. Изобразив на напряжённом лице тщедушную улыбку, он наигранно спросил: – С чем пожаловали ко мне столь прекрасные дамы?

– Своё забрать! – решительно произнесла Морти, удивляя своих подруг. Маргина тревожно заглянула в её глифомы, опасаясь, что её подруге подменили характер. Оказалось, что всё на месте. "Терапия моя помогла!" – возгордилась Маргина и услышала внутри себя насмешливый голос Морти: "Нет, надоело бояться!" "Ну и ладно, я не претендую!" – великодушно согласилась Маргина и услышала жаркий голос Морти: "Спасибо!"

– Я что-то вам должен? – удивился Лучезарный, а Морти, словно специально, оперлась на косу и произнесла, показывая пальцем: – Мой перстень отдай!

– Ах, этот! – словно только вспомнил, произнёс Лучезарный. – Я хранил его, чтобы ты не потеряла.

Он стал крутить его на пальце, чтобы снять, но перстень не снимался.

– Осторожно! – предупредила Маргина, но было уже поздно – Лучезарный мгновенно исчез.

Маргина объяснила ошарашенным подругам, что если покрутить перстень, то окажешся на Перии. Морти, выслушав её, печально произнесла: – Мне только одной кажется, что меня второй раз обманули?

– Похоже, что я могу тебе помочь, – задумчиво сказала Маргина. Лилит и Морти уставились на неё.

***

Ночь была одна из самых тяжелых на Авдеевской промзоне. Кроме стрелкового оружия и миномётов, многороссийские банды применяли устаревшее САУ 155 мм и танки Т72, из прежних военных запасов. Волнами шла пехота. На убой. Украинские войска их буквально шинковали. Очень странная тактика. Когда разобрались, то поняли, что убитые, полежав в заснеженном поле, оживали, а так как смерть отшибает мозги, то снова шли в атаку. Генералы не знали, что и придумать, но оказалось, что и украинские убитые воины оживают после смерти. Никто не мог догадаться, отчего так произошло, а разгадка оказалась, как всегда, простой.

Дело в том, что смерть возникла, когда во Вселенной появилась Морти. Стоило ей покинуть своё рабочее место, как исчезла и смерть, а человеческие тела приобрели давно потерянную способность восстанавливаться самим. В итоге каждый кусок изрубленного врага возрождался в отдельную особь и жестоко мстил обидчику, расчленяя его на части. По мере дробления особи становились всё меньше и меньше, вырождаясь в карликов, а потом и вовсе в лилипутов с мозгами мухи. Так как отражение человека на анимо оставалось неизменным, то ему пришлось дробиться, чтобы управлять сотнями однояйцевых близнецов. Войны разбились на отдельные дуэли, которые дрались до истощения, разрывая на куски врага, а так как кормить их никто не собирался, то вскоре голодные толпы тараканов разбрелись по всему свету, выдирая друг у друга последние крошки еды. Несмотря на то, что на земле наступил хаос, война на земле потеряла всякий здравый смысл. Жены, ожидая своих мужей с войны, ужасались вернувшейся толпе мелких насекомых, претендующих на постель, и вытравливали их аэрозолями "Раптор", "Рейд" и "Комбат". После химических атак совсем измельчавшиеся мужья дохли, а потом снова оживали, пока самые сметливые жёны не сбрасывали их в реку, на корм рыбе. Войны, бушевавшие на границах Украины, Белоруссии, Армении, Азейбаржана, Турции, Грузии, Израиля, Сирии, Ирана и Казахстана постепенно затихли за неимением победителей.