Текст книги "Крапленая масть (СИ)"

Репликация одиннадцатая. Маурасави

В деревню, расположенную в верховьях реки Сеттер, зашёл человек одетый совсем не по сезону. Несмотря на жару, на его острых и широких плечах висел плащ до пят, а на голову незнакомец накинул капюшон. Остановив первого встреченного мальчишку, он глухим голосом спросил:

– Где живёт староста?

Испуганный мальчик показал на дом в центре деревни, а когда незнакомец отвернулся, то припустил домой. Постучав в закрытые ворота, незнакомец без разрешения открыл калитку и зашёл во двор. Хозяйская собака, резво выскочившая из будки, стоило ей приблизиться к незнакомцу, тут же заскулила и убежала за угол дома.

Староста, никем не предупреждённый, сидел за столом и хлебал кашу, когда открылась дверь, и из сеней появился незнакомец. Ошеломлённый хозяин держал на весу ложку с кашей и смотрел то на незнакомца, то на свою жену, ожидая, что кто-то объяснит ему происходящее. Наконец, осознав, что он, всё-таки, какое никакое начальство, грозно спросил:

– Кто вы такой?

– Меня зовут Тор, – сообщил незнакомец и без приглашения сел за стол. Жена старосты, сообразив, что гостя, возможно, следует накормить, хотела достать глиняную тарелку, но Тор её остановил:

– Не нужно.

Напряжённую тишину, возникшую вслед за этим, прервал Тор, положив на стол увесистый кошелёк.

– Я хочу купить у вас кладбище, – сообщил он, и старшину охватила оторопь пуще прежнего.Чтобы привести его в чувства, Тор развязал кошелёк и высыпал содержимое на стол. Горка зелёных маланхитовых монет заворожила взгляд старосты, но он не понимал, чего от него хотят.

– Вы хотите купить место на кладбище? – с надеждой спросил он, но Тор отрицательно покачал головой.

– Я хочу купить всё кладбище со всем его содержимым, – объяснил Тор, и добавил: – За ваше содействие я готов заплатить вам лично, – при этом он вытянул кошелёк поменьше, который положил рядом с кучкой монет. Староста, зная наперёд, что все монеты пойдут ему «лично», давно бы согласился, только не знал, что с него хочет Тор.

– Вы хотите забрать кладбище «на вывоз», – озвучил свою версию Тор.

– Можно сказать и так, – согласился Тор и протянул старосте руку. Тот пожал руку, и она ему показалась сухой и костлявой. Когда Тор исчез, староста долго думал, на что же он согласился, но потом отбросил дурные мысли, так как зеленоватый цвет монет тешил ему глаза.

Когда наступила ночь, на местном кладбище мелькнула тень, которая глухо произнесла:

– Просыпайтесь.

Зашевелилась земля, затрещали прогнившие гробы и на поверхность вылезли скелеты в клочках истлевшей плоти.

– Идите за мной, – сказал человек в плаще и отправился вдоль реки Сеттер, направляясь в цирк Баг.

Последним из могилы выбрался скелет калеки, потерявшего ногу при жизни, который, схватив корявую палку, запрыгал на оставшейся ноге, догоняя ушедших вперёд.

Когда, на следующий день, обнаружили разрытые могилы, староста, собрав односельчан, громогласно объявил, что обязательно найдет тех, кто это сделал, и от расплаты никто не уйдет.

***

Тилешко попал в Рузер, столицу королевства Аморазон, только не таким образом, как он думал. Когда они подплывали к городу, навстречу плоту с камышом шёл парусник, на котором Тилешко увидел людей в красивой форме, которые оказались личной охраной короля. Переговорив с усатым стогогоном, один из людей направился к Тилешко и спросил:

– Кто ты такой?

– Тилешко с Дангории, – ответил Тилешко и, из уважения к стоящему перед ним мундиру, снял соломенную шляпу.

– Тилешко из Дангории, – с пафосом произнёс человек в мундире, – ты обвиняешься в похищении принцессы Маурасави.

Тилешко тут же связали два подошедших воина и потащили в лодку. Усатый стогогон что-то шепнул на ухо человеку в мундире и тот посмотрел на кота,

– Скажи что-нибудь, – обратился он к сеньору Команчо и тот, вылупив на него глаза, жалобно мяукнул.

– Он притворяется, – сказал усатый стогогон и стукнул кота по лапе. Сеньор Команчо взвизгнул и воскликнул:

– Ах, ты – тварь продажная! – после чего, несмотря на свою толстопузость, подскочил и со всего маху разодрал лапой лицо обидчика. Пока он хотел пустить в ход вторую лапу, его взяли за шкирку и потащили на лодку.

– Птица, иди сюда, – сказал человек в мундире, но Кокур не желал подвергнуть себя опытам, как сеньор Команчо, поэтому взлетел и взял путь на северо-запад, к кузнице Вакко, чтобы предупредить Мави о том, что её разыскивают.

По прибытию в Рузер, Тилешко посадили в тюрьму, а кота в смежную камеру. Через некоторое время их привели в комнату, больше напоминающую мастерскую, но, как оказалось, их ждал человек в судейском колпаке, который открыл кожаную папку и испытующе посмотрел на Тилешко.

– Король Багила поручил мне узнать, куда вы девали принцессу Маурасави? – сообщил человек, внимательно вглядываясь в заключённого. Тилешко не мог выдать чужую тайну, поэтому молчал.

– Прокурор Крикс, может, поджарить ему пятки, – подобострастно спросил помощник. Прокурор промолчал, видимо считая, что для Тилешко время пыток ещё не пришло.

– Кто дал тебе нелегальное задание украсть принцессу? – заглянув в листок, спросил прокурор у сеньора Команчо и подручный, по кивку Крикса, прищемил лапу кота клещами. Сеньор Команчо завыл, что есть мочи, пытаясь лапой достать подручного, но только усугубил боль.

– Издевательства над животными запрещены конвенцией, – произнёс Тилешко, не понимая, откуда он знает слово «конвенция». Кадерат, находя это смешным, корчился на астероиде.

– Если ты такой умный, – прищурился прокурор Кригс, – я кота трогать не буду.

С этими словами он снова кивнул подручному, с которым, как понял Тилешко, у него имелось полное взаимопонимание и виртуальная связь. Тот схватил клещами палец Тилешко, а судья спросил у кота:

– Кто тебе дал нелегальное задание украсть принцессу Маурасави?

Тилешко не стал кричать, несмотря на то, что боль пронзила руку, как молния. Сеньор Команчо видел страдания Тилешко, так как испытал подобную боль, поэтому решил помочь другу.

– Король Багила! – воскликнул он, полагая, что имя короля остановит пытки.

– Хорошо, – как будто согласился Кригс и вытянул из кожаной папки письмо:

– Кому это письмо?

– Мне, – признался Тилешко, узнавая своё письмо.

– Кто тебе его послал? – спросил прокурор и Тилешко не стал врать: – Я не знаю.

– Что значит … « угробить лиходея» и « сокрушить основы врага»? – спросил прокурор Брикс, выборочно читая письмо, и добавил: – Вы хотели « угробить» короля Багилу и « сокрушить основы» королевства?

– Там написано « целуя йо врага», – поправил Тилешко. Прокурор Брикс снова промолчал, считая, что выводы – его прерогатива, и осторожно спросил:

– Вас послал герцог Мануок, чтобы вы убили короля и обесчестили принцессу? – он посмотрел на Тилешко и напомнил: …« целуя» е« йо», как « врага»?

– Нас никто не посылал, – проворчал сеньор Команчо.

– Да ты врун! – злорадно воскликнул прокурор и сказал помощнику: – Содрать с него шкуру.

Стоило тому приблизиться к коту, как подручный тут же вознёсся и прилип к потолку, точно банный лист к заднице.

– Кто это сделал? – воскликнул прокурор Брикс, вращая глазами, попеременно сверля взглядом Тилешко и сеньора Команчо. Его подручный, дёргаясь ногами и руками, жалобно визжал под потолком: – Снимите меня отсюда.

Прокурор постучал в дверь, а когда она открылась, приказал: – Посадите их в мокрый карцер!

Тилешко и кота потащили вниз, где поместили в камеру с решёткой в полу, под которой плескались воды канала, ведущего в реку Ронни. Они немного успокоились, так как вид воды под ногами действовал умиротворяюще, и присели на холодный камень, подстелив свитку Тилешко.

– Это ты поднял судейского? – спросил Тилешко кота.

– Больно нужно, – хмыкнул сеньор Команчо и переспросил: – А, разве не ты?

Тилешко не чувствовал в себе таких способностей, но не отрицал того, что мысль подвесить прокурорского помощника у него во время допроса возникала. Уже совсем расслабившись, Тилешко почувствовал, что плита, на которой он сидит, движется.

– Мне кажется, что пол опускается? – спросил Тилешко у кота.

– Тебе кажется, а я точно знаю, что меня утопят, – произнёс сеньор Команчо, внимательно наблюдая в ячейки решётки, как приближается вода.

***

Всю дорогу, пока Мави плыла домой, перед её глазами стояла одна и та же картина: кузнец Вакко лежит на прибрежном песке, а его в губы целует Третила. «Чтобы ты насосалась его крови!» – кровожадно подумала она. Мави вздрогнула от отвратительной картины, размышляя о том, как она могла любить эту толстую мерзкую лягушку. А ещё целовала её и кормила с королевского стола!

Когда она приплыла, опустился вечер, и Мави сразу же, в мокрой одежде, пошла в комнату, где ночевал принц Арсей. По полу за ней тянулся мокрый след, но данное обстоятельство её не интересовало. Она без стука вошла в комнату и сказала обернувшемуся Арсею:

– Я готова пойти под венец хоть сегодня.

– Зачем же так спешить, доченька, сделаем, как полагается, – возразил король Багила, появляясь сзади.

– Хорошо, папа, – согласилась Мави и тихо пошла из комнаты.

На пороге она столкнулась с противным прокурором Бриксом и хотела уйти, как тот с притворной радостью произнёс:

– Как хорошо, что вы нашлись, а то я поймал похитивших вас преступников из Дангории и хотел их казнить.

– Меня никто не похищал, – произнесла Мави и пожалела невинно арестованных: – Отпустите их, они не виноваты.

– Да, Брикс, – согласился король Багила, – раз моя доченька дома, они не виноваты.

– К сожалению, я не могу это сделать, – произнёс прокурор Брикс, обращаясь к королю. – Возможно, они не похищали принцессу Маурасави, но хотели убить вашу светлость, а принцессу обесчестить. Я посадил их в мокрый карцер.

Король нахмурился и сказал:

– Хорошо, делай, как знаешь, – сообщив это, король Багила посветлел и произнёс: – Доченька, тебя провести в твою комнату?

– Спасибо, папа, я сама, – сказала Мави и быстро засеменила к себе, оставляя на полу след от мокрого платья.

– Я надеюсь, что вы, принц Арсей, обеспечите моей дочери безопасность? – по-дружески улыбнулся король, обнимая принца.

– Я готов служить ей всю жизнь, – согласился принц, но в душу закралось сомнение, так как сегодняшнее согласие Мави казалось более чем странным.

Мави разобрала кровать у себя в комнате и легла, хотя спать не хотелось. За окнами ещё алел вечер, но вереница событий прошедших за день, калейдоскопом понеслась в голове, погрузив Мави в сон.

***

Кокур появился под вечер, когда Вакко сидел на берегу Ронни и смотрел на закат, который сделал красную дорожку к самому берегу. Встреча с Тором, которая чуть не закончилась смертью кузнеца, осталась позади, хорошо, что Третила его спасла, сделав искусственное дыхание. Вспоминая об этом, Вакко чувствовал некоторую неловкость, так как, открыв глаза и увидев целующую его лягушку, чуть её не убил.

– Я же тебя спасала, – воскликнула Третила и, от огорчения, заплакала. Почувствовав некоторые угрызения совести, Вакко, подвинулся к ней и сказал: – Прости.

– Да, ладно, – отмахнулась лягушка лапой, но плакать перестала. Исчерпав все душевные силы на Вакко, она подумала, что стоит подкрепиться и сползла в воду, надеясь найти тихую заводь и похрустеть комарами. Когда она исчезла, Вакко присел на берегу и любовался закатом, находя свою жизнь бесполезной и никчемной. Задыхаясь, Кокур приземлился на плёчо Вакка и произнёс:

– Привет!

– Я думал, что ты меня оставил, – встрепенувшись, кивнул ему Вакко.

– Где Мави? – без предисловия спросил Кокур.

– Её здесь нет, – ответил Вакко, а его сердце, отчего-то, вздрогнуло.

– Как нет? – удивился Кокур и рассказал ему все последние известия: о встрече с Мави, о странном письме Тилешко и его аресте людьми короля, и, даже, вспомнил о сеньоре Команчо.

– Странное имя? – удивился Вакко.

– Я не знал, что тебя интересуют коты, – проворчал Кокур.

– Коты мне не интересны, – ответил Вакко, так как его интересовало только то, что связанно с Мави.

– Может, с ней что-то случилось, – спросил Вакко, но Кокур об этом не знал. Ничего не сказав, Вакко закинул за спину мешок с инструментами и отправился в деревню, расположенную выше по течению, откуда вернулся, сидя в лодке.

– Садись, – крикнул он Кокуру, который отдыхал возле кузницы. Тот сразу перебрался ему на плёчо и лодка, подхваченная течением, без вёсел понеслась к столице. Когда подплывали к Рузеру, Кокур встрепенулся и сообщил:

– Я полечу и всё разведаю.

Стоит сказать, что Кокуру пришлось постараться, чтобы узнать все подробности. Подлетев к открытому окну принцессы Маурасави, он убедился, что Мави спит и не стал её будить, намереваясь предоставить Вакко такую возможность. Чтобы очистить душу, он принялся искать попутчиков на камышовом плоту, Тилешко и кота, которые, вероятно, находились в тюрьме. Правда, данное действие оказалось самым трудным, и Кокур потерял всякую надежду, пока не присел на маленькое окошко, укреплённое толстой решёткой.

– Тилешко, ты можешь держать голову прямо, – услышал Кокур ворчливый голос сеньора Команчо.

– Тебе стоило похудеть, сеньор Команчо, боюсь, что моя шея не выдержит, и мы оба утонем, – сообщил голос Тилешко.

Кокур заглянул внутрь и увидел Тилешко, по самое горло стоящего в воде, а сеньор Команчо кошачьей шапкой восседал на голове. Сквозь прозрачную воду, подсвеченную закатом, Кокур видел решётку на дне камеры, сквозь которую вода беспрепятственно проходила внутрь.

– Вы живы? – спросил Кокур, чтобы приободрить утопающих.

– Кокур, миленький, вытащи меня, – жалобно произнёс сеньор Команчо.

– Когда я тебя спасу, ты не станешь зариться на меня, – спросил Кокур

– Кокур, миленький, коты братьев не едят, – пообещал сеньор Команчо, одномоментно нарекая Кокура родственником. «Не едят, но морды дерут!» – хотел поделиться Тилешко, но передумал.

– Ждите! – коротко сообщил Кокур и исчез.

– Как ты думаешь, я был убедительным? – спросил сеньор Команчо.

– Тебе искренности не хватало, – компетентно ответил Тилешко, чем огорчил кота.

Кокур вернулся к Вакко и доложил обстановку. Вакко не хотел лишать Мави сна и оставил разговор с ней до утра, а сам вытянул ножовку и подплыл к самой стенке мокрого карцера, а затем нырнул.

Не сказать, что он мог соперничать с Мави в водной стихии, но как для других, то плавал хорошо. Добравшись до решётки, он открыл глаза и принялся пилить первый прут. Воздуха хватило не на много и пришлось выныривать, чтобы отдышаться, а потом снова нырять. Однообразие движений создало некий ритм, который дисциплинировал, и не давал исчезнуть надежде.

Когда Вакко отпилил последний прут, то упёрся ногами в стенку другой камеры и потянул подпиленную решётку. Воздух кончался и Вакко, что есть силы, тянул, пытаясь закончить начатое дело. Когда решётка подалась, Вакко резко оттолкнулся ногами и оторвал её, но, не заметив, шандарахнулся головой о стенку. Теряя последние крохи воздуха и сознания, Вакко погрузился вниз, увлекаемый спиленной решёткой.

***

Два разбойника странной наружности гнались за Мави, угрожая огромными ножами.

– Мы хотим тебя обесчестить! – кричал один, с мордой, кого-то напоминающей.

– Где твой отец? – кричал другой и Мави, побежала в сторону камышей, чтобы отвлечь разбойников от отца. Сердце чуть не выскакивало из груди, но Мави настойчиво давила камыш, убегая всё дальше и дальше. Когда ей показалось, что она оторвалась, раздвинулся камыш и показалась морда первого разбойника.

– Где твоя честь, выворачивай карманы,– жутко закричал он, и Мави растерянно сообщила: – У меня их нет.

Ей стало стыдно, что она не имеет карманов, и она виновато подняла глаза на разбойника.

– Шрах-шарабах! У тебя нет ни карманов, ни чести? – удивился разбойник, а второй презрительно произнёс:

– У нас, в Дангории, за это лишают жизни.

Он снял соломенную шляпу, вытер лоб и произнёс, обращаясь к коту: – Кончай её, Команчо.

Откуда взялся кот, Мави не поняла, но его ужасная морда приплюснулась к её лицу и произнёсла:

– Мы тебя похороним в Дангории!

Мави закричала и проснулась. Мокрый пот покрывал тело и она встала, чтобы выйти и окунуться в реке. Как всегда, незаметно миновала стражу и спустилась к воде. Когда прохладные струи освежили лицо, она нырнула, с улыбкой вспоминая сон. «Дангория, надо же!» – подумала она и чуть не захлебнулась. Прокурор Брикс посадил Тилешко и кота, как она раньше не додумалась. Чтобы проверить она поплыла к мокрому карцеру, пол которого, как она знала, погружается в воду, не оставляя выбора заключенным, которые целую ночь мочатся в воде.

Поднырнув вниз, она обнаружила спиленную решётку и, вынырнув в камере, увидела Тилешко и кота.

– Что вы здесь делаете? – спросила она.

– Сидим за то, что хотели тебя обесчестить, – объяснил кот и крикнул: – Вытаскивай нас скорее.

Она схватила кота и нырнула, а Тилешко последовал за ней. Посадив кота на грудь, она поплыла на спине и вскоре добралась до берега.

– Там остался Вакко, – объяснил сеньор Команчо, брезгливо встряхивая с себя воду и вылизывая шерсть.

– Вакко? Что же ты молчал! – воскликнула Мави и бросилась в реку. «Скажи тебе, так ты меня бы бросила!» – резонно подумал сеньор Команчо.

Мави поднырнула и увидела в глубине удаляющийся силуэт. Через мгновение она оказалась рядом и потащила Вакко вверх, но он, зараза, вцепился в решётку, которая замедляла движение. Кое-как вытащив Вакко на ближайший берег, она пригнула на его спине, чтобы удалить остатки воды, а потом набрала в лёгкие воздуху и дунула в Вакко. Сделав так несколько раз, она увидела, как Вакко зашевелился, и дунула в него ещё раз, для надёжности.

– Опять ты, Третила, спасаешь меня! Кто тебя просил? – почувствовав поцелуй, воскликнул Вакко, отталкивая Мави.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он, открыв глаза, ещё не осознавая происходящего и с недоумением поглядывая на решётку в другой руке.

– Тебя спасала Третила? – воскликнула Мави, озарённая догадкой.

– Да, спасала, – как будто стыдясь, признался Вакко, – … один раз.

– Она делала тебе искусственное дыхание? – спросила Мави и Вакко покраснел.

– Вот так? – спросила Мави и впилась в губы Вакко. Когда она оставила его, Вакко, ошалевший от поцелуя, растерянно подтвердил: – Приблизительно так!

Они снова слились в поцелуе, и их вторая попытка получилась сладкая и продолжительная. Когда они изнеможённо отклеились, Мави прошептала на ухо Вакко: «Можешь потрогать мою грудь!» – а когда у кузнеца зашлось дыхание, она добавила, словно извиняясь: «Так хотел Кокур!» «И я!» – подумал Вако, пробуя рукой не созревший плод. «Щекотно!» – засмеялась Мави, познавая первые ласки от рук неопытного юноши.

Планета Дакорш не имела свей луну, а то бы автор её зажёг, а так, только мерцающие звёзды освещали влюблённых, лежащих на берегу Ронни. Симпоты противного Кадерата не оставили парочку в покое и ползали в закоулках памяти, похищая чужие чувства. Впрочем, Кадерат не мог им сделать ничего дурного, так как, кроме него, за ними, млея от удовольствия, наблюдал Кокур, сидящий на ветке ближайшего куста.

Опять же, Кокур не последний, кто мог защитить парочку, так как за ним, взгромоздившись на дерево, наблюдал мокрый сеньор Команчо, который созерцал, как Мави показывает свою грудь. Только Тилешко, развесив мокрую одежду на ветвях, лежал невдалеке и не мешал влюблённым, мечтая о своей любимой, странным образом похожей на несуществующую сестру герцога Мануок.

А Третила сидела на берегу возле кузницы и плакала, так как потеряла не только Мави, но и Вакко, который внезапно исчез, стоило ей отлучиться на кормёжку. Кузнец, не зная политеса, деликатесами её не кормил и, даже, не интересовался, есть ли у неё во рту крошка дохлого комара.

***

Ритмичный стук, раздающийся в туннеле, напоминал чью-то ходу и Александра, прислушавшись, прошептала:

– Кто-то идёт!

– Там опасности нет, – громко сказал Зарро, – иначе Ониус не был так спокоен.

Стук в тоннеле стал ещё громче, и из темноты появилась палка на коротких ножках с какой-то дереванной баклажкой, привязанной посредине.

– Корр, как ты здесь оказался? – обрадовалась Аэлло. Отчего она радовалась, она не понимала, но думала, что хотела найти Хоббо и за поцелуй получить обещанный металл телурр для своих крыльев. Корр тоже хотел найти Хоббо, о чём и сообщил:

– Ищу Хоббо.

– Я с тобой, – сразу согласилась Аэлло.

– Возвращаться опасно, – предупредил Юра, поглядывая на Александру, а та, почему-то, молчала.

– Куда идёт ход, откуда ты пришёл? – спросил Зарро у Корра.

– Если держаться правой стороны, попадёте в дом Хоббо, – объяснил Корр.

– Вы с Александрой идите в дом Хоббо и ждите там, – предложил Зарро, поглядывая на Юру, – а мы, с Аэлло и Корром, найдём Хоббо, он, всё-таки, наш товарищ.

– Я иду с вами, – отчего-то напрягаясь, сообщила Александра. Юре не понравилось сказанное ей, и он угрюмо произнёс: – Тогда я пойду сам. А ваш Хоббо, возможно, специально привёл нас к себе.

Он, не попрощавшись, ушёл в туннель, а Зарро разглядывал Александру, как будто впервые увидев, и улыбнувшись, сказал: – Что же, идём.

– Веди нас, Сусанин, – сказал он Корру, не знакомому с земной терминологией, но с которой знаком Зарро. Корр уверенно шагал вперед, и стук его ног являлся прекрасным ориентиром, к тому же на остальных действовал успокоительно. Шли довольно долго и если бы не Корр, им бы никогда не запомнить ходы лабиринта. Они спустились в круглый зал, посредине которого стоял камень, на котором стояла огромная чашка. Александра заметила, как сверху сорвалась капля воды и упала в чашку.

– Чаша Судьбы, – сообщил Корр и строго предупредил: – Не вздумайте пить.

Он юркнул в один из туннелей уходящий из зала, а за ним шагнул Зарро. Александра, как будто её кто-то подтолкнул, опустила руку в чашу, и хлебнула с ладошки. Аэлло увидев это, хихикнула и зачерпнула ладошкой себе. Чтобы не отстать, они бросились в туннель, прислушиваясь к стуку деревянных ножек Корра.

Внезапно Александра остановилась, так как перед её глазами возникла странная картинка: стайка детей инвалидов с интересом смотрела на её, восторженно трогая её тело. Их обезображенные ручки тянулись со всех сторон и из глаз Александры брызнули слёзы.

– Александра, Александра … – услышала она чей-то голос и увидела перед собой лицо Зарро.

– Я же вас предупреждал, – проскрипел Корр, – не все готовы видеть своё будущее.

– Что ты видела? – спросил Зарро.

– Кучу детей инвалидов, – всхлипнула Александра. Зарро молчал, так как с удивлением понял, что Александра видела его родину. Сзади всхлипывала Аэлло.

– Что у тебя? – спросил её Зарро. Аэлло вытерла слёзы и поднялась.

– Идём, – поторопила она Корра. Не могла же Аэлло сказать, что видела последние секунды своей жизни – она, с обломанными крыльями, падала на землю. Через несколько переходов Корр сообщил: «Мы рядом» – и подал всем по тряпочке, смочив их какой-то жидкостью из круглой фляжки, привязанной посередине его палочной фигуры.

– Дышите через тряпочку, – предупредил он, хотя для себя тряпочку не приберёг. «Он хочет нас усыпить?» – подумала Александра, морщась от зловонной тряпки, сунутой под нос. Она воняла так мерзко, что Александра невольно чуть-чуть её отстраняла.

Они зашли в коридор, увешанный оружием, а на повороте перед Александрой выскочила Александра с пикой в руках. «Опять видение», – подумал Александра, не особо испугавшись своего двойника. Александра Два выбросила вперёд пику и кольнула её в предплечье.

– Больно! – воскликнула Александра и поняла, что никакое это не видение, а если она себя не защитит, то погибнет, проткнутая пикой. Она схватила висевший на стене меч и успела отбить следующий удар. Александра Два тоже взяла меч, не выбрасывая пику. Александра не стала брать дополнительное орудие убийства, так как едва справлялась с одним.

Драка оказалась жестокой, и Александре никогда не приходилось так себя защищать. Александра Два успела дважды ткнуть её в плечо, откуда сочилась кровь, а Александра успела ранить её в ногу. Самое странное, что Ониус сидел на углу туннеля и наблюдал за дракой, ничего не предпринимая. «Защитничек!» – подумала Александра и глянула на его хозяина.

– Зарро, помоги! – воскликнула она, с надеждой оглянувшись на юношу, который стоял рядом с Ониусом. Зарро снял с плеча Хоббо и положил его на пол, а потом подошёл к Александре и, вместо того, чтобы её защитить, врезал ей в скулу.

«Вот же гад!» – мелькнула последняя мысль, и Александра отключилась.

***

Ви-Йен сама управляла тарелкой, не надеясь на Зитти, которая так и рвалась принять участие в розысках Зарро. Декуша спокойно сидел сзади, не пытаясь учится тому, что Ви-Йен усваивала годами и наблюдал за красочной панорамой планеты Дакорш, украшающей экран пилота.

Для того чтобы понять ситуацию на планете, которая, в данный момент, вызывала много вопросов, Ви-Йен не поленилась и облетела планету дважды. Особенно тщательно она проверяла ситуацию вокруг цирка Чахо, которая ей совсем не понравилась.

– Ты видел? – спросила она у Декуши, и тот утвердительно кивнул, наблюдая муравейник людей в цирке Рибо, Рози и Чахо.

Часть людей просочилась в цирк Баг, сосредоточившись в устье горной речки, впадающей в длинное озеро, тянущееся через весь цирк.

– Зарро, насколько я знаю, исчез, когда побежал за Ониусом искать тебя, – сказал Декуша, вспоминая обстоятельства встречи с сыном.

– Зарро не знал, что я нахожусь на планете Дакорш, так как я выполняла секретную миссию, – ответила Ви-Йен.

– Какую? – спросил Декуша. Ви-Йен застыла, задумавшись, а потом повернулась к Декуше и сказала, глядя ему в глаза:

– Я крала саритиум.

Абсурдность сказанного поразила Максима, и он не знал, смеяться или поверить.

– Зачем? – спросил Максим, надеясь понять сказанное Ви-Йен.

– Я делала не зарегистрированные репликаторы, – сказала Ви-Йен. – Один ты видел на планете Дриддо – здание, где находятся дети. Второй – эта тарелка.

– Зачем? – снова спросил Декуша.

– Чтобы в любоё время эвакуировать детей.

– Почему не делать репликаторы открыто? – спросил Максим.

– Даже то, что мы посещали Землю, когда мы с тобой … мм… первый раз встретились, – улыбнулась Ви-Йен, – не очень поощряют Хранители. Они требуют, чтобы всё развивалось естественно. Что уже говорить о репликаторах.