Текст книги "Лилит"

Автор книги: Саша Калина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Мне было ее жалко, но больше я злилась на Феликса, что мне из-за него приходится мучить ни в чем не виноватую женщину. Хотя, это тоже еще неизвестно.

– Я сейчас же поеду туда, – стала я ее успокаивать, – я вернусь через два часа, мне все равно нужно быть дома, у меня здесь есть еще важное дело. Вы подождите меня, я скоро вернусь. Вон моя машина, я быстро съезжу туда и обратно.

– Я поеду с вами, – сразу же решила Туся.

На другое я и не рассчитывала.

– Тогда поедемте скорее, а то вдруг ему придет еще в голову пустить их в лес поохотиться.

– В лес? Поохотиться?!

– Поедемте, Наташа, давайте не будем терять время.

Туся добежала до машины вперед меня, я еще только подходила к водительской дверце, а она уже нервно дергала за ручку другую, с пассажирской стороны.

* * *

Всю дорогу я успокаивала Тусю, уговаривала не волноваться, говорила, что с ее Ритулей ничего не случится. И я не обманывала, потому что ее Ритуля в это время сидела у нас за спиной в большой спортивной сумке.

Я очень боялась, что Тусина девочка, как она ее еще называла, начнет скулить, поэтому на всякий случай "я довольно громко включила приемник.

Но Ритуля оказалась на редкость спокойной, она сидела в сумке тихо, словно аквариумная рыбка.

Мы подъехали к дому, к даче моей знакомой. Это был одноэтажный деревянный дом с деревянным забором, огораживающим двор. Во дворе росли большие сосны, а дальше, за домом, начинался настоящий сосновый бор. Очень красивое место. Здесь можно было жить даже зимой, потому что здесь было то, что называется централизованным отоплением, а проще говоря, трубы и батареи, по которым зимой текла горячая вода.

Я загнала машину во двор, заглушила двигатель.

– Наташа, подождите минутку, – попросила я Тусю, выходя из машины. – Я только посмотрю, а то знаете… – Я сама не знала, что именно ей нужно знать, но мне нужно было кое-что приготовить.

Я открыла заднюю дверь «Нивы», вынула оттуда спортивную сумку и пошла к дому.

Входя в дом, я обернулась, посмотрела на Тусю. Лицо у нее было встревоженное, наверное, ее расстроила закрытая на замок дверь.

Я отнесла сумку в ту комнату, которую уже приготовила для Туей, открыла «молнию». Ритуля выбралась из нее и не спеша стала обходить комнату, изучая и обнюхивая ее. Я "прикрыла дверь и снова вышла на улицу.

Туся уже выбралась из машины и осторожно подбиралась к террасе дома.

– Что? Его нет? – спросила она тревожно.

– Кого? – тоже спросила я.

– Гены вашего.

– Нет, Наташа, его вообще нет. Но ваша Ритуля здесь.

– Правда? – В голосе Туей послышалось радостное облегчение.

– Проходите. – И я пропустила ее в дом. – В той комнате, – показала я, где Туся может наконец воссоединиться со своей ненаглядной Ритулей.

Туся быстро прошла в комнату. Послышались радостные вскрики, нежные ласковые слова, поцелуи и все остальное, как это и положено. Я позавидовала ей, осторожно прикрыла дверь и повернула в замке ключ.

Я знаю, что я сделала. Знаю, потому что сама совсем недавно была в подобной ситуации, разница только в том, что ни Тусю, ни ее собачку никто не посадил на цепь. Но это маленькая разница. И я сразу стала успокаивать себя тем, что Туся скоро выйдет отсюда. Даже если Феликс мне ничего не скажет, я же все равно ее выпущу. Только сейчас меня это почти не утешало, потому что только что я лишила человека свободы без всяких причин и прав. Да и какие здесь могут быть права?

Скоро счастливые всхлипывания прекратились, а потом раздался осторожный стук в дверь.

– Да, Наташа, я слушаю вас, – отозвалась я.

– Вы знаете, дверь почему-то не открывается, – сообщила она мне.

– Я знаю. Это я ее закрыла.

1 – Тогда откройте, нам пора ехать. Вы ведь сразу собираетесь ехать обратно?

– Да, я сейчас уже поеду.

– Тогда откройте.

– Не могу.

– Почему вы не можете открыть дверь? Она захлопнулась, и у вас нет ключа?

– Нет, Наташа, она не захлопнулась, то есть захлопнулась, но не сама, это я ее закрыла.

– Зачем?

– Чтобы вы оттуда не вышли.

– Я не понимаю, что значит, чтобы я не вышла?

– Мне нужно, чтобы вы некоторое время посидели здесь.

Это ненадолго, не волнуйтесь. Может быть, всего несколько часов вы здесь побудете, а потом я вас выпущу. Это будет зависеть от обстоятельств.

– Что за бред вы несете? Откройте дверь сейчас же.

– Мне сначала нужно поговорить с Феликсом, а потом я выпущу вас.

– Я не понимаю, при чем здесь Феликс?

– Мне нужно у него кое-что узнать.

– Тогда при чем здесь я?

– Вот это я у вас и хотела уточнить.

– Что уточнить? Откройте дверь и тогда уточняйте.

– Так не получится, вы тогда убежите.

– Куда убегу?

– Домой.

– Зачем мне убегать домой?

– Не знаю, может, потому что дома человеку привычней.

– Послушайте, вы можете перестать заниматься глупостями и открыть дверь?

– Наташа, у меня к вам есть одна просьба.

– Какая еще просьба?

– Мне нужно, чтобы вы написали Феликсу записку.

– Какую записку?

– Что вас украли и требуют за вас выкуп.

– Вы сказали, что вам нужно только поговорить с ним.

– Да, но так проще, я возьму выкуп общением с ним.

– Никаких записок я писать не буду.

– Но вы же не хотите просидеть здесь неделю, а может, две?

– Вы сказали, что только несколько часов.

– Да, если Феликс сразу поверит, что я вас украла, но для этого нужна ваша записка, а без нее он может долго не верить этому, и все это время вы будете сидеть здесь.

– А моей записке он поверит?

– Он знает ваш почерк?

– Знает.

– Тогда почему не поверит, тем более вы, конечно, знаете, что написать, чтобы он поверил.

Наташа некоторое время обдумывала мое предложение, потом сказала:

– Хорошо, дайте мне ручку и бумагу.

– Там на столе все лежит.

– Я смотрю, вы все предусмотрели.

– Приходится, насколько позволяют мои умственные способности.

Минут пять в комнате была тишина, потом снова послышался Наташин голос:

– Вы здесь, вы не ушли?

– Конечно, здесь.

– Откройте дверь, я вам отдам записку.

– Постарайтесь просунуть ее между порогом и дверью.

– Проще открыть дверь.

– Да, но только тогда вы убежите. Я вас не смогу удержать… – я чуть не сказала, что не смогу ее удержать, потому что она весит больше меня, но вовремя остановилась, она могла не правильно понять и обидеться, а это ни к чему, тем более фигурка у нее очень даже ничего, тут дело вкуса.

– Хорошо, попробую просунуть под дверь.

Между порогом и дверью появился уголок бумажки. Я осторожно вытянула ее, прочитала записку, она меня вполне устраивала.

– Теперь все? – спросила Наташа.

– Да, спасибо.

– Не за что. Теперь можете открыть дверь?

– Наташа, это не серьезно. Сколько можно об одном и том же?

– Вы обещали.

– Да, но я же сказала, что сначала мне надо поговорить с Феликсом. Кстати, я хотела спросить у вас. Какие у вас с ним отношения?

– Никаких.

– Что значит никаких?

– Это значит, что я с ним порвала.

– Как порвала?

– Вы же сами мне о нем такое рассказали, что я не могла с ним оставаться.

– Я? О нем? Хотя да, я вам о нем рассказывала, но только не как о нем, а как о другом.

– Какое это имеет значение? Я ведь поняла, о ком идет речь. И знаете что?

– Что?

– Я теперь поняла. Вы тогда мне про него все рассказали нарочно. Правильно?

– Да.

– Зачем? Чтобы нас поссорить? Вы его любовница?

– Нет, что вы. Я не способна стать его любовницей.

– Почему?

– Ну, не знаю. Просто есть люди, которые подходят друг другу, а есть которые нет. Но давайте сейчас об этом не будем, потому что прежде чем ехать и разговаривать с Феликсом, мне хотелось поговорить с вами.

– Я сделала то, что вы требовали – написала ему записку. О чем нам еще говорить?

Мне нравилось, как вела себя Туся, она не стонала, не плакала, не жаловалась, и у меня стало полегче на душе.

– Я хотела узнать, на что Феликс способен ради вашего и Ритули освобождения.

– Так, теперь мне понятно, – помолчав, проговорила Туся, – вы все-таки похитили нас с целью получения выкупа.

– Я же сказала, что нет. Хотя, может быть, и так: Как думаете, он согласится?

– А вы подумали о последствиях?

– Наташа, ну о чем вы говорите, какая женщина когда-либо думает о последствиях?

– Да, – согласилась Туся, – но все равно сейчас подумайте.

– Это бесполезно. Так как вы считаете, способен Феликс на такой героический поступок ради вас?

– Я сказала, что мы с ним поссорились.

– Это вы с ним поссорились, и это даже лучше. Он сейчас мучается и страдает, что вы его бросили, и поэтому способен на многое ради вас.

– Не знаю. Может быть.

– Это хорошо, именно такой ответ мне и был нужен. Я сейчас уезжаю, когда вернусь, сразу вас отвезу домой. Но возможно, вам придется здесь провести и ночь, все будет зависеть от Феликса.

– Это будет зависеть не от него, а от того. Сколько вы станете денег у него требовать.

– Я у него вообще не буду требовать денег. В третий раз вам это говорю.

– А что же вам нужно?

– Позже скажу, а может быть, и нет. Это будет зависеть от того, захочу я еще больше испортить ваши отношения или нет.

– Значит, их можно испортить еще больше?

– Нет, если он окажется человеком порядочным, хотя я в этом сомневаюсь, потому что давно уже знаю его.

– Зачем вам нужно ссорить меня с ним? Может быть, вы его дочь?

– Нет. У меня было целых два отца, но ни один из них Феликсом не был. Все, я уезжаю, вернусь – поговорим. Там, в холодильнике, все есть, чтобы можно было прожить двое суток. Даже «Чаппи» и «Педигри», которые так любит «мой Геночка».

– А где ваш Геночка? Он меня будет охранять?

Я хотела сказать, что никакого «Геночки» в природе не существует, но удержалась от этого.

– Да, – сказала я. – Но не пытайтесь его разжалобить, он вас не услышит.

– Он что, глухонемой? – с небольшой издевкой спросила Туся.

– Вы угадали, и давайте не будем больше об этом.

– А если я захочу в туалет?

– Там это тоже есть, только уже не в холодильнике. Все найдете.

– А почему вы сказали, что здесь всего на двое суток?

Вы что, на двое суток уезжаете?

– Нет, я же сказала, что скоро вернусь. А на двое суток это так, на всякий случай.

– А если с вами что-то случится? А если вы попадете в аварию на дороге?

– Через два дня сюда должна приехать хозяйка этой дачи.

Но вы надейтесь на лучшее. Кстати, тоже на всякий случай – хозяйка дачи ничего не знает, она считает, что я здесь со своим любовником, точнее, с любовницей.

– А вы говорили, что можете продержать меня здесь и неделю, и две.

– Ну, Наташа, что я должна была еще сказать?

– Постарайтесь не задерживаться, А еще постарайтесь не слишком много требовать от Феликса. В конце концов предел есть у каждого человека.

– Все, Наташа, я поехала. Телевизор работает, есть несколько книг, я не знаю, что вы любите, поэтому положила разные. До встречи.

Я вышла из дома, закрыла входную дверь на ключ и забралась в машину. Неприятное чувство у меня на душе прошло, и я очень благодарна была Наташе за то, что она не плакала, не ругалась, не жаловалась.

* * *

Я вошла в вестибюль метро и направилась к телефонам-автоматам. Набрала номер сотового телефона Феликса.

– Да, говорите, – услышала я его недовольный голос.

– Феликс, это Маша.

– Что у тебя еще?

– Феликс, ты так разговариваешь, как будто ты мне нужен больше, чем я тебе.

– Я вообще тебя знать не хочу.

– Не надо обманывать ни меня, ни себя.

– Я никого никогда не обманываю.

А может быть, он действительно считает, что никого никогда не обманывает, ведь бывают такие люди, которые всегда уверены в своей правоте.

– Хорошо, – согласилась я, – пусть будет по-твоему, только ты не прав. Но я не хотела сейчас обсуждать твою честность. Мне нужно с тобой встретиться. Это в твоих интересах.

– Что ты можешь знать о моих интересах?

– Феликс, мы тратим твои деньги на пустой разговор, а не мои. Впрочем, я тоже звоню по карточке из автомата, но я переживу, а тебе будет жалко.

– Не надо считать мои деньги. Говори быстрее, что ты хотела.

– Поговорить с тобой о Тусе.

– О какой Тусе?! При чем здесь Туся?! Какое тебе дело до Туей?! – Сколько в этом было и раздражения, и боли. Я порадовалась.

– Феликс, ты ей звонил, конечно, сегодня?

– Это не твое дело. Не надо вмешиваться в личные дела, в дела, которые тебя не касаются.

– Но в мои-то вмешиваются. И еще как.

– Что ты мне хотела сказать о Тусе?

– Давай встретимся и поговорим.

– Я уже сказал, что я не хочу с тобой встречаться.

Он меня начал раздражать.

– Это тебе только кажется, что ты не хочешь со мной встретиться, – сказала я слегка раздраженная, – а на самом деле ты бы прискакал, даже если б у тебя не было одной ноги, и костыли бы по дороге потерял от спешки, если б я предложила тебе переспать со мной.

– Что? – переспросил он, словно не расслышал, но одновременно в его голосе появился недоверчивый интерес.

– Но я этого не предлагаю, – продолжила я. – Но зато могу предложить другое – помирить тебя с Тусей. И это еще не все.

– Что еще? – спросил он автоматически, а потом до него дошло, и он закричал в телефон:

– Я тебе сказал, чтобы ты не вмешивалась в мои личные дела!!! Откуда ты знаешь, что я с ней поссорился?! Откуда ты ее вообще знаешь?

– Так ты хочешь со мной встретиться или нет? Судя по тому, как ты долго говоришь по своему мобильному, разговор для тебя небезынтересный. Будем дальше говорить по телефону или встретимся?

– Я сейчас занят.

Было понятно, почему он так сказал, это его обычная манера – тянуть время, чтобы доказать свою значимость.

– У меня есть записка от Туей.

– Какая записка?

– Обычная. Листок бумаги, на котором написаны разные буквы, слова, предложения. У меня к тебе, кстати, тоже есть предложение, но это не по телефону.

– Хорошо. Где мы встретимся?

– Давай в том же кафе, что и в прошлый раз.

– Нет, туда я не пойду.

Понятно, ему было стыдно туда идти, не хотел, чтобы официанты его узнали и веселились.

– Тогда давай в другое, прямо напротив есть еще одно.

– Почему ты вечно выбираешь какие-то забегаловки?

– Но не можем же мы зайти в ресторан и через пятнадцать минут уйти, какой смысл? А потом в ресторане не правильно поймут, если мне захочется ударить тебя по голове бутылкой.

– Что?!

– Это шутка, Феликс, шутка, – испугалась я, что Феликс откажется теперь встретиться со мной.

– В твоих устах не шутка это.

Мне понравился его переход с прозы на поэзию, и я решила его поддержать.

– Мои ланиты покраснели, я смущена, я больше так не буду. Могу просить еще у вас прощения за случай тот, коль мало вам, что женщина однажды вас просила простить ее, я дважды попрошу. Такое вас устроит?

– Прекрати ерничать.

– Ты первый начал.

– Через час, – сказал он, его устроила вторая моя просьба о его прощении.

– Через полчаса будет еще лучше.

– Я сказал, что у меня есть дела.

– А Туся хотела, чтобы я как можно скорее передала тебе ее записку.

– Хорошо, – помолчав несколько секунд, согласился Феликс. – Через полчаса.

Я повесила трубку…

Через полчаса Феликс сидел за столиком напротив меня.

Я пожалела, что выбрала это кафе, потому что музыка здесь играла немного громче, чем следовало бы, и это вызывало небольшой дискомфорт.

Когда мы встретились, он не сразу узнал меня, я даже вначале удивилась, но потом вспомнила, что на мне мой маскарадный костюм.

– Зачем ты так нарядилась? – спросил Феликс.

– Мы столько времени уже знакомы, а ты не знал, что у меня плохое зрение?

– И волосы покрасила. Тебе это совсем не идет.

– Давай не будем обо мне и поговорим о вас с Тусей. – Я протянула ему записку.

Он прочитал ее, посмотрел на меня удивленными глазами.

– Что это значит? – спросил он тоном большого чиновника, у которого в офшорных банках лежит как минимум две сотни миллионов.

– Это значит, что твоя Туся – моя заложница.

– Да ты понимаешь, что ты такое говоришь! Ты понимаешь, что стоит мне только…"

– Помолчи, Феликс, – перебила я его, – и запомни – женщину если и можно чем-то напугать, то только не словами, угрозы на женщин не действуют, это вы, мужики, боитесь слов больше, чем дела, поэтому если из нас двоих и будет кто-то угрожать и ставить условия, то только я.

– Ты понимаешь, что это такое? – Он махнул Тусиной запиской. – Да стоит мне это только отнести куда следует…

Я снова не дала ему закончить его обещание о «стоит только» и опять перебила его.

– Размножь на ксероксе или попроси Тусю, когда встретишься с ней, написать еще сотню таких же. Только ты никуда не пойдешь. И давай говорить серьезно.

– Серьезно?! С террористами есть только один разговор.

– Тогда вызови по телефону штурмовиков, и пусть меня забросают бомбами.

Феликс вздохнул и резко сменил тон, вместо патриотического пафоса в его интонации появились едва заметные просящие нотки, но только едва заметные, а так голос был вполне нормальным, человеческим.

– Что ты хочешь? – спросил он.

– Я уже говорила. Мне нужно знать, кто такая Лилит. А еще лучше и проще – где Сережка, что с ним?

Феликс задумался.

– А где Наталья? – спросил он резко.

– Я первая спросила.

– Хорошо, если я тебе скажу о том, где находится Сергей, ты ее сразу отпустишь?

– Я даже привезу ее к тебе.

Феликс снова задумался. Я внимательно следила за ним.

Не знаю, правда это или мне показалось, но в глазах его промелькнула какая-то подлость. Наверное, он вообразил, как он со мной разделается после.

– Я не знаю, – наконец сказал он, – где твой Сергей.

– А Лилит?

– Что Лилит?

– Кто такая Лилит?

– 1– Вот что. Маша. Мне нужно позвонить.

– Звони, я не запрещаю.

– Я телефон оставил в машине.

– А куда ты хочешь звонить?

– Туда и хочу звонить, – сказал он раздраженно, – где может быть, учти, только может быть, смогу что-то узнать.

– Хорошо, – согласилась я, – пойдем позвоним.

– Нет. Я пойду один.

– Почему ты не хочешь, чтобы я слышала, о чем ты будешь говорить?

– Потому. Потому что я не хочу, чтобы ты слышала, как я унижаюсь ради тебя, – выкрутился он, но такая примитивная хитрость не провела бы и двенадцатилетнюю девочку.

Но спорить бесполезно, я это понимала, поэтому решила посмотреть, что будет дальше.

– Хорошо, Феликс, – сказала я, – только помни о Тусе, – если со мной что-то случится, она умрет голодной смертью.

– Ничего с тобой не случится, – говорил он, вставая из-за столика. – Все с тобой будет хорошо.

Сквозь стеклянные двери я видела, как он быстро пошел в ту сторону, где оставил свою машину.

Вернулся Феликс минут через десять.

– Ну что? – спросила я.

– Надо будет перезвонить минут через пятнадцать. – Он демонстративно вынул телефон из кармана и положил его на стол. – Кто такая Лилит, едва ли можно узнать, потому что такой женщины вообще не существует. Но относительно твоего Сергея, возможно, что-то смогу прояснить.

Опять врет. Не я выдумала эту Лилит, он первый назвал это имя. Но придется подождать, потому что делать больше нечего.

Вот только не позвал ли он кого-нибудь, чтобы меня снова утащили и посадили на цепь?

Но не враг же он своей Тусе.

Хотя он может рассчитывать, что заставит меня сказать, где она, если они меня поймают.

Прошло минут двадцать. Мы сидели и почти ни о чем не говорили. Феликс заметно нервничал, и мне это очень не нравилось. Я ему напомнила, что он должен позвонить. Он сказал: «Да, да», взял телефон, набрал номер. Что-то невнятное пробормотал в телефон, что-то вроде: «Это я. Ну как? Да, Понятно. Хорошо». Снова положил телефон в карман и сказал, что надо подождать еще. Но мне показалось, что он никуда не звонил, а только делал вид, что говорит с кем-то. Мы подождали еще немного.

Это очень неприятно – сидеть и ждать, чтобы узнать, что там они придумали. Но больше мне ничего не остается.

Нет, лучше уйти и посмотреть откуда-нибудь издалека.

– Я сейчас приду, – сказала я, вставая.

– Ты куда? – забеспокоился Феликс.

– Если тебе это так интересно, то в туалет. Заодно и приведу себя в порядок, раз тебе не нравятся мои очки и моя прическа.

Я зашла в туалет, но чуть придержала дверь ногой, чтобы мне было видно, что будет делать Феликс. Он сидел и нервно стучал пальцами по столику, постоянно поглядывая на входную дверь. В мою сторону он не смотрел.

* * *

Я быстро вышла из туалета и пошла в сторону служебных помещений кафе.

– Вы куда, девушка? – остановила меня женщина в сером костюме и белой рубашке со шнурком вместо галстука.

– Мне нужен директор, как к нему пройти? – спросила я без особой наглости, но очень уверенно.

– По какому вопросу вы к нему?

– Я от Евгения.

– От Евгения? Кто это такой?

– Игнатов.

Женщина немного подумала, только бы она не захотела меня сама проводить к директору, тогда придется говорить, что я не в то кафе попала, им, конечно, безразлично, но мне придется возвращаться в зал.

Но ей не захотелось меня провожать.

– Пройдите по коридору, потом направо, и первая дверь слева.

– Спасибо, – поблагодарила я и пошла, как она мне и сказала. Я повернула направо и порадовалась – мне не придется искать служебный выход, потому что прямо передо мной были раскрыты обитые жестью двойные двери. Грузчики заносили внутрь какие-то коробки, они брали их из машины, стоявшей перед этой дверью. Машину подогнали довольно близко к дверям, так, что мне пришлось нагнуться, чтобы пройти под ее кузовом и выйти на улицу.

Я быстро пробежала к углу этого здания и вышла с обратной его стороны. Двери кафе были метрах в десяти от меня. И именно в это время я увидела знакомое лицо.

Это был Веня.

Он стоял и, казалось, без интереса рассматривал сквозь стеклянные двери людей, сидевших за столиками. Потом он толкнул дверь и вошел внутрь.

Я быстро подошла к дверям, на его место.

Веня не спеша направился к столику, за которым сидел Феликс.

Едва ли кто в самом кафе видел и понял, что произошло.

Только мне отсюда, от входа, было видно это: Веня, как-то даже лениво, вытащил из-под легкой куртки, из-за пояса пистолет с толстым большим стволом (позже я догадалась, что это был глушитель), направил его на Феликса Рука Вени два раза слегка дернулась, и он сразу повернулся и пошел обратно к выходу, на ходу убирая пистолет обратно за пояс.

* * *

Я отскочила от дверей, пропуская его. Он вышел. Мельком взглянул по сторонам, вначале взгляд его просто скользнул по мне, но потом он резко повернул голову в мою сторону, даже шаг замедлил на какую-то секунду. Я поняла, что он узнал меня, он ведь видел меня в этих очках и этом парике. Но он тут же отвернулся и пошел в противоположную от меня сторону. Завернул за угол, туда, откуда недавно вышла я. И исчез.

Только после того, как его не стало видно, у меня по телу пробежали мурашки и я почувствовала страх.

Я снова подошла к дверям и заглянула внутрь. Музыка все так же громко играла что-то веселенькое.

Все, кто находился сейчас в кафе, повернулись в сторону столика, за которым недавно еще сидела я. И все с любопытством смотрели на Феликса. Несколько человек уже поднялись, подошли поближе.

Феликс все еще сидел на стуле, но грудью он лег на стол, и лицо тоже лежало на столе, он прижался к нему одной щекой, и одна рука его лежала на столе, а другая свесилась вниз. И он смотрел в мою сторону. На пол тонкой струйкой стекал кофе, разлившийся по столу из опрокинутой чашки, и небольшая вазочка с мороженым тоже лежала на боку, из нее выкатился белый комочек мороженого и валялся в разлитом кофе, как снежный ком в луже грязной воды. И еще мороженым была вымазана щека Феликса, и он был сейчас похож на клоуна, только с которого соскочил его рыжий парик.

И вдруг я обратила внимание на белый клочок бумаги на полу, прямо под рукой Феликса. Я сразу поняла, что это такое – это была Тусина записка, которую я передала ему.

Я быстро сняла очки и парик, затолкала их под рубашку, я не хотела, чтобы во мне узнали ту, которая недавно сидела здесь, рядом с этим человеком, лежавшим сейчас на столе. Как многие, я подошла к столику, на котором лежал Феликс.

Я наклонилась, присела и взяла руку Феликса, стала щупать пульс.

– Надо вызвать «скорую», – сказала я.

Многие вслед за мной тоже начали говорить, что нужно вызвать «скорую». Я в это время стала пробираться через толпу – потому что вокруг уже собралась толпа – к выходу.

В кулаке я сжимала клочок бумажки. Мне совсем не хотелось, чтобы Тусину записку нашла милиция.

А что я теперь скажу Тусе?

* * *

Феликс кому-то позвонил и сообщил, где я. Возможно, сказал и то, что я хочу у него узнать в обмен на его Тусю.

Веня видел меня, когда вышел из кафе. Но почему он меня не тронул?

Но Веня просто «подсобный рабочий» – наемный убийца. А вот послала его скорее всего Лилит.

Кто такая Лилит? Вот что мне нужно узнать.

Но все же что я скажу Тусе?

* * *

…Я открыла дверь и вошла в комнату.

Туся вместе с Ритулей сидели на диване, смотрели телевизор и грызли яблоко. На меня они обе не обратили никакого внимания. По щеке Туей стекала скупая женская слеза.

– Какой подлец, – проговорила Туся, глядя на экран.

Она откусила от яблока кусочек, от этого кусочка еще один поменьше, сама стала жевать тот, который побольше, а маленький отдала Ритуле. Та, поднимая мордочку к потолку, тоже стала жевать яблоко. Такая идиллия.

Я посмотрела на экран. Там шел какой-то сериал, может, американский, может, еще чей-то, не знаю, я не разбираюсь в них.

– Бросил жену с двумя детьми, а сам ушел к другой, молодой, – все так же, не отрываясь от экрана, объясняла кому-то Туся, скорее всего Ритуле.

Пошли титры.

– Ну что, мы можем ехать? – спросила Туся и посмотрела наконец на меня. Она достала из кармана платья носовой платок и стала стирать со щеки дорожку от слезы.

– Можем, – сказала я.

Туся поднялась с дивана.

– Пойдем, малышка, – сказала она Ритуле, – нас освобождают. Надеюсь, вы довезете нас до дома? – спросила она меня с гордым надмением.

– Конечно.

Они обе прошли мимо меня к выходу.

Я выключила телевизор, погасила свет и пошла вслед за ними.

Они обе уселись на заднее сиденье.

В машине мы долго все трое молчали, только когда уже подъехали к Москве, Туся спросила все так же нарочито надменно:

– Ну что, вы получили то, что хотели?

– Нет, – ответила я.

– Что, Феликс не заплатил? Отказался?

– Я уже говорила, что мне не нужны были его деньги.

– Вам нужны были какие-то сведения?

– Да.

– И он отказался вам их сообщить?

– Да.

– Правильно сделал.

– Нет, не правильно, – обозлилась я. – Ваш Феликс собирался отобрать деньги у больной женщины, еще он неизвестно куда дел одного моего близкого знакомого, можно сказать, моего мужа, и со мной что-то собирался сделать, правда, не знаю, что именно и зачем я ему нужна.

– Что вы такое говорите, я не понимаю.

– Я говорю, что ваш Феликс был подлым, трусливым и лживым человечком.

Я думала, что Туся начнет сейчас защищать своего Феликса, говорить мне что-либо неприятное обо мне, но она промолчала.

– Вы никогда не слышали от Феликса о женщине, которую зовут Лилит? – спросила я.

– Лилит? Может быть, Лолита?

– Может быть.

– От него не слышала, но у меня есть такая знакомая.

– У вас? Кто она такая?

– А почему она вас интересует?

– Потому что мне очень хочется с ней познакомиться.

– С Лолитой?

– Вообще-то я слышала о ней, как о Лилит.

– Лола, о которой я говорю, не знаю, кого вы имеете в виду, моя подружка еще с дошкольного возраста.

– А Феликс ее хорошо знал?

– Феликс? Кажется, я рассказывала ему о ней, не помню. А зачем она вам?

– Хочу с ней познакомиться.

– С моей Лолой?

– А что вас так удивляет?

– Ничего, но только стоило ли устраивать такой спектакль из-за этого. Я вам могу дать ее телефон, если хотите.

Звонить лучше после восьми, это дешевле, после двенадцати ночи еще дешевле, но в такое время она, как правило, спит, тем более разница во времени три часа.

– Три часа? Значит, она не в Москве живет?

– В Алма-Ате.

– И давно она там живет?

– С самого детства. Я сама тоже оттуда. В Москву меня привез муж, когда привез еще, правда, не был мужем, он служил там в армии.

– А когда она была в последний раз в Москве, ваша подруга?

– Пятнадцать лет назад. Это был и последний раз, и первый, она приезжала ко мне на свадьбу.

– Знаете, Наташа, я раздумала, я не буду знакомиться с подругой вашего детства.

– Не думаю, что и она слишком рвется познакомиться с вами. Люди, которые крадут собак… – она не стала договаривать.

А я подумала: то, что я украла собаку, она заметила, а то, что я украла еще и ее, это вроде как не в счет – посидела в закрытой комнате несколько часов, посмотрела телевизор, теперь едет домой. Просто побывала в гостях у негостеприимной хозяйки, – та пригласила к себе, а сама взяла и куда-то уехала, и оставила одну, да еще в закрытой комнате.

– И ни о какой Лилит Феликс, значит, вам никогда ничего не говорил? – снова спросила я.

– Феликс вообще со мной никогда ни о чем не говорит, я хочу сказать, не говорит о своих делах.

– Вы с мужем развелись? – спросила я.

– Почему вы об этом спрашиваете?

– Просто так, из любопытства.

– Нет, он умер. Пять лет назад, от рака.

– А с Феликсом вы давно были знакомы?

– Года два, может, чуть меньше.

Какой Феликс скрытный, хранит свои тайны не хуже любой женщины, почти два года встречается с этой Наташей, а никто понятия не имел об этом. Я-то уж, во всяком случае, точно не знала.

– А почему он вас никогда не приглашал никуда с собой? – Я спрашивала, а сама думала, что мне надо сказать Тусе о том, что Феликса она больше не увидит.

– Он не хотел, чтобы его знакомые знали обо мне. А почему не хотел, я этого не знаю. Может быть, из-за жены.

– Вы любили его?

– Любила? Не знаю. Нет. Просто одной плохо. А он к тому же еще человек и солидный, я в том смысле, что не нищий.

– Но и щедрым он не был?

– Не был, – усмехнулась Туся. – А почему вы о нем все время говорите в прошедшем времени?

Ну вот, теперь уже не сказать нельзя.

– Потому что он умер, Наташа.

– Умер? Это что, шутка такая?

– Нет, Наташа, это правда такая.

– Как он умер, почему? – теперь ее голос стал растерянным.

– Мы с ним сидели в кафе. Разговаривали. Я вышла в туалет, меня не было буквально две минуты. В это время в кафе вошел какой-то мужчина и выстрелил в Феликса.

– Мужчина? Это ты его убила! – закричала вдруг она и вцепилась в меня.

Я едва успела затормозить, чтобы машина не ударилась в столб. Двигатель заглох.

Истерика у Наташи продолжалась недолго, через полминуты она уже сидела и просто плакала.

– Я заметила, – говорила она сквозь слезы, – я замечала, что в последнее время он какой-то не такой. Он чего-то сильно боялся. А я с ним еще поссорилась. Если бы не вы, то у нас не было бы никакой ссоры, – снова начала обвинять она меня.

– Мне очень жаль, что все так получилось, – сказала я, и мне, правда, было жалко, что я тогда выложила ей все, тем более пользы от этого не было никакой.

– Я теперь опять осталась одна, – снова заплакала Наташа, но жалела она себя, а не Феликса.

Да, это очень тяжело, когда остаешься одна, у меня полно знакомых, и то, когда я была одна, без Сережки, мне было очень тяжело, а у этой Наташи и знакомых-то, наверное, никого нет, одна подруга и та в Алма-Ате.