Текст книги "Гребень Дяди Нэнси (СИ)"

Автор книги: Саша Фишер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Пользователь: proshka731

Тип аккаунта: премиальный

Время окончания сеанса: 06:20

Резюме: Ничего порождает нечто

Базовые сомнабулические характеристики

Точка сборки: ПОМОЙКА

Фокус: ЖЕЛТЫЙ

Текучесть: ГОЛУБОЙ

Контроль: ГОЛУБОЙ

Сталкинг: ЖЕЛТЫЙ

Сияние: ОРАНЖЕВЫЙ

Индульгирование: ЗЕЛЕНЫЙ

Системное сообщение:

Сеанс прерван позиционной ошибкой

Дополнительно:

Пакет «Неограниченный кредит»

Пространство «КОСМИЧЕСКИЕ ЯЙЦА»: КРАСНЫЙ

Пространство «ВЕСТЕРН-ОПЕРА»

Пространство «БЕШЕНЫЙ МАРШ»

Командный пакт первого типа с ostap_drew

Прохор открыл глаза и пошевелил головой. Резкая боль иглой пронзила мозг от лба к затылку. Подкативший к горлу еще во сне желудок пульсировал, будто в нем ворочалось склизкое чудовище и просилось наружу. Прохор едва успел повернуться на бок, чтобы не захлебнуться в потоке собственной рвоты. Руки дрожали. Правая ладонь саднила.

– Что за черт? – Прохор приподнялся на локтях и посмотрел на часы. На ретро-табло светились зеленые цифры 06:22. Голова кружиась. Мысли путались. – Почему я проснулся?

Прохор протянул руку и нащупал кнопку. Лампа засветилась не сразу, будто с неохотой. Свет ее медленно пополз по комнате, как будто не желая освещать помещение в столь ранний час. Звон в ушах мешал сосредоточиться. Прохор с трудом сел. Осторожно коснулся головы, которая, казалось, сейчас лопнет от боли. «Надо доползти до кухни, там есть что-то от боли», – думать тоже было больно. Прохор поднялся, почти не чувствуя своих ног и тут же схватился за спинку кровати. Мир снова закружился в нелепой карусели.

Маленькими шажками, сначала держась за стену, а потом практически повиснув на жалобно скрипнувших перилах, Прохор добрался до первого этажа.

– Ну хоть с лестницы не свалился, – пробормотал Прохор, удививших, насколько хрипло звучит его голос. Открыл шкафчик, достал аптечку. Вообще-то, самому Прохору почти не требовались никакие таблетки. Иногда к весне он простывал, случалось пару раз в жизни отравиться. Но в остальном его здоровье было отменным, так что таблетки он дома держал исключительно для гостей, которые страдали то похмельем, то аллергией, то зубной болью, то еще какими-нибудь недугами. До настоящего момента Прохор вообще не знал, что такое головная боль. Поэтому сейчас он чувствовал себя беспомощнее новорожденного котенка. Руки задрожали, блистеры и тубы рассыпались по полу с насмешливым пластиковым шелестом. Прохор даже застонал от обиды. Попытался наклониться, и тут его накрыл новый приступ дурноты. Взбесившиеся внутренности сжимались и разжимались, заставляя содрогаться все тело. Прохор не удержался на ногах и повалился на бок. Отдышался. Вызвать неотложку? Он снова застонал, вспомнив, что телефон остался в спальне, путь до которой сейчас ему представлялся не проще подъема на Эверест. «А потом спасатели найдут мой труп посреди лестницы и установят памятную табличку…» – Прохор почти заставил себя засмеяться. Обругал себя тряпкой и слабаком. Снова поднялся на локтях и сел. Схватил ближайший к себе блистер с таблетками. Кажется, это и есть обезболка. Налить воды? Посмотрел в сторону раковины. Нет. Далеко. Выщелкнул на ладонь три белых кругляшка. По очереди запихал их себе практически в горло. Сглотнул. Кажется, таблетки застряли где-то в пищеводе. Лег на пол обратно.

Через полчаса неподвижного лежания в позе эмбриона, боль отступила. Мысли снова зашевелились в голове без ощущения, что каждая из них врезается в мозг как нож мясорубки. Прохор снова сел. Вроде бы, кружение тоже прекратилось. «Интересно, если бы я сдох здесь сейчас, когда бы нашли мой труп?» – подумал Прохор и поднялся на ноги. Колени дрожали, но тело было уже вполне способно держаться прямо. Набрал в стакан воды из фильтра и жадно выпил. Снова наполнил стакан и сел за стол. Взгляд сфокусировался на стеклянном террариуме, где шевелил мохнатыми лапами его новый питомец. «Надо бы отдать кому-то эту тварь, – подумал Прохор. – Жалко будет, если сдохнет. Вчера он проштудировал инструкции по содержанию птицеедов, заказал доставку живого корма из зоомагазина, сегодня вроде должны привезти каких-то сверчков. Прохора снова затошнило. Почему он решил, что оставить паука – это хорошая идея? Надо было сразу дать объявление в «Отдам даром», хватает желающих держать у себя в квартире всякую мерзость…

– Ничего не выйдет, – сказал кто-то и хихикнул.

– Кто здесь? – Прохор вскочил, но очень быстро рухнул на стул обратно, чуть не свалившись вместе с ним на пол. С таким трудом обретенное равновесие снова покинуло его.

– Дурачок, – голос снова хихикнул. – Не спится?

Прохор опять посмотрел на паука. Тот шевелил лапками и покачивался из стороны в сторону.

– Паук? – Прохор потряс головой. – Что за ерунда? Я еще сплю?

Подождал, когда голова перестанет кружиться. Медленно поднялся и приблизился к зеркальной стене. С ним раньше уже случались реалистичные кошмары, по которым было непонятно, сон это или явь. Вывести такое состояние на чистую воду можно было несколькими путями. И один из них – найти ближайшее зеркало и посмотреть на свое отражение. И если с ним что-то не так…

На первый взгляд, с отражением все было в порядке. Только вот темные круги под глазами портили весь внешний вид. Значит, не сон? Тогда кто сейчас со мной разговаривал? Прохор повернулся и посмотрел в сторону террариума. Паук был на месте. Полз в противоположный угол по своим паучьим делам. Краем глаза заметил движение в зеркале. Быстро повернулся обратно, едва не рухнув на пол. Показалось, или движения зазеркального двойника чуть запаздывают? Закрыл глаза и приложился лбом к холодному стеклу. Сосчитал до пяти. Снова открыл глаза. Кажется, мир стал чуть четче. Снова захотелось пить. Прохор собрался с силами и сделал несколько шагов обратно к столу. Оперся на спинку стула и перевел дух. Может все-таки неотложку?

– Будто кому-то есть до тебя дело, – снова заговорил голос. Нет, он определенно звучал со стороны террариума!

– Все-таки сплю? – Прохор посмотрел на свои ладони. В любой непонятной ситуации во сне постарайся увидеть свои ладони. Этому его по пьяной лавочке учил какой-то обвешанный амулетами великовозрастный кастаньедофил. Его привел кто-то из приятелей, мужик, видите ли, показался ему прикольным. А тот присел Прохору на уши и долго заяснял про всяческие там врата сновидения и правила приема аяхуаски. И как отличить настоящее зелье от подделки, которыми пичкают ничего не знающих недотеп даркнетовские интернет-магазины. Так. Ладони. Прохор опустил глаза. С левой рукой все было в порядке. Дрожала, да. Царапина старая, это он игрался с котом одной Полины… Прохор отпустил спинку стула и повернул правую руку ладонью вверх. Глубокая царапина в основании большого пальца. И след от укола в самой середине. На том самом месте, куда тощий пацан в канцелярской ливрее воткнул иглу. А царапина – это от двери в канцелярию. Но это же было в ноктюрнете! Если бы все повреждения из ноктюрнета переходили из сна в реальность, он бы еще в первое утро проснулся с выпущенными кишками. Почему тогда сейчас?

Голос снова захихикал. Показалось, или интонации чем-то похожи на Дядю Нэнси?

По спине прополз липкий холодок, а в комнате как будто стало темнее. Надо добраться до телефона, вот что. Вызвать… неотложку? И что сказать? Что со мной разговаривает паук? Не хочу даже знать, кто тогда приедет… Можно вызвать Вальку. Или Саню. Саня все-таки доктор, хоть и стоматолог…

Прохор несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул и решительно направился в сторону лестницы. Подниматься вверх оказалось немного проще, только что-то липкое цеплялось к ногам. Как будто паутина. Очень хотелось ее смахнуть с голых голеней, но Прохор помнил, чем закончилась его прошлая попытка нагнуться. Падать с лестницы в его планы точно не входило.

Еще ступенька. Еще. Осталось совсем чуть-чуть… Прохор поднял глаза и замер. На верхней ступеньке сидел паук. Тот самый, который должен был мирно шевелить лапками в террариуме. Или какой-то из его родственников. Черные выпуклые глаза твари были так близко, что Прохор увидел в них отражение своего обалдевшего лица. Он отпустил перила, реальность снова завертелась, но теперь уже по объективным причинам – Прохор не удержал равновесие и покатился вниз. Глухой удар головой. Темнота.

Прохор открыл глаза и некоторое время лежал, не шевелясь. Кажется, он в своей кровати. Осторожно повернул голову. Попытался встать. Все было в порядке. Реальность не торопилась пускаться в пляс, никаких ножей, игл и прочих пыточных инструментов в мозги не впивалось. Посмотрел на часы. Табло показывало 06:22.

– Уф… А я думал реально кукуха потекла… – Прохор рывком сел на кровати, спустил ноги на пол. – Надо глянуть в логи, какая-то фигня же случилась…

Прохор спустился по лестнице, взял из сушилки стакан, наполнил его водой из фильтра. Сделал несколько глотков и повернулся к столу. На столе стоял другой стакан. А на полу валялись рассыпанные блистеры и тубы из аптечки.

– Не понял, – Прохор осторожно сел на стул и поставил второй стакан рядом с первым.

– Это потому что ты дурачок, – сказал голос и захихикал. А потом запел. – Ходит дурачок по лесу, ищет дурачок глупее себя…

Прохор бросил взгляд на свои ладони. След от иглы все еще был на месте, ладонь адски саднила, отверстие по краям начало как будто даже воспаляться. Сердце застучало быстрее. Руки похолодели. Да что там! Всему телу стало холодно, будто он с вечера не закрыл все окна и балкон.

– Спокойно, Прохор, спокойно! – Прохор постарался дышать глубоко и ровно, но дыхание получалось прерывистым и свистящим. – Это сон. Просто кошмар, так бывает. Надо просто… Просто…

Блуждающий взгляд Прохора упал на зеркало. Комната в отражении казалась чуть темнее. А на стуле Прохора сидел тип во фраке и с длинными белоснежными дредами. То есть, это, конечно же, был Прохор. Он так выглядел в ноктюрнете в самый первый раз. Стало спокойнее. Все-таки сон, никаких сомнений. Непонятно только, почему это сновидение с ним вообще приключилось. Ведь теперь любое сновидение должно происходить на Рю-де-Бурбон. А раз он сейчас спит, но вокруг не ноктюрнет, значит произошел какой-то сбой. Надо бы как-то проснуться. Прохор снова вспомнил того типа, стареющего мистика с длинными патлами и желтыми от постоянного курения пальцами. Смерть поможет быстро проснуться. Очень просто же. Если твой дурацкий сон тебе не нравится, то нужно, например, спрыгнуть с небоскреба или обрыва. Сознание испугается и вернет тебя в реальность. Прохор встал и подошел к балконной двери. Взялся за ручку.

Раздалось хихиканье.

Прохор замер. А вдруг все-таки не сон? Если я просто слегка потек кукушечкой, и мне всякое мерещится? Сигану я с балкона из самых лучших побуждений, а потом спасовцы будут с тротуара мои останки отколупывать. Нет. Все-таки, надо позвонить.

Прохор снова пошел к лестнице. Поднялся наверх без приключений. Достал из-под подушки телефон и задумался над списком контактов. Валя? Или Саня? «С Валькой мы дружим с детского сада, даже если сказать ему, что надо труп прятать, то тот деловито спросит только есть ли у меня мешки для мусора… Зато Саня врач. И если со мной реально что-то не то, то Валька вряд ли что-то сможет сделать…» Прохор покрутил еще раз список контактов, а потом решительно нажал на вызов.

– Остап, привет. Не разбудил? Это Прохор… Слушай, ты не мог бы ко мне подъехать?

В горле запершило, Остапа согнуло в приступе дикого кашля. Казалось, что в груди кто-то разматывает колючую проволоку.

– Алло, Прохор? Эй! Что с тобой? Я же не знаю адреса… – бормотала трубка, выпавшая из руки. Воздух сгустился до кисельной плотности, затек в изодранные в клочья легкие, а потом снова наступила темнота.

Прохор открыл глаза и напрягся. Он лежал в своей кровати, на часах светилось 06:21. Он щелкнул кнопкой выключателя и посмотрел на свою правую руку. Глубокая царапина в основании большого пальца и долбаная дырка от иглы в середине ладони! Прохору захотелось заорать. Кошмар никак не хотел заканчиваться. «А если не вставать? Может быть просто повернуться на другой бок и попытаться заново заснуть? Может быть тогда меня вернет обратно на Рю-де-Бурбон?» – подумал Прохор. Отвернулся к стене. Закрыл глаза. Услышал, что где-то внизу громко капает вода.

– Ну и фиг с ней! – Прохор усилием воли заставил себя не двигаться.

«Бздяммм! Бздяммм! Бздямм!»

Когда-то Прохор читал про китайскую пытку водой. Это когда человека фиксировали намертво, чтобы он не мог пошевелить ни одной частью тела, а над головой вешали что-то вроде чайника, из носика которого на макушку жертвы падали капли воды. И даже самый взрослый, здоровый и выносливый человек через сутки подобной экзекуции был готов признаться в убийстве, совращении малолетних мальчиков, предательстве родины и вообще в чем угодно, лишь бы настойчивый стук капель прекратился.

«Бздямм!»

Нет, это было невозможно. Прохор сел на кровати. Где у него в квартире вообще может так капать вода? Включил свет. Осторожно подошел к лестнице. Звук падающих капель доносился откуда-то снизу. Наверное, из ванной… Придерживаясь за перила спустился. Щелкнул выключателем. Бросил взгляд на террариум с пауком. Тот не шевелился, поджав под себя все восемь мохнатых лапок. В зеркале Прохор отражался именно так, как себя и чувствовал – всклокоченным, напряженным, с диким взглядом.

«Бздямм!»

Не хотелось выходить на середину комнаты. Сейчас голова не кружилась, реальность выглядела вполне устойчивой, да и вообще Прохор себя нормально чувствовал. Разве что не выспался. Но две прошлые попытки прожить это утро не давали расслабиться. Хотелось иметь еще одну точку опоры, кроме ног.

– А ты ползком! Ползком! – раздался голос и захихикал. Прохор вздрогнул. Закрыл глаза. Несколько раз вдохнул и выдохнул, стараясь не поддаваться панике. «Это сон. Кошмарный, противный, но сон. В конце концов я открою глаза в своей кровати, и все будет нормально. А от паука надо избавиться… Завтра же напишу…»

«Бздямм!»

Прохор сделал несколько шагов, придерживаясь рукой за стену.

– Серьезно? – остановился, внезапно разозлившись. – Я крадусь вот так посреди собственной квартиры?

Прохор демонстративно вышел на середину комнаты и покрутился на месте. Голова больше не болела. И не кружилась. Если бы не этот дурацкий голос, то усомниться в реальности окружающего мира причин бы не было.

«Бздямм!»

По дороге до ванны с ничего не произошло. Прохор взялся за латунную дверную ручку и почувствовал резкую боль. Отдернул руку. Через всю ладонь набухала красными бусинками длинная корявая царапина. Будто оставленная острым гвоздем.

– Да ладно… – Прохор машинально слизнул кровь и аккуратно, едва касаясь пальцами, потянул дверь на себя. – Что там вообще меня могло так оцарапать?

Нагнулся и осмотрел дверную ручку снизу. Никаких выпирающих острых предметов не обнаружилось. Щелкнул выключателем.

«Бздямм!»

Свет нехотя расползся по темным углам ванной комнаты. Неоштукатуренные кирпичные стены были покрыты мелкими каплями, словно квартира Прохора находилась где-то в бразильском облачном лесу. Или кто-то всю ночь держал включенным кран с горячей водой, и пар сконденсировался на всех поверхностях.

Из отверстия слива раковины пробивался зеленый росток лианы. На языке возник водянистый вкус, так бывает, когда гуляешь под мелким дождем, словно повисшим в воздухе. Прохор поднял голову. На металлической трубе вдоль потолка мелкие капли, прочерчивая мокрые дорожки, сливались в крупные капли. Те, в свою очередь замысловатым путем ползли еще ниже, чтобы сбиться в пульсирующую водяную полусферу, оторваться под собственной тяжестью от поверхности холодного металла и…

«Бздямм!»

Прохор медленно закрыл дверь в ванную. Сосчитал до пяти. Это была его и не его ванная. Еще повернутый на мире сновидений тип вроде говорил, что убиваться необязательно, достаточно просто сделать себе больно. Посмотрел на опухшую уже царапину и криво ухмыльнулся. Чтобы сделать еще больнее, придется отрезать себе палец…

Накатывающие волны паники неожиданно прекратились. Если это сон, то он в конце концов закончится сам. Каким бы бредовым он ни был. Совершенно необязательно применять на себе дурацкие советы гуру-неудачников. Подошел к раковине, взял стакан, наполнил его водой из фильтра. Сделал глоток и повернулся к столу. На столе уже стояло два наполовину пустых стакана.

«Бздямм!»

Прохор поставил рядом с ними третий и сел на стул. Посмотрел на проснувшегося в террариуме паука. Тот водил лапами по стеклу. Или он так пытался дать знак, что голоден, или недоумевал, почему нельзя ползти дальше. Насколько вообще пауки разумны? С ними проводили какие-нибудь эксперименты, как, напрмер, с крысами? Поиск нужного пути в лабиринте или что-то подобное? Прохор потряс головой. «Думаю про какую-то ерунду… – подумал он. – Интересно, если просто сидеть, все закончится?»

– Никогда не закончится, – зловеще и насмешливо пропел голос.

– Ты хоть кто такой? – спросил Прохор.

– Никто, – быстро отозвался голос. – Ты болтаешь сам с собой.

– Логично… – Прохор хмыкнул. – Это же мой сон.

Правда, уверенности в этом уже не было. Все выглядело очень реальным. Впрочем, как и ноктюрнет… И вдруг его озарило внезапной идеей. Прохор быстро встал. Настолько быстро, что стул с грохотом упал на пол. Подошел к зеркалу, приблизил к стеклу лицо и убрал со лба волосы. Точно. Корявый рисунок паука. Тонкие, едва заметные линии, как будто поджившие царапины.

– Демо-версия последствий, значит… – закусил губу. – Значит, я все еще в ноктюрнете. Наверное. Интересно, что будет, если я попытаюсь выйти из дома? Вместо Среднего проспекта попаду на Рю-де-Бурбон?

Это действительно многое объясняло. И след от укола иглой, и царапину. Если бы он и правда проснулся, то ничего остаться не должно было. «Видимо, дядя Нэнси применил какую-то магию, и теперь, чтобы выбраться из этой петли, надо что-то сделать…» – Прохор бросил взгляд в сторону балконной двери. Криво усмехнулся.

– Ну давай уже, прыгай, трусишка! – в голосе послышались язвительно-покровительственные интонации.

Прохор задумчиво грыз ноготь. Страшно уже не было, он как будто наблюдал за ситуацией со стороны. Как будто за персонажем компьютерной игры. Чем, впрочем, он и являлся сейчас. Осталось только убедить свой рассудок, что если прыгнуть с балкона, то придешь в себя в обшарпанном Храме Возрождения, и рядом будет приплясывать ехидный Барон Суббота. А вовсе не на каталке скорой помощи под возгласы фельдшеров: «Мы его теряем!»

«Кстати, интересно, они и правда что-то такое орут? – подумал Прохор, медленно подходя к балконной двери. – Никогда не слышал…»

– У тебя есть возможность это проверить, – сказал голос. Все-таки он раздавался со стороны террариума. Что, в принципе, было логично, учитывая, чей именно квест Прохор сейчас выполнял. Протянул руку к балконной двери. Замер на полпути, присел и осмотрел со всех сторон ручку. Никаких гвоздей, булавок и других острых частей из нее не выпирало. Да и откуда бы? Самая обычная пластиковая дверь самого обычного балкона. За окном – темное питерское утро, мало чем отличимое от вечера или ночи в это время года.

– Почему я решил, что мне непременно надо прыгнуть? – Прохор почесал лоб, ощущая подушечками пальцев неровности оставленного дядей Нэнси «подарка».

Перед глазами поплыло. Прохора снова затошнило, внутренности скрутило болезненным спазмом. В голове зазвенело…

Или это не в голове? Прохор открыл глаза. Настойчивый посторонний звук, вырвавший его из сна, продолжал трезвонить. Сквозь неплотные жалюзи пробивался серый дневной свет. Прохор глянул на часы. 09:32. Спустил ноги с кровати и встал. Сообразил, что разбудивший его звук – это звонок в дверь. Потряс головой. Нахмурился. Взял с спинки стула халат и поплелся открывать.

Стаканов на столе не было. Зеркало вело себя как положено вести зеркалу – отражало мутную утреннюю реальность. В балконную дверь стучал дождь. Изредка с крыши срывались крупные капли и с громким «бздямм!» разбивались об подоконник. Дверь в ванну была открыта. Ну да, он с вечера так ее и оставил, чтобы проветрилась после горячего душа. Если закрыть сразу, то лишняя влага осядет на стенах, и на голову опять начнет сыпаться штукатурка. Паук сидел в террариуме и шевелил лапками. Прохор мельком прочитал про содержание дома птицеедов, особо восторженные заводчики утверждали, кто у каждой твари свой характер и все такое. Но Прохор паучьих повадок пока не различал. Шевелит лапками? Значит еще не сдох.

Прохор посмотрел в глазок. На площадке стоял парень в кепке. Лица в полумраке было не видно, опять кто-то выкрутил лампочку. И вроде дом приличный… Вряд ли кто-то из соседей, тут вроде никто не бедствует. Наверное, какой-то курьер. Или сборщик подписей. Вот типа этого парня, который сейчас на площадке. Протянул руку к замку, на секунду замер, подумав, что надо бы проверить, нет ли там выпирающих острых штук, криво ухмыльнулся этой мысли и открыл дверь.

На визитере не было формы курьера. Он был одет в обычные джинсы и куртку, все еще мокрую. Кепка только сначала показалась Прохору фирменной. Обычная кепка. Парень поднял лицо, тусклый свет от окна на лестнице наконец-то позволил его нормально разглядеть.

– Остап?

– Прохор?