Текст книги "Стрела Купидона"

Автор книги: Сара Крейвен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Воцарилось молчание. Затем Доминик спокойно сказал:

– Уверен, у мисс Грант есть сотни причин. Спроси у нее самой, а я пока сделаю несколько телефонных звонков.

– Ты, правда, не хочешь быть моей няней? – обратилась Тара к Фиби, когда они остались одни. – Я думала, ты меня любишь.

– Я очень люблю тебя. – Фиби села на краешек кровати. – Но все не так просто. У меня уже есть работа.

– Но здесь гораздо лучше, чем в твоем кафе, – настаивала Тара. – У тебя будет красивая спальня. Хочешь посмотреть на нее? – Она начала слезать с кровати, но Фиби решительно остановила девочку.

– У меня тоже есть дом. – С крышей, которая течет, электропроводкой, которая нуждается в починке, и хозяином, который всюду сует свой нос. – Твой папа скоро найдет тебе новую няню.

– Я не хочу никого, кроме тебя, – настойчиво продолжала канючить Тара.

– Послушай, – Фиби взяла ее руку, – я пришла сказать спокойной ночи, а не ссориться. Все уладится, малышка. Вот увидишь.

Тара выдернула свою руку и отвернулась, уткнув лицо в подушку.

– Я не люблю бывать одна, – сказала она приглушенным голосом.

– Послушай, если ты будешь хорошей девочкой, я как-нибудь приду и поиграю с тобой. Конечно, если позволит твой папа.

Изменившееся, уже сверкающее радостью личико поднялось с подушки.

– Завтра? – с надеждой спросила девочка.

– Нет, завтра я должна идти на работу. Кроме того, – добавила Фиби, – ты ведь проводишь выходные дни с папой:

– Да-а-а, – ответила Тара, – но он не будет возражать, если ты придешь.

– Я думаю, будет, – сказала Фиби. – Как, впрочем, и я. – А теперь ложись, я накрою тебя одеялом.

Тара послушалась.

– Ты говоришь, как няня.

Фиби наклонилась и быстро поцеловала девочку в розовую щечку.

Тихо прикрыв за собой дверь, она спустилась на этаж ниже. Комнаты были закрыты, но Фиби помнила, как они выглядели. Особенно одна из них. С огромной кроватью с пологом. На которой ее предали…

Она снова услышала голоса из прошлого:

– Эта кровать как кровавый алтарь.

И манерно-ленивый ответ Тони:

– Давайте принесем невинную жертву.

Она дрожала, пытаясь вычеркнуть из памяти этот голос и воспоминания о губах, целующих ее, руках, медленно раздевающих, ласкающих ее тело…

– Что случилось? – Резкий вопрос Доминика Эштона прервал ее воспоминания, и Фиби поняла, что стоит как вкопанная у порога его спальни.

– У вас такой вид, словно вы увидели призрак.

– Нет, нет, все в порядке. Мне просто показалось, Тара зовет, – соврала Фиби.

– Сегодня я буду спать здесь на случай, если ей что-то понадобится.

Они спустились в холл.

– Вы были совершенно правы, – сказал Эштон. – Синди в больнице, и ее дружок тоже. Я только что звонил в бюро несчастных случаев в Весткомб. Они попали в аварию – очевидно, спешили за Тарой.

Фиби от изумления открыла рот.

– Они сильно пострадали?

– Порванные связки у него и поломанная ключица у нее. Могло быть гораздо хуже. Я заеду туда после того, как подвезу вас.

– Не будьте с ней слишком строги, пожалуйста. Она знает, что поступила неосмотрительно, и, конечно, страдает от этого…

Он подал ей пальто.

– Неужели у меня такой грозный вид?

Раздался звонок в дверь.

Брови Доминика Эштона от удивления поднялись вверх.

– В такой час? Кто бы это мог быть? – Он подошел к двери и открыл ее.

– Дорогой! – В дом величавой походкой вошла высокая блондинка в темно-красном плаще. – Мама с папой устраивают импровизированную вечеринку, – она по-девичьи звонко рассмеялась, – и они попросили прихватить тебя.

– Добрый вечер, Хейзл. Очень любезно с твоей стороны, но боюсь, сегодня я занят. У нас небольшой семейный кризис.

– О, дорогой! – Большие голубые глаза остановились на Фиби, беззастенчиво рассматривая ее. – Я пришла не в самый подходящий момент? Ты нанимаешь нового, сотрудника? Я могу подождать в машине.

– Нет, – ответил Доминик. – Это Фиби Грант. Она не работает у меня. Мисс Грант, разрешите представить вам Хейзл Синклер, она дочь моих соседей.

– Здравствуйте, – пробормотала Фиби.

Хейзл широко улыбнулась.

Когда обмен любезностями закончился, расспросы Хейзл продолжились:

– Ну, так что за проблема, мой милый? Могу я как-нибудь помочь?

– Сомневаюсь. Няня Тары совершила глупость и угодила в больницу.

– Ах, эти ужасные, несносные девицы! – Она яростно взмахнула руками. – Просто ума не приложу, как только с ними находят общий язык! Должна заметить, она всегда казалась мне довольно легкомысленной. Нужно найти женщину в годах, няню старых традиций, которая будет держать Тару в ежовых рукавицах.

– Ты полагаешь, ей именно это нужно? – мягко спросил Доминик.

– Это нужно всем маленьким девочкам, мой дорогой. – Хейзл шаловливо стукнула его по руке. – Особенно таким очаровашкам, как твоя Тара, которые легко могут обвести своего папочку вокруг пальца.

– Час назад или около того я полагал, что владею ситуацией, – произнес он, – пока не приехала мисс Грант и не открыла мне истинное положение вещей.

– Ах, неужели? – (Фиби вновь ощутила себя под прицелом внимательных глаз.) – Вы, наверное, из социальной службы?

– Нет. Я официантка в кафе-кондитерской «Клоувер» в Весткомбе.

– Понимаю. – Хейзл Синклер явно ничего не понимала. Она звонко расхохоталась. – Должна признать, я не знакома с этим заведением. Это что, одно из твоих излюбленных мест, Доминик? Звучит невероятно.

– Нет! Но Тара, очевидно, любит там бывать. – Он помолчал. – Не хочу показаться невежливым, Хейзл, но я только что собирался отвезти мисс Грант обратно в Весткомб, а потом заехать в больницу.

– Ну конечно. Мне тоже нужно идти, скоро начнут собираться гости. – Она ослепительно улыбнулась ему. – Если у тебя останется время, после благотворительных дел, загляни! Многие хотят поприветствовать тебя. Не будь отшельником!

– Ладно. – Он взял руку, которую она игриво протянула, и быстро поцеловал ее. – На следующей неделе я позвоню тебе, и мы пообедаем.

– Ловлю на слове, дорогой. – Она одарила менее лучезарной улыбкой Фиби. – Спокойной ночи, мисс… э?..

– Грант, – услужливо подсказала Фиби. – Кафе-кондитерская «Клоувер». Специализируемся на домашней выпечке.

Закрыв дверь за Хейзл, Доминик Эштон повернулся и бросил на Фиби ледяной взгляд.

– Вы совсем не так безобидны, как кажетесь, не так ли, мисс Грант?

– Не понимаю вас. – Фиби в ответ взглянула на него. – Возникли проблемы?

– Полагаю, да. Ну что, теперь поехали?

– Да, – ответила Фиби. И подумала: чем скорее, тем лучше.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Большая часть пути прошла в молчании. Доминик Эштон, казалось, погрузился в раздумья. А Фиби никак не могла придумать подходящую тему для разговора.

– Где именно в Весткомбе? – спросил он наконец, когда они уже подъезжали.

– Вы можете выбросить меня на Хай-стрит.

– Еще я могу выбросить вас в реку, – ледяным тоном заметил он. – Но так как я намерен довезти вас до самой двери, давайте прекратим эти уловки и назовите-ка мне ваш адрес. Это сэкономит время и нервы.

– Растон-стрит, двадцать девять, Хоторн-коттедж, – неохотно сказала Фиби.

Остановив наконец машину, Эштон вылез наружу и подошел к дверце с другой стороны.

– Сколько же в вас намешано странных противоречий!.. – сказал он, внимательно глядя на ее маленький дом.

– Прошу вас, не лишайте себя из-за этого сна, мистер Эштон! – ехидно оборвала она его, игнорируя протянутую руку.

– Напротив, – добродушно возразил он. – У меня такое предчувствие, что вы будете стоить мне многих бессонных ночей, мисс Грант.

Фиби, потрясенная, метнула на него гневный взгляд и гордо прошагала к воротам.

Открывая их, она услышала тихий, но отчетливый скрип входной двери.

– О, нет!

– Я разберусь! – Доминик Эштон быстро направился к едва видневшейся фигуре на крыльце.

Услышав звуки небольшой потасовки, Фиби вскрикнула:

– Не пораньте его! Это мой хозяин.

– Но он выходил из вашего дома!

– Она жаловалась, что протекает крыша, – прохрипел Артур Хансон, задыхаясь. – Я лишь пришел взглянуть.

– В кромешной тьме? – презрительно спросил Доминик. – У вас даже нет карманного фонарика.

– Я решил сначала посмотреть на чердаке, – оправдывался мистер Хансон, пытаясь хоть как-то сохранить свое достоинство.

– В отсутствие мисс Грант? – Доминик выпустил из рук воротник мужчины.

– Он всегда так делает, – устало сообщила Фиби.

– У меня есть право на регулярные инспекции! – взвизгнул мистер Хансон.

– С этого момента вы будете звонить мисс Грант и договариваться о времени, понятно?

Когда мистер Хансон трусливо дезертировал, Доминик обратил свой хмурый взгляд на Фиби:

– И долго это продолжается?

– С тех пор как я переехала…

– Тогда я очень рекомендую вам сменить замки. Хоть он и хозяин дома, но вы обладаете правом на невмешательство в вашу частную жизнь.

Он последовал за ней в холл, критически осматривая его.

– Какую арендную плату он с вас взимает?

Фиби вздернула подбородок.

– Разве это не входит в область частной жизни, о которой вы только что упомянули?

– Это не праздное любопытство. У меня есть связи на рынке жилья, – ответил он. – Уверен, можно подобрать что-нибудь получше.

– Этот дом вполне соответствует моим потребностям, – твердо заявила Фиби.

– А ваша работа, она тоже соответствует? – В его голосе послышались насмешливые нотки.

– Мне нравятся мои сослуживцы, да и многие клиенты тоже приятные люди.

– Подавать приблудным и беспризорным и убирать за ними?

– Едва ли такое определение наших клиентов подойдет к Таре. И вообще, вы, вероятно, очень спешите в больницу. Я не знаю, когда кончается время посещений…

– Еще бездна времени. – Он довольно ухмыльнулся. – Вы не очень-то любезны, мисс Грант! – добавил он. – Учитывая, что я привез вас домой и избавил от непрошеного гостя.

– Я не просила вас ни о том, ни о другом! – Фиби с растущим раздражением нажимала на выключатель в гостиной. – Я не нуждаюсь в вашей помощи, мистер Эштон. Я сама могу решить свои проблемы.

– Так же, как вы справляетесь с освещением?

С хладнокровием, приводящим ее в ярость, он мягко отодвинул Фиби со своего пути, щелкнул выключателем, и свет загорелся. Нахмурившись, он посмотрел на ветхий провод.

– Часто у вас это бывает?

– Он с характером, – сдалась она.

– Возможно, сказывается ваше влияние, – пробормотал он и добавил: – А чайник тоже не работает?

Наступило молчание, затем Фиби тяжело вздохнула.

– Могу я предложить вам чашечку кофе, мистер Эштон?

– Как вы любезны, мисс Грант, – он насмешливо передразнил ее. – Я уж думал, вы никогда не предложите.

Эштон вальяжно стоял в дверном проеме, внимательно наблюдая, как она наполняет чайник и включает его.

Кофе лучше растворимый, решила она. Может быть, он побыстрее уйдет.

– У вас необычное, очаровательное имя. Могу я спросить, откуда? Или это очередное посягательство на вашу личную жизнь?

– Моя мама играла роль пастушки в любительском спектакле «Как вам это понравится», когда встретила моего отца. Это была любовь с первого взгляда.

– Даже несмотря на то, что Феба не самая симпатичная героиня в этой пьесе? Поэтому вы предпочитаете, чтобы вас звали Фиби?

Она была поражена:

– Вы знаете Шекспира?

– Я не совсем полный невежда. – Откинувшись на спинку узкого дивана и вытянув перед собой длинные ноги, Эштон, казалось, занял половину комнаты. – Где сейчас ваши родители?

Фиби закусила нижнюю губу.

– Мама умерла, когда я была совсем ребенком. А отца я потеряла полгода назад.

– Прошу прощения. Мои остроумные высказывания относительно Серены были совсем некстати.

– Откуда вам было знать! – возразила она. – Пожалуйста, не беспокойтесь об этом.

– Есть у вас братья или сестры?

– Я была единственным ребенком.

– Совсем никаких родственников? – Он нахмурился.

– Сестра моего отца еще жива. Но мы не общаемся… Мой отец отдавал все свои силы работе, после того как не стало мамы. Он очень выгодно продал свое дело и вложил средства в букинистический магазин, которым сам управлял. Он был по-настоящему счастлив, возможно, за многие годы.

– И?.. – напомнил Эштон, когда она замолчала.

– Кто-то убедил его сыграть на фондовой бирже. Кончилось тем, что он задолжал огромную сумму денег. Мы потеряли все. Дом, магазин, мебель – все было распродано. – Она покачала головой. – Моя тетя восприняла это так, будто отец опорочил честное имя семьи, и перестала знаться с нами, несмотря на то, что отец в прошлом выручал ее мужа несколько раз.

– Очень знакомая история, – спокойно произнес он.

– Знакомая?

– В своей практике я постоянно сталкиваюсь с похожими случаями. Я консультант по финансовым вопросам – улаживаю конфликты, решаю проблемы.

– Я не нуждаюсь в вашей благотворительности – я имею в виду помощь по решению моих проблем.

– А я и не собираюсь вам ее предлагать. Мне очень хорошо платят за то, что я делаю.

– Толкаете людей в трудном положении на еще большие долги? – зло спросила она.

Он допил кофе и поставил чашку.

– Да, мои попытки поменять ваше невысокое мнение обо мне безнадежны.

– Мы почти незнакомы. У меня нет никакого мнения.

– Я бы сказал, что вы обвинили и осудили меня еще до того, как увидели. – Он наклонился вперед, его серые глаза неотрывно смотрели на нее. – Сегодня, – продолжил он, – вы оказали мне неоценимую услугу. Я предлагал найти для вас удобное жилище. Мое предложение все еще в силе.

– Зачем это вам? – спросила она прямо.

– Затем, что хочу быть вашим другом. – Он говорил очень дружелюбно.

Сама того не желая, Фиби в глубине души ощутила внезапное мучительное волнение, как будто хотела изменить свое отношение к нему. И это так напугало ее, что она ответила с деланным безразличием:

– Очень любезно с вашей стороны, мистер Эштон. Но у меня достаточно друзей.

– Неужели? – Он встал. – В таком случае могу я просить вас не считать меня врагом, когда мы встретимся в будущем?

Фиби тоже встала.

– Маловероятно, что наши пути когда-нибудь пересекутся вновь, мистер Эштон.

– Жаль, ведь Тара очень хочет видеть вас. – Он пошел к двери, затем обернулся и тихо сказал: – Фиби, прошу вас, не позволяйте своему мнению обо мне влиять на отношение к моей дочери. Это было бы несправедливо. Доброй ночи.

Она услышала, как за ним закрылась входная дверь, и опустилась в кресло, почувствовав, что ноги ее не держат.

– О какой справедливости идет речь? – тихо прошептала она. – О, добрейший мистер Эштон!

Она не могла уснуть этой ночью, несмотря на то что перепробовала все свои обычные средства: и теплую ванну, и горячий шоколад.

Доминик Эштон завладел ее мыслями, заслонив собой все остальное.

То, что они встретились вновь, – просто случайность, невезение. Если бы ей не предложили эту временную работу в кафе, она бы уже уехала из Весткомба, и спокойствие ее духа не было бы нарушено.

«Спокойствие духа? – спрашивал ее скорбный внутренний голос. – Да ты даже не знаешь, что это такое! В течение шести лет терзаешь себя воспоминанием об этом мужчине. Нет конца твоему раскаянию в том, в чем даже не было твоей вины. Не даешь зажить ранам из-за унижения, которое он и не помнит. Даже твое имя не вызвало у него никаких эмоций».

На Фиби нахлынули воспоминания о том, что произошло шесть лет назад.

Все началось с Тони.

– Ты в него влюблена, да? – смеясь, спросила Тиффани.

Фиби от смущения покраснела до корней волос.

– Нет, конечно, нет!

Они были в спальне Тиффани, примеряли наряды. Фиби посмотрела на себя: ярко-красная облегающая юбка из лайкры, черный топик. Она еще никогда в жизни ничего подобного не носила. Ей не разрешали. Ее отец был очень консервативен в отношении одежды.

По правде говоря, было удивительно, что папа позволил ей провести несколько дней у Тиффани. Конечно, если бы он имел хоть малейшее представление, насколько кратким было их знакомство, он бы отказал. То, что Тиффани пришла в их школу только в прошлом семестре, хранилось в секрете.

Тиффани жила в огромном особняке, построенном в архитектурном стиле юга Америки.

Отделка и убранство дома были роскошными. Фиби, больше привыкшая к стенам, сплошь закрытым книжными полками, и выцветшей мебельной обивке, думала с некоторой неловкостью, что здесь все похоже на съемочную площадку Голливуда. Каждая ванная сверкала золотыми аксессуарами. Каждое окно, казалось, утопало под невесомым бархатом. Обстановка кухни была тщательно продумана.

Рядом с домом находились бассейн в форме сердца и теннисный корт.

Бишопы оказывали всем радушный прием, и у них в доме всегда было полно людей.

Тони Кетери, высокий голубоглазый блондин, был одним из них. Он учился в университете на факультете изобразительных искусств, потому что, как сам признался, ничего более полезного для себя придумать не мог.

Свой потрясающий загар он получил этим летом на островах Греции. Он великолепно плавал, прекрасно играл в теннис и необыкновенно, очень сексуально танцевал.

Фиби еще никогда не встречала никого, похожего на Тони. До того, как он приехал, она чувствовала себя здесь не в своей тарелке. Она сильно расстроилась, узнав, что девушки окрестили ее «несчастной Фиби» и подсмеивались над ней. Порою Фиби задумывалась, а не жалела ли Тиффани вообще, что пригласила ее. Во всяком случае, хозяйка не тратила на нее много времени, а в доме, практически лишенном книг, Фиби зачастую терялась, не находя себе дела.

Случайно на столике в оранжерее она обнаружила шахматы, искусно сделанные из оникса и слоновой кости, и стала играть сама с собой.

Однажды, когда она склонилась над шахматной доской, думая о том, как бы найти предлог уехать отсюда поскорее, чей-то голос над ней вкрадчиво произнес:

– Бог мой, глазам своим не верю! Наконец-то вижу женщину, способную мыслить.

Фиби испуганно обернулась и увидела улыбающегося Тони Кетери.

– Кажется, черные безнадежно проигрывают, – продолжал он, подвигая кресло и усаживаясь напротив. – Давай посмотрим, что тут можно сделать.

К тому времени, когда партия была сыграна, Фиби с открытым ртом уже внимала каждому его слову.

Вечером за ужином он сидел рядом с ней, а после уговорил пойти с ним на танцы. Заметив

изумление на лицах других девушек, Фиби торжествовала.

Не такая уж я и несчастная, думала она, и радость переполняла ее.

Но все-таки было нечто, что заставляло ее нервничать. Ее сексуальный опыт, не считая нескольких поцелуев, был нулевым. Но Тони, как ни странно, и не решался ускорять развитие отношений между ними. Она была благодарна ему за подобную сдержанность, во всяком случае, сначала.

Когда он сообщил ей о предстоящем приеме, намечавшемся вечером в пятницу в одном из соседних поместий, в нескольких милях отсюда, она очень обрадовалась.

– Ты пойдешь со мной, правда? – спросил он взволнованно.

– Но я не приглашена и, кроме того, обещала быть дома в выходные.

– Дорогая, сделай это ради меня! Позвони домой. Скажи, что останешься еще на несколько дней. – Он положил руку ей на шею под тяжелый водопад волос и очень нежно, так, что ее тело затрепетало от наслаждения, погладил изящный изгиб. Затем прижал губы к ее уху и прошептал: – Я не хочу расставаться с тобой, дорогая.

На следующий день Фиби, придумав какой-то предлог, позвонила отцу, стараясь не замечать разочарования в его голосе.

На этом месте она всегда прерывала свои воспоминания.

Она верила, что Тони должен желать ее, а иначе зачем бы он проводил так много времени именно с ней? Но ласки, которые он дарил, были так мимолетны, что оставляли ее неудовлетворенной, страстно желающей чего-то большего.

Были у Фиби и другие причины для беспокойства: она с огорчением сознавала, что Тони уже видел все ее наряды.

Поэтому, когда Тиффани невзначай поинтересовалась, что она собирается надеть, Фиби честно сказала, что не знает. Через минуту она уже примеряла наряды в комнате Тиффани.

– Да, да, он явно в тебя влюблен! – Тиффани, развалившись на кровати, разглядывала приятельницу.

Фиби попыталась стянуть волосы на макушке, но они были такие густые и тяжелые, что тут же рассыпались.

Она вздохнула:

– Я так не думаю.

– Ерунда, он никогда не оставляет тебя одну!

– Действительно, не оставляет. Но относится ко мне так, словно я хрустальная и могу разбиться.

– Не относился бы, если бы увидел тебя одетой так, – хихикнула Тиффани.

– Но он не увидит!.. – Фиби старалась скрыть отчаяние.

– Конечно, увидит. – Тиффани села. – Понимаешь, твоя проблема в том, что ты излучаешь не те флюиды. Твоя манера одеваться и говорить, весь твой вид словно предостерегают: «Руки прочь!» И такие парни, как Тони, теряются. В пятницу ты подашь ему сигнал: «Я твоя». А я тебе помогу.

Фиби бросила на нее быстрый, чуть смущенный взгляд:

– Правда, Тифф? Просто вначале я думала… ну, что ты и Тони…

Тиффани засмеялась:

– Да ни за что! Мы слишком хорошо знаем друг друга. – Она с довольной улыбкой посмотрела на Фиби. – Доверься мне, и в пятницу ты его просто ошеломишь.

В пятницу вечером, глядя в зеркало, Фиби не могла поверить своим глазам. Ее волосы были упрятаны под здоровенный светлый парик, который Тиффани стащила из комнаты матери. Ее глаза казались отяжелевшими от краски, густо покрывавшей веки, а губы блестели от яркой вульгарно-красной помады.

– Ты похожа на Мадонну больше, чем она сама! – заметила Тиффани.

Спустившись вниз, Фиби с огорчением узнала, что Тони уже уехал на вечер с остальными приглашенными.

– А кто устраивает этот вечер? – спросила она Тиффани.

– Просто обыкновенный кутила, – ответила та. – Не волнуйся об этом.

Фиби ожидала увидеть очередное творение ненормального архитектора, под стать дому Тиффани, поэтому Норс-Фиттон-хауз явился приятным сюрпризом. Она ненадолго задержалась на ступеньках, вдыхая ароматы цветов, которыми изобиловали каменные вазоны, стоящие по обе стороны парадной двери.

Тиффани слегка подтолкнула ее:

– Иди же! Голодный мужчина ждет.

Реакция Тони была именно такой, какую она от него и ожидала.

– Ты выглядишь потрясающе! – восторженно прошептал он, не в силах оторвать возбужденный взгляд от ложбинки меж ее грудей, соблазнительно выглядывающей из низкого выреза. – Великолепно! – Он облизнулся. – Тифф, ты гений!

Фиби слышала, как Тиффани хохотнула и сказала:

– Все остальное за тобой!

Тони схватил Фиби за руку и потащил ее в одну из комнат.

– Что будешь пить?

– Апельсиновый сок.

У сока оказался странный привкус. Ей бы незаметно вылить его, но Тони все время был рядом. И следующий стакан уже не показался Фиби таким необычным, а третий был уже просто приятным на вкус.

– Кто устроил этот прием? – спросила она Тони во время танца.

Он пожал плечами:

– Один знакомый. У него день рождения, и мы решили сделать ему сюрприз.

– А… – Фиби заинтересовалась. – Покажешь мне его?

– Он еще не приехал, – непринужденно ответил Тони. – Ему пришлось пойти сначала на один скучный обед, но позже он присоединится к нам, и тогда ты познакомишься с ним, обещаю. – Он привлек ее к себе, его ловкие пальцы скользнули вниз по ее обнаженной спине.

Вечер был душный, и в комнатах полно народу, поэтому Фиби с удовольствием пила холодный апельсиновый сок и была благодарна Тони за то, что он ухаживал за ней и приносил полные стаканы.

Голова ее кружилась, ноги вели себя как-то странно. И голос звучал неестественно.

– Могу я присесть на минутку?

– О, мы сделаем даже лучше.

Рука Тони, подобно железному обручу, обвилась вокруг ее талии. Она сообразила, что они поднимались по лестнице.

– К-куда мы?

– Я веду тебя прилечь, – пробормотал он. – Здесь прохладнее, и тебе скоро полегчает.

Он открыл дверь. Казалось, что огромная, занимавшая большую часть комнаты кровать с пологом покачивалась из стороны в сторону прямо перед ней.

– Спальня хозяина, – торжественно объявил Тони.

Постель оказалась мягкой и пушистой, как облака, когда Фиби с облегчением распростерлась на ней.

– Похоже на кровавый алтарь.

– Так давай принесем невинную жертву.

Смысл слов почти не доходил до нее. Тони подошел, чтобы лечь с ней рядом, и она повернулась, потянулась к нему нежными губами.

– О, я сгораю от нетерпения, – сказал он заплетающимся языком. – Доверься мне.

– Мы так не договаривались. – Казалось, это был голос Тиффани. – У тебя есть я – помнишь?

Фиби ошеломленно открыла глаза и обнаружила, что комната медленно вращается. Вокруг кровати стояли люди. Она видела их смеющиеся лица, но никого не могла узнать. Комната вращалась все быстрее, и она пробормотала:

– Останови ее.

– Все, что скажешь, принцесса. – Руки Тони ласкали ее именно так, как она всегда мечтала. Она чувствовала, что он задирает ей топик. Неясно, словно издалека, она слышала голоса, смех, какой-то свист.

Тони целовал ее обнаженную грудь, настойчиво, жадно хватал губами ее соски, причиняя ей такую боль, что она даже застонала и попыталась отодвинуться.

– Ты теряешь время. – Снова голос Тиффани.

Сейчас она ощущала на себе другие руки, которые стягивали с нее юбку. Она слабо сопротивлялась.

Кто-то сказал:

– Теперь ты можешь взять назад свои вещи, Тифф.

И быстрый язвительный ответ Тиффани:

– После того как она их носила? Ты шутишь?

– Тони, – зашептала Фиби, ничего не понимая, – что происходит? Где ты?

Она услышала его голос:

– Я здесь. Закрой глаза, принцесса.

Она рада была послушаться и закрыла глаза. Исчезли лица, смотревшие на нее. Комната тоже перестала вращаться. Она ощутила некоторое облегчение.

Но во рту было нестерпимо сухо. Она провела языком по губам.

– Я хочу пить.

– Тебе хватит, принцесса. Мы не хотим, чтобы ты была в бессознательном состоянии в столь знаменательный для тебя момент.

Фиби силилась понять, что это значит. Но все утратило для нее смысл. Единственное, что она хотела, чтобы все ушли. Затем она снова почувствовала руки Тони. Через какое-то время показалось, что шепоты и хихиканье стихли…

Здесь я хочу остановиться, подумала Фиби и, дрожа всем телом, плотнее запахнула полы халата. Я не хочу больше вспоминать. Но я должна! Я должна покончить с этим, со всем этим раз и навсегда. И тогда смогу нормально прожить оставшуюся жизнь.

Итак, надо было все вспомнить до конца.