Текст книги "Красный дворец (ЛП)"

Автор книги: Сара Далтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Повторить пройденное нами в лесе Ваэрг нельзя было. Я никогда не соглашусь на такое. И никто не узнает. Даже Саша.

Я глубоко вдохнула, пытаясь подавить бурлящие эмоции.

– Призывай огонь, пока мы идем, – сказала Саша. – Если придется сражаться…

– Знаю, знаю. Водяной его боится.

– Что тебе мешает? – спросила она.

Я потерла ладони об одежду.

– Сложно описать. Я чувствую усталость, видимо, это ближе к правде. Я устала от того, что нужно злиться. Я не хочу таких эмоций. Это опасно.

– Да, из всех эмоций злость, скорее всего, самая опасная. Она разрушает и портит. И я понимаю, почему ты так думаешь. Но почему бы просто не помолиться Эндвину? Огонь ведь не всегда разрушителен. Он может и созидать. Это топливо. Это энергия. Тебе стоит просто направить эту энергию, – она пожала плечами, словно проще задания придумать было невозможно.

Я рассмеялась.

– Я ведь и не молилась никогда, но, думаю, хуже от этого не станет.

– Думай об этом, как о медитации. Думай только о пламени, Боге огня, созидании.

Я так и сделала и направилась мысленно к подвалу, пролетая мимо кабинета Бердсли, где спал Каз, к печам, сосредотачиваясь на Эндвине. Я его никогда не видела. Я не знала вообще, какого он пола и как выглядит, а потому представила огромный костер, тянущийся к небесам. Но я сбивалась, когда он превращался в погребальный костер уплывающего плота, словно Бог огня насмехался надо мной.

Мы добрались до узкого коридора. На выступе значилось:

Молчание утраченных.

Я ступила в коридор, и по спине пробежал холодок.

 

Глава тринадцатая: Немые короли

Мы шли во тьме. Я нашла факел на стене, зажгла его и несла высоко, пока мы спускались по ступенькам к склепу. Я вздрагивала, когда шаги эхом отдавались по пространству. Молчание утраченных. Утраченных. Казалось, что их можно вернуть, если переместить.

– Мне кажется, что это место для души, – сказала Саша. – Меня поймают в саркофаг?

– Надеюсь, что нет, – ответила я. – Потому мы и сжигаем тела в Хальц-Вальдене. Только представить, что мое тело будет лежать в такое тьме…

Саша кивнула.

– Понимаю.

Мы спускались все ниже. Я дрожала, и факел пришлось обхватить двумя руками, чтобы не уронить его. Впереди я уже видела дверь склепа. Очередная дверь с кольцами замка, созданная Бердсли. Я поставила факел в подставку на стене, достала дневник короля и раскрыла его на последней странице. Кольца двигались со скрипом, но я услышала щелк замка, дверь отворилась. Мы замерли на пороге, не желая двигаться дальше. Я сглотнула, в горле пересохло.

Выхватив факел, я прошла в склеп. Комната была длинной, стены покрывали полки, разделенные на отделы, в которых стояли мраморные гробы. Странно, что мертвецов они хранили на полках, словно в магазине, словно спрятали в шкаф.

Между полками виднелись небольшие подсвечники. Проходя их, я зажигала свечи, и в комнате становилось светлее с каждым шагом. Но танцующее пламя заполнило комнату тенями, которые шевелились и пугали меня.

Вдалеке послышался писк крысы, я надеялась, что это все же крыса.

– Надеюсь, лаборатория того стоит, – сказала Саша.

– Да, если мы найдем там средство борьбы с Водяным, – добавила я.

Я зажгла еще три свечи, и полки закончились, перед нами стояли в ряд у стены саркофаги. Они были вырезанными из мрамора, высотой достигали наших талий, а на поверхности каждого изображался усопший со скрещенными руками и любимым оружием в них, у женщин вместо него было любимое украшение.

– Здесь лежит Кэтрин Ксениатус, жена Андрея Второго, королева, мать, жена, сестра. Пусть Селина отпустит ее в свободный полет, – прочитала я на одном из мраморных гробов. – Я читала о ней в книге отца. Ее брата бросили в темницу, потому что она подумала, что он хочет захватить трон. А вот Андрей Второй точно был дураком. Правила, в основном, она, – королева была вырезана в мраморе, у нее были выдающиеся скулы и крупный нос. Я искала сходство с Казом, ведь она была одной из его предков, но не находила.

– Это выдающиеся представители королевских семей, – сказала Саша. В ее голосе слышалось волнение, а слова она произносила очень быстро. – И короли, наверное, тоже.

Мы прошли чуть дальше по комнате. И уткнулись в тупик.

– Этельберт и его жена. Они жили в любви, но он обезумел и отрезал жене палец кинжалом.

Саша вскинула брови.

– Ты знаешь о королевской семье все?

 – Нет, – сказала я. – Только то, что было в пяти книгах по истории. Он выменял их за дерево и учил меня читать. Он говорил, что я должна учиться. И мы читали эти пять книг снова и снова. А вот – Грегор Первый, – я взглянула на его лицо. – Он был страшным и толстым. Только посмотри на его размер.

Саша захихикала.

– Мей, не надо так.

– Верно, дело серьезное, – ответила я. Вид гробов королевичей вызывал нездоровое головокружение. – Но он толстый. Только представь, каково выйти замуж за него. Он избивал своих пятерых жен, все они умерли как-то подозрительно. Это тебе за всех несчастных жен, ужасный уродец, – я, обезумев, пнула гроб, пошатнулась и упала на вырезанную рукоять меча мертвеца. Странно, но меч провалился в гроб, послышался скрежет, от которого мне стало жутко.

– Мей, берегись! – крикнула Саша.

Из саркофага вырвалось пламя. Я отскочила, но штаны загорелись. Закричав, я принялась бить по одежде, пока огонь не погас.

– Да что же это… – пробормотала я.

Саша подошла ко мне.

– Ожог минимальный. Все хорошо. Будет неудобно некоторое время.

– Неудобно, – повторила я. – Неудобна подстилка из соломы, а тут нечто другое. Откуда, во имя Селины, вообще взялось это пламя?

Саша опустилась на колени.

– Ко дну гроба присоединена труба. Когда ты упала на меч, это сработало как спусковой крючок. Внутри, наверное, какой-то механизм. Может, это подсказка? Мы ведь знаем, что где-то здесь вход в лабораторию, но двери не видно. Она может быть скрыта.

– И она в одном из гробов, – сказала я. – Да, логично. А это была ловушка.

– Только осторожно, Мей. Тут могут быть и другие ловушки.

Я кивнула и пошла по комнате, вглядываясь в каждый уголок и трещину, стараясь не касаться ничего, а особенно гробов. Трубу и огонь сюда добавил Бердсли. Что еще он изменил во дворце? Из пола вылезут шипы? Начнут двигаться стены? Как бы там ни было, а спрятал он ловушки хорошо. Не было каких-то выдающихся кирпичей. Стены выглядели нормальными. Но кое-что все же привлекло мое внимание. Над саркофагами на стене были вырезаны слова. Сначала я подумала, что это надгробная надпись, но теперь видела, что это – стихотворение, записанное на стене.

Я прочитала вслух:

Здесь лежат правители,

Королевства и народа,

Они отдали жизни для защиты,

Службы,

Чести.

 

Присматривайте, боги,

Селина ветром,

Рен водой,

Эндвин огнем,

Фенн землей.

А свет пусть проведет вас дальше.

– Нет ничего необычного, – отметила Саша. – Это дань королям.

– Но огонь вылетел из гроба Грегора. Огонь есть и в стихотворении.

– Да, но это ловушка. Я не понимаю тогда, как сделать оружие из ветра, воды и земли, – ответила она.

– Не знаю, но Бердсли очень изобретательный. Он точно придумал, – я снова прочитала стихотворение, пытаясь найти подсказки. Бердсли, похоже, любил подстраховываться и оставлять подсказки, если кто-то забудет код. – Боги идут в определенном порядке. Может, в таком порядке стоит нажать на саркофаги.

– Но как понять, какой из королей к какому богу относится? Я бы и не угадала, что Грегор связан с огнем.

– Нет, это не просто так. Во время его правления в Цине был пожар. Он уничтожил множество зданий, сотни людей погибло. Потому он – огонь. А король или его наследник знает историю предков. А потому может и разгадать стихотворение, – сказала я.

– Но ты бы не догадалась, если бы не знала, что искать, – сказала Саша. – И, кстати, пинать гробы неприлично, – она пронзительно взглянула на меня. – А потому вряд ли кто-то непосвященный придет сюда. Но кто тогда сюда приходит? Кроме королевской семьи.

– Нужно понять, с каким королем какой бог связан, а потом активировать рычаги. Грегор – огонь, он третий. А нам нужен воздух. Помнишь какие-то бури? Ураганы, что вошли в историю?

– Уроки истории в лагере Борганов не очень-то нужны. Мы постоянно добываем пищу, чтобы выжить.

Я не слушала Сашу и думала.

– Этельберт посылал на Южный Архипелаг корабли. И буря создала огромные волны и потопила флот. Но это больше связано с водой, чем с ветром. Но я припоминаю сказания об урагане, что пришел с гор и разрушил селения на севере, когда правил Альфред Третий.

– Осторожно, – предупредила Саша.

Я встала между двумя гробами.

– Это Альфред.

– Точно? Ты же сказала, что это слухи.

– Да. И в этом прелесть этой истории. Король захотел бы, чтобы люди в нее верили. А потому он выбрал бы Альфреда, – мои руки дрожали, я подошла к гробу. Сглотнув, я провела ладонью по мрамору.

– Будь готова бежать, – взывала Саша.

Мои мышцы напряглись. Нервы дрожали. Ладонь замерла над рукоятью мраморного меча, что был на груди статуи. Альфред умер молодым, а потому его гроб был тонким. Я медленно опускала руку, пока между холодным мрамором и кожей не остался сантиметр. Мне все еще было тревожно, но я взяла себя в руки и поверила в себя, как советовала Эйвери. Глубоко вдохнув, я опустила руку, готовая отскочить в сторону в любой миг.

Мрамор двинулся вниз. Я напряглась, не зная, чего ожидать, сверху мог полететь топор, меня могло сбить воздухом, но стояла тишина, а позади меня вспыхнул свет.

– Мей, смотри!

Я отодвинулась от гроба Альфреда и повернулась в Саше. Она усмехнулась и указала на землю под своими ногами. Снизу доносился свет, он сочился сквозь щели между камнями.

– А свет пусть поведет вас дальше, – сказала она. – Сработало! Ты угадала.

Я выдохнула сквозь зубы, замерев. Я и не думала, что это сработает.

– Теперь вода, – сказала Саша. – Вроде ты говорила, что утонули корабли Этельберта?

– Да, но я не думаю, что это подойдет. Там случались катастрофы в Цине. Здесь же военные действия.

– Это все еще связано с природой, – парировала она. – Волны.

– Но был и потоп. Море Одиночества разлилось и затопило Цину. Тысячи погибли, но я не помню короля, – я шла мимо саркофагов. – Это не Грегор, Этельберт или Альфред Третий. Это мог быть Андрей или… да, наверное, это был Альфред Второй. Вроде так.

– Уверена? – спросила Саша.

– Я вспомнила. Сын Альфреда Второго погиб, потому что как раз развлекался с дамочками недалеко от берега.

– И где твой отец взял такие книжки по истории?

– О, там, конечно, написали не так. Там было: «посещал таверну для игр», но я же не дурочка, – я остановилась у гроба и прижала ладонь к рукояти меча. На лбу выступил пот, а я представила, как меня накрывает волной, и я тону в подвале замка. Нет, нужно верить. Я надавила на рукоять, хотя была не так уверена. Но я должна угадать.

Сияние за моей спиной указало, что я права. И я увидела улыбку Саши.

– А теперь Грегор, – сказала она.

– Да, – ответила я, но все же сверилась со своими знаниями. Ошибаться нельзя. Третий камень загорелся, когда я нажала на рукоять. И теперь от дальней стены нас отделял только один камень. И мы проберемся в лабораторию.

– Земля, Мей. Были какие-то землетрясения? – спросила Саша.

Я думала о книгах.

– Была лавина в Бенотэне. Тогда еще север и юг были разделены, а правил Ольдрих Первый. Но еще было землетрясение, что оставило след возле Хэдалэнда, когда правил Андрей. Я вспомнила. Отец говорил, что его родственники из Хэдалэнда, а землетрясение случилось неподалеку.

– Значит, это оно, – сказала Саша. – Вот и земля. А лавина – это замерзшая вода. Это все знают.

Я закусила губу.

– Но Ольдрих – отец нынешнего короля. Он тоже может быть ключом. Но снег все же отличается от земли. Так что этого не может быть. Это Андрей.

– Мей, – сказала Саша. – Думаешь, Бердсли все гробы пометил? Их тут много. А если ты ошибешься?

– Нужно попробовать.

– И какого короля ты выбрала?

Ольдрих стоял ближе к стене, куда вели светящиеся камни, а Андрей был дальше, зато стоял рядом со стихотворением. Я поворачивалась то к одному, то к другому. Часть меня хотела выбрать Ольдриха, хотя катастрофа во время его правления была почти не связана с землей. Нынешний король мог выбрать отца. Лавина была похожа на оползень больше, чем на волну. Я отвернулась от Ольдриха и посмотрела на Андрея. Нет. Там говорилось земля, а потому нужно рассуждать логически.

Ладони покрывал пот, я потянулась к рукояти меча. Я судорожно вдохнула, стены, казалось, начали сдвигаться. Я поежилась. Я угадывала. А потому я надавила на рукоять и вжала ее в гроб, как и остальные, позади послышался скрежет камня, словно открылась тяжелая дверь.

Я радостно повернулась к Саше.

– Получилось.

Но Саша, раскрыв рот, смотрела на землю. Камень скрежетал не из-за потайной двери. Последний камень, ведущий к стене, опустился, оставив после себя зияющую дыру. Оттуда слышались шорохи.

– Что это? – прошептала я.

Саша покачала головой.

– Не знаю.

Я шагнула вперед, не желая видеть, что же кроется под землей. Я чувствовала, что это не та дверь. Сердце дико колотилось в груди, а из дыры вылезло металлическое существо.

 

Глава четырнадцатая: Тайная комната

Во вспышке света происходило что-то ненормальное. Создание прыгнуло на меня, и я едва успела отбить его ветром. Как только оно отлетело в сторону, я схватилась за меч и обеими руками удерживала рукоять.

– Что это? – крикнула я Саше. Но она застыла и смотрела на механического зверя.

А существо поднялось на ноги и повернулось ко мне. Рубиновые глаза пылали во тьме. У него была длинная морда, широкая грудь, четыре лапы и челюсть с острыми зубами. В этот раз Бердсли превзошел себя, создав ужасающую собаку. Она лязгала зубами, изображая оскал, и я могла представить, как звучало бы ее рычание, если бы она могла издавать звуки.

Саша вышла из оцепенения.

– На лапах есть куски стекла, как когти, а хвост похож на металлический хлыст. Он длинный и гибкий, будь осторожна.

Пес царапал когтями по каменным плитам, словно выжидая момента для удара. Я же не отпускала ветер и держала меч наготове. Не все элементы я могла использовать в склепе, чтобы не разрушить его. Вода затопила бы нас, да и собака от нее вряд ли пострадала бы, пламя врага тоже не ранило бы, так я еще и призвать его не могла, а земля поглотила бы нас. И я помнила лишь слова Бердсли, что слабость – глаза.

– Бердсли, зачем же было делать таких монстров? – пробормотала я.

Пес сорвался с места, и я оттолкнула его ветром. Нужно было контролировать силы и эмоции. Пес боролся с ветром, но я могла его так замедлить и подготовиться к атаке. Я вскинула меч, готовясь ударить существо, но пес отскочил, уклоняясь, и набросился на меня, обнажив зубы. Я увернулась и слепо ударила мечом, умудрившись ударить по животу монстра, меч уткнулся в пол. Пес отлетел и упал на гроб Андрея, отбив кусок мрамора с угла.

Я отступила на первый светящийся камень. Пес не двигался и лежал на крышке гроба короля Андрея, и я надеялась, что он и не встанет. Но голова дернулась вправо. Хвост ударил по камню. Пес вскочил на лапы и повернулся ко мне, один глаз был разбит.

– Целься в голову, Мей, – крикнула Саша. – Похоже, у него есть… мозги там.

Пес двинулся ко мне, а сквозь сломанный глаз виднелось нечто сверкающее, похожее на янтарный камень, как в амулетах Борганов. Я решила не менять тактику и замедлила пса порывом ветра, а потом ударила мечом вперед, крича и вытягивая руки. Собака попыталась прыгнуть на меня, сверкая зубами, но я была готова и попала мечом по целому глазу. Пес застыл и отшатнулся. Я пронзила мечом его глаз, отыскав щель между металлическими пластинами, и лезвие вышло по другую сторону. Я вытащила меч, и пес тут же рухнул. Саша подпрыгнула и поздравила меня.

А я подобрала сломанный амулет.

– Бердсли использовал его, потому что он направляет магию. Механизм и магия. Конечно, они ужасают.

– Мей! – крикнула Саша.

Я не успела взглянуть на Сашу, а из дыры выпрыгнуло еще три собаки. Я чуть не выронила меч, увидев их. Саша закричала, что мне нужно отскочить влево, и я за миг до столкновения успела уклониться.

Собаки были такими же, с теми же мощными лапами и острыми зубами. Живот сводило, но я взяла себя в руки и подняла меч. Пес, что был ближе ко мне, быстро побежал на меня. Воздух закружился и отбросил пса, сбивая двух других, но от такого усиленного использования магии на лбу у меня выступил пот. Ноги дрожали. Так я могу проиграть, ослабев.

Мечом я биться с ними не могла. Нужно было соображать быстрее. Нужно перехитрить их. В чем их слабость? Найти ее было сложно. Они были сильными, быстрыми, непробиваемыми. Но я уничтожила первого пса, когда он ударился о саркофаг. Эти псы не были живыми, они не ведали страха. Они не рисковали так, как люди и животные.

С новыми силами и встала рядом с гробом Андрея, извиняясь мысленно, что побеспокою его.

– Я жива, Андрей, – прошептала я, не сводя взгляда со стеклянных глаз собак, – и хочу остаться такой.

Я замерла, а собаки побежали на меня.

Саша выкрикивала мое имя, но я на нее не смотрела. Я смотрела на псов и ждала. Дожидалась мига, когда все их ноги будут над землей. И я тут же скользнула за могилу. Послышался скрежет металла по камню, а я отползала по земле в сторону. Куски металла падали на меня, один все же умудрился укусить меня за руку.

– Скорее, Мей. Один еще жив, – предупредила Саша.

Я вскочила на ноги, успев поднять меч. Челюсть пса сомкнулась на лезвии, а когти ударили меня по плечу, сбивая на землю. Я умудрилась быстро подняться и ударить его по животу, пытаясь сбить его с ноги. Пес ослабил хватку, и я выхватила меч, ударяя его по голове. Что-то внутри меня сломалось, и я услышала дикий боевой клич, что вырывался из моего горла. Первобытный. Связанный со страхом и яростью, желанием выжить. Я столько всего прошла не для того, чтобы погибнуть в челюстях пса.

Меч разбил стеклянный глаз и вонзился в механизм за ним, разрушая череп пса. Куски металла отлетали в стороны, тело пса рухнуло на меня. Мне пришлось отбросить его и встать, все тело дрожало.

– Вау, – сказала Саша. – Ты убила четырех монстров. Поражает.

Склеп был усеян осколками стекла и обломками металла. Я подняла янтарный камень и сунула в карман.

– Надеюсь, это были последние, потому что я вряд ли смогу сделать это снова, – я взглянула на меч, что изогнулся из-за столкновения с челюстями пса. Плечи ныли от боли. Я бросила бесполезное и испорченное оружие на пол и потянулась. – И, видимо, я ошиблась с королем.

Саша рассмеялась.

– Может, и нет. Смотри, камни все еще светятся, значит, тебе нужно надавить на меч Ольдриха и все закончится.

Я вытерла пот со лба рукавом туники.

– А если я ошибусь? Я не знаю точный ответ.

– Рассуждай логически, – предложила Саша.

Я скользила взглядом по двум рядам саркофагов. Слишком много королей. А если я что-то упустила? Я не могла вспомнить другие землетрясения или оползни, что повлияли бы на правление короля. Я помнила лишь о лавине в Бенотэне, что убила сотни людей Ольдриха.

– Был бы тут отец, – прошептала я, не понимая, что говорю вслух. Щеки вспыхнули, я взглянула на Сашу.

– Ты справишься и сама, Мей. У тебя хорошая интуиция. Ты – рожденная с мастерством. Ты волшебная. Просто доверься себе, – сказала она.

– Я не одна, – ответила я. – Ты ведь здесь. Хотя было бы лучше, если бы и ты могла сражаться с теми псами.

Она усмехнулась. 

– Прости. Но ты отлично справилась. Мей, ты ведь знаешь, что ответ – Ольдрих. Давай.

Я покачала головой и шагнула к последнему саркофагу, ближайшему к дальней стене.

– Легко тебе говорить, твое горло сторожевой пес не перегрызет.

Но я положила ладонь на рукоять, погладив гладкий мрамор. Он появился в склепе позже всех. Отец нынешнего короля. Я задрожала, подумав, что его тело лежит в нескольких дюймах под моей ладонью. Должен быть он. Должен быть.

Я прикрыла глаза и надавила на меч, молясь, чтобы я выбрала правильный ответ. Тишину нарушил скрежет камня о камень. Когда звук стих, Саша выдохнула.

– Мей, ты должна это видеть.

Я открыла глаза и обернулась. Стена склепа сдвинулась и открыла проход в тайную комнату. Наконец-то. Я запустила пальцы в волосы и выдохнула с облегчением.

– Мы угадали! Получилось. Мы разгадали загадку, – говорила я, едва дыша от восторга.

Рано радоваться, ведь мы еще не узнали, что нашли. Саша махнула, чтобы я шла первой. Я выхватила факел из держателя на стене и шагнула в комнату.

Сперва я увидела огромный цилиндрический механизм размером в несколько этажей. Он стоял на огромной печи посреди комнаты. Под всеми стенами стояли столы, полные пробирок и предметов, которые я видела впервые.

– Странно все это, – Саша плыла по комнате, глядя на бутылочки с зельями, солями, камнями, стоявшими на столах. – Мей, посмотри, – ее голос был встревоженным, и я поспешила к ней. Она показывала на маленькие черные камешки.

– Что это? – я зажала один между указательным и большим пальцами и разглядывала. Тусклый свет лампы, что доносился из крошечного окна сверху, мерцал на множестве граней камня. – Похоже на бриллиант.

– Но он черный, – сказала она. – А бриллианты прозрачные.

Я никогда еще не видела бриллианты. А потому свое смущение скрыла, бросив:

– Значит, это другой камень.

Саша не обратила внимания на мой тон и склонилась к камню.

– Нет, думаю, ты угадала. Помнится, когда-то по королевству ходили слухи. Мы грабили деревню в Фордренкане. Мы ждали двух богачей у таверны и слышали, что король в долгах. И кто-то говорил, что он пытался делать бриллианты без магии. Твоя магия не просто использовалась Борганами в амулетах, но с ее помощью работал и Красный дворец…

– Да, – сказала я. – Бердсли говорил об этом. Он создал машины, что работают на моей магии. Но как она делает бриллианты?

– Говорили, что что-то нужно сильно сжать, чтобы оно стало кристаллом. Не знаю, что это, наверное, какой-то камень. Говорили, что король пытается сделать черные бриллианты, потому что они стоят больше.

– Вот как, – сказала я, крутя в пальцах камешек. – Похоже, у него это вышло.

Саша сжала губы, словно что-то ее тревожило.

– Что такое? – спросила я.

– Не знаю, – сказала она. – Только странно это вот так скрывать. Ведь все королевство знает про бриллианты.

– Может, чтобы люди их не украли, – предположила я.

– Нет, – сказала она. – Должно быть что-то еще. Во дворце есть тайники. Это, скорее всего, связано со странными изобретениями, что они тут хранили.

– Ты про это? – я указала на механизм в центре комнаты.

Мы подошли ближе, разглядывая строение. Не было видно ничего странного, но мы обе плохо в этом разбирались. Мы жили не в таких развитых местах, как Цина.

– Почему бы снова не почитать дневник короля, – сказала я. – Он, может, и чокнутый, но мы могли упустить что-то из написанного там.

Я отыскала кресло и села. Битва с собакой ослабила меня, мне нужно было отдохнуть. Но, стоило мне опуститься в кресло, как меня начало куда-то утягивать. Я слышала, как Саша выкрикивает мое имя, но ее голос заменил другой:

Я – конец истории.

Я – каждого удел.

Я к кому-то приду рано.

А к кому-то поздно.

Рожденная с мастерством, ты поможешь изменить мою судьбу, или я оборву твою историю. Но если ты поможешь мне, то я отдам тебе то, чего ты хочешь больше всего.

И пустота.

 

Глава пятнадцатая: Ничто

Комната была холодной. Слабый запах плесени указывал, что я могу быть под землей. Может, я попала в подземелье, в темницу, где оставили гнить преступников, или снова в склеп. Нервы напряглись. Тьма была слишком плотной, чтобы что-то разглядеть. Я не смогла увидеть руку, даже когда приложила ее к лицу. И в этой тьме слышался только один звук.

Всхлипывание.

– Кто здесь? – сказала я.

Плач продолжался, и моя кровь остыла. Нельзя так подслушивать чьи-то рыдания. Я на ощупь шагнула вперед, вытянув руки.

– Здесь кто-то есть?

Всхлипывания не прекращались. И чем дальше я шла, тем труднее был понять, откуда доносится звук. Я поворачивала, и плач доносился с той же стороны.

– Каз?

Сердце стучало о грудь. Каза я плачущим слышать не хотела. А всхлипывания стали громче, превращаясь в завывания, и я содрогнулась. Дыхание участилось, я боялась. Нужно было успокоиться. Меня пугали лишь тьма и плач. Вряд ли я была в опасности. Пока что не была.

Я споткнулась, вытягивая руки. Нога скользнула по холодному камню, но этого почти не было слышно за рыданиями. Я выровняла шаги. Если не взять себя в руки, я вообще не смогу идти, застыв от страха. Отчасти я и хотела остановиться, сесть и спрятаться от этих рыданий. Глаза так и не привыкли к тьме. Не было даже вспышки света. У меня не было ни спичек, ни фонаря.

А в голове звучали слова Водяного:

«Я оборву твою историю».

Первая угроза. Я глубоко вдохнула и попыталась унять дрожь в пальцах. Теперь я понимала, что это не уловка. Водяной хотел, чтобы я изменила его судьбу, и пока я буду выполнять эту цель, я не умру. А вот боль…

Рыдания превратились в стоны. А потом снова стихли до всхлипываний.

Я замерла, а на сердце стало тяжело.

– Отец? – хрипло выдохнула я.

Было что-то жуткое в этом месте, где я не могла видеть сквозь тьму. Здесь не проникал никакой свет. Ничто. И это ледяным кулаком сжимало мою грудь. А если плакал отец? Если он не покоится с миром, а застрял навеки в… пустоте?

– Ты меня слышишь? – сказала я. Скрыть дрожь в голосе не удалось. Я не могла вынести мысль, что отец мог попасть в такое место. – Отец.

Беспокойство охватывало меня. Как пробиться сквозь эту тьму? Я глубоко дышала, стараясь успокоиться. Аллертон сказал, что сражаться нужно магией. Он был прав. Я должна использовать силу. Я призвала магию, и ветер окружил меня.

«Создать бы пламя. Тогда я осветила бы путь, – подумала я. – Пламя связано со злостью».

Я сложила ладони чашей, вытянув перед собой руки. Я их не видела, но представить могла, и сосредоточилась на этом. Я три раза сжала ладони в кулаки, пытаясь разозлиться так, как это было, когда я смотрела на погребальный костер отца. Кожу покалывало от воспоминаний жара огня на лице, танца пламени в воздухе.

Я не стану снова тем человеком. Нужно лишь притвориться такой.

И эта мысль успокоила меня. Я могу призвать этот гнев и управлять им. Вот только вместе с ним пришла и печаль.

Впрочем, страх был хуже скорби. Страх того, что отец застрял в таком месте. Что он страдает и плачет. Страх подгонял меня действовать.

– Все равно я скорблю постоянно, – громко сказала я, сжав зубы. – Нужно это сделать.

Выбора не было. Но печаль все еще останавливала меня. Я не хотела испытывать ту злость, что была во мне, когда тело отца уплывало по реке. Но должна была.

Без света я даже не пойму, кто плачет. Я не узнаю, отец ли это. Слезы покалывали глаза.

«Это видение, – напомнила себе я. – Это не реальность».

Но, по словам Саши, часть правды в них была. И правда была основой.

Рыдание прерывалось паузами. Оно разносилось эхом, напоминая сразу три голоса. Я обернулась, быстро дыша, паника сжимала сердце.

Я заставила себя сосредоточиться на том, что знала. Я не могла победить Водяного без четвертой стихии. И я могла выбрать: остаться во тьме или копнуть глубже и отыскать эту силу.

Сосредоточься.

Отец.

Пламя.

Эндвин.

Злость.

Я закрыла глаза и отпустила это чувство. Оно разгоралось, причиняя боль. Ярость заполняла меня, охватывая полностью. Я блокировала это чувство, потому что оно разрушало, и мне было больно от этой злости. Я вскрикнула, слезы потекли из глаз.

Огонь поднимался выше. Жар бежал по венам. На лбу выступил пот, я должна была управлять огнем. Я должна всеми силами не дать себе взорваться огнями. Щеки пылали от усилия, но я успокоила дыхание.

Я открыла глаза.

Огонь вспышкой молнии сорвался с моих пальцев. Водопадом он исходил от меня, освещая всю комнату.

Вот только это была и не комната вовсе.

С огромным огненным шаром в руках я оглядывала место, в котором оказалась. Я понимала, что не смогу удерживать пламя долго. Я смотрела на все вокруг беглым взглядом, поворачивая голову. И понимала, что я посреди широкого пространства, где не было ничего, этого я и боялась.

Все вокруг было черным или серым. Пол был каменным, но не из плит, как в Красном дворце. Он простирался в бесконечность серым камнем. А вместо стен была тьма.

И только один силуэт выделялся в этой пустоте. Человек.

– Отец!

Я бросилась к нему, но почти сразу поняла, что это вовсе не мой отец. Я не ожидала увидеть здесь этого человека.

Я с трудом узнала его. Он был в рваных лохмотьях. Лицо его посерело, он лежал на спине. В его серых глазах не было жизни, они, остекленев, смотрели вверх. Его рот был приоткрыт. Я поняла, что он не мог плакать. Он не мог издавать звуки мертвым горлом. Но я все еще слышала в голове его плач. Я слышала боль. Из его сердца. Его души.